§ 1. МЕСТО ЛОГИКИ В МЕТОДОЛОГИИ НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ

Логика выполняет в научном познании ряд функций. Одной из них является методологическая. Чтобы описать эту функцию, нужно охарактеризовать понятие методологии.

Слово “методология” состоит из слов “метод” и “логия”. Последнее, находясь в конце сложного слова, означает “учение”. То есть буквально методология — это учение о методе. Употребляется это слово в двух смыслах: во-первых, методологией называют систему нематериальных средств познания и преобразования действительности; во-вторых, — учение о нематериальных средствах познания и преобразования действительности. Такая двуплановость научных понятий — явление обычное. Так, логикой называют особые закономерности в связях и развитии мыслей, а также науку об этих закономерностях.

Основными нематериальными средствами познания и преобразования действительности (методологическими средствами) являются принципы, методы, приемы и некоторые другие.

Методологические принципы следует отличать от мировоззренческих. Для уяснения этого необходимо иметь в виду, что в науке различают две стороны: дескриптивную (описывающую) и прескриптивную (предписывающую). Мировоззрение является дескриптивной стороной науки, а методология — прескриптивной. Мировоззрение в широком смысле слова — это система взглядов на мир (на природу, общество и познание). Основу мировоззрения образует философское мировоззрение, называемое иногда мировоззрением в узком смысле слова. Мировоззрение составляют: принципы (мировоззренческие), представляющие собой знания о наиболее общих связях и свойствах объективной действительности и познания (наиболее общие в рамках предметной области конкретной науки — тогда это принципы конкретной науки, и наиболее общие безотносительно к конкретной науке — тогда это философские принципы); законы — знания об особых связях в объективной действительности и познании, менее общих, чем первые (в рамках предметной области той или иной науки), и категории.

В отличие от мировоззренческих принципов принципы познания и практической деятельности (методологические принципы) представляют собой наиболее общие предписания, указывающие, как следует осуществлять познание и практическую деятельность. Методологические принципы вырабатываются чаще всего на основе мировоззренческих принципов, а также на основе законов в процессе познания и практики. Например, в философии на основе мировоззренческого принципа первичности материального и вторичности идеального разработан методологический принцип объективности рассмотрения, предписывающий, в частности, в социальном познании идти не от вторичных явлений к причинам, а, наоборот, из причин выводить соответствующие следствия.

Слово “метод ” в научной литературе употребляется в двух смыслах. Во- первых, методом называют всю систему нематериальных средств познания и преобразования действительности, т.е. методологию в целом. В этом смысле употребляют слово "метод”, когда говорят о диалектическом методе, о методе теоретической физики, о методе Бэкона и т.д.

Во втором смысле метод (метод как элемент методологии) можно определить как способ познавательной или практической деятельности, представляющий собой последовательность познавательных операций, или этапов деятельности, выполнение которых (в указанной последовательности) способствует наиболее успешному достижению желаемого результата. Наиболее общие методы, прежде всего философские, указывают общее направление познания, которое конкретизируется последовательным применением методов меньшей степени общности. Применение наиболее частных методов — алгоритмов с необходимостью приводит к желаемому результату. Эти методы представляют собой точные предписания, которые определяют процесс теоретической или практической деятельности, ведущий от исходных данных к желаемому результату.

Приемы, тоже являющиеся компонентами методологии, представляют собой относительно несложные способы познавательной или практической деятельности, которые помогают успешному достижению поставленной цели и, как правило, выступают частью какого-либо метода.

Между принципами, методами и приемами познания трудно провести абсолютные границы. Например, наиболее простые методы можно считать приемами познавательной или практической деятельности и наоборот.

Логическая методология включает в себя методологические средства формальной логики и методологические средства диалектической логики.

Принципы, методы и приемы диалектической логики являются наиболее общими, в указанном выше смысле, или всеобщими. Научное познание, как правило, начинается с применения принципов, методов и приемов диалектической логики, указывающих общее направление исследования. Особую роль в методологии научного познания выполняют формы развития знания. Они выступают в качестве средства, организующего последовательность применения принципов, методов и приемов познания. Принципы, методы и приемы формальной логики, не являясь всеобщими в указанном выше смысле, действуют на всем протяжении процесса познания и играют роль общей методологии, обеспечивая возможность применения любых других методологических средств, в том числе и всеобщих.

