Если Катаклизм придётся вымыть ещё один туалет в этом демонском чистилище, именуемом Шеул-гра, то она спустит себя в унитаз.

Кэт всегда считала, что когда ангелов пинком под зад вытуряют с Небес, они живут припеваючи как падшие. Терроризируют верующих и пьют с демонами пенистый эль. Вот только нет, ей приходилось подтирать задницу Мрачного Жнеца.

Ладно, на самом-то деле она не подтирала Азаготу задницу. А если бы так делала, то его супруга Лиллиана имела бы на этот счёт что сказать. И под «сказать» Лиллиана имела бы в виду «отвинтить голову».

Кэт ещё раз поразмышляла над этой темой. Нет, Лиллиана, как полноценный ангел с нимбом не стала бы предпринимать что-то такое резкое. Ну, по большому счёту. Но Кэт всё равно не хотелось попасть в её список на уничтожение. Любой, кто злил Лиллиану, злил и Мрачного Жнеца, а это уже… Кэт не могла придумать ничего более худшего.

Кроме, наверное, мытья туалетов.

«Да прекрати ты уже ныть. Ты добровольно пошла на эту работу».

Да, это правда, но согласилась она служить Азаготу лишь потому, что хотела заработать пропуск обратно на Небеса, а для этого нужно: а) не совать свой нос в плохие дела; б) избежать попадания в Шеул — демонский мир, который люди частенько называют Адом, и с) сделать что-то героическое для спасения мира.

Всё проще простого.

Кэт усмехнулась сама себе, таща поднос с грязной посудой из спальни Азагота и Лиллианы, шлёпая босыми ногами по холодному камню, что покрывал каждый дюйм древнего особняка в греческом стиле.

Этим утром Азаготу Лиллиана устроила сюрприз с завтраком в постель. Реакцией Мрачного Жнеца Кэт несколько месяцев назад была бы шокирована. Кто бы мог подумать, что он настолько смягчится?

Она посчитала, что стоило подумать получше, когда Азагот предложил работу и крышу над головой, чтобы не пришлось беспокоиться, что какой-то придурок против воли затащит её в Шеул ради забавы или прибыли.

Нет, Шеул для Кэт был закрыт. Вход в царство демонов станет для неё полным падением, превратив в Истинную Падшую, у которой не будет и надежды на искупление.

Как у Не-павшей, у неё была небольшая надежда, но всё равно, лишь малому количеству ангелов удалось вернуть свои крылья. Вообще-то Кэт знала всего лишь двух.

Одним из них был Ривер, который теперь был не просто ангелом, а одним из самых могущественных.

Его супруга Хайвестер тоже прошла через падение, но её обстоятельства были уникальны, и хотя Кэт не знала всей истории, она знала, что Хайвестер спасла Небеса и Землю, и заслужила возвращение каждого пёрышка.

От подобных размышлений бесполезные дуги крыльев в спине Кэт начинали зудеть. Её роскошные крылья норкового цвета исчезли, были срезаны на жестокой церемонии, а с ними ушёл и её источник силы.

Кэт прекрасно понимала почему Не-павшие пересекали границу между человеческим и демонским мирами, чтобы превратиться в Истинно Падших и получить новые крылья и силы. Но разве зло того стоит? Кэт так не думала.

— Кэт! — голос Азагота вырвал её из мыслей, и Кэт едва не выронила поднос с грязной посудой, когда увидела, как Мрачный Жнец шагает по коридору из своего кабинета.

В мерцающем свете настенных факелов он не выглядел счастливым. И был не один.

Рядом с ним шёл Гадес — заместитель Азагота и тюремный надзиратель царства мёртвых.

Нет, не шёл. Судя по тому, как мышцы ног, обтянутых чёрными спортивными штанами, при каждом беззвучном шаге растягивались, больше походило на то, что он крался. Его тело излучало едва уловимую силу, и Кэт вздрогнула, ощутив первобытный отклик тела.

Этот сукин сын Гадес был горяч. Точёные скулы и жёсткая, квадратная челюсть придавали ему греховный вид, особенно вкупе с синим ирокезом, за возможность провести по которому, Кэт готова была убить.

