ОПЕРАЦИЯ "КЕРОГАЗ"

Штирлиц пребывал в раздумьях. Еще вчера все казалось простым и легким. Однако сегодня, когда подошло время писать отчет о проделанной работе, Штирлиц вдруг понял, что слишком точная интерпретация событий может стоить ему жизни. Его могли убить в подъезде какого-нибудь дома, взорвать вместе с этим домом или в метро, ему могли подсыпать канцерогена в борщ или просто уронить кирпич на голову, имитируя уличное нападение с целью изъятия сотового телефона или с целью группового изнасилования. Варианты изъятия этой жизни, так же как и варианты изъятия денег, могли быть самыми разнообразными, но после провозглашения демократии их действие стало неотвратимо.

С самого начала этой операции Штирлица не покидало чувство неудовлетворенности. Накануне его сняли с почти завершенного дела и вызвали в центр. То дело обещало стать ярчайшей звездой в карьере Штирлица. В одной не столь уж и далекой стране на базе нескольких новейших нанотехнологий был разработан способ и создавался прибор, который мог одновременно наращивать женскую грудь и жарить яичницу. Это был прорыв в XXII век, и, что самое главное, это полностью соответствовало новейшим указаниям партии власти и нынешнего правительства. В свое время операция по получению документации этого прибора была названа "Керосинка".

Но Центр знал, что делал, когда отзывал Штирлица для выполнения другого более важного задания. Кроме Штирлица, справиться с этим новым заданием было некому. Разумеется, предусматривались и страховочные параллельные варианты операции, но основные надежды связывались со Штирлицем. Вот почему из уважения к нему новой операции было присвоено кодовое название "Керогаз"...

"Керогаз" внешне выглядел весьма простым. По случаю каких-то торжеств в Москве оказалась рота морских пехотинцев США. Они браво отшагали по Красной площади, в связи с чем предполагался банкет с речами и, конечно, с выпивкой. В задание Штирлица входило перевести выпивку в пьянку, в процессе которой выяснить у морпехов планы нападения на нашу Родину и, прежде всего, на объекты, находящиеся в укрепрайоне "Успенское шоссе".

Морпехи выглядели рослыми крепкими парнями, и много алкоголя могло войти в них. Однако и Штирлиц имел некоторую тренировку еще со времен общения с Мюллером и его людьми. Бедный Холтофф!.. Кроме того, Штирлиц знал особые приемы укрепления стойкости к алкоголю. Так что задание представлялось вполне выполнимым. Оно оставалось таковым даже с учетом того, что среди морпехов могли быть агенты ЦРУ.

Центр и его спонсоры не пожадничали. Было выделено несколько ящиков французского коньяка, перелитого в отечественную тару, много икры черной, красной и баклажанной. Форель, осетрина, белуга и прочая ныряющая и плавающая закуска пребывали в изобилии. Поросячьи тушки, кабаньи и медвежьи головы живописно украшали стол.

Как и положено, поначалу пили за дружбу и взаимопонимание, за совместные полеты на Луну и походы по бабам, за укрепление мира во всем мире и укрепление берегов Тихого океана в рамках последних экологических инициатив руководителей обоих государств. Французский коньяк легко и непринужденно исчезал в морпеховских глотках под веселое хлюпанье черной икры.

Когда коньяка исчезло по литру на морпеховский нос, Штирлиц приступил к выполнению задания. Сам Штирлиц почти не пил, а потому голова его работала четко. Он подсел к одному из морпехов, хозяину наиболее сообразительной физиономии, и представился:

- Максим Максимович.

- Джон, - прозвучало в ответ.

Штирлиц разлил по полстакана коньяка и предложил:

- Ну, будем!

Джон выпил залпом, а Штирлиц только пригубил.

- Хороший коньяк, - сказал Джон. - Напрасно ты не пьешь, Макс. Нет здоровья, или ты из КГБ?

- Со здоровьем все в порядке, - ответил Штирлиц, - а КГБ уже давно самого нет. Просто у меня было тяжелое детство. Родители обучали меня пить коньяк, не торопясь, и разглядывать его в свете вечерних ламп.

