Выйдя одним из первых, я медленно шел через фойе, сквозь пеструю, веселую, суматошную толпу туристов, решая, чем мне занять сегодняшний день. И вдруг увидев небольшой уютный уголок с мягкими креслами в глубине зала, я тут же направился туда, решив обдумать этот вопрос без суеты. С чувством, с толком, с расстановкой. Перед тем как присесть, бросил взгляд вокруг. И тут же заметил Лавинию, стоящую рядом с Жоресом. Они рассматривали большую картину-панно, занимавшую почти полстены, при этом оживленно обменивались впечатлениями. Точно также я рассматривал ее вчера, в первый день приезда.

Все выглядело бы довольно мило, если бы Жорес не держал женщину за руку. Мне уже на-чало казаться, не слишком ли часто я вижу его рядом с Лавинией. Чувство, которое я сейчас переживал, наверно можно было назвать уколом легкой ревности. Не то, что бы потерял голову, нет, до этого еще было далеко, но интимные воспоминания были еще свежи в памяти, поэтому я подумал, а не дать ли перед самым отъездом по рогам этому прилипале. Правда, мне тут же пришлось перед собой оправдаться: – Ну, может быть и не совсем по рогам. Просто поставить его на место. Что б знал!".

Пока я стоял в раздумье, подойти мне к ним или нет, передо мной неожиданно выросла гибкая фигура представителя правительства.

– Надеюсь, террянин, ты не настолько торопишься, чтобы не успеть извиниться передо мной. Итак, я слушаю тебя.

Я прекрасно понимал двойственность своего положения и больше не хотел никаких конфлик-тов, но моя нелюбовь к любым попыткам давления и проявления наглости в отношении меня, тут же поколебала мои благие намерения.

"Что ты, урод никак не успокоишься? Хочешь в пятак? Шас сделаю! – мысленно нахамив ему, меня слегка отпустило. Выдержав паузу, я почти вежливо ответил ему: – Слушай, представитель всех времен и народов, иди-ка ты по своим делам, я пойду по своим. Хорошо?

Я уже сделал шаг в сторону, чтобы обойти его, как брошенный мимолетный взгляд в сторону Лавинии все испортил. Увидев, как Жорес, положив ей руку на талию, притянул слегка ее к себе, что-то шепча на ушко, я тут же начал звереть.

– Ну, все фраер, – медленно процедил я сквозь зубы, глядя на эту, по моему мнению, наглую выходку. – Теперь ты точно по рогам получишь.

– Угроза?! Террянин, что ты себе позволяешь?! Ты угрожаешь мне, представителю народа?! Мне?!

Изумленный внезапной вспышкой этого лощеного чиновника, еще не сообразивший что произошло, я молча смотрел на дерганье его кулаков перед моим носом. В общем шуме, стоявшем в громадном фойе, его выкрики были почти неслышны и поэтому пока не привлекли ничье внимание. Отметив это автоматически, я продолжал молча смотреть на беснующегося чиновника. Мое молчаливое непонимание, он, очевидно, воспринял как испуг, и от этого еще больше разошелся.

– Черный демон тебя забери! Я требую от тебя извинений! И теперь уже не лично, а пуб-личного выступления! Хотя лично мне плевать на твои пустые слова, террянин, – это он уже прошипел мне прямо в лицо, видно считая, что таким образом еще больше оскорбит меня, – но, оскорбляя меня, ты тем самым оскорбил мой народ! Унижать нас, медеян никому не позволено! Понимаешь это?! Никому!! Принесешь свои извинения публично или ты об этом пожалеешь!!

"И этот, дурак, туда же! – мысль была откликом на промелькнувшее воспоминание о вчерашней драке.

– Все. Ты меня достал, козел.

С этими словами, я коротко, без замаха, ударил его по печени. Лощеный хлыщ открыл рот для очередной угрозы, но так и замер, как актер – трагик в немой сцене. Медное лицо, до этого олицетворявшее всемирный гнев, а сейчас искаженное болезненной гримасой, сейчас изображало мировую скорбь и страдание, при этом желтея прямо на глазах.

***

Лавиния смотрела на волевое лицо, широкий разворот плеч, пытаясь понять, что влечет, а что отталкивает ее от этого человека.

