Видимо, с вечера волшебник с кем-то договорился по волшебному шару, ибо еще в тот час, когда ночь за окнами едва начала нехотя уступать место серой и неуверенной зыбкой мути утра, всех разбудило веселое пиликанье встревоженной системы охранных заклинаний. Выскользнув из-под одеяла, Невенор просто-таки восхитилась — волшебник удивил ее очередной раз. Дело в том, что звуки, издаваемые магией, были точно подобраны в соответствии с мелодией развеселой эльфийской песенки «Крошка Элли». Мягко говоря, настолько ветреной и легкомысленной, что в полном варианте ее не рискнул бы исполнить перед сколь-нибудь высокой аудиторией ни один бард.

Едва стихло верещание охранной системы, как в дверь всунула свою голову Стелла.

— Мастер сказал — всем вам в зал, а я пока завтрак организую, — лаконично сообщила она и скрылась.

Девицы веселой стайкой вылетели в коридор. Спустились по лестнице и после пары поворотов попали в большую комнату, размерами едва ли уступающую холлу. Они спешили — ведь с вечера они все-таки поступили на службу. Но не то, чтобы совсем уж летели, сломя голову — как-никак, не простые хумансовские вояки, а благородные эльфийские лучницы. Разведчицы и диверсантки, опять же — вовсе неплохой набор.

Здесь обнаружился сам Локси, еще лохматый спросонья, но со шпагой. Поздоровавшись и не без удовольствия оглядев прибывших, он сообщил:

— Зимой эта комната предназначается для разминок и тренировок. Рукопашный бой, фехтование с тенью и так далее. Да и хотел бы посмотреть, на что вы способны… в ближнем бою.

Эльфийки переглянулись. Аллена, что и в новом статусе осталась старшей, пожала плечами.

— Вообще-то, весьма разумно. Работаем!

Волшебник пошептался с полкой для всякой всячины, стоявшей в углу, и та принялась громогласно и довольно верно наяривать боевой марш орочьей пехоты. Но в таком исполнении и скорости, что вышла разухабистая песенка в ритме быстрого танца.

Далее описывать не только было бы затруднительно, но и несколько опасно. После короткой разминки девицы обнаружили, что комплекс секретной системы рукопашного боя, передающийся у эльфов из поколения в поколение, в основе своей и так известен их нанимателю, перестали смущаться и приступили к тренировке «на всю катушку». А музыка громыхала так, что буханье орочьих барабанов и бубнов воспринималось не столько ухом, сколько всем телом и оказывалось весьма приятным, чуть щекочущим нервы массажем. Зато полосатый котяра, заглянувший на шум, на всякий случай распушил хвост и выгнул спинку, неодобрительно шипя на изрыгающую звуки полку.

Затем мокрый как мышь волшебник по-быстрому наколдовал четыре тени. Если кто не знает — это такие полупрозрачные магические копии с человека или другого разумного существа, быстрые, неуязвимые и мгновенно приспосабливающиеся к партнеру. Единственная причина, почему их не применяют в боевой обстановке это то, что тени развеиваются от самого слабенького заклинания, пусть даже направленного не против них, а просто — примененного рядом.

Невенор поначалу не восприняла свою текучую и призрачную пару всерьез. Но после пары довольно-таки болезненных пропущенных ударов и замечания от Аллены стала работать в полную силу. Тень мгновенно почувствовала это, и взвинтила скорость прямо-таки до безумной. Некоторое время дело шло с переменным успехом, но Локси посоветовал подстроить движения под ритм музыки, и вот тут-то эльфийские диверсантки сразу вспомнили свою юность в тренировочном лагере в Ривернолле, где они проходили базовое обучение.

