— Дэвид, ты продолжаешь совершать безумные поступки! Зачем тебе это? — сокрушенно говорил Андре другу, когда назавтра тот зашел к нему на работу. Андре Бенуа владел небольшой адвокатской конторой на Прадо авеню, практически по соседству с конторой Дэвида.
— Решил и решил, — мрачно ответил Дэвид, плеснул себе в бокал очередную порцию коньяка и, сделав большой глоток, поморщился. — Я уже договорился с нотариусом…
— Это все из-за твоей распущенности! Ну, скажи, зачем ты ее целовал? — не унимался Андре.
Дэвид пожал плечами и вздохнул:
— Я сам не понял… Иногда, когда я ее вижу, на меня что-то находит… Обычно мне удается себя контролировать, но в этот раз не вышло…
— А может это любовь? — с иронией спросил Андре и насмешливо посмотрел на друга.
Дэвид презрительно фыркнул и снова глотнул коньяку.
— Но она тебе нравится?
— Ну… Она красивая… И хорошая…
— Хорошая? — громко рассмеялся Андре. — Первый раз слышу от тебя такое определение применительно к симпатичной молодой женщине!
— Ты мне поможешь? — оборвал его Дэвид.
— Что именно? — Андре перестал смеяться и серьезно посмотрел на Дэвида.
— Составь мне брачный договор… И помоги потом развестись…без лишних проволочек…
— Ты окончательно на это решился?
— Да. Окончательно…
* * *
— Дэвид? — Жаклин была неимоверно удивлена, увидев его дома так рано: часы показывали всего лишь половину третьего.
— Мадмуазель Легранд, — сразу же обратился Дэвид к Софи, он был напряжен и как никогда неулыбчив. — В пять мы должны быть у нотариуса…
— Зачем? — не поняла Софи.
— Мы с вами женимся, если вы забыли… Можете ознакомиться с брачным договором, — он сунул ей в руки какие-то бумаги, — я не претендую на ваше имущество, вы — на мое… Таким образом, мы абсолютно финансово не зависим друг от друга… Вашу метрику у мадам Дюран я забрал…, - Дэвид проговорил все это на одном дыхании, даже не дав опомниться Софи, и сразу же направился в кухню.
— Я сейчас разогрею тебе обед, — крикнула ему вслед Жаклин.
— Спасибо, я сам, — отозвался Дэвид уже из кухни и загремел кастрюлями.
Софи потеряно стояла рядом с Жаклин и нервно крутила в руках брачный договор.
— Иди-ка принарядись, девочка, — ласково улыбнулась ей Жаклин. — Свадьба, как-никак…
— Я не хочу вот так, — сдавленно прошептала Софи. — Это не правильно…
— Не переживай, — Жаклин ободряюще погладила ее по руке. — Все будет хорошо… Я тебе это обещаю… Сделай, как мы договаривались… И не бойся… Хочешь, я потом помогу тебе уложить волосы?
Софи лишь кивнула и обреченно пошла к лестнице.
— Это мое единственное нарядное платье, — Софи повернулась к Жаклин. — В женском пансионе такая вещь не является необходимой… Только для особых случаев…
Платье было нежно-голубого цвета, отделанное атласом и легким воздушным кружевом, с глубоким декольте и короткими рукавами, поэтому к нему еще прилагались высокие белые перчатки.
— Возможно, оно уже не такое модное, — смущенно улыбнулась Софи, — мне его шили к прошлому рождественскому балу у нас в пансионе…
— Тебе очень идет, — успокоила ее Жаклин и, усадив на стул у зеркала, стала расчесывать ей волосы…
… Дэвид нетерпеливо мерил шагами гостиную в ожидании Софи, и когда сзади раздался ее тихий голос, он даже вздрогнул.
— Я готова, месье Паркер, — произнесла она. — Мы можем идти…
Дэвид тут же обернулся и, заметив девушку, на мгновение замер. Такой элегантной и обворожительной он ее еще никогда не видел. Он сглотнул, стараясь подавить спазм в горле, и попытался взять себя в руки.
