BMW M3, рядом с водителем которой в деловом костюме сидел причёсанный и побрившийся Клясов, подъезжала к территории склада-гаража.

  – Вот не мог ты вылететь из своей испанской команды хотя бы полгода назад, – в сотый раз выговаривал ему водитель машины – дородный, румяный мужчина лет пятидесяти, – являвшийся менеджером новой команды Клясова и владельцем сети велосипедных магазинов Urbanvelostore. – Почему тебе обязательно надо было кидаться на функционера UCI в самом начале гонок сезона WorldTour, после оглашения списков команд, получивших лицензии UCI? И почему ты не мог по-человечески перед ним извиниться? Зачем надо было бить ему лицо во второй раз?

  – А чем ты недоволен, Олег? – иронично спросил Клясов. – Если бы тот хрен из UCI не оказался таким редкостным гондоном, ты бы ещё долго мечтал о своей команде и об участии в ВорлдТуре. Как бы ты сумел подписать гонщика моего уровня, если бы менеджерам команд неофициально не намекнули, что в этом году меня не хотят видеть на гонках ВорлдТура? С твоей готовностью вкладываться в команду к тебе не придёт ни один серьёзный спортсмен. Пристроить к себе на склад закончившего выступать Кокорина и нанять юниора- слишком мало для того, чтобы начать команду. А если бы вместе с тобой не работал мой бывший тренер, Ежов, я бы не стал заморачиваться и просто отсидел этот год без соревновательной деятельности. Катался бы сейчас у себя рядом с домиком в Испании и прикидывал, с какой командой лучше подписать контракт на следующий сезон.

  – Команда не создаётся за день-два, – проворчал Олег Нефёдов. – Мы с Ежовым ничего не планировали на этот год. А Кокорин вообще должен был занять должность техника и массажиста. Какие гонки в его-то возрасте и с его формой? Создание команды должно было проходить поступательно, в этот год мы собирались найти молодых спортсменов, подать заявку на получение сначала Континентальной лицензии, откатать с ней следующий сезон в полупрофессиональных гонках, а уже потом, после того как я договорился бы со спонсорами, думать о Профессиональной континентальной лицензии UCI. Но нет, свалилась тут на мою голову одна «звезда», и Федерация велоспорта России очень хочет, понимаете ли, видеть её в в участниках первого Тура России. И им неважно, что у этой «звезды», чтоб её, нет действующей команды. – Нефёдов принялся похлопывать по рулю. – Ну что за геморрой? Где мне за месяц найти ещё шестерых гонщиков, если вся перспективная молодёжь уже с контрактами на этот сезон? Не любителей же набирать? Если из команды в девять человек до финиша смогут доехать только трое, все люди, с которыми я почти год договаривался о спонсорской поддержке, мгновенно забудут о своих обещаниях. Мы же конкретно опозоримся, если согласимся участвовать в Туре России.

  – Зато если я выиграю, тебя, Олежка, быстренько оккупируют с предложениями стать спонсорами команды.

  – Если ты выиграешь, – поправил Нефёдов. – В гонках ВорлдТура не участвуют дилетанты. Приедут очень сильные команды.

  *( Тут автор должен провести краткий ликбез, пока читатель не запутался окончательно. Всего под эгидой UCI по всему миру проводится более четырёхсот велосипедных гонок на шоссе, называемые Континентальными соревнованиями UCI. Среди них выделяют двадцать шесть наиболее значимых гонок, включённых в Мировой Тур UCI ( UCI WorldTour), в рамках которого проходят три трёхнедельных супермногодневки – Giro d'italia, Tour de France and Vuelta a Espana. Естественно, участие в гонках серии WorldTour считается престижным, так как эти соревнования получают большое освещение в прессе, до них допускаются только «избранные» команды, а по их результатам начисляются очки, по которым определяется рейтинг команды в целом и спортсмена в частности. Тур России, о котором ведут беседу герои этой главы, также якобы включён в серию WorldTour'а. Хоть у нас в стране и проводятся гонки Континентальных соревнований, но ни одна из них не включена в Мировой Тур, ни одна из них не котируется среди профессиональных команд, и все они обычно игнорируются.

