Наступление Центрального фронта, в том числе и нашей дивизии, продолжалось. Шли мы ночами, в направлении к Десне. Ночи были то темные, то звездные. Машины не зажигали фар. Запрещалось курить. О скрытности передвижения заботились все — комдив, штаб, политотдел, командиры частей и подразделений, парторги, комсорги, агитаторы. Офицеры и бойцы научились ценить тактическую внезапность, понимая, сколько она в бою может сберечь жизней. Днем люди отдыхали в рощах, садах, балках, заросших кустарником.

15 сентября части дивизии сосредоточились на левом берегу Десны, западнее деревни Чаплеевка Сумской области. Теперь мы вошли в состав 61-й армии.

Перед нами открылась освещенная солнцем бабьего лета пойма реки, изрезанная протоками и озерами. Ширина Десны здесь не превышала 170 метров, а глубина ее, по рассказам местных жителей, составляла 2–3 метра. Западный гористый берег, где укрепился противник, возвышался над уровнем реки на 70–100 метров.

Вскоре в наших подразделениях закипела работа. В ближайших деревнях собирали доски, бревна, снимали ворота с сараев. Связывали бочки и строили плоты. Нашлось и несколько лодок. Но всего этого было явно недостаточно для переправы, и многие солдаты камышом набивали плащ-палатки, чтобы плыть на них.

16 сентября, когда сгустились сумерки, группа смельчанов из 1-го батальона 228-го полка, возглавляемая заместителем комбата по политической части Вячеславом Мыцем, подошла к Десне. Бойцы и командиры закрепили на спинах автоматы, тихо вошли в реку и поплыли.

Едва пловцы выбрались на берег, фашисты открыли огонь. Теперь все зависело от стремительности наших воинов. Одним броском, на одном дыхании наши люди преодолели береговую крутизну, забросали первую траншею противника гранатами, захватили ее. В течение ночи гитлеровцы пять раз предпринимали контратаки, но успеха не добились.

Время торопило. На плотах, лодках, плащ-палатках, набитых камышом, просто на бревнах быстро переправлялись подразделения 1-го батальона. Группа бойцов во главе с Мыцем, прикрывавшая переправу, сыграла большую роль.

Противник подтянул танки и бронемашины. Переправившиеся наши петеэровцы встретили их метким огнем. Высадившись на западном берегу, 228-й полк начал наступление, овладел деревнями Руженки и Вишенки. 107-й и 111-й полки освободили деревни Радичев, Криски, Великий Лес. В общем-то части дивизии сравнительно легко форсировали Десну.

Гитлеровцы не сумели удержаться на выгодном, заранее подготовленном рубеже и начали отступать. Небо озарилось пожарами. Оккупанты увозили зерно и угоняли скот. А то, что не могли увезти — села, поселки, местечки, необмолоченные хлеба на полях, — сжигали. Взрывали мосты и заводы. Превращали землю в пустыню. Если успевали, угоняли с собой, под угрозой расстрела, людей. Злодеяния фашистов были преднамеренными, заранее запланированными. И теперь в этом признаются, не стесняясь, битые гитлеровские генералы. Например, Манштейн в книге «Утерянные победы» пишет, что отступавшая к Днепру немецкая армия все разрушала и уничтожала. Давая указания войскам СС и полиции на Украине, Гиммлер требовал: при отходе из районов Украины не оставлять ни одного человека, ни одной головы скота, ни одного пуда зерна, ни одного железнодорожного рельса, разрушать все шахты, дома, отравлять все колодцы...

И все же тактика «выжженной земли» не помогла гитлеровскому командованию — стремительное наступление Красной Армии продолжалось.

Наш комдив Н. Н. Заиюльев требовал от командиров полков с ходу сбивать заслоны, которые оставляли гитлеровцы на промежуточных рубежах, наносить удары с флангов, смело прорываться в тыл отступающему противнику. Так и действовали. Инициативу, решительность, самостоятельность проявляли командиры всех подразделений. Особенно отличались разведчики. В дивизионную разведку мы отбирали наиболее смелых и сильных духом людей. Однажды с пополнением к нам прибыла группа моряков-тихоокеанцев. Все они просили направить их в разведподразделения. Мы удовлетворили их просьбу. Душой роты разведчиков был парторг старшина тихоокеанец Петр Кочетков — один из самых храбрых воинов. Вылазки в тыл врага не обходились без его участия. Кочетков заслужил четыре ордена.

