Эбби быстро пошла по длинному коридору: она заметила, что ее давний знакомый пристально наблюдает за прибывающими пассажирами. Свэнн со своей стороны пытался всячески обезопасить Эбби, заняв удобную позицию: из его поля зрения не ускользало ничего.

А435. Эбби незаметно завернула за угол вестибюля и выскользнула в дверь.

Перед ней стояла нескончаемая вереница такси. Эбби, задыхаясь от волнения и страха, подошла к очереди. Она внимательно рассматривала номера машин и лица водителей за стеклами. Первая машина из очереди тронулась, потом вторая, третья. Она шла вдоль медленно отъезжающих такси.

Наконец, уже теряя надежду, она увидела нужный номер. Агент стоял, опираясь на дверцу машины. Он был в красном платке, из-под которого виднелись длинные блестящие волосы. Эбби подбежала к нему.

— Сообщите Кэпшоу, — распорядилась она. — Майкл говорит, что операция состоится здесь. Что-то не так…

— Не ожидал! Хорошо. Оставайтесь здесь.

Агент быстро передавал в микрофон донесение. Эбби нервно ходила вокруг машины. Она понимала: что-то произошло, и более важное, чем кажется. Эбби не сомневалась: Майкл в опасности. А она его ждет. Опять.

— Никуда не уходите, — приказал агент, кончив переговоры по микрофону.

Она отшатнулась, как будто в нее выстрелили. Боже, помоги Вивиано!

Майкл, будь осторожен, молила Эбби. Пожалуйста! Ей казалось, что вот-вот раздадутся выстрелы или крики о помощи…

— Послушайте, док, — продолжал агент. — Я обещал лейтенанту, что вы останетесь здесь, пока все не кончится. Но вам придется сказать сержанту Вивиано, где мы находимся. Он найдет нас в багажном помещении. Вы согласны помочь, док?

— Я скажу ему, не беспокойтесь, — заверила Эбби.

Она оставалась какое-то время на стоянке. Толпа вокруг поредела. Закончилась посадка на последний дальний рейс, начали закрываться окна авиакомпаний. Разъезжались такси. Эбби металась в неизвестности, ее терзал страх, в глазах стояли слезы. Что там происходит? Почему царит такое непонятное спокойствие? Возможно, они ошиблись? А может быть, группу захвата обнаружили и убили? Господи, почему никто не приезжает? Куда исчезли сотрудники Агентства?

Наконец появились четыре полицейских автомобиля, с мрачным Магнассоном в первой машине.

— Какого черта эти двое тут распоряжаются? — раздраженно спросил он.

Из сопровождающих машин к нему присоединились около двенадцати полицейских.

— Пытаются довести до конца дело о наркотиках, — объяснила Эбби, идя впереди Магнассона и его свиты к автоматическим дверям. — Майкл знал о товаре, и теперь он думает, что операция завершится здесь… Разве вам об этом не сказали?

Они промчались через полупустой терминал, где на них с удивлением смотрели рабочие аэропорта, занятые уборкой зала.

— Где они? — спросил Магнассон, недовольный оперативностью Свэнна и Майкла, вторгнувшихся в его пределы.

— Я точно не знаю. — Эбби хотелось расплакаться. — Они дежурили у ворот А-7. Но должен был прибыть багаж. Майкл и агенты из отдела по борьбе с наркотиками сказали, что они останутся в багажном отделении.

Магнассон распорядился проверить сказанное Эбби и пошел вместе со своими сотрудниками к воротам А-7. Но Эбби видела, что там уже никого нет. Затем они скрылись за дверью, которая вела в багажное отделение.

Эбби стояла у входной двери, со страхом наблюдая за происходящим. Где Майкл и Свэнн? Она оставалась на месте не более пятнадцати минут, и за это время все полицейские и их «жертвы» исчезли, как будто их тут никогда и не было. На какое-то мгновение Эбби даже подумала, а видела ли она вообще своего несостоявшегося убийцу? Посылал ли Майкл ее за помощью?