Некоторые методы и приемы формальной логики, особенно методы и приемы логики символической, выполняют в социальном познании роль частнонаучных методологических средств. Таковыми, например, являются методы алгебры логики, применяемые для нахождения наилучшей формулировки управленческого решения.

 

§ 2. ОСНОВНЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ ЛОГИКИ

[10]

В качестве высшего методологического принципа выступает требование объективности рассмотрения. Этот принцип вытекает из материалистического решения основного вопроса философии, т.е. из мировоззренческого принципа первичности материального и вторичности идеального. Он требует при исследовании всякого объекта исходить из него самого, а не из нашего мнения о нем. “Не мышлению подчинять предмет, а мышление предмету, внутренней логике взаимосвязи и взаимозависимости его сторон”.

Принцип объективности рассмотрения, используемый в социальном познании, “включает в себя не только требование исходить из самого объекта, из законов его функционирования и развития и не привносить в него ничего от себя, но и четкого различения материальных и идеологических отношений, объективных и субъективных факторов, общественного бытия и общественного сознания, признание материальных, объективных факторов (отношений), общественного бытия в качестве определяющего, первичного, а духовных, идеологических отношений, явлений общественного сознания — в качестве вторичных, обусловливаемых материальной жизнью людей, их экономическими отношениями. Только в таком специфическом выражении принцип объективности в состоянии правильно ориентировать субъекта в познании социальных явлений”.

Например, при прогнозировании преступности исходят из того, что она является вторичным явлением по отношению к другим социальным явлениям, выступающим в качестве ее причины. “Отсюда следует вывод, что... прогнозирование (преступности) есть вторичное прогнозирование, отражающее изменения в будущем других социальных явлений, сказывающихся на преступности. Прогнозирование преступности... должно идти вслед за прогнозами явлений, процессов, существенно влияющих на динамику, уровень, структуры преступности. Поэтому вначале должен быть составлен прогноз, относящийся к первому звену причинно-следственной системы — к области причин, а уже затем и на основе этого — ко второму звену — к преступности. Разработка прогнозов первого звена — задача экономистов, социологов, демографов и др., разработка второго звена — дело криминологов”.

Следствием принципа объективности рассмотрения является требование не идти от вторичных явлений к их причинам, а наоборот, исходя из первичных явлений, из причин выявлять все возможные следствия.

Применительно к преступности этот метод можно сформулировать так: не от преступности идти к ее причинам, а из данных (материальных) условий жизни выводить ожидаемые правонарушения.

Другим следствием принципа объективности является принцип конкретности, требующий при изучении объекта исходить из его особенностей, специфических условий его существования, а принципы и методы исследования объекта использовать лишь в качестве ориентиров, направляющих познание на выявление его внутренней природы.

Принципом диалектической логики является также требование рассматривать объект во всех его связях и отношениях, называемое принципом всесторонности рассмотрения. Этот принцип следует из мировоззренческого принципа всеобщей связи. В самом деле, если предмет представляет собой единство взаимосвязанных сторон, свойств и т.д., если он находится в многочисленных связях с другими предметами, то, чтобы познать предмет, необходимо стремиться охватить все эти связи и отношения.

В многочисленных дискуссиях, проходящих в нашей стране, принцип всесторонности рассмотрения постоянно нарушается. Например, кандидаты в депутаты часто дают такие обещания: повысить заработную плату работникам определенных категорий, увеличить выплаты за отпуск по уходу за ребенком, увеличить продолжительность этого отпуска, выплачивать постоянное пособие женщинам, имеющим пять и более детей, в размере, позволяющем женщине не работать, и т.д., не указывая, за счет чего они хотят это сделать (за счет интенсификации производства, займа за рубежом, снижения пенсий или снижения заработной платы работникам других категорий и т.д.). Эти кандидаты нарушают требование указанного принципа.

Этот принцип нарушается и в тех случаях, когда при обсуждении вопроса о гуманизации наказаний за совершаемые преступления ведут речь о лицах, совершающих преступления, и не учитывают интересы других слоев населения, тех, против кого совершаются преступления.

