Фрегат «Санта-Елена» под командованием дона Франсиско Альвареса плыл на юг вдоль побережья Панамы. Несколько дней назад они вышли из Порт-Ройала на Ямайке, потом ненадолго зашли в Порто-Белло, держа курс на юг. Но сегодня ветер и течение были неблагоприятными, так что фрегат двигался очень медленно.

Ночные сумерки застали дона Франсиско и его команду в нескольких лигах от Номбре-де-Диос. При обычных обстоятельствах любой испанский командир, оказавшийся вблизи этих берегов, без колебаний вошел бы в гавань и бросил якорь, чтобы в безопасности переждать до утра. Однако обстоятельства этой ночи июля 1694 года не были обычными. Дон Франсиско вышел из испанских вод, выполняя официальную миссию, и ни он, и ни кто из членов его экипажа не был раньше в водах Карибов.

Будучи человеком практическим, дон Франсиско сделал единственное, что мог сделать в подобных обстоятельствах: он направил свой корабль в сторону едва различимого берега и приказал промерять глубину через каждые несколько ярдов. Ближе к берегу он приказал бросить якорь.

Ночь была глубокой и тихой. С берега дул легкий освежающий бриз, а крики чаек были похожи на стоны призраков погибших моряков. Звезды были большими и яркими, похожими на аметисты, рассыпанные на черном бархате. Уставший дон Франсиско спал глубоким сном. То же самое делала и его команда, не исключая и часовых, которых он распорядился выставить.

Капитан проснулся от криков агонизирующего человека. Он мгновенно вскочил на ноги, схватился за шпагу и выбежал на палубу. Там он увидел, как его полуодетая и плохо вооруженная команда с трудом отбивается от целого легиона бородатых дьяволов. Он бросился в драку с этими призраками.

Капитан поднял свой испанский клинок и в темноте встретился с такой же прекрасной толедской сталью, как и его собственная. Посыпались искры, и дон Франсиско почувствовал, что встретил достойного противника. Ему пришлось шаг за шагом отступать обратно к открытой двери каюты, из которой лился свет. Он снова отступил назад. Со стороны могло показаться, что он исполняет какой-то странный танец. И в этот момент он получил удар в голову.

Но прежде чем потерять сознание, дон Франсиско наконец рассмотрел своего противника. Хитроумный и смелый противник, который так легко разделался с ним, оказался женщиной — женщиной, одетой в мужской костюм.

Сражение на палубе фрегата было закончено. Даже при дневном свете его команде было бы трудно противостоять пиратам, а ночью, застигнутые во сне, они были похожи на стадо овец. Женщина-капитан стояла на баке, ее длинные огненные волосы рассыпались по плечам.

— Я надеюсь, что теперь вы перестанете ворчать, — обратилась она к своим пиратам. — Я не только помогла вам перебраться через море, но и нашла другой корабль. А теперь, когда вы живы, вы должны постоянно вспоминать, что только моя настойчивость тому причиной. Ну же, отправляйтесь по местам!

Мужчины мрачно разошлись, продолжая что-то бурчать, и вскоре растворились в темноте. Перегнувшись через борт, Джейн Голфин, а это была она, снова прочитала название корабля.

— «Санта-Елена», — задумчиво повторила она. — Я не допущу здесь ничего святого. Я окрещу этот корабль «Чайкой» в честь свободной морской птицы, в знак того, что никто не сможет остановить меня.

Она вызвала корабельного плотника, приказав ему к утру сменить название. Затем вспомнила страдания этих четырех дней в корабельных шлюпках, после того, как она лично убедилась, что весь экипаж благополучно покинул «Морскую ведьму», и последней покинула ее палубу. Потом были голод, змеи и москиты на побережье Панамы, в самом центре испанской территории. Может быть, позднее, она будет гораздо спокойнее вспоминать об этом. А сейчас у нее еще слишком много дел.

— Тащи испанца ко мне, — приказала она стоявшему невдалеке моряку и вернулась в каюту.

Моряк отсалютовал и пошел вперед. Через несколько минут он вернулся с доном Франсиско. Испанца бесцеремонно впихнули в каюту Джейн, и он обнаружил, что она сидит, постукивая длинными пальцами по столу. Это окончательно привело его в замешательство. Он затравленно оглянулся. Джейн насмешливо посмотрела на него и улыбнулась.

— Садитесь, сеньор. Я хочу задать вам несколько вопросов.

Идальго холодно поклонился и продолжал стоять. Она же кивнула охранникам и испанца насильно усадили.

— Хотите выпить? — поинтересовалась Джейн.

Дон Франсиско гневно покачал головой. И снова один из охранников стоял наготове с тяжелой оловянной кружкой. Джейн с большим интересом наблюдала, как они силой заставляли испанца выпить.

— Теперь, я надеюсь, вы станете немного вежливее, — сказала она, — и мы можем заняться делом. Куда вы следовали, сеньор?

