Катаклизм в своей жизни — по большей части, за последние несколько дней — видела много устрашающего до усрачки, но огромный, двухголовый зверь, стоящий снаружи, окружённый адскими гончими, большими, как бизоны, но всё равно в половину размера этого зверя, — был одним из самых пугающих существ, с которыми Кэт приходилось сталкиваться.

Чёрный как ночь, со светящимися малиновым глазами и зубами, которым позавидовала бы акула, Цербер одной огромной лапой оставил в траве глубокие борозды. Из повреждённой земли поднимался пар, превращая всё вокруг в пепел.

— Привет, приятель, — поздоровался Гадес. — Что случилось?

Две головы рявкнули друг на друга, а затем левая прижала уши и опустилась на уровень глаз с Гадесом. Из груди зверя вырвалось низкое, дымное рычание.

Гадес повернулся к Кэт.

— Он сказал, что его братья прочёсывают круги в поисках человека, и он заранее извиняется за несчастные случаи.

— Несчастные случаи?

— Большинство адских псов ненавидят ангелов, падших и им подобных. Сам Церб едва меня терпит. Так что, в рядах моих стражей мы можем ожидать потери. — Гадес поднял палку и кинул её, и две адские гончие исчезли размытым облаком чёрного меха. — К тому же, его извинения неискренние. Они больше походили на описание того, какими те бедняги окажутся на вкус.

Кэт не могла сказать, серьёзен Гадес или шутит, да ей и не хотелось знать.

Другая голова Цербера воспроизвела какие-то рычащие звуки и Гадес зарычал в ответ. Так они и рычали друг на друга, пока, наконец-то, Гадес поднял руку и снова повернулся к Кэт.

— Я… гм… я кое-что ранее не упомянул.

Кэт смотрела на Гадеса. Она терпеть не могла, когда её держали в неведении.

— Гадес, проклятье, чего ты мне не рассказал?

— Орфмейдж, который тебя поймал, использует твою жизненную силу, чтобы поддерживать заклинание, которое откроет границы Чистилища. То же самое он сделал с человеком. Цербер считает что если мы сможем доставить тебя близко к человеку, ты сможешь определить его местонахождение. Это также должно открыть двери между Чистилищем и царством Азагота. В общем, этот остолоп хочет использовать тебя в выслеживании человека. Забавно, да? Какая противоположность человеческому миру, где люди используют собак…

— Я согласна, — выпалила Кэт. И что в этом преступного? Разве ситуация могла стать ещё хуже? — Но я поверить не могу, что ты скрывал это от меня. Он использует мою жизненную силу? Серьёзно?

— Прости, — произнёс Гадес, но прозвучало это не слишком раскаянно. — Я не хотел тебя беспокоить. Особенно, не после того, как вёл себя с тобой, как придурок.

Что ж, по крайней мере он признался, что был придурком.

— Я не беспокоюсь, — объяснила Кэт. — Я в бешенстве. Мы должны найти человека. Я должна всё исправить, чтобы мир не наводнили души демонов и чтобы Азагот не выкинул меня из Шеул-гра. — Кэт наблюдала за тем, как адские гончие схватили палку и принялись её перетягивать. — И исправление этой ошибки станет началом длинного пути в моём зарабатывании права вернуться на Небеса.

Гадес резко дёрнул головой, как будто его ударили.

— Какого чёрта ты хочешь вернуться к людям, которые выкинули тебя на обочину?

— Небеса — мой дом, — просто ответила Кэт.

Даже на фоне рёвов и рычаний адских псов и криков людей, убегающих от зверей, спасая свои жизни, молчание Гадеса было оглушающим.

Наконец, от тихо произнёс:

— Как по мне, дом там, где люди хотят, чтобы ты был там.

По какой-то причине, от этих слов дыхание застряло в горле Кэт.

— И кем могли бы быть эти люди? — спросила она. — Азагот? Я убираю его дом. И не очень хорошо. Любой может это делать. Скорее всего, он меня уволит, как только узнает, что это я отправила сюда человека. Лиллиана? Я считаю её подругой и надеюсь, что и она меня считает подругой, но она отлично обойдётся и без меня. Другие Непавшие, живущие в общежитиях? Иногда я для них готовила. Они будут скучать по моему ванильному торту, но помимо этого…

Она пожала плечами, как будто это всё ничего не значило, но осознание, что она настолько незначительна ранило. А хуже был её статус Непавшей. У Кэт не было ни сил, ни положения в обществе, ни личности. Может, ей стоит войти в Шеул и стать Истинно Падшей. По крайней мере, у неё будут крылья и сила.

Но ценой станет её душа.

Внезапно на её плечи легли руки Гадеса.

— Я хочу тебя, Кэт. Хочу больше, чем кого-либо с момента падения.

Её сердце заколотилось от радости, но его окутало печалью, приглушая счастье.

