Ласковое прикосновение мятно-яблочного ветра окончательно возвращает меня в Мир, сосредоточенный в душном купе поезда «Киев-Краков». Летом утро – самое прохладное время суток, когда воздух освежающе чист и прозрачен, но в поезде и зимой и летом одно и то же – душно, а окна не открываются.
К счастью, мой ветер, не дает мне погибнуть в духоте – вместе с запахом яблок и мяты, он принес с собой прохладу речного утра. Не открывая глаз, наслаждаюсь свежестью, подаренной моим невесомым другом. Немного подумав, решаю окрестить его – Вир (сокращенно от «вiра», которое на моем родном языке означает «вера»). А, может быть, не я решила, а он сам мне нашептал свое имя, пока я спала…
– Вир… – шепчу, наслаждаясь звучанием необычного имени, в котором сосредоточилось все: и благодарность за ласку, и радость от его существования рядом, и надежда на то, что мой ветер не оставит меня, хотя бы в ближайшее время.
Немного погодя в голову пробирается шебушная мыслишка: в купе слишком тихо, а должно быть слышно, как минимум, повизгивание собачаток. Приподнявшись на локтях, оглядываюсь в поиске корзинки со спаниелями – на месте ее не оказывается!
Мне ведь просто повезло, что в мое купе до сих пор не подсело ни одного попутчика. Мне ужасно не хотелось выслушивать чужие неинтересные истории или утешать незнакомого человека за бутылкой водки – сколько раз я ездила в поезде, всегда именно так и происходило! И мое сильное желание остаться в одиночестве все-таки было услышано кем-то всемогущим, поэтому корзинка со спаниелями стояла на соседней полке, когда я засыпала. Мало вероятно, чтобы их кто-нибудь утащил – значит, мне это удалось! У меня и в правду получилось подарить Грете двух чудных щенков!
Жаль, что с людьми все не так просто… Почему интересно?
Тут же вспоминаю то, что Диллий мне пытался объяснить во сне, и по-настоящему удивляюсь: я что, серьезно, собираюсь искать какую-то мифическую Лиловую Дверь, которую нужно искать, но при этом точно знать, где она находиться?..
Размышления мои прерывает настойчивый стук в дверь купе. Судя по напору, настало время разбираться с таможенниками.
Тяжко вздохнув, мысленно готовая к нудному процессу заполнения таможенных деклараций, отодвигаю дверь. На мое удивление рядом с проводником стоит не таможенник, а обычный гражданин, примерно моего возраста.
«Все-таки не удастся мне доехать без попутчика» – думаю с тоской, а вслух интересуюсь:
– Что-то случилось?
– Да, – мило улыбаясь, отвечает неизвестный гражданин. – У Вас, к моему глубочайшему сожалению, ближайшие несколько часов не будет возможности ехать в одиночестве. – И добавляет, сделав небольшую паузу, во время которой он во всю наслаждается выражением моего лица: – Извините…
– Проходите, – отвечаю, от удивления потеряв дар речи.
Это надо же, ведь видит меня первый раз в жизни, а уже мысли читает! А может у меня на лице все написано?
– Давайте, в таком случае, познакомимся, – предлагает незнакомец, когда проводник закрыл за собой дверь, а сам гражданин бросил спортивную сумку на верхнюю полку и уселся ровнехонько на том месте, где пару часов назад стояла корзинка со щенками. – Меня зовут Дмитрий. Или Дима, это на Ваше, так сказать, усмотрение.
– Аня, – представляюсь, не имея совершенно никакого желания вдаваться в подробности.
Некоторое время мы просто молча друг друга разглядываем, надеясь, что собеседник этого не замечает. Дмитрий выглядит как персонаж бульварных романов: высокий, статный, мужественный, со светло-каштановыми волосами и серыми глазами, и при этом простой как три копейки. То, что нужно, если только что бросила мужа и решила завести себе любовника. В том случае, конечно, если нет других занятий. А я все еще безумно хочу найти дорогу в Туйян, поэтому мне его внешность и вежливость – до фени.
Не знаю как он оценил мой довольно взъерошенный после ночных странствий вид, но сдаваться он, по-моему, не собирается:
– У вас в Кракове родственники? – спрашивает немного погодя.
– Нет.
– Тогда вы, наверное, любите путешествовать?
– Нет.
Вот же пристал, на мою голову!
– Значит, вы едете в командировку.
– Тоже нет, – отвечаю, неожиданно улыбнувшись бессмысленности диалога.
– Тогда я даже не знаю, что еще придумать, – смеется Дмитрий.
– Я ушла от мужа, – признаюсь, безмерно удивившись собственной откровенности. – Купила билет на первый попавшийся ближайший поезд, и вот…
– Интересно…
– Что тут интересного? – переспрашиваю лениво. – По-моему, ничего интересного тут нет – обычная банальная правда жизни.
