Пролог

Фестиваль Ватанагаши подходил к концу, однако в Хинамизаве до сих пор гремят взрывы, как от фейерверков, и огонь, охвативший почти все дома поблизости. Над всей местностью весела густая пелена черного дыма, раздавались испуганные крики жителей. Многие просто были напуганы видом этого кошмара, многие были сами охвачены быстро нарастающим пламенем. Дома рушились, как карточные домики. Хинамизава разваливалась на части…

Посреди горящих улиц и разбегающейся в стороны толпы стоял парень с черными волосами и громко, злобно смеялся, опрокинув голову вверх к небу.

 

Глава 1. Нечто необычное

(от лица Кимото Таро)

Стрекотание цикад — вот какой звук мне запомнился этим утром лучше всего. Было тепло и солнечно, лето давало о себе знать. Во всём обыкновенное утро в Хинамизаве, не предвещающее ничего плохого. Яркое солнце, чистые облака и я, парень, что забил на учёбу и просто пялился на всё это великолепие через окно. Свет мягко пригревал голову, а вид небесной синевы предавал ощущение полного комфорта. Даже грех было не придремать в такой обстановке… но дрёма мгновенно сошла на нет, как только по парте в сантиметре от моей руки ударила металлическая линейка. Я тут же ошеломлённо взглянул в её сторону.

— Кимото-кун, снова в облаках витаешь на уроке? — вежливо спросила Чие-сэнсэй, держа в руках ту самую линейку.

— Да, мэм! Простите, мэм! — тут же ответил я, запаниковав от вида ее пугающе-доброй улыбки и зловещей ауры, витающей вокруг, — Больше такого не повторится, мэм!

— Это было бы очень мило с твоей стороны, — всё так же добродушно улыбаясь, она развернулась и пошла обратно к доске, добавив: — Раз уж тебе так нравятся облака, будь добр, напиши сочинение в тысячу слов о том, как сильно они тебя привлекают. Жду его завтра… — напела она звучно последнюю фразу.

В ответ я лишь тяжело вздохнул под заливистый смех одноклассников…

— Не, ну ты даёшь! Это ж надо было так подставиться!

Большая перемена. Время, когда ученики сдвигают парты и могут, ни о чём не беспокоясь, поесть и немного поболтать друг с другом. Я, Мион, Рена, Рика и Сатоко, как обычно, сели уплетать наши завтраки вместе. Предметом насмешек, как и ожидалось, был недавний инцидент с учительницей. Мион звучно хохотала, с трудом удерживаясь от падения, при этом пытаясь что-то сказать:

— Не, ну ты!.. Ты просто!.. Ха-ха-ха-ха-ха!!!

— Да-да, — мрачно ответил я, поглядывая в сторону. — Смейтесь над бедным человеком…

— Ну что ты, Таро. Мы тебе правда сочувствуем, — лучезарно улыбалась Рика, поглаживая меня по плечу.

— Ага, — одобрительно кивнула Сатоко, — Сочувствует, что мать-природа обделила тебя человеческим интеллектом.

— Сатоко в своём репертуаре, всегда скажет что-нибудь ободряющее, — вздохнул Кеичи, запихивая бутерброд в рот.

— Зато теперь ты знаменитость, Таро-кун, — решила подбодрить меня Рена — Первый человек на свете, которому удалось вывести из себя Чие-сэнсэй.

— Кстати, да. Если подумать, это первый раз, когда Чие-сэнсэй действительно кого-то наказала… — Мион внезапно перестала ржать и сделала задумчивое лицо.

— Вы что, издеваетесь?! — чуть ли не в слезах вспылил я. — Если это попытка меня утешить, у вас получается ужасно!

— Всегда рады помочь! — воскликнула зелёноволосая девушка, вытягивая большой палец вверх, явно не понимая, что меня это только раздражает:

— Как об стенку горох…

Вскоре занятия кончились и все начали расходиться по домам. Естественно, мы, как клуб бравых беспредельщиков, устроили очередное послеурочное заседание. Сдвинув парты вместе и положив в середину колоду карт, мы собрались вокруг.

— Снова Рыба? — с подозрением в голосе спросил Кеичи. — Знаю я ваши трюки, дважды со мной такое не пройдёт.

— Ну что ты, Кей-тян. Никакой вторичности, — уверенно заявила Мион, взяв в руки колоду и показав её нам. — Сегодня мы сыграем в нечто поинтереснее.

— Карты Таро? — удивлённо спросила Сатоко.

— А? Чего? — переспросил я.

За моими словами последовал коллективный вздох друзей и утомлённый тон Сатоко:

— Да уж, Таро, сообразительностью ты тоже не блещешь.

— Карты Таро — особенные карты, обладающие таинственной силой, — пояснила Рена. — Используются для гадания. Каждая карта символизирует различные перипетии судьбы по средствам оккультизма, алхимии…

— Реночка… ты всё-таки купила ту энциклопедию, что мы видели в книжной лавке? — спросил внезапно Кеичи.

— Там такая миленькая обложка!!! — Рена тут же впала в состояние «миленько», закатила глаза и пустила слюну.

— В общем, так! — оборвала всех нас Мион, начиная перемешивать карты. — Сегодняшняя игра называется «Ведьма». Правила очень просты. Каждому выдаётся по 13 карт. По очереди, начиная с меня, кладём карту на стол. Как только на столе будет карта от каждого из нас, будем расшифровывать, что из этого получилось. Победит тот, кто придумает самое причудливое предсказание!

— Звучит как-то не очень понятно, — пробурчала Сатоко.

— Ми-тян, это же карты Таро. Может, не стоит с ними баловаться? — спросила обеспокоено Рена.

— Да ладно! Это ж всего лишь карты, — махнул рукой Кеичи. — Что они сделать могут? Порезать нас уголками?

— И это говорит человек, умудрившийся порезать руку о тетрадку по математике, — зло хихикая, пробормотал я.

— Один ведь раз было!

— А ну замолкли! — пока мы спорили, Мион завернулась в занавеску и встала в зловещую позу. — «Ведьма» говорит: «Да начнётся гадание!»

Мион была права. Это же не более чем карты из картонки, что они могут? Уж точно не предсказывать будущее. По началу всё шло довольно гладко. Первые шесть карт от каждого из нас выпали достаточно забавно. Приняв некоторые карты за нас самих, места в Хинамизаве и Окиномийи, а так же за символы действий, мы стали расшифровывать карты. Естественно, с реальными значениями карт это не имело никакого отношения. Первую партию расшифровали мы так: «В Кеичи проснётся внутренняя сила, как только он голый пробежит по деревне». Как ни странно, Мион взяла это на заметку, как будущее наказание. Далее выпадала подобная муть, что-то вроде «Рены, жмущейся с Оиши», «Сатоко, зацепившейся трусами за дерево» и «Рики в костюме официантки-горничной»…

— Какие-то странные карты, — задумчиво произнёс я. — Разве в «Таро» должна быть карта, изображающая костюм горничной?

— Так ясное дело! Придуманы они во времена средневековья, а значит они супер-точные! — на полном серьёзе заявила Мион.

— Ой, смотрите, что выпало! — радостно воскликнула Рика. — «Мион целуется с Таро около речки»!

— Враньё! — внезапно Мион будто с цепи сорвалась, перепутала все карты и закричала, заикаясь, — Ви-ви-видите?! Тут ничего такого нет!

— Кто-то покрасне-ел! Ми-па!

— Не правда! — Мион отвернулась от Рики, закрывая щеки. — Это же всего лишь игра!

— Карты не врут, Ми-тян, — Рена радостно улыбалась, перемешивая свои оставшиеся три карты.

— Быть тебе девушкой училкиного ненавистника, — издевательски протянула Сатоко.

— Так… ладно, народ, хорош! — воскликнул я, сам налившись краской, — Давайте доиграем уже? Три кона осталось.

— Да! — радостно произнесли все и вернулись к игре.

С последними оставшимися картами в руках, мы стали сосредоточенно выбирать, какую же выложить первой, не смотря на изображение. Первой была Мион. Она, возобновив силы, полная энтузиазма выбрала первую попавшуюся карту:

— Покатили!

Бах! Карта картинкой к нам. Затем еще одна от Рены. Далее Сатоко и Кеичи. Рика по какой-то причине начала мешкать, но всё-таки выложила свою карту. Потом и я сделал то же самое.

— Так-с, что мы имеем? — задумалась Мион, глядя на порядок расположения «Таро».

— Первая картинка похожа на Томитаке-сана! — радостно произнесла Рена, — Ой! А вторая на Такано-сан!

Это местный фотограф из Токио и его нынешняя подружка-медсестра. Я мало что знаю о них, да и не те они люди, которых хотелось бы знать так уж хорошо.

— Значит, Томитаке-сан и Такано-сан…

— Следующая похожа на какой-то храм. Возможно, храм Фуруде, — размышлял Кеичи.

