Мы с Розой и Фелицией сидели на желто-малиновом диване в роскошной комнате Рича Ваны и ждали Хукера, который пошел надеть очередную футболку с машинным маслом.
- Ну и? - обратилась ко мне Фелиция. – Ты с ним спишь?
- Нет!
- Хорошо. Он такой сексуальный, но, скорее всего, заразный. Я читаю журналы и смотрю программы про знаменитостей по телеку. У гонщиков только секс на уме. Они как озабоченные животные.
- Да не только гонщики, - заметила Роза. - Все мужики. У них у всех один секс на уме. Поэтому не могут делать несколько вещей сразу. Весь мозг занят сексом.
- Но не все болеют, - добавила Фелиция.
- Да ла-адно, - Роза закатила глаза, всплеснув руками. – Все они заразные. А как же герпес или генитальные бородавки? Ты и правда думаешь, что в Майами есть мужик, у которого их нет?
- Ну, нет, конечно. Но это не считается. Их разве можно назвать болезнями?
Хукер зашел в гостиную. На нем были новая кепка и футболка, в точности как те, что он потерял.
- Что нельзя назвать болезнью?
- Герпес, - повторила я.
- Если он на губе, то нет, - решил Хукер. – Если он на лице, то можно назвать его простудой. А все в курсе, что простуда – это не болезнь.
- Об этом я и толкую, - сказала Роза. – Все мужики сдвинуты на сексе, и все - заражены.
- Ага, - согласился Хукер, - Но ведь с нами так весело, верно? – Он повернулся ко мне. – Просто для протокола - я ничем не болен.
Фелиция разложила на журнальном столике две карты: складывающуюся карту Кубы и рисунки сумасшедшего Армонда, изображенные на куске линованной бумаги. Листы дорожной карты были загнуты и изношены в местах сгибов. На Гаване виднелось пятно от кофе, а красная стрелка, начерченная фломастером, указывала на отель «Клуб Мед» на Варадэро.
- Вот видите, это родной городок Марии – Нуэво-Кабо, - рассказывала Фелиция. – Для рыбаков это хорошее место, потому что добыча плавает у побережья, и гавань там безопасная. И хорошее место провозить контрабанду, если хотите держать секрет, потому что немного далеко, но Мариэль все равно близко. Когда дедушка Марии искал, где бы подзаработать, туда заходило много русских судов. Первая из ракет привозить в порт Мариэль и отправляться на базу в Гуанаджей. Помните, тогда военно-морской флот США устраивать блокаду в том месте, и все же дедушка Марии вышел той ночью в море. Сумасшествие. Оно положило начало проклятью.
- Нет никакого проклятья, – заявила Роза. – Сплошная жадность.
Фелиция перекрестилась.
- Это и есть проклятье, - возразила она. – Если посмотришь на карту сумасшедшего Армонда, то увидишь, что он нарисовал Нуэво-Кабо и Мариэль. Всегда считалось, что рыбацкая лодка плыла в Мариэль. Или двигалась к Гаване. Армонд говорит, что Хуан нашел своего отца далеко к западу оттуда. Хуан рассказал ему, что он найти останки отца вместе с обручальным кольцом на пальце и дыркой от пули в черепе. Там есть острова и подводные пещеры в стороне от Баия-де-Кабана, и вот там-то, по словам Армонда, Хуан найти отца. Армонд нарисовал три острова. Один называется ботинок. Второй – птица в полете. Он говорит, именно там Хуан нырять в последний раз.
Хукер поднял лист бумаги и вгляделся в него.
- Насколько мы можем доверять сумасшедшему Армонду?
- Да он же сумасшедший, - ответила Фелиция. – Насколько можно верить психу?
- Великолепно.
- Повтори-ка, почему ты делать этот поиск, - попросила Фелиция.
- Хочу найти свою яхту, - откликнулся Хукер.
- А я – своего брата, - добавила я.
- Но разве они не вернутся сами, когда будут готовы?
- Не только мы их ищем, - объяснила я. – Я хочу найти их раньше плохих парней.
