На следующий день наступила очередь Дукалиса дежурить в ремонтной конторе. Утром оперативник приехал на улицу Чайковского. Настроение у него было сумрачным. Ночью с Дукалисом случилось странное происшествие. Накануне вечером он пораньше лег спать, чтобы выспаться перед ответственным дежурством. Безмятежный сон длился часов до трех ночи. Затем Дукалис почувствовал, что ему что-то мешает. Сквозь сон он ощутил какое-то шевеление рядом с собой. Кто-то сопел ему в ухо, нечто тяжелое давило на грудь. В начале четвертого Дукалис открыл глаза. Белую ночь уже сменило зыбкое утро, и в свете его лучей, пробивавшихся через занавеску, оперативник увидел на кровати рядом с собой огромного зеленого удава. Дукалис даже не успел испугаться. Он сразу закрыл глаза и замер. Тревожные мысли закружились у него в голове.

«Я же вчера не пил, — подумал Дукалис, — почему этот зеленый змий опять сюда притащился?»

Оперативник знал, что, увидев змею, нельзя делать резких движений.

«Может, почудилось, — мелькнуло у него в голове, — или приснилось?»

Наконец Дукалис открыл глаза. Кроме него, в комнате никого не было. Зыбкую утреннюю тишину нарушали далекие уличные звуки.

«Завтра вечером схожу к психиатру», — решил оперативник.

Перевернувшись на другой бок, он заснул. Спустя несколько часов, проснувшись от пиканья будильника, Дукалис зевнул, потянулся и, кряхтя, встал с кровати. Однако его утренние приключения не закончились. Выйдя на кухню, Дукалис собрался плотно позавтракать перед длинным рабочим днем. Накануне вечером он купил в дежурном магазине триста граммов печеночного паштета. Половину Дукалис съел на ужин, остатки собирался употребить на завтрак. Однако, открыв холодильник и пробежавшись глазами по полкам, с удивлением обнаружил отсутствие любимого продукта.

— Мистика какая-то, — произнес милиционер.

Вместо бутербродов с паштетом пришлось позавтракать гренками, приготовленными из черного хлеба. С началом рабочего дня Дукалис занял место в кабинете ремонтной конторы Захарова. Первыми посетителями стали две юные светловолосые девушки. Старший лейтенант сначала решил, что они ошиблись кабинетом.

— Здравствуйте, — хором сказали девушки.

— Здравствуйте, — ответил милиционер.

Дукалис рассмотрел посетительниц. Поджарые и спортивные, девушки были похожи друг на друга, только одна из них была чуть выше другой.

— Здесь берут на работу альпинистов? — спросила что повыше.

— Да, но нам нужен мужчина, — сразу внес ясность Дукалис.

— Нас не пугает мужская работа, — сказала вторая девушка.

— Ну хорошо, присаживайтесь, — согласился оперативник.

Посетительницы сели напротив милиционера.

— Меня зовут Вика, — сказала одна.

— А меня — Катя, — представилась другая.

— Анатолий, — произнес старший лейтенант.

— Мы, Анатолий, раньше занимались парашютным спортом, — сказала Вика.

— Вот как... — удивился Дукалис.

— Да, у каждой из нас больше тысячи прыжков, — добавила Катя.

— Это замечательно, но при чем тут альпинизм?

— Альпинизмом мы начали заниматься три месяца назад, но у нас уже большие успехи, — сообщила Вика.

Оперативник улыбнулся.

— А сколько вам лет? — поинтересовался он.

— Шестнадцать, — ответили парашютистки.

— Вы учитесь в школе?

— Да, а на каникулах хотим поработать.

— Дорогие девушки, — вздохнул милиционер, — мы имеем право брать на работу только совершеннолетних.

— Может быть, в качестве исключения? — спросила Вика.

— Увы, — развел руками Дукалис.

В тот день в кабинете оперативника побывали девять соискателей работы, ни один из которых не походил на портрет, составленный свидетельницей. В конце рабочего дня к милиционеру заглянул Захаров.