— Хи-хи! — у Мион на лице появилась зловещая улыбка. — Ну-ка посмотрим, что же Томитаке-сан и Такано-сан будут делать в храме Фуруде вдвоём…

— Далее, по-моему, изображён какой-то лес.

— О! В лесу у храма Фуруде?! Извращуги… — глава клуба продолжала злобно хихикать, удалившись в свои фантазии.

— Ну Мион в своём репертуаре… — сказал я. — Опять думает о чём-то развратном.

И только сейчас я заметил, что Рика задрожала. Голова опущена, лицо спряталось за волосами. Никто этого не заметил в кругу веселого времяпрепровождения, но юной жрице было явно не до него.

— Рика-тян? — окликнул я её, вдруг она вздрогнула и взглянула на меня, — Что с тобой?

— Со мной? — через секунду же девочка вновь лучезарно улыбнулась и ответила: — Ми-па! Со мной всё хорошо, Таро. Почему ты спросил?

Мне стало не по себе. Рика, не дождавшись ответа, вновь опустила голову, закрывая лицо длинными волосами. Мурашки по коже. Никогда не видел, чтобы вечно радостная Рика-тян так себя вела. Спустя мгновение, я вновь повернулся к игральному столу, поддавшись внезапно нарастающему ощущению паники.

— А эти что две карты означают? — дискуссия между остальными членами клуба всё еще продолжалась, — Здесь чернота какая-то, а тут… не знаю. Что-то вроде белых волн или вроде того…

— Церемониальный нож…

Вдруг воцарилась тишина. Друзья дружно подняли глаза на Рику, которая медленно подошла к столу указала на карту с белой волной.

— Церемониальный нож, высеченный в форме волны… — повторила она словно не своим голосом, — А другая — пустота…. Это значит, что Томитаке и Такано проникнут в храм Фуруде, после чего одного из них убьют, а второй просто исчезнет…. Вот что говорят карты…

Вы в шоке просто смотрели на Рику, боясь даже шевельнуться. Ведь она совершенно перестала быть похожей на ту девочку, что мы знали. Словно в неё вселилось нечто нечеловеческое.

— Ну… это… — Мион как-то попыталась разладить обстановку. — Ребята, давайте забьём на эту партию и сыграем последние пару конов по-быстренькому? Хорошо?

Предпоследняя партия. Мы выкладываем по шесть карт на стол. Состояние Рики словно начало ухудшаться, она стала трястись еще сильнее.

— Так… — Мион было сложно говорить в такой атмосфере. — Ну а здесь у нас…

По картинкам на картах явно была видна деревня, охваченная пламенем. Дабы не усугублять положение, Сонозаки стряхнула эти шесть карт в остальную колоду и радостно, насколько это было возможно, воскликнула:

— Ну вот и последний кон! Разыгрываем и расходимся по домам!

Каждый по очереди стал выкладывать по карте. У Мион была изображена жрица. Далее у Рены символ какого-то божества. Сатоко попался крест…. Все они, не спеша, выкладывали карту за картой, будто опасаясь чего-то. Мне казалось, до меня очередь не дойдёт никогда, но…

— Хватит!!!

Пронзительный крик разрушил тишину класса. В тот момент, когда Кеичи переворачивал карту, Рика внезапно изо всех сих ударила его по руке, попутно снеся всю колоду, лежавшую на краю парт. Карты тут же разлетелись по классу. Сердце заколотилось с бешеной силой, как только я узрел совершенно дикое и озлобленное лицо Рики. Она с такой яростью сбила колоду, что ветер просвистел в ушах. Такой мы ее еще никогда не видели.

— Рика-тян? — дрожащим голосом произнесла Рена. — Что с тобой-тобой?

Но ответа не последовало. Злая гримаса Рики вновь скрылась за волосами, руки опустились. Сама девочка, перепугавшая нас до смерти, мелкими шагами пошла к выходу, бормоча себе под нос:

— Как меня всё это достало…

После этого инцидента, кое-как оправившись только под вечер, все разошлись по домам. Я остался в классе, чтобы расставить парты по местам и собрать карты, разбросанные Рикой. Произошедшее никак не выходило у меня из головы. Будто ей овладела тёмная сторона или демон вселился. Как бы там ни была, я беспокоюсь. Что с ней? Почему она вдруг так резко изменилась? Я должен был узнать об этом. Такие мысли вертелись в подсознании, не собираясь меня оставлять в покое. Закончил я с уборкой лишь, когда стемнело. Мог бы попросить помочь ребят, но они слишком перепугались, хватит с них сегодня. Мне и самому пора, а то тётка искать начнёт. Забросив сумку с учебниками за спину, я отправился к выходу, как вдруг мне навстречу заходит Чие-сэнсэй.

— О, Кимото-кун? — удивлённо спросила она. — Что ты делаешь здесь в такой час? Я думала, вы уже закончили.

— А, ну да, вообще-то, закончили, — растерявшись, начал я что-то пояснять. — Понимаете, просто тут так получилось…

— Ладно-ладно, не буду мучить тебя допросами, — оборвала меня учительница, заулыбавшись. — Всё-таки поздно уже. А у тебя еще дела есть.

— Ага! — радостно воскликнул я и прошёл мимо, выходя из класса, но вдруг остановился и переспросил: — Какие такие дела?

— Ну как? Забыл уже? Со-чи-не-ни-е.

Тишина. В этот момент у меня полностью отключился мозг, я просто стоял на месте, смотря в темноту, и лишь секунд через 5 мысли вернулись обратно.

— Ох, блин! Точно! — воскликнул я и понёсся к шкафчику.

— Доброй ночи! — в своей лёгкой манере сказала учительница, помахав на прощание.

Быстренько переобувшись, я кинулся к выходу, когда внезапно меня остановил голос Чие-сэнсэй, высунувшейся из дверного проёма:

— Подожди, Кимото-кун! Ты случайно не брал ничего с полочки у меня в столе?

— Нет, — удивлённо взглянул я на неё, — А что? Что-нибудь не на месте?

— Ну… — вдруг она как-то замялась с ответом, после чего вновь улыбнулась, — Не важно. Беги домой.

Не придав этому особого значения, я побежал в сторону дома по едва освещённой фонарями дорожке. Уже было довольно темно, а значит я провозился достаточно долгое время с уборкой. Обидно, что друзья мне не помогли, но я не обижаюсь. То, что сегодня стряслось с Рикой, всех нас выбило из колеи. Поэтому я решил поговорить с ней завтра при подготовке к Ватанагаши. Возможно, её что-то беспокоит, и я постараюсь помочь, что бы это ни было. Всё-таки она моя подруга…

Уже скоро я замедлил шаг, проходя мимо небольшой чистой полянки по протоптанной дороге. Меня завораживал вид скрывающегося за горизонтом солнца и одинокого деревца. Единственного деревца на этой поляне. Этот вид всегда настраивал меня на добрый лад и отвлекал от повседневных проблем, поэтому я сошёл с дороги и, пройдя по траве несколько метров, уселся у могучего древа, наблюдая за появлением луны.

— Надо же. Не ожидала, что ты ко мне присоединишься, — раздался тихий девичий голос с другой стороны.

— Мион? — слегка ошарашено спросил я.

— Тепло.

— Шион, ты что ли?

— Молодец, угадал.

Шион — сестра-близняшка Мион. Они похожи, как две капли воды, если бы не разный стиль в одежде и причёске. Кроме того, Шион отличается более женственным характером и незавидным прошлым. Общались мы довольно редко, всё обошлось только глупым знакомством, когда я перепутал её с Мион, а по её крикам вся деревня теперь думает, что я пытался её изнасиловать.

— Что привело тебя сюда? Думал, ты скрываешься от своей семьи в Окиномийи, — заговорил я, продолжая созерцать темнеющее небо.

— Это да. Просто хочется развеяться. Всё чаще посещают дурные мысли… — раздался негромкий голос из-за дерева. Оба мы сидели, прижавшись спиной к дереву. Шион смотрела вниз, прижав к себе колени, обхватив их руками, — Ты ведь знаешь про Сатоши-куна…

— Да… ты мне рассказывала, — ответил я грустно, — Мне жаль, что так вышло.

— Ты не виноват, Та-тян… Ты не виноват… Тебя ведь даже не было, когда он пропал…

— Ну не волнуйся! — попытался развеять я обстановку, — Он жив и однажды обязательно появится! Я уверен!

Шион немного улыбнулась, чуть ближе прижавшись к одинокому дереву.

— Не появится… — тем же голосом заговорила она, — Ты просто не понимаешь, что творится в этой деревне.

Я слегка напрягся сменившейся теме разговора. Тем временем, вокруг всё покрылось тёмной пеленой, и кроме света луны и фонарей вдали от нас, ничего не было видно.