Важным принципом диалектической логики является принцип историзма, который требует рассматривать объект в его развитии, самодвижении, изменении, т.е. изучать его возникновение, переходы от одних стадий развития к другим вплоть до настоящего времени, с тем чтобы предсказать его будущие состояния. Принцип историзма является следствием мировоззренческого принципа всеобщего развития. Действительно, если все в мире находится в движении, изменении, то для того, чтобы познать то или иное явление, нужно изучить процесс его изменения, его развитие.

Принцип историзма не сводится к требованию воспроизвести историю исследуемого объекта в том виде, в каком она является в действительности. Он требует идти дальше этого и выявлять закономерности смены одних стадий развития объекта другими. Именно выполнение последнего требования позволяет научно объяснить свойства и связи объекта, раскрыть его сущность и предсказать, с определенной степенью вероятности, его будущее развитие.

Упражнение 1

1. Какой методологический принцип диалектической логики нарушен при получении вывода о том, что кукушка не несет яиц?

“—А вот про кукушку — вы это уже слыхали, Василий Степанович? Что она вовсе не несет яиц, а просто скачкообразно (на основе перехода количественных изменений в качественные — Ю.И.) возникает как новый вид в яйце птицы... В результате условий питания... На какой же это фундамент может опираться?

— Слышал, слышал. Да, это высказывание и меня, пожалуй, озадачило. Ну да... Но ведь и Иосиф Виссарионович нашего академика не одернул. А уж Иосифу Виссарионовичу не откажешь в знании диалектики.” (Дудинцев В. Белые одежды. М., 1989. С. 47)

2. О нарушении каких принципов идет речь в следующем отрывке?

“Специалист от любителя отличается тем, что знает историю вопроса, держит в поле зрения все стороны предмета и понимает, как они между собой связаны. Хрущев был любитель до мозга костей. Истории вопроса для него обычно не существовало, видел он обычно одну, от силы две стороны предмета — довольно случайные, но почему-то привлекательные, о целом клубке связей и не подозревал. Что и позволяло ему отзываться о том же американском сельском хозяйстве — высшем достижении человечества за всю его историю — так: “Никакой особой американской мудрости нет. Удобрений много вносят...”. Он был любитель по своей слишком увлекающейся и нетерпеливой натуре. Как можно с одинаковым вниманием всматриваться во все стороны предмета, если вот эта — такая интересная, такая привлекательная, просто чудо!” (Стреляный А. Последний романтик // Дружба народов. 1988. № 11. С. 219)

 

§ 3. ОСНОВНЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ ФОРМАЛЬНОЙ ЛОГИКИ

Как уже говорилось, формальная логика исследует связи между мыслями, зависящие от их логических форм, т.е. прежде всего от смысла логических терминов. Эти связи имеют место независимо от того, знаем ли мы о них или нет. Поскольку логические термины, по крайней мере некоторые, представляют наиболее общие характеристики внеязыковой действительности, постольку в логике выражается знание онтологического характера, знание о том, какими признаками обладает действительность. Такими знаниями, например, являются: (1) “Невозможно существование ситуации и в то же время ее отсутствие, в частности, невозможно наличие свойства у предмета и в то же время отсутствие этого свойства у предмета”; (2) “У изменяющихся предметов имеются свойства, которые остаются присущими им во многих случаях по крайней мере некоторое время”.

Знания указанных связей и признаков включаются в мировоззренческую часть науки формальной логики. В науке логике эти знания выражаются в виде так называемых логически-истинных высказываний, т.е. высказываний, которые являются истинными независимо от того, каковы входящие в них дескриптивные термины (эти высказывания истинны в силу особенностей их логических форм).

Основные методологические принципы формальной логики: тождества, непротиворечия, исключенного третьего и достаточного основания. Эти принципы выражают наиболее общие требования, которым должны удовлетворять наши рассуждения и логические операции с мыслями, если мы ставим перед собой цель достигать истину рациональными методами.

Принцип тождества устанавливает требование определенности мышления — в процессе рассуждения, употребляя некоторый термин, мы должны употребить его в одном и том же смысле, понимать под ним нечто определенное. Хотя предметы, существующие в объективной действительности, непрерывно изменяются, в понятиях об этих предметах выделяется нечто неизменное. В процессе рассуждения нельзя изменять понятия без специальной оговорки. По-другому принцип тождества можно назвать принципом оговорок: если изменяешь смысл термина, то оговори это, иначе будешь понят неправильно.

