…- Чтоб их всех Падший побрал! - выругался Локси, обнаружив себя медленно летящим над бескрайней равниной унылого ржавого цвета. Он бы выразился еще более замысловато и грязно, если бы давящая со всех сторон опасность не требовала постоянно контролировать защиту.

Попробовав как-то проанализировать, что же это за гадость так лезет на него со всех сторон, волшебник почти сразу разобрался. Нехорошо усмехнувшись, он быстренько взлетел повыше - аура распадающейся материи, пропитавшая землю и, казалось, самый воздух, была одной из самых страшных областей магии. Повсеместно и единодушно запрещенной. И, хвала богам, практически недоступной.

Осмотревшись с высоты, он чуть облегченно вздохнул. Ну что ж - по крайней мере он умеет летать, хотя и не мог понять, как он это делает безо всяких заклинаний.

– Тем не менее, это уже не кое-что, - пробормотал волшебник, задумчиво потирая подбородок.

К его удивлению, щетины на несколько дней не бритом лице не обнаружилось. Обеспокоенно пробежавшись пальцами по ушам, он обнаружил у себя чуть заостренные кверху кончики самых что ни на есть кокетливых эльфийских пропорций.

– Удивительно, но не смертельно! - буркнул он, пытаясь сообразить, где он и вообще - кто.

И только тут, похолодев от осознания, какую еще пакость могли сотворить с ним эти…,… и… эльфы, он немедля заглянул себе в штанишки.

М-да… стало быть - догадался верно. Там, где полагалось находиться тайной гордости каждого настоящего мужчины, обнаружилось… ну, в общем, сами знаете что. И стало быть, если продолжить изыскания… - все верно! За пазухой накинутой на голое тело мягкой рубашки обнаружились два полушария привлекательных пропорций с вызывающе торчащими сосками.

Погладив новое приобретение привычными к такого рода действиям руками, он зажмурился от обрушившегося на него ощущения сладкой истомы. Нет, так дальше нельзя! - и, раскинув руки в стороны наподобие птицы, он свечой взмыл высоко в небо. Долго и задумчиво парил под самыми облаками, глядя на утопающую в ядовитой дымке землю далеко внизу и иногда встречающиеся на ней развалины каких-то сооружений.

– Ну и что мне со всем этим делать? - прошептал он (или уже она?), едва сдерживая рыдания от безнадежности.

Наконец, впереди и чуть справа - а повернуть назад и вновь оказаться в бескрайнем цветущем саду Локси не решился - мелькнуло что-то похожее на озеро или большой пруд.

Правда, при ближайшем рассмотрении слабо светящееся оно оказалось подозрительно правильной круглой формы, а струящийся оттуда поток ненависти столь сильным, что волшебник призадумался - кто же это тут так баловал? И еще плотнее сдвинул свои призрачные щиты.

– Интересно, внешность хоть симпатичную дали? - почему-то этот вопрос был очень важен для него. Вернее - для нее.

Однако гладь мертвого озера чуть волновалось под дуновениями струящегося вдоль земли легкого ветерка. И когда высохшие было слезы отчаяния вновь потекли по нежным девичьим щекам, каприз воздушной стихии на некоторое время утих.

– Ну, хоть за это спасибо, - буркнул Локси, разглядывая под собой испуганно таращущуюся на него зеленоглазую эльфийку вполне приемлемых пропорций и внешности.

Тут эльфийской девице, в чье тело угораздило со всего размаху влететь сущности боевого мага, захотелось пить. Ну просто нестерпимо - вынь да положь, а иначе умереть не сходя с места. Или не слетая?

– Не падая! - нервно хохотнул девичий голосок.

Поскольку пить эту воду внизу Локси не решился бы ни за какие сокровища гномов, и даже руку туда окунуть не рискнул бы, то пришлось снова взмыть к самым тучам. Потянув за незримую нить, он запросто вызвал дождь. Вода оказалась неприятно холоднющей, хотя и удалось напиться вволю. На лету окутывая себя жаром мягкого заклинания, волшебник заинтересовался вопросом - насколько сохранились и изменились его способности?