Штирлиц побывал на грани провала, но, как всегда, сумел выкрутиться. Контакт был налажен, и можно было приступать к активным действиям. По инструкции следовало узнать, откуда Джон родом, его родословную и почему он так хорошо говорит по-русски, вспомнить его родной городок и тамошнюю церковь, но Штирлиц решил идти напролом:

- А коньяк действительно хорош, - сказал Штирлиц. - Будет жаль, если вы начнете нас бомбить крылатыми ракетами и мы уже никогда не выпьем вместе.

- Нет! - возразил Джон. - Нам запрещено так просто убивать туземцев. Все мы регулярно посещаем церковь, где слушаем проповеди, а в полевых условиях за нами следит очень сердитый капеллан.

Джон обвел зал взглядом и увидел за одним из столов здоровенного верзилу.

- Эй, Майк, покажи, какой ты сердитый.

Майк сдвинул к носу глаза и брови, что действительно произвело странное ощущение очень сердитого слегка пьяного человека. Джон глотнул еще коньяка и продолжил излагать свое видение проблемы войны и мира.

- Ты пойми, Макс, американцы - прежде всего деловые люди, которые умеют считать деньги. Самая захудалая крылатая ракета стоит миллион долларов. Ты когда-нибудь видел миллион долларов?

Джон подвинул к себе три больших блюда с черной икрой, свалил всю икру на одно из них и объяснил:

- Миллион - это примерно такая же кучка, но настоящими американскими деньгами.

Джон мечтательно прикрыл глаза, представил, как он вернется домой, сопрет где-нибудь свой первый миллион, затем еще один и еще...

- Нет, - продолжил Джон разъяснять Штирлицу теорию войны и мира, - с вами все будет, как в Ираке. Те тоже кричали что-то очень громкое и грозное, клялись в верности Саддаму, а затем все разбежались куда-то. Некоторые даже встречали нас с цветами. А все потому, что мы пообещали им настоящую демократию, которой они не видели до этого. И вам пообещаем. И вы радостно согласитесь.

- Как согласились иракцы? - спросил Штирлиц.

- Да, как согласились иракцы, - сказал Джон. - Разумеется, во всяком народе имеются экстремисты, которым мы можем не понравиться и которых следует держать в клетке. И мы примем для них специальный закон или лучше всего возьмем ваш же закон "О косом взгляде, или об экстремизме", который приняла ваша Дума. А всем остальным мы пообещаем сокращать их вдвое меньше, чем сокращал их Саддам. И народ поймет свое счастье. Задрав штаны, народ побежит за демократией. Мы позволим им голосовать на выборах и на референдумах. Иногда мы даже разрешим им выражать неудовольствие. После этого самых отъявленных смутьянов мы отправим на Гуантанамо, а всем остальным предоставим гуманитарную помощь из бобов и тушенки. И люди наконец-то будут счастливы на этой земле.

- Ну, а каков же ваш собственный интерес? - спросил Штирлиц. - Деловые люди не должны работать за одну демократию.

- Разумеется. Нам требуются нефть, газ, древесина. Вы никогда не умели ими пользоваться, хотя исторически вам несправедливо много досталось природных богатств. Однако без нас вы будете нерационально использовать все это и вымирать. И только мы сможем придать новый импульс вашему развитию и сократить ваше вымирание вдвое. Не сокращать вас совсем нельзя. Слишком много развелось у вас воров и умственно неполноценных.

- А как же наша армия? - спросил Штирлиц. - Ее обучали бороться за свою родину. В вас будут стрелять.

- Ерунда! - воскликнул Джон. - На сегодня у вас нет армии. С 1993 года вместо нее у вас толпа воров и попрошаек. Ты пойми, Макс, в любой стране армия создается, для того чтобы защищать свой народ. Если же армия стреляла в свой народ, то ее существование теряет всякий смысл. И пусть тех стрелявших будет совсем немного, как несколько бешеных собак на огромную стаю, но бешенство очень быстро захватывает всех, и методы лечения здесь очень жестоки. Либо вы на первом же этапе отстреливаете взбесившихся, либо разгоняете всю стаю и набираете новую армию, взяв из старой лишь отдельных не заразившихся людей. Промежуточный вариант, связанный с попыткой заболтать преступления взбесившихся, долог и неэффективен. Он требует жизни не менее двух поколений, а за это время внешние враги существенно пощиплют территорию страны, да и местные бешеные псы еще не раз постреляют свой народ, и все придется начинать сначала.

Джон плеснул коньяка себе и Штирлицу и провозгласил тост:

- Ну, будем!