— Думаешь, почему так до сих пор никто и не нашёл истинного преступника? — продолжала Шион. Откровенно говоря, её становившийся всё холоднее тон наводил тревогу, — Все жители деревни за одно. Они словно сборище фанатиков этого мнимого божества Ояширо-сама, вот и приносят ему в жертву неверных…

— Как ты можешь так говорить? — оборвал её я, — Не может быть, чтобы все жители были к этому причастны. Они ведь не…

— Какой же ты еще наивный, Та-тян…

Вдруг я почувствовал чью-то руку на своём колене. От неожиданности спёрло дыхание. Это была Шион. Она незаметно переползла ко мне с противоположной стороны и уселась сверху, смотря мне прямо в глаза. Я запаниковал, такая ситуация смущала и одновременно пугала меня.

— Такой милый, и такой наивный, — продолжала зеленоволосая девушка, — Не хочется признавать, что это как-то и с твоими друзьями связано, правда?

— Да я не… — почему-то я не мог ей возразить. Слишком уж в новинку такой способ общения с девушками.

— Знаешь, у тебя красивые глаза, — улыбнувшись, мягко произнесла она, погладив меня по щеке, отчего я налился краской еще больше, — Я вижу в них тоску, одиночество. Чувство, будто ты держишь в себе нечто пугающее самого себя.

Закончив, девушка поднялась на ноги и повернулась лицом к деревне, хотя её и так было достаточно нечётко видно.

— Та-тян, мы с тобой во многом похожи. Оба держим все чувства в себе, оба пережили нечто такое, о чём мечтаем забыть. Но знаешь… если захочешь вдруг выпустить эти чувства наружу, обращайся ко мне. Я всегда готова помочь заблудшей душе, вроде нас с тобой.

С этими словами она удалилась в сторону тропы, ведущей в Окиномийю. Не знаю почему, но этот разговор ввёл меня в замешательство еще больше, не дав никаких ответов на происходящее. Застыв на одном месте, я стал просто всматриваться в пустоту и думать, пока на Хинамизаву не опустилась кромешная темнота и тишина, нарушаемая лишь раздражающим стрекотанием цикад…

Прошло два дня. Естественно, в ту ночь мне не спалось, но скорее не от тёмных мыслей, посетивших мою голову, а из-за сочинения, на которое я убил множество часов, опоздал в школу и даже побывал в комнате наказаний за это. В итоге выяснилось, что Чие-сэнсэй даже читать его не собиралась, заявив, что я долгим и кропотливым трудом наказал себя сам. С тем же успехом я мог понаписать всякой ахинеи и выдать это за великий роман. А что? Все поверят, ведь читать-то никто не будет.

В общем, этим утром я встал очень рано и сразу же отправился на главную храмовую площадь деревни, где и велась подготовка к Ватанагаши. Хотя в этот день нас и освободили от занятий, девчата пришли еще раньше меня и во всю хлопотали с оформлением и расположением палаток с закусками. Мы бодро поздоровались и снова разошлись по делам. Я же пошел помогать Рике отрабатывать ее движения для ритуального танца на Ватанагаши. Странно, но она была всё той же Рикой, с которой я впервые повстречался здесь, на площади. Другие тоже вели себя как обычно. Словно вчера ничего и не произошло. Может, это я схожу с ума?

Через пару часов солнце уже поднялось прямо над нами, нежно припекая головы, но почему-то становилось прохладно. Мы с Рикой закончили подготовку с горем пополам. Во время ее тренировки ритуальный шест три раза ломался. Мне приходилось бегать за новым в склад на другом конце леса. В конце концов, мне надоело это, и я на всякий случай одолжил скотч у Мион. Ко всему надо быть готовым…

Когда мы закончили, я купил выпить пару стаканов горячего чая. Отдал один Рике, сел рядом.

— Спасибо, что помог — поблагодарила она, улыбаясь — Прости, тебе ведь пришлось столько бегать из-за меня…

— Да ладно, я устал немного, но был рад хоть как-то помочь — я отпил чаю — Слушай, Рика-тян, ты же о многом здесь знаешь, да?

— Сравнительно немножко — она вдруг стала грустной — Я ведь совсем не долго живу здесь, сам видишь.

— Ну, да — я вздохнул и посмотрел на нее — Мне вдруг стало интересно. Что было вчера?

— Ммм… — Рика задумчиво промычала, закрыв глаза, — Сама не знаю. Может, немного устала от всей этой беготни с фестивалем. В любом случае, прости, что повела себя так.

Она поклонилась мне в знак раскаяния, мне даже неловко стало:

— Ну ты чего? Не надо. Я на тебя не обижаюсь, — погладил её по голове. — Просто беспокоился. Вдруг тебя что-то тревожит и всё такое…

— Меня встревожили эти карты…

Внезапно её голос немного изменился, стал серьёзнее и грубее. Девочка опустила голову, так что глаз её было не видать.

— Слишком уж много совпадений… такого не было еще ни разу…

— О чём ты?

— Да не бери в голову… всё равно не поймёшь…

Она будто бы вновь обратилась в ту Рике, что я так испугался вчера, но вдруг она снова посмотрела на меня и с любимым возгласом: «Ми-па!» улыбнулась мне. Я тоже улыбнулся и погладил ее по голове со словами:

— Из тебя просто прекрасная святая дева, Рика-тян.

Она даже смутилась от моих слов и отвернула от меня свои розовенькие щечки. Она все-таки очень милая девочка…. Но то, что я увидел буквально минуту назад…

Но все мои сомнения улетучились мгновенно, как только мы собрались вместе и стали гонять туда-сюда назойливую молодежь, которая явно веселилась, мешая нам то палатку установить, то соорудить копилку для пожертвований. Естественно, нас это раздражало, но и гоняться за ними было чертовски весело, ведь мы делали это вместе. Тогда я лишний раз убедился, что девочки не могут быть причастны к каким-то из этих исчезновений или убийств. Смотря, как искренне они любят свою деревню и всё, связанное с ней, я просто не мог представить их среди убийц…

Уже ближе к вечеру, когда мы начали расходиться, мы проводили Рику в храм, удостоверившись в её весёлом и заводном расположении духа. Действительно, она не изменилась. Возможно, и правда произошедшее было лишь дурным сном.

Тепло распрощавшись, по какой-то причине так и не дождавшись Кеичи, мы разошлись по домам. Завтра нас ждал еще один тяжелый день подготовки, поэтому силы нам очень бы пригодились. К тому же я не высыпался в последнее время. А всё из-за сочинения Чие-сэнсэй… чтоб ей пусто было.

Проходя по тропинке мимо леса, я внезапно заметил кого-то в чаще. Это была девушка в зеленой шляпке с бантом, такого же цвета лёгком летнем платье и с вязаной корзинкой. Странно, но такое чувство, что раньше я её не видел. Любопытство овладело мной и я решил подойди чуть ближе. Она присела на лугу, окружённым деревьями и густыми её зарослями, и, держа ладонь над землёй, что-то нашептывала. Хотелось подобраться поближе, но вдруг меня выдал шорох листвы, мимо которой я попытался пробраться. Девушка резко обернулась и встала на ноги, испуганно воскликнув:

— Кто здесь?!

Из-за паники, запутавшись в кустарных зарослях, я свалился на землю неподалёку от неё. Каково же было удивление, когда я её всё-таки узнал.

— Чие-сэнсэй?!

— Кимото-кун?!

Уже через минуту мы успокоились и уже сидели рядом на траве, мирно беседуя.

— Не думала, что ты из тех, кто шпионит за девушками в лесах, — весело произнесла она.

— Да не, я не поэтому здесь! — раскрасневшись, начал оправдываться я, — Просто увидел девушку, вот и интересно стало!

— Похоже, у тебя есть опыт в подглядывании.

— Ничего подобного!

— Ладно-ладно, — посмеявшись, успокоила меня она, — Я шучу, не волнуйся.

Я лишь тяжело вздохнул и взглянул на неё.

— Чие-сэнсэй, а что вы здесь делаете? В лесу и совсем одна.

— Травку собираю, — добродушно ответила она, показывая корзинку, в которой и впрямь ровными горстками лежала разная трава, — Не подумай плохого, они все лечебные.

— Ну да… — усмехнулся я, — Что, учитель, любите прикурнуть лечебного косячка после работы?

Девушка звонко засмеялась и ударила меня по плечу со словами: «Ну ты юморист!». Между прочим, довольно сильно…

— Сэнсэй, — снова заговорил я, — А зачем вам лечебная трава? Её ведь готовить, обрабатывать надо и всё в этом роде. По-моему, таким травники в деревне занимаются.

— Ну… думаю, ничего страшного, если я тебе расскажу, — задумчивый тон со стороны учительницы, после чего она слегка коснулась кончиком пальца моего носа, — Но это секрет. Никому не говори, хорошо?

— Ладно, — я кивнул, после чего Чие чуть привстала и улыбнулась мне:

— Я целительница.