Дон Франсиско мрачно сжал челюсти. Джейн снова кивнула охранникам. Они медленно вытащили ножи. Мгновение спустя один из них подошел и схватил испанца за бороду. Быстрое движение ножа, и волосы упали на пол, разделившись на две ровные половины. На лбу испанца выступили капли пота.

— Я задала вам вопрос, сеньор, — спокойно сказала Джейн.

Испанец посмотрел на сверкающее лезвие ножа и понял, что потерпел поражение.

— Из Порт-Ройала, — пробурчал он. — Ваши деревенщины более вежливы, чем вы, сеньорита.

Джейн нахмурилась. Ей не слишком нравились эти отношения англичан с испанцами. И она знала, что большинство англичан были с ней согласны. И хотя в 1688 году, после длинной войны, было заключено перемирие, обе нации продолжали ненавидеть друг друга. При каждом удобном случае англичане называли испанцев «папистскими собаками», а испанцы англичан — «проклятыми еретиками».

— Потому что я более англичанка, чем они, — ответила Джейн, — и я бы встретила вас хорошеньким залпом, как только вы вошли бы в гавань.

— За такое дело, — наставительно сказал дон Франсиско, — власти повесили бы вас, так же как они повесили этого белокурого дьявола, которого захватил капитан Нельсон.

Джейн вскочила. Она пристально посмотрела в лицо испанцу, и в ее изумрудных глазах загорелись искры.

— Вы сказали «белокурый дьявол»? — переспросила она. — Это высокий парень с волосами до плеч и лицом, как у бога, спустившегося на землю?

— Сеньорита преувеличивает, — ответил идальго, — но в целом картина верна.

— Вы слышали его имя? Это Кристофер? Или Кристобаль, или Кит?

Испанец посмотрел на нее, подмечая отразившиеся в ее глазах чувства. Потом он кивнул с видимым удовольствием.

— Да, — сказал он, — мне называли именно эти имена.

Джейн почувствовала, как у нее внезапно задрожали колени. Она была вынуждена присесть, чтобы не упасть.

— Вы… вы видели, как его повесили? — прошептала она.

— Нет, — с сожалением ответил испанец. — Он предстал перед судом в тот день, когда мы отплывали. Против него давала показания англичанка, обвиняя его в изнасиловании. Едва ли ему удалось оправдаться.

Джейн снова вскочила на ноги, и ее лицо покраснело от гнева.

— Розалинда! — воскликнула она. — Лживая распущенная девица! Розалинда Парис!

— Вы снова правы, — сказал дон Франсиско. — Свидетельницу звали сеньорита Парис. Вы хорошо знаете дворянство Порт-Ройала, сеньорита.

Джейн махнула рукой охранникам.

— Уберите его прочь! — приказала она.

После того как испанца вывели из каюты, Джейн без сил опустилась за стол и уставилась неподвижным взглядом в пространство. Она чувствовала, как по ее щекам потекли слезы, но не могла их остановить. Она гневно тряхнула головой, но слезы не прекратились, а хлынули сплошным потоком.

Она вспомнила, что при их последней встрече она открыла огонь, чтобы убить его. Почему же сейчас она плачет из-за него?.. Она должна это обдумать, чтобы все для себя прояснить. Но ей никак не удавалось собраться с мыслями. Кроме того, перед ее глазами постоянно стоял Кит, его золотая шевелюра, каждая линия его стройного тела, каждая черточка его лица. Она уронила голову на дубовый стол, и из ее груди вырвались громкие рыдания. Потом ее посетили другие мысли, более ужасные, чем прежде.

— Я покалечила «Морской цветок»! — прошептала она. — Этот круглоголовый дурак Нельсон никогда бы не смог победить Кита! Но я… о боже, я!..

Она уставилась невидящими глазами в стену каюты, и перед ее внутренним взором снова и снова во всех подробностях развернулась эта картина: ее собственный корвет «Морская ведьма» на всех парусах догоняет «Морской цветок», а ее канониры ведут по нему убийственный огонь. Она своими руками затянула веревку на шее Кита Джерадо. Если бы «Морской цветок» не был покалечен ее пушками, Кит мог бы устоять против эскадры Нельсона, ему, возможно, удалось бы уйти от них. Но она сделала это. Она, Джейн Голфин, убила человека, которого любила.

Убила его! И из-за чего? Из-за дома, который он поджег, не подозревая, что тот принадлежит ей. Что было такого в этом доме, если из-за него должен был умереть Кит? Что значит какое-то поле сахарного тростника, даже сотни тысяч полей, если она больше не сможет поцеловать его губы?

— Из-за этих ничтожных вещей, — прошептала она, — из-за этих никому не нужных вещей я преследовала его и обрекла на смерть, не достойную даже собаки! Ох, Кит, мой Кит!.. — ее голос сорвался.

Она плакала так долго, что у нее совсем не осталось слез. Когда же наконец собралась подняться, то с удивлением почувствовала, что ее тело не повинуется ей, — ей, которая всегда презирала женскую слабость. Она снова стала настоящей женщиной. И под влиянием этого открытия внезапно поняла то, в чем никак не хотела себе признаться, — она любила Кита Джерадо от всего сердца.