— Давайте проверим еще раз, — раздался скрипучий голос Магнассона.

— Нет, — уверенно возразила Эбби, — они должны быть где-то здесь.

— А вы что здесь делаете? — возмутился Магнассон. — Кто-нибудь, отведите леди в терминал, где она будет в безопасности.

Эбби не успела и слова сказать, как раздались три коротких щелчка. Один из полицейских мгновенно заставил Эбби лечь на пол.

Выстрелы раздавались вновь и вновь. Вдруг разнесся пронзительный крик. Эбби подняла голову. Ее лицо было белым от ужаса. Полицейские бросились из помещения. Она узнала голос. Свэнн! Он успел предупредить Майкла раньше, чем раздались новые выстрелы.

Возможно, кто-то должен был остаться, чтобы проследить за штатскими. Но когда полицейский слышит выстрелы и знает, что его коллега в опасности, он без промедления бросается на помощь. Человек, который был рядом с Эбби, убежал вместе с другими. Эбби осталась одна…

Она вскочила на ноги и увидела, что полицейские проскользнули через маленькие ворота в заборе. Магнассон летел во главе, как Джон Уэйн. Эбби кинулась вслед за ними.

Оказалось, что штурм уже не нужен. К тому времени, когда подоспела помощь, Майкл и Свэнн спокойно стояли около типа, похожего на министра, и модно одетого неизвестного гостя. Два агента уже склонились над большим чемоданом и дипломатом. В нескольких футах на асфальте неподвижно лежало тело убитого.

Эбби прошла через ворота. Она увидела Майкла, который старался казаться спокойным, в то время как его отчитывал разъяренный Магнассон. Эбби с облегчением закрыла глаза. Она не заметила настороженности в глазах Майкла, когда он увидел ее здесь.

Спрятав револьвер, Майкл сказал что-то Свэнну и направился к забору, не обращая никакого внимания на Магнассона.

Эбби почувствовала руку Майкла на своей руке и упала к нему в объятия, не в силах открыть глаза. По ее щекам струились слезы.

— Еще одно потрясение? Но тебе уже не привыкать, — ласково сказал он.

— Ты выглядишь так, как будто получаешь удовольствие от этих потрясений, мой друг.

— Думаю, что это последний прыжок, док. Скоро ты будешь в своей привычной обстановке, в белом халате, среди других врачей.

Эбби с сомнением посмотрела на Майкла, ей все еще не верилось, что он в безопасности и кошмар кончился.

— Ты действительно так думаешь?

Не обращая внимания на суету вокруг него, на сердитый взгляд лейтенанта и улыбки друзей, Майкл поцеловал Эбби. Он и представить не мог, что судьба ему пошлет Эбби, такую прелестную, сильную и преданную.

Вивиано не колебался, обращаясь к ней за помощью, от которой зависела его жизнь. Сейчас он вновь понял, чего стоило этой изящной хрупкой женщине участвовать в смертельной игре почти на равных.

Майкл успокаивал дрожащую Эбби, с благодарностью думая о том, что еще ничьи губы не казались ему такими желанными, никогда еще он не держал в объятиях женщину, столь обаятельную.

— Я могу отвезти тебя после того, как мы…

— …Заедем в участок, — закончила она фразу Майкла. — Все на самом деле кончено?

— У нас есть мистер Дойл, продавец. Есть мистер Роббинс, покупатель. Есть чемодан, полный героина, и дипломат, полный денег. И еще, — он торжественно указал на распростертое тело у ног Свэнна, — посредник, мистер Марлоу.

Эбби вздрогнула и посмотрела на то, что было Марлоу. Этот человек охотился за ней и за Майклом. Если он действительно мертв, то тогда все кончено.

— Держу пари, что Магнассон еще разберется с тобой, — сказала она, высвобождаясь из объятий Майкла.

Майкла это не слишком трогало.