— И что в этом хорошего для нас, если Азагот так помешан на мести?

— Кэт…

Она отодвинулась от него.

— Не делай всё хуже. Нам нужно найти человека, и мне нужно вернуться на Небеса. Пожалуйста, давай следовать плану. Пока из меня не высосали всю жизнь.

В воздухе похолодало, и так заметно, что даже адские псы огляделись по сторонам, чтобы понять, откуда надвигается холодный фронт. Кэт не стала на это заморачиваться.

Холод вернулся в глаза Гадеса и выражение лица стало каменным. Голубые вены проступили под кожей, от чего он потерял все оттенки цвета так, как в особняке Азагота, когда Гадес показал свои крылья. От него веяло тьмой, от которой жгло кожу Кэт, и тогда она осознала, что Гадес вышел поиграть, когда всё покатилось в тартарары. Это был Тюремный Надзиратель. Хранитель Душ. Мастер Мучений.

— Скажи мне, Катаклизм, — его голос стал глубоким, словно из адских ям. — Как ты получила своё имя?

О боже. Он знал. От унижения сжалась кожа.

— Это не важно. Нам нужно идти. — Кэт развернулась. Дверь хижины была всего в нескольких шагах…

Путь ей заступила адская гончая, из раскрытой пасти капала слюна. По-видимому, Гадес ещё не закончил этот разговор, но Кэт не даст ему удовольствие и не повернётся.

— Разве ты выбрала себе имя? — Она вздрогнула от звука его голоса, прозвучавшего прямо над ухом.

— Ты же знаешь, что нет, — прорычала Кэт, унижение резко сменилось гневом из-за того, что Гадес решил продолжить эту тему. Хотя, ведь он же был Мастером Мучений, да? Ранее он доказал, что знает, где нанести удар, чтобы причинить жертве самую большую боль, а для падших ангелов имена были самой больной темой.

Когда ангел лишался крыльев, он и выбирал новое имя. Чёрт, падший ангел мог снова и снова менять себе имя, но больше никогда не мог пользоваться ангельским именем… если только не войдёт в Шеул-гра.

Но порой для падшего ангела имя выбирали архангелы. В качестве наказания, оскорбления или урока… что бы ими в то мгновение не двигало, когда они выбирали имя для запятнавшего себя ангела, он больше не мог никак себя называть, кроме этого имени. Если бы архангелы дали Кэт имя Пупалуфагус, ей бы пришлось всегда использовать его. Чёрт, да она не могла даже произнести своё ангельское имя, даже когда пыталась… а она пыталась. Имя всегда застревало в горле.

— Почему архангелы решили назвать тебя Катаклизм? — задавая вопрос, Гадес потёрся губами об ухо Кэт.

— Потому что я была ходячей катастрофой, — её голос надломился и Кэт ненавидела себя за это. Ненавидела Гадеса, который заставил вспомнить самый худший момент в её жизни. Ненавидела его ещё больше за то, что он заставлял её встретиться с правдой, к которой она ещё не была готова. — Из-за моей помощи едва не погиб мир, и они хотели, чтобы имя вечно мне об этом напоминало.

Наступило долгое молчание, и Кэт ощутила, что Гадес отодвинулся от неё, пришёл в прежнее состояние. Когда он заговорил, голос снова был нормальным, но Кэт почему-то знала, что всё снова не будет нормальным.

— И к этим людям ты хочешь вернуться. — Он протиснулся мимо неё и прогнал с пути пса. Открыв дверь хижины, он жестом указал Кэт выходить и холодно улыбнулся. — Тогда, давай не будем тратить время, и вернём тебя туда.

* * *

Гадес провёл больше двенадцати часов со стаей голодных адских псов и одной упорно молчащей женщиной, прочёсывая Пятый Круг в поисках долбанного человека. Правда и он не желал разговаривать, да и вообще, о чём им с Кэт говорить? О её желании вернуться на Небеса, к людям, которые обременили её именем, которое будет вечно её преследовать? О его эгоистичном желании это предотвратить?

В конце концов, Гадес ничего не мог сделать, чтобы убедить Кэт не возвращаться на Небеса, если ей представится такая возможность. Она не хотела быть здесь, да и если бы хотела, они не смогли бы быть вместе. Нет, если Азагот по-прежнему решительно настроен его наказать.

Гадес глянул на Кэт, которая стояла в тридцати ярдах от него на скале над рекой лавы. Вдалеке виднелся чёрный вулкан, из которого валил дым и пар, а по бокам стекали красно-оранжевые потоки. Кэт была в корсете и джинсах, а когда Гадес прояснил, что они будут находиться в палящей местности, она согласилась надеть ботинки, которые дали ей демоны, в чьей хижине они остановились.