  Теперь о лицензиях команд. Выстрою их по степени крутости и привлекательности. Первое место – лицензия UCI ProTour. Она даёт право на участие в трёхнедельных многодневках. Этих лицензий всего 18. Второе место – лицензия UCI Professional Continental Team (Профессиональная континентальная команда), даёт возможность участвовать в гонках Мирового Тура и даёт возможность попасть на супермногодневку в случае приглашения команды организаторами. На данный момент функционирует девятнадцать команд с такими лицензиями, и требования, предъявляемые UCI для их получения, довольно жёсткие. И, наконец, третье место – лицензия UCI Continental Team ( Континентальная команда). Эти лицензии выдаются национальными федерациями велоспорта, команд с такими лицензиями больше сотни, и за эти команды могут выступать не только профессионалы, но и любители. И да, организаторы гонки серии Мирового Тура ( обычно национальные федерации) имеют право пригласить для участия в заезде команду с Континентальной лицензией. Если, конечно, захотят и поверят, что подобная команда сможет показать достойный результат. На самом деле практика приглашения в гонку серии Мирового Тура обычной Континентальной команды не является чем-то из ряда вон выходящим – то есть нет ничего необычного, если организаторы позовут для участия в гонке Мирового Тура, проходящем по их стране, команду с Континентальной лицензией из своей же страны. Впрочем, иностранным командам с Континентальной лицензий о подобном приглашении можно только мечтать )

  Нефёдов свернул на территорию гаража и остановился рядом со зданиями склада.

  – Интересно, как отреагирует Ежов, когда узнает, что нас всё-таки готовы пригласить? – спросил он.

  – Как обычно – будет кричать и орать. Этот старпёр никогда не бывает довольным. Его придётся долго уламывать, чтобы он согласился вписаться в нашу аферу и двинуть на Тур с командой из трёх профи. Один из которых юниор, а второй нереально распух в талии.

  – Наверное...

  Они вылезли из машины и направились к складу.

  Подходя, Клясов заметил у раздевалки горный велосипед. Хм, знакомая техника. Кажется, именно на таком вчера ехал тот неадекватный парнишка. Интересно, что с ним случилось? Сначала ехал как привязанный, даже заставил выкладываться по полной, а затем исчез...

  Но если это он, что он мог здесь забыть? И как он вообще нашёл это место? Не, вряд ли это он, просто кто-то пригнал похожий велосипед.

  – Кокорин! – позвал Нефёдов, войдя на склад. – Эй, Миша, ты где?

  В ответ – тишина.

  Когда Клясов с Нефёдовым пробрались к офису завсклада, из-за закрытой двери до их слуха донеслись подозрительные звуки – смачные шлепки и вскрики «ой-ай!»

  Нефёдов вопросительно уставился на Клясова.

  – И что бы это могло значить?

  Клясов пожал плечами.

  – Либо Ежов всё-таки решился вздрючить кого-то по-настоящему, либо там дерутся. Скорее всего, второе.

  – Не тычь в меня этой хреновиной!!! – донёсся возмущённый крик Кокорина.

  Покраснев, Клясов поправился:

  – А может, и первое...

  Клясов аккуратно толкнул дверь и от увиденного впал в ступор. На полу тесной каморки, крепко сцепившись, катался Кокорин и вчерашний парень на горном. Обвив парня ногами, Кокорин проводил на нём довольно профессиональный удушающий приём, тогда как его жертва зубами вцепилась в предплечье руки Кокорина и со всей силы лупила его локтем по печени. А над этими двумя с трещащим шокером в руке прыгал Ежов. Он пытался попасть им в парня, но тот отчаянно лягался, и Ежов, промахиваясь, то и дело тыкал своим оружием в Кокорина.

  – Отпусти моего гонщика! – кричал Ежов. – Ты, говнюк мелкий, не смей его кусать!

  Не разжимая зубов, Артём промычал что-то напоминающее « я его и не держу», и в этот момент ему удался особо меткий пинок, пришедшийся Ежову точно промеж ног. Выпучив глаза, Ежов схватился за промежность, правда, забыв убрать с кнопки шокера палец. Разряд – и Ежов взвыл так, что его испугалась бы и стая голодных волков.

  Поморщившись, Нефёдов спросил:

  – Вадим, что здесь происходит?

  – Здесь пытаются кое-кого умертвить. – Клясов захлопал в ладони. – Так, а ну хватит!

  Призыв не возымел никакого действия.

  – Миша, отпусти парня. Он же задохнётся.

  – Поскорей бы, – прошипел Кокорин. – Помоги лучше! Эта собака бешеная сейчас отгрызёт мне руку!

  – Не могу, мне сегодня костюм обратно в прокат сдавать. Ладно, не повредите тут друг друга, а я пока сгоняю за грузчиком.

