ОХОТА НА ВЕДЬМ, ИЛИ УСЛУЖЛИВЫЙ … ОПАСНЕЕ ВРАГА

В наше демократическое время использование учёных степеней в качестве полицейской дубинки, бьющей политических противников, становится заурядным явлением. При этом борьба за общечеловеческие ценности, к которым принадлежит и свобода слова, сводится к охоте на ведьм средневекового периода. Разница состоит только в том, что ведьм демократического периода не сжигают показательно на площадях, а устраивают судебные процессы с вынесением приговоров – от штрафов до различных сроков заключения.

Примером тому – возбуждение уголовных дел в отношении русских издателей и авторов c наказанием как за тяжкие преступления. Теперь сделан новый шаг в этом «благородном», а главное, хорошо оплаченном деле: в отношении Натальи Игнатьевой возбуждено уголовное дело по признанию преступления, предусмотренного частью 1 статьи 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) за прочтение на первомайском митинге в Хабаровске стихотворения «Последнее послание “Иванам”», начинающегося словами:

Мы славно гуляли в республике вашей,

Мы доллары черпали полною чашей.

Пока вы тут пили, мы вас разорили,

Заводы продали, богатыми стали…

Дело возбуждено на основании психолингвистической экспертизы, выполненной профессором Дальневосточного государственного университета путей сообщения (?!) профессором Яссман Людмилой Викторовной, специалистом по детской психической патологии.

Небольшая справка о профессоре, взятая с сайтов университета и сайта «Научные исследования и инновации в Хабаровском крае»:

– родилась в 1945 году;

– окончила Костромской государственный педагогический институт;

– кандидатская диссертация (1976 г.): «Некоторые особенности владения грамматическим строем речи детьми с задержкой психического развития»;

– докторская диссертация (1997 г.): «Психологические проблемы ранней профилактики правонарушений у несовершеннолетних».

Основные труды (часть):

– Основы детской психопатологии, 1995.

– Психология. Книга для 5 класса, 1997;

– Психология отклоняющегося поведения, 2002.

– Специальная психология, 2006.

Вот с таким научным багажом профессор в весьма специфической области психологии отправилась осваивать деятельность эксперта в процессах по делам тех, кто «возбуждает ненависть или вражду».

Ранее Л.В. Яссман дала скандальные экспертные заключения по материалам, опубликованным Хабаровской газетой «Край» за 2006-2007 годы, по четырём макетам газеты, по спецвыпуску общероссийской газеты «Мера за меру» и статьи «Пять видов социального идиотизма». Эти экспертизы послужили основанием для возбуждения уголовного дела против главного редактора газеты «Край» Толщина Б.В. и ответственного редактора этой газеты Масликова В.И.

Читаем материал «Кто ”За” и кто “Против” (дальневосточная фантасмагория)» (za.zubr.in.ua/2009/02/17), из которого следует, что Дальневосточный государственный университет путей сообщения «открестился от официально заверенной им же “экспертизы”, как некой “самодеятельности” гражданки Яссман Л.В… Этот шаг ВУЗа вполне оправдан: представленная “экспертиза” характеризуется полной профанацией методов научных исследований … трудно даже подобрать описание этой словесной феерии…»

В материале отмечается также, что Л.В. Яссман не смогла «предоставить документы, подтверждающие законность её прав на осуществление экспертной деятельности».

Указанные выше факты дали основание Русскому антифашистскому комитету (председатель Президиума Г.К. Дубров, ответственный секретарь, полковник В.М. Усов, руководитель юридической службы В.Е. Онищук) направить письмо в адрес прокурора Хабаровского края В.Н. Каплунова с просьбой возбудить уголовное дело, в том числе, по ч.1 ст. 307 УК РФ «Заведомо ложное заключение эксперта» против гражданки Л.В. Яссман.

Напомним: «Заключение эксперта является ложным, если содержит искажение фактов, неверную оценку либо выводы, не основанные на материалах дела» (Дворянсков И.В., к.ю.н., начальник юридической службы УИН МЮ РФ по Москве «Преступления, нарушающие процессуальные условия получения доказательств»).

Указанные обстоятельства необходимо принять во внимание при ознакомлении с заключением судебной психолингвистической экспертизы, выполненным профессором Л.В. Яссман по делу Натальи Игнатьевой.

Для придания своей «экспертизе» наукообразной формы и ради увеличения листажа Л.В. Яссман представляет вместо исследования «преступления» Н. Игнатьевой:

1. Дословную перепечатку, по большей части без ссылок (т.е. компиляцию), общей части руководства пользователя компьютерной программой ВААЛ (ВААЛ. Руководство пользователя. Москва, 2002 г.), включая такие его положения, которые даже отдаленно не имеют отношения к психолингвистической экспертизе (например, «поиск наиболее удобных названий торговых марок», «создание лёгких в усвоении учебных материалов» и др.).

2. Обширный и абстрактный трактат на тему: «Анализ задействования манипулятивных методик управления массами. Схемы манипулирования»:

«А) Страх – как пример задействования базового инстинкта»;

«Б ) Провоцирование психики – как форма эффективного манипулирования» (выделено Л.В. Яссман).

Здесь необходимо привести отрывок из авторского текста:

«Помимо вызывания (провоцирования) чувства страха, в манипулятивном воздействии на подсознание масс с целью управления используется также ряд других постулатов теории глубинной психологии: в основании любой навязчивой, т.е. не связанной с непосредственными жизненными интересами массовой деятельности людей лежит определённая тревожность, снимаемая данной формой деятельности как искупительным ритуалом».

Вот другой образчик, извините за выражение, словесной феерии:

«Манипулирование посредством провоцирования страха оказывает результирующее влияние на управление массами… психологам известны синестетические эффекты – скрытая связь звукового образа с незвуковым…»

Читаем далее: «Почти любое слово, вызывающее звук, так или иначе связано с этим звуком своей звуковой формой… Совершенно особый интерес представляет соответствие между значением слова и его звуковой формой, опирающиеся на способность звука вызывать незвуковые представления…»

Яссман приводит также цитату: «Если звук оказался большим, то это значит только, что он вызывает в подсознании человека некоторое впечатление, синестетически или ассоциативно сходное с впечатлением от восприятия чего-то большого, объёмистого…»

Вспомним А.П. Чехова: «Они хочут свою образованность показать и всегда говорят о непонятном » («Свадьба», Полное собрание сочинений и писем, М., 1986, т. 12-13, с. 113).

Отметим, что обилие иностранных (английских) слов, употребляемых Л.В. Яссман, это не просто демонстрация «образованности», а осуществление заветов Гитлера об обучении населения Восточных территорий элементам, правда, немецкого языка. Но, как известно, иные времена сопровождаются иными песнями. Сейчас претенденты на наши территории говорят на английском языке.

Всё это словоблудие на пяти страницах послужило введением к анализу стихотворения из 28 строк, на основании которого Яссман решает:

«Полученная оценка текста позволяет говорить о том, что данный текст оказывает сильное эмоциональное воздействие на слушателей, способствует инсценированию страха.

В результате получаемая информация легко откладывается в подсознание. Можно говорить о сильном суггестивном воздействии текста, оказывающего определённое программирование присутствующих на митинге людей.

Наиболее сильным (выделено нами) психоэмоциональным воздействием обладают такие слова в выступлении, как:

Разорили – сильный, яркий

Больные – мужественный сильный

Уроды – тёмный страшный

Похороним – тёмный, шероховатый, страшный» (путктуация профессора Яссмин соблюдена).

Это даёт основание «эксперту» считать, что «текст «Последнее послание “Иванам”…» обладает манипулятивным воздействием на сознание слушателя, провоцирует состояние страха перед надвигающейся угрозой, способствует развитию состояния невроза».

Основной результат выполненного экспертом компьютерного исследования текста таков: «данный текст производит впечатление холодного, громкого, могучего, большого … данный текст оказывает сильное эмоциональное воздействии на слушателей…» (сохранена пунутуация эксперта).

Но такой «глубокий» анализ позволит признать «разжигающим» и «экстремистским» практически любое литературное произведение, поскольку его текст оказывает сильное эмоциональное воздействие на читателя. Из такой ситуации есть только один выход, предложенный А. Грибоедовым («Горе от ума», 1824 г.) устами Фамусова:

Уж коли зло пресечь,

Собрать все книги бы да сжечь.

Создаётся впечатление, что профессор-железнодорожник Яссман не смотрит новостные телевизионные программы, полные ужасов, не видела ни одного телевизионного фильма, леденящего кровь, не слушала выступлений министра внутренних дел Р. Нургалиева, после которых страшно выходить на улицу.

По её мнению именно злоумышленница Н. Игнатьева, и только она одна, прочитав стихи на митинге, повергла в ужас весь Хабаровск:

«Текст выступления оказывает сильное негативное психоэмоциональное воздействие на подсознание слушателей, способствует закреплению у них чувства страха, неуверенности, формирует образ угрозы и необходимости защищаться».

Похоже, «эксперта» волнует не столько развитие «состояния невроза», сколько возникновение «необходимости защищаться».

Теперь профессор делает вывод – от кого должны защищаться «слушатели» (имеются в виду люди, присутствовавшие на митинге):

«Ощущение угрозы вызывает у слушателей потребность защиты от некоего неопределённого “МЫ”. Это неопределённое “МЫ” в любой момент можно наполнить вполне конкретным содержанием, которое воссоздаётся слушателями из всего контекста митинга…»

Сразу же заметим: профессор-железнодорожник не в ладах с использованием иностранных слов в русском языке, ибо «контекст» – «законченный в смысловом отношении отрыво к письменной или устной речи…» («Словарь иностранных слов», М., 1985). Поэтому здесь можно говорить только о «тексте» выступлений на митинге, что не имеет никакого отношения к исследуемому стихотворению.

Но гражданка Л.В. Яссман лично наполняет «МЫ» «вполне конкретным содержанием», замечая, что в рассматриваемом случае «под “МЫ” однозначно у слушателей возникает образ власти, правительства». В подобных случаях говорят: «Ты сам сказал!» Итак, Л.В. Яссман желает признать преступницей Н.Игнатьеву за ассоциации, которые вызывает у Л.В. Яссман слово «Мы». Из этого следует, что абсолютно любого гражданина РФ можно определить в преступники, если эксперт подложит соответствующие личные ассоциации под любое вполне невинное слово вроде местоимения «мы».

Ассоциации, которые вызывает у Л.В. Яссман слово «мы», на удивление богаты. Читая раздел «Выводы», мы узнаём, что на митинге «под “МЫ” подразумевается власть, правительство и президент Российской Федерации как ставленники иностранных государств » (выделено нами). Заметим, гражданка Л.В. Яссман не только не уважает законно избранного Президента страны, но и обвиняет власти , напрямую применяя к ним строки стихотворения:

Мы славно гуляли в республике вашей,

Мы доллары черпали полною чашей.

Пока вы тут пили, мы вас разорили…

А мы отправляем ресурсы Запад…

Мы скоро отнимем у вас ваши хаты…

Мы их уничтожим

    поддельным лекарством…

Мы вас похороним в любую погоду…

Мало того, в разделе «А) Страх…»профессор Л.В. Яссман пишет: « Страх один из самых мощных блокираторов нервной системы: при страхе получаемая информация достаточно легко откладывается в подсознание, а значит, выходит на первый план суггестия – как программирование масс, с целью выполнения установок правящей элиты» (выделено нами).

Но, обвинять – так обвинять! Вот какое богатство ассоциаций, оказывается, можно разглядеть в слове «вы»: «Под “вы”, понимаются русский народ как группа лиц, который характеризуется как: Больные, уроды, быдло, свиньи , которых разорили…» (выделено нами, подчёркивающий знание русского языка профессором). С таким мощным полётом фантазии даме впору детективы, а не экспертизы писать.

Автор экспертизы упорно не хочет замечать, что пафос стихотворения направлен прежде всего не против какого-либо социального слоя, политической или экономической элиты (олигархов, бюрократов, либералов или реформаторов), а против стяжательства, которое считается смертным грехом согласно религиозным догмам большинства религий и которое стало основным пороком общества потребления.

Из этих двух отрывков следует, что:

а) гражданка Л.В. Яссман считает, что «правящая элита» нагнетает страх с целью выполнения её установок;

б) понимая под «вы» исключительно русский народ, гражданка Л.В. Яссман признаётся, что придерживается ксенофобских взглядов, носители которых забывают о существовании в стране других национальностей, намеренно забывает, что мы – единый «российский народ» и даже графа «национальность» отсутствует в наших паспортах.

Читаем Л.В. Яссман: «Учитывая, что большинство присутствующих на митинге это люди пенсионного возраста (материалы видеозаписи), для которых в силу их возрастных особенностей характерны повышенная эмоциональная нестабильность, возбудимость, склонность к агрессивным реакциям, мы считаем, что данный текст оказывает фрустрирующее воздействие на слушателей, вызывает у них негативное эмоциональное отношение к источнику угрозы, вызывает вражду по отношению к той социальной группе, с которой ассоциируется понятие “МЫ”, при наличии субъективных психофизиологических и личностных особенностей может принять в форму ненависти» (выделено нами).

Такое восприятие психики пенсионеров (возможно, на собственном жизненном опыте) находится в соответствии со взглядами, отражёнными в статье «Психологическое здоровье как критерий духовной эволюции человека» (Л.В. Яссман, О.Ю. Яссман):

«Самая эволюционно низкая стадия развития (“человек приспосабливающийся”) – пограничное состояние между психическим здоровьем и психическими отклонениями. Не случайно в третью группу вошли респонденты с низким социальным статусом, безработные, имеющие судимости и т.п.» (выделено нами). Из приведённого выше отрывка экспертизы следует, что под «т.п.» нужно подразумевать и пенсионеров.

Высказывания Л.В. Яссман позволяют считать, что она выражает взгляды, унижающие достоинство людей (группы лиц) – пенсионеров, что соответствует признакам преступления, предусмотренного частью 1 статьи 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) УК РФ.

Изложенное выше позволяет сделать следующие выводы.

