Прочитав, наверное, с тысячу человеческих биографий, я нашла вот какую закономерность: хуже всего на войне приходилось атеистам. И не потому, что Бога нет и все позволено. А может, как раз и потому… Точного ответа нет. Но внимательно вчитываясь в воспоминания ветеранов, начинаешь нащупывать ту твердую почву, на которой стояли дети священников, псаломщиков, дьяконов, чаще всего репрессированных и расстрелянных. Они, будучи на войне, воевали наравне со всеми и наравне со всеми погибали и попадали в плен. Но в их судьбе чувствуется охранительная десница Божия, они оказывались выносливее, и, говоря нынешним языком, им «везло» больше. Чудесным образом в жестоких боях выживали те, за кого (и от кого) в самые страшные минуты лилась горячая молитва к Богу, это очевидно на примере сибирских дивизий, сломавших хребет войне, хотя до сих пор до конца не оценен вклад сибиряков в дело Великой Победы. А ведь воины-сибиряки участвовали во всех сражениях самой страшной в истории человечества войны, с самого начала и до победного конца, когда на Рейхстаге поставили свои автографы «сибирские медведи», именно так их называют до сих пор во всем мире.

Читаю биографию: «Владимир Жуков, уроженец села Верх-Бешкиль Исетского района (Тюменская область). Родился в 1924 году в многодетной семье – 13 детей. Отец Владимира, Григорий Ефимович, служил псаломщиком в местной церкви. За отказ принародно отречься от религии, от веры в Бога был подвергнут репрессиям, в результате чего пострадала вся семья. В 1926 году Григорий Ефимович и его жена были лишены избирательных прав, а еще через некоторое время его обвинили в заговоре против советской власти и сослали на Урал. Все имущество было конфисковано. Мать Владимира Григорьевича умерла от туберкулеза. Дети пошли по миру. С ранних лет узнал Владимир, что такое горе, голод и нищета. Даже дату его рождения устанавливали медицинской экспертизой, так как вырос он беспризорником, а церковь, в которой хранились документы о рождении, сгорела. Однако Владимир Григорьевич просто выжил, он не обиделся на судьбу – это был добрейшей души человек. На фронт ушел добровольцем. Военный путь его был связан с «царицей полей», как тогда говорили, – пехотой. С 1943 по 1945 г. служил командиром 76-миллиметрового орудия в 120-й отдельной противотанковой дивизии 5-й гвардейской армии на Украинском фронте. Был контужен. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалью «За освобождение Праги». В послевоенное время заработал медаль «Ветеран труда», жил до конца жизни в Нягани.

А вот другая история: «Глебов Виктор Васильевич. Родился в Заводоуковске. Отца не помнил, тот умер очень рано. Считает, что на войне выжил лишь потому, что его мать с бабушкой в свое время ходили пешком до Киева молиться. (Это от Заводоуковска-то!) Прошагал пол-Европы, был и пулеметчиком, и автоматчиком, и разведчиком одновременно. Награжден орденом Отечественной войны II степени, медалью «За победу над Германией». Вернувшись домой, уехал покорять Север».

Первыми из сибирских соединений с врагом встретились бойцы легендарной 16-й армии под командованием генерал-лейтенанта Михаила Федоровича Лукина. В районе Шепетовки, а затем под Смоленском ее дивизии вступили в бой. Ожесточенное сопротивление 22 июня 1941 года вражеским частям на реке Прут оказали воины Иркутской дивизии.