  – Козёл!!! – прохрипел Кокорин.

  С криками «Сар... Срам.. Срум... да как же там тебя...» Клясов побежал ко второму зданию склада. Через полминуты он вернулся в сопровождении высокого и массивного юноши-грузчика по имени Саримскок.

  – Вот, разними их.

  Кивнув, Саримскок нагнулся, схватил за дерущихся за воротники, без усилий вздёрнул обоих на ноги, втиснулся между ними и зажал их головы под мышками, нагнув и удерживая каждого одной рукой. Артём с Кокориным попытались было вырваться, но грузчик оказался слишком силён. Впрочем, унизительное положение ничуть не охладило их пыл, и они продолжили пинаться за спиной удерживающего их юноши.

  – Отлично, так их и держи, – похвалил Саримскока Клясов. – Будут брыкаться, можешь их немного придушить. А теперь, товарищи, объясните, что это вы устроили?

  – Это всё из-за него, – прохрипел Кокорин, взглядом указывая на Артёма. – Я зашёл в офис предупредить Ежова о твоём приезде, а он с ничего начал обзывать меня жирным и орать на меня матом.

  – Чего ты гонишь, жиртрест? Я не орал на тебя матом, – возмутился Артём. – Я всего лишь не догнал, почему этот дед, – он кивнул на сидящего на полу Ежова, – считает тебя с твоим пузом гонщиком лучше, чем я.

  – Убью, скотину, – прошипел Кокорин и за спиной грузчика пнул Артёма.

  – Слышь, ты!..

  – А ну заткнись! – прикрикнул на Артёма Клясов. – Ещё слово, и я припомню тебе вчерашнего «бройлера».

  – Гы, – начал лыбиться Кокорин. – Бройлер...

  – Так вы всё-таки знакомы? – поднимаясь, спросил Ежов.

  – Немного, – признался Клясов. – Я тебе про него рассказывал, это он вчера гонялся за мной по Ветеранов. Кстати, а что у тебя с рожей? С тёлкой поцапался?

  – Чего всем так интересно, что у меня с лицом? – насупился Артём. – Уже достали спрашивать. Я не на конкурс красоты приехал записываться.

  – Тогда зачем ты здесь?

  – Хочу тренироваться с твоей командой, – в лоб заявил Артём. – Недолго, хотя бы этот сезон. Просто тренироваться, если получится, я даже не против поучаствовать в заезде. Я ведь даже не просил включать меня в состав. И мне ничего от вас не надо, я даже не заикался о зарплате или чём-то таком, я готов обеспечивать себя сам. А этот дед начал орать и гнать меня.

  – Говоришь, готов обеспечивать себя сам? – мгновенно заинтересовался Нефёдов. – Тогда я не возражаю против твоего вступления в команду. Ежов?..

  – Я лучше буду каждый день ебашить себя шокером по яйцам, чем стану терпеть этого ушлёпка, – проворчал Ежов. – Ему потребовалось всего пять минут, чтобы достать меня и устроить драку. У него талант бесить людей.

  – Ну-ну, спокойнее. – Клясов похлопал Ежова по плечу. – Не надо прогонять его вот так сразу. Давай я сначала посажу его на тренажёр и проверю его возможности. А мы пока кое-что перетрём. Разговор будет важным.

  Ежов недовольно засопел.

  – Час на пульсе сто шестьдесят, – предложил Клясов.

  Ежов поморщился.

  – Поставлю небольшую нагрузку, – снова предложил Клясов. – Чтобы сымитировать сопротивление воздуха.

  Помявшись, Ежов кивнул, прошёл за стол и из ящика достал пульсометр. Кинув устройство Клясову, он предупредил:

  – Если скорость будет ниже тридцати пяти, он сражу же свалит отсюда.

  – Согласен, – улыбнулся Артём. Вывернул голову и взглянул на Саримскока. – Может, отпустишь меня, а?

  Через час мрачный Ежов привёл за собой в офис ухмыляющегося и вспотевшего Артёма.

  Оторвавшись от монитора компьютера, Клясов спросил:

  – Ну, как?

  – Терпимо, – буркнул Ежов, падая на стул рядом с Нефёдовым.

  – Ага, я же говорил тебе, дед, что он справится. Значит, хавчик сегодня покупаешь ты. Спор – есть спор.

  Поморщившись, Ежов кивнул.

