Обладая немалой силой, необычными для такого крупного тела гибкостью, реакцией и сноровкой, основанной на специальных навыках, Легин имел очень располагающую внешность, почти гагаринскую улыбку, широковатое русское лицо и слегка курносый нос. Симпатичный простак — думали многие, встречаясь с ним впервые. И — ошибались. Простаком он, конечно, не был. Скорее, он был человеком, умеющим составить о себе ложное мнение и долго держать в этом неведении других. Довершала его портрет приличная, на уровне мастера, игра в шахматы и отличное знание английского языка, которым он овладел с детства и старался не забывать. Любимыми его героями были Че Гевара и Фидель Кастро, умевшие, как он считал, видеть осознанную, ясную цель, достигать ее и не отдавать завоеванных позиций.

Ко всему прочему, Легин был бесстрашен. То есть страх, как у всякого нормального человека, у него наличествовал, но Легин умел в нужные моменты его подавлять. Отчего опасность не делала скованными его мысли и движения, как это бывает в критические минуты со многими, даже бывалыми, оперативниками. И оттого, вероятно, за многие годы он не получил серьезных травм и ранений, участвуя лично в самых рискованных и серьезных операциях со стрельбой и рукопашным боем без правил.

Примечательно, что свое превосходство в некоторых профессиональных и человеческих аспектах он никогда не показывал, и свои преимущества и умение не применял в «мирных целях», используя их исключительно в служебных интересах при проведении различных оперативно-розыскных мероприятий. А таковых хватало.

Может быть, и даже наверняка, Легина можно было в чем-то упрекнуть. И как профессионала, и как человека. Но только не в терпимости к порокам. А главным человеческим пороком он считал предрасположенность homo sapiens к совершению преступлений. Все остальные виды земной фауны также могли красть у себе подобных, убивать их, совершать другие акты насилия. Но ни одно животное, ни одно насекомое, ни один из представителей водной среды не делал этого сознательно. Они делали это по необходимости, либо подчиняясь многовековым инстинктам. И лишь человек был способен на все, вплоть до лишения жизни другого, себе подобного, чисто из низменных побуждений.

Девизом Легина было не сдерживание зла, не его изоляция, которая оставляла злу шансы вырваться на свободу и вновь творить свои черные дела, а, по возможности, его полная ликвидация. Он готов был душить эту нечисть собственными руками. Не потому, что его кто-то серьезно обидел в детстве. Его, с такой комплекцией, и непросто было обидеть, даже в детстве. И не потому, что кого-то из его близких или просто хороших знакомых убили из-за какой-то мелочи, скажем, желания завладеть кошельком с грошовой пенсией.

В Легине от природы было заложено чувство острой нетерпимости ко всякому злу — большому и малому. И к его проявлениям — независимо от того, пострадал ли от этого лично знакомый ему человек, либо совершенный незнакомец. Поэтому в жизни у него получилось, как в той притче: у царя было три сына — двое умных, а третий — футболист… Отец его служил послом советского еще Посольства в Великобритании, имея ранг Чрезвычайного и полномочного посла, а по должности являясь равным заместителю министра иностранных дел. Мать трудилась там же, совмещая работу заведующей канцелярией и протокольной части. В семье было трое детей, все они также жили и учились в Лондоне.

Но если старшие брат и сестра продолжили свое образование в престижных высших учебных заведениях старой Англии, хотя и не пойдя по стопам родителей, то Андрей — возвратился в Советский Союз и поступил в обычную школу милиции. Ну, не совсем обычную, а высшую, но крайне огорченные родители никакой разницы в этом не видели.

Попав, по ее окончании, по распределению в Прикамск — приличный областной центр — простым опером в управление уголовного розыска, Легин быстро пошагал по ступенькам карьерной лестницы. Папа, тайно помогавший попасть ему в область, почти граничившую со столичной (чтобы ни в какую-нибудь там Тмутаракань) был здесь ни при чем. Образованный и умный Легин, обладая оперативной хваткой, быстро впитывающий в себя необходимые знания, через несколько лет стал начальником отдела уголовного розыска, сменив на этой должности Крастонова, который также стремительно продвигался ввысь по служебной лестнице.

Имея схожие характеры, наклонности и понимание важности своей профессии, Крастонов и Легин подружились. Хотя полноценной эту дружбу назвать было нельзя. Крастонов был для Легина образцом для подражания и, можно сказать, кумиром. Крастонов, пытавшийся вначале стереть эту грань превосходства, не преуспел в этом направлении и принял правила игры, предложенные Легиным. Несмотря на установившиеся дружеские и товарищеские отношения с Крастоновым, Легин продолжал называть его на «вы», а каждое его слово было для младшего товарища законом. Крастонов попытался бороться с «вы» хотя бы вне службы, но и здесь потерпел неудачу.

Оба они были настоящими «ментами», что называется, по призванию, полагали милицейскую службу необходимой и уважаемой и не жалели своего времени для выполнения служебного долга. Отчего оба так и не сумели обзавестись семьями, хотя у Крастонова такая попытка была. Они оба не терпели фальши, скабрезности и неуважения к милицейским погонам. При них никто не осмелился бы рассказать один их многочисленных анекдотов, типа: «…отчего милиционеры ходят по трое? Оттого, что один умеет немного читать, другой — немного писать, а третьему просто приятно побыть в обществе интеллигентных людей».

«Если при прополке сорняк не вырвать вместе с корнем, то он непременно оживет и будет вести себя еще более агрессивно».

Это, в общем-то, немудреное высказывание Крастонова на одном из служебных совещаний Легин написал на отдельном листочке и хранил в ящике своего стола. Он приобрел странную привычку: приходя на работу, первым делом открывать ящик и читать листочек, хотя и знал этот незатейливый текст наизусть. У неверующего Легина это было чем-то вроде молитвы. Окружающие подметили это, но пошутить над здоровяком, которому природа подарила громадные мышцы без всяких анаболиков, никто не осмеливался.

Профессиональные же его качества, характеризующие Легина, как думающего розыскника, проявились особенно при раскрытии и задержании банды залетных налетчиков, ограбивших филиал крупного коммерческого банка и оставивших на месте преступления два трупа. Внешне ограбление выглядело случайным…

* * *

…К стоянке напротив внушительного здания банка с солидной вывеской «Камабанк» подъехала темно-синяя иномарка. Из нее быстро вышли четверо молодых людей — все в черных спортивных костюмах.

Рабочий день в банке через полтора часа заканчивался, но четверка уверенно зашла внутрь, хотя на входе и висела табличка с надписью: «Извините, мы не работаем по техническим причинам».

Попытка охранника воспрепятствовать их проникновению пресеклась двумя выстрелами из пистолета с глушителем: одним — в область сердца, другим — в голову, в качестве контрольного. После чего труп был засунут за диван, находящийся в холле, и входную дверь заперли ключом, снятым с пояса охранника.

Бандиты надели на лица шутовские маски, изображающие поросячьи рыла, и вошли в операционный зал. Здесь двое из них согнали в угол всех служащих филиала банка, приказали им лечь на пол лицом вниз и стали держать их под прицелом пистолетов.

— Каждый встает по очереди, — глухим искаженным голосом произнес один из налетчиков, — и сдает мне свой мобильный телефон. У кого мобилы не окажется — кончу на месте.

Мобильники, к счастью, оказались у всех. Мужчины достали их из пиджаков и с поясов, а девушки, которых было абсолютное большинство, в сопровождении грабителя подходили к своим служебным местам и вытаскивали мобильники из сумочек или ящиков рабочих столов. Телефоны налетчик складывал в пластиковый черный мешок.

Двое других налетчиков зашли в кабинет начальника валютного отдела, отвечавшего за главное хранилище. Очень полный молодой мужчина сидел за столом и пил кофе из пластикового стаканчика.

— Где ключи от сейфов? — осипшим голосом спросил первый из вошедших.

— К-ка-ких сейфов?.. — растерялся толстяк. Происходящее показалось ему нереальным.

— Сейфов, где хранится иностранная валюта и российские рубли, — говоривший подошел и резко ткнул начальнику дулом пистолета в губы, — шевелись, боров, а то…

На губах толстяка выступила кровь, стаканчик с кофе выпал из руки и залил какие-то бумаги на столе. Он вдруг осознал, что все это всерьез.

— Я сейчас, сейчас… — трясущимися руками толстяк с трудом извлек связку ключей из кармана пиджака, висящего на стуле.

Он открыл свой сейф и поочередно достал три пары массивных ключей.

— Вперед, в подвал, — скомандовал грабитель, — да шевелись же! На хрена тебе пиджак!

Толстяк уронил на пол пиджак, который попытался в растерянности надеть, и поспешил к выходу.

Спустившись в хранилище и открыв ключами все три сейфа, налетчики начали складывать пачки денег в специальные мешки для их хранения и транспортировки, находившиеся на стеллаже, прямо в хранилище. Они забрали всю валюту и почти все российские деньги, побрезговав лишь банкнотами ниже пятисотрублевого достоинства.

Начальник валютного отдела, заметив, что грабители заняты упаковкой денег, попытался сбежать, бросившись к выходу из банка. Но в операционном зале он наткнулся на двух оставшихся там бандитов. Один из них выстрелом ранил его в живот, а другой подошел к лежащему и хладнокровно добил выстрелом в лицо.

Раздался дружный женский визг.

— Заткнитесь, — рявкнул налетчик и выстрелил в потолок.

Моментально наступила тишина.

— Всем встать! Где тут у вас туалет?

Всех загнали в небольшую туалетную комнату и заперли дверь.

— Не вздумайте рыпаться, — грозно предупредил один из бандитов, — на двери — граната с растяжкой. Рванет, и всем каюк…

После этого банда покинула здание банка, оставив маски в холле, и уехала на оставленной на стоянке автомашине.

Табличку, извещающую, что банк временно не работает, грабители, так и оставили висящей на двери.

* * *

Мужчина в спецовке, с чемоданчиком сантехника, насвистывая незатейливую мелодию, открыл дверь в банк.

Идя по коридору, он вдруг через стеклянные стены заметил, что операционный зал абсолютно пуст. В недоумении мужчина поднял брови. Он толкнул дверь в зал и зашел внутрь. Завидев лежащий труп толстяка, мужчина вначале испугался и шагнул было за дверь, но прислушался. Никаких звуков, электричества нет, поэтому и оргтехника молчала.

Сантехник быстро направился к столику охранника в холле, где находился телефон, и набрал 02.

— Милиция?.. — торопливо произнес он в трубку, — здесь… В общем такое дело — здесь лежит убитый… Как где, в банке, здесь… «Камабанк»… Нет, больше никого нет… Я?.. Я чиню здесь трубу… Обыкновенную, водопроводную… Фамилия моя Петренко… Да, я ничего и не трогаю… Да, буду ждать.

Сантехник положил трубку, подошел к дивану и сел на него, поставив рядом свой чемоданчик. Он опустил голову и вдруг заметил растекающуюся возле ноги лужу крови.