1. Профессор психологии Дальневосточного государственного университета путей сообщения Л.В. Яссман, будучи специалистом по детской психической патологии, не имеет необходимой квалификации для выполнения психолингвистической экспертизы по делу И.А. Игнатьвой, выступившей на митинге с чтением стихотворения неизвестного автора «Последнее послание “Иванам”…»;

2. Трактовка стихотворного текста, выполненная Л.В. Яссман, позволяет сделать заключение о резко отрицательном отношении её к власти Российской Федерации и персонально к президенту страны, которых она называет ставленниками иностранных государств.

3. Отношение гражданки Л.В. Яссман к социальной группе «пенсионеры» характеризуется унижением человеческого достоинства и возбуждением ненависти и вражды к этой группе населения Российской Федерации, что подпадает под часть 1 статьи 282 УК РФ.

4. Выполненная профессором Л.В. Яссман психолингвистическая экспертиза по уголовному делу И.А.Игнатьевой представляет собой «Заведомо ложное заключение эксперта» (ч. 1, ст. 307 УК РФ).

Заметим, что деятельность подобных «экспертов» – удар по авторитету науки, а потому должна быть сурово осуждена научным сообществом.

В.И. БОЯРИНЦЕВ,

 доктор физико-математических наук,

профессор факультета Информационные технологии МГУПИ,

член Союза писателей России,

Ю.А. ЛИСОВСКИЙ,

 кандидат физико-математических наук,

 исполнительный директор фирмы «Grovenor»,

 член ассоциации «Журналисты России»,

 А.Н. САМАРИН,

 кандидат философских наук,

 доцент МГИМО, член Всемирной ассоциации конфликтологов

 Л.К. ФИОНОВА,

 доктор физико-математических наук,

 лауреат премии газеты «Советская Россия» «Слово к народу»

 

КОСТРОМА. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Опираться можно только на того,

кто сопротивляется.

Ю.И. Мухин

О Романе, его семье и не только о ней

Наглядевшись в первый приезд на действующих лиц судебного заседания по делу Р. Замураева, решил предложить Роману включить меня в процесс в качестве его защитника. Роман согласился, товарищи одобрили, Ю.И. Мухин помог с подготовкой. Для обсуждения предстоящего судебного заседания выехал 31 января в Кострому и два дня провёл в квартире семьи Романа.

Маленькая чистая квартирка из 2-х комнат. 7-метровая комнатка для 8-летнего сына Дани, который спит на кушетке; раздвинув её на ночь уже нельзя сесть за столик, на котором он делает уроки, играет, читает и, наверное, много думает о том, что происходит.

Ещё меньшая кухня, в которой всё необходимое, но маленький столик тоже надо раздвинуть, чтобы разместиться втроём. Вы, наверное, догадались, что удобства тоже совмещённые. И есть общая комната для всех, около 15 метров, в которой основное место занимает тахта, старый комод, шкаф и такой же стол «для всего». Есть маленькая лоджия, но дом старый и дверь в лоджию заложена снизу от сквозняков. Наверное, зимой не пользуются, по крайне мере Роман выходит курить на лестничную площадку. И это всё - ничего лишнего, всё предельно сжато.

Зато сколько заботы вложено родителями в комнату сына. Спортивная стенка с кольцами, немного мелких игрушек (нет излишка и они на месте), стеллажик с книгами, шкафчик для одежды и упомянутая кушетка. А что ещё можно на такой площади? На стенах комнаты фотографии семьи, её истории. И везде Даня с мягкой улыбкой. На одной такой фотографии надпись: «Я очень люблю тебя, мама!». В такой комнате эта надпись не выглядит стандартной. И маленькая квартирка, впитав взаимоотношения в семье, становится больше.

Кстати, это вторичное жильё, распроданное Минобороны после расформирования «за ненадобностью» войсковой части, которая обслуживала то ли поезда с ракетами (мы много раз пересекали заброшенные рельсы, да и костромские леса – сусанинские, не то что поезд, армию можно спрятать), то ли ещё чтщ-то, ставшее «ненужным». Маленькое жильё продано Минобороны за совсем немаленькие деньги. Поэтому Роман влез в долги и отдаёт кредит. Может быть, до Романа здесь жил офицер-защитник, и дух служения остался в квартире, помогая Роману уже в АВН.

Диана, жена Романа, маленькая хозяйка маленькой квартиры в пока ещё небольшой семье, доброжелательно встретила московского гостя (москвичи, по-моему, этого не заслужили), предоставив мне дорогую для неё комнату сына, взяла на себя заботу о быте ещё одного человека. Может быть, Вы не поймёте, но я был рад простому и вкусному обеду. Чувство вкуса проявляется у Дианы и в одежде. Так же, как и выдержка – ни одной нотки раздражения – ни к сыну, ни к мужу. Её беседы и просьбы к мужу, сыну ровные, негромкие.

Вечером Роман, обсуждая завтрашний суд, произнёс: «…вот только сын…». А сын, словно уловив тревогу отца, вдруг подошёл и, прислонившись к плечу отца, тихо спросил: «Тебя судить будут?» – и спрятал лицо за его спину. Громом отозвался во мне этот голос, и эта сцена навсегда со мной.

И тогда Роман рассказал, как приходили обыскивать квартиру, как в маленьком семейном уюте искали что-то. Нашли и сами посмеялись: на подоконнике лежал игрушечный пистолет Дани. Но компьютер и газеты забрали – искать «экстремизм».

Ребята из управления «Э»! Возможно, Вам приходилось рисковать собой, когда Вы были из управления борьбы с организованной преступностью. Кто-то хочет из Вас вместо уважаемых хоть частью народа сделать презираемых всем народом. Не надо бояться быть «цепными псами» - они всегда нужны для защиты народа. Но нельзя допустить, чтобы «цепной пёс» перестал понимать своего хозяина – Народ – тогда он, как любой бешеный пёс, становится вне закона.

Служивые. Вторая встреча

Утром следующего дня в суде нас встретили уже знакомые приставы. Прошлый наш приезд вызвал напряжение в службах – «едут бойцы из Армии Воли Народа!» – а потом и анекдотическое решение мобилизовать в здание суда даже подразделение взрывников. Теперь их напряжение сменилось интересом с пониманием. Проходя мимо одного из них, услышал: «читали, претензий нет» - это к статье в Интернете о первом судебном заседании 18 января. Действительно, листок с этой статьёй мы увидели, когда покидали здание суда. И у нас «нет претензий» к судебным приставам, как говорил Сухов, «мы понимаем!».

Судебное заседание 1-го февраля

К началу судебного заседания подъехали наши товарищи из Москвы, подошли костромичи из КПРФ (спасибо, родные) и, конечно, люди с «мужественным выражением лица».

Первая неприятность: адвокат попал в больницу. Ходатайство Романа к судье о включении меня в процесс в качестве защитника осложняется болезнью его адвоката – по процессуальным нормам без него невозможно удовлетворить ходатайство. Судья в соответствии с законодательством предлагает другой вариант: отказаться от заболевшего, взять по договору нового и только после этого включить меня в процесс или отложить заседание до завтра с надеждой на выздоровление адвоката. Роман соглашается отложить до следующего дня.

2-е февраля - особенный день

2-е февраля 1943 г. - день победы в долгой Сталинградской битве. Воодушевляет, хотя у нас «всё только начинается».

Адвокат В.Г. Корольков, приняв немыслимое количество лекарств, с головокружением от давления приходит в суд. На ходатайство Романа о включении меня в процесс защитником судья выносит постановление о его удовлетворении. В этот момент адвокат обращается к судье с вопросом: «Почему ведётся неразрешенная видеосъёмка?». Судья, удивившись «борзости» «оператора», просит приставов пресечь видеосъёмку. Один из приставов подходит к «оператору» тайной съёмки, а я вижу, как «оператор» показывает ему «корочку». Пристав в замешательстве, второй пристав идёт помочь недоумевающему товарищу, и ему так же предъявляется «корочка», однако барсетка со скрытой видеокамерой убирается - слишком многие её видели. Спалился «службист», фамилию не называю, у него ведь семья, близкие, знакомые – какого им-то? Правда, «службист» вряд ли вспомнил о семье Романа, поэтому теперь буду вынужден согласиться с другой характеристикой: «люди с каменными лицами».

Песнь лингвиста и напевы о ней

Песнь - …о произведении большого значения и большого творческого подъёма.

Напев - напоминающий песню.

Словарь Ожегова

Действительно, заключение эксперта имело для обвинения очень большое значение, и его «произведение» требовало мотивации большого творческого подъёма. Так что лингвист эту «песнь» исполнил, и мы вместе с ним исполнили её «напев».

В соответствии с постановлением судьи о вызове на допрос свидетелем эксперта, давшего заключение, которое стало единственным доказательством обвинения, вызывается Мадина Александровна Фокина.

В отличие от прокурора я верю в способность понимать русский язык без обращения к лингвисту, самостоятельно мыслить и выносить решения не только следователя, прокурора, судьи, но и любого, кто прочитает текст «Ты избрал – тебе судить». Поэтому приведу текст экспертизы; не буду его разбирать и высказывать своё мнение. Только речи вынужден буду пояснять, как в судебном заседании искали «смысл» обвинения.

Экспертиза

Мне, Фокиной Мадине Александровне, разъяснены в соответствии со ст. 57 УПК РФ права и обязанности эксперта. Об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УПК РФ предупреждена.

07 августа 2009 года

Заключение эксперта

Эксперт по лингвистическому анализу текста – Фокина Мадина Александровна, имеющая высшее образование по специальности «русский язык и литература», кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка, стаж работы в вузе 16 лет, на основании постановления о назначении экспертизы, вынесенного следователем по особо важным делам следственного отдела г. Костромы СУ СК при прокуратуре РФ по Костромской области юристом 3 класса Лепихиным В.С., произвела исследование информационного материала «Ты избрал – тебе судить!», размещенного в сети Интернет.

Обстоятельства дела

В ходе предварительного следствия установлено, что в период с 2006 года (точнее следствием не установлено) Замураев Р.В. разместил в сети Интернет на домашней странице www.kosnet.ru/~delokrat информационный материал «Ты избрал – тебе судить!», в котором, согласно справке об исследовании №17-6520 от 10.01.2007 г., имеются лексико-семантические и синтаксические языковые средства, по смысловому содержанию включающие слова, являющиеся призывами к осуществлению каких-либо насильственных действий по отношению к лицам какой-либо социальной группы, к осуществлению экстремистской деятельности, а также слова, возбуждающие социальную вражду либо рознь.

На экспертизу представлен: распечатанный информационный материал «Ты избрал – тебе судить!» объемом 4 печ. с. формата А-4.

На разрешение эксперта поставлены вопросы:

1. Имеются ли в представленном информационном материале «Ты избрал – тебе судить!», размещенном Замураевым Р.В. на сайте www.kosnet.ru/~delokrat, слова, выражения или высказывания, содержащие негативные оценки в адрес какой-либо одной социальной группы по сравнению с другими категориями?

2. Имеются ли высказывания, содержащие резкую негативную оценку или выражающие неприязненное, враждебное отношение по отношению не к отдельным представителям, а ко всей социальной группе? Если да, то в какой форме они выражены: утверждения, мнения, эмоционально-экспрессивной оценки, субъективного оценочного суждения и т.п.?

3. Имеются ли высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какой-либо социальной группы по сравнению с другой социальной группой?

4. Имеются ли высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какой-либо социальной группы по сравнению с другой социальной группой?

5. Имеются ли высказывания уничижительного характера по отношению к лицам какой-либо социальной группы?

6. Имеются ли высказывания побудительного характера или фразы в форме директивного предписания к действиям в пользу одной социальной группы за счёт другой?

7. Есть ли высказывания побудительного характера, содержащие призывы к враждебным или насильственным действиям в отношении лиц определенной социальной группы?

8. Выражают ли использованные в представленном информационном материале словесные средства унизительные характеристики, отрицательные эмоциональные слова и негативные установки в отношении какой-либо социальной группы (какой именно?) или отдельных лиц как ее представителей?

В ходе исследования использовались авторитетные научные труды в области теории текста, лингвистического и филологического анализа текста:

Болотнова Н.С. Филологический анализ текста. М., 2009; Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. М., 2004; Валгина Н.С. Теория текста. М., 2003; Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического анализа. М., 1981.

Исследовательская часть

Анализируемые материалы представляют собой связный текст и носят пропагандистский характер. По структуре исследуемый текст можно разделить на 3 смысловые части: 1) предлагаемые автором возможные изменения и поправки в статью 138 Конституции РФ (с.1); 2) проект предлагаемого автором закона «О суде народа России над Президентом и членами Федерального Собрания РФ (новая редакция)» (с.1-3); 3) авторское послесловие к закону (с.4).

Текст содержит смысловые оппозиции, выраженные противопоставлениями: народ – Президент, Федеральное Собрание (с. 1-3); преступники – герои; преступление – подвиг (с.2); вина – заслуга (с.2); наказание – поощрение (с.2); члены АВН (Армии Воли Народа) – мешающие (те, кто мешает «пройти законный путь») (с.4); человек – организм (с.4).

Перечисленные противопоставления носят тенденциозный характер, направлены на формирование негативного, неуважительного отношения к Президенту РФ, членам Федерального Собрания РФ: «поощрить и наказать Президента и членов Федерального Собрания РФ и тем заставить их исполнять свой долг» (с.1); «Президент и члены Федерального Собрания РФ признаются преступниками или героями в зависимости от результатов своего правления» (с.2); «Если суд народа не состоялся, то Президент и все члены Федерального Собрания признаются подозреваемыми в совершении преступления перед народом России» (с.2); «Президент и члены Федерального Собрания, признанные преступниками… арестовываются органами МВД и помещаются в места заключения…» (с.2-3); «Если Президент или члены Федерального Собрания попробуют уклониться от наказания… то они признаются особо опасными преступниками и подлежат немедленному наказанию…» (с.3).

Послесловие к проекту предлагаемого закона (с.4) содержит явные призывы, высказывания побудительного характера: «Если ты Человек, а не только организм, - становись в ряды АВН!»; «Тех, кому небезразлична судьба страны и ее будущее, кто готов встать в ряды АВН, звоните по телефону …». Перечисленные призывы выделены графически полужирным курсивом и расположены в конце текста. Эти финальные высказывания занимают сильную текстовую позицию, в результате чего актуализируется их смысл и усиливается эмоциональное воздействие на читателя. Побуждения к действию выражаются глаголами повелительного наклонения: становись, звоните.