"Агрессивный и воинственный, как дикарь. Сильный и уверенный в себе мужчина. Наивный и ласковый, как ребенок. Как понять, где он на самом деле? Его рассуждения иногда бывают, то строги и логичны, то пусты и глупы. Правда, здесь надо сделать скидку на уровень развития и своеобразность его восприятия окружающей действительности. Но как воспринять его дикую выходку на совещании?! Это просто позор! Может он хочет скрыть под этим свою растерянность и одиночество? Не похоже. От него так и исходит ощущение силы".

Всегда уверенная в себе, Лавиния, сама по себе цельная и волевая натура, неожиданно для себя оказалась под влиянием "дикаря". И нельзя сказать, что это ощущение стало для нее обузой, скорее, наоборот, оказалось очень приятно почувствовать себя женщиной, желанной и любимой. Ощущение было настолько внове, что на какое-то время буквально вскружило ей голову. Пришлось проявить силу воли, чтобы воздвигнуть барьер между землянином и собой. Даже сейчас, по прошествии времени, ей становится не по себе, когда она встречается с ним глазами.

"А та ночь! Я ощущала себя тогда чувственной самкой, готовой на все. А если и так?! Зачем же врать самой себе, если это правда, – от этих мыслей она почувствовала, как жаркая волна будто обдала ее изнутри. – Раньше я знала, чего хочу, и шла вперед, не оглядываясь. Чувства и мысли были в жесткой узде, а что теперь? Дикарь все перевернул во мне. Да, он мне нравится! Но это просто влечение! К тому же основанное на животных инстинктах. Все должно пройти. Или я так только думаю? Не знаю. Даже не знаю, что и думать".

Наше молчание затягивалось. Я смотрел на нее, пытаясь понять, почему они другие даже в самых простых вопросах.

"Нет у меня ни их изящества, ни их красоты, но зато также нет высокомерия и холодного рационализма. И вообще, человек должен быть человеком, даже…".

– Влад, объясни мне, почему ты постоянно настроен на агрессию? Неужели ты сам не замечаешь своей…дикости. Да-да, дикости! Ты что на совещании сказал?! Ты унизил и оскорбил советника! Пусть даже при этом никто не понял твоих слов! А после избил его! Таким образом, ты выразил себя?! Свое "я"?! А нам что теперь делать?! Объяснить местным властям, что ты землянин?! Мы так и сделаем, если поступит официальный запрос по поводу твоей… варварской выходки! Если бы не твое участие в эксперименте, тебя бы уже здесь не было! Ты понимаешь… ты агрессор!!

– Это я – агрессор?! Да ты что? Я только снаружи грубый и злой, а внутри, весь из себя такой ласковый и пушистый, что временами сам себя не узнаю, – свои слова я попробовал со-проводить обаятельной улыбкой, хотя и понимал, что делаю это совершенно зря.

"Наверно, сейчас я похож на шута в ее глазах. Хочу сказать одно, а получается совсем другое. Какая она все-таки красивая. Недаром говорят, что красота женщины вышибает мозги мужчине почище пули. Вот и у меня тоже".

– Ты издеваешься надо мной! Ты, ты… – тут она резко замолчала. – Видеть тебя не могу!

– Послушай, Лави. Честно, я хотел сделать как лучше. Ну, там на совещании. А представитель сам ко мне полез! Богом клянусь!

– Ты сделал все что мог и даже больше! Твоя помощь на совещании была просто неоценима, – сейчас она взяла себя в руки и говорила язвительно – спокойно. – А советник шел мимо и случайно наткнулся на твой кулак. И это у тебя называется "как лучше"! Ну, спасибо тебе! А теперь уйди, пожалуйста, землянин! Видеть тебя не могу!

– Землянин. Это слово звучит как оскорбление?

– Я сказала, а ты понимай, как хочешь, – сейчас ее голос звучал жестко.

– Похоже на объявление войны. Я думал, мы друзья. Хорошо. Закрыли эту тему, – раздражение и обида, как я их не прятал, упорно лезли наверх. – К тому же не имею привычки навя-зывать…

– Влад, ты слишком горяч. Не торопись с выводами. Мы поговорим еще с тобой. Только позже. Хорошо? – сейчас ее тон существенно изменился. Стал мягче. В какой-то миг мне даже показалось, что в нем прозвучало нечто похожее на извинение. – А сейчас мне действительно надо идти.

