Павел Владиславович не был обижен семейным счастьем, женой — смолоду, к старости — верной подругой и удавшимися детьми. Он, будучи доволен больным, иногда спрашивал — «женаты?» или «замужем?». На отрицательный ответ серьезно шутил: «Hапрасно, напрасно, могу прописать, средство мною лично проверено».

Вечером, у входа в гостиницу Алексей Федорович встретил инженера Заклинкина. Довольный днем — действовал и отдых и перемена обстановки, — Алексеи Федорович нашел молодого человека вполне приемлемым и сам пригласил его вместе выпить чаю. За столом с обычной откровенностью — душа нараспашку, весь на виду, молодой человек рассказал о своем дне. Был везде, все узнал, самый лучший район Чистоозерский. Замечательные места, озера, камыши, масса дичи, особенно в селе Лебяжьем. Решил ехать туда. Узнавал. Отсюда автобусы ежедневно ходят в Чистоозерское, там до Лебяжьего тоже можно доехать без большого труда. Правда, до Чистоозерского придется ехать больше суток с ночевкой по дороге. Но он посмотрит природу.

— Да, я вспоминаю, вы говорили, что у вас там брат заболел.

— Он уже почти поправился.

— Что же с ним было? — Толя умеет быть вежливым.

— Что-то пока еще не определенное.

— Замечательно, давайте вместе устроимся на одну машину. Я похлопочу.

— Благодарю, я лечу…

— Так, значит, встретимся там?

Пауза.

Алексею Федоровичу немного неловко. Как-то получается, что ему доступно лететь, а другому нет. Он сам предлагает:

— Самолет двухместный, хотите лететь со мной?

Молодой человек рассыпался в благодарностях. Конечно, конечно, так замечательно, природу он увидит сверху. Конечно, расходы пополам. он лезет за бумажником. Алексей Федорович отклоняет, молодой человек настаивает. Алексей Федорович тверд. Внутренне он удовлетворен: сделал человеку приятное, да и денег у него вряд ли очень много. Молодой инженер, в отпуске…

Хорошо на душе у Алексея Федоровича! Чарует его незнакомое до сих пор небо Сибири. Смотрит он, не зажигая света в своем номере, с маленького балкончика на августовские желтые черточки падающих звезд в темном, высоком небе, и о чем-то думается ему просто, без мыслей.

Оставшись наедине в своем номере, молодой инженер стал готовиться в путь. Нужно все привести в порядок. Он поворачивает ключ в двери, вешает на стул пиджак и ставит его спинкой к двери, чтобы через замочную скважину комната не была видна.

Дверь добротная, без щелей. Стены осмотрены. Окно находящегося в третьем этаже номера выходит во двор и против него — часть корпуса гостиницы, построенного, как говорят строители, в форме буквы П. С помощью бинокля можно увидеть ярко освещенную внутренность номера. Здесь должна помочь занавеска.

Теперь можно действовать.

Вот карта области. Старая, названия с твердыми знаками и ятем, масштаб в верстах и в дюймах, а не в километрах и в сантиметрах, 1. 42000. В отношении дорог, лесов и населенных пунктов старая карта может подвести, за половину столетия много перемен. Вода постояннее. Впрочем, и Чистоозерское и Лебяжье на карте обозначены.

К югу от Лебяжьего, приблизительно в восьми верстах, — в километрах будет почти то же, — лежит неправильной формы синее пятно, обведенное гонкой черной чертой. Оно одиноко. У Лебяжьего тоже есть озеро, меньшее. К северу, ближе к нему, показано еще несколько озер.

У одинокого степного южного озера карандашом слегка намечена птичка. Это озеро отвечает координатам, указанным в записке Макнилла, в градусах, минутах и секундах восточной долготы и северной широты.

Отметка сделана Толей для памяти. Координаты, переданные из замка на Рейне, были предназначены только для инженера Степаненко. Толя всматривается, запоминает… Птичка больше не нужна. Он стирает ее аккуратно мягкой резинкой. На свет ничего не видно. Нужно и этом месте карту смять и расправить. Вот так, теперь никакой глаз ничего не сможет заметить и в лупу.

Нужно проверить и усвоить задание. Оно разбросано и записной книжке с адресами и телефонами, в романе, взятом на «дорогу», даже на обложке паспорта, в воинском и в профсоюзном билетах. Шифра нет, но не зная порядка, собрать все отметки, не привлекающие в отдельности никакого внимания, невозможно. Правда, для этого способа шифровки нужна память, но у Толи она есть и весьма не плохая. Но задание нужно собрать. Толя берет тонкий листок почтовой бумаги — его можно сразу разжевать и проглотить. Мелко, красивым почерком (он мастер писать на чертежах) молодой инженер записывает все нужное и изучает. Задание такое: быть на озере в такие-то ночи августа, быть только одному, при освещении — отходить, ничего не записывать, и так далее, особо отмечать — болезни, внезапные смерти, все очень кратко.

Толя легко все заучивает наизусть — память совершенно необходимое свойство! Проверив себя, Толя сжигает бумажку над раковиной умывальника, разминает пепел и открывает кран.

Толечка много узнал от Андрея Ивановича. Учитель поработал над учеником не мало. Толя прошел дополнительную школу с большими успехами. Шпион должен быть готов ко всему и поступать обдуманно — тогда он неуязвим. Нужно держаться попроще, болтать — молчальники подозрительны, — но не выбалтываться, не доверять случаю, а его создавать Таковы наставления Степаненко.

Приготовлены вещи — ружье с сотней патронов, плавательный резиновый охотничий костюм (по специальной инструкции от Степаненко), небольшой чемодан.

Толя ложится и засыпает сном праведника. Еще бы, нее так успешно. Он явится на место действия как знакомый Алексея Федоровича! Какая маскировка! А ведь за успех обещано… Прощаясь с Заклинкиным, заметим, что фигура его при всех этих операциях, несмотря на отсутствие костюма и растрепанные волосы, имела очень решительный и внушительный вид.

Рано утром шофер Станишевского отвез Алексея Федоровича и его спутника на аэродром. По местным масштабам Чистоозерское — недальний район, всего 350 километров.

Просторны сибирские земли.