Выполнение принципа тождества является одним из необходимых условий правильного мышления. Этот принцип иногда нарушается из-за того, что различные понятия выражаются одним и тем же словом или словосочетанием, поэтому нужно точно знать, какое понятие выражено тем или иным словом или словосочетанием.

Принцип тождества дополняет сформулированный выше по отношению к юридическим терминам принцип однозначности.

Принцип непротиворечия требует, чтобы мышление было последовательным. Он требует, чтобы, утверждая нечто о чем-то, мы не отрицали того же, о том же, в том же самом смысле, в то же самое время, т.е. запрещает одновременно принимать некоторое утверждение и его отрицание.

Противоречия в языковых контекстах иногда являются неявными. Так, известное утверждение Сократа “Я знаю, что я ничего не знаю” скрывает в себе противоречие. В самом деле, если Сократ знает, что он ничего не знает, то он и этого не знает.

Принцип исключенного третьего требует не отвергать одновременно высказывание и его отрицание.

Высказывания А и ¬ А нельзя отвергать одновременно, так как одно из них обязательно истинно, поскольку произвольная ситуация либо имеет, либо не имеет места в действительности.

Согласно этому принципу нужно уточнять наши понятия так, чтобы можно было давать ответы на альтернативные вопросы. Например: “Является ли это деяние преступлением или оно не является преступлением?” Если бы понятие “преступление” не было точно определено, то в некоторых случаях на этот вопрос невозможно было бы ответить. Другой вопрос: “Солнце взошло или не взошло?” Представим себе такую ситуацию: Солнце наполовину вышло из-за горизонта. Как ответить на этот вопрос? Принцип исключенного третьего требует, чтобы понятия уточнялись для возможности давать ответы на такого рода вопросы. В случае с восходом Солнца мы можем, например, договориться считать, что Солнце взошло, если оно чуть-чуть показалось из-за горизонта. В противном случае считать, что оно не взошло.

Уточнив понятия, мы можем сказать о двух суждениях, одно из которых является отрицанием другого, что одно из них обязательно истинно, т.е. третьего не дано.

Принцип достаточного основания требует, чтобы всякое утверждение было обоснованно, т.е. истинность утверждений нельзя принимать на веру.

Суждения, из которых выводится утверждение при его обосновании (если считать правила логики данными), называются основаниями, поэтому рассматриваемый принцип называется принципом достаточного основания, что означает: оснований должно быть достаточно для выведения из них рассматриваемого утверждения.

Если требование принципа достаточного основания не выполняется, то утверждения оказываются необоснованными, голословными.

Упражнение 2

Нарушены ли методологические принципы формальной логики в следующих рассуждениях?

1. “Чем отчетливее выявляется стремление Бердникова к тому, чтобы Туркина ушла с завода, тем меньше остается оснований обвинять его в понуждении к сожительству, используя ее служебную зависимость. Ведь с уходом Туркиной с завода исчезает ее служебная зависимость. Бердников теряет единственный способ воздействия на нее.

Признав, что Бердников выживал Туркину с завода, — а не признать это невозможно, — прокурор понимает, что это означает признать установленным, что Бердников сознательно лишал себя средств понуждения.” (Киселев Я. С. Речь по делу Бердникова // Судебные речи адвокатов. Л., 1972. С. 112)

2. “Один вермонтец перегонял кленовый сок на сахар и, когда дело было сделано, вернул хозяину его котелок.

Защищаясь в суде, вермонтец привёл два довода:

— Во-первых, я вернул котелок целым и невредимым. Во-вторых, он был уже с трещиной, когда я брал его.

Так какой же довод был лишний?” (Народ, да! Из американского фольклора. М., 1983. С. 389—390.)

3. “История эта рассматривалась в народном суде. Началась же она, как сказал поэт, средь шумного бала — на свадьбе. В разгар веселого застолья произошёл там инцидент. Встал вдруг папаша по жениховой линии, повернулся к соседу да как брякнет:

— Вы лжец, Фёдор Фёдорович!