Противопоставление «Если ты Человек, а не только организм» содержит субъективную уничижительную сценку тех, кто не присоединился (не присоединится) к Армии Воли Народа. Существительное организм выражает примитивное, инстинктивное, физиологическое начало, подчеркивает неполноценность личности.

Побуждения к насильственным действиям не выражены явно повелительными формами, но содержатся в подтекстовой информации следующих высказываний: «Если исполнительные органы власти России… не приведут в исполнение приговор по статье 19 настоящего Закона, то обязанность за его исполнение ложится на каждого гражданина России и ее иностранных друзей. Им дается право действовать в отношении этих преступников самостоятельно, любыми способами и в любой точке мира» (с.3); «Любой человек, исполнивший приговор по статье 20 этого Закона, становится Героем России…» (с.3); «Соберем в ряды Армии Воли Народа 20-50 тыс. бойцов» (с.4); «На референдуме народ примет Поправку и Закон, и мы заставим его исполнять»; «Если нам будут мешать пройти этот законный путь, то АВН силой заставит мешающих исполнять законы России» (с.4). Создаётся тематическая группа слов, усиливающих насильственный характер предполагаемых действий: Армия, бойцы, силой.

Заключение

1. Исследуемый текст содержит призывы и побуждения к действию, направленному на осуждение людей, не присоединившихся к Армии Воли Народа. Уничижительная характеристика не присоединившихся к АВН содержится в высказывании: «Если ты Человек, а не только организм…».

2. Текст содержит высказывания, которые передают враждебный или насильственный характер действий по отношению к Президенту РФ, Членам Федерального Собрания РФ.

3. В тексте присутствуют выражения и высказывания, которые являются негативными оценками Президента РФ, Членов Федерального Собрания РФ, а также людей, не присоединившихся к движению Армии Воли Народа.

Кандидат филологических наук,

Доцент кафедры русского языка М.А. Фокина

07.08.2009 г.

Допрос эксперта. Часть первая. «Если ты Человек, а не только организм...»

(Опустим личные данные М.А. Фокиной)

Судья: Работаете где, кем?

Эксперт Фокина: Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова. Я работаю в должности профессора кафедры русского языка.

Судья: Мы вас допросим в качестве эксперта, предупреждаю вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, отказ от дачи показаний. Пожалуйста, подойдите сюда, дайте об этом подписку. Прежде чем вам будут заданы вопросы, я оглашу ваше заключение, которое вы давали. Вы давали заключение 7 августа 2009 года… Во-первых, на экспертизу был представлен распечатанный информационный материал «Ты избрал - тебе судить!» объёмом 4 печатных страницы с. формата А-4. И поставлены следующие вопросы на разрешение эксперта (зачитывает вопросы следователя, затем заключение эксперта).

Вот такое заключение. Но поскольку вы пригашены по ходатайству защиты, пожалуйста, вопросы защиты.

Защитник Легоньков: Мадина Александровна! Я сейчас зачитаю из Вашего исследования следующее:

«Противопоставление «Если ты Человек, а не только организм» содержит субъективную уничижительную характеристику тех, кто не присоединился (не присоединится) к Армии Воли Народа. Существительное организм выражает примитивное, инстинктивное, физиологическое начало, подчёркивает неполноценность личности.»

Так написано в вашем заключении.

Эксперт: Да.

Защитник: Вопрос. Имеете ли Вы в виду под существительным «организм» понятие, относящееся к человеку, в данном случае к людям, не уместным в рядах АВН, а не вообще ко всему животному миру?

Эксперт: Ну, исходя из контекста, я ведь анализировала только текст, предложенный мне для исследования, да, «организм», как я поняла из анализируемых материалов, относится как своеобразное обращение к тем, кто еще не вступил в Армию Воли Народа.

Защитник: Я спросил, ко всему животному миру или к человеку?

Эксперт: Ну, я анализировала не весь животный мир…

Защитник: К человеку: да или нет?

Эксперт: Слово «организм»?

Защитник: Да.

Эксперт: Ну, если вообще в языке, а не в данном тексте…

Защитник: Нет, в данном тексте.

Эксперт: В данном тексте, как я поняла, это слово «организм» относится к тем людям, которые пока не вступили в Армию Воли Народа.

Защитник: То есть к людям. Спасибо!

Эксперт: То есть «если ты человек, а не только организм».

Защитник: Спасибо! Второй вопрос. Толковые словари русского языка от старых до современных применительно к человеку (как Вы сказали сейчас, «к человеку») дают следующие исчерпывающие толкования существительного «организм». По словарю Ушакова: «Организм – совокупность индивидуальных психофизических свойств какого-нибудь человека», - с чем Вы согласны.

Эксперт: Да.

Защитник: И дальше пример идет по Ушакову: «Желания кипят - я снова счастлив, молод, я снова жизни полн - таков мой организм.»

Эксперт: Угу.

Защитник: «Совокупность физических и духовных свойств человека», - по словарю Ожегова.

«Совокупность физических и душевных свойств какого-либо человека», - по Кузнецову.

Вопрос. Признаете ли Вы, что вопреки толковым словарям русского языка, Вы самостоятельно подменили значение комплекса психофизических свойств человека значением примитивной, инстинктивной, физиологической неполноценной личности?

Эксперт: Ну, я не думаю, что я подменила, потому что я исходила из контекста. В моем понимании, «человек» - более широкое определение, нежели «организм». «Организм» – это только часть характеристики человека, когда, допустим, на первый план выходит его биологическое начало, организм, то есть как живое существо. А когда мы говорим, что это человек, мы имеем в виду не только его биологическое, физиологическое начало, но и, прежде всего, его внутренний богатый мир, его интеллектуальные способности, его убеждения, воззрения.

Защитник: Я ведь спросил, у вас своё толкование этого значения? В отличие от словарного, признанного в русском языке? Вы же лингвист. Я поэтому пытаюсь понять это.

Эксперт: Ну, я не могу сказать, что это мое собственное толкование, это мое объяснение того, что я прочитала в тексте. То есть я истолковала фрагмент текста.

Защитник: Понятно, это Ваше, так сказать, видение.

Эксперт: Да, это мой взгляд на тот фрагмент, который я анализировала.

Защитник: Каждый судит по себе! Пушкин вправе был считать, что его организм – это источник оптимизма и счастья его личности. А Вы вправе считать, что Ваш организм, - это источник примитивизма, инстинктивности, физиологизма, неполноценности Вашей личности. Но какие у Вас были основания распространить особенности своего организма на организмы остальных людей?

Эксперт: Извините, я не совсем поняла…

Защитник: Еще раз. Каждый судит по себе. Пушкин вправе был считать, что его организм – это источник оптимизма и счастья его личности, по словарю, который мы проходили в школе. А Вы вправе считать, что Ваш организм - это источник примитивизма, инстинктивности, физиологизма и неполноценности Вашей личности, как Вы об этом сейчас сказали. Но какие у Вас были основания распространять особенности своего организма на организмы остальных людей?

Эксперт: Ну, во-первых, я хочу сказать о том, что в этом тексте анализируется не мой организм, поэтому Ваше упоминание в вопросах о том, что это мой организм… Вот, я за Вами записала, Вы говорите: «Вашего организма, Вашей личности…»

Защитник: Представления.

Эксперт: Представления, да? Хорошо, представления. Я дала интерпретацию того фрагмента, который представлен в тексте. Известно, что любой текст содержит разные виды информации. Я опираюсь на авторитетное мнение Ильи Романовича Гальперина, он автор научной монографии «Текст как объект лингвистического исследования». Так вот, согласно представлениям Ильи Романовича Гальперина, текст содержит разные виды информации. И, разумеется, наша интерпретация, наши комментарии могут быть поверхностными, а могут быть глубинными, и в этих глубинных интерпретациях, разумеется, присутствует объективизм. Всё, что связано с эмоционально-экспрессивными оценками, они субъективны. Виды информации в тексте представлены следующие. Первое, содержательно-фактическая информация. Как правило, она касается каких-то конкретных фактов, изложенных в тексте, или, например, событийной стороны, если это повествование. Кроме содержательно-фактической информации в тексте есть информация содержательно-концептуальная. Она ориентируется на идею, на главную мысль текста, на то, что этим хотел сказать автор. И есть так называемая содержательно-подтекстовая информация. Она может быть не выражена в тексте явно, открыто каким-то набором языковых средств, но прочитывается между строк. И вот когда мы, разные читатели, с разными читательскими установками анализируем один и тот же текст, вполне естественно, что наши интерпретации в чем-то расходятся. Современная филологическая наука это допускает. Речь идет о множественности интерпретаций текста. Если мы, разные читатели, характеризуем содержательно-фактическую информацию, то, как правило, здесь расхождений не бывает. Мы понимаем о том, чему посвящен текст и какого его основное содержание, то есть каков здесь предмет речи. Если мы анализируем информацию содержательно-концептуальную, то есть пытаемся раскрыть, с какой целью этот текст создан и что этим хотел сказать автор, то есть какова его идея, его главная мысль. И если мы раскрываем, комментируем для себя какие-то мысли, которые выражены, как мы, лингвисты, говорим, имплицитно, то есть свернуто, неявно, в подтексте, здесь возможны варианты интерпретации. Поэтому я как читатель, как читатель подготовленный, имеющий специальное лингвистическое образование, имею право на то, чтобы, отталкиваясь от каких-то общеязыковых представлений о семантике слова, добавить свой субъективный смысл. Это мое право, как и право любого другого читателя и в том числе исследователя. Я объяснила так, как я поняла. И мое исследование подписано только мной. Я ответила на Ваш вопрос?

Защитник: Спасибо за развернутый ответ. Вопрос был существенно короче и не требовал такого развернутого. Тут я прошу уважаемого председательствующего обращать внимание на то, что вопрос задаётся с точки зрения «Признаете ли вы?», то есть требующие ответа «да/нет». Не обязательно совершенно раскрывать. Дальше можно смотреть по ответу. Вопрос стоит именно «да/нет». Это первое. Второе. Вы ссылались на Гальперина, но к этому мы еще вернемся, к Гальперину. Я только отмечу в Вашем развернутом выступлении основную мысль: «У разных людей разные взгляды». Я правильно понимаю?

Эксперт: Да.

Защитник: Спасибо.

Эксперт: Часть интерпретации.

Защитник: Вы сказали: «У разных людей разные интерпретации». Я просто записал дословно.

Эксперт: Ну хорошо. Тогда можно объяснить, что такое интерпретации, чем они отличаются, например, от взглядов…

Защитник: …нам нужно выяснить более важные вещи.

Эксперт: Хорошо.

Защитник: Четвертое. Вы пишете: «Существительное организм выражает примитивное, инстинктивное, физиологическое начало, подчёркивает неполноценность личности». Признаете ли Вы, что эта фраза не имеет смысла, поскольку, в соответствии со словарем русского языка, неполноценность личности определяется неполноценностью самого организма? Неполноценность личности определяется неполноценностью самого организма и обозначается, например, в других языках, «invalid», то есть «неправильный», «ущербный».

Эксперт: Я согласна с тем, что слова «неполноценный» и «ущербный» являются синонимами. Это отражают многие лингвистические словари. Когда я анализировала это противопоставление в той фразе, которая содержится в тексте: «Если ты Человек, а не только организм». Ведь это противопоставление еще и заложено в синтаксической конструкции «не человек, а организм», то есть я соотнесла эти понятия «человек-организм». В моем представлении «организм», я уже говорила, это характеристика менее полная, нежели «человек».

Защитник: В Вашем представлении.

Эксперт: Да.

Защитник: Спасибо. Пятое. Признаете ли Вы, что специально не сообщили суду и не разобрали с филологической точки зрения, что означает существительное «Человек», написанное с большой буквы?

Эксперт: Нет, я не думаю, что я специально что-то не сообщила суду.

Защитник: Хорошо, я пишу «нет».

Эксперт: Я отвечала на вопросы, которые были передо мной поставлены. Вопросы были сейчас прочитаны, и вы знаете, что в поставленных вопросах меня не спрашивали об этом конкретном слове «Человек» с большой буквы.

Защитник: А об «организме» там спрашивали разве?

Эксперт: Меня спрашивали о том, есть ли здесь какие-то, на мой взгляд, уничижительные характеристики или то, что подчеркивает неполноценность личности. Я отвечала на этот вопрос.

Защитник: Понятно, но Вы же его противопоставили «Человеку».

Эксперт: Это не я противопоставила, это текст противопоставил, потому что здесь синтаксическая конструкция с противительным союзом «а»: «не человек, а только организм». Причем частица «только» усиливает семантику. Это в тексте.

Защитник: Отлично. Вы тем не менее это уничижение связали с тем, что «это организм, а не человек», правильно?

Эксперт: «Если ты человек, а не только организм». Так это сформулировала не я, это сформулировано в тексте.

Защитник: Но разбирая это, вы опирались на это противопоставление, то есть вы одно взяли, а второе не стали рассматривать.

Эксперт: Почему?

Защитник: Я еще раз повторю вопрос. Признаете ли Вы, что Вы специально не сообщили суду и не разобрали с филологической точки зрения, что означает существительное «Человек», написанное с большой буквы? Используя тем не менее противопоставление?

Эксперт: Нет, я не думаю, что я сделала это специально или намеренно. Конечно, нет…

Защитник: Хорошо, нет. Спасибо.

Эксперт: …Я считала, что здесь, поскольку уничижительность выражена в слове «организм», а не в слове «Человек», нужно чуть подробнее прокомментировать слово «организм».

Защитник: Вы сейчас сказали, что у Вас есть право на собственную субъективную оценку.

Эксперт: Да.

Защитник: Но она не может быть выдернута из контекста. А контекст вы не разбираете в слове «Человек». Поэтому я и спросил.

Эксперт: Как это я не разбираю?

Защитник: Нет там про «Человека» у Вас ничего.

Эксперт: Я не считаю, что я не разбираю. Объясняю еще раз. Может быть, мы просто друг друга не поняли. Противопоставление, о котором Вы говорите, оно сформулировано в тексте «Если ты Человек, а не только организм»…

Защитник: Я вопрос задаю про «Человека». Вы не разбирали его? Нет. Не специально, да? Не специально. Я пишу: «не специально».

