Внутри меня все замерло, а в голову полезли тревожные мысли. Рассказать Брендону или не стоит? А вдруг там ничего страшного, и я только воду взбаламучу? Памелла могла всего-то оступиться или удариться, вот и вскрикнула… Может просто постучать и спросить, все ли в порядке?

Я медленно направилась обратно к спальне Памеллы. Нерешительно ударила несколько раз костяшкой пальца по двери и позвала:

— Памелла? У тебя все хорошо?

Ответа не последовало.

— Памелла, можно я войду?

Снова тишина.

Я заколебалась, принимая решение. Пистолет, который успел вернуться на свое прежнее место, так и жег голень, призывая использовать его для защиты. После некоторой борьбы с самой собой, я сдалась, и в следующую минуту уже сжимала оружие в руках. Затем взялась за дверную ручку и, сделав глубокий вдох, надавила на нее.

Не успела я переступить порог комнаты, как сразу же увидела кондитера, который прижимал к себе бледную Памеллу, удерживая у ее шеи огромный кухонный нож. Я тут же вскинула пистолет и встретилась с насмешливым взглядом Теда. Вернее, того, кто преступным путем присвоил себе это имя.

— Ваше Высочество, добро пожаловать, — протянул человек, который теперь лишь отдаленно напоминал веселого и обаятельного парня, творившего для меня вкуснейшие десерты.

— Отпусти ее, — прошептала, сжав зубы.

— О, вижу вы наконец решили воспользоваться своей игрушкой, Ваше Высочество, — ухмыльнулся «Тед».

— Отпусти, — повторила я.

— А иначе что? Выстрелите?

— Выстрелю, — твердо отозвалась я, хотя руки против вопи тряслись мелкой дрожью, и пистолет вместе с ними.

— Стэйси, не надо, — прошептала Памелла. — Не надо, ты только хуже сделаешь…

— Зачем тебе все это, Вигорд Баррел? — настоящее имя кондитера всплыло само собой, и доли секунды я могла любоваться удивлением на его лице.

— О, меня уже рассекретили, — хохотнул он потом. — Ну что ж. Тогда, может, и вы, Ваше Высочество, откроете свое настоящее имя? Вы ведь такая же шарлатанка, как и я…

Памелла при этих словах побледнела еще больше, я же едва сдерживала дрожь во всем теле.

— Зачем ты это делаешь? — проигнорировав его выпад, повторила я свой вопрос.

— Что именно вас интересует, свэла? — «Тед» продолжал насмехаться надо мной.

— Хватит! — выкрикнула я. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Зачем ты убиваешь невест на Отборах?

— А их убиваю я? — он вздернул иронично бровь, но, наткнувшись на мой гневный взгляд, продолжил с напускным смирением: — Ну, хорошо, Ваше Высочество. Раз вы так говорите, значит, так и есть… Не буду спорить.

Что за ответ? Нет, этот человек точно какой-то сумасшедший… И как я раньше не замечала, что он не в себе?

— Хочешь сделать Памеллу очередной жертвой? — хрипло спросила я. — Но я тебе не позволю…

— Памеллу? — кондитер словно впервые услышал это имя. — Нет, не собираюсь, — его тон стал излишне будничным. — Во всяком случае, пока. Сейчас мне нужно кое-что другое.

— Что именно? Покинуть дворец? — догадалась я.

— Да, это было бы неплохо, — рот кондитера вновь растянулся в ухмылке. — Вы мне поможете, Ваше Высочество? В благодарность за все сладости, что я для вас делал. От всего сердца, между прочим…

— Боюсь, ничего не выйдет, Баррел, — процедила я. — Тебе ведь известно, что по всему дворцу установлены камеры. И в этой комнате тоже. А совсем скоро, думаю, с минуты на минуту, здесь будет полиция.

Сама я не было уверена в последнем, хотя и надеялась на такой исход. В конце концов, должны же в ГРУМе увидеть, что творится в этой комнате!