Внизу меж уплывающих назад бескрайних развалин, очевидно, когда-то большого города обнаружилось что-то похожее на заваленную всяким мусором площадь, посреди которой что-то блестело. Снизившись, волшебник… извините - волшебница обнаружила блестящую металлическую статую на выветренном гранитном постаменте.

К немалому удивлению, Локси без труда опознала в этом животном самую обыкновенную лягушку. Проморгавшись от удивления, и пару раз для верности облетев сооружение на низкой высоте, ей пришлось с неудовольствием признать, что да - памятник из подобного гномьему, не боящегося ржавчины, сплава некогда был поставлен самой что ни на есть обыкновенной квакушке, сотнями и тысячами населяющей любой водоем.

– А кто вам, эльфийская леди, дал основание считать, что это памятник? - Локси усиленно переиначивал свое мышление на женский лад. Ведь одно из правил волшебника - если обстоятельства сильнее тебя, прими их как исходные, рассуждай и действуй исходя теперь из них.

– Это ж и вовсе может оказаться истукан для почитателей какого-нибудь извращенного культа, - рассуждала девица вслух, недоумевая - как можно поклоняться этакой вот мерзости?

И, для верности отлетев подальше, обрушила на пакостное творение древних литейщиков такую яростную молнию, что голова с мерзко выпученными глазами и широким разрезом рта да верхняя часть туловища испарилась в ослепительной вспышке, разлетевшись ярко-желтыми брызгами расплавленного металла.

– Весьма недурственно! - восхитилась Локси, и обрушила на останки нелепого сооружения файрболл.

Тут уже лопнул даже гранитный постамент, и через некоторое время, когда гарь и копоть рассеялись, от этой дивной причуды идиотов остался нелепый огрызок камня да лужица остывающего металла, из которой, словно грозя небесам, торчала перепончатая лапка.

Так, что еще? Карманов на одежде не обнаружилось, и соответственно - их содержимого тоже. А создавать себе магией пищу Локси не решалась даже под руководством мага-преподавателя - ну не ее это стихия! Кольца на пальце, на которое пали было подозрения в происходящих странностях, не обнаружилось - ну, по этому поводу мы плакать не станем.

Взлетев немного повыше, новоявленная волшебница со всей возможной резвостью устремилась дальше, на лету обдумывая сразу два вопроса - что делать, когда наступит ночь, и где придется раздобывать еду?

Постепенно местность внизу изменилась, и летунья обратила на это внимание. Напор яростной силы заметно ослаб, превратившись в надоедливо зудящий фон. И наконец, в низинке, у гадостно воняющей лужицы обнаружился пучок тощей, сухо шелестящей - но живой травы!

Радостно порхая над этим недвусмысленным проявлением жизни, Локси словно фея из сказок махнула над низинкой рукой, поливая ее и заодно траву потоком свежей воды из дождевой тучи. А затем, нетерпеливо приплясывая на лету, со скоростью стрелы, выпущенной из доброго лука, устремилась дальше. Теперь она уже и сама ощущала своей эльфийской тягой ко всему живому, что впереди что-то есть.

Под босыми ногами проносились уже целые лужайки веселого зеленого цвета, приятно ласкающего взор после рыжего однообразия, и кое-где в них обнаруживались разноцветные кузнечики, басовито гудящие жуки и прочие букашки.

Так. На этот раз девице захотелось - нет-нет, на этот раз не пить, а совсем даже наоборот. Если в другом своем воплощении Локси, не задумываясь, приостановил бы полет и запросто со своей высоты оросил лужайку, то тут пришлось поизвращаться. В конце концов, махнув на все рукой, эльфийка с пылающими от смущения щеками ухоронилась зачем-то меж невысоких кустиков и присела, спустив штанишки.

Фу, как же это мерзко! Ну никакой тебе романтики - травинки неприятно щекочут и покалывают… сами знаете какую часть пониже спины; а вездесущие насекомые, как оказалось - вовсе не ведают ни о каком должном почтении к расе Перворожденных. Деловито жужжа и стрекоча, они сразу заинтересовались этакой гостьей и словно по уговору слетелись к ней с самыми гнусными и недвусмысленными намерениями - обследовать и облазить все доступные места, немилосердно при этом щекоча.