– Иди. Пока.

– Пока, Влад.

С этими словами, резко повернувшись, она пошла к выходу. Проводил ее стройную фигуру взглядом. Затем вышел, вслед за ней, из отеля. Мое спокойствие было чисто внешним. Внутри у меня все звенело от напряжения и злости, как туго натянутые струны. Шел, глядя на фонтаны, играющие тихие мелодии, проходил сквозь рекламные иллюзии на улицах, практически не видя ничего из этого, лишь мимолетно фиксируя излишне веселую и возбужденную компанию или особенно яркую рекламу очередного шоу, висевшую в воздухе.

"Почему я считал, что она меня понимает?! Могла хотя бы выслушать! А вместо этого, взяла и отчитала, как мальчишку!".

Подгоняемый подобными мыслями, незаметно для себя я вышел на широкую улицу, полную небольших, но уютных магазинчиков. Присмотревшись, я понял, что неожиданно забрел в жилую часть столицы. Так как я шел, куда глаза глядят, то решил не менять направления и отправился по улице дальше, в ожидании, куда она приведет. Спустя десять минут я вышел на огромную площадь. Окинув взглядом открывшийся вид, невольно сделал шаг назад и удивленно присвистнул. Громадное здание смотрелось среди остального современного архитектурного ансамбля, как большой, грубый, но полный первозданной мощи, великан, окруженный изящными существами. Каменный колосс своей куполообразной крышей походил на здание земного цирка, но само строение, колонны и постамент здания, делали его похожим на храм времен древней Греции. Это также подчеркивалось кольцом статуй, в два человеческих роста, охватывающих здание вокруг. Они стояли между колоннами, изображая воинов с разнообразным оружием в руках, застывших в ожидании схватки. Об этом говорили их яростные лица, напряженные мышцы рук и ног, стремительность линий их фигур. Я был настолько захвачен этой картиной, в которой необъяснимым образом переплелись дух войны и сила разума, что неожиданно раздавшийся рядом со мной голос, заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Резко повернул голову в сторону говорившего: -… глядя на тебя, террянин, можно подумать, что ты ощутил величие старинного храма-школы. А может, ты даже услышал голос духа войны, заключенного в нем? Хотя, нет. Ты же террянин. А значит, стоишь и думаешь, что этот обломок древности здесь делает. Вы, и вам подобные, настолько быстро идете в ваше техногенное будущее, что уже не помните свою историю. А может, вы ее просто выбросили на помойку, как лишний груз, тормозящий стремительное движение вперед?! Ведь она заставляет задуматься, остановиться, оглянуться назад. Но это не для вас! Вы же настолько устремлены в будущее…

Передо мной стоял медеянин средних лет. Фигура стандартная, узкоплечая, жилистая и гибкая. Одет в шорты и рубашку канареечного оттенка с отделкой серебристо – черного цвета на воротнике и коротких рукавах.

– Ты мне лучше скажи, – резко прервав его, спросил я, – это действительно старинное здание или подделка под старину?

– Это очень старинное здание. Ему, как минимум, две тысячи лет. Перенесено и поставлено здесь на площади, с помощью современных технологий Кольца. Раньше оно являлось школой-храмом бойцов клана Баксе, а теперь является одной из пяти главных арен нашего мира.

"Это арена?".

– Я как раз собирался посетить нечто подобное! – воскликнул я.

– В таком случае, тебе крупно повезло, террянин. Сегодня выступление лидера нашего клана, – это было сказано с откровенной гордостью.

– Так ты тоже из клана Баксе?

– Да. Наш клан, как и любой другой – это единая семья! И любой выход нашего лидера на арену – событие для нас! У тебя есть представительская карточка? Спрашиваю потому, что свободных мест сегодня не будет.

– Представительская карточка? – я сначала озадаченно уставился на него, после чего начал лихорадочно шарить по карманам. – Вот эта? Пойдет?

– Это она и есть. А почему так неуверенно?

– Я только второй день в вашем мире.

– Ясно. Придется тебе немного подождать. Видишь группу медеян? Это истинные поклонники нашего кумира.