Не раз отличалась и группа разведчиков во главе с В. Е. Матюшкиным. Вспоминается такой случай. В сентябре эта группа проникла в деревню Грязна, чтобы выявить огневые точки в обороне гитлеровцев. Разведчики установили, что в деревне силы противника незначительны. Матюшкин принял решение: атаковать. Захваченные врасплох гитлеровцы бежали в одном белье, теряя оружие. Возвращаясь из вражеского тыла, разведчики неожиданно натолкнулись на группу гитлеровцев, вступили в бой и уничтожили ее. В следующую ночь группа Матюшкина снова проникла в тыл противника, напала на штаб немецкого батальона, разгромила его, захватила документы и знамя. Подвиг Василия Ефимовича Матюшкина был высоко оценен — ему присвоено звание Героя Советского Союза.

Вместе с ротой разведчиков смело действовало отделение инженерной разведки из саперного батальона. Командовал отделением сержант В. М. Романов — человек необыкновенной храбрости и богатырской силы. За короткое время он со своими бойцами обезвредил и снял свыше 500 мин противника и проделал 30 проходов в минных полях и проволочных заграждениях. Взаимодействуя с разведчиками, саперы просачивались в тыл врага, ставили мины на его коммуникациях.

Были дни, когда наши части проходили с боями по 18–20 километров, не давая врагу опомниться. Население пряталось от фашистов в лесах и оврагах. Угнать его гитлеровцам не удавалось. Частенько после их ухода люди успевали вернуться и затушить пожары.

В ходе наступательных боев нашим воинам встречались большие трудности. Армейские тыловые части не успевали доставлять горючее. Тылы дивизии, 84-й артполк, 129-й отдельный истребительный противотанковый дивизион и другие подразделения, находившиеся на автотяге, стали на прикол за Десной. Лишь лошади в какой-то степени выручали нас. Они тянули полковые пушки. На них, хотя бы понемногу, подвозили боеприпасы и продовольствие.

18 сентября к исходу дня 107-й полк овладел населенными пунктами Авдеевка, Шеболтасовка, Райментаровка. 111-й полк очистил от гитлеровцев деревню Хлопяники, а 228-й полк — деревню Верба. Все полки вышли на берег реки Убедь. На этом рубеже противник пытался задержать наши части. Но это ему не удалось. Преодолев водный рубеж, дивизия устремилась вперед.

Вечером 19 сентября несколько подразделений подошли к крупному районному центру Карюковка и завязали бой. Гитлеровцы начали поджигать дома. В этот населенный пункт, охваченный огнем, ворвались 1-й батальон 228-го полка под командованием В. Ф. Кузнецова и 3-й батальон 111-го полка под командованием С. Я. Павлова. Затем вошли и другие подразделения. 20 сентября 1943 года в 13 часов Карюковка была полностью освобождена от немецких оккупантов.

За время войны мне пришлось много видеть следов злодеяний фашистов. Но то, что мы узнали в Карюковке, особенно потрясло. Весной 1943 года гитлеровцы оценили Карюковку и учинили дикую расправу над ее жителями. Врываясь в дома, они расстреливали всех, кого заставали на месте, не щадя ни женщин, ни детей. А потом дома поджигали. Тех же, кто успел бежать из горящих домов, ловили, сгоняли на центральную площадь и расстреливали из пулеметов и автоматов.

Нам рассказали и о таком факте. В местном ресторане шла попойка. Одуревшие от спирта эсэсовцы-садисты потребовали развлечений. Им приводили женщин. Тут же их насиловали и убивали. Покинув ресторан, эсэсовцы обливали бензином живых и мертвых людей и поджигали. В одну ночь было убито и сожжено несколько тысяч человек.

Карюковка! В моем сознании она воскрешает зверства немецких фашистов в белорусской Хатыни, чехословацкой Лидице, французском Орадуре, а в более позднее время — преступление американских войск в южновьетнамской деревне Сонгми, злодеяния фашистской хунты в Чили, кровавую расправу сионистской военщины Израиля с палестинцами Сабры и Шатилы.

В наших подразделениях проходили митинги, на которых воины клялись мстить фашистам за чудовищные злодеяния — за выжженную землю, за уничтоженные города и села, за расстрелы невинных советских людей в Карюковке и других населенных пунктах. Наши люди научились ненавидеть врага всеми силами души.