— Как успехи? — поинтересовался он.

— Работаем понемногу.

— Нашли преступника?

— В нашем деле главное — терпение, — уклончиво ответил милиционер.

— Это дело надо спрыснуть, — подмигнул Захаров.

— Хорошо бы, но сегодня никак не могу.

Старший лейтенант решил не поддаваться соблазну. Он обязательно хотел дойти до поликлиники и побеседовать с психиатром. Выпивать перед посещением врача было неудобно. С трудом отбившись от Захарова, Дукалис вышел пи улицу. Город начинал жить вечерней жизнью. Закурив, оперативник направился на остановку трамвая. Поликлиника находилась в двух кварталах ходьбы от дома милиционера. Последний раз он был здесь пару лет назад, когда ему удаляли гланды. Пройдя в регистратуру, Дукалис обратился к женщине в белом халате:

— Скажите, я могу записаться на прием к психиатру?

— Вам в двадцать седьмой кабинет. Сейчас пойдете или завтра?

— Сейчас.

— Поднимайтесь на второй этаж.

Взяв номерок, оперативник направился к врачу. Проведя в очереди двадцать минут, он заглянул в помещение, где за столом сидел небольшой человек лет пятидесяти, с вдумчивым лицом, короткими волосами, зачесанными назад, и беспокойно барабанил по столу пальцами.

— Здравствуйте, — робко сказал Дукалис.

— Здравствуйте, проходите.

Оперативник вошел в кабинет и сел напротив эскулапа.

— Первый раз у нас?

— Да.

— На что жалуетесь?

Милиционер задумался, не зная, с чего начать.

— Понимаете, доктор, — произнес он, — последнее время со мной стали происходить странные вещи.

— Не вы первый, не вы последний, — устало заметил психиатр.

— Мне от этого не легче.

— Рассказывайте, что случилось.

— Видите ли, я стал замечать, что дома начали пропадать вещи.

— Среди ваших друзей нет клептоманов?

— Кого?

—Людей, склонных к воровству.

Дукалис улыбнулся:

— Что вы, доктор. Все мои друзья работают в милиции. Я, кстати, тоже.

— Разве у вас не воруют? — неожиданно спросил врач.

— Случается, конечно, но не в нашем отделении.

— Ну допустим. Итак, у вас начали пропадать вещи.

— Да. Скорее, не вещи, а продукты питания.

— Когда обычно вы обнаруживаете пропажи?

— Как правило, по утрам.

Психиатр внимательно посмотрел на больного.

— Скажите, вы никогда не хотели сбросить вес?

Вопрос был неожиданным.

— Иногда хочется, но с такой жизнью, сами знаете... Стрессы... Приходится избавляться от них с помощью алкоголя. А где выпивка, там и закуска.

— Есть такая редкая форма психического заболевания, — произнес врач. — Больной, подсознательно стремящийся похудеть, сам от себя прячет продукты питания, а потом об этом забывает.

Дукалис был поражен.

— Никогда об этом не слышал.

— Психиатрия, мой друг, таит в себе много тайн.

— Как же избавиться от этой болезни?

— Нужно подсознательное сделать сознательным.

— Это как?

— Сбросьте килограммов пятнадцать, и мысль о похудании перестанет быть для вас навязчивой.

— Но она и так не является для меня навязчивой.

Психиатр с укором посмотрел на оперативника:

— Кто здесь врач, вы или я?

— Хорошо, — согласился милиционер, — с завтрашнего дня сяду на жесткую диету.

— И никакого алкоголя!

— Постараюсь. Но пропажа продуктов — это еще не все.

— Что еще?

— Несколько раз за последнюю пару недель я видел в квартире змею.

— Большую?

— Вот такой толщины. — Дукалис показал руками толщину привидевшегося ему удава.

— А длины?

— Около двух метров.

— Цвет?

— Зеленый.

— Когда она появлялась у вас?