Подпрыгнув, сантехник в ужасе устремился на улицу, забыв о своем чемоданчике.

Послышался приближающийся вой милицейских сирен. Сантехник ждал снаружи, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

С воем сирены к зданию подлетел милицейский «уазик» с включенной мигалкой. Из «уазика» с двух сторон посыпались спецназовцы в бронежилетах. Они побежали к входу, рассредоточиваясь на ходу. В руках у них были короткоствольные автоматы.

Сантехник, стоящий у двери, на всякий случай поднял руки вверх. Спецназовцы, не обратив на него никакого внимания, забежали внутрь банка.

Следом подъехала белая «Волга». Из нее вышел Легин с тремя оперативниками, которые были тоже в бронежилетах. Все также побежали в банк, прихватив с собой сантехника, так и не опустившего руки.

Легин расхаживал по операционному залу, внимательно изучая обстановку.

Громко грохоча ботинками, вернулись спецназовцы, обыскав все ближайшие помещения.

— Два трупа, — стал докладывать Легину плечистый командир спецназовцев, — в подвале никого нет, сейфы — вскрыты. Сейчас произведем осмотр всего здания.

— Не надо, — безнадежно махнул рукой Легин, — что вы найдете, только все следы позатопчете. Уже и так затоптали… Бандитов давно и след простыл… Спасибо за службу. Можете возвращаться на базу.

— Каждый делает свое дело, — не обиделся спецназовец, — нам сообщили, мы и действуем согласно инструкции: найти и обезвредить бандитов. Не надо, так не надо. Хлопцы — в машину.

Спецназовцы дружно покинули банк.

— Звони в прокуратуру, — приказал Легин своему оперативнику, — пускай присылают следователя. Трупы — их подследственность.

Тот сел за телефон.

— А ты ищи телефон директора банка, — сказал Легин второму, — пускай приезжает. Будем разбираться, куда пропал персонал банка — не в заложники же их взяли. И на сколько их нагрели бандюганы, надо сразу же выяснить. Тоже немаловажная деталь.

Тот отправился за ближайший столик с компьютером.

— План «Перехват» введен? — спросил Легин третьего оперативника.

Оперативник утвердительно кивнул.

— Хотя, вряд ли что-то это даст, — с сомнением в голосе произнес Легин, — судя по всему, налет тщательно готовился. Ладно — добавил он, обращаясь к третьему оперативнику, — ты стань на дверь и никого постороннего не впускай.

Тот направился к выходу.

— Ну, а мы с тобой, — сказал Легин сантехнику, — пойдем, посмотрим, что за трубу ты тут ремонтировал. Где здесь туалет?

Они пошли по коридору, по направлению к туалету.

— Что это за патрубок тут на дверях висит? — недоуменно спросил Легин, указывая на повисший на петле, на дверной ручке, кусок изогнутой водопроводной трубы, — твой, что ли?

— Нет, — испугался сантехник, — то есть, я хотел поставить его туда, — он ткнул рукой в сторону туалета, — так он не подошел по размеру, но я его сюда не вешал.

— Что за хренотень, — недовольно произнес Легин, — и ты его оставил возле туалета? Но…

Его фразу перебил женский крик, несущийся из туалета.

— Спасите нас! выпустите нас отсюда!

И сразу вразнобой зазвучало несколько голосов.

— Осторожно, на двери граната! Будьте внимательны! Они заминировали дверь!

— Спокойно, — тотчас отозвался Легин, — не кричите. Сейчас открою.

Он ловко сунул два мизинца в противоположные отверстия патрубка и осторожно снял петлю с дверной ручки, удерживая патрубок мизинцами.

— Держи так же, — он протянул патрубок сантехнику, — может пальчики чьи остались…

Сантехник продел свои мизинцы в отверстия и перехватил патрубок.

— Только осторожно, — предупредил Легин, — руками, смотри, не лапай!

Сантехник отвел патрубок от тела на расстояние вытянутых рук и застыл в неподвижности.

Легин открыл дверь. В первом помещении, где находились умывальники и сушилки для рук, никого не было. Дверь, ведущая непосредственно в туалет, приоткрылась и оттуда осторожно высунулось мужское лицо.

— Выходите, — произнес Легин, — никакой опасности уже нет…

Персонал операционного зала оперативники, поделив между собой, тотчас взяли в разработку.

— Приметы? — пытался выяснить один из них у симпатичной девушки с размазанной от слез тушью.

— Да какие приметы, — торопливо начала она, испуганно озираясь на труп, возле которого уже колдовали судебный медик и криминалист с фотоаппаратом, — они все были одинаковые, в поросячьих масках и спортивных костюмах.

— А волосы на голове какого цвета, не заметили?

— Волосы… — задумчиво повторила девушка, — ах, да, один из них был, наверное, лысым. Во всяком случае, затылок был полностью выбрит, я сзади видела.

— Ну вот, — ободряюще кивнул оперативник, — давайте теперь конкретно вспомним, что делал этот лысый.

— Он… — девушка закрыла глаза, — точно, он складывал в черный полиэтиленовый пакет наши мобильные телефоны. Я сзади его и видела.

— А что он делал до этого?

— До этого… — девушка задумалась. — Ну, конечно, он самым первым вошел в зал и крикнул: «всем лечь на пол!». У него еще голос такой глухой, как будто рот заткнут тряпкой.

— А кто стрелял в начальника валютного отдела?

— Оба, — всхлипнула девушка и рот ее скривился, — только по очереди… Сначала выстрелил второй, полный такой и… в общем, Олег Павлович схватился за живот, на рубашке кровь выступила, и он упал на спину. А второй… Жуть… Этот лысый выстрелил ему прямо в лицо…

Девушка снова всхлипнула.

Легин в углу опрашивал сантехника, который уже сдал свой патрубок криминалисту.

— Андрей Зосимович, — донеслось до Легина, — вы не могли бы на минуту подойти сюда?

Следователь прокуратуры, Карнов, примостившийся за столом и составляющий протокол осмотра, приглашающе помахал ему рукой.

— Добрый день, Дмитрий Игоревич, — Легин пожал коллеге руку.

— День как раз недобрый, — уныло усмехнулся следователь, — что-нибудь уже известно о продолжительности налета, и о том, кто конкретно стрелял в погибших?

— Не более пятнадцати минут, — кратко ответил Легин, — и сразу скрылись на машине. Бармен из кафе напротив заметил, что четверка села в «Пежо» синего цвета, номера он не заметил. В начальника отдела стреляли двое. Сейчас мои заканчивают опрос свидетелей и доложат подробнее. Кто стрелял в охранника, пока неизвестно. Возможно, баллистика определит по…

Зазвонил мобильник Легина.

— Темно-синий «Пежо»? Номерные знаки соседней области? Давайте, выясняйте… Все.

— По «Перехвату» сообщили: уже нашли машину, на которой уехали бандиты, — пояснил Легин следователю прокуратуры, — брошенную иномарку нашли в нескольких кварталах отсюда, в глухом дворе дома, поставленного на капитальный ремонт, жильцы которого были временно выселены. Темно-синий «Пежо». Зарегистрирован в соседней области. Со вчерашнего дня числится в угоне.

— Значит, дальше они пересели в другую машину, — заметил следователь.

— Скорее всего, так, — согласился Легин, — вы, по-моему, что-то хотели уточнить у меня?

— Да, да, — вспомнил следователь, — пришлось занести вас в протокол осмотра. Вы ведь нашли этот кусок трубы. Чтобы он получил доказательственную силу, его надо внести в протокол осмотра. И вас, как нашедшего. Распишитесь вот здесь, против своей фамилии.

Легин расписался и вернулся к сантехнику, сиротливо стоящему в углу.

— Значит, говорите, труба дала течь, и банковский завхоз вызвал вас на подмогу?

— Да, — ответил сантехник с несчастным видом.

— Пошли, глянем на трубу, — предложил Легин, — а то, в первый раз, так и не дошли.

Они вошли в крохотную подсобку, дверь в которую вела из умывальника перед туалетом. В углу стояли ведра, щетки и различные приспособления и порошки для мытья полов и окон. Прямо на стене висел электрический щит с рубильником и двумя десятками различных переключателей.

— Она служит фактически и щитовой? — поинтересовался Легин.

— В том-то и дело, — подтвердил сантехник, — в том-то и опасность. Вода из прохудившейся трубы капала как раз на электрический щит. А это грозило коротким замыканием и пожаром. Особенно ночью, когда здание находится, практически, без присмотра.

— Где текло?

Сантехник указал рукой на часть трубы, проходившую прямо над щитом.

Легин присмотрелся и заметил падающую на щит каплю воды. Труба проходила под самым потолком. Течь давал изогнутый патрубок, соединяющий два отрезка трубы.

— Вижу, — пробормотал он, — но ремонт-то, в общем, пустяковый, зачем было обесточивать весь банк? Кто на этом настоял?

— Завхоз, — ответил приободрившийся сантехник, — ремонт-то пустяковый, но надо было сходить купить новый патрубок и заменить его. А замыкание могло произойти в любой момент, и завхоз не хотел рисковать. Могла и вся проводка сгореть, и натуральный пожар приключиться. А это ж банк…

— А не проще ли было отключить воду?

— Думали над этим вариантом, — согласился сантехник, — и даже отключали. Но вода-то все равно оставалась в трубах и продолжала капать.

— Нужный патрубок купили?

— Да. Он у меня в чемоданчике.

— Но заменить не успели…

— Нет.

— Занятная цепочка получается, — заметил Легин, — патрубок дает течь — электричество в банке отключается — кодовые бронированные двери главного хранилища запереть нельзя, так как они управляются электроприводом — вся сигнализация в банке также отключена — и, пожалуйста, именно в этот момент прибывают господа бандиты со своими стволами. Они не заботятся о сигнализации и запорах, их интересуют только мобильники, по которым можно сообщить о происходящем… Любопытно. Они знают, что банк полностью беззащитен. Кто-то вовремя дал им об этом знать…

— Что вы хотите этим сказать, — встрепенулся сантехник, — может, вы думаете, что… Ведь это я сразу вызвал сюда милицию, и я…

— Ничего я пока не думаю, — отмахнулся Легин, — давайте, снимайте этот злосчастный патрубок. Сколько потребуется времени?

— Максимум минут пятнадцать. Воду только отключу… И заменю моментом.

— Давайте, — повторил Легин, — я подожду здесь.

Сантехник ушел, а Легин начал тщательно исследовать щитовую. В ведре, под тряпками для мытья, он обнаружил крохотный аккумуляторный дисковый резак…

* * *

Рабочее совещание проходило в кабинете начальника Прикамского УВД генерала Гречкова. Во главе стола для совещаний сидел сам генерал. По обеим сторонам стола расположились Крастонов, Легин, следователь прокуратуры Карнов и два оперативника Легина.

— Кто будет докладывать? — спросил генерал.