Разгром войск неприятеля под Москвой сорвал все гитлеровские планы молниеносной войны. Враг обозлился. Воспользовавшись отсутствием второго фронта, гитлеровское командование летом 1942 года быстро подготовило наступление на юге. Для отпора врагу на Сталинградском направлении Ставка Верховного Главнокомандования выдвинула резервные армии и 12 июля 1942-го создала из них единый Сталинградский фронт. В составе этих армий были дивизии из Сибири. На разных этапах Сталинградской битвы участвовали в боях дальневосточные, забайкальские и сибирские дивизии и несколько отдельных стрелковых бригад, которые пользовались особой «популярностью» у немцев. Большинство этих бригад были сформированы из семнадцатилетних юношей, знавших до этого войну только по книжкам, однако тем не менее пользовались оружием они умело. В Сибири каждый мужчина с рождения воспринимается как охотник, и учат обращаться с ружьем еще в малолетнем возрасте. Правда, здесь одно «но», юных сибиряков учат «ходить на зверя», то есть охотиться, для домашних нужд, а война – это совсем другое. Как вспоминал впоследствии один из ветеранов: «Мы все тогда с убийством столкнулись впервые». А чтобы переступить психологический барьер и остаться при этом человеком, без веры в Бога никак не обойтись, любой опытный воин это подтвердит. Что видела духовным взором Матрона, когда ломала ивовые прутья? Война, безусловно, сломала и покалечила многих, но очевидно и другое: большинство вернулось домой и осталось хорошими людьми, несмотря на то, что прошли пекло.

…Сталинград. Черно-белый снег. Здесь пролегал главный путь Вермахта на бакинскую нефть, хлеб Поволжья и дальше – на Индию. В воздухе висели чудовищные самолеты с черными крестами. Немцы, уверенные в своей победе, подпустили к себе близко и сильно ударили из всех видов орудия. Начались кровопролитные бои. Но вера в свои силы придавала мужества сибирякам даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Вот один из героических примеров. Подвиг совершил воспитанник шайтанского детского дома Тюменской области, гвардеец-связист Матвей Мефодьевич Путилов. Будучи тяжело раненным в обе руки, теряя сознания, отчаянным рывком соединил концы оборванного провода телефонной связи, крепко стиснув их зубами. Он умер с проволокой в зубах. За этот подвиг Путилов посмертно награжден Орденом Отечественной войны.

О его гибели рассказывает фронтовая листовка, один экземпляр которой хранится в Волгоградском музее обороны.

«Смерть немецким захватчикам! Прочти и передай товарищу!

Сталинградец! Будь стойким, как Матвей Путилов. Он был рядовым связистом и часто находился там, где вражескими снарядами и минами корежило провода, где разрывающиеся бомбы непрерывно выводили из строя связь – нерв Сталинградской обороны. Сегодня на линии вражеской миной ему раздробило руку. Теряя сознание, он поднес концы проводов в рот и крепко зажал провод зубами. Восстановив связь, он умер с проволокой в зубах. Отомстим за Матвея!»

Подвигу Путилова посвятил отдельную главу в своей поэме «Голоса Сталинграда» таджикский поэт Мумин Каонат. В ней есть такие строки:

Бог не оставлял и тех, кто работал в тылу. Принадлежность к Церкви, пусть дедов-прадедов, невидимым образом помогала человеку пройти все тяготы военной жизни. Из воспоминаний труженика тыла Калачева Андрея Васильевича: «Все мои предки были не одно поколение работниками при Кондинском монастыре. С ранних лет пришлось работать и мне. По инвалидности я не был мобилизован на фронт, работал в тылу. Лозунг тогда такой был: «Все для фронта. Все для Победы». Рыбалка, сенокосы… и все вручную, через Обь на гребнях, несчастных случаев не счесть… Заметил вот что, выжили и дожили до наших дней только православные». И совсем невиданный случай – плод совместной молитвы. Вспоминал один из участников трагедии из таежного поселка Аган (имя, к огромному сожалению, не сохранилось). «При отступлении наших войск на оккупированной территории остались брошенными много раненых красноармейцев. Окрестные жители собрали несколько десятков раненых в один из домов. За ними ухаживала медсестра. Ни лекарств, ни перевязочных средств практически не было. Все прощались друг с другом, молились, молча умирали, уповая на милость Бога. Больше не на кого было. Несколько раз туда заходил немец в военной форме, смотрел на умирающих, качал головой и говорил «шлехт» – «плохо». А потом пришел нереально растолстевший. Расстегнул шинель, и на пол посыпались вата, бинты, бутылки с йодом. Он приходил несколько раз. Сколько тем самым немец сберег жизней – кто знает…»

На дальних подступах к Сталинграду и в районе тракторного завода отличилась 112-я дивизия сибиряков (командир – полковник Сологуб). Вот что вспоминал впоследствии ветеран из города Радужный: «Все господствующие высоты были заняты немцами. Простреливалась вся окрестность. А Дом Советов фрицы нашпиговали артиллерией – в каждом окне по стволу. Мы ползли двумя группами, одна сани тащила, другая прикрывала. Потом менялись. Заложили тол, дождались взрыва и начали отходить…»

Высоко оценен подвиг «сибирских медведей» на полях сражений у Волги.