Эксперт: И тем не менее я считаю нужным это пояснить. Я пояснила фразу, в которой есть противопоставление «Если ты Человек, а не только организм». Да, эта фраза содержит противопоставление. Противопоставление выражено не только словами «Человек-организм», оно выражено синтаксической конструкцией, потому что в этом предложении есть противительный союз «а». Я поняла Ваш вопрос так. Противопоставление состоит из двух слов «Человек-организм». Почему я слово «организм» прокомментировала, а слово «Человек» не прокомментировала, правильно я Вас поняла?

То есть, Вы меня спрашиваете о том, почему, объясняя эту фразу, я прокомментировала слово «организм» и не прокомментировала слово «Человек»?

Защитник: Не разобрали, не указали, вообще не указали про это ничего, хотя его выдернуть из контекста, как Вы говорите, нельзя.

Эксперт: Извините, я не поняла Вашего вопроса. Как это не вычленила? Я из контекста вычленила эту фразу, это предложение «Если ты Человек, а не только организм»

Защитник: И разобрали в ней только «организм».

Эксперт: Хорошо, я объясню почему. То есть Вы хотите узнать, почему я не прокомментировала слово «Человек»? Правильно ли я Вас поняла?

Защитник: Да.

Эксперт: Хорошо, вот я это и объясняю. Я прокомментировала слово «организм», потому что вопрос, который мне задали, там нужно было указать, есть ли какие-то языковые средства, содержащие уничижительные характеристики или подчеркивающие неполноценность личности. И, комментируя вот эту фразу с противопоставлением, я чуть подробнее объяснила слово «организм», потому что, на мой взгляд, уничижительность характеристики и подчеркивание неполноценности личности как раз содержится в слове «организм», а не в слове «Человек».

Защитник: Спасибо. Вы сами используете слово «организм»? Когда-нибудь использовали?

Эксперт: Может быть, и использовала.

Судья: Ну, этот вопрос я снимаю.

Эксперт: Этот вопрос к тексту отношения не имеет, а как языковая личность я себя проявляю давным-давно, с тех пор как я научилась говорить, и, может быть, я когда-то и употребляла, я же сейчас не могу этого сделать…

Судья: Следующий вопрос.

Защитник: Хорошо. Признаете ли Вы, что, согласно законам русского языка, существительное «Человек», написанное с большой буквы, означает «носитель каких-нибудь внутренних качеств, свойств личности», по Ушакову. «Человек» с большой буквы – высоких моральных достоинств, это по Ожегову. Личность, как воплощение высоких моральных и интеллектуальных свойств, по Кузнецову.

Эксперт: Да, конечно…

Защитник: Спасибо.

Эксперт: Я с этим толкованием согласна. Кроме того, в русском языке есть фразеологический оборот, который Вы назвали, «Человек» с большой буквы. То есть это позитивная характеристика человека в совокупности его лучших высоких моральных качеств.

Защитник: Спасибо. Седьмое. Признаете ли Вы, что «организмы» в предложении «Если ты Человек, а не только организм, становись в ряды Армии Воли Народа!» - это не те, кто не присоединился и не присоединится к Армии Воли Народа, а лица, нежелательные в Армии Воли Народа, поскольку в ней желательны только Люди с большой буквы, то есть высоких моральных достоинств?

Эксперт: Возможно, но в тексте это никак не развернуто.

Защитник: Восьмой вопрос. Признаете ли Вы, что в том, что в доценты кафедры русского языка Костромского государственного университета по конкурсу отобрали Вас, нет ничего унизительного для тех кандидатов на Вашу должность, кого не отобрали?

Эксперт: Конечно, ничего унизительного нет.

Прокурор: Еще раз повторите вопрос.

Защитник: Еще раз. Признаете ли Вы, что в том, что в доценты кафедры русского языка Костромского государственного университета по конкурсу отобрали именно Вас, нет ничего унизительного для тех кандидатов на Вашу должность, кого не отобрали?

Прокурор: Ваша честь, я прошу снять этот вопрос. Он не имеет отношения к делу.

Судья: Я не поняла, какое отношение имеет вопрос к заключению…

Защитник: Ваша честь, я готов объяснить. Только сейчас уважаемая Мадина Александровна, ответила на седьмой вопрос: «Признаете ли вы, что «организмы» в предложении «Если ты Человек, а не только организм, становись в ряды АВН!» - это не те, кто не присоединился и не присоединится к Армии Воли Народа, а лица нежелательные в Армии Воли Народа, как ясно из самого текста, поскольку в ней желательны только Люди с большой буквы, то есть высоких моральных достоинств?» На это уважаемая Мадина Александровна ответила: «Да!»

Эксперт: Я сказала: «Возможно, но в тексте это не развернуто»

Защитник: Возможно.

Эксперт: Да.

Защитник: Но соответственно возникает и следующее. В любом конкурсе, в том числе и там, где в результате получила Мадина Александровна должность доцента кафедры, могут быть, другие кандидаты, отметенные, которые оказались за бортом. Но это не унижает их. Вот что я хотел сказать.

Судья: Я снимаю этот вопрос. Он не имеет отношения к данному заключению и к делу вообще. Не надо делать такие сравнения. Задавайте конкретные вопросы.

Защитник: Я говорю только о том, Ваша честь, что речь идет о конкурсном…

Судья: Я поняла, что Вы хотите спросить, но сравнений можно много привести.

Защитник: Признаете ли Вы, что в том, что организация, в частности Армия Воли Народа, предъявляет определенные требования к своим членам, нет ничего унизительного для тех, кто этим требованиям не соответствует?

Эксперт: В тексте эти требования не раскрыты. Я же делала экспертизу по тексту. В тексте ни о каких требованиях к членам АВН, насколько я помню, не говорится.

Защитник: Вы правильно определили, что этот документ является пропагандистским. Признаете ли Вы, что в пропагандистском материале глупо унижать тех, кого хочешь сделать сторонником?

Эксперт: Ну, как известно, пропаганда – это распространение, углубленное разъяснение каких-либо идей, учений или знаний. Слово «пропаганда» употребляется в значении политическое или идеологическое воздействие на широкие массы, а также органы и средства, с помощью которых осуществляется это воздействие. Об эмоционально-экспрессивных оценках, которые воздействуют на читателя, я в своей экспертизе говорила. Да, это текст, который является пропагандистским, он содержит эмоционально-экспрессивное воздействие на читателя, то есть содержит явные черты не только официально-делового, а, прежде всего, публицистического стиля речи. И по форме, по жанру выбран жанр закона. То есть, казалось бы, больше всего это должен быть официально-деловой текст, в котором эмоционально-экспрессивные оценки отсутствуют или сведены к минимуму. Но здесь как раз, на мой взгляд, как я прочитала и поняла этот текст, текст содержит не столько языковые черты официально-делового стиля речи, сколько публицистического стиля речи. А как мы знаем, главная цель публицистического текста – это воздействие на читателя. То есть здесь есть эмоционально-экспрессивные оценки.

Защитник: Как резюме развернутого вашего выступления, могу ли я написать здесь да или нет?

Эксперт: Будьте любезны, повторите, пожалуйста, ваш вопрос.

Защитник: Вы правильно определили, что этот документ является пропагандистским.

Эксперт: Да, пропагандистским.

Защитник: Признаете ли вы, что…

Прокурор: У вас в одном вопросе сразу три вопроса

Защитник: Нет, вопрос один.

Адвокат Корольков: Ваша честь, я прошу гособвинение не перебивать.

Защитник: Я прошу прощения, здесь один вопрос. Признаете ли вы, что в пропагандистском материале глупо унижать тех, кого вы хотите сделать своими сторонниками?

Эксперт: Ну, я могу говорить только об этом пропагандистском материале, о других я не беру на себя ответственности говорить. А все, что касается позиции этого текста, я в своем заключении отразила.

Защитник: Вы в заключении отразили. Сейчас у нас исследование, и я задаю вопрос.

Эксперт: Хорошо, я не очень поняла ваш вопрос.

Защитник: Хорошо. Признаете ли Вы, что в пропагандистском материале глупо унижать тех, кого хочешь сделать сторонниками?

Эксперт: Повторяю, что я не могу сейчас брать на себя ответственность говорить за все пропагандистские тексты, потому что я проанализировала только этот текст.

Защитник: Значит, не могу.

Эксперт: Значит, да, вероятно, не могу. Да, не могу. Не могу взять на себя ответственность говорить за все публицистические пропагандистские тексты.

Защитник: Да, конечно. Сейчас мы услышали здесь ссылку на Гальперина.

Эксперт: Да.

Защитник: Одиннадцатый вопрос. Вы указали в ссылках, что использовали труды Бабенко, Казарина, Валгиной, Гальперина.

Эксперт: Да.

Защитник: Признаете ли вы, что данные труды посвящены анализу связанного текста, преимущественно художественного, о чем и сказано в этих работах?

Эксперт: Вы хотите, чтобы я именно эти источники проанализировала?

Защитник: Ну вы же только их назвали.

Эксперт: Ну хорошо. У меня есть этот список.

Защитник: Вы только их привели. Ничего другого здесь нет, поэтому я и прошу…

Эксперт: Сейчас я прокомментирую…Нет, окончательно и безоговорочно не признаю. Я сейчас прокомментирую этот список. Известная книга Болотновой «Филологический анализ текста» в основном, да, содержит информацию о художественном тексте, хотя там есть разделы, которые посвящены обзору текстов разных жанров и разных стилей речи, в том числе есть упоминания и об официально-деловом стиле речи, и о публицистическом стиле речи. Книга Бабенко-Казарина – это учебное пособие для студентов вузов – «Лингвистический анализ художественного текста», да, конечно, посвящен преимущественно художественному тексту. Но в первой части, это учебное пособие состоит из двух частей: теория и практическая часть, задания и упражнения для студентов; в первой части, где говорится о структуре и семантике текста, приводятся общие положения и ссылки на работы, которые являются общепризнанными в теории текста, в том числе текста не только художественного, но и любого другого, ведь художественный текст – это разновидность текста вообще. Художественный текст, как и любой другой, имеет определенные закономерности в своей структуре и в своем содержании. Если хотите, я могу об этом подробнее рассказать. Книга Валгиной «Теория текста» посвящена не только художественному тексту. Там, например, большое внимание уделяется и публицистическим текстам в том числе. Речь идет об информативности текста, о способах повышения информативности текста. Книга Гельперина, монография, которая упоминалась, «Текст как объект лингвистического исследования», посвящена текстам вообще, не только художественным. То есть эти источники, которые я привожу, они разные. Да, часть из них посвящена художественным текстам, а часть посвящена текстам вообще. То есть понятие «текст» шире, чем понятие «художественный текст», но художественный текст как разновидность текста вообще, имеет общие закономерности, которые отличают текст. Текст, как известно, слово латинское, переводится «ткань, переплетение, соединение». Текст строится по определенным законам. Основные текстовые категории – это связанность и целостность. Это во всех учебниках написано. И художественный текст в том числе этими свойствами обладает, но есть еще и специфика художественного текста…

Защитник: То есть, тем не менее, то, что там преимущественно художественный, вы сказали: «Да, там есть и не только это». Я правильно понимаю?

Эксперт: Не только это. Да, есть источники, которые не только по художественному тексту.

Защитник: Двенадцатый вопрос. Признаете ли вы, что для исследования поставленной вами задачи в приведенных вами работах не содержится сведений, позволяющих определить намерений автора и дать оценку той или иной социальной группе, не содержится разбор сведений, позволяющих юристам выявить признаки наличия экстремистской деятельности?

Судья: Извините, я не совсем поняла. У вас получается в одном вопросе как бы два вопроса. Давайте как-нибудь разделим, так понятней будет.

Защитник: Хорошо. Вопрос простой. В приведенных работах не содержится сведений, позволяющих определить намерений автора и дать оценку той или иной социальной группе.

Эксперт: Ну, по поводу того, что в приведенных научных изданиях нет сведений, которые помогают определить намерения автора, я не согласна. Потому что когда речь идет о проблемах теории текста и о том, каковы принципы анализа и интерпретации текста, конечно, дается определение концептуального содержания произведения. Это есть в принципе во всех книгах, которые здесь перечислены, и речь идет об авторских намерениях. Дается объяснение таких важнейших текстообразующих категорий, как автор, образ автора, авторское намерение или иначе еще используется термин авторские интенции и особенности воздействия авторских мыслей на читателя. Поэтому о намерениях автора в теоретическом плане здесь много объяснений. Есть, разумеется, и практические примеры разбора текстов. Ну, в основном в учебной литературе, конечно, это пособия Болтновой и Бабенко-Казарина. То, что эти книги не могут являться специфическим пособием для судебной практики, ну, наверное, да. Ведь нет подзаголовков, что это, например, какие-то методические рекомендации для специалистов в области судебной лингвистики. Конечно, нет. У этих книг есть другие подзаголовки. Это учебное пособие, научная монография.

Защитник: Спасибо, Мадина Александровна. Спасибо. Я в данном случае отмечаю абсолютно явный ответ на поставленный вопрос. Четырнадцатый вопрос. Признаёте ли вы, что не использовали при анализе текста для ответа на поставленные следователем вопросы следующее:

- Методические рекомендации «Об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой и религиозной вражды», которые утверждены заместителем Генерального прокурора РФ Катышевым в 1999 году, а также

- Галяшина «Лингвистика экстремизма: в помощь судьям, следователям, экспертам» под ред. Горбаневского, а также

- «Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика» - учебное пособие, Баранов, 2007 г.?