…Это был какой-то кошмарный, грязный и извращенный танец. Тень не уступала ни в скорости, ни в точности движений, и Аллена только на пределе сил и ловкости изворачивалась, уходила от ударов, по мере возможности нанося в ответ касания, одного-двух из которых вполне хватило бы, дабы отправить за Гремящие Моря даже латника в тяжелых доспехах. Однако тень абсолютно не обладала ни инициативой, ни свободой воли, а уж умственные способности ее вряд ли восхитили бы даже муравья. Совершенный боевой голем, да и только — поэтому постепенно эльфийка приспособилась и стала одерживать верх…

Поймав себя на ощущении, что эта безумная пляска ей даже нравится, Мальва ухватила два кинжала — свой излюбленный комплект, и вот тут только магическая сущность призрачной тени спасала ту от немедленного разрезания на тонкие и к тому же продырявленные ломтики.

Сбоку от девиц Локси рубился с каким-то четырехруким чудищем, и его шпага мелькала со вполне понятной живостью, разрезая воздух и иногда — невероятным чутьем угадывающую направление удара тень.

Резко разорвав контакт и отпрянув, Мальва выронила оружие и согнулась от боли, жадно хватая воздух пересохшим ртом. Музыка резко стихла, и эльфийку тут же подхватили сильные заботливые руки.

— Что? — оказывается, этот Локси не на шутку взволнован. Неужто и в самом деле?..

Слабо улыбнувшись, лучница помассировала утихающий ноющей болью бок и сделала движение, намереваясь подняться.

— Мне бы еще седьмицу отлежаться… Слишком свежая рана.

— Хорошо. Это моя вина — я не знал, как скоро ваше остроухое племя оправляется от таких повреждений… — волшебник глазами отдал Аллене распоряжение — прибраться тут, а сам, не обращая внимания на слабые попытки Мальвы встать на ноги, наложил на больное место болеутоляющее заклинание и подхватил на руки.

Под сочувственными и слегка завидующими взглядами, что проводили ее подруги, Мальва проехалась прямо до ванной комнаты. Сидя на краю выложенной серым с искоркой камнем широкой емкости, она, прищурившись, наблюдала, как волшебник наколдовал струю горячей, исходящей паром воды. Нимало не смущаясь, она позволила снять с себя пропотевшую льняную рубашку и такие же тренировочные штанишки, а затем две сильные и ласковые руки подняли ее и перенесли, опустив в блаженное тепло. А еще говорят, что счастье невозможно!..

Тут подоспели и Аллена с Невенор. Заметив, что с подругой все в порядке, они непринужденно разбросали свои одежки и тоже посыпались в наполненную водой ванну, весело вздымая брызги до самого потолка. Локси шутливо поднял руки вверх и предпочел ретироваться, ибо от такого зрелища запросто можно было заработать хроническое разбегание глаз…

Едва успели позавтракать, как к дому подъехали широкие сани-розвальни, запряженные равнодушно пофыркивающими лошаденками. Возница — простоватый крестьянский мужичок с хитрым прищуром глаз — в ответ на предложение хлопнуть с мороза чарочку не стал чиниться, а благодарно поклонился и затем лихо опрокинул в себя содержимое принесенного Стеллой вполне приличного размера стаканчика.

Сама хоббитянка, с которой по случаю поездки было снято столь обременительное и обидное наказание, уже на радостях прожужжала все ушки остающейся на хозяйстве Мальве, где она оставила ей еду, как пользоваться наколдованными мастером свитками для растопки печей и каминов, и прочие, прочие, весьма нужные в хозяйстве премудрости.

— К завтрашнему вечеру вернемся, — закончил инструктаж Локси, выходя в прихожую.

Здесь Аллена решительно потянулась за своим луком и стрелами в нишу, где была устроена стойка для оружия, но волшебник заметил ей:

— Не стоит, пожалуй. Две эльфийские лучницы, да еще и в полном вооружении — эдак весь баронский гарнизон в панике разбежится. Да и сам барон де Рив навряд ли обрадуется. Не на войну ж едем, право…

Пожав плечиками, Аллена ограничилась кинжалом на поясе, чуть меньшим его собратом за голенищем, кое-какими секретами под одеждой, и содержимым походных сумок, что они с Невенор упрямо прихватили с собой. Когда все вышли из дома наружу, волшебник снова поневоле залюбовался обеими эльфийками. Стройные, ладные и симпатичные в своих походных комбинезонах с наброшенными поверх короткими черными плащами, с которых азартно скалилась морда не на шутку разозленного медведя — гербом старинного и славного рода Бриннов. Теперь каждому, кто удумает что-либо нехорошее против девиц, придется иметь дело не только с ними, но и с их нанимателем, что было бы весьма и весьма опасно не только для здоровья, но и для жизни.