«Смерть фашистам!» — так начинались и заканчивались все беседы, доклады и выступления на фронте. Иначе нельзя было победить. Истинный гуманизм требовал уничтожения злобного врага, его армии. Но и тогда мы подчеркивали, что Красная Армия не ставит своей целью истребить немецкий народ, не отождествляет гитлеровских извергов с подлинными немецкими патриотами и интернационалистами.

Мне кажется, что опыт работы по воспитанию священной ненависти к врагам Советской Родины, приобретенный во время Великой Отечественной войны, сохраняет значение и в наши дни. Молодежь должна знать, что такое фашизм, помнить о его зверином лике в прошлой войне. Это нужно для того, чтобы лучше понимать лик нынешних врагов — империалистов и их пособников.

* * *

Прямо с митингов воины дивизии шли в бой. Наступление продолжалось под лозунгом «Даешь Днепр!». В полдень 20 сентября дивизия стремительной атакой сломила сопротивление врага и овладела населенными пунктами Шкрабы, Галлы, Жуковичи, Шишки, Буда-Товстолесово, очистила от фашистов совхоз «Гигант». В тот же день поздно вечером наши части захватили рубеж в двух километрах юго-восточнее города Щорс. Наши разведчики и партизаны отряда имени Ивана Богуна доложили о том, что этот город гитлеровцы превратили в мощный опорный пункт. На подступах к нему, а также вдоль железнодорожной линии Щорс — Гомель они создали систему инженерных сооружений — окопы, ходы сообщения, пулеметные гнезда, дзоты. У вокзала и на перекрестках улиц также сооружены дзоты.

Подготовку к наступлению дивизия вела ночью. Комдив поставил 107-му полку задачу: обходным маневром с северо-востока через деревню Носовка выйти к городу. 228-й полк должен был ночью сосредоточиться юго-восточнее города в направлении населенных пунктов Малый Шмель, Займище.

Рано утром 21 сентября началось наступление. 9-я рота 228-го полка под командованием старшего лейтенанта Филиппова первой ворвалась в город. Хорошо действовал и 111-й полк. Командир полка майор Шалва Владимирович Челидзе и его заместитель по политической части Григорий Алексеевич Прохоров возглавили в атаке свои подразделения. Сокрушив оборонительные сооружения у железнодорожной станции, 111-й полк ворвался в город. Взвод разведчиков младшего лейтенанта В. К. Овчарова стремительным броском предотвратил уничтожение железнодорожных сооружений, подготовленных фашистами к взрыву.

7-я немецкая пехотная дивизия, оборонявшая город Щорс, не выдержала ударов наших частей и отступила, понеся большие потери. 21 сентября к 7 часам утра город Щорс был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. В его центре и на окраинах мы захватили несколько складов с продовольствием и боеприпасами, много военного имущества.

Два года и девятнадцать дней хозяйничали в Щорсе гитлеровцы. Они ограбили население, расстреляли тысячи людей. Фашистский комендант поселился в доме, где родился и вырос легендарный герой гражданской войны Николай Щорс. Это был музей — главная реликвия города. Все, что напоминало о Щорсе, комендант уничтожил. Одного он не мог понять, что нельзя ни сжечь, ни расстрелять память сердца!

Город боролся, его подполье несло на своем знамени имя героя. И Щорс оживал в каждом борце. Выходили из строя электростанции, летели под откос паровозы, но неуловимы были партизаны. Нам рассказали, что, несмотря на зверские пытки, фашисты не сумели вырвать показания у юной партизанской связной Нины Сагайдак. Она погибла, не выдав врагу военной тайны. В тюрьме на двери камеры смертников было написано: «За правду судят, за брехню пидносять. Хто буде тут, выйде на волю — передавайте. Нина Сагайдак, шестнадцять рокив. 10.V. 1943 г.» Другая надпись на стене гласила: «Шестнадцятилетнюю Нину Сагайдак расстреляли».

...Город был наполовину разрушен. Ни света, ни воды. Взорван железнодорожный мост через реку Снов. Пусты магазины. Жизнь надо было восстанавливать заново. Мы назначили комендантом города инструктора политотдела Ивана Александровича Иохима. У этого отличного политработника, к сожалению, не было опыта хозяйственного руководства. Однако ведь есть доля правды в утверждении: таланты раскрываются тем быстрее, сверкают тем ярче, чем больше в них необходимость. Иохим оказался прирожденным организатором. Он избегал мер принуждения, не злоупотреблял приказами, а душевным словом привлекал к себе людей, опирался на них. Его гвардией стали рабочие-железнодорожники, наиболее сплоченный коллектив в городе.