На этот раз Штирлиц сделал два больших глотка, а Джон продолжил:

- Все, что я рассказал, предельно просто. Никакой политики, ничего личного, только бизнес по построению армии. Ваш Ленин строил Красную Армию, разогнав сначала старую, полную бешеных псов, а затем создавал новую. И хотя в ней было мало грамотных людей, но никакая другая армия не могла сравниться с ней по боеспособности. Ведь состав Белой армии был существенно образованнее, да и вооружен лучше. Однако Белая армия создавалась на базе старой царской армии, которую заставляли не только стрелять в собственный народ, но и проливать кровь на чужой территории в уплату царских долгов. Ну, как тут не взбеситься?..

Штирлиц опорожнил свой стакан и выдвинул новое возражение:

- А как же наши генералы и полковники? Их неплохо кормят, и они будут бороться за свой кусок. Наконец, как вы донесете до нашего народа свои идеи? Или ты, Джон, забыл про глушилки?

- С глушилками все очень просто. Вы уже давно уничтожили свою радиотехнику и электронику, так что глушить будет нечем. Но даже если вы что-нибудь закупите на мировом рынке, вы не сможете на этой базе создать хоть что-то работоспособное. У вас уже давно нет ученых соответствующего уровня. А с генералами и полковниками еще проще. Если они начнут слишком задираться, мы предложим их подчиненным вырезать все это стадо и захватить их квартиры. Ведь у младшего и среднего офицерского состава по-прежнему нет жилищ, а генералы обустроены весьма неплохо...

Джон налил по последнему отходному стакану и уже слегка заплетающимся языком, но все еще при твердом сознании продолжил:

- Бросай все эти дела, Макс, и переходи на нашу сторону. Получишь чин полковника, домик в пригороде, хорошую пенсию и вполне приличную подработку. Пенсию тебе дадут и здесь, а вот жилище едва ли и никакой подработки. А ведь вы, русские, все трудоголики, и вам нужна подработка. Будешь возить экскурсии по шпионским заповедным местам, где работал когда-то. Ведь ты гораздо умнее генерала Калугина! Тебе есть что рассказать обывателю. Ну, по последней, будем!..

Штирлиц допил свой стакан залпом. Собрав волю в кулак, он, почти не качаясь, добрался до выхода, поймал такси и вернулся в свою гостиницу. Джон был прав, своего жилища у Штирлица не было...

С утра Штирлиц собрал свои мысли в кулак и сел писать отчет. Этот Джон наверняка был из ЦРУ, но данное обстоятельство мало меняло дело. Сообщать в Центр, что его Родину будут топтать, как Ирак, да еще и сообщать это письменно было равно самоубийству. Однако сообщать что-то другое, высосанное из пальца, тоже было небезопасно. В Центре еще со времен работы Штирлица в Третьем рейхе существовала программа проверки достоверности поставляемой информации. Так что лишь идиоты из либерастов могли приписывать Сталину неверную оценку информации.

Можно было бы написать, что морпехи упились в дупель и никакой информации с них получить не удалось. В этом случае можно было рассчитывать всего лишь на выговор или даже на устное замечание. Однако вся пьянка снималась и записывалась. Последнее обстоятельство в принципе было преодолимо, потому что руководила записью его хорошая знакомая, бывшая радистка Кэт. Она была кое-чем обязана Штирлицу и потому взяла бы с него не по рыночным, а по кадастровым ценам. Но Штирлиц был совсем на нулях. В последнее время Центр, ссылаясь на кризис, не заплатил даже аванс по "Керосинке". При проведении той операции Штирлицу еще удавалось как-то подработать на стороне, а с переходом на "Керогаз" все источники доходов Штирлица оборвались. Хоть иди попрошайничать на Успенское шоссе...

Это была хорошая идея. Ай да Штирлиц, ай да сукин сын! Тогда во время пьянки Штирлиц забыл об этом укрепрайоне, но теперь вспомнил о нем. С его обитателей вполне можно было снять кое-какие деньги за полученную информацию. Разумеется, "иракский вариант" придется разукрасить подробностями, но главная трудность была не в этом. Сбывать информацию придется быстро и по разным каналам, иначе упадет прибыль. Эти крохоборы начнут жаться, тянуть и в результате попробуют обойтись без него. Но Штирлиц знал эту публику еще со времен "перестройки", а потому такие фокусы с ним не пройдут. Заплатят по полной смете, да еще и останется на сигареты...

