Девушке казалось, что всё её тело налилось свинцом и медленно, но неотвратимо опускается всё глубже и глубже во тьму. Ей хотелось пошевелиться, но тело не желало её слушаться, будто больше ей не принадлежало. Она отчаянно боролась, пытаясь сделать хоть что-нибудь, но у неё ничего не получалось. Поняв, что это бессмысленно, Виви перестала бороться. Она больше не стала издеваться над собственным телом и решила начать парить, представляя, что тьма вокруг неё вовсе не враждебная и страшная. Стоило ей перестать сопротивляться и опасаться, как кромешная тьма порвалась на чёрные лоскуты, пропуская солнечный свет в своё царство. Девушка поняла, что ей удалось открыть глаза.

Комнату освещало уже холодное осеннее солнце, периодически скрывающиеся за тучами. Девушка протянула руку за стаканом с водой, который привычно располагался на прикроватном столике. Лишь сделав глоток воды, Вивианна почувствовала, что действительно жива.

— Не ожидала, что очнёшься?

Виви поперхнулась водой от неожиданности. Она так хотела пить, что забыла обо всём на свете и даже осмотреться в собственной комнате. Присаживаясь на кровати, она сфокусировала свой, всё ещё слегка расплывающийся, взгляд на сидящем в кресле возле кровати Леане.

— Разочарован? — Тут же съязвила она.

Девушка смотрела на принца исподлобья и не понимала чем вызван его откровенно злой тон. Она же ему жизнь спасла! Разве этого мало для того, чтобы забыть о неловкости со слежкой?

Вместо ответа Леан достал из кармана хорошо знакомый серебряный пузырёк и глядя на него ответил:

— Ты даже не представляешь насколько.

Вивианна не могла поверить своим ушам! Она рискнула своей жизнью ради него, а упрямца заботит лишь глупый пузырёк!

— Тогда тебе нечего здесь делать, — бросила она и отвернулась.

— Ты действительно решила, что это я охочусь за тобой? — Леан снова привлёк её внимание. — Или тебе кто-то помог?

Девушка медленно повернула голову в его сторону.

— Я королева, Леан Артум, я всегда слушаю, но принимаю решения самостоятельно. Я не смогла бы поверить в твою причастность к охоте на меня, хотя ты и сам знаешь, сколько всего указывает на тебя. Пузырёк в твоём кармане лишь подтверждение тому, что я не хотела больше недомолвок между нами. Я просила тебя сказать мне правду, но ты этого не сделал. Что я должна была думать? — На последнем вопросе Виви не выдержала и вскочила с кровати.

Босая, в слегка помятой рубахе и кожаных штанах, растрепанная и с распушенными волосами, она была совсем не похожа на ту девушку, которую привыкли видеть придворные. Лишь огонь горевший в её глазах напоминал о том, что несмотря на безобидный внешний облик, она опаснее, чем кажется.

— Может тебя ещё и поблагодарить? — Принц без тени улыбки, и не сводя с неё глаз, поднялся со своего места. — Может быть за то, что обнимая меня думала о том, как незаметнее подкинуть это? — Пузырёк со печальным стуком ударился о стену.

— Ты от меня нападение на Альянс скрыл, а упрекаешь за слежку?

— Ты, что вообще ничего не понимаешь? — Он сделал ещё один шаг ей на встречу.

— Что я должна понять? Что не должна была позволять тебе приближаться к себе? Ты думаешь, что я так себя вела с тобой только, чтобы выведать правду? Ты в своём уме? — Виви сделала шаг назад и повысила голос.

— А что я должен думать? Зачем ты пошла за мной? Ты хоть понимаешь, что натворила? — Виви чувствовала ярость Леана даже через разделяющее их пространство комнаты. — Ты столько сил отдала, что это почувствовал каждый маг Альянса, теперь все узнали о том, что ты дочь своих родителей во всех смыслах. Но даже это не всё! Ты почти истощила себя, ещё капля и умерла бы на месте. И после этого я должен поблагодарить тебя? — Леан не повышал голос, однако его слова и без этого попадали в цель.

— Это моё дело, — упрямо сказала девушка.

— Твоё? — Ещё шаг в её сторону. — Твоё дело? Ты умерла бы у меня на руках и это ты называешь своим делом? О чём ты думаешь? Твоя жизнь уже никогда не будет твоим делом. Ты нужна своей стране, своей семье, и тёмные духи, Вивианна, ты нужна мне! — Он приблизился к ней и схватил за руки. — Как ты смеешь так глупо распоряжаться своей жизнью, когда всё, что я делаю с первой минуты нашего знакомства, это защищаю тебя. Как ты смеешь умирать, защищая меня?

Вивианна смотрела ему в глаза и понимала, что ей впервые удалось нарушить спокойствие ласкового ветра, превратив его в настоящий шторм. Она не знала как успокоить его чувства, а вместе с ними и магию, которой горели его глаза.

— Я смею, — тихо ответила девушка.

Она не могла понять, что происходит внутри её разбушевавшегося принца, но в следующий миг оказалась в его объятиях. Он целовал её так, будто уже потерял. Нежно, но в то же время настойчиво, не давая ей ни одного шанса отстраниться. Глупый принц, как будто этого кто-то хотел! В мгновение, когда на том холме, она поняла, что Леан может погибнуть, все её страхи рассыпались будто карточный домик. Ничто не имело значения, кроме того, чтобы этот невыносимый, самовлюблённый, вечно ругающий и иногда пугающий принц, был жив. Если бы у неё была возможность всё повторить, она не задумываясь поступила бы точно так же.

Девушка немного робко и осторожно ответила на поцелуй мужчины, который и представить себе раньше не мог, что значит чувствовать себя по-настоящему счастливым. Не ожидая от неё подобных порывов, он замер на миг, но стоило Вивианне медленно провести своей холодной рукой по его шее, а после щеке, как он тут же забыл обо всём на свете. Он целовал её снова и снова, будто пытаясь забыть о мгновениях, когда думал, что уже потерял её, а она таяла в его руках, понимая, что как бы он не рычал на неё, Леан Артум уже потерян для всех женщин этого мира, ведь после такого поцелуя не может остаться сомнений. Когда они, наконец, смогли оторваться друг от друга, но всё ещё не были готовы расстаться, в дверь, по всем законам подлости и совершенной несвоевременности, постучали. Вивианна хотела сказать, чтобы кто бы там ни был, он отправлялся по своим делам, но стучащийся не стал ждать позволения. За секунду перед тем как дверь открылась Виви успела, пусть и после существенных усилий, отойти от Лена.

— Быть этого не может! Дедушка? — Поражённо воскликнула она.

Конец первой книги