- Это возможно?
- Возможно все, - заметил Хукер.
В руках он держал мобильник, просматривая свою телефонную книжку. Он нашел номер, который искал, и нажал кнопку «позвонить».
- Привет, - сказал он, когда трубку подняли. - Это Сэм Хукер. Как дела? Ага. Ага. Ага.
Последовал какой-то разговор о НАСКАР. А потом - о сигарах. И затем Хукер спросил парня на другом конце провода, не хочет ли тот слетать на острова рядом с Кубой. Коротко хохотнул. Затем повесил трубку и встал.
- Я еду в аэропорт, - заявил Хукер. – Кто хочет со мной?
Международный Аэропорт Ки-Уэст находился на востоке острова. Одноэтажное белое оштукатуренное строение терминала было покрыто оранжевой черепицей и выглядело слишком красивым, слишком беззаботным и слишком маленьким для международного аэропорта. Мы припарковались на стоянке под парочкой пальм и проследовали за Хукером в здание.
- Кажется, ты знаешь, куда идти, - обратилась я к Хукеру.
- Я уже летал отсюда раньше на рыбалку и просто так. А в остальном – сплошное притворство. Понятия не имею, что делаю.
Мы встали у выхода и осмотрелись. Стройный парень с отличным загаром подбежал к нам. На нем были сандалии, шорты и расстегнутая у горла рубашка с короткими рукавами и рисунком из зеленых и красных попугаев. Его длинные волосы были собраны в хвост, солнечные очки болтались на шнурке вокруг шеи, а в уголках голубых глаз собрались морщинки. Он широко улыбался.
- Где, черт возьми, тебя носило? – спросил он Хукера. – Мы несколько месяцев не виделись.
- Конец сезона всегда бешеный. А потом мне пришлось вернуться в Техас, на праздники.
- Так что же ты здесь делаешь – хочешь приобрести домик на Кубе?
- У меня яхту умыкнули. Подумал, надо поехать и поискать. Это Барни, Роза и Фелиция. Барни с нами полетит.
Парень с хвостиком кивнул нам.
- Чак Девулф. Очень приятно, дамы.
- А летать на Кубу не противозаконно? – спросила я Чака.
- Не для меня, - ответил он. – Я же канадец.
- Так что у тебя? – полюбопытствовала Роза. – Гидроплан?
- Вертолет. – ответил Чак.
Вертолет! Да я в жизни на них не летала. И мне никогда не хотелось. Я бы скорее поехала на лифте на Марс, чем поднялась на сто футов вверх на вертолете.
- Барни чуток боится высоты, - сообщил Хукер.
- Ноу проблемо, - сказал мне Чак. – Полетим низко и тихо.
Фелиция опять крестилась, лопоча что-то по-испански.
- Вы разобьетесь и умрете, - заявила она. – Никто вас не найдет. Тела сожрут акулы, и от вас ничего не останется. Я все предвижу.
- Ага, надо быть совсем психом, чтобы летать на вертолете, - согласилась Роза. – Только мужики в них летают. Женщины гораздо умнее. – Она погрозила мне пальцем. – Не позволяй уговорить себя лететь на нем. Хоть он и красавчик, это не значит, что он хорошо соображает.
- Вот те на, - возмутился Хукер. – Дайте же мне поблажку.
- Да уж, сурово, - заметил Чак. – Но с другой стороны, тебя считают красавчиком.
Они с Хукером выполнили замысловатую вариацию жеста «дай пять».
- Возможно, всем нам не надо лететь, - предложила я. – Почему бы мне не подождать здесь?
Хукер на пару секунд скрестился со мной взглядом.
- Ты ведь все еще будешь здесь, когда я вернусь?
- Да.
- Обещай.
- Не дави на меня, - пригрозила я.
Мы с Розой и Фелицией смотрели, как мужчины уходят к вертолету.
- Может, он и стоит той заразы, - протянула Фелиция. – Ничего серьезного. Маленький такой болезнь.