Стелла, закутанная в енотовую шубу и такую же лохматую шапку, более была похожа на этакую круглую и симпатичную зверушку, и уже восседала рядом с возницей на облучке. Локси и обе лучницы устроились в санях, похохатывающая Мальва в лучших традициях рыцарских романов томно помахала отъезжающим платочком из окна, и сани тронулись.

Эльфийки шушукались о своем, наивно (а возможно, и нет) предполагая, что язык квенья известен тут только им, Стелла вытягивала из добродушного и оказавшегося словоохотливым возницы всякие новости и сплетни, а сам Локси довольно щурился на проплывающие мимо заснеженные деревья.

Когда по оставленной спозаранку колее сани выехали на тракт, лошади побежали веселее, а возница, хитро покосившись на седоков, еще подстегнул их, и сани понеслись вперед на удивление резво. Иногда попадались встречные, один раз обогнали селянскую телегу, хозяин которой не успел сменить колеса на полозья и теперь еле-еле тащился к себе домой. Баронский патруль поприветствовал ездоков воздетыми к пасмурному небу остриями пик и тоже унесся назад в этой веселой и безумной скачке. Деревню, через которую пролегла дорога, миновали не останавливаясь — к вящему неудовольствию лошадей и равнодушному жесту Локси.

Вот и город. Серые, слегка присыпанные снежком стены, приземистая привратная башня, и сгрудившееся скопище людей и саней у ворот. Возница, привстав, с высоты оглядел это крикливую и ржащую толпу, и озабоченно повернулся к магу. Тот, заприметив у ворот знакомые лица, ткнул пальцем — туда. Наплевательски объехав длинную очередь, сани подкатили прямо к проверяющим. Сержант, узнав волшебника, улыбнулся в предвкушении, гаркнул приветствие, лихо отдав честь по всей форме, и немедля распорядился освободить путь.

Солдаты проворно раздвинули рогатки, а Локси, напустив на себя важный и самодовольный вид, поинтересовался:

— А что, служивый, барон нынче у себя?

Тот скользнул взглядом по ездокам, сразу переменился в лице, признав эльфиек. Встретившись глазами с Алленой, даже побледнел немного — солдат признал солдата.

— Уж не случилось ли чего, ваша светлость? — понизив голос, осторожно поинтересовался он.

— Нет, все в порядке. Они со мной, — заверил его волшебник, внутренне усмехаясь. Еще бы — эльфы не могли похвастать численностью, но вот умением воевать и вообще делать дела — очень даже. Так что нескольких лучниц, а тем более разведчиц, вполне хватило бы, дабы при нужде быстренько превратить этот немалый по здешним меркам город в большое кладбище.

— Так точно, вашсветлость! Барон наш нынче в замке, бал-машкерад затевают. А сын ихний на охоту подались, — и сержант, непостижимым образом заставив исчезнуть опустившуюся в его ладонь серебряную монету, весело отсалютовал напоследок.

Аллене не раз приходилось бывать в столь не нравящихся ей городах хумансов, поэтому она с ленцой поглядывала по сторонам, привычно запоминая дорогу, входы-выходы, удобные для отхода или засады места и прочее, жизненно важное для профессионального лазутчика. Зато Невенор глазела по сторонам с еле скрываемым любопытством. Да — как далеко и непривычно это было от изящных и веками выверенных принципов перворожденных! Но что понравилось эльфийке — здесь не было того чуть сонного спокойствия и даже равнодушия. Наоборот — жизнь кипела и била ключом.

Проводив взглядом бабенку в пестром салопе, что весело тащила в корзине пару тревожно гогочущих гусей, а другой рукой волокла за собой сбивающегося с хрюканья на визг поросенка на привязи, Невенор обратилась к волшебнику.

— А теперь куда?