Едва сделав свое дело, Локси волшебной ракетой стартовала вверх, поеживаясь от пережитого ужаса и мысленно сочувствуя всем бедняжкам, сколько их там ни есть.

А внизу проплывали отдельные, тощие и искривленные деревья, постепенно собираясь в маленькие рощицы. Все гуще и гуще, пока под ногами весьма обрадованной такими переменами Локси не зашумел самый что ни на есть настоящий лес.

– Где лес, там, стало быть, и пища. Бегает или прыгает себе до поры на четырех лапках, - изрекла девица столь нехитрую истину и круто спикировала вниз.

По правде говоря, молодой полосатенький кабанчик, совсем еще поросенок, был довольно-таки тощим и жилистым, да и эльфийская сущность неуверенно протестовала против убийства живого существа. Но яростное и недвусмысленное урчание в животике разом перевесило все сомнения, и уже через несколько минут над костром жарилось замечательно пахнущее мясо.

Откуда-то Локси знала - как стукнуть кулачком по темечку, чтобы разом вышибить дух из испуганно верещащего и удирающего животного. Как голыми руками и ноготками разделать и освежевать тушку. Отчего именно вот эта ветка именно этого дерева может служить вертелом и не прогорит. Какие стебельки черемши следует надергать на топком берегу болотца и под каким кустом накопать дикого лука, дабы хоть как-то приправить истекающее ароматным соком мясо.

А еще волшебница точно знала - вот на том пятачке черной и блестящей местности есть соль. Благодаря всем этим непонятно откуда взявшимся в голове знаниям желудок вскоре удалось набить пусть и не яствами Стеллиной кухни, но зато в весьма приемлемых количествах.

– Если это не еда, то я уж и не знаю, - девица с сожалением осмотрела обглоданную кость в своих изящных пальчиках.

Благодушно вздохнув, она подхватилась. Убрала под пласт дерна потушенное кострище вместе с объедками, прикопала под старым дубом последнюю косточку и, погладив это место ладонью, прошептала смутно знакомое древнее заклятье. Все это делалось не задумываясь, привычно и быстро. Напоследок отметившись в кустики - уже не без некоторой сноровки, Локси взмыла в чуть темнеющее небо.

– Обхохочешься, - заметила она, на лету напившись из попавшейся по пути дождевой тучки и при этом ухитрившись на этот раз остаться почти сухой.

У настороженно обдумывающей ситуацию и мелкие несообразности сущности прежнего Локси уже почти не было сомнений, что все с ним происходящее есть ничто иное, как проделки неведомых кукловодов. Сидят себе, дергают за ниточки да похохатывают над возомнившей о себе невесть что марионеткой.

– …ь! - с нежных уст сорвалось совсем не нежное словцо, обозначающее продажных хумансовских девок, торгующих своим телом налево и направо.

Под ногами на заплывающей вечерним туманом земле стали все чаще попадаться ручьи и озерца, и вскоре эльфийка вылетела к реке. С сомнением полетав над ней, Локси удостоверилась, что это самая обычная река. По берегам в спокойном воздухе неподвижно стояли заросли осоки и камыша, глядясь в почти безмятежное зеркало воды. А в самой реке оказалось вдоволь мелкой рыбешки и всякой прочей речной живности.

Заслышав постепенно набирающее силу, но пока что неуверенное кваканье, волшебница припомнила давешний то ли идол, то ли памятник, и усмехнулась.

– Значит - вы тоже считаете, что дождь будет? Ладушки…

Выходит - следовало в ближайшем времени озаботиться каким-либо укрытием. Сидеть всю ночь под какой-нибудь елкой, тратить весьма скупо и медленно возобновляющуюся здесь Силу на защиту от сырости, холода и прямо-таки ужасающих размеров комаров - такая перспектива ее не вдохновляла.

Пролетев немного вдоль реки, Локси обнаружила сбегающую с берега к воде тропу и некоторое время, прищурившись, пыталась сообразить, что же ей показалось не так. Ага! Это не звериная тропа!

Две глубоко вдавленные в сырую почву колеи не оставляли никаких сомнений и места для двусмысленных толкований. Тем более что меж них обнаружились лошадиные следы.