Эксперт: Названные источники я не использовала, потому что специалистом в области криминальной лингвистики или судебной лингвистики я не являюсь. По своему диплому о высшем образовании я специалист по русскому языку и литературе. Я окончила педагогический институт, моя специальность - русский язык и литература, квалификация – учитель русского языка и литературы. И еще моя специальность указана в моих двух дипломах, я защитила две диссертации: кандидатскую диссертацию по проблемам фразеологии в произведениях Алексея Михайловича Ремизова и докторскую диссертацию, посвященную проблемам анализа фразеологических единиц в повествовательном дискурсе по произведениям русской литературы XVIII-XIX вв. У меня есть необходимые дипломы, которые свидетельствуют о моей квалификации. Эти работы выполнены по квалификации 10.02.01 «Русский язык». То есть у меня нет никаких специальных документов, которые бы свидетельствовали о том, что я, допустим, могу быть официально экспертом в области судебной или криминальной лингвистики. Нет. Пособия, которые вы перечислили, я, разумеется, не использовала, потому что к моей непосредственной профессиональной деятельности они отношения не имеют, я преподаватель вуза и уже говорила, что работаю на кафедре русского языка, я готовлю студентов-филологов по специальности 10.02.01 «Русский язык». И могу только сказать дополнительно к этому списку, который вы огласили, что мне знакомо имя профессора Горбаневского, это очень известный филолог, лингвист, исследователь текста, доктор филологических наук, профессор. То есть я его знаю по ряду публикаций. Но специально я эти книги, конечно, не использовала , потому что они к моей профессиональной деятельности прямого отношения не имеют.

Защитник: Спасибо. И сейчас, поскольку вы упомянули сами об этом, у меня к вам вопрос пятнадцатый, последний. Имеете ли вы лицензию на проведению экспертных работ, выявляющих социальные отношения?

Эксперт: Нет.

Защитник: Ваша честь, у меня вопросов больше нет. Спасибо.

Судья сняла вопрос: «использует ли М.А. Фокина слово «организм»». Позже выяснилось, что Мадина Александровна его всё-таки использует, «ласково» обращаясь к своим студентам.

Допрос эксперта. Часть вторая

Подсудимый Р. Замураев: Мадина Александровна! Первый вопрос. Признаете ли вы, что первая и вторая части исследованного вами материала являются проектами Закона?

Эксперт: - …Могу ли я попросить иметь копию текста, чтобы лучше ориентироваться. Потому что экспертиза сделана давно, а у меня только текст моего заключения и нет оригинального текста, с которым я работала.

Адвокат Корольков: Текста заключения?

Эксперт: Нет, текста, который я анализировала. Текст заключения у меня есть. Я помню все, что я написала, я отвечаю за каждое свое слово. Мне нужен оригинальный текст, который я анализировала, у меня его нет. Поскольку вопросы по тексту, хотелось бы его иметь… Спасибо!

Судья: Ну вы, наверное, мне сначала покажите, что вы даете. Тот ли вы текст передали…

Р. Замураев: Итак, повторяю вопрос. Признаете ли вы, что первая и вторая части исследованного вами материала являются проектами Закона?

Эксперт: То есть так, как на эти части разделила текст я, да?

Р. Замураев: Да.

Эксперт: То есть когда я анализировала, я выделила три смысловые части. Первая, предлагаемое автором возможное изменение поправки в статью 138 Конституции, так? Дальше, второе, это страница 1-ая, то есть самое начало до подзаголовка «Закон…». Далее, проект предлагаемого автором Закона «О суде народа России над президентом и членами ФС РФ», это страницы 1-3. И в заключение, авторское послесловие к Закону, это 4-ая страница. Там где текст курсивом, да? То есть первые две части так, как они построены, по жанру, по форме, по содержанию, да, напоминают текст закона. Напоминают, но законом не являются!

Р. Замураев: Ну, естественно. Я сказал, являются проектами закона.

Эксперт: Проектами. Я об этом тоже упоминаю.

Р. Замураев: Спасибо. Вы указали в экспертизе факт под цифрой один: «Предлагаемые автором возможные изменения и поправки в статью 138 Конституции РФ » . Есть такое, да?

Эксперт: Угу.

Р. Замураев: Можете ли вы пересказать существующий вариант 138-й статьи, на которую ссылаетесь?

Эксперт: Ну, я знаю, что…

Прокурор: Ваша честь, прошу снять вопрос!

Р. Замураев: Нет…

Прокурор: Она не обязана знать!

Р. Замураев: Вы сказали: «Возможные изменения и поправки».

Эксперт: Я поясню так, как я поняла…

Р. Замураев: Что за «изменения» и «поправки»?

Эксперт: Сейчас я поясню…

Судья: Не надо заставлять наизусть пересказывать статьи…

Р. Замураев: Хорошо…

Эксперт: Ну, я с Конституцией в принципе знакома, это основной закон…

Р. Замураев: Вы в любом случае не смогли бы пересказать существующий вариант 138 статьи…

Эксперт: Я знаю, что в Конституции 137 статей! Я это знаю…

Р. Замураев: …потому что в Конституции 137 статей.

Эксперт: Знаю.

Р. Замураев: Вы пишете об изменениях и поправках.

Эксперт: Хорошо, я сейчас просто прокомментирую. Следовало, наверное, чуть подробнее написать. Я сжато отвечала на вопросы, которые мне были предложены. Я имела в виду, что автор этого текста предлагает внести возможные изменения и поправки в Конституцию, а именно, внести вот эту статью. Может быть, не совсем точно сформулировала. То, что в нашей Конституции 137 статей, я, как гражданин Российской Федерации, знаю очень хорошо.

Р. Замураев: То есть признаете ли вы, что для вас фактическая сторона поставленной задачи была несущественна?

Эксперт: Какая фактическая сторона? Фактическая сторона чего?

Р. Замураев: Вы же, когда писали «внести изменения», вы сами сказали, поторопились, да?

Эксперт: Сейчас я прокомментирую. Предлагаемые автором возможные изменения, то есть я имела в виду, что автор этого текста предлагает внести изменения в Конституцию, то есть внести дополнительную 138-ю статью. Может быть, не совсем точно сформулировано.

Защитник: Ну, наверное…

Эксперт: Возможно, не совсем точно сформулировано, но я имела в виду, что автор текста предлагает внести поправки в Конституцию и добавить 138-ю статью. Повторяю, что я знаю… Ну, я имела в виду, что это изменения и поправки. То есть поправка заключается в том, что автор этого текста предлагает добавить в Конституцию 138-ю статью. Что в Конституции 137 статей, повторяю, я знаю.

Р. Замураев: Спасибо. Вы утверждаете, что положение исследованного вами проекта Закона, по которому Президент судом всего народа объявляется преступником или героем, направлено на формирование «негативного», «неуважительного» отношения к Президенту РФ. Признаете ли вы это?

Эксперт: Так, еще разок повторите.

Р. Замураев: Вы утверждаете, что положение исследованного вами проекта Закона, по которому Президент судом всего народа объявляется преступником или героем, направлено на формирование «негативного», «неуважительного» отношения к Президенту РФ. Признаете ли вы это?

Эксперт: Я в своем заключении указываю, что текст содержит высказывания, которые передают враждебный или насильственный характер действий по отношению к Президенту РФ и членам ФС. А чуть подробнее я об этом и говорю в тексте своего исследования. Но говорю о том, что это выражено не так явно, а в подтекстовой информации. Побуждения к насильственным действиям не выражены явно повелительными формами, то есть если, например…

Р. Замураев: Вопрос не про это…

Эксперт: Но я считаю, что должна прокомментировать. Вы задали вопрос, я отвечаю. Извините, дайте мне, пожалуйста, ответить. Так вот, я говорю о том, что побуждения к насильственным действиям не выражены явно повелительными формами, как, скажем, например, в каких-то других, где «Становись в ряды АВН!», «Звоните по телефону…!». Там есть повелительная форма, которая явно воспринимается, как призыв. Здесь же речь идет о невыраженной явно информации. Здесь нет повелительных форм, но содержатся эти побуждения, на мой взгляд, в подтекстовой информации. И я привожу следующее высказывание: «Если исполнительные органы власти не приведут в исполнение приговор по статье 19 настоящего Закона, то обязанность за его исполнение ложится на каждого гражданина России и её иностранных друзей. Им даётся право действовать в отношении этих преступников самостоятельно любыми способами в любой точке мира.» И вот, комментируя эти высказывания, я выделяю жирным шрифтом то, что как раз вот и выражает определенную категоричность суждений. И она подчеркивается еще наличием таких синтаксических форм, как «если… то…», «дается право любыми способами» или «любой человек, исполнивший приговор по статье 20 этого Закона, становится героем России», «человек, исполнивший приговор», «соберем в ряды Армии Воли Народа 20-50 тыс. бойцов», «на референдуме народ примет поправку и Закон, и мы заставим его исполнять», «если нам будут мешать пройти этот законный путь, то АВН силой заставит мешающих исполнять законы России». Я, да, здесь еще, кроме того, указываю тематическую группу, которая усиливает насильственный характер предполагаемых действий: «армия», «бойцы», «силой».

Понятно, что они использованы здесь в переносном, метафорическом смысле.

Р. Замураев: Ну, то есть вы признаете?..

Эксперт: Но вот как я анализирую, какие я привожу примеры, неявно, но в подтекстовой информации я это вижу.

Р. Замураев: Спасибо. Тогда следующий вопрос. Согласно Конституции России Президент ни в каком случае не объявляется Героем, да ведь?

Эксперт: Да…

Р. Замураев: ...Но может быть отрешен от должности Советом Федерации…

Эксперт: Может, да…

Р. Замураев: …на основании выдвинутого Государственной Думой обвинения в государственной измене или в совершении иного тяжкого преступления, подтвержденного заключением Верховного Суда РФ о наличии в действиях Президента РФ признаков преступления и заключением Конституционного Суда РФ о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения. Признаете ли вы, что по вашей логике это положение Конституции РФ, предусматривающее наказание Президента вплоть до 20 лет лишения свободы и не предусматривающее никакого поощрения Президента, направлено на формирование вдвойне «негативного, неуважительного» отношения к Президенту РФ?

Прокурор: Ничего непонятно, что вы говорите…

Эксперт: Я не поняла содержание вашего вопроса…

Р. Замураев: То есть 93-я статья, повторюсь…

Эксперт: Я комментировала не текст Конституции!..

Р. Замураев: Вкратце!

Судья: Потише, пожалуйста… У вас еще копии вопросов есть?

Эксперт: Хочу сказать о том, что я комментировала не текст Конституции, основного закона Российской Федерации, а текст, который предложен мне для работы!

Судья: Передайте, пожалуйста, Юрию Константиновичу. Очень тяжело воспринимается…

Р. Замураев: Вкратце перескажу тогда.

Судья: У вас очень длинные вопросы.

Адвокат Корольков: Надо готовиться…

Судья: Я надеюсь, что наш прокурор готов к суду, так же, как и вы… Действительно, вопросы у вас…

Прокурор: Давайте без бумажки, задавайте вопросы без бумажки.

Р. Замураев: Хорошо, я вкратце сейчас перескажу этот вопрос своими словами…

Адвокат Корольков: Мы для себя делаем, чтобы с бумажки говорить, а вы сидите без бумажки…

Судья: Успокойтесь, тише.

Р. Замураев: Вкратце перескажу тогда. Статья 93 Российской Федерации предполагает наказание Президента, причем наказания вплоть до 20 лет лишения свободы. И поощрения никакого не предусматривает. И я спрашиваю, направлена ли эта статья на формирование вдвойне «негативного», «неуважительного» отношения к Президенту?

Эксперт: Я анализировала не статью Конституции. Я анализировала предложенный мне для исследования текст. Поэтому про статью Конституции не знаю. Я ее не анализировала. Это наш основной закон…

Р. Замураев: Речь идет о том, что у нас предлагается поощрение и наказание…

Эксперт: Извините, мне не давали такого задания анализировать статьи Конституции, потому не совсем понятен ваш вопрос. Я анализировала текст.

Р. Замураев: Следующий вопрос. По предлагаемому законопроекту, цитирую, «Президент и члены Федерального Собрания РФ объявляются преступниками и героями в зависимости от результатов своего правления» . Признаете ли вы, что эти нормы не предусматривают каких-либо действий к действующим Президенту РФ и членам ФС?

Эксперт: Извините, о каких нормах идет речь? Это не закон, это проект.

Р. Замураев: По предлагаемому законопроекту я еще раз говорю. Там четко написано: «Президент и члены Федерального Собрания признаются преступниками или героями в зависимости от результатов своего правления».

Эксперт: Так, и что вы хотите?

Р. Замураев: То есть признаете ли вы, что результаты – это когда уже Президент и члены ФС закончили свой срок полномочий. И признаются преступниками либо героями уже бывшие Президент и депутаты.

Эксперт: Еще раз, пожалуйста.

Р. Замураев: Признаете ли Вы, что эти нормы не предусматривают каких-либо действий к действующим Президенту и депутатам?

Эксперт: Мне не совсем понятно слово «нормы». Ведь это не закон, это проект, предлагаемый автором. О каких нормах вы говорите?

Р. Замураев: В этом проекте Закона нормы, которые предполагают какие-либо действия к действующим Президенту и депутатам есть?

Эксперт: Я прошу вас переформулировать вопрос. Я могу прокомментировать какие-то цитаты… Я не понимаю.

Р. Замураев: В законопроекте идет речь о бывших президенте и депутатах, которые сложили свои полномочия.

Эксперт: Да, но здесь каждый раз пишется «Президент» и не упоминается, что бывший или тот, который уже закончил полномочия.

Р. Замураев: Здесь пишется прямо: «Президент и члены Федерального Собрания признаются преступниками или героями в зависимости от результатов своего правления.» По результатам оценка будет.

Адвокат Корольков: Вы избрали…

Р. Замураев: Для действующих эти нормы действуют или нет? Да или нет? Для действующего Президента и депутатов? Предлагаются ли в Законе для действующих нормы?

Эксперт: Честно говоря, я не поняла.

Прокурор: Ваша честь, это вопрос юридический, а не лингвини стический.

Эксперт: Да! Вы можете мне его дать как специалисту…

Защитник: Лингвистический. Слова «лингвини стический» нет.

Р. Замураев: Лингвистический. То есть речь идет о Президенте и депутатах или все же бывших Президенте и депутатах?

Судья: То есть вы хотите спросить так, наверное. Исходя из текста этого вашего законопроекта, следует ли, что эти нормы, которые относят Президента, в частности, к героям или к преступникам, они относятся не к существующим Президенту и депутатам? Так именно, да?

Р. Замураев: Примерно так.