Она все еще сидела в темноте, уставившись в стену своей каюты, но ее мысли приняли другое направление.

— Я вернусь в Порт-Ройал, — сказала она сама себе. — Я отыщу Розалинду Парис и убью ее собственными руками!

Наконец Джейн собралась с силами и вышла на палубу.

— Поворачивай, — приказала она рулевому.

Рулевой уставился на нее, открыв рот от изумления.

— Поворачивать? — переспросил он.

— Да, — спокойно ответила она, — поворачивай — назад в Порт-Ройал.

Он продолжал смотреть на нее, а потом пожал плечами. Приложив руки ко рту, он крикнул:

— Готовиться к повороту!

Команда заняла свои места, и корабль начал медленно поворачиваться. Три дня спустя они бросили якорь в уединенной бухте недалеко от Порт-Ройала. Джейн приказала ждать ее возвращения четыре дня, а если она не вернется к этому сроку, то выходить в море без нее.

После обеда леди Джейн Голфин поскакала в Порт-Ройал. Она сразу же поехала к Гилберту Вильямсону, которого знала лучше всех.

— Вы знаете, где найти Розалинду Парис? — спросила она напрямик.

Вильямсон улыбнулся.

— Мне кажется, что вы не слишком-то любите друг друга, — сказал он. — Но если вы хотите ее видеть, то найдете в доме капитана Нельсона, за которого она несколько поспешно собирается выйти замуж.

Джейн улыбнулась:

— Она не теряет времени.

Она кивнула ему и взялась за повод. Гилберт Вильямсон протестующе поднял руку.

— Останьтесь ненадолго, — попросил он, но леди уже мчалась по узкой улице.

В доме капитана Нельсона Розалинда сама открыла дверь, потому что ее служанка была занята каким-то другим поручением. Джейн опустила руку в мешок, и ее пальцы нащупали небольшой, отделанный серебром пистолет.

— Могу я войти? — спокойно спросила она.

Розалинда отошла в сторону и дала ей дорогу. Джейн подошла к креслам и села.

— Ты знаешь, почему я пришла? — спросила она.

Розалинда покачала головой.

— Нет.

— Я здесь, чтобы обвинить тебя, — Джейн говорила медленно, тщательно выговаривая слова, — в том, что из-за тебя был повешен человек. — Она замолчала, вглядываясь в лицо Розалинды.

Но в нем не было ничего, кроме удивления и вопроса. — Я… я любила этого человека. Это высокий мужчина с лицом, похожим на морского ястреба, и с золотистыми волосами.

— Кит! — прервала ее Розалинда.

— Да, Кит, — подтвердила Джейн и внезапно вытащила пистолет. — Но прежде чем ты умрешь, расскажи, почему своей ложью ты послала его на смерть.

Розалинда едва дышала.

— Ты неправа! — наконец вымолвила она. — Его не повесили! Он сбежал. И я помогла ему в этом!

Черный глаз пистолета на мгновение дрогнул, а потом снова занял первоначальное положение.

— Ты лжешь! — категорически заявила Джейн.

— Нет, нет! — заплакала Розалинда. — Видит бог, я не лгу! Это правда, что я предала его, но только потому, что он пренебрег мною. Но потом меня замучили стыд и угрызения совести. Я пробралась ночью в тюрьму и помогла ему выбраться на свободу — ему и его команде. Верь мне, Джейн, он не умер!

Снова пистолет дрогнул.

— Если твой змеиный язык не сказал мне правды…

Розалинда порывисто подошла к двери. Она открыла дверь на улицу и позвала старого уличного разносчика, который громко рекламировал свои товары.

— Зайди на минутку. Мне надо тебя кое о чем спросить.

Старик почесал затылок и зашел.

— Вот! — сказала Розалинда. — Спроси его!

Джейн посмотрела на старика и задала ему свой вопрос.

— Нет, мадам, — ответил старик дрожащим голосом, — они все убежали и снова захватили свой корабль, так что охрана ничего не смогла с ними сделать. Они не смогли остановить их!

Розалинда выдвинула ящик, достала золотой соверен и положила его в морщинистую ладонь торговца. Потом она обернулась к Джейн и увидела, что из ее зеленых глаз текут слезы.

— Я никогда не любила тебя, — сказала она Розалинде. — Но с этого момента мы — друзья. Бог благословит тебя, Розалинда, потому что ты спасла две жизни — его и твою собственную.

Розалинда умоляюще протянула руки к Джейн.

— Поезжай к нему, — прошептала она. — Подари ему всю любовь и нежность, которых он заслуживает, и… и роди ему много высоких сыновей! — с этими словами она выбежала из комнаты.

Джейн на мгновение застыла от изумления, потом вышла на улицу и вскочила на лошадь. Через минуту она уже мчалась по направлению к уединенной бухте, где ее ждала «Чайка». Она должна выйти на поиски Кита, а когда найдет его, то больше никогда с ним не расстанется.

— Помоги мне, Боже, — пробормотала она, — найти его как можно скорее.

Джейн пригнулась к шее лошади и помчалась как стрела.