— К «Свинье и яичнице»! — коротко распорядился Локси, и после нескольких поворотов сани остановились перед трехэтажной гостиницей, в первом этаже которой был устроен трактир, а верхние сдавались под жилье.

Волшебник вылез из саней, одарил возницу серебряной монетой. Судя по скинутой шапке, поклонам и словам благодарности, такая плата несколько превышала заработок обычного извозчика за один раз, но Локси равнодушно отвернулся, и подойдя под вывеску, где упитанная свинья с недоверчивостью глядела на сковороду с глазуньей, вынул изо рта трубку.

— Аллена, Стелла — поселяйтесь, а затем идите на рынок за покупками. — и с этими словами он отцепил с пояса приятно звякнувший кошель. И обратился к эльфийке.

— Смотри, чтобы малышку не обидели…

Та кивнула, не без любопытства ожидая дальнейшего развития событий.

Хоббитянка, которой такие поездки явно были не в диковинку, заботливо упрятала деньги куда-то под шубу, потянула эльфийку за рукав в гостеприимно распахнувшиеся перед ними двери. Ход направо вел в шумный зал, откуда долетал шум, гам и одуряюще вкусные с мороза ароматы. Но Стелла, горделиво задрав носик, повернув налево и вошла в комнатушку, где какой-то паренек скучал за столом.

После нескольких же слов мгновенно выяснилось, что малыш вовсе не мальчишка, а соплеменник Стеллы. К слову сказать — возьмите хоббита, перенесите его в любое населенное место (кроме, разумеется, владений орков или самых дальних южных пределов), и этот полурослик сразу найдет своих. А поскольку весьма быстро выяснится, что он наверняка чей-то там пятиюродный племянник мужа свояченицы брата, то хоббит будет принят, как свой среди своих. Надо признать, что эти полурослики весьма большое внимание уделяют такому, казалось бы, сомнительному родству, но это позволяет им жить весьма дружно и всегда рассчитывать на помощь и поддержку своих.

Так произошло и здесь. В распоряжении Стеллы оказались две прекрасные, светлые комнаты, расположенные смежно, а также ключи от малого чулана, который вертлявый хоббит поклялся тут же освободить и отвести под будущие покупки. Аллена даже пальцем не шевельнула, а все вопросы, насущные и только могущие возникнуть, были уже улажены. То ли благодаря той самой, знаменитой хоббичьей солидарности, то ли из-за того, что Стеллу и ее хозяина здесь неплохо знали и, судя по всему, весьма уважали — но здешние дела были сделаны сразу.

— Подкрепимся? — Стелла хитро посмотрела снизу вверх на возвышающуюся над ней Аллену и тут же, не дожидаясь ответа, потащила ее в трапезный зал. Для таких важных гостей сразу же нашелся тихий спокойный уголок, откуда, к вящему удовольствию эльфийки, просматривалась (а при нужде и простреливалась) вся большая комната.

Надо отдать должное, хозяин сего заведения не скупился ни на некоторые расходы, ни на следования добрым советам, ни на прочие ухищрения, и таки сумел придать своим гостинице и трактиру некий налет респектабельности. Во всяком случае, как отметила Аллена, здесь было сравнительно чисто и весьма спокойно. А уж о том, чтобы устроить пьяную драку, даже и речи быть не могло — таких посетителей еще на входе отсекал здоровенный хмурый мужик со столь явными повадками ветерана королевской пехоты, что у лучницы аж пальцы зачесались…

Кухня оказалась тоже вполне сносной. Разумеется, ни о каком сравнении со стряпней Стеллы, а тем более изысками эльфийских поваров, упаси боги, речи идти не могло, но Аллене за свою бытность приходилось едать куда худшее. А посему, сделав на миг страшное лицо в сторону не без интереса поглядывающих в их сторону важных купцов за столом неподалеку, эльфийка отдала должное еде, которая была весьма на уровне. Зажаренная в сметане куропатка вообще привела ее в неописуемое изумление — рецепт был просто-таки варварским, но тем не менее оказалось на удивление вкусно. И эльфийка, следуя примеру Стеллы, уписывала за обе щеки, и, наплевав на все правила этикета и приличия, с удовольствием облизывала стекающий по пальчикам ароматный жир.

