На следующий день ближе к вечеру четвёрка гонщиков карабкалась вверх по извилистому горному серпантину за скутером Ежова, нагруженном бачками с водой и обвешанному запасными колёсами. Сам Ежов, в расстёгнутой гавайке, открывавшей тощую волосатую грудь, внимательно следил за своими подопечными в зеркало заднего вида и время от времени подгонял их в мегафон, висящий на перекинутом через плече ремне.

  На этой тренировке Диму освободили от необходимости кататься по горам, и он отправился на трек в Сочи, так что Артём снова был последним, из последних сил удерживаясь на колесе идущего перед ним Чавина. Стеклянным взглядом он пялился в спину товарища, хватал открытым ртом воздух и молился, чтобы этот подъём наконец закончился.

  – А не крутовата горка, Костя? – натужным голосом спросил едущий первым Клясов. – Почему мы не поехали по вчерашнему маршруту?

  Схватив выносной микрофон на проводе, Ежов проорал через динамик своего мегафона:

  – Нормально! На ней всего два километра с градиентом под двенадцать! Остальные пять были не больше пятёрки! И у нас будет два-три маршрута разной степени сложности! Чтобы ваши ноги, не дай бог, не привыкли к одной определённой нагрузке!

  – Чёрт, хочу обратно в Питер...

  – Не ной, жаловаться будешь, когда поедем к Домбаю! А сейчас я не заставляю никого гнать на полную, просто заедьте на вершину! До неё всего метров пятьсот! Давайте, даже любитель сегодня справляется! Ну же, раз-два, раз-два!..

  – Заткнулся бы ты, – пробормотал Клясов и сосредоточился на педалировании.

  Ближе к вершине спортсмены нагнали ещё одного велосипедиста на горном байке. Вместо шлема, на его голове красовалась плоская кепка, а на спине висел пухлый рюкзак. Когда велосипедист обернулся на жужжащий позади скутер, все гонщики, за исключением Ежова, узнали в нём «мускулистое лицо».

  – О, педики тренируются! – в качестве приветствия прокричал Кеша.

  Направив динамик мегафона в сторону Кеши, Ежов рявкнул:

  – Ты кто такой, придурок?! Не мешай нам тренироваться!

  Кеша прочистил мизинцем ухо и, поморщившись, спросил:

  – Чё ты такой резкий, дед? И чё ты такой громкий?

  – Свали в сторону и дай проехать или быстрее крути педали!

  – А нормально говорить не можешь? Я сейчас оглохну.

  – Свали в сторону или я сам тебя подвину! – потребовал Ежов. – Ты сбиваешь нас с темпа!

  – Ладно-ладно, – пробормотал Кеша и, вильнув и прибавив скорости, поехал рядом с Ежовым. – Попробую-ка прокатиться с, типа, профи. Посмотрим, что вы можете.

  Снова направив динамик на Кешу, Ежов проорал:

  – Да по сравнению с нами, ты – полный ноль! Придурок, для начала научись правильно крутить педали! И подними седло на два сантиметра, чтобы больше разгибать ногу! Сидя так низко, ты перегружаешь мышцу бедра!

  Кеша набычился.

  – Чё ты сказал?! Это кто тут не умеет крутить педали? Да я катаюсь по этим местам с десяти лет! И я, между прочим, тоже спортсмен. Я скоро сдаю на мастера спорта по боксу!

  Нога Клясова соскочила с педали. Обернувшись, он уставился на Артёма, и на его вытянутом лице читалось: как так, почему Дима оказался прав?

   – Ну так занимайся своим боксом, а не изображай из себя крутого велогонщика на таком дерьмовом байке! – сказал Ежов.

  Обернувшись к Клясову, Кеша спросил:

  – Чё этот дед такой шумный? Он всегда орёт?

  – Не разговаривай с ними!!! – проорал Ежов. – Им нужно дышать!

  – Ща я отберу у тебя матюгальник, – с угрозой пообещал Кеша.

  – Я сам тебе его отдам, если сможешь не отстать от нас на спуске!

  – Ты за кого меня принимаешь? – начал закипать Кеша. – Думаешь, что я совсем никакой и меня можно уделать на спуске?

  – Конечно!

  Дорога постепенно начала выполаживаться, и впереди между стволов деревьев сверкнул просвет.

  Едва забравшись на вершину, Ежов передвинул мегафон за спину, отъехал в сторону, освобождая Клясову дорогу, и велел:

  – Вадим, теперь веди ты. Только не разгоняйся больше восьмидесяти – дорога не очень, и на ней есть пара опасных поворотов.

  Моргнув, Кеша сиплым голосом переспросил:

  – Не разгоняться больше скольки? Восьмидесяти?