- Я твоему мужу расскажу, - заявила Роза. – У тебя грязные мысли о другом мужчине.
- Мысли не считаются, - парировала Фелиция. – Женщине можно помечтать. Даже примерной католичке можно помечтать.
- Вот что мы сделаем, - предложила Роза, - Сначал поедим, а потом пойдем по магазинам.
Мы вернулись в Старый город, припарковались у гавани и поднялись по Дюваль-стрит. Сели в уличном кафе-приманке для туристов и отведали сандвичей с жареной рыбой и пирог из лайма.
- Я лучше пеку, - похвасталась Фелиция. – Хитрость в том, чтобы класть в тесто сгущенное молоко.
Черное пятно привлекло мое внимание. Немногие в Ки-Уэст так одевались. Я оторвала взгляд от пирога и посмотрела в глаза стрелку с зализанными волосами. Казалось, он разделял мое удивление от нашей встречи.
Мы таращились друг на друга примерно секунд десять, а потом он развернулся, перешел улицу и направился к перекрестку. Остановился у магазина, и я поняла, что это «Скуба-Дуба». Парень, выглядевший так, словно прошел курс обучения по программе «Громила напрокат», вышел оттуда и подошел к стрелку поговорить. Мужчины резко повернули головы, уставившись на меня. Кажется, мы года два смотрели друг на друга. Стрелок изобразил пальцами пистолет, и, вытянув указательный палец, направил его на меня и спустил курок.
Роза и Фелиция наблюдали за этим.
- Эй! – возмутилась Роза. – Вот тебе.
И показала ему совершенно другой жест, оттопырив средний палец.
Фелиция повторила. И я, так как не хотела отрываться от толпы, тоже.
Стрелок улыбнулся нам. Он был на расстоянии почти полквартала отсюда, но я видела, что ухмылка была и в его глазах. Он считал нас забавными.
- Что это с ним? – спросила Роза.
- Кажется, хочет меня убить, - ответила я.
- Он же улыбается.
- Ага, – заметила я. – Мужчины. Кто их разберет?
Роза наклонилась ко мне через весь стол.
- Есть ли какая-то особая причина, по которой он хочет твоей смерти? Не считая этого, на него вроде приятно посмотреть.
Я рассказала им о разговоре у «Монти».
- Да у тебя железные нервы, раз ты тут осталась, - сказала мне Роза. – Я бы уже летела домой.
- Не могу. Дело касается моего брата.
- А как же полиция?
- Я к ним обращалась, но всего не могла рассказать. Боюсь, что Билл может заниматься чем-то незаконным.
- Хорошая ты сестра, - похвалила Фелиция.
Стрелок и его напарник отвернулись от нас и исчезли в переулке.
- Как в кино, - восхитилась Роза. – Одном из тех триллеров, где всех убивают. А Джон Траволта играет киллера.
Фелиция крестилась.
- Ты бы поменьше так делала, - обратилась к ней Роза. – Меня это раздражает.
- Крестилась? – удивилась Фелиция. – Я что, крестилась? Не заметила даже.
Мы оплатили счет и побрели по улице мимо «Скуба-Дубы» и к следующему кварталу. Мы поглазели на футболки, бижутерию, сандалии и рубашки из набивного ситца с яркой расцветкой. Это был город для туристов. Мне подходило, потому что высокую моду я не могла себе позволить. Фелиция купила футболки внукам, а Роза приобрела рюмку с подписью Джимми Баффета. Я вообще ничего не купила. Уже наступила суббота, и вполне возможно, что через пару дней я стану безработной.
- Почти четыре, - сообщила Роза. – Нам надо возвращаться. Не хочу вести машину в темноте.
Мы резко развернулись и прошли обратно по Уайтхэд-стрит. Фелиция дважды оборачивалась, чтобы взглянуть назад.
- У меня предчувствие, - сказала она. - У кого-то из вас есть предчувствие?
Мы с Розой переглянулись. Не было у нас предчувствий.
- О чем это ты толкуешь? – спросила Роза.