Таким образом, план отчета вырисовывался полностью. Во-первых, следовало раздоить Успенское шоссе. Во-вторых, совместно с Кэт поправить запись той пьянки, оплатив ее услуги по кадастровым ценам. И лишь после этого выдать отчет в форме описания пьяной оргии. Штирлиц был доволен собой. Удалось обойтись без измены Родине. Те подонки, которые пошли на это, всегда вызывали у него отвращение. А Штирлиц гордился тем, что еще сохранил какие-то иллюзии. По нынешним временам это означало, что предыдущая жизнь прошла не зря...

А.В. СВОБОДИН

 

КОРОТКИЕ НРАВОУЧИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ

История первая. О яйцах

До сих пор человечество знало только три категории яиц.

Это были:

- яйца куриные. О них долго распространяться не будем. Большой интерес к яйцам отразился в народных пословицах и поговорках. Таких, как, например, «не разбивши яиц, яичницу не сделаешь». Или избитая поговорка «не кладите яйца в одну корзину». Ну, конечно же, и о том, что плохому танцору вечно что-то мешает. О том, что «курочка в гнезде, а яичко»...где-то там затерялось. Ну, и т.д. Кстати, учёные так и не решили проблему насчёт того, что появилось раньше - яйцо или курица. И на этом человеческая мудрость по отношению к классическим яйцам, кажется, исчерпана.

- яйцо Колумба. Напомним тем, кто позабыл, что это за штука. Люди давно бились над проблемой, как поставить куриное яйцо, чтобы его ось симметрии была перпендикулярна плоскости стола. Бились-бились и всё безрезультатно. А Колумб стукнул ножом по скорлупе и поставил яйцо на стол вертикально. Вот и весь фокус. Человечество доныне восхищается находчивостью Колумба.

- наконец, яйца Фаберже-Вексельберга. Царский ювелир Фаберже делал пасхальные яйца из драгоценных камней, золота и серебра, покрывал их эмалью, украшал бриллиантами, чем-то там инкрустировал. Походили эти яйца на какие-то яйцеобразные торты, некрасивые и пошлые. Фаберже дарил (или продавал) эти изделия российским царям, а те, обладая очень своеобразным эстетическим вкусом, с благодарностью их принимали. После революции раскатились эти яички по всему миру вместе с Россией, «которую мы потеряли» и по которой сегодня горько плачут Михалков с Говорухиным. Затем, после прихода к власти в стране новых бурбонов, некий небедный человек с говорящей фамилией, производной от слова вексель, господин Вексельберг, стал драгоценные яички скупать. Дарил ли он их новым российским владыкам или нет, не буду врать, не знаю. А в народе стали эти яйца называть яйцами Вексельберга.

А совсем недавно появилась четвёртая категория яиц. Дело было так. Завёлся в пограничном с Россией царстве-государстве некий забияка-президент по имени Какашвили. Задирается и задирается к одному из наших правителей, которого наш народ, проголосовав как всегда сердцем, в своё время демократически избрал. Жуть как надоел. И вот в одном из своих ежедневных публичных выступлений наш в своё время демократически избранный с присущим ему юмором пообещал подвесить забияку за ...ну сами понимаете за что. Да не за одно, а за оба. Услышали это недруги российского народа, ухватились за шутку нашего национального лидера и долго мусолили её в средствах массовой информации. А народ прозвал эти пресловутые яйца яйцами Какашвили-Пупкина.

МОРАЛЬ: ПОЛИТИКИ, ЕСЛИ НЕ ХОТИТЕ ВЛИПНУТЬ В НЕКРАСИВУЮ ИСТОРИЮ, БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ С ЯЙЦАМИ.

История вторая. О воздушных путешествиях

Полетело как-то высшее должностное лицо одного государства с миссией не совсем доброй воли в Россию. А пути господни, сами знаете, неисповедимы. Подлетел аэроплан к намеченному для посадки месту, а там густой туман. С земли и говорят гостям, что, мол, садиться нельзя, можно расшибиться. Летите, мол, гости дорогие, на соседний аэродром, там погода в ажуре. «Пся крев! - вскричали гости, - нам ли, гордым и отважным рыцарям бояться какого-то там тумана! Ещё наша не сгинела!». Не послушали доброго совета, направили аэроплан к земле и, конечно, разбились до смерти.