Вывалившись наружу, под хмурое зимнее небо, что теперь казалось таким милым и хорошим, чуть ли не мурлыкающая от удовлетворения Аллена поинтересовалась у сыто и довольно отдувающейся Стеллы:

— А мастер не накажет за такое транжирство? — ведь маленькая хоббитянка отвалила за обед целых две серебрушки.

Та посмотрела удивленно, а потом, поняв, радостно захохотала.

— Хозяин скорей накажет, если будем скупиться и создавать о нем мнение как о скряге. Так что привыкай, остроухая — я уж сколько лет всем богам молюсь в благодарность, что именно к такому в услужение попала… Ну, ладно — пошли.

Рынок едва не оглушил Аллену своим неимоверным шумом. Втихомолку подивившись, как это можно что-то толковое приобрести в таком гаме и сутолоке, лучница следовала за хоббитянкой, не забывая зорко поглядывать по сторонам. А Стелла уже приценялась то к поросятам, то к связкам лука и перца, а теперь уже тыкала пальчиком в бок рыбине, что так нахваливала до звона в ушах голосистая торговка. Неприметно поморщившись, эльфийка все же рассудила, что и такие знания могут пригодиться, а посему немедля присоединилась к обсуждению тех или иных достоинств или недостатков, напропалую применяя свое знаменитое и, надо признать — вполне обоснованное обаяние.

Если к вашему товару приценяется, скажем, тощий мужик с небритой харей или сварливая деревенская бабенка, то это одно. А вот если насчет покупки интересуется такая красавица, что дух захватывает, а от одних только звуков чарующего голоса по спине от удовольствия бегут мурашки, то это, братцы, я вам скажу — не торговля, а одна радость!

Аллена и сама не заметила, как вошла во вкус этой новой игры. Зато хоббитянка обнаружила такое дело и, в общем-то, уступила инициативу своей коллеге. Лишь направляла общий ход покупок и замечала, что надо бы приобрести вот то-то и то-то. А эльфийка, едко похихикивая про себя, работала не просто на совесть — с удовольствием. Торговцы становились вежливыми и предупредительными, советовали и помогали. И даже совсем не обижались, если их товар почему-то не подходил. Для всех и каждого находился ласковый взгляд будоражащих душу серо-зеленых глаз или сказанное нежнейшим голоском слово, или даже веселая, чуть солоноватая шутка.

А мальчишки-посыльные сновали от них в гостиницу и обратно, таская кули и свертки, бочонки и ящики на саночках. Стелла смотрела на товарку со все возрастающим уважением и удовольствием, так что, когда в основном покупки были совершены, эльфийка утянула ту в угол рыночной площади под прикрытие прилавка, где развеселый статный бородач торговал горячим взваром из вина, меда и семи, как он утверждал, полезных травок.

— Что ты на меня так посматриваешь? Я сделала что-то не так? — профессиональная разведчица вцепилась в маленькую хоббитянку чуть ли не клещами — с явным намерением учинить подобный недавнему допрос.

— Ой, что ты! — воскликнула та, с восторгом и удивлением разглядывая разрумянившуюся то ли от мороза, то ли от веселого времяпровождения девицу. — Совсем наоборот! У тебя так здорово выходит.

В задумчивости Аллена изящно заломила бровку на свой неповторимый манер.

— А почему тогда так смотришь?

— Я думала, вы, эльфы, злые. А оказывается — совсем даже наоборот.

Немало озадаченная эльфийка отпустила воротник Стеллиной шубы. Некоторое время испытующе смотрела в лицо малышки, для которой промолчать или тем более соврать — непомерное испытание, а затем, отведя глаза, глухо прошептала.

— Я просто была сама собой…

К удивлению Аллены, та все-таки расслышала. Поднявшись на цыпочки и вытянув руку, хоббитянка смахнула с атласной эльфийской щеки слезинку.