Несколько дивизий награждено орденами, а четыре из них – преобразованы сразу же в гвардейские.

В обстановке патриотического подъема проходило формирование добровольческих стрелковых бригад в Омской области, Алтайском и Красноярском краях. От добровольцев в военкоматах не было отбоя. Воины-девушки быстро перестали быть редкостью, из них быстро получались отличные снайперы, не говоря уж о мирных профессиях – медсестер, связисток, прачек. Только в отдаленном Ханты-Мансийске к апрелю 1943 года более полутора тысяч молодых людей прошли занятия по противотанковому бою, пятимесячные курсы бойцов-лыжников.

Вскоре 150-я дивизия и четыре стрелковые бригады сибиряков составили шестой стрелковый Сибирский корпус, который в ноябре 1942 года начал свой боевой путь на Калининском фронте. В войну быстро становились профессионалами.

В конце сорок второго из дальневосточных и забайкальских пограничников были сформированы Сибирская, Забайкальская и Дальневосточная дивизии. Они явились ядром 70-й армии, которая в феврале сорок третьего спешно отправлена на Центральный фронт – наиболее опасный участок войны в то время. В самом начале того же сорок третьего из сибирских авиаполков создается 278-я истребительная дивизия. Приказом Наркома Обороны ей присваивается соответствующее название «Сибирская».

После неудачной зимней кампании фашисты решили летним наступлением сорок третьего в корне изменить обстановку. Они запланировали крупную наступательную операцию в районе Курска. Отсутствие второго фронта помогло им организовать наступление 5 июля сорок третьего. Сохранилось вспоминание о тех днях медсестры Титовой Александры Григорьевны: «Особенно тяжело приходилось летом. У раненых из-под гипса лезут белые черви. На передовой хорошую перевязку сделать некогда, а бывает и нечем. Я, когда впервые увидела это, чуть сознание не потеряла. А начмед сказал: «Ничего, это даже хорошо. Медицина утверждает, что черви поедают гной, чистят раны…»

Тем не менее события под Курском имели неожиданный поворот. Немецкие армады натолкнулись на невиданное сопротивление. На Белгородском направлении главный удар фашистов выдержала б-я Гвардейская армия, ядро которой составляли сибиряки, в частности 309-я дивизия, сформированная из призывников Хакассии и южных районов Красноярского края. Бесстрашным воздушным бойцом в Курской битве проявил себя летчик-красноярец Александр Кожевников. За войну он провел 69 воздушных боев и сбил 27 немецких самолетов, выполнил более 300 боевых вылетов. Выстояли в обороне против орловской группировки фашистов воины 70-й армии пограничников, на позиции которых обрушился удар сил врага.

Внесли свою лепту сибиряки в освобождение Орла. Здесь участвовала 308-я Стрелковая дивизия. Вот вспоминания непосредственного участника тех событий Федора Кривенцова: «В 1943 году в Орловской области мы восемь месяцев в обороне стояли под городом Мценском. Силы немец туда свои лучшие бросил. Сколько людей погибло! Настоящая мясорубка. Когда немца прогнали, нас под Белую Церковь перебросили. Пешком двое суток шли. В четыре часа утра на место прибыли. Восемь дней простояли. Пришел приказ – в наступление. Двенадцатого марта опять в бой. Сутки бой шел. Наших много полегло. Меня в том бою ранило в ногу. Вены перебило. Кровь хлещет, а санитаров нет. Командир батареи затащил меня в блиндаж, пакет санитарный разорвал, перетянул мне ногу и по рации санитаров вызвал.

Немного погодя прибегают две собаки с «лодкой». Санитарные носилки были так приспособлены, чтоб на них волоком можно было раненых перевозить. Меня положили в эту лодку – и вперед. К санчасти «подрулили» – они в лай. А там уж знают – раненый, значит, прибыл. Меня в госпиталь, а собачки опять на поле боя. Когда случалось, что раненого некому в «лодку» погрузить, так собаки его за шиворот сами затягивали. Чудо да и только. Умницы. Сколько солдат жизнью своей этим собакам обязаны».