Хотя, с другой стороны, Кэт убила бы за возможность провести ладонями по всему телу Гадеса, и начала бы с его мускулистой груди, которая обычно была соблазнительно обнажена. Не то чтобы она жаловалась, что сейчас он был одет в обтягивающую каменно-твёрдый пресс майку.

Кэт пыталась не пялиться, но, на самом-то деле, даже если бы она стояла посреди зала и пускала слюни, это было бы неважно. Гадес никогда на неё не смотрел. Никогда не замечал.

Для него она была ничем. Даже взгляда недостойной. Холодные, цвета льда глаза Гадеса смотрели сквозь неё. И ещё это был тот парень, который смеялся с Лиллианой, шалил с другим живущим здесь Не-павшим и играл с адскими псами, будто те были просто гигантскими щенками. Гигантскими, питающимися людьми щенками.

Азагот остановился перед Кэт.

— Кэт? Ты в порядке?

Она моргнула, осознав, что затерялась в мыслях о Гадесе.

— Э… да. Прости, господин. Что ты хотел?

— Ты видела Зубала?

Кэт кивнула.

— Около получаса назад он отправился в общежития. Кажется, он сказал, что собирается научить кого-то из новых Не-павших как быть засранцем или что-то в этом роде.

Гадес рассмеялся и Кэт увидела два жемчужно-белых клыка. Кэт привыкла считать, что клыки производят отталкивающее впечатление, но если бы Гадес захотел скользнуть ими в неё, она с радостью бы подставила шею и пригласила его. Кэт провела по своим крошечным клыкам языком — по очень уменьшенной версии клыков, которые вырастали у Не-павших через несколько дней после обрезания крыльев. По большей части она ими не пользовалась. Даже больше не кусала свою губу.

— Наконец-то Зи научит их всему, что об этом знает, — заметил Гадес.

Эти двое недолюбливали друг друга, но Кэт понятия не имела почему. Хотя, знала, ведь Зубал был той ещё занозой в заднице. Не то чтобы она размышляла на эту тему, боже упаси. Ей просто приходилось надеяться, что больше никто об этом не знал.

Потому что это унизительно.

— Спасибо, Катаклизм, — ответил Азагот, в благодарность кивнув головой. — Я слышал, что и ты помогаешь с Не-павшими. Лиллиана говорит, что ты посоветовала им использовать небесные имена, а не те, что им дали при Падении. Ты же знаешь, что это запрещено, правда?

В Кэт вспыхнула тревога, но Не-павшая подняла подбородок и смело встретилась со взглядом Азагота.

— Не в Шеул-гра. В твоём царстве другие правила. Я посчитала, что если они будут пользоваться небесными именами, то это будет им напоминанием для того, чтобы оставаться на праведном пути, если они хотят заслужить возвращение на Небеса.

Гадес уставился на неё, в его глазах светилось понимание. Несомненно, он гадал, почему же она не воспользовалась собственным советом, но, слава богу, ему не предоставилось возможности об этом спросить.

— Очень умно. — Одобрение Азагота взволновало её, но затем он вернулся к должностным обязанностям миньонов, сказав: — В любом случае, моему кабинету требуется внимание. Там небольшой… беспорядок.

Азагот прошёл мимо неё и, было ли это её воображение или же Гадес немного задержался? Каждый дюйм кожи под сине-чёрным корсетом напрягся, и Кэт могла поклясться, что Гадес окинул её взглядом, оценивающим и горячим, с ног до головы. Но затем он стал холодным как всегда, когда Гадес зашагал рядом с Азаготом, словно Кэт не существует и никогда не существовало.

Кэт со вздохом опустила посуду на кухонный стол и схватила корзину с чистящими средствами для кабинета Азагота. Когда она оказалась внутри… Что ж, он не шутил, говоря, что тут беспорядок.

Кэт пробежалась тряпкой по каменным и деревянным стенам, вытирая кровавые разводы, оставленные после пыток Азаготом демона. И, должно быть, большого демона.

Судя по всему, он не часто уничтожал демонов. Существовала цена за разрушение душ. Но когда Азагот этим занимался, беспорядок оставался значительный.