— Легин доложит, — привстал из-за стола Крастонов.

Генерал одобряюще кивнул, и Легин собрался было встать, чтобы доложить обстоятельства дела.

— Сиди, — махнул генерал, — у нас рабочее совещание. Итак, каковы версии?

— Версия одна, — начал Легин, — бандитов явно кто-то навел. И кто-то — пока неизвестный — обеспечил отключение в банке электроэнергии.

— Каким путем?

— Неизвестный преступник пронес в банк аккумуляторный дисковый резак и сделал в патрубке пропил, который для маскировки и уменьшения течи замазал очень густым красным суриком, плотным, как пластилин. Эксперты уже дали заключение, что пропил был сделан именно этим резаком.

— Резак найден? — поинтересовался генерал.

— Да. Там же, в щитовой, в ведре для мытья полов, под тряпками. Отпечатков пальцев ни на резаке, ни на патрубке не обнаружено. Все было тщательно протерто.

— Дальше, — нетерпеливо произнес генерал.

— Опасаясь, что капающие на электрощит капли воды могут дать короткое замыкание, со всеми вытекающими последствиями, вплоть до пожара, завхоз банка вызвал сантехника.

— А кто обнаружил течь? — поинтересовался генерал.

— Уборщица, пришедшая, как обычно, делать свою работу за полтора часа до закрытия банка. Она увидела на полу лужу воды и потом утверждала, что лужица была небольшая, а вода капала из тубы от потолка каплями, с интервалами, примерно, один раз в секунду. Я на месте проделал несложный следственный эксперимент и математические расчеты. Полагаю, что течь функционировала не более одного часа.

— Что отключает главный рубильник? — спросил генерал.

— Только подачу электричества на электрические розетки и все освещение. Но это несущественно…

— Почему? — задал вопрос следователь прокуратуры.

— Остальные переключатели, а их всего двадцать четыре, замыкают и размыкают различные электрические цепи. В том числе, и все системы сигнализации банка, а также электропривод, с помощью которого запираются кодовые бронированные двери хранилища. Если бы эти двери были заперты, бандитам не удалось бы добраться до сейфов с деньгами.

— Почему? — на этот раз снова прозвучал вопрос генерала.

— Начальник валютного отдела, который был убит, не смог бы один открыть двери. Код должны набирать одновременно два человека, каждый из них знает только свою часть буквенно-цифрового кода.

— Кто второй?

— Заместитель управляющего банком.

— Ловко устроено, — заметил генерал, — вот вам и хваленые банковские системы предосторожностей. Отключил свет — и все…

— А если вдруг обесточится по другим причинам? — поинтересовался следователь прокуратуры, — ну, скажем, ураганом? Или, технические неполадки на самой подстанции?

— В подвале банка есть мощный аккумулятор. В случае пропадания электроэнергии, он автоматически дает ток. Но только на охранные системы банка, в том числе, и на электропривод двери. Аккумулятор способен автономно поддерживать питание в течение пяти суток.

— Так, что ж он не сработал? — удивился генерал.

— В противопожарных целях был обесточен весь электрощит. На нем находился и переключатель цепи аккумулятора. Была полностью отключена система поддержки готовности аккумулятора. Сигнал об отключении электричества просто не поступил на ее датчик. Поэтому-то аккумулятор и не сработал.

— То есть злоумышленник, обеспечивший бандитский налет на банк, был прекрасно осведомлен об этих нюансах, — подытожил Крастонов.

— Кто предложил обесточить щит? — спросил генерал.

— Сантехник утверждает, что на этом настоял завхоз, — ответил Легин, — завхоз, в свою очередь, заявил, что отключить щит полностью предложил сантехник. Мол, иначе он не гарантирует, что не возникнет замыкание или возгорание.

— Вот вам и подозреваемые, а особенно, этот сантехник, — заметил генерал.

— Извините, Владимир Антонович, — мягко возразил Легин, — но ни тот, ни другой на эту роль не годятся.

— Почему? — нахмурился генерал. — Кто еще мог знать слабые места, которые могли привести к замыканию электрической цепи? Кто, кроме сантехника, мог сделать хитроумный пропил на трубе? Кто мог дать сигнал бандитам, что банк с этого момента практически беззащитен? Ведь именно после его ухода и началось нападение на банк.

— Для чего же тогда сантехнику было оставлять такую улику, как пропиленный патрубок? — возразил Легин, — Будь он участником столь хитроумно продуманной операции, он наверняка не оставил бы такое свидетельство, указывающее непосредственно на него. То же самое касается портативного дискового резака. Сантехник имел полную возможность, выходя из банка, взять уличающие его патрубок и резак с собой и выбросить их, либо спрятать.

— Нужно быть совершенно безмозглым тупицей, чтобы не уничтожить доказательства своей преступной деятельности, имея для этого все возможности и время, — поддержал подчиненного Крастонов, — а сантехник впечатления идиота не вызывает. Даже, если и допустить, что он — совершеннейший дебил, то это должен был предусмотреть тот, кто разрабатывал столь изощренный план ограбления банка. Нет, не сходятся здесь концы с концами…

— Согласен, — после некоторого раздумья согласился генерал, — а завхоз? Он подходит для этой роли?

— В принципе, да, — ответил Легин, — он вполне мог бы подставить таким образом сантехника. Но есть одно обстоятельство, которое исключает его участие в этом деле.

— Какое? — поинтересовался генерал.

— У него отсутствует кисть левой руки, он потерял ее в Чечне, будучи офицером, — пояснил Легин. — И, если можно с одной рукой залезть на стремянку, чтобы резать трубу резаком, то саму трубу одной рукой не пропилишь. Я сам пытался это сделать. Во-первых, надо левой рукой придерживать трубу, а правой держать резак… И не просто придерживать, а отодвинуть ее от стенки на один-два сантиметра, иначе диск резака не может соприкоснуться с нижней частью трубы, где был сделан пропил. Для этого нужно применить значительное физическое усилие. При этом резак постоянно соскальзывает с круглой поверхности трубы и пропил делать не желает.

— Да, с протезом, это абсолютно исключено, — подтвердил Крастонов. — К тому же, у завхоза безупречное прошлое: боевой заслуженный офицер, комиссованный из армии в связи с увечьем.

— Убедили, — согласился генерал. — Кто еще может подойти на роль пособника бандитов?

— Давайте лучше пойдем методом исключения, — предложил следователь прокуратуры.

Легин выжидающе посмотрел на генерала. Тот утвердительно кивнул головой.

— Исключаем из числа подозреваемых всех девушек, которые в банке составляют большинство, — начал Легин. — По вышеизложенным причинам. Мы проверили — никто их них не был замечен в занятиях тяжелой атлетикой и восточными единоборствами.

— Не факт, — пробурчал следователь, — теоретически участие девушки возможно.

— Я беру реальные варианты, — спокойно возразил Легин, — а не киношные, где тощая девица валит направо и налево здоровенных мужиков, и голыми руками разводит прутья тюремной решетки.

Он взял со стола листок бумаги.

— Тут у меня составлен список всех работников банка. Сам владелец банка и двое убитых также не могли быть соучастниками.

— Кстати, каков причиненный налетом ущерб? — поинтересовался генерал.

— Триста четырнадцать тысяч долларов, девяносто две тысячи евро и немногим более одиннадцати миллионов рублей.

— Серьезная сумма, — покачал головой генерал. — Ладно, продолжайте дальше.

— Остаются еще два охранника, работавших посменно с тем, который погиб. Охранники дежурят посуточно. Убитый заступил на дежурство в восемь утра, за час до открытия банка, и должен был сменяться в то же время на следующий день. Значит, отпадают и оба охранника, которых в банке в тот день не было.

— Вы забыли про заместителя управляющего банком, — напомнил следователь.

— Не забыл, — тут же парировал Легин, — он, как раз, входит в число подозреваемых, коих остается всего четверо.

— Кто? — генерал выжидающе посмотрел на Легина.

— Кроме заместителя управляющего банком, еще один программист и два оператора. Любой из них мог это сделать. Но заместитель управляющего банком был лишь с утра, подписал необходимые бумаги и уехал. Судя по объему образовавшейся лужицы в щитовой, сомнительно, что пропил в патрубке мог быть сделан с утра…

— А вы уверены, что Ваши расчеты точны? — негромко спросил следователь.

— Уверен, — убежденно произнес Легин, — я советовался с экспертами. Вода могла течь быстрее, размыв сурик. Но медленнее — никогда.

— Ну, что ж, будем вплотную работать по оставшейся троице, — озабоченно произнес генерал, — какие будут предложения?

— В общем-то, мы уже ведем разработку, — с некоторым смущением сообщил Легин, — вместе со следователем мы прямо в банке устроили маленький спектакль.

Крастонов подтвердил сказанное коротким кивком головы.

— Легин — молодец, — сказал он, — прямо таки режиссер-постановщик по произведениям Агаты Кристи.

— Какой спектакль? — недоумевающе поднял брови генерал…

* * *

…Поздним вечером в операционном зале банка все работники были на своих местах — никого из них домой пока не отпустили.

За одним из столов расположился следователь прокуратуры. Он, прямо на месте, допрашивал присутствующих. Рядом с ним находился Легин.

Допросы были пока очень коротки. Главный вопрос — кто и на сколько отлучался из операционного зала после обеда.

Девушки проходили быстро.

Перед следователем сел сантехник и здесь начался интенсивный допрос.

— …Ты знал, что надо менять патрубок и не взял его с собой? — грозно вопрошал следователь.

— Я взял, — робко сопротивлялся сантехник, — но он не подошел по диаметру…

— Как это не подошел? Все трубы стандартные!

— Нет, — уже увереннее стал возражать сантехник, — сечения труб бывают разными, а здесь как раз здание довоенной постройки, и…

— Ну, ладно. А чего, спрашивается, тебя понесло на рынок, в такую даль, когда рядом, в двух кварталах от здания банка, находится магазин хозяйственных товаров? — уже почти кричал следователь бедолаге-сантехнику.

— Так на рынке ж все дешевле…

— Дешевле?!? Ты так бережешь деньги банка? С какой это стати?

— Да я все время — на рынке… Там еще и качественнее, потому что магазинная торговля набирает, по-старинке, все тот же ассортимент, не отслеживая технических новинок.

— Какая тебе такая техническая новинка — кусок трубы с резьбой? — грозно насупился следователь. — Расскажи лучше, как ты подал сигнал своим сообщникам? Только ты вышел, как они тут же и явились! Случайность? Гнить тебе на пожизненном за такую случайность…

Сантехник побледнел.

— Я же сам вызвал милицию, — тоскливо привел он свой последний аргумент…

— И что? Засчитать тебе это, как явку с повинной? — с иронией в голосе произнес следователь и вдруг скомандовал Легину, — взять его! За решетку — пусть хорошо подумает… На рынке ему дешевле… Время выигрывал для бандюков…

Легин взял несчастного сантехника за локоть и вывел его из банка.