В том же 1943-м под натиском частей 2-го Белорусского фронта немцы в спешке отступали на Запад.

Вскоре стало известно о победах Иркутской дивизии, преобразованной впоследствии в 55-ю Гвардейскую. Она сыграла большую роль в освобождении города-порта Новороссийска. В воздушных боях на Кубани во всем блеске проявился талант сибиряка Покрышкина. Капитан Покрышкин командовал авиаэскадрильей 16-го Гвардейского истребительного полка. К концу апреля 1943 года на его боевом счету уже было 13 самолетов, сбитых лично. Как огня боялись его немецкие летчики, предупреждая друг друга по рации: «Внимание! Внимание! В воздухе Покрышкин». В том же году Александр Покрышкин получил звание Героя Советского Союза.

Одна из наиболее ярких страниц в истории войны связана с обороной города на Неве. В обороне Ленинграда принимали участие и славные сыны Сибири. Важную роль в срыве фашистских планов под Ленинградом в 1941–1943 годах сыграла 59-я армия, целиком состоявшая из сибирских дивизий. Вот как описывает один из эпизодов войны Александр Злыгостев, 1913 года рождения: «Рассвело, нас «засняла» фашистская рама «Фокке-Вульф». Летчику сверху хорошо было видно, что у лыжников не было противовоздушного прикрытия, в общем, беззащитные мы полностью. Правда, безуспешно пытались подстрелить наглого воздушного наблюдателя. Из оружия у красноармейцев были пулеметы Дегтярева да автоматы Шапошникова. Но пули только отскакивали от вражеских самолетов. Спустя полвека помнится тот день до мельчайших подробностей. И сердце, оно каждый раз трепещет… вот и сейчас, когда я в мыслях там, оно как раненый голубь.

…Это был страшный бой. За разведчиком – «рамой» – навалилась на нас авиация, – вспоминает ветеран, – вначале бомбили, а потом, видно бомбы пожалели на нас тратить, стали расстреливать не спеша с воздуха. Летели с бешеным ревом, без глушителей. Резвясь, выкашивали оглушенных солдат. Встретить и прикрыть лыжников должны были наступающие советские войска. Так, по крайней мере, нам объясняли перед выходом на боевую задачу. Но наступления так и не было, и почти вся бригада осталась навечно лежать на льду озера Ильмень. Почему я выжил? Не знаю. В определенный момент, когда шептал «Отче наш», мне показалось, что меня Там слышат…»

На Ленинградском фронте 16 декабря 1941 года повторили подвиг Николая Гастелло три крылатых богатыря: летчик-томич Черных, стрелок-радист читинец Губин и штурман Косинов.

В прорыве вражеской блокады Ленинграда в январе участвовали 364-я стрелковая дивизия омичей, 368-я – тюменцев, 372-я – алтайцев и 376-я – кемеровчан. Вот рассказ непосредственной участницы битвы за Ленинград Александры Иволгиной: «…последняя ночь перед великой битвой – четырнадцатого января. Кругом тишина, как в нашем селе перед грозой. У нас все готово – мы ждем сигнала. Бойцы меня дергают: «Скоро ли?» Я им киваю головой, мол, ждите. А ночь, как во сне, медленно-медленно тянется. Вот уже и рассвет: девять часов тридцать минут, ребята скинули чехлы со стволов. Девять… тридцать пять… развалены снежные заборы перед огневыми позициями. И вдруг выстрелы! Как в бурю, нарастал вой и свист тысяч снарядов. «Началось», – передавалось из уст в уста. Заряжающие еле успевали принимать снаряды.

Шестьдесят пять минут артиллерийский огонь бушевал одновременно во всех траншеях противника, крошил дзоты, надолбы, позиции вражеских батарей в самой глубине. А потом медленно стал сползать с передней траншеи, по снежному полю тут же рванули пехотинцы. Спустя несколько минут они уже были на немецких позициях. Через пять дней яростных сражений нами взяты Красное село и Ропша, а на Вороньей горе развевался красный флаг.