— У него нет чувства юмора, и он лишен дара предвидения. Это по его вине произошла накладка. Он послал своих людей, не предупредив нас, проворонил и преступника, и склад, где должна была происходить сделка. Все (возможно, сознательно) было изменено таким образом, чтобы Дойл мог беспрепятственно ускользнуть после того, как сделка уже состоялась.

Эбби, слушая Майкла, начала пробираться к выходу. Но взор молодой женщины нечаянно упал на того, кто однажды пытался ее убить. Она обменялась выразительными взглядами с мистером Роббинсом — так звали ее потенциального убийцу. На него надели наручники и увели. Затем Эбби медленно приблизилась к неподвижному телу Марлоу. Двое полицейских, которые стояли рядом, хотели остановить ее, но Майкл отстранил их.

Эбби не могла выразить, что она чувствовала: замешательство, облегчение, странный интерес. Но она должна была воочию убедиться, что смерть Марлоу венчает дело…

Все кончено. Завтра она вернется к своей нормальной жизни, будет строить свои отношения с Майклом на более естественной гармоничной основе. Она просто обязана воспитать в себе «чувство безопасности». Теперь никто не вломится в ее квартиру. Навсегда можно забыть о «тенях», которые следовали за ней по пятам, от дома до работы, и наоборот. В участок она будет приходить лишь затем, чтобы доставить удовольствие Майклу, когда его письменный стол окажется рядом со столом Свэнна. Так мечтала Эбби, а вокруг молча стояли полицейские, они смотрели на нее с интересом и уважением.

— О чем ты думаешь? — спросил Майкл.

— Жаль, что это не случилось раньше. Слишком долго преследовал нас Марлоу.

Майкл обнял ее и бережно отвел в сторону.

— Магнассон удовлетворен? — спросила она, не оглядываясь назад.

— Кажется, да. Он следил за Роббинсом, после того как тот пытался разделаться с тобой. Сначала он думал, что Роббинс работает на Марлоу. Выяснилось, что Марлоу работает на него. Роббинс снабжал всех торговцев наркотиками на южной стороне Чикаго.

Они медленно прошли через терминал. Эбби оставили последние силы, она с трудом переставляла ноги, позволяя Майклу вести себя. Как чудесно опереться на него, с благодарностью думала она.

— Хочешь поехать домой? — спросил Майкл, целуя ее в голову.

Ему хотелось заключить ее в объятия и баюкать, как ребенка, охраняя ее сон и покой.

Обняв его, Эбби почувствовала через одежду кобуру и поймала себя на мысли, что теперь это ощущение не отталкивает ее. Существование оружия просто не пугало ее. Оно было частью Майкла, неотъемлемой частью его профессии, которую он любил.

— Как насчет участка? — спросила она.

— Не понимаю, что тебе там делать? Я отвезу тебя в отель по дороге.

Эбби не возражала…

На этот раз, думала Эбби, с улыбкой оглядывая знакомую комнату, все будет хорошо. Коридорный поставил ее вещи и проверил, в порядке ли номер. Это был не маленький Мартин, а другой, незнакомый ей человек, но все остальное ни в чем не изменилось. Эбби прошлась по комнатам и подумала, как приятно сознавать, что можно свободно разгуливать по всему дому. «Любовное приключение в старинном отеле» — вот как бы она назвала главу из воспоминаний о ее встречах с Майклом здесь, в этом земном раю. Когда коридорный ушел, Эбби стала распаковывать чемодан.

Свэнн сказал, что они освободятся к пяти часам. Эбби вздремнула до пяти, а потом села у окна и стала ждать.

Сейчас неторопливая спокойная жизнь этой маленькой улочки радовала ее. Бесшумно проезжали машины, таял свет фонарей в предрассветной мгле. Вставало солнце, небо постепенно розовело, обещая ясный, безоблачный день.