Все присутствующие с испугом наблюдали эту сцену…

* * *

— И, что — посадили? — заинтересованно спросил генерал, внимательно выслушав рассказ о разыгранном в банке представлении.

— Как можно? — возразил ему Крастонов, — Это же нарушение законности!

— Я бы на это и не пошел, — добавил следователь прокуратуры.

— Так это ж фикция, — разочарованно протянул генерал, — вот увидят вашего сантехника на улице и рухнула вся ваша постановка…

— Не совсем фикция, Владимир Антонович, — пояснил Легин, — для вида завезли его в СИЗО, чтобы слух пошел… А ночью забрали и отправили в деревню к родственникам, с наказом, чтобы и носа из дома не высовывал…

— Хитрецы, — засмеялся генерал, — и какие ваши дальнейшие планы?

— Предварительно мы установили, что чаще всех отлучался в туалет, где было отведено место для курения, программист — заядлый курильщик, — пояснил Легин.

— Во время допроса он же больше всех нервничал, когда его опрашивали по поводу обстоятельств ограбления банка и примет нападавших, — добавил следователь.

— И еще, — уточнил Легин, — я заметил, но вначале не придал значения, тому, что допрашиваемый программист указательным пальцем правой руки машинально потирал большой палец, пытаясь стереть якобы запекшуюся кровь. Я тогда отнес это на счет случившейся стрессовой ситуации, а пораненный в суматохе палец посоветовал ему обработать водкой или одеколоном.

— Отчего тот вздрогнул и опустил руку, — присовокупил следователь, — я тоже на это обратил внимание.

— Лишь через день, анализируя события, — продолжил Легин, — я подумал, что указательный и большой пальцы могли быть испачканы не кровью, а красным суриком, которым преступник замазывал для маскировки пропил в патрубке. Отмыть красный сурик просто мылом невозможно, для этого требуется специальный растворитель или бензин.

— Прекрасно, — похвалил генерал, — я всегда был высокого мнения о твоих аналитических способностях, Андрей Зосимович. Взяли программиста в работу?

— Не только его, — ответил Легин, — всех троих, на всякий случай. По полной программе — и наружка, и прослушка, и связи. Но его, конечно, особенно.

— Каковы результаты?

— Пока результатов нет. Все трое ведут обычную жизнь, никаких подозрительных встреч, никаких шифрованных звонков.

— Хорошо. Докладывать ежедневно.

— Есть, товарищ генерал.

* * *

Крастонов сидел за столом в своем кабинете и читал распечатку телефонного разговора. Напротив находился Легин.

— А сама запись есть? — спросил через некоторое время Крастонов.

— Конечно, — ответил Легин, — включить?

— Давай послушаем. Сгодится ли для идентификации голосов, если что?

— Нормальная запись. Эксперты уже слушали.

Легин достал портативный магнитофон и щелкнул кнопкой.

Послышались два слегка искаженных мужских голоса.

— Здорово, Мурзилка. Как вы там?

— Привет, брателло (голос слегка заплетался). Нормалек. Что слышно по теме?

— Ничего. Синие не в ту степь роют. Лоха унитазного в клоповник кинули. Ни примет, ни следов, как в песне.

— Ну и лады. А чо звякаешь? Договорились же — месяц в тине щуриться.

— Хорошо вам сидеть, кайфовать. Вы, давайте, долю везите, как договаривались, а то — пропьете, да на баб просадите. Слышу же — бухой полностью.

— Да ты чо — охренел? Нам туда нельзя. Сам подруливай.

— Когда?

— Так… Счас спрошу Геру, погодь…

(Издалека послышался разговор, но слов не разобрать).

— Так. Давай через три дня. Ночной лошадью. На вокзале тя встречу.

— Понял. До стрелки.

— Покеда.

Пленка, потрескивая, стала крутиться вхолостую.

Легин нажал на кнопку «стоп».

— Пошли к генералу, — решительно произнес Крастонов, — действовать придется на территории чужой области, надо согласовывать. Там всех и возьмем.

* * *

Генерал сосредоточенно ходил по своему кабинету из конца в конец. Крастонов и Легин стояли у окна.

— Значит, все у вас готово, — произнес генерал, — осталось только задержать налетчиков…

— Необходимо еще соседей предупредить, — добавил Крастонов, — вы бы поговорили там, Владимир Антонович. Чтобы имели в виду, и не чинили нам препятствий.

— Поговорил я с соседом, — поморщился Гречков, — он настаивает на совместных действиях, говорит: «Территория наша и бандиты у нас проживают…»

— Не надо нам никакой помощи, товарищ генерал, — стал возражать Легин, — лишь бы не мешали. Ведь иногда такие казусы случаются — в кино не увидишь. Помните, в прошлом году наши отслеживали каналы сбыта наркотиков… Сухомлин пьяным притворялся в порту, а сам снимал на миниатюрную видеокамеру процесс передачи контейнера. Так — что… Налетели «свои», в кавычках, потому оказались шакалами. Завезли в обезьянник, в РОВД, да еще избили по пути и ограбили. Видеокамеру так и не нашли, списывать пришлось. И операцию до конца не довели…

— Бывает, — согласился генерал, — всякое бывает, но и получили оборотни заслуженно — по шесть лет суд им отмерил. Ладно, ты соседей все же не обижай — пускай хоть в оцеплении постоят. Им тоже рапортовать надо. А то, получается, бандитов у себя пригрели, а взяли их другие.

— Слушаюсь, товарищ генерал.

— Сразу же позвоните.

— Будет исполнено, товарищ генерал.

* * *

Ночью к перрону городского вокзала подошел поезд. Из вагонов, торопясь, вышли немногочисленные пассажиры.

Одним из них и был программист из ограбленного недавно банка. Он стал осторожно озираться по сторонам. На перроне остались только два подвыпивших мужика, сосущие из бутылок пиво, и поминающие недобрым словом какую-то Машку, которая «с-сука, не пус-скает домой». Это были переодетые в поношенную мятую одежду оперативники Легина.

Сам Легин сидел за рулем старенькой «Хонды», стоящей на привокзальной площади, и наблюдал за выходами с перрона. В машине находились также Крастонов и начальник угрозыска местной милиции. Все были в гражданской одежде.

На площади стояли лишь несколько машин: такси, потрепанная «Волга» и две замызганных иномарки.

Программист, озираясь, вышел на площадь. Тотчас из двери здания вокзала выскользнула длинная фигура и направилась к нему.

— Ну, с приездом, Думер.

— Здорово, Мурзилка. А, где…

— Ну, не буду же я с собой носить… Ты знаешь, сколько там?

— Прикидывал.

— Ну, вот. Поехали, — предложил Мурзилка.

— Куда?

— На хату. Где все. Переночуешь, и утром отбудешь назад со своей долей.

— Так чего ж ты на вокзале назначал?

— А то, тебе адрес скажи… Чтоб ментов привел? Я и сейчас за тобой посматривал, нет ли хвоста.

— Понятно. Ну, поехали. Где машина?

— А такси возьмем.

Мурзилка и программист пошли по направлению к стоянке такси.

Подвыпившие мужики уже шли им навстречу, обнявшись и что-то бубня.

Из «Хонды» выбрались Легин и местный розыскник, и быстро направились за бандитами.

— Водочки хорошей глотнешь, девочку поимеешь, оторвешься по…

Конец фразы застрял у Мурзилки в горле.

Четверка внезапно прыгнула на бандитов с двух сторон. Послышался сдавленный крик, быстрая возня.

Мурзилку, уже в наручниках, Легин и один из оперативников поволокли к «Хонде». Программиста потащили в темнеющие рядом с вокзалом дворы.

— Ну, что, Мурзилка, — домурзился? — грозно спросил Крастонов уже в машине, — куда ехать — говори!

Он сидел на заднем сиденье рядом с задержанным парнем.

— К-кто вы? — Мурзилка весь трясся от неожиданности.

— Не конкурирующая банда, не волнуйся, — ответил Крастонов, — милиция. Расстреляют тебя, как положено, — в тюремном подвале и без всяких мук. Где оружие?

— За что расстреляют, — завыл Мурзилка, — я не убивал! Это Гера… И Батон… Я вообще не стрелял!

— Стрелял — не стрелял… Участвовал в группе, значит, и на тебе трупы. Где оружие, спрашиваю?

— Там!

— Где там?

— На хате.

— А где хата?

— А куда Думера повели? — неожиданно ответил вопросом на вопрос Мурзилка.

— Кончать повели, — ехидно улыбнулся Легин, повернувшись назад, и посмотрел парню прямо в глаза.

— Чего-о-о, — недоверчиво скривился Мурзилка.

— А что с него толку: адреса он все равно не знает, — спокойно и обстоятельно стал объяснять Легин, — и суд вышку ему не даст, он косвенный соучастник, за эксцесс исполнителя не в ответе… А истребить вас всех все равно надо, чтобы землю не поганили. Вот и повели…

Несмотря на неправдоподобность слов Легина, эта обстоятельность и его спокойствие привели Мурзилку в состояние ступора. Он затрясся еще больше и застучал зубами.

— Чего это… — забормотал он, мотая в стороны головой, — я все расскажу… Деятельное раскаяние… Я читал… Помощь следствию… Я же про это читал!

— Адрес! — гаркнул ему в ухо Крастонов, — быстро!

— Садовая, шесть, первый подъезд, квартира девятнадцать, третий этаж, налево, — автоматически, скороговоркой зачастил Мурзилка, — я повинную напишу… Это все Гера… Мы не договаривались убивать…

— Дорогу показывай!

— Да, я все покажу… Тут недалеко…

— Второй, я первый, — включил рацию Крастонов, — выдвигайтесь в район — Садовая, шесть. К дому пока не подходить. Ждите нас. Только за входом в первый подъезд присмотрите. Поехали…

Машина тронулась с места.

— Здесь направо, вон на ту улицу, — показывал парень, — меня заставили… Обоих мужиков убили Гера с Батоном…

— Где деньги? — наклонился Крастонов к парню.

— Все деньги у Геры. Мы их еще не делили…

— Зачем Думера на квартиру пригласили?

— Это — Гера… Он его убить хотел… Шнур нейлоновый приготовил… Сказал — единственная ниточка к нам… Оборвем, и все тип-топ. Тогда и деньги поделим.

— А что за кличка такая Думер? — поинтересовался Легин.

— Игра такая компьютерная есть, стрелялка, «DOOM» называется. Он за ней дни и ночи просиживал, как наркоман. Даже сам дополнительные уровни создавал… А вон уже и наш дом…

* * *

Квартира представляла собой довольно печальное зрелище, сохранившее следы ночного задержания банды. По ней словно прошел смерч — и до этого неопрятная, она была совершенно разгромлена. Сдвинутая мебель, перевернутые стулья, на полу валялись пустые и полные бутылки из-под спиртных напитков и пива, различные вещи и предметы одежды.