Девятнадцатого января, в день праздника Крещения Господня, произошла легендарная встреча передовых частей сорок второй и второй ударной армий. Двадцать второго января на рассвете взорвались последние снаряды. Два человека были убиты и трое ранены, это были последние жертвы обстрелов…»

В первой половине 1944 года наша армия одержала победы над фашистскими захватчиками в Крыму, на территории Украины, в Белоруссии, на Севере, разумеется, не без помощи сибиряков. В наступательных боях дерзко действовали разведчики-сибиряки, достававшие ценные сведения советскому командованию.

В июне сорок четвертого года наша армия начала наступление в Белоруссии. Ударную силу наших наступающих войск составляли танки. В Витебской операции важную роль сыграла 43-я армия под командованием генерал-лейтенанта Афанасия Белобородова. С 23 июня по 15 июля ее войска окружили сильную Витебскую группировку немца и освободили 3700 населенных пунктов.

Огромный вклад внесли сибиряки в освобождение Прибалтики. Родственник московского мэра по отцовской линии – Гавриил Епифанович Собянин – одна из наиболее легендарных личностей Югры, участник двух мировых войн, а тогда просто неуловимый снайпер-«невидимка», уничтожил 61 фашиста и несколько врагов взял в плен.

В наступательных боях 1944 года он не раз ходил впереди роты.

О мужестве и геройстве сибиряка – говорят скупые слова документов военного времени:

«25 февраля 1944 года в бою за деревню Саакада (Эстонская ССР) рядовой Собянин в жестоком лесном бою шел в наступление впереди роты, огнем из винтовки он сразил трех немецких снайперов – кукушек, а всего более десяти гитлеровцев. Будучи ранен, ушел с поля только по приказу командира».

«7 октября 1944 года в бою за селение Сунтажи в числе первых форсировал реку Маза – Югла, меткими выстрелами уничтожил двух снайперов и пулеметный расчет, чем предупредил потери и способствовал успеху роты».

«2 и 3 ноября 1944 года юго-западнее озера Лизлауцес – Эзере уничтожил из снайперской винтовки 11 гитлеровцев».

4 ноября при прорыве вражеской обороны Гавриил Собянин первым поднялся в атаку и увлек за собой роту. Ворвавшись в траншею, он вступил в рукопашную схватку с двумя гитлеровцами. И вышел победителем!

Два фашистских пулемета подавляли продвижение советских солдат вперед. Собянин гранатами подорвал вначале один, затем другой и опять-таки первым ворвался во вторую траншею. Здесь его окружили шесть вражеских солдат. Пятерых он застрелил, одного взял в плен. 23 декабря 1944 года герой погиб в неравной дуэли с охотящимся за ним специальным отделением немецких стрелков. Имя отважного воина навечно занесено в список первой роты 333-го мотострелкового полка. За проявленную доблесть и героизм 29 июня 1945 года Гавриилу Епифановичу Собянину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, а после войны установлен памятник на родине в Ханты-Мансийске.

Важная роль в освобождении столицы Латвии принадлежит 22-й, 52-й, 56-й, 65-й гвардейским, 372-й, 376-й стрелковым сибирским дивизиям. Сибиряки преодолели на своем пути все естественные препятствия и искусственные сооружения и первыми вышли к Риге.

В октябре-ноябре сорок четвертого наши войска нанесли сокрушительный удар по немцам в Заполярье. Воздушным снайпером называли в дни освобождения Польши летчика из Алтая – Павла Плотникова, героя Советского Союза. За время войны он совершил 343 боевых вылета, сбил 5 самолетов, потопил в Черном море 6 транспортов, уничтожил 3 железнодорожных моста, 7 эшелонов с войсками и вооружением, более 200 вагонов, поджег 250 автомашин. За большие заслуги перед Родиной в сорок пятом Павел Плотников награжден 2-й медалью «Золотая звезда».

А вот вспоминание о войне в Варшаве Александры Филиновой: «Понимаешь, привыкаешь ко всему. Бомбежка – и не страшно. Поляки тоже привыкли.