— Целительница? Типа, лечите силой мысли что ли?

— Можно сказать и так.

Честно говоря, этот бред меня не сильно убедил. Я лишь недоверчиво зыркнул на неё, как бы говоря саркастично: «Ну да, конечно! Тогда я балерина тамбовского театра». Девушка, похоже, распознав недоверие, сказала, вновь присев на корточки и выставив руку перед собой ладонью к земле:

— Смотри.

Какое-то время ничего не происходило. Я был готов уже тихонько смыться, чтоб не выслушивать эти байки снова, но тут произошло то, чего я никак не мог ожидать. Из-за листвы пробился солнечный свет и упал на то место, над которым была её ладонь, после чего вдруг из земли показался небольшой росток, напоминающий ромашку.

— Что… как? — стал заикаться я от удивления.

— Сама не понимаю, — учительница заулыбалась, глядя на мою реакцию, — С самого детства я могла, просто дотронувшись до увядшего цветка, вернуть его к жизни, а больные люди, погладив меня по голове, уже на следующий день выздоравливали. Не знаю, что это. Особые способности или случайное стечение обстоятельств, но вокруг меня всегда всё цветёт и пахнет.

— Но… почему вы раньше об этом не говорили?

— Понимаешь, у нас старомодная деревенька, — Чие-сэнсэй встала во весь рост и взглянула на меня добрыми глазами, — Они могут этого не понять. Как-то в детстве за мои способности меня назвали ведьмой. С тех пор я скрываю это от всех.

— А… я?

— Ты? Ну ведь ты городской! А вы вообще в такие вещи не верите! — засмеялась она, чуть прикрывая рот ладонью.

Я тоже невольно улыбнулся, глядя на неё. И правда, никогда не замечал её злой или обиженной на что-то. Она всегда была само добродушие, теперь даже понятно почему. И хотя мне до сих пор не верилось в сверхъестественные способности моей учительницы, надо признать, что она действительно такой человек, что заставит «цвести» каждого, сколь бы подавлен он ни был. После разговора с ней с души будто груз свалился.

— Ладно, Чие-сэнсэй. Извините, но мне домой пора. Или тётя волноваться будет, — спустя некоторое время я поднялся, отряхнулся и в хорошем настроении решил попрощаться.

— Конечно, иди, Кимото-кун, — девушка помахала мне, — До встречи. И кстати, к следующему занятию напиши сочинение на тему «Как нехорошо подглядывать за девушками» в тысячу слов.

— За что?!

— Небольшая профилактика. Чтобы ты больше так не делал. И не надейся схитрить. Это сочинения я от корки до корки прочитаю, — уже пугающе-заботливо заговорила она.

— За что вы меня так не любите? — тяжело вздохнув, спросила я.

— Ну что ты! Я тебя очень люблю. Поэтому и истязаю больше всех, — хихикнула она.

— Учительская любовь мне не по нраву!

Чуть позже, уже не в таком хорошем настроении, как пару минут назад, я потопал из чащи в сторону дома. Информация о новом сочинении застала меня врасплох. Слава богу, на него дали времени гораздо больше, чем на прошлое.

Я медленно шёл по тропе, сунув руки в карманы. Увиденное потрясло, ничего не скажешь. Я, конечно, скептик и не верю во всяких Ояширо-сама и, тем более, особые способности магического типа, но тот факт, что вокруг Чие-сэнсэй и правда витает довольно загадочная атмосфера, отрицать нельзя. К тому же, она не кажется мне плохим человеком. Ведьма или нет, девушка явно была не такой, как остальные, и этим заинтересовала меня…. Держа руки в карманах, я вдруг обнаружил, что там лежат ровной колодой те самые карты Таро, из-за которых начался весь сыр-бор.

— Подожди, Кимото-кун! Ты случайно не брал ничего с полочки у меня в столе? — внезапно пронеслись в голове слова Чие-сэнсэй.

— А вдруг это её карты? А Мион просто их стащила. Это вполне в её духе, — задумался я и повернул в обратную сторону, направляясь к учительнице, — Надо бы их вернуть и извиниться. Если она и впрямь считает себя ведуньей, точно их хватится.

Вернувшись обратно, я глазами стал разыскивать силуэт девушки в зелёном одеянии и нашёл его. Но она была не одна. Что-то происходило. С ней был кто-то еще, пониже ростом. Какая-то возня. Трудно было разобрать, что именно творилось, пока не послышался пронзительный девичий крик:

— Сдохни!

Я тут же хватился и побежал в чащу. Картина, открывшаяся глазам, повергла меня в шок. Вторым человеком оказалась Рика. Она свалила с ног Чие-сэнсэй и, усевшись сверху ей на спину, начала душить какой-то странной верёвкой. Девушка пыталась сопротивляться: оттягивала верёвку руками, пыталась привстать и отползти, но всё было тщетно. Каждое такое движение награждалось со стороны девочки мощным ударом локтём по голове. Я лишь наблюдал за этим, не в силах даже пошевелиться. Тело била какая-то странная дрожь и слабость. Просто не мог поверить, что это происходить наяву.

В какой-то момент Чие резко откинулась назад и, тем самым, сбросила Рику и её удавку с себя. Вновь глотнув воздуха, она подскочила к ближайшему дереву в попытке скрыться от нападавшей, попыталась перевести дух, но не смогла. В одно мгновение Рика снова подлетела к ней, схвпbsp; — Сэнсэй, — снова заговорил я, — А зачем вам лечебная трава? Её ведь готовить, обрабатывать надо и всё в этом роде. По-моему, таким травники в деревне занимаются.

- Ладно, — я кивнул, после чего Чие чуть привстала и улыбнулась атила за волосы и дважды ударила головой о ствол ближайшего же древа. Лицо девушки тут же окрасилось алой кровью. Она сползла обратно на землю, даже не в силах позвать на помощь.

— Ну что?! Приятно тебе? Приятно тебе, сука?! — во всё горло кричала Рика, продолжая избиение учительницы той же самой верёвкой по лицу и рукам, которыми Чие пыталась защищаться из последних сил, — А представь, каково было мне всё эти годы?! Каждый раз умирать! Каждый грёбанный раз!!!

Сложно было описать её выражение лица. От доброй и невинной Рики и следа не осталось. Волосы взъерошены, в глазах кипела ярость, всё лицо было пропитано сплошной злобой. Безумие. Вот что ей владело в данный момент.

Затем, когда девушка совсем рассталась с силами, Рика вновь повернула её спиной к себе, набросила удавку на горло и начала душить, придерживая спину Чие коленом. Учительница совершенно обессилила и просто не могла сопротивляться. На её лице читался страх, отчаяние. Слёзы телки по её щекам, а изо рта капали слюни из-за недостатка воздуха. Происходящее напоминало фильм ужасов. От шока всё моё тело отказывалось подчиняться велению прийти на помощь преподавательнице, но в какой-то момент я очухался и побежал в их сторону с криком:

— Рика-тян, прекрати!

Та даже не обратила внимания и лишь туже затянула верёвку на шее несчастной жертвы. Как только я приблизился к ним, тут же толчком откинул Рику в сторону и стянул удавку с Чие-сэнсэй. Повернул её к себе лицом и в ужасе понял, что было поздно. Учительница была мертва…

 

Глава 2. Тонкая грань между местью и безумием

— Итак, дети! — спустя какое-то время заговорила с классом Чие-сэнсэй. — Давайте вместе поприветствуем нового ученика, приехавшего к нам из Токио. Будем дружелюбными к нему и встретим как нашего нового хорошего друга. Представься, пожалуйста.

Я стоял у доски посреди класса. Все смотрели на меня, а я пытался сохранять улыбку на лице, чтобы всем понравиться…

— Я Кимото Таро, старшеклассник из Токийской Профильной школы. Перевелся только сегодня и собираюсь остаться здесь подольше. Рад с вами познакомиться!

— Вот это хороший настрой! — похлопала мне вместе со всем классом учительница…

Такой я запомнил её. Чие-сэнсэй — наша единственная учительница. Вечно добрая и заботливая. Казалось, будто она любит всех на свете. Её улыбка всегда сияла счастьем, а взгляд заставлял поверить в себя…

Но сейчас этот образ разрушился в одно мгновение. Я, не в силах унять дрожь, сидел на коленях перед телом Чие. Девушка не дышала. До сих пор не могу поверить, что это произошло…

Рядом со мной, тяжело дыша, была Рика. Она до сих пор лежала на земле и сумасшедшими глазами наблюдала за мной. Тяжело дышала. Не понимаю, как такая маленькая и хрупкая девочка смогла задушить взрослого человека, но тогда думать об этом я просто не мог.

— Почему… — дрожащим голосом заговорил я, — За что…

После небольшой паузы медленно перевел взгляд на Рику. Та продолжала смотреть на нас, будто и не слышала меня. Взгляд её был пустым и отрешённым. Руки красные…

— Рика-тян… Что ты наделала?..

