Безумный эксцентрик и неврастеник, боящийся вида крови, Антон Шутов работал в самом необычном для его типа натуры месте – ночным сторожем в морге. Друзья, естественно, знали о его месте работы, но представляли они его себе несколько иначе – чистеньким, расположенным в приличном месте при какой-нибудь больнице, светлым и даже, возможно, людным. А иначе как еще подобный Шутову человек мог через каждые два дня ходить на свою работу, не принимая перед этим лошадиных доз успокоительного? Однако в реальности все оказалось совсем не так, как в их воображении. В реальности, стоя ночью в безлюдной промзоне под одиноким раскачивающимся фонарем перед черной коробкой здания, производившего впечатление заброшенного, они явственно ощутили атмосферу самого настоящего фильма ужасов.
Глядя на спускающиеся к полуподвальному помещению ступеньки, Глебов и Покровский переглянулись и зябко поежились.
– Стремно здесь, – нервно заметил Гоша. – Давай я лучше посторожу машину.
– С машиной ничего не случится, здесь на километр нет живых людей. – Глебов легонько подтолкнул друга к ступенькам. – Пойдем, он сказал, что ждет нас двоих.
– Но...
Резкий, хриплый «карр» вороны заставил обоих вздрогнуть, и, не сговариваясь, друзья одновременно ломанулись к лестнице.
Железная дверь с надписью белой краской «морг» была незаперта. Сразу за ней вдаль убегал узкий, с низким потолком коридорчик, в конце которого маячило пятно света. От входа влево и вправо тянулась еще пара коридоров – погруженных в полнейший мрак. Над входом, едва разгоняя тьму, мерцая, светила тусклая лампа.
Послышался электрический треск, и лампа погасла. В абсолютно тьме парни слышали лишь свое дыхание, да звук падающих вдали капель.
Снова раздался треск, и лампа загорелась, выхватив из тьмы стоящего на полусогнутых Глебова и прячущегося за его спиной Покровского.
– Ну и местечко, – нервно прошептал Гоша.
Набрав в легкие побольше воздуха, Глебов крикнул:
– Антон!
– Антон-Антон-Антон... – разнеслось гулкое эхо, и когда оно стихло, в коридорах вновь воцарилась тишина.
– Иди вперед, – шепотом велел Глебов.
– А почему? – также шепотом Покровский Гоша.
– Я буду прикрывать.
– А почему ты говоришь шепотом?
Из тьмы коридора сбоку зазвучали тяжелые шаги, послышалось звяканье металлических цепей.
Парни с ничем неприкрытым ужасом в глазах уставились в сторону шагов, но рассмотреть, что за страшный и огроменный тип мог издавать их, было невозможно.
С треском электричества вновь погасла лампа, и оставшиеся в потемках друзья, стараясь ничем не выдать своего присутствия, задержали дыхание.
Неумолимо приближаясь, шаги становились все громче и громче. Лязг-лязг-лязг – оглушительно звенели цепи, сквозь звон можно было расслышать тяжелое, натужное дыхание мужчины. Который, судя по издаиваемым им звукам, был не самого субтильного телосложения.
– Тр-р-р... – протрещала лампа и, вспыхнув, осветила шагающего по коридору индивида – невысокого молодого парня с красным ирокезом на лысой башке, пирсингом в ушах, носу и губах и тяжелых высоких ботинках. На его бедрах болталось с десяток цепей, а в руках он, натужно пыхтя, в непрозрачном чехле тащил что-то большое, круглое и широкое.
Кивнув на замерших, боясь шелохнуться, посетителей морга равнодушный взгляд, не сказав им ни слова, юноша-панк прошествовал мимо и вскоре скрылся во тьме продолжения коридора.
– Что это только что было? – нервно спросил Покровский.
Глебов пожал плечами.
– Да мне-то откуда знать.
– Маньяк?
– Мы в морге, а не в дурке. Ладно, пошли.
Первым шагая по коридору к далекому пятну света, Глебов без надежды на ответ, чтобы просто было не так жутко, спросил:
– Гош, как думаешь, зачем он нас позвал?
Никто не ответил.
Глебов обернулся: позади никого. Сглотнув, он шепотом позвал:
– Гоша, ты где?
Собрав все свое мужество, Глебов сделал несколько шагов назад по коридору, как вдруг из зияющим черным бокового прохода на него, подняв перед собой руки, с криком «а-а-а-а!» выпрыгнул Покровский.
Подскочив от страха, Глебов выкинул руку и стукнул шутника в живот.
Ойкнув, Покровский чуть согнулся и с довольной рожей насмешливо констатировал:
– А, испугался!
– Придурок, – с бешено колотящимся сердцем выдавил из себя Глебов. – Как ребенок, честное слово...
В небольшой, пахнущей формалином комнатке, куда привел их коридор, стоял стол с электрочайником, пара шкафчиков и кровать-каталка на колесиках. В мешковатой, слишком большой для него форме охранника за столом сидел Шутов. Слушая в наушниках музыку, отхлебывая из кружки чай, он от руки увлеченно писал что-то на одном из десятка разбросанных перед ним листков. Рядом с его локтем валялась вскрытая упаковка печенья.
Заметно нервничая, Глебов легонько пнул ножку стола, заставив Шутова оторваться от написания очередной нетленки и вырвать из ушей наушники.