- Жутковато. Как будто нас преследует большая черная птица.
- Фигня какая-то, - заметила Роза.
Фелиция повернулась в третий раз.
- Там что-то есть. Я знаю, там что-то... как это называется? Преследователь! Кто-то следит за нами.
Мы с Розой оглянулись, но никого не заметили.
- Ладно, теперь ты точно меня напугала, - заявила Роза. – Не нравится мне, что за мной следит большая черная птица. Я их вообще не жалую. Что там еще за птица? Типа вороны?
Мы дошли до перекрестка и направлялись к машине. Улица была частично заселена. Односемейные дома и мелкие гостиницы. По обеим сторонам были припаркованы автомобили. Мы прошли мимо желтого «хаммера», и тут из-за двух машин выступил тот самый Громила Напрокат, встав прямо перед нами. За ним вышел стрелок с зализанными волосами.
- Простите, дамы, - начал стрелок. – Мне хотелось бы поговорить с мисс Барнаби наедине.
- Ни за что, - отозвалась Роза, втиснувшись между ним и мной. – Не хочет она с тобой разговаривать.
- Думаю, на самом деле, хочет, - возразил стрелок Розе. – Прошу вас отойти.
- Иди-ка ты, - заявила она. – Я не двинусь.
Стрелок метнул взгляд на громилу. Тот дотянулся до Розы, но она шлепком откинула его руку.
- Поосторожней, - пригрозила она. – Не трогай.
Громила вытянул пистолет из кармана куртки. Роза закричала. Я нырнула за ближайшую машину. А Фелиция достала оружие их своей сумочки и выстрелила Громиле Напрокат в ногу, а потом пустила пулю в стрелка.
- Мать твою, - прохрипел Громила Напрокат. – Старуха меня подстрелила!
Стрелок стоял в молчаливом изумлении, наблюдая, как кровь пропитывает рукав его черной рубашки.
- Бегите! – заорала нам Роза. – Бегите!
Мы рванули вниз по улице, волоча за собой Фелицию. Как оказалось, она умела стрелять, а вот бегать у нее не очень получалось. Мы добрались до машины и Роза, рванув от тротуара, дала газу.
- Говорила же, что нас преследовать! – заметила Фелиция.
- Ты сказала, это птица, - возмутилась Роза. – Я птицу искала.
Я была на заднем сиденье, сердце пустилось вскачь, а губы онемели. Никогда раньше не видела, как в кого-то стреляют. В кино или по телевизору, но ни разу в реальной жизни. И мне также никогда не угрожали оружием. Трудно поверить, ведь я родом из Балтимора. Как-то Энди Куларчек гонялся за мной вокруг гаража с монтировкой, но он был пьян в дупель и постоянно падал.
- Поверить не могу, что ты их подстрелила, - сказала я Фелиции.
- Это я случайно, не подумав.
- Ты не похожа на человека, у которого есть оружие.
- Я его всегда с собой ношу. Знаешь, сколько раз фруктовую лавку грабили? Даже не сосчитать. Теперь, когда кто-то пытается меня грабить, я в них стрелять.
- Так держать, подруга, - похвалила ее Роза.
Мое сердце все еще сходило с ума. Выстрелы до сих пор эхом отдавались в ушах. В голове крутился образ подстреленных мужчин.
Фелиция опустила щиток и глянула на себя в зеркало.
- Он назвал меня старухой. Вы слышали? Не думаю, что я выгляжу так плохо.
- Он заслужил, чтобы его подстрелили, - заявила Роза. – Ни грамма вежливости.
- Я использую новый крем от «Олэй», - продолжала Фелиция. – Он вроде придает коже сияние.
- Надо купить себе такой, - сказала Роза. – Сияния много не бывает.
Я поверить не могла, что они это обсуждали. Фелиция только что подстрелила двух человек! А они говорят о креме для лица.
- Нам надо вернуться домой, - сообщила Роза. – У тебя есть безопасное место, где можно подождать Хукера?