Ранним утром Крастонов и Легин сидели на диване. Возле Легина сбоку в ряд расположились четыре пистолета с глушителями.

Крастонова держал на коленях картонную коробку с бумагами и документами, перебирал их, не спеша, а некоторые пристально разглядывал.

В коробке ворохом лежали паспорта с мужскими и женскими фотографиями, акции различных предприятий, векселя, всякие бухгалтерские и финансовые документы, банковские проводки.

— Индоссо, нотификация, ремиз, авизо… — бормотал Крастонов, читая бумаги, — похоже, эти ребятки не только банк бомбанули. Вот будет следаку работка. Слышишь, Андрюха?

— Мы свое дело сделали, — устало произнес Легин, и зевнул.

На столе два оперативника считали деньги, складывая пачки стопками и ставя палочки на листке бумаги, чтобы не сбиться со счета.

— Все деньги целы? — поинтересовался Крастонов.

— Нет, — ответил оперативник, — похоже, что будет где-то две трети. Треть, наверное, спрятали куда-то, не могли же они столько пропить…

— Есть и нам еще чем позаниматься, прикинь, Андрей, — обратился Крастонов к Легину, — придется еще…

Он оборвал фразу на полуслове, глянув в сторону Легина. Тот спал, сидя, даже не откинувшись на спинку дивана.

Крастонов посмотрел на часы. Стрелки показывали половину шестого утра. Он отложил коробку в сторону, встал и вышел на кухню.

«Вообще-то рановато… Но он сам же велел доложить сразу же…»

Крастонов набрал номер на мобильном телефоне и стал ждать. Через некоторое время ему ответили, и он заговорил в трубку:

— Докладываю, товарищ генерал. Взяли всех пятерых… Прямо ночью и взяли… И местные участвовали. При сем присутствовали… Оружие изъяли. И часть денег — тоже… Какое там вооруженное сопротивление… Легин задерживал, а с ним — вы ж знаете… Бандиты натуральные и, похоже, не только банк на их совести… По форме бандиты, а по сути — сопляки. Книжек начитались, да Голливуда насмотрелись. Люди только гибнут из-за таких отморозков…

* * *

Рутина рабочих будней была взрезана весьма тревожной ориентировкой, разосланной из центра во все регионы страны. На очередном рабочем совещании, которое проходило, как обычно, в кабинете начальника Прикамского УВД генерала Гречкова, во главе стола сидел сам генерал. За столом собрались Крастонов, Легин и еще несколько офицеров милиции.

Гречков только что закончил читать сообщение, переданное по факсу:

— Такая вот ориентировка из министерства пришла. У кого какие соображения? — в заключение произнес генерал, — высказывайтесь.

Встал Крастонов.

— Что мы имеем, — подытожил он. — Через наш город и область проходит международная трасса, по которой с северо-запада на юго-восток почти сплошным потоком идут фуры «дальнобойщиков». Они везут импортные товары из стран Западной Европы. Назад поток меньше, но тоже машины идут. Нас, конечно, интересуют машины идущие с Запада.

— Что они везут? — поинтересовался генерал.

— Все, что угодно. От продовольствия и бытовой техники до комплектующих производства станкостроения и электроники. Согласно ориентировке, бесследно пропадают машины, перевозящие дорогую компактную аппаратуру: компьютеры, ноутбуки, различную оргтехнику. Предположительно, фуры пропадают на территории трех областей — нашей и двух соседних, где проходит международная трасса.

— Пропадают и фуры, и их водители, — произнес раздумчиво генерал, — причем, водителей обычно по двое на одну фуру. Бесследно. Куда же могут исчезать люди? Я не говорю уже о большегрузных машинах… Не инопланетяне же их похищают?

— Можно предположить, что работает хорошо организованная банда, — сказал Крастонов. — Водителей убивают и закапывают в землю. Юго-восток области сплошь в глухих лесах. А большегрузные фуры? Тут даже трудно предположить… Их не особенно спрячешь.

— Разрешите мне? — приподнял руку Легин.

— Давайте, — кивнул генерал.

Крастонов сел, уступив очередь Легину.

— Я тут строил различные версии, в связи с прошлогодним нашим аналогичным «висяком», — начал Легин, — но о «висяке» потом. Вся сложность здесь в том, что родные и близкие пропавших, обеспокоившись их долгим отсутствием, обращались в органы милиции по месту проживания, зачастую за многие сотни километров от места исчезновения. По месту жительства исчезнувших…

— То есть, их розыском занимались там? — уточнил генерал.

— Так точно, — подтвердил Легин. Именно там и заводились розыскные дела. А иногда по факту исчезновения возбуждались и уголовные дела, проводились какие-то формальные следственные и розыскные действия. И, в конце концов, приостанавливались…

— Почему? — не понял генерал.

— А как найти? — развел руками Легин. — Винить тамошних оперов в нерасторопности и формализме сложно. Кроме заявления о пропаже, никаких иных сведений у них не было. Да и быть не могло. Действительно, пропавший пересекал иногда границы нескольких регионов. Где именно он пропадал, установить не представлялось возможным. Кроме самих бандитов, об этом не знает никто.

— То есть предполагаемые бандиты прекрасно осведомлены о механизме поиска пропавших без вести людей, — генерал задумался на мгновение. — И используют эти нестыковки в своих преступных целях?

— Совершенно верно, — подтвердил Легин. — В предполагаемые места исчезновения направлялись ориентировки с приметами пропавшего человека, сведениями о модели его транспортного средства, его номерах и предположительно, похищенном имуществе.

— Но, что могут дать приметы, когда человек лежит под землей, на глубине до двух метров, — констатировал генерал. — С людьми — понятно. А машины где? Их ведь не закопаешь?

— Сейчас международные перевозки — весьма развитая инфраструктура, — продолжил Легин. — Машины, по-видимому, слегка видоизменяются, на них перебиваются номера, правятся новые документы, они недорого продаются и вот уже ездят, не опознанные, далеко от тех мест, где были похищены.

— А грузы? — поинтересовался генерал.

— Ну, с грузами-то проще всего. Полно отлаженных преступных каналов сбыта. Грузы в фурах были типовыми, никаких индивидуальных особенностей не имели. Похищены были, скажем, две тысячи принтеров «Lexmark» в заводской упаковке — поди, отыщи их, даже в определенном городе.

— Да, — удрученно произнес генерал, — эти убийства раскрыть, практически, невозможно. Если допустить, что они совершены на территории нашей области… Все потерпевшие — не местные, находились на территории области проездом, кратковременно. Трупы бандиты прятали, закапывая их в близлежащих лесах… Где в таком случае пропал человек, установить также невозможно.

— Главное, нет никаких свидетелей преступлений, — отметил Легин, — убийства совершались, как правило, в глухих местах. Бандиты умышленно не оставляют никого в живых.

— У нас есть какие-нибудь материалы по этой теме?

— Так точно. На территории нашей области пропало несколько дорогих иномарок вместе со своими водителями-владельцами. Такие же случаи зафиксированы и в сопредельных областях, расположенных вдоль трассы. Это позволит сузить район дислокации банды.

— Вы что-то говорили о нераскрытом убийстве прошлого года, — напомнил генерал.

— Да. И этот наш «висяк» — похоже, оплошность бандитов. Но даже в этом случае у нас нет никаких зацепок.

— Доложите подробнее, — попросил генерал…

* * *

Ранним утром по трассе двигалась одинокая фура с прицепом, обтянутым черным брезентом. Дорога была пуста. Других машин поблизости не просматривалось.

Водитель сосредоточенно смотрел на дорогу, слегка покачивая рулевым колесом. Сменщик посапывал во сне, вися под потолком высокой кабины в самодельном гамаке. Он с головой был закутан в одеяло.

Лицо водителя вдруг исказилось растерянной гримасой, глаза от неожиданности широко раскрылись, и он резко нажал на тормоз. Фуру понесло юзом, противно завизжала резина.

— Твою мать! — зарычал водитель и выпрыгнул из кабины.

Разбуженный резким торможением, его напарник пытался рассмотреть причину остановки. Он расслышал чьи-то возбужденные громкие голоса. Напарник вытянул шею и в зеркало заднего вида сверху увидел, как упал его товарищ, сраженный в голову специальным укороченным ломиком.

Дверца со стороны водителя была открыта, и бандиты могли видеть, что на пассажирском сиденье никого нет. На какой-то тюк, притороченный в нише под потолком, они, к счастью, внимания не обратили.

Через зеркало напарник заметил только фрагменты фигур, обыскивающих мертвого водителя. Он услышал лязг замка и скрежет открываемой задней двери фуры.

— Прикинь-ка, чё там есть, — раздался громкий чужой голос.

Напарник резко сбросил с себя одеяло и ловко выскользнул из гамака. Он осторожно посмотрел со стороны пассажира в зеркало заднего вида. Никого видно не было, слышалось только копошение внутри фуры.

Напарник рывком открыл дверцу кабины, спрыгнул на землю и, как был, в трусах, майке и носках, перепрыгнул через придорожную канаву. Он чуть не упал, но удержался и стремительно понесся вглубь сумрачного леса.

— Стой, падла, — заорали бандиты сзади.

Пробежав метров двести, беглец споткнулся и упал в довольно глубокую яму, прикрытую старым валежником. В лесу послышались громкие голоса преследователей. Кто-то пробежал совсем недалеко от ямы. Раздался треск сухих веток и сучьев. Поиски велись тщательно, лес буквально прочесывался.

Через некоторое время до лежащего в яме мужчины донесся шум отъезжающей фуры.

Трясущийся от страха беглец еще долго слышал вокруг возбужденные голоса, иногда они раздавались совсем рядом…

Наконец, вновь раздался шум машины — на этот раз донесся легкий рокот отъезжающей легковушки — и все затихло.

Спасшийся от неминуемой смерти водитель осторожно, поминутно прислушиваясь, пошел в сторону города, и километра через два вышел на шоссе, где попытался остановить какую-нибудь попутку.

Машины проносились мимо, не доверяя странному виду голосующего. В конце концов, его подобрал обшарпанный грузовик…

* * *

Одежда с чужого плеча была явно мала дальнобойщику. Легин, в своем кабинете опрашивая избежавшего смерти человека, был терпелив и дотошен.

— Где это произошло? — уточнял он.

— Не знаю, я спал, — твердил дальнобойщик, — машину вел Федор.

— Ну, хоть приблизительно. Ты же добирался в город на попутке. Неужели по дороге не смотрел по сторонам?

— Не до этого было, — пожал плечами водитель, — как во сне, помню что-то только отрывками… Чудом спасся.

— Номер грузовика, что тебя подвозил, не запомнил?

— Да не до номера было, поверьте… Хотя, — оживился водитель, — только сел, и мы сразу проехали по мостику… Но не через речку, а так, типа по промоине… А слева овраг был, еще деревья такие кривые на склоне…

Легин внимательно изучал расстеленную перед ним подробную карту области.