  Распустив узел галстука, Клясов состроил серьёзное выражение лица и сказал:

  – Короче, Артём, расклад такой. Через три месяца у нас в стране состоится первый Тур России. Из серии гонок ВорлдТура. Слышал о таком?

  – Э... кое-что слышал, – признался Артём. – Только плохо представляю, что это такое.

  – Вот! Я же говорил! – разволновался Ежов. – Он вообще ничего не знает и не представляет, куда лезет.

  – Потом я ему всё объясню, – пообещал Клясов. – А теперь о главном. Хоть у меня нет действующей команды, организаторы хотят пригласить меня для участия в заезде. Они желают, чтобы первый Тур России выиграл русский гонщик или русская команда, а русских гонщиков, способных на равных конкурировать в генеральной классификации с иностранцами, не слишком-то много. Поэтому они готовы пойти мне на встречу, выдать моей команде Континентальную лицензию и зарегистрировать её для участия в Туре. У нас на ответ есть две недели. Когда они пройдут, мы должны представить список участников для получения Континентальной лицензии либо ответить отказом. Но я хочу участвовать, и я буду участвовать. Правда, есть проблема – у нас всего три гонщика, а для участия в заезде нужно как минимум девять. Но в Континентальной команде могут состоять любители, так что эту проблему мы решим. Однако три гонщика-профи – всё равно маловато, чтобы всерьёз рассчитывать на достойное выступление. Мне нужны помощники. Велосипедная команда состоит из множества незаметных людей, которые выполняют черновую работу – развозят спринтеров, догоняют отрывы, страхуют капитанов и так далее. Да и воду со жратвой кому-то тоже надо подвозить, потому что техничка не может проехать сквозь пелотон ( пелотон – основная группа, включает в себя большинство участников гонки) Мне нужен кто-то, кто будет способен доехать до конца Тура. Даже не до конца, от тебя потребуется продержаться хотя бы три равнинных и один горный этап и не выпасть за лимит времени. Последние три этапа будут по-настоящему сложными, так что там ты, скорее всего, сойдёшь.

  – Не сойду, – мрачно пообещал Артём.

  – Посмотрим. В общем, такие дела. Через три месяца мы двинем на гонку, но чтобы продержаться эти четыре дня, тебе придётся хорошо потрудится.

  – Мы тренируемся шесть дней в неделю, – влез Ежов. – По нескольку часов. Он не выдержит и сбежит.

  Клясов иронично уставился на Ежова.

  – Но ты ведь этого как раз и хочешь?

  – Зря только на него время потрачу, – покраснев, пробормотал Ежов.

  – И ещё, – поднял руку, как прилежный ученик, Нефёдов. – Всем необходимым я тебя обеспечу, но на зарплату не рассчитывай.

  – У меня есть кое-какие сбережения, – признался Артём.

  – За счёт родителей поживёт, – заметил Ежов.

  – Я живу один, в общаге, и с родителями не общаюсь.

  – Почему-то я не сильно этому удивлён. Его даже из дома выперли.

  – Да успокойся ты, дед, – попросил Клясов. Помявшись, он с неохотой продолжил: – Правда, я должен сообщить тебе кое-что ещё. Как тебе уже объяснял товарищ Ежов, мы хотим создать профессиональную команду с сильным, конкурентоспособным составом. И к следующему сезону она, скорее всего, будет создана. Вот этот многоуважаемый господин, – он указал на Нефёдова, – имеет обширные связи и собирается привлечь для участия в проекте нескольких достаточно серьёзных и состоятельных граждан. И уже сейчас есть на примете несколько гонщиков, которые не прочь к следующему сезону присоединиться к моей команде. Поэтому... поэтому, Артём, после Тура России тебе придётся уйти. Извини, но нам нужны профессионалы.

  Все трое немного засмущались и опустили глаза в пол. Однако реакция Артёма оказалась несколько иной, чем они ожидали.

  – Отлично, – обрадовался тот, – мне больше трёх месяцев и не надо. После Тура я сам свалю.

  Троица переглянулась и пожала плечами. Нефёдов достал из пиджака клочок бумажки и вручил её Артёму.

  – Хорошо, тогда сейчас поедешь по этому адресу и пройдёшь медобследование. Я позвонил и обо всём договорился, тебя там ждут. Скажешь, что от Нефёдова Олега.

  – Но сперва заполнишь анкету, – велел Ежов. – А завтра в десять часов явишься со справками ко мне.

  – Будет сделано.