Никакой реакции. Тут во мне что-то перемкнуло, я сорвался с места и накинулся на неё, схватив за платье.

— Ты что, сошла с ума?! Ты хоть понимаешь, что натворила?! — закричал я на неё.

— Тебе… всё равно не понять… — прошептала девочка.

В этот момент я залепил ей сильнейшую пощечину, от которой ей резко развернула голову. Изо рта потекла кровь.

— Что мне не понять?! — с необычайной яростью в голосе. — Что тут понимать?! Ты убила Чие-сэнсэй! Собственными руками убила! Зачем?! Зачем?!!!

— Потому что она не та, за кого себя выдаёт! — столь же злобно прокричала Рика.

— И это твоё оправдание?! — впав в какое-то ужасное состояние, я стал колошматить её по щекам, пощечина за пощечиной, — Что она, твою мать, сделала тебе?! Что?! Что?! Что?! Что?!!!

Последний удар был особенно сильным. После этого я отпустил её, отчего девочка снова повалилась на землю, прокашливаясь от заполнившей глотку крови. Стало только хуже. Я опустился на колени, схватившись за голову. Слёзы потекли рекой, мысли нахлынула обратно в мозг. Осознание того, что избиение Рики не вернёт к жизни Чие-сэнсэй, заставляло меня еще и чувствовать себя виноватым. Не знаю, почему так вышло. Но ничего уже не изменить. Но вдруг мыслительный процесс оборвал чей-то голос позади:

— Люди! Жрица Фуруде убила человека!

Я и Рика резко обратили взоры в сторону звука. Это был какой-то местный житель, тут же побежавший в сторону деревни с криками об убийстве. Почему-то меня охватила паника. Я застыл, не понимая, что делать дальше. Рика просто встала на ноги и вытерла кровь, продолжавшую течь изо рта.

— Вот и всё… — сказала она. — Мы обречены… опять…

— Что? — я в шоке кинул взгляд на неё.

— Теперь меня убьют… так уже было…

Так и не уловив смысла её фразы, я поднялся на ноги, хотя колени до сих пор дрожали. Огляделся. В лесу было совсем тихо, не считая шумного стрекотания цикад. Поднимался ветер…

Я смотрел на Рику, грустно смотрящую себе под ноги. Вся агрессия мгновенно улетучилось и на лице читалось одно лишь отчаяние.

— Не хочу… не хочу, чтобы это вновь и вновь продолжалось… каждый раз, всё ужаснее смотреть… как вы умираете… — шептала девочка себе под нос. По её щеке прокатилась слезы.

Не понимаю. Ничего не понимаю, что происходит, но тогда мне стало жалко её. Будто только что она и не убивала несчастную учительницу. Что творится с этим миром?..

Вдруг со стороны деревни послышались голоса, с каждой секундой приближающиеся к нам. Я немного отошел по середины поляны и заглянул сквозь листву. К нам направлялась целая толпа разъярённых жителей Хинамизавы с факелами, которые ярко освещали наступившую незаметно темноту позднего вечера. Издалека было похоже, словно сам ад приближается к нам. Крики становились всё отчётливее, и я смог разобрать лишь постоянно повторяющееся слово: «Ведьма!».

— Беги отсюда, — вдруг заговорила Рика, выходя вперёд. — Пусть это скорее закончится…

Не понимаю, что со мной случилось, но в этот момент я хватил её за руку и оттащил подальше от листвы. Рика в недоумении взглянула на меня.

— Сбрендила? Они же явно не разговаривать с нами идут. Надо уходить, — произнёс я, уходя всё дальше в чащу леса.

— Таро, не надо. Ты здесь не причём. Им нужна я… — Рика сопротивлялась, но я крепко держал её за руку.

— Хватит с меня потрясений на сегодня. Я тебя спрячу и сам во всём разберусь…

Вдруг где-то в метре от головы что-то пролетело и воткнулось в землю. Я в шоке отскочил назад. Этот таинственный предмет был вилами, запущенными в нас со стороны взбешённой толпы. Нервно выдохнув, я оглянулся. Жители стремительно приближались, пытаясь запустить в нас чем-нибудь острым.

— Чёрт! — вырвалось у меня, после чего я развернулся и бросился наутёк вместе с Рикой. Та лишь ошарашено смотрела на меня и продолжала бежать.

Кросс продолжался несколько минут. Мы с Рикой неслись вперёд, маневрируя между деревьями и летящими в нас предметами хозяйственной утвари. К тому времени уже порядочно стемнело, и дорогу было разобрать практически невозможно, зато свет позади нас всё отчётливее напоминал адское пекло.

Уже скоро мы выбились из сил, остановившись на открытом пространстве рядом с храмом Фуруде. Оказалось, что мы всё это время бегами по кругу.

— Рика-тян! — переводя дыхание, скомандовал я. — Спрячься в храме. Я постараюсь их успокоить!

Девочка, нерешительно кивнув, побежала к главным воротам. Я остался стоять на месте, лицом к подходящей толпе, но раздавшийся девичий крик позади, заставил меня обернуться. Рику поджидали и в её храме. Несколько жителей схватили девочки и отбросили обратно ко мне. Я успел её подхватить, присев на колено, но ситуация была просто ужасной. Со всех сторон нас окружили и взяли в кольцо деревенские, выкрикивая нечто вроде: «Смерть ведьме!». Подходили всё ближе, но я не струсил и поднялся на ноги, загородив девочку собой.

— Что здесь происходит?! — закричал я. — Чего вам всем нужно?!

Толпа стихла и остановилась. Это хороший знак. Возможно, удастся хоть как-то разрулить ситуацию.

— Зачем вы на нас напали?!

— Она ведьма! — крикнул кто-то из толпы, — Она должна умереть!

— С чего вы взяли, что она ведьма?! — продолжал я переговоры, — Это же просто Фуруде Рика-тян. Маленькая, невинная девочка, к тому же монашка…

— Она убила человека! Она осквернила имя священнослужителя Ояширо-сама!

— Ничего подобного!

— Мы знаем, что произошло! — толпа всё не унималась. — Неслыханно проявлять такое неуважение в самый канун Ватанагаши! Ояширо-сама не простит её! Мы должны её наказать!

— Она же, вашу мать, маленькая девочка!!! — в бешенстве закричал я, чуть ли не громче толпы, отчего все немедленно заткнулись. — Вы что, хотите убить её за это?! Убить ребёнка?!!! — во мне что-то словно сломалась. Я разрывался от всего этого безумия, напоминающего какой-то страшный сон. — Ничего не понимаю. За что нужно было убивать Чие, которая ничего никому не сделала…. Да, Рика убила её по какой-то причине. Я не могу понять по какой. Но! Что это за грёбанный бог, который не прощает даже детей?! Кто вы такие, чтобы решать, кого убивать, а кого нет?!..

— Достаточно…

Меня оборвал до боли знакомый голос. Из толпы ко мне вышла девушка, которую я меньше всего ожидал в этот момент. Это была Рена. В школьной форме, с топором в руках. Глаза пустые…

— Таро-кун. Отдай нам Рику.

— Рена?.. Ты… — я слишком шокирован её появлением, даже возразить ничего не мог.

— Таро-кун… мы не хотим сделать тебе больно… — говорила она холодным голосом, отчего только сильнее пугая меня. — Рика сделала нечто более страшное, нежели запятнала чистоту жрицы-монашки. Поверь…

— Ничего не понимаю… — я вновь схватился за голову. — Ведьма… убийство… Ояширо-сама… озлобленная толпа… Ничего не понимаю! Что здесь, чёрт возьми, происходит?!

— Ты и не поймёшь. Ведь ты не один из нас, — ответила Рена, указывая топором в сторону Рики, — Просто отдай нам её. И мы тебя не тронем…

— Нет.

Рена удивлённо взглянула на меня всё теми же пустыми глазами. Я стиснул зубы и вновь встал уверенно, глядя в землю.

— Я не понимаю, что тут творится. Не понимаю, как вы с этим связаны, причём тут ведьмы…. Но Рику вам я не отдам! Ни за что! Не позволю сделать ей больно!

— Ты не оставил нам выбора…

Вдруг что-то ударило меня сзади. Я повалился на колени. Тем временем, несколько людей из толпы подались вперёд и сбили меня с ног, хватая Рику и утаскивая её куда-то вглубь. В глазах плыло, но я видел, как девочка отбивалась из последних сил и тянулась ко мне, разливаясь отчаянным криком. Меня оглушили, но каким-то образом, почти не ориентируясь в пространстве, я бросился на помощь несчастной девочке, которую величали ведьмой. Взмах. Кулаком ударил в первого попавшегося человека, попытавшегося меня остановить. Еще один на дороге, сделал с ним то же самое. Другого коленом в живот, локтем в горло. С каждым ударом всё ближе подбирался к Рике, видя лишь пробивающуюся сквозь толпу маленькую ручку, освещённую факелами. Я хотел схватиться за неё и спасти ведьму от расправы…

Но вдруг всё оборвалось. Передо мной возникла Рена, сильнейшим ударом обратной стороной топора отправив меня в глубокое беспамятство…

— Рика-тян!