Кэт окружали адские гончие, сохраняя её безопасность. Демонские собаки были невозмутимыми убийцами, но когда им поручали что-то защищать, они серьёзно подходили к этой работе. На планете не было никого вернее адской гончей. И не было ничего более кровожаднее зрелища, когда пол дюжины адских псов разрывают на части беспомощного демона.

Гадес сделал знак Силту и парень подбежал к нему с того места, где стоял, используя магический стержень, сделанный из бедренной кости Орфмейджа, который захватил тогда Кэт, для определения местоположения человека. Глупый маг отказался говорить, поэтому они перешли к Плану Б, который Гадес окрестил «План Кость».

— Мой господин? — спросил Силт, вскарабкавшись на холм из окаменевшей лавы, чтобы добраться до Гадеса.

— Гончие хотят перевести нас в другой регион. — Что удивительно, но Гадес ненавидел тот регион, презирая жар и запах. Единственный плюс в том, что там жили всего несколько демонов. И там было потенциально огромное место для того, чтобы спрятать человека. — Но я хочу, чтобы ты и несколько гончих остались.

— Что-то подозреваешь?

Гадес не мог дать палец на отсечение, но было здесь что-то неправильное, хотя, может, дело просто в том, что ему не нравилась эта территория. Они не обнаружили ничего подозрительного, но…

— Гадес! — Кэт бросилась к нему, за ней по пятам следовали адские псы. — Кажется, я чувствую человека.

У одной из адских гончих было что-то в пасти, и когда Кэт остановилась перед Гадесом, пёс игриво кинул это ей. Она поймала, вскрикнула и бросила на землю.

— Эй, — произнёс Гадес, — ты ему нравишься. Он просто дал тебе палец. — Палец какого-то демона.

Кэт с отвращением глянула на Гадеса.

— Как ты можешь шутить? Это не смешно.

— Неа, — ответил он, — смешно.

— Лови. — Кэт кинула палец и гончая в мгновение ока его проглотила. Кэт поморщилась и потёрла руки. — Как я уже сказала, я почувствовала что-то поблизости. Ощущение добра, которого здесь быть не может, верно?

— В Пятом Круге? Точно нет. — Пульс Гадеса подскочил от мысли, что, возможно, они уже близко. — Это должен быть человек. Сможешь сузить круг для поиска?

Кэт покачала головой.

— Сложно. Складывается ощущение, будто нить добра вплетена в огромную одежду зла. Слишком много зла вокруг, чтобы зацепиться.

— Эм… босс? — Силт приподнял вибрирующий магический жезл. — Что-то есть.

Когда Гадес посмотрел на жезл, тот стал вибрировать так сильно, что Силту едва удавалось удерживать его двумя руками.

— Дерьмо. — Гадес повернулся к псам. — Зовите подкрепление! Живо…

В его грудь вонзилась стрела. Тело пронзила боль, но когда на них обрушился град стрел, всё, о чём мог думать Гадес — это доставить Кэт в безопасное место. Его захлестнул яростный инстинкт защитника. Гадес подхватил Кэт на руки и прикрыл своим телом, пока адские гончие расправлялись с армией демонов, появившейся из трещин в земле, которых секунду назад не было.

— Сукин сын! — Силт, пронзённый полудюжиной стрел, закричал от гнева и боли, но не упал. Схватив меч, он бросился на врага.

— Отпусти меня, — закричала Кэт в грудь Гадеса. — Человек близко. Если я смогу до него добраться…

— Они пытаются тебя выманить. — Он прижал её крепче, окутывая их обоих своими крыльями. — Им нужно обезглавить вас одновременно, чтобы открыть прорехи в барьере.

— Обезглавить меня? — взвизгнула Кэт. — А ты не мог раньше поделиться этой маленькой подробностью?

— Может и мог, — ответил Гадес, пытаясь скрыть, как он чертовски за неё боится. — Но не сказал. — Он сделал сигнал одной из гончих, которая прибыла к хижине с Цербером — покрытый шрамами сын короля адских гончих, которого Гадес знал как Краша. — Доставь её на кладбище. Если я не окажусь там через десять минут, доставь её в хижину.

— Что? — Кэт принялась бороться в его руках, пытаясь встать на ноги. — Нет. Я могу помочь!

У Гадеса не было на это времени, но он схватил её за плечи и встряхнул.

— Сюда направляются тысячи демонов, и у них одна цель — обезглавить тебя.

— Но что насчёт тебя? Если ты не появишься через десять минут…

— Значит, я мёртв. — Прежде чем она смогла произнести ещё хоть слово, он её поцеловал. Жёстко. И вложил в этот поцелуй все эмоции. Потому что, выиграют они эту битву или нет, это их последний поцелуй.

Гадес быстро отстранился и сделал знак гончей. В мгновение ока, адский пёс исчез, а с ним и Кэт.

Даже сквозь грохот битвы, он услышал её:

— Нееееееееет.