Интересненько… и что же это у нас выходит? А то, что здесь, оказывается, сохранилась не только дикая, природная жизнь - теперь это уже несомненно. И, если ввести поправочку на этакую глухомань, весьма развитая разумная жизнь. А стало быть, следует озаботиться кое-какими мерами безопасности…

Завернувшись в плащ невидимости, добавив кое-какие щиты, весьма полезные для здоровья в смысле защиты от стрел и прочих быстродвигающихся острых предметов, и на всякий случай освежив в памяти инструкцию поведения для разведчика на малоизученной местности, Локси взмыла повыше.

Словно собака, потерявшая след, она описывала постепенно расширяющиеся окружности, тщательно и скрупулезно обследуя местность.

Пенек от срубленного дерева - запомним… барсук у своей норы, и довольно-таки непуганый - тоже примем к сведению… железка на этом жалком подобии дороги - интересненько!

На ладонь вскорости легла старая, истершаяся, покрытая ржавчиной подкова. Все верно - металлургия тут имеется, а значит, просто обязаны быть и всякие колюще-режущие хитромудрые приспособления, дотошно и скрупулезно изобретаемые для убийства себе подобных. В этом отношении что эльфы, что хумансы, что гномы - на редкость единодушны и настойчивы.

Заметив, что употребила "хумансы" вместо "люди", эльфийская девица грустно фыркнула. Повертев еще немного подкову в руках, она уронила ее в траву и продолжила свои поиски незнамо чего. И наконец, когда темнота - вовсе не затруднившая работу - уже наплывала вечерними сумерками и собиралась вовсе перерасти в непроницаемый для обычных глаз мрак, трудолюбие Локси наконец-то было вознаграждено.

На довольно большом острове посреди реки обнаружился неизвестно как попавший сюда абориген, причем весьма тщедушного даже по сравнению с девицей телосложения. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что это мальчишка лет десяти, худощавый и взъерошенный, каких полным-полно в любом хумансовском поселении.

Парнишка сидел на поваленном дереве и утирал слезы, периодически хлюпая носом. Поскольку ничего такого при нем вроде не обнаружилось, то Локси сочла того не опасным. Немного поколебавшись, она спустилась на землю, и влажная от вечерней росы трава приятно захолодила ее разгоряченные от полета ноги. Неслышно подойдя поближе, она выступила из-за сосны, всем своим видом старательно изображая миролюбие. Но готовая в любой миг закрыться щитами и, юркнув обратно за ствол, залить пространство перед собой беспощадным огнем.

Мальчишка, заметив ее, повел себя вполне спокойно. Встал, недоверчиво глядя на нее, и неуверенным голосом спросил:

– Мама? Как ты меня здесь…

Потом он ойкнул, видимо, рассмотрев, что перед ним не некая безызвестная пока мама, и в замешательстве извинился.

Надо же, какой воспитанный мальчуган! У нас бы, в деревне, еще и каменюкой попотчевали бы… Чуть склонив голову на плечо, Локси вслушивалась в чуть непривычно звучащие слова Общего Языка, на котором по непонятной причуде богов разговаривали и здесь.

– Привет, - произнесла она осторожно.

– Здравствуйте. Я Питер, - представился паренек. Был он худощав, что не удивительно в его возрасте. Мокрые и слипшиеся белобрысые волосы торчали во все стороны вместе с запутавшимися в них сосновыми иголками. Одежда хоть и несколько непривычного покроя, но не оставлявшая сомнений в своем предназначении - рубашка с коротким рукавом, длинные штаны. И некое подобие грубого изготовления сапог, только гораздо короче и со шнуровкой впереди.

– Я Локси, - чуть поколебавшись, представилась волшебница. Поскольку даже в ее родном мире возможность навредить кому-то, попытавшись воспользоваться его именем и навести порчу или сглаз, считалась даже не вымыслом - просто бредом.

Она шагнула вперед, и деликатно, словно приветствуя мальчика, тенькнула в его сторону. Удивительно - малыш оказался более прозрачен для магии, чем даже дерево, растущее рядом. А ведь существа с полностью отсутствующими способностями даже в родном Локси мире считались, по выражению Архимага, "чрезвычайно редким научным феноменом". Ну что ж, по крайней мере - с этой стороны неприятность не грозит…

Присев перед озадаченно рассматривающим ее парнишкой на корточки, волшебница быстро, но цепко осмотрела его вблизи.