— Вот как… — «Тед» безошибочно нашел глазами место, где висела камера, и усмехнулся каким-то своим мыслям, а затем неожиданно обратился к Памелле: — А ты знала, что за тобой следят? — острие ножа почти врезалось ей в шею, и девушка отчаянно замотала головой.

— Что ж… — он притворно вздохнул, глядя снова на меня. — Если вы, Ваше Высочество, не желаете мне помочь просто от сердца, то я уйду сам, только прихвачу ее с собой… — острый кончик ножа еще больше врезался в шею Памеллы, и по нежной белой коже потекла алая струйка крови.

— Отпусти ее, Баррел! — крикнула я в отчаянии. — Или я стреляю…

— Не выстрелишь, — тот с кривой улыбкой покачал головой. — Тот, кто действительно собирается стрелять, не предупреждает об этом.

— Зря ты это сказал, — прошептала я и нажала на курок.

Одновременно с выстрелом распахнулась дверь, и комнату стали заполнять люди. У меня же все плыло перед глазами, и я попросту перестала соображать, что происходит. Реальность воспринималась какими-то разрозненными кадрами-картинками. Баррел, с красным пятном на рубашке, падает на колени… Памелла, ставшая еще бледнее, зажимает свое плечо ладонью, и рукав ее светлого платья тоже окрашивается в алый… Брендон трясет меня за плечи и, кажется, что-то спрашивает…

— Ты в порядке?.. — все-таки различаю я слова.

В порядке ли я? Не знаю… А разве можно быть в порядке, когда ты только что стреляла в человека?..

— Я убила его?.. — прошептала сдавленно.

— Нет, нет… — Брендон аккуратно забрал у меня пистолет и обнял.

Теперь уже я и сама видела, как двое мужчин в форме подняли Баррела и, взяв под руки, повели к выходу. Взгляд отчего-то выхватывал в облике бывшего кондитера ненужные, мелкие детали: прядь волос, прилипшая ко лбу, царапина на щеке, ворот рубашки, расстегнутый на несколько пуговиц, золотая цепочка с кулоном- крестиком, надорванный карман… Но это все лишь отвлекало меня от главного — кровоточащей раны под ключицей. Раны, которую ему нанесла я…

Следом вспомнила о Памелле. Неужели я и ее задела? Но около девушки уже суетился королевский лекарь и производил какие-то манипуляции с ее предплечьем.

— Идем… — Брендон потянул меня к двери.

— Памелла… Как она? — спросила я, встревоженно оглядываясь на пострадавшую.

— Не волнуйся, всего лишь царапина. С ней все будет хорошо. А вот с тобой — нет, если ты сейчас же не пойдешь со мной, — Калем насильно вывел меня из комнаты и отвел к себе.

— Жди меня здесь, — велел он мне. — Я в ГРУМ. Когда вернусь — поговорим. Да, лекарь, как освободится, зайдет к тебе.

После очередного чудодейственного отвара доктора я быстро провалилась в сон. Проснулась только под утро, с радостью обнаружив рядом с собой Брендона. Придвинулась к нему поближе, обняла и пристроила голову ему на плечо.

— А теперь я буду разговаривать с тобой серьезно, — произнес он, не открывая глаз.

Я сразу поняла, к чему он клонит, и притихла, внутренне сжавшись.

— Кто обещал мне никуда не влезать? — обвинительным тоном продолжал Калем. — Не заниматься самодеятельностью?

Я на это лишь тяжко вздохнула.

— Кто клялся, что будет осторожной, а сама прямиком направилась к убийце? У тебя, вообще, есть инстинкт самосохранения?

— Я испугалась за Памеллу, — сказала тихо.

— А если бы Баррел схватил тебя, а не ее. Что бы делала?