Эбби обрадовалась, увидев знакомый автомобиль Свэнна, который остановился у входа в отель. Из машины вышел Майкл, Свэнн тут же уехал. Майкл смотрел вверх, стараясь разглядеть окно на двенадцатом этаже. Оно светилось, и можно было заметить в нем знакомый женский силуэт. Майкл улыбнулся, покачал головой, затем вошел в отель.

— Мистер Смит? — спросил служащий.

— Надеюсь, что доктор Смит уже в номере?

— Проходите наверх, сэр.

Майкл направился к лифту, пустому в эти ранние утренние часы, нажал на кнопку, двери бесшумно открылись. Пока лифт поднимался, события минувшей ночи, подобно кинокадрам, промелькнули в сознании Майкла. То была длинная ночь. Выяснились грубые просчеты Магнассона, и теперь у самонадеянного чиновника были неприятности. Почти в то же время, когда товар прибыл из Мексики, Магнассон сосредоточил агентов своего ведомства у склада в Вест-сайде — именно там по его сведениям Марлоу должен был встретиться со своим боссом и Роббинсом. Звонок из аэропорта оказался неприятным сюрпризом: информация, которой руководствовался Магнассон, направила его по ложному следу. Очевидно, Роббинсу стал известен план сотрудников Агентства, и он полностью изменил маршрут.

Если бы Майкл и Свэнн ни действовали столь решительно на свой страх и риск, то операция с треском бы провалилась. А самое главное — могли упустить Роббинса, одного из крупных воротил наркобизнеса в Чикаго. Напрямую он был связан только с избранными, но снабжал товаром почти всех дилеров Вест-сайда. Это Майкл и Свэнн узнали, что Роббинс был одним из тех, кто следил за Майклом и Эбби, намереваясь убить их, убрать с дороги. Они же выследили Марлоу, который, сам того не подозревая, помог им заполучить главного героя — Роббинса. Но почему заурядный, бесталанный янки Марлоу, наемный убийца, был связан с хитрым изворотливым профессионалом Роббинсом, этого Майкл не мог понять. И как им удалось изменить место сделки, обвести вокруг пальца хитреца Магнассона?

Хватит воспоминаний, решил Майкл, выходя из лифта в светлый коридор, устланный мягким ковром. Сейчас прошлое не должно волновать его. Этой историей теперь займется Свэнн, отдел по борьбе с наркотиками и пресса. Впереди у него два дня с несравненной доктором Смит.

Она открыла дверь прежде, чем он успел постучать. Эбби была в шелковом, отделанном кружевами белье, которое изящно подчеркивало ее прелестную фигуру. Глаза Эбби — сонные и счастливые — нежно смотрели на Майкла. Он без слов крепко обнял ее.

Эбби не заметила, как Майкл запер дверь. В ту же минуту, как только он увидел ее, им, как и всегда, овладело неодолимое желание. Его возбуждал запах свежести, исходивший от ее волос, ухоженного тела, кожи. Он осыпал поцелуями ее кудри, лицо, шею. Эбби ощутила прилив все затмевающей страстной любви…

— Я думал, ты спишь, — наконец произнес Майкл.

— У меня появилась лучшая идея, — улыбнулась она. — Мне хотелось посмотреть, как выглядит отель без усиленной охраны.

Майкл вновь прильнул к Эбби. По ее телу прошла дрожь ожидания.

— А что будет дальше? — лукаво спросил Майкл.

Она томно закрыла глаза. По комнате разлился мягкий утренний свет. Начался новый день.

— Все будет чудесно!

Эбби не почувствовала, как он донес ее до кровати, казалось, давно ожидающей их.

Майкл опустил Эбби на пол, протянул руки к обнаженным плечам — и шелково-кружевное убранство упало к ее ногам. Эбби покраснела. Ее смущение очаровывало Майкла. Он надеялся, что она никогда не потеряет этого редкого дара — свидетельства душевной чистоты.

— Надеюсь, что следующие два дня у вас свободны, доктор? Не уверен, что отпущу вас раньше.

Эбби радостно ответила на его улыбку.