— Ну что ты? Не плакай…

Лучница, от руки которой полегла не одна сотня врагов, вдруг обнаружила, что у нее самым постыдным образом щиплет глаза. Неужели возможна такая жизнь? Без каждодневной и ежечасной борьбы, без постоянных напоминаний и утверждений о долге, чести и превосходстве эльфийской расы. Просто милая и спокойная, с массой удовольствий — жизнь?

— Ой, а деньги тово… кончились, — хоббитушка всплеснула руками, обнаружив вдруг, что кошелек показал дно, а они еще даже не начали толком ходить по лавкам, торгующим одеждой, тканями да мехами.

— Придется в банк топать, а это ж через полгорода, — вздохнула она.

Аллена не без тайного вздоха отодвинула от себя ладно скроенный полушубок, что так пришелся им обеим по вкусу. А ведь следовало подумать и о своих подругах, да обзавестись десятками прочих вещей, раз уж ты командир…

Однако купец даже и слушать не пожелал, чтобы «такие красавицы себе в чем-то отказывали». Он сразу же послал с виду шустрого и проворного мальчишку в банк с самым грозным напутствием вослед. И не успели обе покупательницы заскучать, как у дверей лавки лихо остановились крытые сани с запряженной в них парой тяжело дышащих от бешеной скачки лошадей, а из дверцы тотчас же выкатился такой же кругленький, как и Стелла в своей шубе, клерк из банка. Кланяясь и извиняясь за задержку, чуть не падая на колени и только каким-то чудом удерживаясь на ногах, он заявил, что ни в коей мере не желает, дабы об этом инциденте дошло до слуха господина волшебника и мимоходом поинтересовался — какую сумму угодно будет получить «госпоже Стелле и ее воистину прекраснейшей спутнице». Очевидно, Стеллу здесь хорошо знали, равно как и тяжелую руку ее хозяина — одного из богатейших покупателей.

Похохатывая от того, что ее назвали госпожой, хоббитянка продемонстрировала почти совсем пустой кошелек, заметив, что тут было примерно поровну золота и серебра. Нимало не смутившись, клерк высыпал на прилавок две горки монет, отсчитал и пересыпал в доверенный ему мешочек. На взгляд Аллены, теперь там стало даже чуть больше, чем было вначале. Но на робкое заявление Стеллы о расписке или векселе живой и неугомонный толстячок только в ужасе замахал руками.

— Что вы, что вы! Как можно? Да одно только то, что услугами нашего банка пользуются господин барон и ваш многоуважаемый господин волшебник, да продлят боги его дни и силу…

Он еще долго распространялся бы на эту тему, превознося до небес честность и щедрость столь именитых клиентов, если бы крепившаяся до поры до времени хоббитянка в конце концов не расхохоталась и столь величественным жестом руки, которого трудно было ожидать от простой служанки, не разрешила тому удалиться.

— А что это он так суетился? — поинтересовалась Аллена, когда три полушубка в конце концов были куплены и в сопровождении лисьих шапочек и меховых теплых полусапожек отправлены в гостиницу. Сама же эльфийка с нехорошим вниманием присматривалась еще кое к чему на прилавке…

— Осмелюсь заметить, — купец наметанным взглядом определил интересующий такую редкую гостью товар и с поклоном подвинул поближе роскошный плащ, подбитый мехом пятнистой дикой кошки. — Деньги господина барона и мастера Локси составляют более половины активов их банка.

— Реклама и свидетельство надежности, — коротко резюмировала Аллена, восхищенно поглаживая искрящийся великолепный мех никогда не виданного ею животного и серо-стального оттенка кожу явно нездешнего качества выделки. — Не разорим мы мастера?

Стелла весело фыркнула и жестом показала купцу — упаковать.

— Я когда-то тоже высказала такое опасение, — заметила она. — За это он меня так отчехвостил… А потом еще и лекцию прочел. В общем, торговля это основа государства, и чтобы она процветала, надо покупать, а не держать деньги мертвым грузом.

— Ваш уважаемый хозяин тысячу раз прав, — купец едва сдерживал свою радость. Еще бы, за час он расторговался как за седьмицу хорошей ярмарки. Теперь можно всерьез подумать и об открытии собственной мастерской при лавке…