Кэт использовала две бутылки чистящего средства и десяток тряпок, и теперь кабинет больше не походил на скотобойню, но чёрт, теперь Кэт нуждалась в долгом душе.

Вздохнув от облегчения по окончанию работ, она начала собирать чистящие принадлежности, но тут уловила на стене за столом Азагота тёмное пятно.

Кэт выругалась, взялась за тряпку и с усердием принялась оттирать пятно, чтобы не осталось вообще нигде запёкшейся крови. Но, проклятье, кровь попала в трещину и… Кэт нахмурилась.

Положив тряпку, она провела пальцем по трещине, и прищурилась, нащупав какой-то круглый вырез.

Вот… дерьмо.

Кэт медленно развернулась, и сердце опустилось в пятки.

Огромный кусок стены исчез, явив портал между человеческим и демонским мирами. По нему сновали гриминионы, их короткие, коренастые фигурки сопровождали демонов и злых людей в царство Шеул-гра.

Жуткие маленькие гриминионы щебетали под чёрными, похожими на монашеские капюшонами, сопровождая души, чьи тела в Шеул-гра были такими же телесными, как её, и исчезали в другом портале, который вёл демонов к финальному пункту назначения — владения Гадеса.

— Нет! — крикнула Кэт. — Остановитесь! Азагот не одобрил переходы!

Но они не остановились. Продолжили двигаться из правой стороны туннеля и исчезали в мерцающем барьере тьмы слева. Запаниковав, Кэт снова нажала на рычажок, но гриминионы продолжили шагать. Она снова нажала на рычажок, на этот раз сильнее, и наконец-то с шипением портал закрылся, оставив после себя тяжёлую стену.

Кэт тяжело сглотнула. Сердце её колотилось как бешеное, пульс стучал в ушах. Может, если никто не узнает, она не сильно облажается. Может никто и не заметит, что души попадают в Чистилище без одобрения Азагота.

И возможно она только что заработала место в зале ужасов Мрачного Жнеца, в Зале Душ на входе в особняк, где статуи были телами врагов Азагота, выставленных миру на обозрение.

А что ещё хуже, люди, заключённые в тех статуях, были живыми.

На грани обморочного состояния из-за нехватки кислорода, Кэт прислонилась к огромному столу Азагота и заставила себя медленно дышать. И как она сможет не рассказать об увиденном?

И не только не проболтается, но и не облажается в королевских масштабах. Как на прошлой неделе, когда сломала один из вековых японских мечей Азагота.

А месяц назад она пролила ананасовую газировку на бесценный ковёр, сотканный из шерсти демонских овец мастерами Они.

— А тебе известно, что в отличие от ананасовой газировки, кровь падшего ангела не пачкает демонскую шерсть? — спросил Азагот мрачным, зловещим голосом, когда Кэт оттирала ковёр. И нет, об этом она не знала.

Когда она что-то проблеяла, Мрачный Жнец едва заметно улыбнулся, что оказалось гораздо-гораздо хуже, чем если бы он вышел, кинув фразу о том, что если она ещё раз облажается, её кровь безусловно не запачкает этот чёртов ковёр.

А вот газировка, как он и сказал, оставила пятно.

Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем Кэт перестала дрожать, взяла себя в руки и ушла прочь из кабинета. И слава богу, что по пути в свою комнату она не встретила Азагота.

Но ей удалось увидеть мельком Гадеса, завернувшего за угол, а, вернее, твёрдые полушария его задницы, обтянутые узкими чёрными штанами.

Может ей как-нибудь стоит с ним заговорить? Попробовать сказать что-то более содержательное, чем: Привет, мистер… гм, Гадес. Или предпочитаете Тюремщик? Или Повелитель? Или?..

А он посмотрел на неё так, словно Кэт выползла из ямы с гадюками.

— Гадес, — пророкотал он. — Довольно просто.

Вот и результат их разговора. Единственного разговора.

Неужели он считал её грёбаной оспой с нимбом или демонической корью? И почему она на этом зациклилась? Гадес явно ею не интересовался, а у неё были более важные проблемы для беспокойства.

Например, собирается ли Азагот или нет не испачкать свой ковёр её кровью, когда обнаружит, что она допустила несанкционированное проведение душ ко входу в Чистилище.