Декорации сменились. Теперь я находился в собственной постели у себя дома. Тяжело дышал в холодном поту. Быстро оглядевшись и убедившись, что никого поблизости нет, плюхнулся обратно на подушку.

— Что это? — пронеслось у меня в голове. — Неужели сон? Такой реальный…

Вокруг была темень, в воздухе висел аромат ладана, ночную тишину прерывало лишь надоедливое стрекотание цикад. Я лежал на кровати в майке и шортах, как и спал обычно, но совершенно не помнил, как добрался до дома. Если всё увиденное было сном, то как же всё-таки я сюда попал. Не понимаю. Итак слишком много непонятного в происходящем. Но утро вечера мудренее, я решил дождаться утра…

…наверное, зря. Мысли о случившемся или «не случившемся» никак не выходили у меня из головы. Может, это и был всего лишь сон, как и следовало из разговоров о ведьмах и сговоре жителей, но слишком уж тут не складывается. Подняться и одеться удалось мне с трудом. Такое чувство, будто меня сбил автобус или что-то побольше, а ведь сегодня еще день подготовки к Ватанагаши, который обещает быть удивительно длинным. Радовало одно — хотя бы будет что обсудить с друзьями. Смеху-то будет, когда расскажу Рике и Рене, что они мне снились в таком образе. На этой мажорной ноте я собрался и вышел из дому, так и не выяснив, куда пропала тётя…

Но всё веселье рассеялось моментально, стоило мне дойти до главной площади, где проводился фестиваль. На главной арке прямо над лестницей вверх был вывешен огромный деревянный крест…

— Что… Что за… — что-то юркнуло внутри, я побежал вверх к площади, не веря собственным глазам. — Нет… только не это…

Худшие опасения подтвердились. На кресте, как мне сначала показалось, была не человекоподобная кукла… это была Рика. Её распяли прямо там, загнав осиновые колья в ладони, ноги, голову и сердце. Еще тёплая кровь струилась по кресту и каплями стекала вниз. Мёртвое лицо девочки вгоняло в ужас — открыт рот, закатаны глаза, затёкшие кровью. Синяки и ссадины на юном тельце говорили о том, что перед этим над ней успели как следует поизмываться…

— Нет…. Не может быть…

Я опустился на колени, глядя вверх на этот ужас. Сердце бешено колотилось, тело била нечеловеческая дрожь. Схватившись за голову, я еще раз вспомнил, что произошло вчера, и издал отчаянный крик. Не может быть, чтобы всё это была взаправду. Не могло этого быть.

— Это просто сон, да?.. — начал шептать я сам себе. — Просто сон, ведь так? Этого не может быть!

— Чего не может быть-быть?

Я тут же резко кинул испуганный взгляд в сторону голоса. Это была Рена вместе с Мион и Сатоко. Они стояли позади меня на лестнице, вокруг нас собирались люди.

— Рена? За что вы так с Рикой? За что?.. — будто в беспамятстве твердил я, поднялся и схватил её за плечи. — Она ведь ни в чём не виновата… как вы могли…

— Я тебя не понимаю, Таро-кун… О чём ты говоришь?.. Рика-тян в храме готовится к выступлению…

— Что? — ушам поверить не мог. Она говорила это так, словно в нескольких шагах от нас не висел крест с распятой на нём Рикой. — Что ты говоришь? Вы же убили её! Вчера! А меня вырубили и оттащили в дом!

— Та-тян, — в разговор вступила Мион. — Что ты несёшь? Рена вчера весь вечер была у меня…

— А Рика точно на подготовке в храме. Я сама сегодня её проводила, — добавила Сатоко.

— Но… но…

Сердце было готово выскочить от страха. Я, словно сумасшедший, смотрел на друзей, затем кинул взгляд на крест, снова на них. Но этого не может быть. Мне не могло это показаться. Хотя все они говорят, что…

«- А что случилось с Сатоши?

— Да… он… перевёлся…» — вдруг вспомнился мне отрывок из нашего недавнего разговора.

Я не мог поверить. Отказывался верить. Неужели это правда. Теперь, глядя на лица своих друзей, я заметил их почти незаметные ухмылки. В панике обернувшись на собравшихся вокруг людей, я заметил то же самое. Словно вся деревня просто издевалась надо мной. Они отрицали, чтобы выставить меня сумасшедшим… но…

Вновь схватившись за голову и издав пронзительный крик, я побежал прочь. Вниз по лестнице, куда глаза глядели. Хоть никто и не думал преследовать меня, я несся что было сил. Сам уже не знаю, зачем я бежал. В голове помутилось, ни одной здравой мысли, будто они все мгновенно улетучились, а мозг заполнило одно только отчаяние и страх. Это был не сон. Они и впрямь убили Рику, самым жестоким образом, как бы я не пытался её защитить. А ведь я обещал её защитить. Как же так…

— Ты просто не понимаешь, что творится в этой деревне, — вдруг чёткими чертами вырисовался в памяти разговор с Шион. — Думаешь, почему так до сих пор никто и не нашёл истинного преступника? Все жители деревни за одно. Они словно сборище фанатиков этого мнимого божества Ояширо-сама, вот и приносят ему в жертву неверных…

Тогда я принял её слова за бред, но сейчас… Что если она была права? Что если в её словах есть смысл и в исчезновении Сатоши, в смерти Рики виноваты они все? Всплывало в голове и нечто другое:

«- Недавно кое-что произошло в нашей неприступной глуши. Примерно год назад произошло нечто очень страшное. Тело так и не нашли…

— Ояширо-сама не любит, когда его не слушаются. А когда его не слушаются, нарушителя нужно наказать…

— Ничего не знаю…»

Всё постепенно вставало на свои места. И каким бы безумием это не казалось, всё было именно так. Вся Хинамизава повязана. Все они толпа фанатиков, помешанных на поклонении Ояширо. И не думаю, что они остановятся на этом…

Сам того не заметив, я добрался до Окиномийи. Свалился у первого же столба и, прислонившись к нему, сел в попытке отдышаться и привести мысли в порядок. Было утро, но на улицах не так много народу. Видимо, выходной используют все с пользой. Я был в отчаянии, не знал, что делать, куда пойти. Кто мог бы мне помочь? Друзьям не осталось никакого доверия, в полицию идти бесполезно. Действительно, кому они поверят? Всей деревне или одному чокнутому пацану? Бесполезно. Я в тупике. Не знаю, что делать дальше… не знаю…

— Та-тян? — послышался девичий голос неподалёку.

Это была Шион. Судя по сумке, она решила прошвырнуться по магазинам с утра пораньше, но я оборвал все её планы.

— Что с тобой? — обеспокоено спросила она, присаживаясь на корточки рядом. — Ты ужасно выглядишь?

— Шион… — с дрожью в голосе заговорил я. — Ты была права…. Во всём права…

— О чём ты? — мои слова обеспокоили её еще больше, — Та-тян, ты в порядке? Что произошло?

— Они убили её… убили…

— Та-тян, вставай, — она помогла мне подняться и повела в отель, в которой жила. — Идём. Ко мне в номер, там и поговорим, хорошо?

В большой двухкомнатной комнате отеля я сидел на диване, поджав к себе ноги, и нервно трясся. Шион сидела рядом и заботливо гладила меня по спине, пытаясь меня разговорить. В конце концов, я рассказал ей всё. О Рике, о Чие, о жителях деревни и об их убийстве с распятием несчастной девочки.

— Это было ужасно… они делали вид, словно её там нет. Словно мне одному это всё привиделось…

— Вот как… — задумчиво произнесла девушка. — Я так и знала, что там творится что-то такое. Видимо, это клан Сонозаки всех построил…. То же было и с Сатоши-куном.

— Теперь я вижу, что ты во всём была права, — продолжил я мрачно и без жизни в голосе. — Все мои друзья в этом замешаны. Хинамизава — проклятая деревня…

Немного успокоившись и выговорившись, я взглянул Шион в глаза:

— Шион, что мне делать? Я не знаю… я не знаю, что мне делать дальше. Как жить со всем этим…

— Я могу тебе подсказать…

Ясные и сочувственные глаза девушки вдруг загорелись, на лице стала появляться злая и коварная улыбка:

— Та-тян, с ними бесполезно бороться обычными методами. Если всё так пойдёт и дальше, от их рук может погибнуть еще больше невинных людей.

— Но что же делать?..