Судья: То есть содержит ли текст в отношении действующего Президента что-либо?

Эксперт: Понятно. Здесь не названы никакие конкретные фамилии, никакие президенты, которые были раньше или действующие сейчас. И поэтому речь идет о президенте вообще. О президенте, о котором составлен этот проект Закона в данном тексте. То есть конкретно ни к какому президенту … Здесь фамилий нет!

Р. Замураев: То есть к действующему все-таки, да?

Эксперт: Ммм…?

Р. Замураев: К действующему президенту?

Эксперт: Вы имеете в виду какое-то конкретное лицо? Ныне действующего президента?

Р. Замураев: Нет… это вы сами сказали. К действующему или сложившему полномочия?

Эксперт: Так, хорошо. Сейчас я отвечу на вопрос! Первое, о чем я говорила, я говорила о том, что в этом тексте, предлагаемом тексте Закона, конкретных фамилий никаких нет. И каких-то конкретных лиц в виду не имеется. Это однозначно, это понятно. Поэтому, разумеется, в моем заключении тоже никаких фамилий бывших или ныне действующих президентов нет. Как я поняла из текста Закона, да, сначала упоминается, что речь идет о бывшем Президенте. То есть лучше бы надо сказать, о Президенте, который уже сложил свои полномочия, срок деятельности которого завершился. Но во всех последующих статьях «Президент» с большой буквы, «члены Федерального собрания» и упоминаний о том, что они бывшие, нет, во-первых. Это затрудняет понимание, на мой взгляд. Это затрудняет понимание. А во-вторых, ведь мы знаем, что, согласно нашему основному закону, Конституции РФ, Президент и члены Федерального Собрания являются неприкосновенными. А здесь так, как вот употребляется «Президент» с большой буквы, «члены Федерального Собрания» без оговорки каждый раз, что они бывшие, воспринимается, на мой взгляд, да, неуважительно.

Р. Замураев: То есть то, что впереди в самом начале стоит «по результатам правления» …

Эксперт: Это я поняла!

Р. Замураев: …это вы пропустили как бы, да?

Эксперт: Почему я пропустила? Я это поняла. Но, на мой взгляд, исходя из того, что Президент и члены Федерального Собрания являются неприкосновенными, то когда вот такие резкие высказывания о том, что они… «являются преступниками», допустим, что «любой человек может исполнить приговор», «любыми способами», «если нам будут мешать пройти этот законный путь, то АВН силой заставит мешающих исполнять законы России». На мой взгляд, да, здесь есть такие интонации, которые свидетельствуют об определенном насильственном характере того, о чем говорится в этом тексте.

Р. Замураев: Следующий вопрос будет немножко объемный. Небольшая вступительная часть. Вы позволите, ваша честь?

Эксперт: Можно я ещё добавлю к тому, о чем я говорила. Отвечая на этот ваш вопрос – он действительно сложный – я хочу такую мысль развернуть. Я о ней вначале говорила. О том, что, да, я написала, что этот текст является проектом закона. Раз это закон, то этот текст официально-деловой. Я об этом говорила. Но в данном случае текст построен так и выбраны такие языковые средства, что он строгим текстом, соответствующим жанру закона, не является. Здесь есть такие выражения, я их приводила, слова и выражения, которые содержат эмоционально-экспрессивную окраску. И этот предлагаемый проект Закона имеет больше языковых особенностей не столько официально-делового стиля, сколько публицистического. Может быть, из-за этого как раз. Из-за того, что…

Р. Замураев: Эмоциональные оценки все-таки в третьей части содержатся, а не в первых двух.

Эксперт: Ну и здесь тоже есть, почему. Посмотрите. Да, есть. Есть, по-моему, как же. Вот… И поэтому…

Р. Замураев: В первых двух частях, где эмоциональные оценки есть? Я попрошу привести.

Эксперт: Сейчас посмотрим… (долгая пауза). Например, раздел, где речь идет о неотвратимости действия Закона. Статья 19. «Если Президент или члены Федерального Собрания попробуют уклониться от наказания или предварительного заключения, определенного этим Законом, то они признаются особо опасными преступниками и подлежат немедленному наказанию согласно ст.18 этого Закона».

И ещё. «Если исполнительный орган власти России по любым причинам в течение месяца не приведёт в исполнение приговор по ст.19 настоящего Закона, то обязанность его исполнения ложится на каждого гражданина России и её иностранных друзей. Им дается право действовать в отношении этих преступников самостоятельно любыми способами, в любой точке мира». На мой взгляд, вот в этой статье 20 неявно, но в подтексте эта эмоциональность выражена, что каждому гражданину России дается право действовать в отношении этих преступников самостоятельно любыми способами и в любой точке мира. То есть как это может восприниматься?

Р. Замураев: В Уголовном кодексе тогда то же самое, что вы говорите, «скрытая эмоциональность» ?

Судья: Так, я этот вопрос снимаю, поскольку мы не анализируем Уголовный кодекс.

Эксперт: Да.

Р. Замураев: Хорошо. Немножко длинный вопрос. Три судьи Курского областного суда, проанализировав тот же материал, что и вы, сделали вывод, цитирую:

«Как следует из спорного фрагмента выступления Бочкова В.Б., в нем отсутствуют призывы о присвоение каким-либо лицом или органом полномочий судебной власти , а содержатся лишь предложение о введении Суда народа , о предоставлении права народу, избирателям решать судьбу избранных ими депутатов в зависимости от результатов их деятельности . При этом в выступлении отсутствуют призывы к осуществлению данного права избирателей вне зависимости от положения законодательства. Напротив, в выступлении прямо указано, что необходимо установить новую ответственную власть, ответственную перед народом систему государственной власти, краеугольным камнем которой будет Закон «О суде народа России…». Тем самым предлагается ввести суд народа законодательным путем , то есть путем совершения законных действий. Предложение Бочкова о передаче народу части полномочий судебной власти является по существу предложением об изменении основ конституционного строя (ст.10 Конституции РФ). Однако в силу абзаца «2» подпункта «в» ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» к экстремистской деятельности относятся призывы к совершению действий, направленных лишь на насильственное изменение основ конституционного строя». Всё.

И трое судей, толкуя эти законодательные проекты, не увидели в этом материале никакого формирования «негативного, неуважительного» отношения к Президенту и членам Федерального Собрания. Признаете ли вы, что выводы анализа данных законодательных проектов судьями резко отличаются от ваших выводов?

Прокурор: Ваша честь, разрешите…

Судья: Так, я снимаю этот вопрос.

Прокурор: Эксперт не обязана знать эти решения судов.

Р. Замураев: Я только что ей процитировал. Девятый вопрос.

Судья: Напомню, мы допрашиваем эксперта только по данному ею заключению и не предлагаем анализировать какие-то другие документы…

Адвокат Корольков: У нас закон один в государстве, а судебная практика разная, да?

Судья: Да, конечно.

Адвокат Корольков: Так не должно быть у нас.

Эксперт: Ну, я хочу сказать о том, что в начале вашего вопроса было упоминание о каком-то спорном фрагменте. Вы прочитали фрагменты других экспертиз, с которыми я не знакома. Кроме того, там есть упоминание об экстремистской деятельности. Когда мне задавали вопросы, вынесенные на экспертизу, слово «экстремизм», «экстремистская деятельность» нигде не профигурировали. То есть мне не было задано конкретных вопросов о том, допустим, представлен ли в этом тексте каким-то образом, содержательно или эмоционально, экстремизм. Когда я давала свою экспертизу, я тоже этим понятием не оперировала. Нигде в моей исследовательской части слова «экстремизм» нет. Это второе. И третье, я уже говорила о том, что текст может быть интерпретирован по-разному. Я тоже как исследователь, как читатель имею право на свое понимание, на свое представление содержания, структуры и особенностей эмоционально-экспрессивного воздействия...

Р. Замураев: Спасибо. Десятый вопрос.

Эксперт: ...Потому что я обладаю необходимой квалификацией.

Р. Замураев: Признаете ли вы, что совокупные знания о законах, различных правах и обязанностях, правовых отношениях между гражданами и государством, умение применять эти знания на практике и изучение действующих законов и их проектов относятся к области знаний юриспруденции, а не к области знаний лингвистики?

Эксперт: Хорошо, попробую я ответить, хотя этот вопрос напрямую к содержанию текста, который я анализировала, не имеет отношения. Этот вопрос не по тексту.

Р. Замураев: Вы признаете, что это проект закона?

Эксперт: Да, конечно, я признаю. Сейчас я отвечу на этот вопрос. Я уже говорила, я думала, что в принципе уже ответила. Да, я не являюсь специалистом в области судебной лингвистики или криминальной лингвистики, у меня более широкая специальность. Я филолог вообще. Филолог по определению – это человек, который умеет работать с текстом. «Филио» - любовь, «логос» - слово. Филолог, буквальный перевод, - «любитель слова». Самая главная квалификационная характеристика филолога, вы можете ее прочитать в наших нормативных документах, которые определяют уровень подготовленности выпускников, - это умение работать с разными текстами, с текстами разных жанров и текстами разных стилей. В том числе и с текстами официально-деловыми, и законами, и с текстами публицистическими. Ну, конечно, преимущественно художественными, поскольку мы ориентированы на специальность русский язык и русская литература. И тем не менее как филолог я могу дать достаточно квалифицированную оценку любого текста, любого жанра и стиля. Подчеркиваю, учитывая, разумеется, мои читательские восприятия. Ведь у нас, например, в современной лингвистике так. Кроме понятия «текст» в последние десятилетия интенсивно вводится понятие «дискурс». И наш анализ носит дискурсивный характер. Дискурс – это текст плюс экстралингвистические факторы. Именно дискурсивный анализ обусловливает множественность интерпретаций текста, художественного либо какого-то другого. Субъективность анализа появляется там, где есть эмоционально-экспрессивные языковые средства. То есть множественность интерпретаций большей частью, конечно, свойственна текстам художественным и текстам публицистическим. Дискурс – это текст плюс экстралингвистические факторы. Под экстралингвистическими факторами многое подразумевается. Прежде всего, конечно, читательские установки. Когда я анализировала этот текст, мои читательские установки определены вопросами, которые мне заданы. То есть мне дано определенное задание, вопросы, и я на них конкретно отвечаю. Отвечаю по возможности объективно, разумеется, ориентируясь на семантику языковых средств, ориентируясь на мои теоретические знания о структуре и содержании текста вообще, об основных текстовых категориях. Но не исключено, я об этом говорила не раз, что здесь и мои субъективные оценки и отношение выражаются тоже. Поскольку я тоже читатель и могу этот текст воспринимать как-то индивидуально, по-особенному. И кроме этих читательских установок к экстралингвистическим факторам относятся и возрастные особенности, и так называемые гендерные особенности, сейчас очень много в науке об этом говорится, потому что восприятие текста, например, читателем-мужчиной или читателем-женщиной будет разным. Женщина воспримет этот текст более эмоционально-экспрессивно. К экстралингвистическим факторам также относятся и наши культурные предпочтения, особенности нашего мировоззрения, и общественное сознание тоже оказывает влияние на восприятие текста. Наверняка этот текст мог бы быть по-разному прочитан в разные эпохи. Сейчас или, скажем, в конце 80-х - начале 90-х годов он воспринимался бы иначе. И таких примеров очень много. Например, мне легче приводить примеры из области художественной литературы. Мы знаем, что одни и те же произведения прочитываются по-разному. Например, изменились наши отношения к тем произведениям, которые были классикой советской литературы. Или по-разному сейчас прочитываются и нами воспринимаются произведения Островского, там, где изображается купечество. Отношение было негативным, сейчас отношение изменилось, потому что развиваются рыночные отношения, рыночная экономика. Сами писатели не очень любят об этом говорить, но вспомните, как по-разному воспринимались произведения Ивана Сергеевича Тургенева. Ведь Тургенев мастер тайной психологии, и он ориентировался на умного, догадливого читателя, поэтому он своему читателю все не разжевывал, многое было как раз в подтексте. И обижался, когда читатели прочитывали в его тексте то, чего он, казалось бы, сам и не хотел сказать. В этом феномен и загадка любого текста, особенно публицистического и художественного, что хотелось сказать одно, а, как выяснилось, оказалось немножко иначе. Эти разночтения связаны как раз с концептуальной информацией и с подтекстовыми оценками.

Р. Замураев: Мадина Александровна, очень бы хотелось с вами в отдельной обстановке подискутировать по тайным смыслам и т.д…

Прокурор: Ваша честь…

Р. Замураев: Но вопрос следующий. Признаете ли вы, что в России толкование законов – это исключительная прерогатива не лингвистов, а судов?

Эксперт: Да, конечно.

Р. Замураев: Спасибо. Вопросов больше нет.

Адвокат Корольков: У нас ходатайство есть.

Судья: Подождите минуточку, давайте предоставим возможность задать вопросы государственному обвинителю. У нас же две стороны в процессе. Пожалуйста, государственный обвинитель…

Прокурор: Вы свое заключение подтверждаете?

Эксперт: Выводы, которые представлены в заключении, да? Да, конечно.

Прокурор: Вот такое у меня замечание к вашей экспертизе имеется… чисто с юридической точки зрения. Вам было задано следователем восемь вопросов.

Эксперт: Да.

Прокурор: А в ваших заключительных выводах только три. И какому вопросу каждый ответ относится - не совсем понятно.

Эксперт: Сейчас попробую пояснить.

Прокурор: На мой взгляд, вы в исследовательской части ответили на те вопросы, но не в заключении.

Эксперт: Да, хорошо, я поняла вопрос. Сейчас отвечу. Да, мне было задано восемь вопросов, я старалась на них отвечать в исследовательской части, но она представляет собой связный рассказ, а не просто отдельные пункты ответов на вопросы, поскольку они взаимосвязаны, и иногда какая-то формулировка отвечает сразу на несколько вопросов. А в заключении даны три фрагмента, то есть это итог, это вывод. И эти три фрагмента не являются формальными ответами только на три каких-то вопроса. Три пункта в заключении – это выводы по тексту.

Прокурор: Вы можете дать ответ на каждый заданный следователем вопрос отдельно?

Эксперт: Хорошо, сейчас попробую.