— Как сказать, сержант. Многое зависит от вашего поведения…

Схватив Эбби на руки, он опустил ее на кровать… Свет из окна падал на ее лицо, в глазах зажглись голубые искры. Майкл заключил любимую женщину в свои объятия…

Он думал, лаская Эбби, погаснет ли огонь их страсти, если исчезнет опасность? Но, избавившись от унизительного наблюдения Магнассона и от страха, который уродовал их жизнь, Майкл почувствовал, что его страсть, напротив, разгоралась. Эбби казалась ему еще более привлекательной, желанной и соблазнительной.

Майкл разомкнул руки и отстранился, чтобы увидеть ее широко открытые нестерпимо голубые глаза, полуоткрытый яркий рот. Эбби застонала, когда его рука скользнула к ее бедрам. Она обняла его, привлекла к себе в ожидании чуда, и оно свершилось…

Эбби долго лежала не двигаясь. Прохладный воздух из полуоткрытого окна освежал ее разгоряченное тело. Майкл был рядом, его рука покоилась на ее груди, лицо было так близко, что она чувствовала спокойное дыхание спящего сержанта Вивиано. Это казалось ей верхом человеческого счастья. Засыпать рядом с человеком, которого любишь, а затем просыпаться, ощущая его близость. Что может быть прекраснее?

— Что ты собираешься сегодня делать? — спросил Майкл сонным голосом. Она засмеялась. — Я не имею в виду нашу интимную жизнь, — уточнил он.

— Ничего нового. Я собираюсь спать с тобой здесь, — заявила Эбби, натягивая покрывало и поражаясь его роскоши.

Как быстро привыкаешь к удобству и комфорту, подумала она, и как это все-таки замечательно.

— Так что? — не унимался Майкл. — Как ты хочешь провести день?

Она опять засмеялась, смех прозвучал так же соблазнительно.

— Кроме этого, конечно.

Эбби думала недолго.

— Хочу гулять. Я соскучилась по уличным неторопливым прогулкам. Я хочу увидеть любимое озеро, сказать «привет» белому медведю в зоопарке и заглянуть в магазины на Мичиган-авеню.

Она не могла остановиться:

— И еще Ригли-филд. И китайские рестораны. И седьмой этаж Уотер-Тауэр.

Майкл переспросил:

— Седьмой этаж?

Эбби опять усмехнулась.

— Да. Особый ресторан для гурманов.

Майкл почти не слышал ее, он засыпал. Сержант Вивиано не спал целые сутки. И Эбби, увидев его состояние, мечтала, чтобы он заснул рядом с ней. Ей хотелось наблюдать, как напряжение покинет его, и в ее объятиях он будет спать безмятежным детским сном.

Майкл наконец доверился ей. Он делил с Эбби свои победы и разочарования. Может быть, теперь, когда опасность миновала, ему будет легче делиться всем, что происходит в его жизни полицейского, полной событиями, тревогами, волнениями, болью. И возможно, что она сама справится наконец со своей длящейся шестнадцать лет болью. Если она как следует постарается, то, возможно, стальной револьвер Майкла никогда больше не испугает ее.

Эбби проснулась лишь во второй половине дня. Она посмотрела, спит ли еще Майкл. Он спал, перевернувшись на живот, крепким сном молодого человека. Устал, подумала она с нежностью. Выскользнув из кровати, Эбби скрылась в ванной.

Майкл, проснувшись, обнаружил, что он в кровати один. Эбби уже встала, но где она?

Небо за окном начинало темнеть, садилось солнце, позолотив верхушки деревьев. Раздавался гул проносящихся автомобилей и звонкое пение птиц за окном. В номере было тихо.

Из ванной донесся шум льющейся воды. Вспомнив об играх в ванной комнате, Майкл, недолго думая, отправился туда.

Эбби не слышала, как за ее спиной открылась дверь. Но его радостный смех она узнала. Ее рука с виноградом замерла на полпути к губам, она обернулась и увидела Майкла, завороженно смотревшего на бокал вина, который она держала в одной руке, и на золотистую кисть винограда в другой.