— Нужно убить их всех…

Я удивлённо посмотрел на неё, но, кажется, она не шутила. Младшая сестра Мион действительно говорила на полном серьёзе:

— Подумай сам. Они прикончили целую бригаду строителей дамбы, каждый год расправлялись с двумя людьми, прикрываясь проклятием Ояширо-сама. Убили моего Сатоши-куна без всякого на то повода…. Убили Рику и Чио…. Полагаешь, они остановятся на этом? Кто станет следующим? Я? Твоя сестра? Ты? Мы в опасности до тех пор, пока все они живы.

— Да, но…

— Та-тян! — она вдруг оказалась прямо передо мной, решительно смотря в глаза, — Иного пути нет! Либо мы убьём их, либо они нас! Разве ты не хочешь отомстить за Рику и Чие?!

— Я… я… да…

— Вот и хорошо, — на её лице вновь заиграла эта улыбка, — Мы отомстим за ту боль, что они нам причинили. Мы сделаем это вместе… — вдруг нежно коснулась моих губ языком. — Обещаю, после я щедро вознагражу тебя. Так ты со мной, Та-тян?

В голове вдруг снова помутилось. Мысли забегали в голове с бешеной скоростью. Было ясно, что Шион собирается использовать меня, как марионетку для своей мести, но выбирать не приходилось. Иного пути я не видел. Она права…

— Я это сделаю…

— Прекрасно, — чуть обняв меня за шею, шепнула она. — Поверь, ты об этом не пожалеешь…

Ближе к вечеру я всё еще находился у неё, сидя на том же диване и придвинув к себе небольшой столик. На нём карта Хинамизавы и кое-какие пометки красным фломастером, что я держал в руках. Погруженный в собственные мысли уже который час, я уставился в карту.

— Ну что? Что-нибудь надумал, мой пупсик?

Из душа вышла обнажённая Шион, вытирая волосы полотенцем. Подойдя ко мне, уселась рядом, прижавшись ко мне сбоку.

— Есть одна идея, — мрачно произнёс я, отключаясь от своего внутреннего мира. — Завтра вечером на Ватанагаши все жители деревни соберутся у храма, чтобы воздать почести Ояширо. В этот момент и нужно нанести удар. Тогда они соберутся в одном месте и будут наиболее уязвимы.

— Мне нравится, — хитро улыбаясь, продолжила Шион. — Продолжай.

— Мысль состоит в том, чтобы одним ударом уничтожить как можно больше людей. Важно знать, что коснётся это всех и наверняка. Но для этого надо кое-что разузнать. Ты сможешь кое-что достать?

— Конечно, котёнок. Я же Сонозаки, мне никто ни в чём не откажет.

— Хорошо. Если одно. Есть какое-нибудь убежище в пределах Хинамизавы, где можно будет укрыться, пока всё не уляжется? Не считая границы твоего клана.

— Есть одно, — задумчиво ответила Шион. — В маленьком храме, где находится статуя Ояширо-сама, есть потайной подвальчик. Он маленький, но довольно надёжный.

— Отлично. Пожалуй, это всё.

— Что же ты задумал такое? — хитрым и манящим голосом спросила Шион, целуя меня в щеку.

— Сейчас расскажу, но нужно, чтобы все инструкции были чётко выполнены. Вот мой план…

Следующим утром, отдав распоряжения Шион, я направился прямо в Хинамизаву. Свет солнца не сглаживал моё ужасно тёмное и мрачное настроение. Это был уже не тот я, что вчера весело играл с друзьями. Они сами виноваты в этом и заслуживают того, что я собираюсь с ними сделать. Сегодня на Ватанагаши это произойдёт.

Деревня оказалось пустой, как я и предполагал. Все сейчас на фестивале, и даже если не все, то потихоньку к вечеру туда подтянутся. Я же решительным шагом брёл вперёд, даже не смотря по сторонам на редких жителей, таращившихся злобно на меня. Они всё равно не успеют до меня добраться. Пройдя по вытоптанной дороге через поля, остановился у школы, которая, естественно, была закрыта. Почему-то сразу полезли мысли о Чие-сэнсэй, которая своей добротой могла кого угодно заставить понять, что у него всё получится. Теперь эта улыбка лишь часть моих воспоминаний. Я никогда не увижу её вновь…

Моей целью был кабинет труда. Раза с четвёртого вышибив дверь плечом, я прошёл внутрь здания, зашёл туда и достал из-под шкафа мачете. Не знаю, откуда мне было известно, что оно именно там, но факт остаётся фактом. Кроме того, порывшись в ящике с инструментами, вытащил небольшую старую кирку, видимо, лежащую здесь тупо для вида…

— Таро-кун, что ты делаешь?

Я даже не отреагировал на внезапно появившегося в дверном проёме человека, закинул кирку на плечо и незаметно спрятал мачете за пояс, обернулся:

— Чего тебе, Рена?

— Таро-кун, что с тобой происходит? Мы все волнуемся за тебя…

— Не надо за меня волноваться. Я ведь слетел с катушек, вижу какие-то там кресты с мёртвой Рикой. Оставьте меня в покое.

— Таро-кун… — сложно было понять её взгляд, глаза её спрятались за волосами, но голос вполне серьёзно обеспокоенный. — Расскажи мне, что с тобой? Мы ведь друзья…

— Ага… друзья… — презрительно хмыкнув, я прошёл мимо неё. — Знаешь, Рена. Если бы мы и правда были друзьями, ты бы послушала меня тогда и не стала этого делать.

— Таро-кун, я не понимаю…

— Всё ты понимаешь. Я ведь всё и так понял…. Прощай, Рена.

Надвигалась тьма, солнце заходило за горизонт, а звуки фестиваля разряжали обстановку. Там было весело, светло, шумно. Радостные голоса жителей были слышны даже отсюда, с болот Онигафучи, где сейчас находился я. Натянув майку на нос до невозможности тошнотворного запаха, я бродил вдоль мутной толи воды толи грязи в поисках одного подходящего места. И нашёл его. Недалеко от берега гладь воды нарушалась выступающими на поверхность пузырями. Пройдя туда, не побоявшись запачкать ноги, я стал бить по этому месту киркой, даже не обращая внимания на воды. Вскоре пузырей стало больше и в лицо ударила вонь еще более невыносимая и ядовитая, чем раньше. Настолько, что я откинул кирку в сторону и быстро отскочил от того места. Пошёл подальше оттуда, на лице заиграла дьявольская улыбка…

— Примерно через несколько часов… времени в обрез… — подумал я и ускорил шаг.

Уже скоро всё было готово. Ватанагаши в самом разгаре. Как и ожидалось, на нём были все жители деревни без исключения. Даже вся чета Сонозаки прибыла, что для них не совсем свойственно. Рена, Мион, Сатоко тоже были там. Все веселились до той поры, пока не пришло время ежегодного выступления жрицы в дань почестям Ояширо-сама. Все сбежались у храма, глядя на то, как святая дева, чем-то напоминавшая Рику, проводила своеобразный танец-ритуал. Но это была не Рика. Я-то знаю…

Но некогда было отсиживаться в сторонке. Пришло время действовать. И вот, в самой середине обряда жрица вдруг застыла, а после замертво упала, обнажая глазам окружающих мачете, всаженное ей в затылок. Все вдруг отскочили назад в неожиданном испуге. Со стороны храма к трупу медленно подошёл я и оказался на своеобразной сцене, подняв голову так, чтобы меня все видели.

— Кощунство! Этот парень прервал ритуал! — закричал кто-то из толпы.

— Он осквернил священный обряд!

— Разгневал Ояширо-сама!

— Наказать!

Все их крики только забавляли меня. Я смеялся, всё громче, пока это не переросло в бешеный смех, заглушивший яростный рёв толпы.

— Господи! Какие же вы долбанутые! — кричал я, заливаясь смехом. — Смешно смотреть! Кучка помешанных психопатов, убивающих каждого, кто хоть как-то отличается от них!

— Таро-кун! — вдруг из толпы показалась Рена. — Что ты делаешь? Ты с ума сошёл?

— Нет, это вы все с ума посходили с самого своего долбанного рождения! Подумать только, убить маленькую девочку! Психованные дебилы… но ничего… скоро вы сами поймёте, каково было вашим жертвам… — я вскинул руку вверх, это был сигнал. — Наказать!