— Не знаю… Но мне было очень страшно, — призналась я. — А еще… Я стреляла в человека, — от этих воспоминаний по тепу вновь прошла дрожь, и я непроизвольно уткнулась лицом в плечо Брендона. — И это было самое ужасное…

— Помню, когда мне пришлось впервые выстрелить в человека, — отозвался тот, прижимая меня к себе крепче, — я весь следующий день пил, пытаясь избавиться от чувства вины. Тогда я не только первый раз стрелял, но и убил… Да, он был опасным преступником и не хотел сдаваться, но принять факт, что ты лишил жизни другого человека, нелегко. Но ты ведь никого не убила, — Брендон наконец улыбнулся. — Баррел сейчас живее всех живых.

От этих слов мне действительно стало намного легче.

— А Памелла как себя чувствует? Я не очень ее ранила? — поинтересовалась я дальше.

— Нет, с ней тоже все хорошо. Доктор сказал, что скоро все заживет.

— А как ее моральное состояние? — я продолжала свои расспросы. — Ей рассказали, кто такой Баррел на самом деле?

— Она уже отошла от шока. А насчет Баррела… Мне пришлось ей обрисовать ситуацию в общих чертах, правда, с некоторым умолчанием.

— О чем именно умолчал? — я вопросительно посмотрела на Брендона. — Просто я должна знать, чтобы случайно не сболтнуть лишнего…

— В ГРУМе решили, что Памелле не стоит знать, что я детектив, а не принц. И что Отбор ненастоящий. Я поговорил с ней и объяснил, что мы с Его Величеством согласились параллельно сотрудничать с ГРУМом по поимке одного опасного преступника, который проник в наш дворец.

— То есть, Памелла не в курсе, что я поддельная невеста?

— Нет, ты по-прежнему принцесса Литоля и участница Отбора, только вместе с этим еще и помогала вывести преступника на чистую воду. Думаю, Памелла поверила. Я взял с нее слово, что она никому об этом не расскажет. Она быстро согласилась и пообещала, что сохранит все в тайне. Да, еще мы договорились, что на последней церемонии прощания уйдет Калеоппа, а вы с Памеллой останетесь. Разыграем для общественности финал, где я официально выберу тебя. И завершим, наконец-то, этот безумный Отбор.

— Памелла на это тоже согласилась?

Брендон кивнул:

— Сказала, что все понимает и поддержит.

— А Баррел, его уже допрашивали? — я немного сменила тему. — Он уже признался, зачем убивал всех этих несчастных невест?

— Баррел пока молчит и отказывается давать показания, — будто размышляя над чем-то, протянул Брендон.

— Надеется, что еще сможет выкрутиться? — нерадостно усмехнулась я.

— У него это в любом случае не выйдет. На него уже собрано столько материала, что хватит засадить надолго, а то и на всю жизнь.

Я протяжно выдохнула:

— До сих пор не могу поверить, что все это делал Тед… Вернее, Баррел. А ведь выглядел таким милым. И не надо так ухмыляться, — я приложила палец к губам Калема. — Знаю, о чем ты сейчас думаешь…

Он перехватил мою руку и поцеловал запястье. Я сразу размякла и блаженно улыбнулась:

— Неужели этот кошмар все-таки подошел к концу?

Но Брендон почему-то не поддержал меня, вновь пребывая в неких раздумьях.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила я.

— Скорее, удивляет… — медленно проговорил он. — Убийства на прошлых и этом Отборе… Они несколько отличаются по характеру и способу. Предыдущие убийства совершались с помощью холодного оружия, чаще всего ножа… То есть маньяк просто зарезал своих жертв. Теперь же… Убийства более продуманы и изощрены. А смерть Ниреты и вовсе можно представить как несчастный случай. Хотя мы и знаем, что убийца в ее случае все продумал до деталей. Но руки-то он при этом не замарал…

— Не понимаю, к чему ты клонишь… — я внимательно взглянула на Брендона.

— Возможно, я ошибаюсь… Но у меня создалось впечатление, что тогда и сейчас действовали два разных человека…