— Именно такого изысканного комфорта, — засмеялся Майкл, — я и ожидал от доктора.

— К роскоши привыкаешь быстро, не правда ли?

— Такой пир не для зарплаты полицейского.

— Моя зарплата тоже не выдержит подобного расточительства. Сначала я хотела принять душ. Потом ванну. Потом я подумала, почему бы не полежать в ванне с книжкой и чашечкой кофе. Потом я позвонила, — улыбнулась Эбби и отпила из бокала немного прохладного мозельского вина, — и вот что получилось. Чем тебя угостить?

— Только вино и фрукты? — разочаровался Майкл. Она указала на поднос, который стоял на углу ванны.

— И сыр. Ты же знаешь, что я боюсь потерять форму.

— Мне кажется, что все просто замечательно.

Эбби бросила в него виноградину, которую он поймал и положил в рот. Майкл игриво пробежал кончиками пальцев по ее груди, которая соблазнительно поднималась из воды.

— Я думала, мы пойдем на Мичиган-авеню и посмотреть белого медведя в зоопарк.

Он наклонился и приник к ее губам…

— Завтра.

Эбби застонала от наслаждения.

— А сегодня?

Майкл усмехнулся:

— Мы что-нибудь придумаем поинтереснее.

Эбби протянула влажную руку к его груди, провела по мягким волосам. Ее губы ощущали вкус вина и душистого винограда на губах Майкла.

— Ты наконец разденешься? — нетерпеливо спросила она.

— Ну, если ты этого очень хочешь, — пошутил он. — А может быть, ты намерена послать привет белому медведю именно сейчас…

Он не успел закончить фразу, как Эбби ловко опрокинула его в ванну.

Майкл вскрикнул от такой внезапной атаки. Поднос с фруктами тоже опрокинулся — виноград и сливы раскатились по белому мраморному полу. Треть воды выплеснулась через край фарфоровой чаши.

Эбби, довольная своей проделкой, отпила еще вина:

— По всей видимости, прогулка по Чикаго переносится на завтра.

Следующий день они провели, мирно гуляя по городу. Они не пошли в зоопарк Линкольна, но побродили по Мичиган-авеню, Маршалл-филдс, и Эбби обошла все магазины, которые тянулись вдоль бульвара. Они пересекли мост через Чикаго-ривер и обедали в открытом кафе. Оттуда хорошо была видна река и величественная панорама города. Пестрый зонт укрывал их от ярких лучей солнца, играла приятная музыка. Эбби сняла солнечные очки и с любопытством разглядывала стройные небоскребы, вздымавшиеся к небу. Она чувствовала себя молодой и любимой, свободной, как птица. Ей не терпелось сбросить туфли и танцевать на горячей мостовой. Эбби мечтала остаться навсегда в этом сказочном солнечном дне. Но больше всего ей хотелось разделить это ощущение полного счастья с Майклом.

— Господи, как хорошо быть среди живых! — Она рассмеялась, и ее серебристый смех звучал как музыка.

— Тебе не понравилось общество моих друзей? — ревниво спросил Майкл.

— Совсем нет! Ты меня не понял. Я вспомнила о противном Магнассоне. Ему бы заниматься рыбной промышленностью. Я говорю о нем и о его проклятом архиве.

— Архив наш, — напомнил ей Майкл.

Эбби состроила гримасу.

— Я за Анатомию Грея. Цветные картинки человеческого тела намного лучше фотографий преступников и бандитов.

— Не горячись, — возразил он, — там не все преступники. В архиве хранятся и фотографии наших лучших клиентов.

— Я знаю лишь то, что никогда не смогу посмотреть ни на одного мужчину без того, чтобы не отметить величину глаз и форму носа.

Она взяла стакан чая со льдом и вдруг почувствовала, как сжалось и закололо сердце. Она быстро поставила стакан на стол, ее полные ужаса глаза смотрели мимо Майкла.