- Отвези меня обратно к дому Ваны. Он сойдет, - попросила я.
- На всякий случай, возьми это, - протянула мне оружие Фелиция. – Это револьвер. Легок в использовании. И там осталось четыре патрона.
- Нет! Я не могу взять твое оружие.
И не хочу. Не буду! Боюсь даже дотронуться!
- Все нормально. Я от них избавляюсь, если в кого-то стреляю, - сказала Фелиция. – Так проще. Когда дело сделано, просто бросаешь их в океан. Куда-нибудь, где поглубже. В Майами я бросаю их в реку. Если полицейские нырнут, то обнаружат, что дно там покрыто пистолетами. Возможно, из-за них уровень воды в реке Майами поднимается.
- Я ничего не знаю об оружии, - сообщила я.
- А я думала, ты родом из Балтимора, - удивилась Роза. – Разве все там не носят пистолеты?
- Только не я.
- Ну, теперь один у тебя есть, - подметила Фелиция. – Теперь ты как все из Балтимора или Майами.
- Он ведь сам не выстрелит, верно?
- Нет, - ответила она. – Надо потянуть затвор на себя и нажать на курок. Если не потянешь, то не выстрелит.
Пять минут спустя мы болтались у дома Ваны.
- Будь осторожна, - посоветовала Роза. – И звони, если понадобится помощь.
- И не выходи из дома, пока Хукер не вернется, - наказала Фелиция. – Может, мне стоило бы убить тех двоих, но за это пришлось бы долго молиться о прощении.
Они подождали, пока я не зашла в дом и не помахала им через окно, показывая, что со мной все в порядке, тогда они уехали.
В моей сумочке лежал пистолет Фелиции, а стрелок вряд ли знал, где я нахожусь. Но это все равно не удержало меня от того, что я мысленно щелкала костяшками пальцев каждые десять секунд. Я плотно задернула все шторы, а потом села перед телевизором. И приглушила звук, чтобы можно было расслышать подозрительный шум на крыльце или у кустов под окнами. Стала ждать Хукера.
Около восьми к дому подъехала машина и устроилась позади «мини». Я украдкой глянула из-за занавески и увидела, что Хукера подбросил домой его друг-пилот.
Я открыла входную дверь, он вошел с самодовольным видом, схватил меня за футболку и поцеловал.
- Я дома, - сказал гонщик. – Я голоден.
- Кушать хочешь?
- Ага, и это тоже. Полагаю, еда, как по волшебству, не возникла на кухне?
- Должно быть, у кулинарной феи выходной.
- Ну и ладно. Я знаю место, где можно по локоть измазаться в соусе, поглощая ребрышки.
- Наверное, это не очень хорошая затея. Лучше нам заказать доставку.
И я рассказала ему про стрелка и его напарника.
Хукер широко улыбнулся. Показался целый ряд идеально-белых зубов. Морщинки собрались в уголках глаз.
- Дай убедиться, что я правильно понял. Фелиция подстрелила парня в черном? И Громилу Напрокат тоже.
Мне пришлось улыбнуться вместе с ним. Теперь, по прошествии какого-то времени, это казалось немного забавным, в сюрреалистическом смысле.
- Ага. Подстрелила. Одного в ногу. Другого в руку.
- А потом вы убежали, дамы привезли тебя сюда и уехали.
- Да. И Фелиция отдала мне свой пистолет.
- Я завидую. У тебя был день намного интереснее моего.
- Ты нашел свою яхту?
- Возможно. Мы нашли острова. Они примерно в десяти милях от берега и на приличном расстоянии от Нуэво-Кабо. Признаков жизни не обнаружено. Растительность густая. И там есть узкие морские проливы, в которых можно скрыть яхту. Некоторые из них довольно глубоки. Мы заметили блики в одном из таких проливов между островами. Неизвестно, была ли это «Счастливая потаскушка». Было слишком опасно оставаться там дольше или спускаться ниже. Я не хотел, чтобы Билл сбежал в другое укрытие.
- И что теперь?