  – А ты как думал? – с самодовольной физиономией обернулся к нему Ежов. – Мы тут не в игрушки играем, всё по взрослому. Была бы гонка, тогда спускались бы на скорости под сотню. Короче, прощай, спортсмен. – Взмахнув рукой, Ежов выехал на середину дороги и устремился за четвёркой гонщиков, быстро набирающих ход.

  Но и Кеша решил не сдаваться и что есть сил налёг на педали своего байка. Некоторое время он маячил позади, крутя педали, чтобы просто не отстать, но из-за слишком высокой посадки и сопротивления воздуха его туловище стало своеобразным парусом, замедляющим движение, и дистанция между ним и гонщиками начала расти, пока после очередного поворота Кеша не исчез совсем.

  Встретиться с гонщиками ему удалось лишь у подножия горы, и то по той причине, что Клясов пробил шину, и всем пришлось остановиться для замены колеса.

  – А, вот я вас и догнал! – тяжело отдуваясь, сказал подъехавший Кеша. Его простое лицо выражало недоумение, недовольство собой и некоторое восхищение гонщиками. – Мужики, ну вы и ломанулись вниз. У вас совсем страха нет? Как можно так летать на таких узких покрышках? Они ж в ширину сантиметра три.

  – Восемнадцать миллиметров, – поправил его Ежов, заводя скутер.

  – Тогда тем более. Получается, что область контакта покрышки с асфальтом ещё меньше. Если колесо чуть-чуть поведёт, вы же навернётесь и поедете на пузе по асфальту со скоростью восемьдесят километров.

  – И такое бывает, – спокойно ответил Ежов. – Падения – часть велогонок. И многие очень серьёзно бьются не только на спусках, но и на прямых. Иногда падения заканчиваются смертью. – Схватив микрофон, Ежов снова начал командовать через мегафон: – Ладно, двигаем домой! Десять километров будет равнина, и по ней пойдём на полную, последние пять будут с торчками, так что в них можно будет немного расслабиться! – Он уставился на полуживого Артёма, опирающегося на руль велосипеда, немного подумал и решил: – Артём, ты просто докатываешься! Пульс выше ста шестидесяти не поднимать! ЯСНО?!

  – Угу, – промычал Артём.

  – Завтра будет не намного легче! Поэтому не смей гнать, если не хочешь завтра всех тормозить! Всё, поехали! Раз-два! Раз-два!..

  – Как ты достал со своим мегафоном. Уже в ушах звенит, – посетовал Клясов и двинул вслед за скутером.

  Стоило гонщикам отъехать, как Кеша смерил Артёма высокомерным взглядом и констатировал:

  – Значит, ты в команде новенький. Тогда проверю на тебе, как хорошо я езжу.

  Артём хмыкнул.

  – На усталом новичке? Как благородно.

  – Я, между прочим, тоже возвращаюсь после трёхчасовой тренировки и проехал уже километров двадцать. Поэтому всё будет по-честному.

  – Тогда ладно. Тогда постараюсь не отстать.

  Артём запрыгнул в седло, раскрутил педали и, подобрав передачу полегче, покатился по двухполосной лесной дороге. Дорога была настолько узкой, что кроны деревьев почти смыкались над головой, укрывая Артёма от жаркого южного солнца, и ехать было приятно и легко.

  Непривычно легко... Странно, но после адского подъёма и небольшой передышки ноги стали необычайно свежими. Наверное, это из-за того, что не надо постоянно переть в гору и стараться не отстать от более сильных гонщиков. Сейчас можно немного расслабиться, сеть в седле повыше и поудобнее, набрать скорость и просто крутить педали. Крутить свежими и лёгкими ногами, крутить без остановки, потому что... ноги не устанут! Потому что ноги больше не продавливают тугие педали, а просто быстро ходят вверх-вниз и не чувствуют никакого сопротивления!

  И даже неважно, что передача на звезду легче привычной рабочей, на которой приходиться гоняться за остальными, – сейчас ничего не важно. Главное, что можно ехать и не уставать. Это чувство, чувство лёгкости в ногах, такое приятное, пьянеющее и волнующее. Кажется, что не едешь, а летишь.

  Впервые с момента начала тренировок вместе с командой езда на шоссейном велосипеде перестала быть нескончаемым мученьем и болью, впервые Артём получал удовольствие и по-настоящему наслаждался дорогой и обдувающим лицо свежим ветерком.

  Артём взглянул на закреплённый на выносе руля велокомпьютер. О-го, хоть передача легче рабочей на равнине, но скорость стабильно держится на тридцати восьми. А ещё недавно, в Питере, гонялся на такой скорости за командой, выматывался, начинал задыхаться и в конце концов отставал.

  Похоже, всё так, как говорил Ежов. «Когда научишься легко крутить педали, перестанешь уставать». Так, значит, вот что имел ввиду старик...

  Бросив крутить педали, Артём ослабил ремешок шлема, снял его и повесил на руль. Да, без шлема намного приятнее. Ещё бы музычку, тогда можно было бы получить от этой поездки ещё больше удовольствия.