– Не совсем обычная, хотя и в правду банальная. Дело в том, что я тоже ушел от жены…
Видимо на моем лбу очень отчетливо прорисовывается огромный знак вопроса, ибо Дмитрий продолжает:
– Она хорошая женщина. Мы были почти счастливы, но позавчера вечером она сказала, что ей надоело жить с мечтателем, ей нужен нормальный мужик, который будет зарабатывать достаточно денег, меньше спать и больше уделять ей внимания. Собрала мои вещи и выставила меня за дверь. Я переночевал у друга, надеясь, что она отойдет и я смогу вернуться… Но не сложилось… Утром я вспомнил, что забыл свой ноутбук, зашел за ним, а у нас в квартире уже поселился незнакомый мужчина. Вот так вот.
– И что вы даже не всыпали им как следует? – почему я задала этот именно этот вопрос не понятно, но, с другой стороны, надо же было как-то поддержать разговор.
– А какой смысл?
– Не знаю. Я просто так спросила.
– Смысла никакого. У нее – своя жизнь, у меня – своя. Я даже работу свою оставил, потому что решил изменить что-то вокруг себя.
– И поэтому Вы едете в Краков?.. – сочувственно-утвердительно киваю я.
– И поэтому тоже, – улыбается мой собеседник, явив миру две чудные ямочки на щеках.
– А еще почему? – Как-то по детски задавать подобный вопрос, но мне действительно интересно.
– Давайте, я лучше буду вас завтраком кормить, – совершенно неожиданно сворачивает тему мой новый знакомец.
Не понятно, чем это, собственно говоря, лучше, но если Дмитрий не захотел отвечать на вопрос – значит, случайному попутчику мне, это знать не обязательно. Ну и ладно.
И все-таки это само по себе приятно, когда почти незнакомый мужчина вбивает себе в голову накормить меня любимую. Хотя едок из меня еще тот. Но, если брать во внимание тот факт, что последний раз я ела позавчера вечером в том злополучном кафе «Едем», с которого начался мой вояж, а вчера у меня почти не было на это времени, то завтрак как раз кстати.
Не дождавшись от меня утвердительного ответа, но прочитав его в моих глазах, Дмитрий достает из сумки коробочку с холодной курицей, овощи и термос с кофе. Последнее – как нельзя более во время, потому что мой уже изрядно проснувшийся организм, буквально вопит и требует кофеина.
Воистину, привычка – вторая натура!
Некоторое время мы молча пережевываем пищу. Дмитрий задумался о чем-то о своем, а я размышляю на тему «Что делать мне, когда я приеду в Краков, если мне там делать, по сути, нечего». С чего начинать поиски Лиловой Двери? И при чем здесь Краков? Когда я садилась в поезд, я хоть примерно представляла, зачем я туда еду. А сейчас?..
Ладно.
Решаю пойти на еще один компромисс: если я уже села зачем-то в этот поезд – значит, это кому-нибудь нужно, правда? На месте разберемся кому и зачем!
А пока суть да дело, стараюсь представить как должна выглядеть Дверь, которую я так хочу найти.
Ведь, ей-богу, хочу! Престарелой художнице без работы и семьи, да и – чего уж там? – без определенного места жительства с недавних пор, самое время искать мифическую Лиловую Дверь, даже если ее не существует. А иначе остается решать свои проблемы более банальным путем, как все остальные нормальные люди: искать работу, квартиру, а после этого еще сорок лет продолжать свое бессмысленное существование. Круговорот вещей в природе! Мне это не подходит – я не для того вырывалась на свободу, чтобы в конце концов связать себя новыми обязательствами, снова заковать себя в цепи товарно-денежных отношений, общественных правил и так далее. Все это я успею, если не получиться по-другому.
Посему, облокотившись о стену, откидываюсь на сидении, закрываю глаза и пытаюсь в меру своего скудного воображения представить «лиловую» «дверь». Какого оттенка из солнечного спектра может быть «небо на закате после грозы возле линии, где оно сливается с морем»?
Я на море уже лет пять не была! Какая она на ощупь? Прохладная, шершавая, с небольшим трещинками в краске, которые не заметны глазу, но вполне ощутимы подушечками пальцев.
А пахнет она, наверное, так же как и все старые вещи: ни с чем не сравнимая помесь запахов, о которой говорят, что вещь пахнет стариной.
И, потом, это же не Дверь – Сама По Себе Дверь – она должна быть, как минимум, в какой-нибудь стене?! Еще Герберт Уэллс это знал наверняка.
Какая-то смутная мысль мелькает своим маленьким хвостиком уже в который раз, когда я размышляю о Лиловой Двери, но я никак не могу поймать ее. Так бывает, когда пытаешь что-то вспомнить, но никак не можешь, потому что для этого нужно за что-то зацепить ассоциативную цепочку и потянуть на себя. Но вот за что?