- Теперь закажем пиццу, а завтра возьмем яхту Рича и начнем искать твоего брата.
На журнальном столике затанцевал, вибрируя, оставленный мной мобильник.
- Привет, подруга, - сказал Джуди, когда я ответила. – У меня новости. Я только что получил звоночек от Тодда. Его вызвали обратно на «Флекс». Они рано утром уплывают. И на борту Сальзар с ныряльщиком.
Я с трудом вылезла из кровати в четыре утра, приняла душ, пытаясь проснуться, почистила зубы и подсушила волосы феном. Спотыкаясь, я прошла на кухню и обнаружила Хукера, который пил кофе и доедал остатки пиццы.
- Доброе утро, - сказал он.
- Это не утро. Утром бывает солнце. Ты его видишь?
- Нам не надо солнца. Нам нужно сесть на яхту и выйти из порта незамеченными. Я знаю: тут рядом есть круглосуточный магазинчик. Мы закупимся там водой и батончиками мюсли, а потом я суну тебя с едой на яхту. Приткну куда-нибудь «мини» и дойду обратно пешком. Не хочу оставлять машину Билла на парковке у порта.
- Ты много знаешь о яхтах, верно?
- Знаю достаточно, чтобы доплыть до островов и обратно... если не будет проблем. Обещают хорошую погоду. Спокойное море. Никаких штормов не предвидится. У Рича шестидесятифутовый моторный катер фирмы «Сансикер Предатор» (*). Развивает скорость до тридцати двух узлов. На нем достаточно топлива, чтобы доставить нас туда, куда мы хотим. Тебе придется помочь мне вывести его из дока. Как только мы выйдем в море, всем займется компьютер.
- И как долго нас не будет?
- Не знаю. Пару дней, надеюсь. У меня мало времени. Я должен начать промо-компанию в конце этого месяца.
Я выросла в Балтиморе, у гавани, но ничего не знала о лодках. Могу отличить катер от парусника, но и только. Так что, по-моему, у Рича Ваны была яхта с длинным носом. Она сияла белизной, а по боку проходила широкая темно-синяя полоса. Рубка управления находилась на корме, скрытая, но уютная. Спустившись по ступенькам, я увидела, что внутри яхта была обита высококлассной древесиной и обставлена роскошными диванчиками и креслами, обитыми дорогой тканью. Ультрасовременная кухня, две спальни, две ванные комнаты с душем и небольшая гостиная, совмещенная со столовой.
Хукер скинул меня вместе с продуктами и сразу же поехал парковать «мини». Я убрала хлеб, арахисовое масло, кашу, молоко, пиво, печенье, герметизированные упаковки с болонской колбасой, нарезанной ветчиной и сыром, а также крендельки, батончики мюсли и консервы со Спагетти-О (Марка фирмы "Кэмпбелл", знаменитой своей консервной продукцией, что-то вроде консервированных макарошек в томатном соусе с разными добавками: тефтелями и прочим.- Прим.пер). И прежде чем вернулся Хукер, я быстренько взглянула на двигатели. Я не знаю ничего о яхтах, но я знаю двигатели. И эти были огромные. Два сдвоенных дизеля от Мэннинга.
Ладно уж, меня больше порадовали двигатели, чем кухня. Нет, она тоже была замечательной. Встроенные современные холодильник и морозилка, микроволновка и обычная плита, встроенная кофеварка, посудомоечная машина и холодильный шкаф для вина. Отличная техника, но едва ли дотягивает до уровня дизелей. Плюс там еще был двадцатикиловаттный генератор, десять батарей в двадцать четыре вольта, две по двенадцать, и зарядные устройства.
Я пробралась обратно в кухню, услышав Хукера на палубе. В одно мгновение он спустился по лестнице и обошел меня, чтобы проверить все вокруг. Он огляделся, и я решила, что все в порядке. Он поднялся в рубку управления и запустил генератор. Отключил и убрал провод, тянущийся от причала. Щелкнул переключателями, чтобы завести главный двигатель. Включил высокочастотное радио, автопилот, радар, систему глобальной навигации, эхолот и бортовой компьютер. Ввел в навигатор бортового компьютера курс на Кубу из Ки-Уэст. И опробовал носовое подруливающее устройство.