Сглотнув, Глебов спросил:
– Слушай, Антон, я не понимаю, как ты можешь работать в таком месте?
– А в чем проблема? – искренне удивился Шутов. – Здесь же настоящий рай.
– Чувак, наверное, ты не замечал, но это – морг. А ты невротик.
Шутов дернул плечом.
– Мне здесь не с чего нервничать. Меня здесь редко достают.
– А как же трупы?
– А что трупы? Трупы как раз достают меня меньше всего. Ты не представляешь, какие они спокойный.
– Но здесь реально страшно! – вскрикнул Глебов. – Правда, Гоша?
Жуя, Покровский протянул Глебову давно схваченную им со стола упаковку печенья. Чавкая, легкомысленно спросил:
– Будешь печеньку?
Скрипя колесами, в комнату въехала толкаемая панком тележка, на которой лежало с десяток округлых чехлом разного диаметра и какие-то стойки и треноги. Дотолкав тележку до угла, юноша схватил один из чехлов, расстегнул его и извлек на свет барабанную бас-бочку.
– Короче, зачем позвал? – спросил у Шутова Глебов.
Собрав раскиданные по столу листки, состроив важное выражение лица, Шутов сказал:
– Я немного подумал и кое-что понял. Парни, мы упускаем одну очень важную вещь.
– Продолшай, – жуя печенье, прошамкал Покровский.
– Смотрите, чтобы добиться успеха в любой профессии, нужно много учиться. И чтобы стать преступниками, нужно тоже учиться. И с чего-то начинать. А кто-нибудь из нас хоть раз в жизни нарушал закон? Кто-нибудь хоть раз совершал настоящее преступление? Нет! Никто из нас даже не способен отобрать карманные деньги у первоклассника!
Глебов вскинул перед собой указательный палец.
– Я отбирал. Когда учился в восьмом классе. Правда, всего один раз.
– А я воровал у родителей, – признался Покровский.
Хмыкнув, Шутов произнес:
– Да вы прям рецидивисты. Сколько уже было ходок? – Не дождавшись ответа, Шутов продолжил: – Парни, нам нужен человек, который объяснит все тонкости профессии. Все начинающие преступники обычно прокалываются на какой-нибудь мелочи. Из-за своей неопытности. И садятся. Надолго. И мы сядем. Потому что сейчас мы не преступники, сейчас мы – дилетанты. – Подумав, он уточнил: – Даже хуже. Сейчас мы чайники. Или вообще лохи. Вот, кто мы.
– Какой ты самокритичный, – восхитился Глебов.
– Я о всех нас, – проворчал Шутов.
Повернувшись к Покровскому, Глебов предложил:
– Поехали домой.
Видя, что друзья всерьез собрались уходить, Шутов поспешно крикнул:
– Стоять! – Он самодовольно улыбнулся и торжественно сообщил: – Парни, я нашел нам учителя.
Сев за барабанную установку, панк три раза стукнул палочкой по тарелке и начал играть. Громко и довольно профессионально.
Перекрикивая грохот барабанов, Шутов проорал:
– Подождите меня на улице!
Переодевшись в свою повседневную одежду, Шутов поднялся к дожидающимся его возле машины друзьям.
– Что это был за черт с барабанами? – первым делом спросил Покровский.
– Мой новый сменщик. Он играет в группе. Морг – единственное место в городе, где он может спокойно репетировать.
Покровский ухмыльнулся.
– Писатель, музыкант... Какой у вас в морге творческий коллектив.
– Ага, – кивнул Шутов, – этот черт готов за бесплатно подменять меня хоть каждую ночь. Ему лишь бы постучать. Он прямо как машина. Может играть одну и ту же партию всю смену. А еще сегодня привезли целый вокально-инструментальный ансамбль. Не пережили аварию, бедняги. – Встретив тяжелый взгляд Глебова, он поспешил вернуться к делам насущным. – Понял-понял. Значит так, я познакомился в интернете с настоящим грабителем.
– Он прислал тебе свою резюме? – иронично спросил Глебов. – Откуда ты знаешь, что он грабитель?
Гордо выпятив грудь, Шутов ответил:
– Он пять раз сидел за сейфы. Он – настоящий профессионал.
– Профессионал в чем? Как сесть в тюрьму?
– Не всем везет, – парировал Шутов.
– Но ему не везет подозрительно часто.
– Зато теперь он точно знает, как не проколоться, – нашелся Шутов.
Кивнув на друга, Покровский заметил:
– Антон, кстати, прав.
– Вот видишь, – высокомерно уставился на Глебова Шутов. – Даже Гоша согласен со мной.
Однако Глебов не сдавался.
– А если твой новый знакомый – полицейский под прикрытием?
– Кстати, да, – с важным видом кивнул Покровский. – Интернет это такое место – знакомишься с мальчиком, а потом оказывается, что мальчик – это девочка. – Поняв, что ляпнул что-то не то, Гоша мгновенно исправился: – То есть наоборот. Я перепутал.
Задумчиво глядя на друга, Глебов признался:
– Гоша, в последнее время ты начинаешь меня пугать. Ты точно что-то скрываешь.
Уже позабыв о странном высказывании Покровского, Шутов сказал:
– Парни, мы еще ничего не сделали. Нам рано бояться полиции. Поэтому поехали.
– Куда? – мгновенно напрягся Глебов.
– К нашему наставнику. Я уже договорился о встрече. Он нас ждет.