— Эбби, — встревожился он, — что случилось?

Она не ответила. Эбби впилась глазами в двух бизнесменов, которые проходили за спиной Майкла. Ее охватил безумный страх, когда она узнала хорошо запомнившееся лицо. Нет, это был не воскресший Марлоу. Зрительная память не подвела Эбби: респектабельный бизнесмен с лицом убийцы, появившийся в ресторане, был не кто иной, как загадочный Дероса. Внимание мистера Деросы привлек Майкл. Бизнесмен, заметив, что за ним наблюдают, пришел в тихое бешенство. Эбби почувствовала его ненавидящий холодный взгляд и содрогнулась. Она могла поклясться: он ее узнал. Зло посмотрев на Майкла, он стремительно удалился.

Майкл заметил, что Эбби смертельно побледнела. Она проводила взглядом уходящего Деросу и обратилась к Майклу:

— Человеческий мозг — загадка природы, — наигранно засмеялась она. — Кажется, найдены ответы на все самые каверзные вопросы, а он продолжает все новые и новые исследования.

— Дероса пугает тебя?

— Кого? Меня? Дрожь и пот — пустяки. Просто мне захотелось вызвать твое сочувствие.

— У тебя есть мое сочувствие, — заверил он Эбби, — и вообще есть все, что ты захочешь.

Эбби немного успокоилась, жуткое впечатление от встречи с Деросой как-то само собой стушевалось.

— Ты прекрасно знаешь, чего я хочу.

Майкл изумился:

— Опять?

Эбби соблазнительно улыбнулась:

— Я просто маленькая ненасытная девочка.

— Вы не маленькая девочка, леди.

Этот вечер, последний перед тем, как вернуться к своей привычной жизни, они провели в квартире Майкла. В домашней обстановке Майкл показался Эбби особенно близким, родным человеком. Она почувствовала себя удивительно просто и уютно в его небольших четырех комнатах в старом районе города, недалеко от дома его отца.

У Майкла был хороший вкус и врожденное чувство меры. На полках стояли фотографии отца, записи выдающихся оперных певцов, итальянские и французские книги. Мебели было немного, но она была удобна и красива. Эбби была приятно удивлена.

— Комфорт и безопасность, — сказала она, проходя на кухню.

Он усмехнулся и поцеловал ее в нос.

— Я люблю тебя, док. У тебя отменный вкус.

— Как ты думаешь, ты мог бы найти место на этих изысканных полках для моего любимца Ван Халена, он не нарушит гармонии?

— А я думаю, где бы я мог поставить Моцарта в твоей квартире? Если тебя, конечно, не смущает скромный достаток полицейского.

Этой ночью, лежа на кровати Майкла, они откровенничали. Эбби рассказывала Майклу о своих профессиональных проблемах врача-реаниматора. Майкл поведал Эбби о Марии и их браке. Он посвятил Эбби в свои дальнейшие планы: уйти с работы на улице и сесть за письменный стол. Позже, когда затих шум города и серебристая луна осветила дома, Майкл подробно рассказал о Гекторе, о своих острых переживаниях, связанных с гибелью юноши.

Свэнн этой же ночью обнаружил на своем письменном столе короткое сообщение, которое взволновало его. Казалось бы, ничего страшного, просто маленькое несоответствие. Этот «пустяк» не взволновал бы никого, кроме Свэнна. Он снова прочитал записку и недовольно покачал головой. Майкл будет на дежурстве завтра. Свэнн не мог понять, что ему не понравилось в этом сообщении. В конце концов, это лишь предчувствие. Инстинкт опытного профессионала. Майкл ценил это качество темнокожего лейтенанта. Но бывало, что интуиция подводила Свэнна, и поэтому сейчас он не хотел беспокоить Вивиано прежде времени.

Сделав несколько пометок на сообщении, он положил его в папку документов с выразительной надписью: «Дела, которые я должен сделать сам и вовремя».