Ревенант вновь стоял на вершине горы Мегиддо, чувство дежа вю поглощало разум, и не потому, что лишь днём ранее он пытался призвать Метатрона. Именно здесь он взывал к своему брату в тот первый раз, но все пошло не так. Ривер не знал о Ревенанте, не знал всей правды, и полностью сошёл с ума.

Обиженный, отвергнутый, и выросший во лжи, которой его кормили всю жизнь, Ревенант запрыгнул в тот сумасшедший поезд, и оба они создали столько бед в этом измерении, что воспоминания о них пришлось стереть.

Хорошие были времена, мужик. Хорошие. Блядь. Времена.

— Эй, Архангелы, — прокричал он. — Метатрон, тащи сюда свой святой зад.

Как и вчера, ничего не произошло. Проклятые ублюдки. Он был чертовски расстроен, разум гудел от очередного призыва Сатаны, а яйца болели от неутолённого желания к Блэсфим. Что-нибудь взорвётся, и Ревенант сомневался, что это будет его член.

— Метатрон! — заорал он в небеса. Земля вокруг сотряслась, из ниоткуда появилось тёмное облако и закрыло солнце, погружая землю в темноту. — Последний шанс. Тащи сюда свой святой зад или многие ангелы будут украшать стену нимб Сатаны.

Он не знал, почему давал архангелам последний шанс ответить о том, кто они и что должен делать со своей жизнью, особенно после того, как Ривер сказал, что Ревенант осквернит Небеса своим присутствием. Может на него подействовало великодушие Блэсфим? А может он задолжал матери уважением к очередной попытке?

Независимо от причин, он все так же стоял на отвратном холме, и его так же игнорировали, как и прежде. На этом всё. Сатана победил. Пора принести ангела на блюдечке.

Раскрыв крылья, он направился в мнимую тьму. Без сомнений, люди, живущие поблизости, напуганы до чёртиков, молятся богам, уверенные, что грядёт новый апокалипсис.

Внезапно раздался громкий свист, после которого последовала яркая вспышка света и через секунду там стоял архангел Рафаэль, его тело светилось мягким, золотистым светом, как том дрянном рождественском фильме.

Даже его светлые волосы выглядели, словно отполированное золото. Ангелы могли скрывать свечение в мире людей, значит, Рафаэль намеренно вёл себя идиотом.

Так-так. Прямо в ту секунду, как Ревенант решил завязать с Небесами, они это поняли. Поздно ли или мало, ещё увидим.

— В чем дело? — спросил Рафаэль скучающим тоном.

— Ты не Метатрон

— Какой ты наблюдательный

— Пошёл ты, — отрезал Рев. — Я хочу видеть Метатрона.

— Он на встрече. Так что тебе достался я.

Все архангелы членососы, а вот Рафаэль члентастический членосос.

— На встрече? — проскрежетал Ревенант. — Ничто не привлекает чьё-либо внимание, когда идёт встреча.

Рафаэль округлил глаза.

— Нет…

Слишком поздно. Ревенант перенёсся в цитадель архангелов. Несколько ангелов ходили по залам, но они едва бросили на него взгляд. Да и зачем им делать большее? Они и не представляли кто перед ними, и сама мысль, что ангел из ада может раз, и оказаться, в самой важной структуре вселенной просто смехотворна.

Он осмотрелся, не тратя время на вычисление места прохождения встречи. Ривер должен был почувствовать присутствия Рева на Небесах, и, вероятно, через несколько секунд покажется тут.

Рев быстро двинулся по коридору мимо комнат, судя по табличкам на двери которых, их резервировали для групп. Он прошёл мимо «Палаты Вечности», «Комнаты Бытия» и «Зала Беспорядка», направляясь прямиком в «Аудиторию Вавилона».

Бинго.

За гигантским мраморным столом сидела группа из десяти архангелов, и за ними наблюдала лишь пустая аудитория, напоминающая театр.

— Так, так, — произнёс Ревенант, идя к ним. — Похоже, я опоздал на вечеринку.

Несколько ангелов покосились на него, явно возмутившись, что их кто-то прервал. Но четверо — Габриэль, Михаил, Уриэль и Ханниэль — точно знали, кто их прервал, и встали так быстро, что их стулья опрокинулись.