Через несколько дней вспыхнул свет в квартирах, пошла вода, вырос деревянный мост через Снов, потянулись на рынок телеги с продуктами из ближайших сел...

Если бы не война, быть бы Иохиму председателем Щорсовского горсовета. Впрочем, после войны он стал хозяйственником. Теперь работает на заводе в городе Куйбышеве.

Прошло 30 лет. 21 сентября 1973 года мы с Иваном Александровичем Иохимом по приглашению районных организаций присутствовали на праздновании 30-летия освобождения города Щорса от немецко-фашистских захватчиков. Побывали в паровозном депо, в колхозах и школах. Осмотрели мемориальный музей Н. А. Щорса. Повсюду встречали нас тепло, по-братски. В районе свято чтят память воинов-освободителей и односельчан, погибших во время Великой Отечественной войны. Им воздвигнуто 59 памятников и обелисков. Одна из улиц города Щорса носит имя нашей 55-й стрелковой дивизии.

* * *

Наступление продолжалось. Осенние дожди секли украинскую степь. Развезло дороги. Гитлеровцы, подтянув танки, пытались задержать наши части на промежуточных рубежах. Запомнился бой за деревню Петровка. До роты вражеских солдат и 8 танков контратаковали подразделения 107-го полка. С фланга на машинах под прикрытием броневиков гитлеровцы подтягивали подкрепление. Успех боя, по существу, решил один человек — наводчик противотанкового ружья младший сержант Васильев, курносый паренек из Свердловска, которого все звали попросту Колькой. Был этот Колька когда-то болезненным впечатлительным мальчишкой, который и в школу-то смог пойти лишь в десять лет. Вырос, закалился в семье уральского рабочего класса. Был хорошим слесарем, стал отличным солдатом. Самым радостным событием в своей жизни Васильев считал вступление в кандидаты партии. Матери писал: «Если буду жив, приеду членом ВКП(б)».

Бой начался на рассвете. Едва появились танки, Николай вылез из траншеи, расположился в кустарнике на хорошо замаскированной позиции. Когда два танка были совсем близко, раздался выстрел. Один из них задымился сразу и остановился. Второй продолжал двигаться вперед. И снова выстрел. И эта машина подбита. Через несколько минут появился третий танк. Васильев успел переместиться. Теперь он стрелял по гусенице. Два выстрела — и танк подбит.

Точное знание уязвимых мест танков, хладнокровие, снайперская меткость... И хотя вокруг рвались снаряды и свистели пули, Васильев действовал так, словно на стрельбище бил по мишеням. Он успел еще взорвать машину с боеприпасами, прежде чем гитлеровцы бросились наутек. Вскоре Николаю Николаевичу Васильеву за этот подвиг было присвоено звание Героя Советского Союза. Что и говорить, он был обрадован, но еще больше смущен.

Жаль, не довелось Николаю вернуться домой. Он погиб в бою и похоронен на Черниговщине.

Теперь в Свердловске средняя школа № 34 носит имя Героя Советского Союза Н. Н. Васильева. На территории школы установлен бюст Героя. Ребята создали музей боевой славы. Учебный год в школе начинается торжественной линейкой у бюста Героя. Первый урок посвящается рассказу о доблести советских воинов в годы Великой Отечественной войны. Юные следопыты-свердловчане совершают походы по местам боев нашей дивизии. Приятно отметить, что в Москве и в Мозыре в школах № 826 и № 10 открыты музеи боевой славы нашей дивизии.

* * *

Попытка противника задержать нас у районного центра Городня успеха не имела. Командир дивизии Н. Н. Заиюльев снова решил отказаться от лобовой атаки. По его приказу 107-й полк под командованием майора Ф. В. Смекалина зашел с юга. Гитлеровцы не ожидали удара с этого направления. Хорошо поработали в этот день артиллеристы капитана Владимира Ивановича Байзана. Выкатив пушки на прямую наводку, они в упор расстреливали фашистов. Спаслись лишь те, кто успел бежать на автомашинах. 24 сентября Городня и многие другие населенные пункты Городнянского района были освобождены. Теперь одна из улиц Городни носит имя Ф. В. Смекалина.

На подступах к деревне Александровка гитлеровцы под прикрытием танков контратаковали 107-й полк. Нашим воинам очень помог опыт, приобретенный во время Курской битвы. Например, герой этой битвы командир взвода 45-мм пушек старшина Владимир Васильевич Павлов подбил два танка. Остальные повернули назад.