— Хорошо выглядите, — выдавил он, злясь на самого себя за такую реакцию. — Идемте скорее… Мы можем опоздать…
… В назначенное место они прибыли ровно в пять. Там их уже ждал Андре. Он сдержанно поздоровался с Софи, и они втроем направились в кабинет нотариуса.
— Согласны ли вы, — начал было процедуру нотариус Жерар Пеньон, но Дэвид его грубо оборвал:
— Давайте без лишних слов, церемонии ни к чему, месье Пеньон. Где нужно поставить подпись?
Жерар Пеньон мгновенно подал ему раскрытую книгу регистрации, и Дэвид быстро расписался в нужном месте и протянул ручку Софи. Она, немного помедлив, взяла ручку и дрожащей от волнения рукой поставила свою подпись рядом с подписью Дэвида.
— Поздравляю, — заискивающе заулыбался нотариус, — теперь вы месье и мадам Паркеры…
— Мы безумно счастливы, — без тени улыбки произнес Дэвид и посмотрел на Софи. — Правда, дорогая?
— Правда, — еле слышно ответила Софи и отвела глаза.
— Теперь брачный договор, — Дэвид обернулся к другу, и тот сразу же начал раскладывать перед ними необходимые бумаги. Когда и с этим делом было покончено, они тут же отправились домой. Но не успели они переступить порог квартиры, как Дэвид, не задержавшись ни на минуту, снова ушел, кинув на прощанье:
— У меня дела, буду поздно…
— Не обижайся на него, Софи, — мягко проговорила Жаклин, глядя на вконец расстроенную девушку.
— Я пойду к себе, что-то плохо себя чувствую, — торопливо сказала Софи и пошла к лестнице.
Она влетела в спальню и упала на кровать, зарывшись лицом в покрывало. Ее душили слезы обиды и разочарования. Софи казалось, что вся ее жизнь катиться куда-то под откос. Зачем все это? Зачем это бессмысленное замужество? Зачем, вообще, на ее пути встретился этот Дэвид Паркер? И почему он вызывает в ней такие сильные и противоречивые чувства? За что ей такое наказание? С такими горестными мыслями пролежала она почти до самого утра, не смыкая глаз и даже не раздевшись… На рассвете она, наконец, задремала, но совсем ненадолго, и буквально через несколько часов проснулась, будто от толчка, и больше так и не заснула…
Софи весь день провела в своей комнате, а когда Жаклин поинтересовалась, в чем дело, сослалась на женское недомогание, которое, действительно, ко всему прочему, настигло ее с самого утра, и к душевным страданиям прибавились еще и физические… Но Жаклин проявила верх заботы, постоянно забегая ее проведать или принести ей чего-нибудь вкусненького… Софи, конечно, была очень ей признательна, но все же сейчас ей больше всего хотелось побыть одной…
… После обеда, когда Жаклин очередной раз зашла к Софи, то застала ее всю в слезах… Софи, застигнутая врасплох, тут же поспешно начала вытирать слезы.
— Софи, детка, — Жаклин присела около нее на кровать, — ты плачешь из-за него, так?
Софи сразу ничего не ответила, а потом сказала:
— Зря ты меня уговорила на это, Жаклин… Не следовало нам жениться…Надо было решить все как-нибудь по другому… Ты же видишь, как он ко мне относиться… Вчера, вообще, мне показалось, что он меня ненавидит, — Софи горестно усмехнулась и закрыла лицо руками.
— Нет, Софи, нет… Тебе, действительно, показалось, — Жаклин стала гладить ее по голове. — Он не тебя ненавидит… Не тебя…, - она тяжело вздохнула и замолчала.
Софи подняла голову и взглянула на нее непонимающе.