  Встряхнув влажными волосами, Артём обернулся посмотреть, где его попутчик. Тот оказался прямо позади. С выпученными от напряжения глазами и перекошенным лицом, Кеша раскручивал самую тяжёлую передачу своего байка, но всё равно едва держался на колесе Артёма.

  Заметив обращённое к нему лицо, Кеша, задыхаясь, спросил:

  – Куда ты... хы... так втопил? Тебе велели не гнать.

  – А я, по-твоему, сильно напрягаюсь? – Артём показал ему пульсометр. – Смотри, пульс всего сто пятьдесят пять, так что я могу поднажать ещё немного.

  – Просто у тебя велосипед лучше.

  – По-любому. Скорость шоссейного велика на пять-десять километров выше, чем у горного байка. Даже самого лучшего. А у тебя вообще дешёвый и тяжёлый «Стелс».

  – На твоём велике я тебя обгоню.

  – Ха, размечтался! Меняемся велосипедами.

  – Давай, – обрадовался Кеша, только непонятно чему именно – смене велосипеда или небольшой передышке. Положив своё велосипед, Кеша схватил шоссейный, примерился к нему, но, прежде, чем запрыгнуть в седло, с опаской спросил: – А он не развалится подо мной? Какой-то он слишком лёгкий.

  – Не боись, не развалится.

  – А почему впереди всего две звезды?

  – А зачем на профессиональный велосипед ставить маленькую третью? Она для дистрофиков, на ней не развить нормальную скорость.

  – А почему сзади семь... восемь... девять звёзд?

  – Их десять. Всего двадцать скоростей, – поправил Кешу Артём. – Слушай, ты ехать вообще собираешься?

  – Ага, поехали.

  Как Артём и предполагал, его велосипед вернулся к нему довольно скоро, всего через два километра, когда скорость Кеши упала до совсем мизерной.

  – Вот видишь, – берясь за руль своего велосипеда, сказал Артём, – не в одной технике дело. Хотя твой байк действительно очень медленный.

  – Он совсем отстойный?

  – Ну, для меня – да. А чтобы просто кататься – он нормальный. Только нужно настроить скорости, а то они хреного переключаются. А ещё у тебя люфтит руль и колёса, особенно заднее. Или срочно чини или начинай копить на новый байк.

  – Э... я не знаю как, – смущённо признался Кеша.

  – Заезжай, я тебя научу.

  – Обязательно. – Кеша протянул Артёму раскрытую ладонь. – Кстати, мы ещё не знакомы. Я – Вася, но лучше зови меня Кеша. – Когда Артём пожал его руку, Кеша сказал: – Короче, вчера некрасиво получилось, но извиняться не буду – вы сами виноваты, что такие дерзкие. Нужно быть проще. Надеюсь, без обид?

  – Ok, без обид, – принял своеобразное извинение Артём. – Ладно, я поехал, пока совсем не остыл.

  – Ага, давай, тренируйся.

  Сев на свой велосипед и набрав скорость, Артём неожиданно для самого себя заулыбался – снова в ноги вернулось чувство лёгкости, исчезнувшее было от поездки на ужасном Стелсе, и снова крутить педали стало легко и просто.

  Снова встретиться с командой получилось только у поворота на деревню. Побросав велосипеды, гонщики занимались растяжкой, а Ежов прохаживался среди них и что-то записывал в дневник тренировок.

  Скатившись на полной скорости с небольшого холма, Артём съехал на травку и, зажав задний тормоз, остановился с залихватским заносом.

  Не отрываясь от тетрадки, Ежов рявкнул:

  – Что творишь, дятел?! Побереги колёса! И почему без шлема?.. – Ежов поднял глаза на Артёма, внимательно осмотрел его, покраснел от натуги, а затем, фыркнув, не выдержал и согнулся пополам в приступе смеха.

  Взглянув на Артёма, остальная троица также принялась гоготать.

  – От шлема уже мозги кипят. И чего вы все ржёте?

  – А ты посмотри на себя в зеркало, – похохатывая, посоветовал Клясов.

  Осмотрев себя в зеркало скутера, Артём выругался и принялся лихорадочно приглаживать волосы, приговаривая:

  – И что здесь смешного, подумаешь, причёска а-ля Эйнштейн.

  Закончив наводить марафет, Артём бодро спросил:

  – Деда, теперь мне заниматься растяжкой?

  – Ты ещё спрашиваешь? Кидай сюда пульсометр и присоединяйся к остальным.

  Сняв пульсометр, Артём сделал шаг по направлению к Ежову и... внезапно рухнул на четвереньки. Колени просто подогнулись, а мышцы бедра отказались держать вес тела, хотя совсем недавно казалось, что с ногами всё в порядке.

  Виновато улыбнувшись, Артём пробормотал:

  – Что-то я немного устал...