В дни безостановочного движения от Десны к Днепру потерь у нас было немного. Но таково уж свойство человеческого сердца: каждая потеря ощущается остро и болезненно. Под Александровкой пал смертью героя командир батальона 107-го полка Григорий Яковлевич Щербаков, боевой офицер и добрый друг. 25 августа погиб замечательный человек заместитель командира 111-го полка майор Вениамин Павлович Хохлов. В бою за деревню Олешня погиб один из лучших политработников дивизии заместитель командира батальона капитан Вячеслав Александрович Мыц. Я уже вспоминал о нем в этой книге. Он вел одну из рот во фланг и тыл врага. Вел по огородам, перескакивая через низкие плетни. Полы его шинели развевались, как крылья. Пуля сразила его, словно птицу, на лету. В этом бою его батальон сражался с особым ожесточением.

Вячеслава Мыца хоронили в центре деревни, взятой с бою. У могилы не произносили речей. Приняли клятву мести. Подняли автоматы и выстрелили в сумрачное небо, отдавая последние воинские почести герою.

А перед моим мысленным взором возник митинг, состоявшийся перед форсированием Десны незадолго до гибели Вячеслава Александровича. На митинге выступили командир 1-го батальона 228-го полка старший лейтенант В. Ф. Кузнецов и его заместитель по политической части В. А. Мыц. Говорил Вячеслав Александрович, как всегда, тихо, спокойно. А глаза его сияли, и казалось, весь он светится изнутри. Замполит звал людей на подвиг, а подвиг он понимал как высшее счастье. И эта его мысль, это чувство передавались людям. Бойцы слушали Мыца, подавшись вперед, точно боясь пропустить слово, и у многих глаза так же, как у него, сияли. А когда он вызвал охотников ночью вместе с ним вплавь форсировать Десну, желающих оказалось более половины личного состава батальона. Капитан Мыц отобрал 25 человек и еще долго с ними беседовал... Позднее я спросил одного немолодого уже солдата-украинца:

— Почему вы, пожилой человек, вызвались на такое отчаянное дело?

— Я умию добре плаваты. А з нашим замполитом я пиду куды завгодно, — сказал солдат. — Це ж наш батько.

— Какой же он вам отец! — Я улыбнулся. — Ему ведь всего двадцать пять.

— Справа не в литах. Вин як батько любыть солдатив и турбуеться за нас. Та не я одын, у нас вси його батьком кличуть.

Бывает теперь, что такие слова, как «фронтовая семья», «воинское братство», воспринимаются иными людьми как готовые формулы, стершиеся от употребления метафоры. Напрасно! Эти формулы-метафоры отражают самую суть армейских взаимоотношений и не могут быть заменены никакими другими, как нельзя заменить ничем слова «верность», «преданность», «любовь».

Клятва мести, принятая на митинге в деревне Олешня, была опубликована в дивизионной газете. Вот ее текст:

«Каждый из нас, кто жил и боролся вместе с коммунистом капитаном Мыцем, повседневно чувствовал на себе благотворное влияние этого простого и душевного командира — отца. Он был славой нашего подразделения. Только на днях он первым повел нас отражать контратаку врага, поддержанную танками. Он вдохновлял нас простыми, но сильными словами: «За мной, орлы! За Родину, вперед!»

Десятки раз водил он нас в атаку, и всегда мы крепко били врага. Каждый из нас гордился своим старшим боевым другом и был доволен, когда на груди товарища Мыца засверкали ордена Красного Знамени, Красной Звезды и медаль «За отвагу». Он погиб в атаке.

Все мы поклялись жестоко отомстить за смерть любимого друга и товарища Мыца.

Свою клятву мы сдержали, в первом же бою истребили десятки гитлеровцев, но это только начало. Кровь любимого командира будет отомщена».

Долго не верилось мне, что Вячеслав Мыц погиб, долго еще по привычке называли мы его подразделение батальоном Мыца. Долго еще бойцы смертью врагов отмечали бессмертие своего комиссара.

Теперь в селе Олешня Репнинского района Черниговской области пионерский отряд носит имя Вячеслава Александровича Мыца.

* * *

Дивизия продолжала преследовать фашистов, освобождая Левобережную Украину. 26 сентября с боем она взяла один из опорных пунктов врага на пути к Днепру — деревню Паперня. А через три дня дивизия вышла к Днепру.