— Ладно, Софи, я все-таки расскажу тебе кое-что, — произнесла вдруг Жаклин, — может, ты по-другому посмотришь на некоторые вещи… Дэвид, конечно, не одобрил бы это, но… Я думаю, тебе стоит это узнать…, - она ненадолго замолчала, собираясь с мыслями, а потом начала говорить: — Я пришла в дом Паркеров наниматься на должность гувернантки. Когда же увидела Дэвида, который показался мне еще совсем младенцем, я поинтересовалась, сколько же ему месяцев. Мне ответили, что в начале марта будет год. Я была растеряна и предложила мистеру Паркеру поискать лучше няню для такого маленького ребенка, поскольку обычно работала с более старшими детьми… Но Джон Паркер начал упрашивать меня, предложил дополнительное жалование … В то время у меня дела шли не очень: не так давно умер муж, бог детей не дал, а финансовое положение было совсем скверным… Таким образом, я была одинокая бездетная вдова тридцати шести лет отроду, без денег и без крыши над головой… Выбирать не приходилось… И я, поколебавшись, согласилась… Джон Паркер оказался очень хорошим хозяином, вежливым и не жадным… О чем еще можно мечтать? Но он с утра до вечера пропадал на своей мебельной фабрике, которая достался ему от обанкротившегося отца в плачевном состоянии и которую он пытался вернуть к жизни всеми силами… А его жена… Элизабет была совсем юной и жила в каком-то своем мире… Семейная жизнь, казалось, была ей обременительна… Ей все время хотелось праздника, ярких красок, всплеска эмоций!.. Но Джон Паркер, хотя и безумно любил ее, был настолько поглощен работой, что не мог уделять того внимания, которого требовалось ей… А сын Элизабет не интересовал вовсе… Дэвид же был замечательным ребенком, — Жаклин тепло улыбнулась, — и я к нему прикипела всей душой… Иногда мне начинало казаться, что это мой сын… Да и действительно, в конце концов получалось так, что этот мальчик был нужен только мне… Хотя Дэвид очень тянулся к матери, он ее просто боготворил… И чем дальше рос, тем больше ему хотелось ее любви и внимания … Но Элизабет оставалась равнодушной к чувствам сына, порой ее даже раздражала такая сильная привязанность ребенка… Удивительно, как она через три года родила еще и Диану… Зато у меня появилась еще и дочка, — она снова улыбнулась. — Но вскоре после рождения Дианы Элизабет вообще будто с ума сошла: сплошные упреки, истерики, слезы, непонятные требования… Джон уже не знал, что такого для нее сделать, чтобы она хоть ненадолго успокоилась… К тому времени его дела, наконец-то, пошли в гору, фабрика начала приносить прибыль, поэтому с деньгами проблем не было… Но Элизабет хотелось чего-то большего, только она сама не могла понять, чего именно… Она стала раздражительной, беспокойной, часто без объяснений куда-то уходила, потом возвращалась и вновь начинались скандалы и крики… Больше всего жаль было детей… Они очень переживали, особенно Дэвид… Но самое печальное случилось через двенадцать лет моего пребывания в этом доме… В один прекрасный день Элизабет Паркер сбежала со своим любовником … Поговаривают, что это был какой-то ирландский офицер, и что с ним она встречалась уже давно… С тех пор больше их никто никогда не видел, — Жаклин вздохнула.
— А ее муж? — тихо поинтересовалась Софи.
— Джон Паркер был вне себя от горя…Он же ее так любил… Если бы не его дело, уже процветавшее в то время, он бы, наверное, наложил на себя руки… Да и дети, конечно же, нуждались в нем как никогда…
— А что было с Дианой… и… Дэвидом?..
— Конечно, им обоим было очень плохо… Но хуже всего было Дэвиду… Ему было тринадцать, и он прекрасно понимал что к чему… Особенно, если учесть его болезненную любовь к матери… Он очень страдал, хотя и не показывал этого… Делал вид, что ему все равно… Но один раз я застала его за тем, как он, размазывая слезы по щекам, кромсал ножницами ее шифоновый шарфик, который Элизабет впопыхах забыла…
Софи представила эту картину, и все внутри у нее сжалось от жалости к Дэвиду.