И все время, пока это делал, он описывал свои действия, а я пыталась запомнить, на случай, если мне придется действовать самой. Никогда ничего не знаешь наверняка, верно? Его ведь может смыть за борт. Или приступ сердечный случится. Да он может просто напиться и вырубиться!
- Словарь, - начал Хукер. – Веревки называются тросы. Вот эти штуковины – кранцы (Используются для смягчения удара при швартовке яхты к причалу. - Прим.пер.). Здесь – правый борт. Здесь – левый. Спереди – нос. Позади – корма. Руль – это штурвал. А кухня – камбуз. Толчок – гальюн. Не знаю, почему у них особенные названия. По мне, это никакого смысла не имеет. Может, кроме гальюна.
Хукер протянул мне портативную рацию.
- Как только двигатели разогреются, мы начнем отходить, и тебе придется помочь мне. Я дам тебе указания по рации. Обычно есть человек, который на палубе отвязывает тросы, но так как мы пытаемся выскользнуть по-тихому, надо будет как-то справиться без дополнительной помощи. Я начну выводить яхту из дока, а ты отвяжешь тросы и бросишь их на борт. Придется начать на носу и продвигаться к корме.
Я приготовилась. Старпом Барни к вашим услугам. Перелезла через поручни на носу яхты и вскарабкалась на причал. На мне были шорты, кроссовки и розовая кепка. Мне не нужны были солнечные очки, потому что солнце все еще старалось подняться из моря. В руке у меня была рация. И я была чертовски взволнована.
Хукер стоял у штурвала, и я видела, как он поднес рацию к губам.
- Она готова, - сказал он. – Начинай бросать тросы. Сначала на носу.
- Ладно, - откликнулась я. – Делаю на носу.
Я дотянулась до троса, и тут моя рация выскользнула, ударилась о причал, плюхнулась в воду и исчезла. Я подняла взгляд на Хукера, выражение его лица было похоже на того стрелка, когда тот смотрел на кровь, пропитывающую его рубашку.
- Прости, - сказала я ему, прекрасно понимая, что Хукер меня не слышит.
Он слегка качнул головой. В старпомы ему досталась идиотка.
- Да ладно, - заорала я. – Я же никогда этого не делала.
Хукер улыбнулся мне. Или он легко все прощает, или я выгляжу суперсексуально в этой кепке.
Я откинула остальные тросы на яхту и взобралась на борт. Хукер медленно отвел яхту, дюйм за дюймом пятясь от дока. Он отплыл от пирса и поменял направление, выводя яхту из залива.
- Нам надо оставаться на малой скорости в пять узлов, пока не выйдем из залива, - сообщил Хукер. – Как только будем в открытом море, я смогу передвинуть рычаг на среднюю.
Я понятия не имела об узлах. Я разбираюсь только в милях в час. И при моей зарплате, которая с завтрашнего дня будет равна нулю, не думаю, что мне когда-либо придется беспокоиться о скорости в тридцать два узла, после этого рейса. И все же...
- Ни черта не знаю об узлах, - сказала я Хукеру.
- Один узел равняется одной и пятнадцати сотых мили в час.
Солнце наконец-то поднялось над горизонтом, а море перед нами сияло как зеркало. На выходе из залива пошла небольшая волна, а потом мы уже были в открытом море. Я убрала тросы и кренцы, стараясь изо всех сил. Когда я все привела в порядок, Хукер прибавил скорость яхты и включил автопилот.
- Автопилот работает слаженно с курсом, заданным на навигаторе, - сообщил он. – И он гораздо сообразительнее меня.
- И теперь ты можешь просто уйти оттуда?
- В теории, но буду держаться поблизости. Особенно в этот рейс. Мне надо за всем наблюдать.
- Боишься пиратов?
- Я не знаю даже, кого мне бояться.