В этот момент прогремел оглушительный взрыв. Храм позади меня разлетелся на кусочки, охваченный огнём. Люди моментально отскочили назад, перепугавшись до смерти. Ровно секунда, и еще один мощный взрыв уже со стороны деревни. Несколько взрывов подряд. Стоял невыносимый грохот, здания рушились одно за другим, распространяя пламя на соседние дома. Люди стали разбегаться, спасая свою обитель, но пламя настолько быстро захватывало всё новые территории, что быстро переместилось и на людей вокруг…

Фестиваль Ватанагаши подходил к концу, однако в Хинамизаве до сих пор гремят взрывы, как от фейерверков, и огонь, охвативший почти все дома поблизости. Над всей местностью весела густая пелена черного дыма, раздавались испуганные крики жителей. Многие просто были напуганы видом этого кошмара, многие были сами охвачены быстро нарастающим пламенем. Дома рушились, как карточные домики. Хинамизава разваливалась на части…. А мне было смешно. Я стоял на той же сцене, глядя снизу вверх на происходящее, и бешено хохотал. Это чувство опьянило меня. Месть сладка. Даже неподалёку от нас Шион, стоящая у маленького деревянного храма в лесах, смотрела на горящую деревню и задыхающихся от пепла людей. Она дьявольски смеялась, крича в их сторону:

— Это для тебя, Сатоши-кун! Твои убийцы поплатились за свои грехи!

Через некоторое время я прекратил смех и вытащил из башки девки мачете, стал спускаться вниз по лестнице к деревне. Это чувство вернулось ко мне. Чувство, от которого я бежал в Хинамизаву, достигло меня и здесь. Я не изменился. Я остался таким же, каким был тогда…

Мой план мщения был идеален до мелочей. Вчера я в подробностях рассказал всё Шион. Он состоял в том, чтобы её люди незаметно смогли подложить взрывчатку с детонатором в определённых точках. Так, чтобы уничтожить все основные здания взрывом, а огонь завершил за нас всю остальную работу. Кроме того, Ватанагаши — лучшее для этого время. Все были заняты так важным для них фестивалем, что не заметили, как кто-то подкладывает взрывчатку. Здесь пригодились связи Шион и её личные люди, не проболтавшиеся бы семье Сонозаки. Болото — тоже часть плана. Мне удалось выяснить, что оно испускает ядовитый газ, который рано или поздно бы отравил всех жителей деревни. Я лишь слегка ускорил процесс, так что если кого-то не убьёт взрывы, разруха и пожар, то точно прикончит яд… это была идеальная месть. Но она еще не окончена.

Я спустился к деревне и стал медленно вышагивать по дорожке, не обращая внимания на разрушения и пламя. Моей целью было другое. С сумасшедшей улыбкой и закрытыми чёлкой глазами я держал наготове своё оружие.

— Убийца! — прокричал кто-то передо мной и попытался напасть.

Я тут же, не раздумывая и с удовольствием, взмахнул клинком в его сторону и отсёк голову. По земле растеклась тёплая кровь, тело распласталось, а голова покатилась в сторону. Это выглядело в моих глазах ужасно забавно. Продолжая свой кровавый путь, я убивал каждого, кто попадался. Без сожалений, без жалости. Я делал то, что они сделали с Рикой и другими невинными жертвами. Плевать, кому мне угораздило отрубить башку. То это был мужик, то баба, то маленький ребёнок. Честно говоря, я не разбирал. Адреналин стучал по мозгам, сердце бешено колотилось, руки дрожали, но мне это безумно нравилось. Такой я сейчас, такой же был до приезда в Хинамизаву…

— Таро-кун! Умоляю, остановись!

Внезапно ко мне подбежала Рена и крепко обняла. Я даже не ожидал такого. Она плакала и отчаянно кричала:

— Не надо больше никого убивать! Пnbsp; Такой я запомнил её. Чие-сэнсэй — наша единственная учительница. Вечно добрая и заботливая. Казалось, будто она любит всех на свете. Её улыбка всегда сияла счастьем, а взгляд заставлял поверить в себя…

&рошу тебя, Таро-кун!

Я вдруг замешкался. Не знаю, что случилось, но я ощутил себя чудовищем. Взглянув вперёд, я увидел Мион и Сатоко, с надеждой смотревших на меня.

— Поверь нам! Мы ничего не делали! — продолжала кричать и держать меня Рена. — Мы никого не убивали! Не знаю, что на тебя нашло, но мы твои друзья, и нам это не нравится!

— Та-тян… мы любим тебя… — тихо и ласково произнесла Мион.

— Пожалуйста, не надо больше… — добавила Сатоко.

Тяжёлое дыхание и чувство отвращения к самому себе напомнило меня. Они ведь правы, они мои друзья. А я вот так, не поговорив с ними, возомнил себе бог знает что. Вдруг, всё это действительно мне привиделось. Может, всё не так, как кажется. Вдруг это я схожу с ума? Не знаю. Но в этот момент я чувствовал себя монстром… и мне это нравилось…

На лице вновь появилась та сумасшедшая улыбка. Я схватил Рену за горло и с силой швырнул её в сторону одного из охваченных огнём домов. Её тут же завалило досками с крыши. Раздался страшный крик. Это она кричала от боли, когда с деревяшек огонь перекинулся на неё, перебираясь с ног на туловище, с рук на горло и лицо. Мион в ужасе вздрогнула и попыталась побежать на помощь к подруге, но я её остановил и с удовольствием всадил мачете ей в живот. Девушка шокировано посмотрела на меня, задрожала, изо рта полилась кровь. Не успела она произнести и слова, как я вытащил лезвие из неё и провёл по шее, после чего она свалилась сначала на колени, держась за меня, а потом и вовсе замертво опустилась на землю. Сатоко в ужасе попыталась улизнуть, но споткнулась в самый неподходящий момент. Попыталась отползти, но я взял её за ноги, подтащил к себе и нанёс сразу три смертельных удара. Сначала в плечо, потом грудь и между глаз…

Огонь с домов деревни вскоре перекинулся и на лес, быстро распространяясь на территории. Слегка неожиданно, но мне уже было плевать. Осознав, что времени осталось не так много, я вытащил мачете из Сатоко и отправился к маленькому храму, где ждала меня Шион…

— А вот и ты, мой котик, — радостно встретила меня она. — Ты просто молодец! Всех уделал к чёртовой матери! Я тебя обожаю!

Несколько минут спустя я добрался до храма и спустился в подвал, находившийся под позолоченной статуей Ояширо-сама. Место и правда было мало, но выбирать не приходилось… слишком мало место для двоих.

— Не всех… — мрачно ответил я. — Еще осталась одна Сонозаки…

С этими словами я вдарил Шион весомую пощечину. Та упала от неожиданности, держась за щеку, в шоке смотрела на меня, не понимая произошедшего. Я всегда был таким. С самого детства мне нравилось издеваться над слабыми. Обожал их глаза, когда они молят о пощаде, слёзы, сопли. Это чувство превосходства над всеми вокруг как наркотик, с которым я пытался завязать, переехав в Хинамизаву, но ничего не вышло. Оно и здесь настигло меня.

— Будешь молить о пощаде? — спросил я, схватив её за волосы.

Девушка в панике оттолкнула меня и освободилась, но желать-то было некуда. Я настиг её быстро и точными ударами в грудь, в живот и в челюсть отбил у неё всякую охоту сопротивляться. Прижав её к стене и чуть приподняв за горло, вновь повторил:

— Будешь молить о пощаде?!

Было забавно. Как тогда в детстве. Весело от мысли, что я предал Шион и теперь хочу убить её. Весело от мыслей, что я собственными руками убил всех своих друзей и жителей Хинамизавы. Никто уже не мог меня остановить. И тут я осознал, что дело вовсе не в мести. Плевать на месть. Рика сама виновата в том, что с ней сделали. Я делал это, потому что хотел. Потому что мне это нравилось. Потому что я долго держал это в себе и наконец выплеснул. Кайф… самый настоящий кайф…

Но Шион не молила о пощаде. Она дьявольски улыбнулась и начала смеяться. Её месть свершилась, ведь только ради неё она жила. Поэтому я не видел смысла над ней издеваться и дальше. Повалив её на пол, я быстрым движением лезвия мачете от перерезал ей глотку…. И смеялся сам, глядя на то, как она еще живая корчится в агонии. Мне было даже наплевать на то, что огонь уже охватил и этот маленький храм, а потолок под нами стал медленно рушиться. Я не обращал внимания на падающие горящие доски, а лишь смеялся… смеялся, как сумасшедший, глядя вверх, откуда на меня, проломив пол, вдруг начал падать «золотой Ояширо-сама»…

 

Эпилог

…И к другим новостям. Трагедия, произошедшая на днях в деревушке неподалеку от Окиномийи, Хинамизаве, потрясла всю Японию и унесла жизни множества людей. По последним данным, пожар, внезапно охвативший территорию деревни и леса неподалёку, возник вследствие подрыва в определённых точках. Предположительно, данный террористический акт спровоцирован бандой экстремистов, орудующих недалеко от деревни. Спасательные операции прерваны в связи с опасным уровнем загрязнённости воздуха ядовитым газом неизвестного происхождения. Выживших не обнаружено. Полиция отказывается комментировать произошедшее… На данный момент удалось установить личность лишь одной жертвы, чьё тело не пострадало от пожара. Это Фуруде Рика, найденная у обломков храма Фуруде. Причина смерти — смертельное ранение в затылок неопределённым острым предметом…