— Смотрели здесь наши, — с досадой произнес он, — никаких следов. Как сквозь землю фура провалилась! Слушай, неужели никаких примет нападавших не запомнил? Давай, напрягись, мостик же вспомнил.

— Не видел я их совсем. Не видел, понимаете? Думаете, боюсь сказать? Да, я б их за Федора, — он заскрипел зубами и сжал кулаки, — сволочи! Двое детей осталось — девочки… Мальчишку еще хотел, смеялся… — водитель опустил голову.

— А одежда? В чем одеты были?

— И одежду не видел. Я ж только через зеркальце… Ломик только видел… Да… И кусок руки… Рука вроде голая была… Или засучена? Не могу вспомнить… Так быстро все… Раз — и нет человека…

— Ты говорил, что слышал шум легковушки. Не приметил ее?

— Не видел совсем. Но, что легковушка, ручаюсь — слух у меня на это дело точный.

— Голоса какие были?

— Обыкновенные голоса. Злые.

— Картавил может кто? Акцент у кого-нибудь кавказский или прибалтийский?

Водитель пожал плечами и опустил голову.

— Ну, что вы за груз везли, хоть знаешь?

— Это знаю. Ноутбуки, название так пишется. — Водитель написал на листке бумаги «Compage». — Восемь тысяч штук. Загрузились в Амерсхорхе…

— Где это?

— Город такой в Голландии. Все упаковано, документы, как положено…

Через некоторое время Легин зашел в кабинет Крастонова.

— Ни черта этот мужик не видел, — с порога начал он, — или не помнит. Смутные фигуры какие-то… Ломик… Оголенная рука. Вот и все.

— Что дал поиск в лесу? — поинтересовался Крастонов.

— Тоже ничего. На самой дороге нашли в двух местах следы экстренного торможения. Да что это дало… Взять груженую фуру с прицепом и испариться!?. Призраки, какие-то…

— С собаками искали?

— И с собаками. Да не стали бы они прямо там труп зарывать. Куда-нибудь отъехали, раз свидетель живой остался. Лесов хватает. «Висяк», короче. Прокурор звонил — результатов требует. А где их возьмешь при таком раскладе? И свидетель есть, а что толку?

— А «по низу»?

— Тоже ничего. Да и агентура у нас сейчас — сами знаете.

— Может, ноутбуки где всплывут?

— Направили ориентировки. Да ведь и бандитов за дураков считать не надо. Вон, как слаженно работают. Или попридержат товар, или загонят куда в Среднюю Азию. Кто их там отслеживать будет…

* * *

Генерал внимательно выслушал подробный рассказ о нападении на фуру и поморщился.

— Да, действительно, «висяк», — согласился он. — И с тех пор больше ничего?

— Нашли одну пропавшую иномарку в Белоруссии, — сообщил Легин. — Там ребята бдительные. Возвратили машину сюда. Но зацепок — никаких. Новый владелец утверждает, что купил в Минске, на авторынке в Малиновке. С рук. У кого купил, установить не удалось.

— А что можно здесь сделать по гаишной части?

Вскочил один из офицеров.

— Почти ничего. У нас эту машину с учета не снимали. А в Минске ее поставили на учет по поддельным документам, как пригнанную из Польши.

— Разветвленная сеть, целый преступный синдикат орудует где-то под боком, — гневно воскликнул генерал, — а у нас — ничего. Никаких оперативных данных, никаких разработок, никакого творческого поиска!

— Может, еще и не наша банда, — предположил один из офицеров, — просто гастролеры какие…

— Наши — не наши, — рассердился генерал, — орудуют-то у нас! Какие будут предложения? Только конкретно, без галочек в план оперативной работы… Губернатор звонил, требует, чтобы конвой на территории области сопровождал дальнобойщиков. Так что — весь личный состав управления туда отрядить? На круглосуточное патрулирование?!

— Предложение есть, — веско произнес Крастонов. — Мы тут с Легиным поразмышляли… Есть возможность их взять… «На живца».

— «На живца»? — задумался генерал, — ну-ка, ну-ка, что вы имеете в виду?

— Будем гонять по трассе каждый день большегрузный автомобиль, — пояснил Крастонов, — вместо водителя посадим нашего работника…

— Сам и сяду за руль, — встрял Легин.

— Рискованно. А если узнают? — возразил генерал, — личность-то ты в городе все-таки известная.

— Они ж не будут рассматривать, кто в кабине, — заупрямился Легин, — а как тормознут, пусть тогда и опознают. Да уже поздно будет. К тому же маленько изменю внешность: усы какие подклею, очки темные нацеплю.

— Ладно, согласен, — махнул рукой генерал.

— Вместо водителя за рулем будет сидеть Легин, — невозмутимо продолжал Крастонов, — а в крытом кузове, вместо импортного груза — взвод омоновцев. И на подстраховке неподалеку пара скоростных машин, на случай, если часть бандитов попытается скрыться на своей машине. Связь — по рации.

— Ну что ж, задумано неплохо, — согласился генерал. — Действуйте, Александр Олегович. Руководить операцией будете лично вы.

* * *

Большегрузный «Мерседес» с иностранными номерами и с прицепом, обтянутым синим брезентом с белыми надписями «Samsung», ехавший в полдень по шоссе выглядел весьма заманчиво.

За баранкой сидел Легин, одетый в синюю шоферскую спецовку также с лэйблом «Samsung». Он был с черными усами и в солнцезащитных очках.

Рядом с ним сидел крепыш в такой же спецовке — командир омоновцев. В прицепе, вместо груза, находились еще одиннадцать омоновцев.

— Пустельга, я Чиж, — послышался в крохотной рации, прикрепленной сбоку на воротнике рубашки, голос Крастонова, — доложите обстановку. Почему на связь не выходите?

— Чиж, я Пустельга, — уныло буркнул Легин, — так докладывать-то особо нечего. Рыба не клюет. Пятый день впустую колесим. Наверное, примелькались. Завтра сменим машину…

Ранним вечером, после еще одного неудачного дня поездок, «Мерседес» с белыми надписями «Samsung», возвращался в город.

Трасса проходила по густому лесу.

— Сколько еще до города? — спросил Легина командир омоновцев, глядя на часы.

— Километров сорок, — прикинул Легин и сдвинул очки на лоб.

— А что завтра?

— Будем опять кататься, — невозмутимым тоном произнес Легин, — только натянем другой тент, да сменим номера.

Он слегка притормозил на повороте. Дальше виднелся мост через небольшую речушку, и дорога резко сужалась.

Внезапно, вывернувшись из-за прицепа, красный «БМВ» обогнал фуру, резко затормозил и встал поперек дороги.

— Опа, — произнес омоновец, поправляя под спецовкой автомат, — кажется, они…

Легин изо всей силы нажал на тормоза. Тяжеленная фура, прочертив на асфальте черные следы разом заблокировавшихся колес, остановилась в нескольких метрах от легковушки.

— Ребята, готовность номер один, — негромко приказал в свою рацию омоновский командир.

Из «БМВ» не спеша вылезли четыре качка с короткими прическами в одинаковых светло-синих джинсах и черных спортивных майках с короткими рукавами, и вразвалочку двинулись к машине.

Они, — кивнули Легин и, делая злое лицо, опустил боковое стекло и высунул голову из машины. В боковое зеркало он заметил, что, в нескольких сотнях метров, к ним на небольшой скорости подбирается белая иномарка. Поскольку идущие к фуре качки на нее никак не отреагировали, Легин правильно определил, что это — бандитская подстраховка.

— Сзади еще машина, — пробормотал он омоновцу.

А сам высунул сжатый кулак и замахал им навстречу парням.

— Так вашу растак! вы, что — охренели? — разъяренным голосом заорал он навстречу крепышам. — А, если бы я не среагировал…

Те уже подошли.

— Вылезай, мужик, — миролюбиво сказал самый мощный из них, — дорожный налог надо заплатить, всего и делов… Трасса-то платная.

«Какой еще налог? — соображал Легин про себя, — может, не те? Может, обычный дорожный рэкет, обирающий водителей проходящих автомашин?»

Он тяжело спрыгнул на землю. Его могучий торс скрадывала мешковатая просторная куртка, а под носом, для маскировки, топорщились густые черные усы.

— Мелочи, — продолжал первый, — такса небольшая, всего-то одна сотая процента с провозимого груза. Чего везешь-то?

— Сколько надо платить? — безнадежным голосом поинтересовался Легин, замечая боковым зрением, что двое обходят его со спины.

Медлить дальше было нельзя. Он сжал кулаки и резко одновременно выбросил их вверх, попав снизу в подбородки стоявших перед ним качков.

Головы парней дернулись, а их обладатели куклами, на негнущихся ногах, обрушились на асфальт. Одновременно Легин сделал широкий шаг влево, уходя под защиту борта фуры, пригнувшись и ожидая удара сзади по голове. Но удара не последовало.

— А ну-ка — руки, — рявкнул из кабины омоновский командир, наводя на оставшихся короткоствольный автомат, — и брось железяку, падла…

А из кузова уже посыпались его подчиненные в бронежилетах поверх камуфляжа, плосковатых касках и с автоматами. Быстро и деловито они взяли в кольцо место стычки.

Легин оглянулся — ошеломленные налетчики стояли, высоко задрав руки и не двигаясь. У их ног валялся короткий шестигранный ломик.

— Те! — сориентировался он мгновенно, — надо сразу взять их в жесткую работу, пока не опомнились.

Легин, также одновременно, наотмашь, хлестанул по откормленным рожам тыльной стороной своих тяжеленных ладоней, намеренно попав бандитам по носам. Он знал, что удар этот для здоровья не опасен, но крайне болезненен, и вызывает обильное кровотечение.

Так оно и случилось — бандиты разом охнули, на их черные майки хлынула кровь.

— В прицеп их всех, — коротко скомандовал Легин. А сам вытащил портативную милицейскую радиостанцию.

— Всем Беркутам, я Пустельга, — негромко заговорил он в микрофон, — тридцать второй километр, шоссе М-16, на юго-запад, в направлении Осиновки движется иномарка белого цвета, кажется, «Ауди», задержать и доставить ко мне на тридцать второй километр…

* * *

На боковом ответвлении шоссе, спрятавшись за густым кустарником, стоял одинокий милицейский жигуленок. В нем находилось четверо работников милиции, трое из них — с автоматами.

Зашипела и ожила рация в машине.

— Беркут три, я Беркут два, — произнес голос, — объект движется в вашу сторону. Мы его преследуем. Минут через семь будем в вашем районе. Оружие применять только в крайнем случае.

— Беркут два, я Беркут три, — ответил милицейский капитан в бронежилете, — вас понял.

Милиционеры вышли из машины, поправили бронежилеты и автоматы. Водитель, оставшийся в машине, завел двигатель.

Один из оперативников достал из багажника свернутый «еж» и, прячась в придорожной канаве, поставил его в траву на обочине шоссе. Двое других стояли, пригнувшись, с автоматами наизготовку.