— По ночам.

Психиатр тяжело вздохнул:

— Вы сказали, что работаете в милиции?

— Да. Старший лейтенант. Оперативник.

— Так вот, дорогой мой старший лейтенант, боюсь, что это последствия вашей служебной деятельности.

— Вы так считаете?

— Увы. Вы, к сожалению, не первый представитель органов правопорядка, кто обращается ко мне с подобными симптомами.

— Что вы говорите! — удивился милиционер.

— Э, дорогой друг, что ваша змея по сравнению с крысами и червями, которые бегают по одеялу одного полковника, — покачал головой психиатр. — Там случай уже неизлечимый.

— А мой излечимый?

— И ваш неизлечимый, если только...

— Что?

— Если только вы не смените место работы. Вы что-нибудь умеете делать, кроме как ловить жуликов?

— Нет.

— Это скверно. — Врач вновь забарабанил пальцами по столу. — Крайне скверно.

— Что же вы посоветуете?

— Боюсь, мне уже нечего вам посоветовать. Впрочем, смотрите на это философски. — Голос психиатра стал печальным. — Помните, как у классика: «Первый шаг младенца есть первый шаг к его смерти».

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Вы же сами сказали, что другой профессии у вас нет. Хотя...

— Что?

— Вы могли бы устроиться на какую-нибудь работу, не требующую квалификации. Я даже могу подсказать вам такое место.

— Буду вам признателен.

— Нам в поликлинику сейчас требуется вахтер. Подойдите завтра с утра к завхозу, поговорите с ним. Думаю, он вас возьмет. Особенно если вы принесете рекомендацию с предыдущего места работы.

— Вы считаете, это единственный выход?

— Безусловно.

Дукалис грустно покачал головой:

— Что ж, если другого пути нет, придется идти этим. Спасибо, доктор.

Дукалис встал и направился к двери.

— И не тяните, молодой человек. Сами знаете, место вахтера сейчас нарасхват.

— Буду завтра как штык, — ответил милиционер. — До свидания.

Дукалис вышел на улицу. В один момент жизнь оперативника была разрушена до основания. Старший лейтенант вошел в поликлинику здоровым, полным сил человеком, стоящим на начальной ступени служебной карьеры, а вышел из нее безнадежно больной развалиной, никуда не годным инвалидом, которому предстояло коротать остаток жизни на вахте районной поликлиники. Тяжело ступая, милиционер зашагал в сторону дома. Все вокруг него изменилось. Яркие краски лета, еще недавно радовавшие глаз, поблекли и потемнели. Лица прохожих, казавшиеся симпатичными и приветливыми, стали уродливыми и агрессивными. Из цветного мир превратился в черно-белый. Звуки улицы раздражали милиционера и царапали ему уши. Дукалис сам не заметил, как оказался в винном отделе продовольственного магазина. Купив бутылку водки, он ускорил шаг и вскоре дошел до дома. Поднявшись на свой этаж, старший лейтенант открыл дверь и, не разуваясь, прошел в комнату. Там он опустился в кресло перед телевизором, нажал на клавишу пульта и достал из сумки бутылку. Резким движением отвернул пробку и сделал внушительный глоток. Ему сразу стало легче. Он уставился на вспыхнувший экран. По телевизору показывали пресс-конференцию именитого врача-зоолога. Сидя перед журналистами, ученый отвечал на вопросы и рассказывал о своих достижениях.

— Последнее время, — сказал зоолог, — мной исследуется редкий вид южноамериканского питона «речной оринокус», самый крупный из известных науке представителей этого вида. Мои исследования не только опровергли все известные науке знания о змеях, но и позволили сделать сенсационные выводы. Я поставил опыт. Взвесив рептилию, в течение двух недель я не давал ей никакой пищи. Затем я вновь поместил питона на весы и обнаружил, что он не только не потерял в весе, но и поправился на три килограмма...

— Показывают всякую лабуду, — проворчал Дукалис, переключая на другой канал.