Да за грудки, и пошло-поехало. А соседом-то был не какой-нибудь рядовой приглашённый, а, можно сказать, технический руководитель торжества — массовик-затейник местного Дома культуры Ф.Чечулин. В порядке хобби брался он время от времени исполнять обязанности тамады на свадьбах, но проводил их по новой и жёсткой формуле — без капли спиртного. Называл он такие свадьбы безалкогольными и слыл их страстным пропагандистом.

Спору нет, дело это, по трезвому разумению, нужное и во многих отношениях полезное, хотя лишённое одного из важных составных элементов и нелёгкое. Определённая категория граждан считает безградусные свадьбы вообще мероприятием чисто утопического характера. Ну, хорошо, рассуждают они, песни, пляски, разные жмурки-ручеёчки — всё это преотлично, да как быть, когда грянет неотвратимое “горько!”, известно на что намекающее? У бывалого массовика на это достойный ответ. Он встаёт и, разряжая обстановку, предлагает дружно выпить.

Не подумайте ничего плохого. Не той, не растреклятой. Он призывает осушить по бокалу кваса, в чём тотчас показывает личный пример. Почему именно кваса? Потому, поясняет тамада, что наш древний ядрёный напиток несёт в себе сразу два свойства — шипучесть шампанского и колер марочного коньяка. Так сказать, старая форма на новый лад.

Идея, в общем, неплохая. И хотелось сказать автору сё доброе слово. Если бы не одно обстоятельство, обрисовавшееся в судебном заседании. После памятного скандала массовик решил притянуть обидчика к ответу. Он обратился в суд с исковым заявлением по поводу, как он выразился, “оскорбительной филиппики и дерзкого нападения в момент организованного проведения свадебно-массового мероприятия”. Ответчик энергично возражал:

— Почему я проявил невыдержанность? Да это же форменный фальсификатор — агитирует за квас, а сам что хлестал под видом кваса? Смесь коньяка с шампанским. Хороший квасок! Лично проверял, не побрезговал. Ну, душа, знаете, и взыграла.

Да, так оно и было. Нашлись свидетели, под присягой подтвердившие, что организатор свадьбы принёс с собой объёмистую флягу и пил не квас, как все, а коньячно-шампанский коктейль. К моменту ссоры с отцом по линии жениха тамада не вязал лыка.

Разоблачение ничуть не смутило истца. Как свободный гражданин, парировал он, я вправе потреблять любое вещество, вплоть до нашатырного спирта. Почему я должен пить квас? Мой благородный долг — организовать сухую свадьбу, а что пью я — моё личное дело.

Так и шли прения сторон. Одна — о подорванном авторитете, другая — о моральном ущербе, нанесённом нечестным тамадой обществу. Суд принял решение — в иске отказать, поскольку заявитель своими обманными действиями способствовал возникновению конфликта и таким образом сам повинен в случившемся. Фёдор Фёдорович тем не удовлетворился и пошёл в суд следующей инстанции — биться за справедливость”. (Прохоров В. Свадьба с квасом // Правда. 5 апреля 1985 г.)

4. “Ночью один из моих пациентов взял принадлежащее другому каноэ и отправился ловить рыбу при лунном свете. Владелец лодки на рассвете захватил его с поличным и потребовал, чтобы тот заплатил ему порядочную сумму за пользование каноэ, а равно и отдал ему весь свой улов. По существующим у туземцев законам он имел на это право.

С этой тяжбой оба они явились ко мне — и, как то уже случалось не раз и прежде, мне пришлось выступить в роли судьи. Я начал с того, что объявил им, что на моей территории действует не туземный закон, а закон разума, который исповедуют белые и который они услышат из моих уст.

После этого я приступил к дознанию. Я установил, что каждый из них был одновременно и прав, и не прав.

— Ты прав, — сказал я владельцу каноэ, — потому, что тот человек должен был попросить у тебя разрешения взять твою лодку. Но ты не прав, потому что оказался беспечным и ленивым. Беспечность твоя выразилась в том, что ты просто закрутил цепь твоего каноэ вокруг ствола пальмы, вместо того, чтобы, как полагалось, запереть на замок. Беспечностью твоей ты ввел этого человека в соблазн поехать на твоей лодке. А лень твоя привела к тому, что в эту лунную ночь ты спал у себя в хижине, вместо того, чтобы воспользоваться удобным случаем половить рыбу.