— Ревенант, — выдохнул Уриэль. Внезапно, остальные тоже встали, и вытащили оружие.

Спустя мгновение в центре зала оказался Рафаэль, на лице которого была ярость.　

— Ты не принадлежишь этому месту, — прорычал он, и, да, в этом-то и проблема.

Он не принадлежал тому месту, которому должен был принадлежать.

— А ты мне соврал, — заметил Ревенант. — Метатрона здесь нет.

— Не на этой встрече, идиот, — ответил Рафаэль.

Ревенант нахмурился.　

— Как разочаровывающе. — Он опустился на один из стульев аудитории. — Ну, раз я здесь, давайте пообщаемся.

Ревенант ощутил покалывание на затылке, означающее появление его близнеца.

— Ривер, — отрезал Рафаэль. — Ты вовремя. Убери отсюда этот кусок дерьма.

Ревенант рассмеялся.　

— В комнате полно вонючих засранцев, откуда ему знать о ком ты говоришь?

Казалось, что одиннадцать архангелов готовы были взорваться.

«Вперёд, парни, окрасьте эти стены. Кровью, внутренностями и мозгами оживите сей скучный декор».

Рафаэль завопил:

— Убери! Его! Отсюда!

— Да, Ривер, — добавил Рев, — забери меня, прежде чем моя порочность осквернит это место.

Ривер, при всей его силе и могуществе, не двинулся, а просто сложил руки на груди и уставился на Ревенанта.

— Зачем пришёл?

— Ну, я ангел, как и ты. — Он посмотрел на орду архангелов, каждый из которых призвал силу, готовую взорвать Ревенанта. Но он сильнее каждого, за исключением Ривера, и задумывался, как он выстоит против их совместной силы. — Как все вы.

— Ты не как мы, — выдал один из незнакомых ангелов.

Рев закинул ноги на спинку впереди стоящего стула.

— Как тебя зовут?

Светловолосый ангел с пренебрежением посмотрел на Рева.

— Кхамаэль.

— Что ж, Кхамаэль, — протянул он. — Отсоси. — Махнув рукой, Рев заставил Кхамаэля исчезнуть.

И тут же рядом оказался Ривер и сдавил рукой горло Реву.

— Где он?

— Остынь, бро, — проскрежетал Ревенант, скалясь. — Он через минуту вернётся. Как только выяснит, как убраться из Шеул-Гра. Конечно, если он приземлился в лаву или яд, вернётся не таким красивым.

Ривер сжал пальцы.　

— Что. Тебе. Нужно?

«То, что есть у тебя, говнюк».

Ревенант поднялся на ноги и откинул Ривера на дюжину рядов кресел. Рев держал силу близко к поверхности, готовый уничтожить этих мудаков, если они что-то предпримут.

— Что я хочу? — спросил он. — Ответов. Почему вы, сукины дети, меня бросили, младенцем в Шеуле. Почему оставили меня, а забрали Ривера. И очень хочу знать, почему вы не спасли мать.

Пара ангелов приняла смущённый вид, некоторые с позором отвели взор. Но было очевидно, что все они были вовлечены в то, что случилось столько лет назад.

Михаил вышел вперёд.

— Мы не знали где она…

— Херня, — прервал Ревенант. — Ривер собственноручно, без чьей либо помощи смог проникнуть в самую охраняемую тюрьму Сатаны и спасти Харвестер. Так что, не лги мне.

— Ривер особенный. — Габриэль умоляюще развёл руки. — Судьба и пророчество были на его стороне. Когда вы родились, мы не были способны на такого рода операции спасения.

Ох, отлично, ещё больше об особенном дерьме Ривера.

— Ложь, — выплюнул Ревенант. — У вас смелости не хватило, вот чего.

Рафаэль фыркнул.

— Ривер, если я ещё раз скажу убрать его отсюда…

— То что? — спросил Ривер. — Сурово со мной заговоришь? Посмотришь на меня с укором? А, нет, погоди, пошлёшь ещё одного друга с кем-нибудь спариваться, просто чтобы наказать меня.

Ревенант не представлял, о чем Ривер говорил, но ему понравилось то, что от этого лицо Рафаэля приобрело оттенок задницы бабуина.　