— Он заметил меня, — продолжала Жаклин, — отбросил от себя ножницы и куски разорванной ткани, быстро вытер насухо слезы, посмотрел прямо мне в глаза и твердо сказал, что не допустит того, чтобы кто-нибудь когда-нибудь поступил с ним так, как это сделала его мать с отцом. А еще он сказал, что никогда никого не полюбит… Я пыталась убедить его, что так думать нельзя, что любовь нужна всем и без нее жизнь бессмысленна… На что он сказал, что этого его не коснется и он прекрасно проживет и без этого… Это он и пытается доказать до сих пор всем вокруг и, в первую очередь, самому себе… Он придумал себе этот образ циничного и самовлюбленного эгоиста, но я-то знаю, что в душе он все тот же добрый и ранимый мальчишка, которому очень хочется, чтобы его любили и нуждались в нем… Вот и все, что я хотела тебе сказать, — Жаклин поднялась и расправила невидимые складки на юбке.
— А Диана? — задала еще один вопрос Софи, когда Жаклин была уже у двери. — Как сложилась ее жизнь?
— Диана? С ней как раз все в порядке… Она вышла замуж, и довольно удачно… У нее двое сыновей-близняшек… Джон Паркер в них души не чает, — усмехнулась она и вышла.
Софи проводила ее задумчивым взглядом.
…-А где мадмуазель Легранд? — как можно безразличней поинтересовался вечером Дэвид. — Что-то ее давно не видно…
— Во-первых, она уже не мадмуазель Легранд, а мадам Паркер, или миссис Паркер, как тебе больше нравиться, — в тон ему ответила Жаклин и поставила перед ним на стол тарелку с рагу. — А, во-вторых, сколько времени со вчерашнего дня ты провел дома? Часов пять? Три из которых ночью? Когда ты с ней мог встретиться?… А если честно, то Софи немного приболела…
— Что-то серьезное? — Дэвид мельком глянул на Жаклин.
— Нет, думаю завтра ей будет лучше… Не волнуйся, — бросила через плечо Жаклин и исчезла в кухне.
— А я и не волнуюсь, — еле слышно произнес Дэвид и приступил к ужину.
Следующим утром Софи все же спустилась к завтраку. Она постаралась привести себя в более-менее приличный вид, но все же несколько бессонных ночей в слезах не могли не сказаться на ее внешнем облике, и сегодня она выглядела бледнее обычного. Дэвид еще был дома и, сидя за столом с чашкой кофе в руках, читал газету.
— Доброе утро, — тихо проговорила она и села напротив.
— Доброе утро, — мельком на нее глянув, ответил Дэвид. Но он успел заметить и ее излишнюю бледность, и круги под глазами, и потухший взгляд…
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — заботливо поинтересовалась Жаклин.
— Уже лучше, — благодарно улыбнулась Софи, наливая себе кофе.
Вечером Дэвид освободился рано. Сегодня ему удалось заключить очень выгодную сделку, и настроение от этого у него было превосходное. Он решил не ловить коляску, а пройтись пешком… Дэвид был уже практически в квартале от дома, как вдруг его взгляд привлекла витрина ювелирного магазина. Обычно его не интересовали такого рода магазины, и посещал он их только лишь для покупки часов или запонок, но сегодня все же задержался около одного из них. За стеклом, на обитой синим бархатом подставке, лежала изящная золотая цепочка с маленьким брильянтовым кулоном в виде капли. Дэвид почему-то вспомнил о Софи, о том, какая она была утром невеселая и бледная… Он подумал том, как ей, наверное, приходиться нелегко в последнее время в связи со всей этой историей похищения… Да и он сам, ко всему прочему бывает, иногда несправедливо резок в своих высказываниях по отношению к ней… И ему вдруг захотелось сделать для нее что-нибудь приятное… Например, подарить вот это украшение… Он решительно открыл дверь магазина и остановился на пороге.
— Что вас интересует, месье? — спросил его невысокий полноватый мужчина за прилавком, по-видимому, хозяин магазина.
— Даже не знаю…, - Дэвид внезапно растерялся.
— Для себя или в подарок?
— Подарок… — Дэвид нерешительно подошел ближе.
— Мужчина? Женщина?
— Женщина…молодая, — уточнил Дэвид.
— Сестра? Возлюбленная? Жена? — продолжал допытываться продавец.
