Земля, занятая виноградником, — настоящий капитал. Арпан такой земли — хорошее приданое. Виноградари и при короле жили лучше, чем большинство земледельцев, — на что обратил внимание Артур Юнг.

Свободный крестьянин времен Империи чувствует себя собственником во многом благодаря виноградарству. «Жилище виноградаря видно издали — высокий дом, винный погреб с гигантской дверью, через которую туда вкатывают бочки, кладовая, занимающая просторный первый этаж, меж тем как лестница, часто наружная и порой весьма затейливая, ведет наверх, в жилые комнаты», — пишет Фернан Бродель.

«Если хлеб — тело Христово, то вино — символ его крови. И если зерно — проза нашего многовекового прошлого, то виноградники, появившиеся позднее, — его поэзия: они озаряют, облагораживают наши пейзажи».

Площади под виноградниками меньше, чем под зерновыми, но уход за ними многотруден: нужно вскапывать землю легкой сохой с железным лемехом, а склоны гор — заступом, разрыхлять почву между лозами, выкорчевывать и заменять старые растения, таскать землю «на своем горбу», если дожди уносят ее вниз, каждый год подрезать побеги. Виноградники, расположенные террасами, нужно все время подправлять.

Наступает пора сбора урожая, и виноградарь нанимает множество людей себе в помощь. Они срезают спелые гроздья, носят корзины с виноградом, давят его.

Когда-то крестьяне работали на помещика и буржуа, а теперь они — хозяева и мастера своего дела. Однако эти «привилегированные» сами пьют не часто. Для сельских жителей вино остается роскошью, им наслаждаются только по праздникам.

Виноградари довольствуются «питьем» (пикетом, бювандом). Его получают, разводя водой виноградные выжимки, оставшиеся на дне пресса. Зато в городах пьют и богатые, и слуги, и ремесленники.

В городах и цены выше. Артур Юнг купил бутылочку сансерского вина в Ватане, на подступах к городку. Он заплатил 10 су, а в городе отдал бы все 20.

Вино поставляется на экспорт — на континент и во враждебную Англию (под прикрытием специальных лицензий). Растет его промышленное производство. Все больше заказов получают бочары и перевозчики. В огромных подземельях Шампани, Прованса, Лангедока, Бургундии и других частей Франции хранятся несметные богатства — перед тем, как все это поступит на рынок.

По оценке Шапталя, в 1808 году виноградники занимали 1,6 миллиона гектаров.

«Какое буйство виноградников, ими покрыта вся Франция!» — удивлялся современник.

Русский офицер Федор Глинка стал участником дегустации 1814 года. «Шампания, известная своими прекрасными винами, не есть прекрасная область, — рассказывает он. — Она пуста и песчана. В местечке Эперне пили мы самое лучшее шампанское, и я должен был признаться, что до этого времени не пил настоящего. Оно не мутится и не имеет кислорезкого вкуса, потому что не подделано; не бушует, потому что без поташа. Тихо льется оно в стаканы алою или златовидною струею, услаждая обоняние и вкус. Деревня Аи производит лучшее шампанское».