Контузило меня под Варшавой, ранило. Бомба взорвалась, волна… Меня закопало так, что одни ноги над землей оказались, по ним и нашли. Сразу меня в госпиталь. Варшаву я так и узнала. И дорогу от Варшавы до Берлина помню. По краям фруктовые деревья. И гладкая, как стрела, была дорога. Дома я таких не видела. У польки, что ни спросишь, один ответ: «Фшиска герман забрал». Спрашиваю: «Где туалет?» А она мне отвечает: «Фашист в Германию забрал». Это же надо! Один раз мы шли со «стариками» в «коридоре» между минными полями. КЗОТ. Я присела. Чувствую, снег подо мной подтаивает. Что такое? Посветите, говорю. Это я на мертвого немца села…»

А вот сообщение из Югорска о том, как мать вымолила сына от плена и смерти. Записано Татьяной Кондратьевой. «Когда в начале 1945 года в семью Ануфриевых из села Няксимволь Березовского района пришла похоронка на сына Александра, горю предела не было. Страшно не дождаться родного человека с поля битвы, но еще горше было оттого, что погиб он на исходе войны, когда было ясно: вот-вот придет Победа. Казалось, сотню раз перечитала мать скупые слова извещения, потом вытерла слезы, стала молиться и жить надеждой: жив сынок, вернется домой. Сила материнской молитвы, она особая. И он вернулся…»

На территории Чехословакии громила фашистов 16-я Кировоградская артиллерийская дивизия, состоявшая в основном из сибиряков. Потрясающий пример. В числе танкистов 41-й Гвардейской танковой бригады в Чехословакии воевало несколько сибиряков, купивших на свои личные сбережения танки! Это забайкальцы Вялков, Крюков, красноярец Губкин. Многие из сибиряков награждены правительством ЧССР памятной Дукельской медалью, чехословацкими орденами.

Невыносимо тяжелые бои пришлось вести сибирякам и в Венгрии. Так, в 4-й Гвардейской армии, наступавшей на будапештском, а затем на венском направлениях, проявили себя 4-я и 68-я гвардейские дивизии. В соседней 46-й армии воевала 109-я Гвардейская дивизия, возглавляемая иркутянином Балдыновым, 24 декабря сорок четвертого она плотно замкнула кольцо окружения вокруг будапештской группировки. «Освобождение Европы – это кошмарный, ни с чем не сравнимый сон, – вспоминал ветеран Александр Бердиков, – мы видели, что оставляли после себя фашисты. Детские трупы, которые нам пришлось доставать из колодцев, изувеченных людей полуживых, а в котлах, ну, где пленникам варили еду, чего только не было. Лошадиные ноги вместе с шерстью и копытами, гвозди». И лилась, лилась искренняя молитва из самой глубины солдатского сердца.

Заключительной операцией войны была, естественно, Берлинская. В небе над столицей надежно прикрывали наши войска летчики-истребители 9-й Гвардейской дивизии под командованием Александра Покрышкина.

На вопрос: можно ли победить в войне без Бога – наши солдаты ответили давно. А это из рассказов моего деда – воевавшего тоже в сибирской дивизии: «У нас в сибирских дивизиях в каждой землянке на самом почетном месте висел портрет дорогого советскому сердцу человека – Сталина. За него, как и за родную страну, жизнь отдать было не жалко. А на груди, под рубахой, каждый или почти каждый носил маленький нательный крестик – это не дань привычке. Это связь с домом, с родными и дорогими людьми, связь с Богом. Иногда в письмах или посылках из дома приходили крестики, родные писали, что они намолены перед чудотворными иконами. Знаешь, вправду те, кто крестики носили, легче переносили войну. А вот на полевой кухне, где шефствовал немолодой грузин Гоги, была бумажная дешевенькая иконка Георгия Победоносца, старые солдаты каждый раз перед ней осеняли себя крестом. И атеисту-комбату почему-то не приходило в голову ее снять…»

Люди из Сибири внесли свой вклад в развитие и укрепление партизанского движения.

Много сибиряков воевало в партизанском отряде имени Александра Невского (командир Герой Советского Союза Александр Карасев), действовавшем в Польше, а затем в Чехословакии и Венгрии. Доподлинно известно, что первую карикатуру фюрера на Рейхстаге в сорок пятом нарисовал художник из Сибири, о себе солдат оставил весьма скромное сообщение «Слава из Тугулыма»…