Дэвид замялся и уже начал жалеть, что сюда зашел, но все же нехотя выдавил:
— Жена, — и добавил: — Вроде бы…
— Вы сомневаетесь в этом? — усмехнулся мужчина. Дэвид ничего не ответил, а хозяин магазина стал выкладывать перед ним свой товар. От такого количества украшений у Дэвида зарябило в глазах, и он, мельком пробежавшись по ним глазами, поинтересовался:
— А та цепочка, что на витрине?
— У вас хороший вкус, — улыбнулся мужчина и пошел к витрине.
— Я беру, — быстро кивнул Дэвид, глянув на принесенную цепочку с кулоном, и тут же начал рассчитываться.
В последнюю минуту он все же решил приобрести еще и небольшую брошку с жемчугом для Жаклин.
Придя домой, Дэвид застал в гостиной Жаклин за одним из ее любимых занятий — вязанием. Рядом в кресле сидела Софи и читала книгу. «А.Смит. Теория нравственных чувств» — прочитал на обложке Дэвид, отметив про себя, что книга в оригинале, то есть на английском языке. Он еле сдержался, чтобы что-нибудь не сострить по этому поводу, и благоразумно промолчал.
— Ты какой-то веселый, — заметила Жаклин, когда Дэвид опустился на диван рядом с ней.
— У меня для тебя подарок, — торжественно сообщил он и протянул ей небольшую коробочку.
— С чего бы это? — улыбнулась Жаклин, открывая ее.
— Получилось провернуть одно очень выгодное дело, — заулыбался он ей в ответ. — Поэтому решил сделать тебе сюрприз…
— Спасибо, дорогой… Только не стоило на меня тратиться… Куда мне в моем возрасте носить такую красоту?
— Жаклин, не кокетничай! Какой возраст? — засмеялся Дэвид. — Ты женщина в самом расцвете! Любую молодую можешь заткнуть за пояс!
— И то верно! — весело согласилась Жаклин и отложила вязание. — Я еще ого-го-го! Кстати, у Беатрис на днях день рождения, вот твой подарочек и обновлю! Тем более, месье Перье обещал придти, — кокетливо произнесла она и поднялась.
— По-моему, он будет без ума от тебя в любом случае! — сказал Дэвид вслед Жаклин, которая уже направлялась на кухню. — Он тебя просто обожает!
Жаклин ничего не ответила, а лишь жеманно всплеснула руками и исчезла в кухне. Дэвид обернулся к Софи, которая на протяжении всего времени молча поглядывала на них с легкой улыбкой.
— Кстати, для вас у меня тоже кое-что есть, — произнес Дэвид, стараясь выглядеть равнодушным.
— Для меня? — изумленно проговорила Софи и недоверчиво посмотрела на небольшой удлиненный футляр, который Дэвид достал из внутреннего кармана. — Но зачем?
— Просто захотелось тоже сделать вам небольшой подарок, — он сдержанно улыбнулся. — Берите же, — Дэвид насильно вложил ей в руки футляр. — Надеюсь, вам понравиться…
— Спасибо, — Софи нерешительно откинула крышку и посмотрела на украшение. — Это очень красиво, месье Паркер, но… Я не могу это принять, — она покачала головой.
— Почему? Вы же как-никак моя жена, — при этих словах он нервно усмехнулся.
— И все же нет…
— Можете делать с ним все, что хотите: передарите, выбросите, продайте… Но назад я это не возьму…, - после этих слов Дэвид собрался встать и демонстративно выйти, но в этот момент раздался звонок в дверь. — Кого там принесло? — недовольно произнес он и пошел вниз открывать.
Через минуту Дэвид вернулся вместе с Катрин. Софи радостно поднялась ей на встречу.
— Привет, подружка! — сказала Катрин, искоса поглядывая на Дэвида, который застыл посреди комнаты, скрестив руки на груди. — Я как всегда ненадолго. Просто случайно узнала от Николя, что ты вышла замуж… Это правда?
— Правда, — выдохнула Софи и быстро посмотрела на Дэвида.
— Я так понимаю, это твой муж, — Катрин кивком показала на Дэвида.
— Катрин, пойдем ко мне в комнату, — Софи схватила ее за руку и потянула за собой, — там и поговорим…