— Ты же, — сказал я, обратись к другому, — виноват в том, что взял лодку, не спросив позволения се владельца. Но ты одновременно и прав — в том, что оказался не столь ленив, как он, и не захотел упустить лунной ночи, не воспользовавшись ею для рыбной ловли.

После этого в соответствии с существующим обычаем я постановил, что ловивший рыбу должен отдать одну треть своего улова за пользование лодкой владельцу последней, вторую же треть может оставить себе, ибо затратил силы на ловлю рыбы. Оставшуюся треть я постановил передать в пользу больницы, потому что дело происходило на ее территории и самому мне пришлось затратить время на разрешение их палавры”.(Schweitzer A. Afrikanische Geschichten. Leipzig, 1938. S. 101—102)

5. «Говорят, однажды он (Стильпон — Ю.И.) так спросил об Афине Фидия: “Не правда ли, Афина, дочь Зевса, — это Бог?” Ему ответили: “Правда”. — “Но ведь эта Афина создана не Зевсом, а Фидием?”. Согласились и с этим. — “Стало быть, она — не Бог!” За это его привлекли к суду Ареопага; он не отпирался, а утверждал, что рассуждение его правильно: Афина действительно не Бог, а Богиня, потому что она женского пола. Тем не менее судьи приказали ему немедленно покинуть город.» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1986. С. 127—128)

6. Наказывать преступников — зло? — Да.

Не наказывать преступников — зло? — Да.

7. “... Гость раскланялся с легкостью неимоверной, сохраняя почтительное положение головы, несколько набок, и в коротких, но определенных словах изъяснил, что ... он увлекся картинным местоположением его (Тентетникова — 70. И.) деревни, что, несмотря, однако же, на местоположение, он не дерзнул бы обеспокоить его неуместным заездом своим, если б не случилось, по поводу весенних разлитии и дурных дорог, внезапной изломки в экипаже; что при всем том, однако же, если бы даже и ничего не случилось в его бричке, он не мог бы отказать себе в удовольствии засвидетельствовать ему лично свое почтение”. (Гоголь Н.В. Мертвые души. Соч. М., 1953. Т. 5)

8. «Один философ испытал сильнейшее потрясение, узнав от Бертрана Рассела, что из ложного утверждения следует любое утверждение. Он спросил: “Вы всерьез считаете, что из утверждения “два плюс два — пять” следует, что вы папа римский?” Рассел ответил утвердительно. “И вы можете доказать это?” — продолжал сомневаться философ. “Конечно!” — последовал утвердительный ответ, и Рассел тотчас же предложил такое доказательство:

1) предположим, что 2+2 = 5;

2) вычтем из обеих частей по 2 : 2 = 3;

3) переставим правую и левую части: 3 = 2;

4) вычтем из обеих частей по 1 : 2 = 1.

Папа римский и я — нас двое. Так как 2 = 1, то папа римский и я — одно лицо. Следовательно, я — папа римский.» (Смаллиан. Р. Как же называется эта книга? М., 1981. С. 202)

9. “Один из ученых пожаловался известному врачу, что он болеет артритом.

— А ваша мать болела артритом? — спросил врач.

— Нет.

— А отец?

— Тоже не болел.

— Нет у вас артрита, — заявил врач и, распростившись с пациентом, ушел без дальнейших объяснений.” (Сборник упражнений по логике. Минск, 1981. С. 66)

10. “Собаку можно назвать бараном”. В действительности собака и баран сами по себе выступают как форма, а понятия “собака” и “баран” установлены людьми. Поскольку понятия установлены людьми, то собаку можно назвать бараном, а барана собакой. Понятия “собака” и “баран” можно как бы взаимно заменить, и тогда “собаку можно считать бараном.” (Ян Юн-го. История древнекитайской идеологии. М., 1957. С. 307)

11. «Видный эсер, Аксентьев, характеризует Чернова как “рокового для партии косоглазого человека” ... Виктор Чернов действительно все время косит то направо, то налево.» (Речь Луначарского А. В. по делу правых эсеров // Судебные речи советских обвинителей. М., 1965. С. 11)

Контрольные вопросы

1. Что такое методология? Каковы основные элементы методологии? 2. Каковы основные методологические принципы диалектической логики? 3. Каковы основные методологические принципы формальной логики?