Послышался шум подъезжающей автомашины, двигатель которой ревел на высоких оборотах. По черной ленте шоссе неслась белая «Ауди». Преследователей пока видно не было.

Оперативник в канаве нажал на кнопку на подставке «ежа».

— Клац! — выстрелила утыканная острыми шипами лента «ежа» и перекрыла шоссе.

«Ауди» проскочила, не тормозя и, зашипев всеми четырьмя проколотыми шинами, стала вилять в стороны. Через несколько метров машина сползла на обочину и остановилась.

Оперативники с автоматами уже бежали к ней. Из машины вылезли трое парней в джинсах и черных майках и, заметив автоматы, подняли руки.

К месту подъехал милицейский жигуленок и остановился перед «ежом». С боковой дороги вырулил на шоссе второй милицейский жигуленок.

Оперативники защелкнули наручники на запястьях задержанных.

После этого капитан сел в машину, включил рацию и произнес, — Пустельга, я — Беркут два. Мы взяли троих. Движемся к вам.

— Беркут два, я Пустельга — ожила рация, — не надо к нам, ситуация изменилась. Везите их сразу в город…

* * *

«Мерседес» с прицепом, обтянутым синим брезентом с белыми надписями «Samsung» стоял уже на обочине шоссе. Красный «БМВ» расположился чуть впереди.

Легин полез в прицеп, где уже в углу, в наручниках, валялись двое налетчиков, еще не пришедших в сознание. Еще двое стояли посреди прицепа на коленях со скованными сзади руками. Рядом стоял плечистый омоновский командир.

— Вам звиздец, ребята, — голос командира омоновцев был доверителен и печален, — одиннадцать дней назад вы укокошили его брата… Мужик он страшно лютый… Передавит, как котят, но, перед этим… Не повезло вам, не позавидуешь вашей смерти, прямо скажу…

Быстротечность схватки, причиненная боль, а, главное, обыденность этих слов и их тон донельзя поразили бандитов. Их лица исказила гримаса страха. Один из них обмочился, джинсы впереди набухли и потемнели.

С него и начал запрыгнувший внутрь прицепа Легин.

— Ну, что, скотина, — заорал он, делая самое зверское лицо, — твоя поганая ручонка… моего братишку… Я ее сейчас оторву, но сначала оторву все, что у тебя есть!

И Легин, делая вид, что изо всей силы, резко рвет ухо скулящего, уже от ужаса, бандита, почти одновременно ткнув большим пальцем в болевую точку внизу ушной раковины. Ухо надорвалось в районе мочки, и бандит завыл неожиданно тонким голосом…

Обмочившийся бандит лежал на обочине рядом с «БМВ» лицом вниз, закрыв голову руками, сцепленными наручниками спереди. По подбородку стекала кровь. Бандит тихо скулил. Легин стоял над ним.

— Машину чужую не хочу тобой пачкать, — глухо процедил он, — тут кончу. Но сначала ты у меня…

— Слышь, капитан, — подошел к ним командир омоновцев, — ты это, кончай мокрые дела разводить. Нам надо сдать его. Все должно быть по закону…

— А он по закону убивал!? — зарычал Легин, — он Федора…

— Это не я, — перебил его бандит, — я его не убивал… Я во второй машине тогда был… Мы только фуру отгоняли…

— А кто? Кто убивал?! Не я… — Легин приподнял за волосы его голову, — Какая разница, начну с твоей поганой рожи… Сначала нос отрежу, потом…

— Не я, — завыл бандит, — это Гек… Он ломиком убил…

— Что еще за Гек, — рассвирепел Легин, — сволочь, издеваешься еще…

— Я правду говорю, — продолжал бандит, подвывая, — в тот раз это был Гек. Обычно они с Чуком убивали… Иногда — Сильвестр… Я не убивал, я шофер…

— Слышать не хочу про всяких чудил…

— Ну, пусть скажет, — вступился омоновец, — никуда он не денется.

И бандит скороговоркой начал рассказывать…

Легин незаметно включил диктофон.

— … Автосервис… — зачастил бандит, — …Но чужие машины не берут… Эти перекрашивают… Номера двигателей, кузовов и шасси перебивают… Изготавливают другие документы… Не знаю… Вроде, концы в ГАИ у них есть… Склады там под землей…

— Кто главный? — перебил его омоновец.

— Сильвестр… Его все боятся… Изверг… высоченный, с длинными руками… Одноглазый… Он любит поизмываться… Я сам не видел, другие рассказывали…

— А Чук с Геком — кто такие? — поинтересовался омоновец.

— Главные подручные… Звери… Я не хотел… Боялся… Гек сказал: отсюда уйдешь только на два метра вниз… Близнецы они — Чук с Геком… Громилы страшенные — низкие лбы и черные бородки, в виде сплюснутой буквы «О» вокруг рта… Они, в основном, убивали… Человек двадцать может, я точно не знаю…

— Сколько всего их на базе, — вступил, наконец, Легин.

— Семеро, — обрадовано затараторил бандит, — нас здесь семь — и там семеро.

— А машины и грузы куда девались?

— Этого не знаю… Ей-богу, не в курсе… Мое дело было пригнать фуру… Про остальное не знаю.

— Ладно, живи, — кивнул Легин, — но, если обманул!?!

— Падлой буду! — стал клясться бандит.

— Падла ты и есть, — не выдержал Легин.

Он отошел с омоновцем в сторону.

— Все, — решил Легин, — мои ребята уже подъезжают, заберут их и доставят в город. А мы поедем дальше работать.

Он достал из кармана спецовки диктофон и выключил его.

— Зачем писал, — заинтересовался омоновец, — так не запомним?

— Да нет, — объяснил Легин, — этот очухается маленько, и память может потерять только так — забыл, мол, не помню ничего… Признательные показания от таких отморозков следаку трудно получить. А здесь — аудиозапись. Мы ее потом легализуем. Ты будешь свидетелем.

— Не приходилось пока, — засмеялся омоновец.

— Что у них нашли, кроме ломика? — спросил Легин.

— Четыре пистолета, два из них — с глушаками, и три охотничьих ножа, — произнес омоновец. — Документов — никаких, только у одного водительские права и техпаспорт на «БМВ».

Подъехали двое милицейских «Жигулей».

— Завезете их в УВД, — скомандовал Легин старшему группы, — и пусть наши начинают с ними первоначальные следственные действия. Сразу же сообщить в прокуратуру, дело она будет вести, по подследственности.

Милицейские машины уехали по направлению к городу, а Легин и командир омоновцев остались стоять возле фуры с прицепом.

— Собери своих, — попросил Легин, — надо их проинструктировать. Дело-то серьезное…

— У нас все дела серьезные, — засмеялся омоновец.

Он достал из-за пазухи свисток на коротком шнурке и поднес его ко рту, раздалась ухающая тревожная трель, и через несколько секунд на обочине выстроилась шеренга омоновцев.

К ОМОНу Легин относился двояко.

Эти ребята могли, если прикажут, с одинаковым успехом разогнать мирную демонстрацию или толпу озверевших футбольных фанатов. Ничуть не церемонясь ни с теми, ни с другими, швыряя, как дрова, в свои автобусы наиболее активных участников массовых действий и награждая при этом их ударами кованых тяжелых башмаков.

Но имели они и мужество по воле властей, без лишнего промедления, войти в заминированное здание с заложниками, зная при этом, что обкуренный террорист каждую секунду может нажать на кнопку, и взрыв похоронит вместе и правых, и виноватых. И принять, при необходимости, неравный бой тоже могли. И заслонить собой заложника им было по плечу. И — просто умереть, без лишних слов.

А могли также, если поставят такую задачу, прищучить и саму местную власть. Взять, например, штурмом мэрию и вывести оттуда в наручниках и с разбитым в кровь лицом того самого чиновника, который отдавал распоряжения о разгоне демонстрации и освобождении заложников.

Многое могли, а, главное, многое умели эти ребята, кажущиеся неуклюжими из-за толстых бронников и цепляющихся на лица черных масок…

Приказ командира для них всегда свят, и языками они не треплют. Именно по этим причинам Легин не взял с собой своих оперативников, а отправился на задержание только с омоновцами.

Инструктаж Легин начал издалека.

— Банда крайне опасна, — объяснял он. — Безусловно, все вооружены огнестрельным оружием, возможно, автоматами. Не исключены и гранаты. Мы взяли самых безобидных из них. Помещений на сервисе, куда мы сейчас поедем, много, в том числе — и под землей. Найти нужно всех, без исключения, бандитов.

При этом совершенно неожиданно, серьезный омоновский командир прервал его и спел попсовским речитативом детский куплетик:

Все засмеялись, обстановка разрядилась.

Легин вначале нахмурился, не понимая, что происходит. Затем лицо его посветлело.

— Своеобразный тренинг перед серьезным делом, — понимающе кивнул Легин, — молодец, командир, спустил пар, а то я тут страхи нагнетаю…

И продолжал уже несколько другим тоном:

— Схемой размещения помещений не располагаем. Предположительно большая их часть находится под землей. Выбивайте все двери, дверцы и люки. Патронов не жалеть…

Ребята слушали серьезно и молча. Сгустившаяся темнота скрывала выражение их лиц. Начал моросить откуда-то взявшийся, мерзкий, по-осеннему, мелкий дождь.

— По нашим сведениям, на счету банды девятнадцать убийств, а, скорее, гораздо больше, — Легин сделал паузу. — Причем, ни один из трупов не найден. А нет трупов — нет и убийств. Ничего не докажешь…

И, внезапно произнес проникновенным голосом:

— Ребята, долгих разговоров говорить не буду, верхушка банды — и вовсе нелюди. Свидетелей их преступлений нет. Все потерпевшие — мертвы и бесследно исчезли…

Омоновцы никак не реагировали, лишь лицо командира стало собранным и сосредоточенным.

— Троих из них брать живыми необязательно, — произнес Легин враз севшим голосом, — их приметы: двое здоровенных бугая, братья-близнецы с мушкетерскими бородками, — он рукой изобразил овал вокруг рта. — Не перепутаете. И еще один, очень высокий, одноглазый верзила — нет левого глаза. Это и есть главарь. Руки у них — не по локти, а по плечи в крови.

Фары проезжавшего автомобиля высветили на секунду бесстрастные лица омоновцев.

— Они заслужили вышку десять раз. Но сейчас-то не расстреливают, гуманность, мать их… — Легин выругался. — Нельзя им жить…

Все по-прежнему молчали, не выражая ни одобрения, ни порицания.

— И еще, — продолжил Легин. — Этим мы поможем следствию. При них все остальные бандиты будут молчать. А что докажешь без трупов? Где их найти? А без главарей рядовых бандюков можно расколоть. Расскажут, куда они денутся…

После непродолжительной тишины командир поднял вверх правую руку в черной перчатке с растопыренными пальцами.

— Принято, — просто сказал он.

Остальные по-прежнему молчали, будто ничего и не слышали.