Повернув голову, я стал с интересом рассматривать шумную и оживленную толпу медеян, состоящую в основном из молодежи. Не успел я, как следует, присмотреться к ним, как неожиданно раздавшийся резкий вскрик, после чего наступила тишина. Головы фанатов почти одновременно задрались в бледно – лиловое небо. Вслед за ними я поднял голову. На фоне неба сначала проявилось небольшое светлое пятно овальной формы. Замерев на какое-то мгновение, оно вдруг стало резко падать, стремительно увеличиваясь в размерах. Несколько минут спустя, на площадь перед храмом опустился, довольно больших размеров, гравикар. На его боку золотом горел точно такой же символ, как на воротах арены – птица на фоне красных гор. Широко распахнутый люк выпустил сначала четырех бойцов с оружием, наподобие боевой секиры. После чего на площади наступило благоговейное молчание. После нескольких томительных секунд ожидания в проеме появилась гибкая и сильная мужская фигура, затянутая в подобие белого комбинезона.

– Его белая одежда говорит о том, что сейчас он стоит на пути мира, – раздался голос, стоящего рядом со мной, медеянина, взявшего на себя обязанности гида. – Когда он войдет под крышу школы и наденет традиционную одежду своего клана, это будет означать, что он стал на путь войны.

Секунду фигура в белом стояла неподвижно, потом одним быстрым движением резко выбросила руки вверх. Толпа взорвалась ревом.

– Браслеты? Что у него на запястьях? Браслеты?!

Вопрос был задан подсознательно, как только я заметил блеснувшие на солнце браслеты на запястьях лидера. Мой добровольный гид, с трудом оторвав взор от созерцания своего фаворита, с удивлением смотрел на меня, пытаясь понять, почему меня поразила именно эта деталь.

– Браслеты являются одним из знаков отличия лидера. Их никто, кроме них, носить не может, – несколько сбивчиво пробормотал тот. – Ну и защита… в какой-то мере.

Я краем уха слушал его объяснения, а сам в то в то же время пытался понять, почему меня привлекли именно браслеты.

"Японский городовой! И почему моя память за них уцепилась?!".

Моя легкая растерянность, очевидно принятая за более углубленный интерес к его словам, подтолкнула медеянина к продолжению объяснений.

– Они передаются от лидера к лидеру. Каждая пара браслетов имеет свой неповторимый рисунок. Точно такой же рисунок выгравирован на щитах и нагрудниках лидеров. А почему именно они тебя заинтересовали?

– Даже не знаю. Наверно потому, что нечто подобное женщины носят… – я начал вяло объяснять, но меня тут же резко оборвал мой добровольный гид: – Ни слова больше! У каждого мира свои традиции! И все они требуют уважения!

– Извини. Сказал, не подумав.

– Следующий раз думай, – буркнул тот, все еще недовольно. – Все. Народ пошел. Пойдем и мы, террянин?

Не отвечая ему, я смотрел, как в открывшиеся ворота арены величественно вступил лидер в окружении почетного эскорта из четырех своих бойцов-учеников, как полноводной рекой по-лилась вслед за ним толпа его обожателей, а также многочисленные туристы. Я видел все это, но в тоже время лихорадочно пытался понять, из каких глубин памяти вынырнул этот странный интерес к браслетам.

"Что они меня так зацепили?! А, черт! Все равно мысль ускользнула. Но все равно странно! Все, хватит! Иду смотреть бои! А мысль придет рано или поздно, куда ей деваться, а не придет, так и черт с ней!".

– Пошли, приятель! – кинул я медеянину, который в недоумении топтался около меня, не понимая, что со мной происходит.