Прокурор: Не сейчас, не сейчас, не сейчас…

Эксперт: Конечно. А я считала, что я в исследовательской части это отразила, только вопросы не формировала.

Прокурор: У меня нет больше вопросов, Ваша честь.

Как Вы могли заметить, лингвист по три раза просила нас повторить вопросы из двух предложений и, не смущаясь, «отвечала» на них 20 – 40 предложениями, полагая достаточным одного раза для меня, не то что лингвиста, даже не филолога и, чего Вы не могли наблюдать, с явным превосходством смотрела на меня, бедного технаря. Ну да Бог милостив, справились. Я из сострадания к присутствующим не просил её повторять ответы пропорционально количеству предложений и с учётом моей филологической неподготовленности.

Думаю, что теми же соображениями руководствовались судья и прокурор; только последствия этих соображений были, естественно, разные. Мы с Романом искали истину через смысл текста, а судья была вынуждена - через параграфы УПК. Неудивительно, что наше ходатайство о недопустимости такого экспертного заключения в качестве доказательства судья отклонила, тем более что прокурор возражал против него.

Ходатайство

о признании не относимым к доказательствам заключения проведённой лингвистической экспертизы от 7 августа 2009 г.

Так как любой суд над членом общества необходим для защиты общества, а не мести за что-либо, обязательной в судебном рассмотрении задачей является общественное понимание опасности инкриминируемого преступления. Поэтому законодатель ввёл статут общественного защитника, который мне поручили представлять, имея в виду прежде всего общественный смысл деяния.

Поскольку в представленном прокурором обвинении ключевым является лингвистическое экспертное заключение об экстремизме текста «Ты избрал – Тебе судить», его необходимо объяснить, ибо общественный смысл данного текста должен быть доступен не только лингвисту, а всем дееспособным членам общества. Подчеркну: не отдельные слова, а смысл всего текста.

Любой эксперт должен обладать дополнительными, а не усечёнными знаниями по сравнению со знаниями любого дееспособного члена общества, что предполагает понимание смысла всего текста. Поэтому в тексте экспертизы необходимо было пояснить не только общий смысл текста, но и дополнительные, научно обоснованные аргументы лингвиста, указывающие на применение в тексте изощрённых способов манипулирования сознанием, в результате которых могут выявиться мотивы для экстремистской, опасной для общества деятельности.

Обратимся к поставленным эксперту вопросам, исследовательской части экспертизы и её заключению.

На разрешение эксперта были поставлены 8 вопросов, в каждом из которых его просят найти: во-первых, что-либо негативное, во-вторых, по отношению к какой-либо социальной группе.

Исследовательская часть экспертизы текста материала «Ты избрал – Тебе судить» состоит из цепочки последовательных шагов.

1-й шаг. (В кавычках даны цитаты из заключения эксперта.) «Текст связный». Следствием такого утверждения эксперта должен быть выявлен смысл целостного, как утверждает эксперт, «связного» текста. Смысл не выявлен , не указан, так же не указано, на основании чего, каких лингвистических исследований выявлена связность текста.

2-й шаг. «Текст содержит смысловые оппозиции, выраженные противопоставлениями». Оппозиция в лингвистике - это противопоставление языковых единиц одного уровня, выявляющее различие между ними (энциклопедия). Заменив «оппозиция» на его развёрнутый в энциклопедии смысл получим: текст содержит смысловые противопоставления, выраженные противопоставлениями. Почему так получается? Потому что эксперт сам навесил прилагательное «смысловые », зная как лингвист, что весь текст описывает смысл , а не отдельные слова и выражения, смысл можно установить только по прочтении всего текста. Противопоставления есть в любом тексте, но их смысл можно определить только в конце текста. Поэтому, добавив «смысл» «оппозициям»: «народ – президент, Федеральное Собрание; преступники – герои; преступление – подвиг; вина – заслуга; наказание – поощрение; члены АВН – мешающие пройти «законный путь»; человек - организм», автором этого «смысла» стал сам эксперт, почему-то закавычив предлагаемый законный путь.

Если оппозиция – это противопоставление языковых единиц одного уровня, выявляющее различие между ними , то почему эксперт противопоставил народ – президенту, Федеральному Собранию? Различие-то есть, но разного уровня, т.к. президент - субъект из народа, и как он может противопоставляться сам себе? Одного уровня - это значит в одном пространстве применения, например, президент – премьер-министр (из структуры власти), стол - стол (из элементов мебели, которая может быть и плохой, и хорошей) и т.п. Зачем нужен этот шаг, мы увидим дальше. Таким образом, это сам эксперт ввёл противопоставление «народ – президент» и т.д.

3-й шаг. «Тенденциозность противопоставления», т.е. необъективность, сознательная неравноправность, выделение по предпочтению, предвзятость (из словаря). Выбрав из всего текста «Ты избрал – тебе судить» только фрагмент о наказании сложивших полномочия президента и членов Федерального Собрания и проигнорировав фрагмент из того же текста о поощрении тех же субъектов, эксперт допустил необъективность, выделение по предпочтению, предвзятость, т.е. проявил тенденциозность в анализе текста.

Эксперт тенденциозно назвал «враждебными» характер действий по отношению к президенту, не спросив, считает ли сам президент враждебным по отношению к себе награждение его званием «Героя России» за одобренный народом результат правления. И будет ли президент считать незаслуженным, враждебным по отношению к себе вердикт народа «достоин наказания» и 4-летнее наказание за провальные результаты своего правления. Есть Люди, которые искали смерти за меньшие ошибки, чем обрушение жизни народа. Я лучшего мнения о личных нравственных качествах будущих президентов. Но удивляет прямой подлог эксперта, ведь из текста понятно, что предполагаемый закон не может быть применён в отношении действующего президента и членов Федерального Собрания РФ; только после завершения их полномочий оценивается исполнение ими своих обязанностей. Именно этим предполагаемым законом президент и члены ФС РФ защищены от любых насильственных действий до конца исполнения своих обязанностей. Очевидно, что этим АВН защищает президента и членов ФС РФ от неуважения к их статусу. Думаю, что уважаемому суду это так же понятно. Действующая по Конституции норма импичмента к действующему Президенту предусматривает его наказание до 20 лет лишения свободы и нигде в Конституции не сказано о поощрении.

4-й шаг. Эксперт фиксирует наличие явных призывов, высказываний побудительного характера. При этом в анализе уходит от поставленного вопроса: «содержит ли текст призывы и побуждения к действию, направленному на осуждение людей, не присоединившихся к АВН?». Кроме того, эксперт, анализируя фрагмент текста, проигнорировал его начало: «Если ты Человек…», которое подразумевает, как минимум, осмысление некоторого условия, после которого принимается решение, к которому призывается. Таким образом эксперт столкнулся с условным призывом (если такой вообще существует), с анализом которого не стал разбираться. Как указано в словаре Ожегова: «Призыв - … лозунг в лаконичной форме, установленное законом привлечение граждан к выполнению обязанностей» и означает безусловную форму исполнения, что понятно всем нелингвистам.

5-й шаг. Разбираемый фрагмент «Если ты Человек, а не только организм», по мнению эксперта, содержит противопоставление «Человек» и «организм», в то время как для нелингвиста ясно сказано: «а не только », т.е. Человек тоже является организмом, к которым относятся и члены АВН. Как же можно унижать самих себя?

По мнению эксперта, этот фрагмент «содержит субъективную, уничижительную характеристику тех, кто не присоединился (не присоединится) к АВН. Существительное организм выражает примитивное, инстинктивное, физиологическое начало, подчёркивает неполноценность личности». И действительно, эксперт в состоянии оценить «организм» только так «субъективно», в то время, как есть объективное определение по словарям. По Ушакову: «совокупность индивидуальных психофизических свойств какого-нибудь человека». И пример оттуда же: «Желания кипят – я снова счастлив, молод, я снова жизни полн – таков мой организм» - Пушкин. Вот так, в отличие от лингвиста, описал полноту «организма» классик современного русского языка. Эксперту такое полноценное описание личности, возможно, неизвестно. Хотя в школьную программу образования это входило.

По тому же Ожегову «Человек с большой буквы – носитель высоких моральных достоинств».

Именно поэтому «организмы» нежелательны в рядах АВН, просто потому, что «счастья для организма» АВН не гарантирует, хотя «организмы», возможно, и захотели бы вступить в АВН. А эксперт почему-то совершенно произвольно обозначает их как «неприсоединившихся (в настоящем и будущем)» к АВН лиц.

6-й шаг. «Побуждения к насильственным действиям не выражены явно повелительными формами, но содержатся в подтекстовой информации». Согласен, они не выражены даже в вопросительной форме, однако они выражены явно: «обязанность за его исполнение ложится на каждого гражданина России». Но так же очевидно, что обязанность за исполнение любого закона России ложится на каждого её гражданина. Оценка экспертом «неявного» характера указаний создаёт конспирологический аспект исследуемого текста, что не соответствует истине.

Эксперт, определяя характер действий как «насильственный», закладывает подтекстом насилие, которое ужесточает наказание. Эксперт подталкивает этим суд к повышению квалификации преступного уровня деяния. Эксперт опять тенденциозно закрепляет за понятиями «армия», «силой», «бойцы» насильственные действия, хотя очевидно, что силой бойцы, силой армии могут защищать закон, а не совершать насилие.

На протяжении всего анализа текста эксперт постоянно игнорирует основной смысл текста, выраженный предельно ясно: что надо добавить в Конституцию и что по закону требуется для этого сделать, не позволяя никому никакого беззакония.

Эксперт не понимает, что назначает закону о референдуме только насильственный способ его проведения. Для любого референдума надо собрать 2 млн. подписей, и всякий мешающий проведению референдума будет по закону осуждён, и к нему применят насильственную меру по закону.

Повторим. На разрешение эксперта были поставлены 8 вопросов, в каждом из которых его просят найти: во-первых, что-либо негативное; во-вторых, по отношению к какой-либо социальной группе. Но ведь для этого надо указать, к какой именно социальной группе это относится. Как мы видим, эксперт старался высосать из пальца негативное отношение к кому-либо, но это нездорово у него получилось. Сочувствую. Но ни единым словом эксперт не посмел выделить в исследовательской части какую-либо социальную группу. Понимаю. Ведь по энциклопедии социальные группы это относительно устойчивые совокупности людей, имеющие общие ценности и нормы поведения, складывающиеся в рамках исторически определённого общества.

В заключительной части эксперт из 8 поставленных вопросов скромно даёт ответы на 3 самостоятельно переформулированные, но непонятно какие вопросы.

1. «Исследуемый текст содержит призывы и побуждения к действию, направленному на осуждение людей, не присоединившихся к АВН. Уничижительная характеристика содержится в высказывании «Если ты Человек, а не только организм…». Оставляя за рамками проанализированную нами субъективность эксперта, отметим отсутствие социальной группы, которую эксперт постеснялся определить.

2. «Текст содержит высказывания, которые передают враждебный или насильственный характер действий по отношению к Президенту РФ, Членам Федерального Собрания РФ». Алогичность этого вывода мы показали, но объявить их социальной группой эксперт опять постеснялся.

3. «В тексте присутствуют выражения и высказывания, которые являются негативными оценками Президента РФ, Членов Федерального Собрания РФ, а также людей, не присоединившихся к движению АВН». Тут до кучи и президент, и члены Федерального Собрания РФ, и неприсоединившиеся к АВН. Понятно, почему в 1 пункте в группу «организмов» не включён президент РФ, ведь эксперт сама определила слово организм: «…подчёркивает неполноценность личности». Эксперт создаёт группы по полному произволу, но каждый раз не рискует придать им свойство «социальных».

Таким образом, эксперт не дала точный ответ на поставленные вопросы, что указывает на бессмысленность данной лингвистической экспертизы. Объективная причина такого результата в том, что вопросы коммуникации социальных групп относятся к специалистам социальных отношений и должны рассматриваться ими в комплексе со специалистами психолингвистики.

Поэтому мы настаиваем на признании проведённой лингвистической экспертизы неудовлетворительной и проведении дополнительной комплексной социо-психолингвистческой экспертизы.

Судья: Какое у вас ещё ходатайство?

Р. Замураев: Мы сделали с адвокатом запрос профессору кафедры массовых коммуникаций Московского городского педагогического университета Борисовой Елене Георгиевне и получили ответ.

Судья: Вы просите его приобщить?

Адвокат Корольков: Просим, да, приобщить. Заявляем ходатайство об этом.

Судья: Вы просите приобщить экспертное заключение…

Адвокат Корольков: Да, с нашим допросом.

Судья: …по заключению эксперта Фокиной Мадины Александровны?

Адвокат Корольков: Да.

Судья: Возражения будут по приобщению данного документа у прокурора?

Защитник: Ваша честь! Может быть, есть смысл зачитать, чтобы прокурор смотрел по тексту и имел время для обдумывания?

Судья: Сейчас, минуточку. Мы сначала решим вопрос, будем ли мы это приобщать и исследовать. Сейчас прокурор посмотрит.

Защитник: Может, зачитать пока, а вы скажете, да или нет. Приобщаем либо нет.

Судья: Приобщим – будем исследовать, не приобщим – не будем исследовать… То есть фактически вы поставили те же вопросы, которые ставились…

Адвокат Корольков: Да.

Защитник: Только что сам прокурор сказал о том, что эксперт ответил не на те вопросы, скажем так, как минимум, не на все вопросы. То есть прокурор уже потребовал…

Прокурор: Не возражаю.

Судья: Ну, я полагаю необходимым приобщить, поэтому удовлетворяю ваше ходатайство. Значит, приобщить.

Прокурор: Не надо читать, читать умеем.

Р. Замураев: Я прошу зачитать.

Судья: Вы просите огласить этот документ?

Защитник: Огласить, да.

Судья: Ну хорошо, огласим. Поскольку приобщили этот документ.

Прокурор: Ваша честь, а сам запрос имеется?

Адвокат Корольков: Да, все представлено.

Судья: Да, запрос имеется. Те же вопросы, которые ставились… Давайте я оглашу. (Зачитывает экспертное мнение д.ф.н. профессора Е.Г. Борисовой.)Подпись, печать имеются.