Но Легин понимал: все слышали, все поняли, и команду приняли к исполнению.

Это была еще одна из причин, почему Легин не взял на операцию своих. Могут нечаянно проболтаться о деталях операции. А эти будут молчать. Они живут по совершенно иным законам, как правило, посторонним, непонятным и чуждым…

Ночью дождь разошелся вовсю. Красный «БМВ», в котором находились Легин, командир омоновцев и еще два омоновца, подъехал к глухой окраине Прикамска. Лучи фар уперлись в обшарпанную покосившуюся вывеску «Автосервис». За высоким глухим забором в глубине двора темнело приземистое одноэтажное здание. Несколько окон в нем было освещено.

Машина проехала к металлическим воротам, возле которых во дворе стояла будка охранника. В окне будки горел свет. Следом за «БМВ» подкатила фура с прицепом, обтянутым синим брезентом с белыми надписями «Samsung». Из прицепа неслышно выскочили омоновцы и затаились возле забора по обеим сторонам ворот.

Красный «БМВ» подрулил к воротам и коротко просигналил. Из будки медленно вышел охранник в темной куртке и с непокрытой головой. Поеживаясь от дождя, он распахнул створки ворот. Автомашина начала не спеша въезжать в ворота. Под ее прикрытием сбоку проскользнули, пригнувшись, двое омоновцев и бросились к охраннику.

Тот, заметив надвигавшиеся из темноты тени, не стал терять времени на выяснение целей визита неизвестных. Заученным движением он прикрыл голову левой рукой, согнутой в локте, а правая нырнула за пояс под куртку. Даже, получив удар кованым ботинком в пах, отчего он согнулся, и следом, пробивший блок, удар прикладом автомата по голове, охранник все же смог выхватить пистолет.

Уже падая, он дважды выстрелил в сторону нападающих, ранив в руку одного из них. И лишь сильнейший удар прикладом в переносицу заставил его выпустить из рук оружие и затихнуть.

Легин, с двадцатизарядным пистолетом Стечкина в руке, вместе с несколькими омоновцами быстро направился к дверям здания. Еще четверо омоновцев рассыпались по двору, огибая здание и блокируя возможные выходы.

Окна в здании погасли. Послышался звон разбитого стекла. Раздалось несколько выстрелов, затем протарахтела автоматная очередь.

— Неудачное начало, — пробормотал Легин и рванул на себя дверь. Она была закрыта. Командир омоновцев прошил дверное полотно круговой очередью в районе замка. С тыловой части здания также раздались автоматные очереди и послышались одиночные выстрелы. Громыхнул взрыв гранаты…

Легин снова рванул дверь, и она открылась. Все вбежали внутрь. Там было абсолютно темно и только навстречу штурмовой группе из темного коридора засверкали вспышки выстрелов. Легин стал стрелять в ответ навскидку.

— Та-та-та, — загрохотал его пистолет.

— Тра-та-та-та, — рядом пустил очередь из автомата командир омоновцев.

Впереди раздался шум падающего тела.

Легин и командир омоновцев побежали вперед. Они миновали два боковых ответвления коридора, туда бросились по два омоновца.

Оба штурмующих перепрыгнули через лежащее тело бандита и продолжали бежать вперед, к двери в большой ангар. В ангаре стреляли из автомата и пистолета, но куда-то в другом направлении.

— Открой резко дверь на себя, пригнись и закрой глаза рукавом, — торопливо произнес командир омоновцев.

Легин быстро выполнил указания. Командир омоновцев швырнул внутрь световую гранату.

В момент взрыва помещение ангара ярко осветилось. Стало видно, что на яме стоят две дорогих иномарки. Еще несколько полуразобранных стояли у стен ангара. Неподалеку от одной из них расположились два бандита. У одного из них — автомат, у другого пистолет. Оба непрерывно стреляли в сторону двери, из которой вылетела граната, но брали немного выше и вбок.

На широком лице бандита с короткой мушкетерской бородкой, стреляющего из автомата, застыло свирепое выражение…

После яркой вспышки наступила кромешная темнота, только луч мощного фонаря в руке командира омоновцев вырвал из темноты стреляющие фигуры бандитов. Легин трижды выстрелил в бородатого — все три пули попали бандиту в грудь. Командир омоновцев короткой автоматной очередью подрезал второго бандита.

Постепенно шум перестрелки стал затихать по всему зданию…

* * *

Утром на территории «Автосервиса» было весьма оживленно: по двору ходили работники милиции, прокуратуры, городской администрации.

В одном из помещений «Автосервиса» сидели за столом Крастонов, Легин, заместитель прокурора области Донников, курировавший оперативную работу, дознание и следствие, и командир омоновцев.

— Итак, судя по всему, банда полностью разгромлена, — объявил Донников. — Дело будет вести наш следователь, поэтому все материалы, вещдоки, изъятые документы и оружие прошу аккуратно упаковать и сегодня же отправить в прокуратуру области.

Крастонов кивнул головой в знак согласия.

— Подведем баланс боевых действий, — невесело усмехнулся заместитель прокурора, — надо писать спецдонесение в Генпрокуратуру. У нас есть потери?

Все взглянули в сторону командира омоновцев.

— У нас ранено трое. Из них один — серьезно, в голову, — доложил омоновец. — Все госпитализированы.

— А у бандитов?

— Четверо убиты, — коротко сообщил Легин, — в том числе, главарь банды по кличке Сильвестр, и двое его подручных с кличками Чук и Гек.

— Прямо набор героев детской литературы, — усмехнулся Донников.

— Трое бандитов ранено и один взят живым здесь, — продолжал Легин, — а семь бандитов захвачены раньше, на трассе. Итого пятнадцать человек, а не четырнадцать, как мы предполагали.

— Что обнаружено на территории криминального объекта? — спросил Донников.

— Под землей оказались целые склады, забитые различной импортной офисной и бытовой аппаратурой, — доложил Легин. — Есть и ящики с оружием. Сколько захвачено оружия и какого именно — пока не подсчитывали. В обширном гараже перекрашивались две иномарки. Еще восемь иномарок стоят в ангаре. Они подготовлены к…

В комнату быстрым шагом зашли генерал Гречков и вице-мэр Прикамска.

Крастонов, Легин и омоновец встали. Приподнялся с места и Донников.

— Здравствуйте, Владимир Антонович, — Донников пожал руку Гречкову, а затем и вице-мэру, — хорошо поработали Ваши ребята…

— Хорошо, в смысле — профессионально, — насторожился Гречков, — или хорошо в кавычках?

— А вот давайте сейчас это и обсудим, — предложил Донников, — дадим оценку и наметим, что сообщать наверх. Вы ведь тоже должны дать спецсообщение в министерство.

— Давайте, — согласился Гречков.

Все сели.

— Докладывай, Легин, — сказал Гречков.

Легин встал и начал подробный рассказ:

— В 19–40 фура с оперативной группой после нескольких дней безуспешного патрулирования возвращалась по трассе в город. На сорок первом километре…

Никто не прерывал долгий и обстоятельный рассказ Легина, а он четким и ясным голосом продолжал:

— … Судя по обнаруженным чистым бланкам документов на оформление автомашин, — банда была связана и с работниками ГАИ… То есть, ГИБДД: переименовали ж несколько дней назад, — поправился Легин и обвел взглядом присутствующих. — Все, доклад окончен.

— Вопросы есть? — обратился Гречков к присутствующим. — Нет. Молодец, подробно доложил и толково. Присаживайся.

Легин сел.

— Ваша оценка проведенной операции с правовой точки зрения? — спросил Донникова Гречков.

— Безобразие! — коротко заявил заместитель прокурора. — Ликвидированы главные действующие лица, которые знали все. Как мы теперь установим связи? Каналы сбыта награбленной аппаратуры и автомобилей?

— Но ведь одиннадцать бандитов захвачены живыми, — возразил Крастонов. — Они будут допрошены и…

— И что? — с иронией произнес Донников, — Что они знают? Так, мелкие рыбешки. Простые исполнители.

— Так ведь стреляли… — встрял командир омоновцев, — попробуй их возьми…

— На то вас и обучают, — решительно отрезал заместитель прокурора, — это просто преступление: уничтожить основные источники информации. Как дальше вести расследование?

— Но зато банда ликвидирована, — попытался защищать милицию вице-мэр.

— Да, ликвидирована, — согласился заместитель прокурора, — но это всего полдела. Главари банды были связаны с другими разветвленными преступными структурами, получающими основную прибыль от этих грабежей. А те в создавшейся ситуации примут меры к созданию другой бандгруппы исполнителей. Как на них теперь выйти?..

Легин опустил голову.

Он прекрасно понимал, что вся эта прокурорская ругань — для вида, для фона. Что заместитель областного прокурора в душе ликует — следствие получало большой шанс раскрутить это многоэпизодное сложное уголовное дело до конца. А те, которые «все знали» — все равно ничего бы не рассказали, и другим не дали бы.

Понимал он и то, что уже пожилой прокурорский работник, прошедший на своем нелегком пути, огонь, воду и медные трубы, отдавал себе отчет в том, что так было и задумано Легиным, и в душе одобрял его действия. И не только одобрял, но и первым бы поставил свою подпись под реляцией о представлении того к награде. Ну, может быть, вторым. Первым был бы, конечно, Крастонов.

Позже, за подписью прокурора области, начальнику УВД поступила бумага, где отмечались личные заслуги Легина в раскрытии тяжких и особо опасных преступлений, и задержании виновных, и предлагалось направить представление к правительственной награде в МВД Российской Федерации.

Но сегодня заместитель прокурора кричал и стучал по столу кулаком, стращая ответственностью. И все вокруг, за исключением, может быть, вице-мэра, понимали, что это все не всерьез. И генерал, начальник УВД, понимал. И, конечно, Крастонов, который на время операции выезжал в командировку и весьма досадовал о своем неучастии в ней.

А пока всем приходилось играть в игры, придуманные не ими и, по правилам, не ими написанным…

Но будет у Легина еще и своя игра. Вот только ее окончания он тогда предвидеть не мог…

— …Хотя, с правовой точки зрения, — смягчился, наконец, Донников, — я не вижу ни малейших оснований для обвинения руководителей и исполнителей операции в недобросовестном или небрежном исполнении своих служебных обязанностей.

Он повернул лицо в сторону Легина и подмигнул ему левым глазом так, чтобы не видел вице-мэр.

Легин прикрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку, и вдруг наткнулся на свои фальшивые усы, о которых совершенно забыл в вихре событий. Он смутился, отодрал их и спрятал в карман…

Все захваченные бандиты были приговорены к лишению свободы, кто — пожизненно, кто на большой срок. Осуждены были также два работника ГИБДД, помогавшие справлять документы на похищенные автомашины. Как оказалось, банда не брезговала и обычными угонами. Позже следствие вышло и на след разветвленной криминальной структуры, разбросившей свои щупальца на громадной территории…