— Лиллиана и Азагот отличная пара.

— К счастью для тебя, — проговорил Ривер, опершись бедром о спинку одного из кресел. — А теперь, раз Ревенант не совершил ничего, кроме того, что отправил Кхамаэля на встречу с Азаготом и Гадесом, думаю, стоит его выслушать. Ему нужны ответы, и, честно говоря, я хотел бы их тоже послушать. — Прежде чем Рев смог начать рычать на всю эту братско-нежно-любовную хрень, Ривер кинул на него серьёзный взгляд. — Но предупреждаю, одно неверное движение, и я окрашу скучные стены твоей кровью.

— Брат, — протянул Рев, — наши мысли так сходятся. Мама бы нами гордилась.

В глазах Ривера вспыхнула какая-то эмоция, но так быстро исчезла, что Ревенант не смог разобрать что именно, хотя напоминало гнев. Потому что, да, ужасно думать, что они двое — близнецы.

Появился Кхамаэль, одежда которого превратилась в обугленные лохмотья, а лицо и руки покрывала кровь. В голубых глазах читалась дикость, и Рев был уверен, что брови и ресницы архангела были подпалены.

Это какое-то забавное дерьмо.

— Значит, — начал Ревенант, медленно подходя к сцене, — ты говоришь, что тогда, когда родились мы, у вас не было способа нас вызволить. А позже?

Габриэль провёл ладонью по лицу.　

— Слушай, Ревенант, с самого начала у нас были связаны руки. У Сатаны в рукаве была вся колода карт. Нам повезло, что удалось вызволить хотя бы одного ребёнка. Нам привели Ривера, и мы смирились.

— Чистая случайность, — вставил Рафаэль, но его тон передавал разочарование небес к этой сделке. Очевидно, разговоры о Ривере ему, как серпом по яйцам.

Ревенант знал это чувство, и ему стало противно от того, что у него с Рафаэлем появилось что-то общее

— И вы сдались. — Рев был уже у сцены, и архангелы начали потеть. — Оставив меня, расти в аду, а мать страдать, вы про нас просто забыли.

— Не забыли, — возразил Михаил. — Пытались уговорить вашу мать уйти. — Некоторые повернулись и уставились на Михаила… Разве не занятно, они не знали, о чем говорил Михаил.

— Что ты хочешь сказать? — спросил Ревенант. — Как она могла уйти?

Габриэль схватил со стола оловянную чашу и опрокинул её содержимое себе в рот, прежде чем впиться взглядом в Ривера.

— Ты знал, что твоя мать могла покинуть Шеул с тобой? — спросил Габриэль. — Но она выбрала остаться там, даже зная, что ей больше не представиться такая возможность.

— Метатрон говорил об этом, — ответил Ривер, и, впервые, Ревенант услышал в голосе брата дрожь. — Кое-что рассказывал.

Рев мог лишь вновь и вновь тяжело глотать, пока его слюнные железы вырабатывали все больше слюны, чтобы смочить пересохшие губы.

Наконец, ему удалось прокряхтеть:　

— Почему? Зачем она осталась?

— Чтобы защитить тебя, — ответил Габриэль, выражая тоном своё неодобрение к её решению. — Она знала, что Ривер будет в безопасности и проживёт хорошую жизнь, даже если не она его воспитает. Но ты был обречён жить в аду, и она хотела по возможности защитить тебя. Она заключила сделку с Сатаной, что ты останешься с ней до десятилетнего — по человеческим меркам — возраста. Предполагаю, что сделка состоялась.

Ревенант, оцепенело, кивнул. Он считал, что после его рождения, мать против воли удерживали в аду. Вина превратила костный мозг в желе, и Рев не мог больше идти и остановился на алом ковре. Колени Рева дрожали, а внутренности сводило. Боже… мой. Мама пожертвовала всем ради него, даже зная, что вечность будет страдать. Он — причина её страданий.

— Она… — Он откашлялся от унизительной хрипотцы. — Она осталась со мной. Что получил Сатана в этой сделке?

Габриэль потупил взор.

— Прости, но мы не знаем.

Ревенант так дрожал, что едва мог стоять ровно. Он услышал, как на расстоянии что-то треснуло и ударилось, и осознал, что не только он дрожит. Здание тоже тряслось. Он посмотрел на пол, на котором проявились черные прожилки, разрастающиеся по аудитории, словно назойливый корни ядовитого растения.