– Я могу с тобой немного поговорить, Питер? - диковинное имя неприятно скрежетнуло на язычке, но выговорилось почти правильно.

– Дело в том, что я впервые оказалась в вашем мире, да и сама толком не знаю, как меня сюда забросило… - в последнем вопросе девица изрядно лукавила, но по большому счету - так оно и было.

Мальчишка выглядел удивленным, но ничуть не испуганным.

– Запросто, мэм Локси. Только - позвольте воспользоваться вашей лодкой и перебраться на берег? Мою унесло течением… Скоро пойдет дождь, а ветер несет тучи с отравленных земель. Мама, да и наш школьный учитель, строго-настрого запрещают находиться под ядовитым дождем.

Волшебница мельком взглянула вверх, где в ночном небе и в самом деле собиралось некое весьма хмурое и мокрое скопище.

– Это будет самый обычный дождь. Да и лодки у меня нет… - ответила она. Но заметив, как испуганно съежился мальчишка, стала прикидывать - возможно ли будет его поднять и перелететь с ним через довольно-таки широкую протоку, отделяющую остров от берега. Наверное, да.

– Но мы попробуем перебраться. Пошли, - и, встав, взяла Питера за руку.

Выйдя к воде, мальчишка указал куда-то на ту сторону. Мысленно попросив помощи у бессмертных, Локси уцепила Питера подмышки и взмыла невысоко над рекой. Правда, она сильно сомневалась - есть ли в этом мире боги, ибо надо быть совсем уж никчемой, чтобы довести его до такого паскудного состояния…

Над серединой широкой ленты воды было еще чуть светло. Мальчишка, повернув голову, осторожно спросил.

– Как вы это делаете, мэм Локси? Я о таком только в сказках читал… но учитель говорит, что в сказках все выдумки и жить надо реальностью.

– Золотые слова говорит этот твой учитель. Только он немного ошибается… - чувствуя, как быстро иссякает запас Силы, волшебница все-таки дотащила Питера до берега. Опустив на песок, с облегчением плюхнулась рядом и закрыла глаза. В голове колотились невидимые молоточки, перед глазами нахально прямо-таки роились золотые искорки - но в общем-то, бывало и хуже.

– Спасибо, мэм - вы мне очень помогли.

По голове и плечам заколотили крупные капли. А паренек уже теребил и тащил эльфийку куда-то, едва не плача от своего бессилия.

– Устали? Ну еще немного, мэм, вставайте - тут совсем рядом! Ну пожалуйста!

Чуть не высказавшись вслух о том, что легкий дождь эльфу не повредит, зато некоторые нахальные мальчишки запросто могут остаться без ушей и даже головы, Локси со вздохом поднялась на ноги и шепнула пару слов.

Невидимый зонт услужливо распахнулся над ними. А над плечом весело замаячил магический светильник, ибо Питер явно неуютно чувствовал себя в темноте. Энергии на это ушло совсем немного, ведь такие заклинания - это совсем простенькие, из тех, с которых и начинают осваивать управление Силами будущие волшебники.

Сказать, что мальчик удивился - это ничего не сказать. Он только открывал и закрывал рот, недоверчиво взирая на стекающие по сторонам струи воды, поблескивающие в свете магического шара.

– Колдовство? А где тогда ваша волшебная палочка?

Выходит, в этом мире все-таки знают о магии и о том, что работа с ней иногда требует неких артефактов? - Локси нашла в себе силы удивиться, шлепая по мокрой траве в ту сторону, куда тащил ее Питер.

Это оказался небольшой деревянный домик, больше похожий на сарай - так он был забит старыми вещами и сеном. Мальчишка обрадованно пошарил в углу и развернул вытащенный оттуда сверток. Едва прожевав доставшееся ей кусок хлеба с ломтем ветчины, который парнишка назвал чудным словом бутерброд, и краснобокое яблоко, волшебница обессиленно рухнула на сено и наконец-то позволила своему истерзанному телу уснуть…