Воздух был свежим и вместе с тем ароматным, придавая особый специфический привкус готовящемуся действу. Звучала, негромко, словно издалека, легкая ритмичная музыка. Яркие полотнища с символами кланов лениво колыхались над ареной, будто раздуваемые легким ветерком. Увлеченный всем этим, я чуть было не пропустил торжественный выход первой пары бойцов. Последовавшая серия самых различных поклонов, отдаленно напоминающих разминку. Красочные костюмы бойцов, а также символическое жертвоприношение богам, все это вместе говорило о великолепно поставленном спектакле. Но эти мысли сразу же исчезли, как только начался бой. Смотря на стремительные прыжки и отскоки бойцов, слыша лязг сталкивающихся клинков, я действительно забыл обо всем на свете. Кричал в едином порыве вместе с толпой, с интересом слушал комментарии специалистов, а в перерывах между боями рассматривал представителей других миров среди зрителей. Особенно много было в этом зале представителей крессов, серокожей расы невысоких, коренастых существ. Они все, как один, драпировались в одежду, отдаленно напоминающую тоги граждан Древнего Рима. Мне их как-то показала Лавиния, еще на Терре. Атмосфера этого необычного и красивого шоу настолько захватило меня, что я не заметил, как пролетело время. Лиловое небо стало почти черным. Тяжелое темно-красное светило или "Красный Марк", как называли его аборигены, клонился к закату. Аромат растений и цветов вкусно щекотал ноздри, возбуждая аппетит. Выйдя, я несколько минут простоял в раздумьях, прогуляться ли мне еще или не спорить с желудком и взять кар. Голод перевесил, и спустя десять минут я уже входил в свой номер, на ходу заказывая ужин.

Жуя и одновременно вспоминая наиболее впечатляющие сцены поединков, я неожиданно для себя снова вспомнил о браслетах. Мысль закрутилась в голове назойливой мухой, но вот только ухватить ее никак не получалось, а тут еще неожиданно ворвавшийся в комнату резкий звук, перебив мысли, заставил меня вернуться в реальность. Я вдруг неожиданно осознал, что стою у окна, размером в полстены, и смотрю пустым взглядом в пространство, наполненное чернотой ночи. Снизу доносились чьи-то веселые голоса, звучала музыка. Жизнь, являвшаяся для гостей Медеи непрерывным циклом удовольствий, не замирала здесь ни на секунду. По-стояв еще пару минут, я пришел к мысли, что бесполезно искать то, о чем понятия не имеешь.

"Бог с ней! Лучше реши, что будешь делать, Крылов? Спуститься вниз, в бар? Не хочу! Надоел этот круглосуточный праздник! Лучше посмотрю, что по местному ящику показывают, а потом завалюсь спать".

– Включи головизор. Канал местных новостей, – сказал я в пространство. – И закрой окно.

Яркими бликами на воде отражалось феерическое театрализованное шествие. Факелы, маски и ритмичная музыка, все это заполняло экран веселым шумом и яркими красками.

– Давай все каналы подряд. По пять минут на каждый. Когда остановить – скажу, – с этими словами, я уселся в кресло.

Следующий канал оказался спортивным. Шел показ тренировок в одной из школ боевого искусства, но не успел я войти во вкус, как на экране, на фоне мрачных каменных стен затрясся жрец, увешанный побрякушками и размахивающий раскрашенным жезлом. Сразу же мое внимание привлекла его маска, изображавшая какую-то жуткую морду.

"Ну и намордник у тебя, парень, – только успел подумать я, как жрец на экране завертелся, затем вскинул вверх руки. Широкие рукава опали и на его худых, жилистых руках забренчали, цепляясь друг за друга, различной формы, браслеты. Неожиданно в моей голове выплыл тот осколочек воспоминания, который я пытался весь день зацепить, шаря наугад, вслепую.

"Браслеты – конденсоры".

Наконец проявившая себя мысль тут же снова поставила меня в тупик.

"Что бы это значило?".

И я начал рассуждать: – Конденсоры. Что это за фигня?! Конденсатор… знаю что такое, а это…Японский городовой! А это не может быть следствием закачки информации… на "на-сосной" станции? А что! Что-то лишнее проскочило. Не для моего ума. Или не…".

Тут неожиданно раздался мелодичный голос гостиничного интеллекта: – К вам представитель полиции. Открыть?

– Полиции? – удивился я, подходя к двери. – Открывай.

На пороге действительно стояла фигура полицейского в мундире. Сердце резко ударило в грудную клетку. Чувство тревоги накрыло меня словно волной.

– Что случилось? – вырвалось у меня, помимо моей воли.

– Вам надо прибыть в центральное полицейское управление. Там организован штаб для проведения заключительной стадии операции "Земляне". Вас ждут для консультации. Вся ваша группа уже там, – четко отрапортовал полицейский.

Ничуть не удивленный тем, что "коллеги" уехали, не оставив для меня никакого сообще-ния, я сказал: – Надо так надо. Поехали.