— Убери его отсюда!

— Ривер быстрей!

— Он засоряет пространство!

— Мы предупреждали! Он — яд.

Но чьи это были голоса, он не знал, хотя разбирал каждое слово. Он почувствовал, как кто-то положил руку ему на плечо, и затем, словно разрушилось заклинание, Рев закричал, и молнии начали стрелять из его тела. Он услышал крики, вопли и как его звал Ривер…

Затем его схватили, словно зажали в тиски, и появилось внезапное, сумасшедшее чувство свободного падения сквозь облака, космос и огонь. Спустя вечность, это чувство прошло, и он упал на что-то чертовски твёрдое, а Ривер свалился на него. Внутри Ревенанта появился ужасный водоворот из боли, ярости и стыда.

— Ревенант! — голос Ривера едва достигал затуманенного сознания Рева. — Успокойся!

Всё в душе сжалось тисками с давлением в миллион фунтов, и Рев смог лишь закричать. Он кричал, как ребёнок, который видел, как его мать страдает за его проступки.

Он кричал, и кричал, и кричал. А когда замолк, на глаза навернулись слезы, а горло саднило, а вокруг на многие мили была лишь почерневшая, выжженная земля.

Даже Риверу досталось, его лицо покрывал пепел, а одежда дымилась. Спустя мгновение, его брат вновь стал выглядеть по обыкновенному, словно ничего не произошло.

А что именно произошло?

Должно быть, он задал этот вопрос вслух, так как Ривер опустился на колени рядом с ним, истекающим кровью на земле.　

— Ты словно бомба взорвался. — Он указал на окружающий пейзаж. — Я ожидал такого, поэтому мы на старом ядерном полигоне в Нью-Мексико. Здесь ты не мог бы сильно никому навредить.

Ривер положил руку Ревенанту на плечо, и он почувствовал силу, плывущую в него, но ничего не происходило, кроме того, что стало больнее. Рев посмотрел на себя, о да, на груди была глубокая рана, которая чертовски болела.

— Откуда у меня рана? — прокряхтел он. Черт, у него кружилась голова.

— Метатрон говорил, что мы мгновенно излечиваемся от всех ран, — пояснил Ривер, — кроме тех, которые нанесли себе сами.

— Это знание могло бы пригодиться до того, как я изобразил из себя Хиросиму. — Кроме того, он не преднамеренно это сделала. Очевидно, в способностях Сумеречного Ангела нужно ещё попрактиковаться.

Ривер закончил вливать в Ревенанта силу, и Рев застонал, ожидая, что его органы взорвутся.

— Проклятье, — выдохнул Ривер. — Я не могу тебя исцелить. Нужно отправиться в ЦБП.

Рев откатился от Ривера.

— Со мной все нормально. — Перед глазами заплясали черные точки. Ага, нормально.

— Не нормально. Я твои ребра вижу, очень чётко вижу.

Из-за приступа тошноты Ревенант покачнулся и сел, прижимая руку к ране.

— Нет, все нормально

— Упрямый ублюдок, — проворчал Ривер. Он провёл рукой по волосам и уставился на разрушенную землю. — Что тебя расстроило? — Когда Ревенант ничего не ответил, в основном, потому что от боли сводило челюсть, Ривер испустил череду проклятий. — Расскажи, Ревенант, что произошло с нашей матерью.

К черту. Ни за что Рев никому не расскажет, что стал причиной страданий их матери. Да, Ривер теперь знал, что она специально осталась там, но ему не следовало знать, что каждая унция боли, пережитая матерью — лежит на плечах Рева.

— Не могу.

— Не можешь или не хочешь? — жёстким тоном спросил Ривер.

— А это важно? — Агония сковала торс, заставляя Рева судорожно вдохнуть. Ему нужно добраться до дома. Уединиться и зализать раны.

— Проклятье, — прорычал Ривер. — Тебе нужен доктор.

Доктор. О да, доктор, в частности, один знакомый.

— Ты прав, — проговорил Рев. — Полагаю, старшие братья всегда правы.

С этими словами, и собрав последние силы, Ревенант перенёсся оттуда.