Следующим по ходатайству Р. Замураева о приобщении к делу было зачитано судьёй экспертное мнение доктора филологических наук, профессора МГПИ Е.Г. Борисовой о том исследовании, которое провела тоже профессор - лингвист М.А. Фокина.

Экспертное мнение

о заключении эксперта Фокиной М.А. по материалу «Ты избрал – тебе судить!», размещенном в Интернете

Первая и вторая части текста являются законодательными проектами, толкование которых позволительно только юристам, а не лингвистам. В данной части экспертного заключения эксперт явно вышел за пределы своих специальных знаний. Лингвистическое рассмотрение законов – это оскорбление юристов подозрением в незнании ими русского языка, но даже в таком случае лингвистический анализ вызывает удивление.

1. Доцент Фокина М.А. ориентировалась на труды, посвященные анализу связного текста, преимущественно художественного (Бабенко, Казарин). Лингвистическому анализу художественного текста посвящены и труды И.С. Валгиной и И. Гальперина. В этих работах не содержится сведений, позволяющих определить намерения автора и дать оценку той или иной социальной группе - не содержится разбор сведений, позволяющих юристам выявить признаки наличия экстремистской деятельности. А эксперт, выполняющий экспертизу по заданию следственных и судебных органов, обязан иметь в виду именно эту цель.

Возможно, именно поэтому исследовательская часть экспертизы не содержит тех видов анализа, которые необходимы для оценки какого-либо текста с точки зрения соответствия законодательству. В частности, наличия в тексте высказываний, которые юристы могли бы оценить как возбуждающие национальную, религиозную или социальную рознь, пропаганду насильственных действий и т.п. Отсутствует обязательный для эксперта-лингвиста анализ контекста, в котором употреблены высказывания, и обязательный лингвопрагматический анализ (выявление интенций автора, характеристик речевых актов) (см. Методические рекомендации об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды / Утверждены Заместителем Генерального прокурора РФ М.Б. Катышевым 29.06.99 года № 27-19-99; Галяшина Е.И. Лингвистика vs экстремизма: В помощь судьям, следователям, экспертам / Под ред. проф. М.В. Горбаневского. – М.: Юридический Мир, 2006 г. – 96 с.; Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика: учебное пособие / А.Н. Баранов. – М.: Флинта: Наука, 2007. – 592 с.)

2. Эксперт сразу же, без каких бы то ни было обоснований выделяет наличие смысловых оппозиций, которые сами по себе очень мало что говорят о намерениях автора, т.к. относятся к разным частям текста (о том, что исследуемый текст состоит из трех различных частей, автор экспертизы отмечает сразу же). Так, оппозиция «народ – Президент» может иметь различное содержание в зависимости от контекста, в том числе не связанное с осуждением Президента. Действительно, в исследуемом тексте (проекте закона) предполагается оценка действий Президента (не нынешнего, а любого, кто будет занимать этот пост). Этого эксперт не учитывает, в результате выводы, сделанные далее («противопоставления носят тенденциозный характер, направлены на формирование негативного, неуважительного отношения к Президенту РФ, членам Федерального Собрания РФ» и др.) не получают обоснования. А обращение к другим статьям текста законопроекта их полностью опровергает (ср. Статья 11. Если суд народа признает работу Президента и (или) членов Федерального Собрания «Достойной благодарности», то все, не имеющие не отбытых наказаний по данному Закону, становятся Героями России со всеми правами и льготами, дающимися этим званием»).

3. Анализ послесловия, содержащего призывы к присоединению к рекламируемой организации АВН, можно признать удовлетворительным: хотя рассуждение не полное, но в виду очевидности более подробного и глубокого анализа и не требуется.

4. Та часть экспертизы, которая посвящена выявлению побуждения к насильственным действиям также страдает отсутствием контекстуального анализа, что привело к неверному истолкованию многих фраз. Буквально каждое слово, так или иначе связанное с силовыми действиями хотя бы в одном из значений, искусственно привлекается для доказательства косвенных призывов к насилию. Во-первых, некоторые слова («бойцы» в значении «активные члены») употреблены в значениях, не связанных с реальным насилием. Во-вторых, многие насильственные действия описаны как способы воплощения закона в жизнь, т.е. применены по отношению к нарушителям закона (ср. «человек, исполнивший приговор», «мы заставим его (Закон) исполнять» и т.п.). Это как если бы документы Прокуратуры и МВД, регламентирующие задержание преступников, рассматривались как призывы к насилию.

Выявление тематической группы слов («армия», «бойцы», «силой») не является доказательством наличия призывов к насильственным действиям.

5. Не представляются обоснованными и выводы эксперта.

В первом утверждается, что в исследуемом тексте содержатся призывы и побуждения к действию, направленному на осуждение людей, не присоединившихся к Армии Воли Народа. На самом деле, эксперт произвольно истолковал понятие «организм», но даже если встать в этом вопросе на позицию автора экспертизы (что само по себе недопустимо), то эксперт выявил только то, что имеется уничижительная оценка людей, не присоединившихся к этой организации и нет ни слова о насилии к ним. Однако в тексте совершенно определенно речь идет о людях в политике, а в политике допустимо то, что недопустимо в частной жизни. В качестве примера можно привести постановлении Европейского суда по правам человека по делу «Лингенс против Австрии» от 08 июля 1986 года: «В более общем виде можно сказать, что свобода политической дискуссии составляет стержень концепции демократического общества, которая проходит через всю Конвенцию. Соответственно, пределы допустимой критики в отношении политиков как таковых шире, чем в отношении частного лица. В отличие от последнего, первый должен проявлять и большую степень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества к каждому его слову и действию».

Вывод о наличии враждебного отношения к Президенту РФ и насильственного характера действий по отношению к нему, как мы показали выше, полностью лишен основания.

То же можно сказать и о третьем выводе.

***

Таким образом, можно утверждать, что при проведении экспертизы были проигнорированы необходимые методы лингвистического исследования (контекстуальный анализ, лингвопрагматический анализ, лексикосемантический анализ), что не позволило получить выводы, соответствующие современному уровню лингвистики в целом и лингвистических экспертиз в частности.

Доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры массовых коммуникаций Московского городского педагогического университета Борисова Елена Георгиевна. Стаж работы по специальности 30 лет, стаж экспертной деятельности 10 лет.

Е.Г. БОРИСОВА

Судья, не получив возражения прокурора, приобщает мнение д.ф.н. Е.Г. Борисовой к делу.

Демонстрация безответственности

Всем участникам процесса ясно, что дело по обвинению Р. Замураева разваливается, и тогда прокурор решительно встаёт на его защиту (не обольщайтесь: не Романа, а обвинения) и ходатайствует о проведении дополнительной экспертизы (не смейтесь!) той же Фоминой!!! Я верю в здравый смысл человека до тех пор, пока он меня в этом не разубедит. Прокурор сделал «решительный шаг» в этом разубеждении. Протестуем, поскольку безнаказанность от однажды проваленного дела (в данном случае – нахождения истины) гарантирует следующий провал. Ходатайствуем не только о недопустимости привлечения Фокиной как эксперта, но и о недостаточности только лингвистической экспертизы.

Суть в том, что и мы, и прокурор понимаем, что такое безответственность, но по-разному относимся к её результату. Мы не можем опираться на безответственность «служб» при установлении истины, а прокурор может использовать безответственность через инструмент формально подписанного предупреждения об ответственности и своей интерпретации этой ответственности.

Рассмотрение дела принимает тупиковый характер, и судья вынуждена для его продолжения вынести постановление о назначении новой комиссионной комплексной экспертизы, которую мы предложили, (см. наше ходатайство: «поэтому мы настаиваем на признании проведённой лингвистической экспертизы неудовлетворительной и проведении дополнительной комплексной социо-психолингвистической экспертизы », но которую судья отмела). В постановлении экспертиза поручается центру криминалистики ФСБ в Москве.

Мы «понимаем»: Москва заварила, пусть и расхлёбывает. Судебное заседание отложено до получения нового заключения экспертизы.

«Я люблю Кострому!»

В перерыве судебного заседания Роман, не уставая, водил нас по городу. Несколько раз мы встречали «компании» одинаково одетых муниципалов, бывших работников остановленных производств, которым мэр даёт зарабатывать лопатой и метлой. Свои действия мэр пояснил лозунгом: «Я люблю Кострому!», растиражированном на спинах этих работников.

Чтобы передать своё чувство к городу, Роман стал режиссёром нового вида искусства, показав нам «спектакль» в четырёхмерном пространстве Костромы из нескольких панорам с историческими персонажами.

«Первая сцена». На высоком берегу Волги с необозримой перспективой и спрятанным подо льдом потоком воды (или жизни?), таким же бесконечным, как сама история России, стоит величественный памятник Ивану Сусанину с выбитыми в граните словами: «Ивану Сусанину от благодарного русского народа». Памятник победе духа; его призыв к потомкам в России выразил декабрист К.Ф. Рылеев: «Каждый Отчизну с младенчества любит и душу изменой свою не погубит».

«Вторая сцена» – напротив первой. Широкая центральная площадь в великолепном оформлении образцов архитектуры. Раньше любимое место встреч и гуляний костромичей - здесь было много радующих глаз деревьев, которые почему-то срубили; под деревьями были скамейки, которые тоже почему-то убрали. Место стало немноголюдным, открытым, за что, видимо, костромичи и нарекли его теперь «сковородкой». Сейчас здесь размещена ледовая композиция скульптур, которая растает по весне. Здесь же временно поселился нарисованный макет планируемого памятника в виде постамента с барельефом из фигурок человечков, над ними фигурка побольше - Ивана Сусанина с протянутой вверх рукой. Рукой не дотянуться до вознесённого на столбе, в центре постамента, большого парадного бюста первого из династии Романовых – Михаила. Чего-то хочет от царя одинокая фигурка Сусанина. Исторически достоверно было бы царю чего-то желать от Ивана Сусанина. Установка «композиции» приурочена к 400-летию дома Романовых в 2013г.

Немного дальше от настоящего памятника И. Сусанину, по течению то ли Волги, то ли самой истории - «Третья сцена». Задуманную в 1913 г. к 300-летию дома Романовых композицию в виде постамента с помещёнными на нём всеми царями Романовыми удалось воплотить только величественный постамент. История не согласилась с «задумкой», грянули Октябрьские 1917 г. дни, и, в конце концов, на огромный постамент размером около 10х10 м и высотой в 4 м. поместили фигуру В.И. Ленина. Необъятность постамента вынудила архитектора поднять мощную фигуру на дополнительную высокую стелу.

Макет будущего памятника Михаилу Романову заставил вспомнить, что после поражения французской Революции и возвращения Бурбонов (французских королей) было сказано: «Они ничего не забыли, но ничему не научились». Невольно возник вопрос: не растает ли вместе с ледовыми скульптурами проект памятника царю Михаилу Романову?

Мне захотелось описать «хождение по Костроме» как спектакль, потому что завершилось оно спуском к Волге, в беседке великого русского драматурга А.Н. Островского.

Ростов Великий. Хранитель русского костюма

По дороге в Москву напросились в гости к Александру Яковлевичу Колесникову, хранителю русского костюма, осевшему в Ростове Великом. Зачарованно слушаем его прекрасную русскую речь о русском костюме, русском быте и его собственной подвижнической жизни, посвящённой культуре русского народа. Потомок старинного русского рода на свои средства содержал школу русского ткачества, взрастил творчество многих деятелей культуры. Выдающиеся костюмеры, например, Вячеслав Зайцев, черпали из его коллекций, собранных в десятках полевых сезонов по глухоманям и скитам, даже у староверов. Устроитель более 500 выставок русского костюма в 40 городах, и не только России. Как-то мы с дочерью были у него в гостях, он предложил Кате примерить старинный женский костюм. Произошло преображение: современная городская девушка превратилась в русскую красавицу с лебединой походкой и удивлёнными глазами от этой перемены. До сих пор храню фотографию того преображения.

Он много раз обращался к властям разного уровня о необходимости создания музея Русского костюма; с годами потеряв здоровье, поселился в Ростове. Последняя отчаянная попытка была предпринята 3 года назад. Обратился через СМИ с ультиматумом: сожжёт всё сохранённое им, если соотечественникам безразлична судьба нашей культуры и их не волнует её забвение. Даже назначил дату; никто не откликнулся, а он оказался не в силах выполнить угрозу. Выбрав пожизненное служение русской культуре, стал хранителем русского костюма. Что бы ни случилось с русской культурой, его вины в этом не будет.

Товарищи

Уже второй раз мы вместе на «долгой» дороге Москва – Кострома – Москва доверяем наши жизни «управляющему» Константину. Не потому что любой водитель находится под законом об ответственности, а потому что Костя - наш товарищ и не будет безучастно наблюдать беды России, зная, что безответственность власти порождает беды народа. Именно это заставило моих товарищей образовать Армию Воли Народа, взять на себя ответственность друг перед другом по продвижению Закона об ответственности власти. И поскольку власть продолжает тиражировать проблемы, число наших товарищей прибавляется.

Власть отвечает на это судебными процессами, обвиняя в «экстремистской деятельности», к которой относит распространение информации, содержащей «экстремистские выражения», которые нарекаются ею самой произвольно. Все понимают, что на самом деле это борьба власти с инакомыслием в самых беззаконных и уж тем непристойных формах. Тем самым даже уничтожая законные способы разумного решения, власть выдавливает решение на действительно крайние, т.е. экстремистские действия. Парадокс - Армия Воли Народа защищает законные способы решения общественных проблем, а власть «агитирует» своими действиями за выход из правового поля! Бессмысленность борьбы с инакомыслием судебными процессами вытравляет остатки уважения к власти и увеличивает число инакомыслящих, что не раз подтверждалось историей. Сколько бы ни было осуждённых, остальных инакомыслящих всегда будет больше, тем более в непокорном русском народе.

Обо всём этом говорим по дороге в Москву, когда нас прерывает звонок от Ю.И. Мухина. По его напряжённому голосу понимаю, что он переживает сейчас за Р. Замураева больше, чем когда осуждали его самого. Кратко излагаю судебный процесс и чувствую, что у «Игнатьича» спадает напряжение. Да и нам пора напряжение снять и прерваться - до следующего судебного заседания в Костроме.

В.М. ЛЕГОНЬКОВ