Так геройски погибло высшее должностное лицо государства вместе со всей своей свитой. Вся государственная элита «сгинела»! Очень жалко гостей! Пришлось в день большого космического праздника в России траур объявить. Такая вот печальная история приключилась.

МОРАЛЬ: ГОСПОДА ЗАРУБЕЖНЫЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДЕЯТЕЛИ, НЕ ПРИНИМАЙТЕ УЧАСТИЯ В СОМНИТЕЛЬНЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ МЕРОПРИЯТИЯХ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ.

А вот третья история. О гастарбайтерах

Разучились в одной стране аборигены убирать за собой. Пьют всякие веселящие жидкости из банок и бутылок, в изобилии выставленные в шаговой доступности в ларьках, что стоят повсюду словно символы победившей в стране демократии. Напьются и бросают пустые ёмкости где попало, в соответствии с поговоркой «где пьют, там и...» и ещё что-то делают. Бутылки и бутылочки, банки и баночки, пузырьки, пузырёчки и прочие скляночки захламили городские скверы, лесные поляны, берега рек и озёр необъятной страны. Как тут быть? И надумали аборигены пригласить миллион уборщиков из «ближнего зарубежья». Чтобы убирали за них мусор, как это делают, например, неприкасаемые в Индии или гастарбайтеры в цивилизованной Европе. А нарекли их, подражая цивилизованной Европе, тоже гастарбайтерами.

Вот освоили гастарбайтеры профессию уборщиков мусора, вырядились в оранжевые робы с надписью «клининг компани», убирают пустые баночки и скляночки за аборигенами. Вроде бы всем радоваться надо. Ан нет! Снова проблемы. Шовинизмы-экстремизмы появились. Аж до драк дело доходит. Вот недавно пресса сообщила, что один предприниматель, неизвестно из каких он аборигенов, местных или пришлых, рассердившись, расстрелял из пистолета трёх гастарбайтеров, которые на него работали. Вот до чего дело дошло.

МОРАЛЬ: 1. АБОРИГЕНЫ, УЧИТЕСЬ УБИРАТЬ ЗА СОБОЙ! 2. ТРУДЯЩИЕСЯ АБОРИГЕНЫ ВСЕХ СТРАН И ГАСТАРБАЙТЕРЫ, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ!

В.Ч.

 

ПЕСОК

Оскольцев Павел Фадеевич не поверил себе дважды подряд. Сначала в позапрошлый понедельник, когда выпивал со свояком и рассуждал за столом о кризисе.

Свояк, надкусив и высосав очередную маринованную помидорку, постучал свободным от недоеденного овоща безымянным пальцем себе по лбу и сообщил:

- Он ведь кризис - ого!.. А не это!..

Несмотря на туманность формулировки, Павел суть уловил, и его осенило:

- Именно! Самим надо, самим! Вон, песок на рынок стройматериалов возим - откуда?! Каждый килограмм в целлофан и чуть не в фольгу упакован - это ж по сколько выходит?! Кто это у нас осилит, и зачем?! А на месте за посёлком этого песка - бесплатно вагонами греби!

И повторил недоверчиво:

- И неужто за последние годы никто даже не дотюкал?!

- Да у тебя не голова, а Дом Советов! - восторгнулся свояк. - Когда допьём, напиши предложение в правительство!

Оскольцев и написал наутро, потом послал свояка за пивом и заодно - конверт на почту отнести. А второй раз он не поверил своим глазам, когда телеграмму доставили. Государственную. По которой срочно вызывали в правительство области, "отмечая важность и своевременность инициативы Оскольцева П.Ф. в свете кризисных явлений". Билеты в той же телеграмме просили сохранить для дальнейшей оплаты и выдачи командировочных. Что в итоге и склонило Павла Фадеевича к поездке.

Поезд прибыл в областной центр под вечер. На перроне в свете загоревшихся жёлто-мутных фонарей мялся таксист в форменной восьмиуголке.

- Вас, что ли, из Пречистенок в правительство-то вызывали? - сразу вычислил он Оскольцева среди двух десятков сошедших пассажиров. Благо остальные являлись женщинами, детьми и стариками.

- Меня, - польщенно отозвался тот.

- Ну, поехали на приём, чего время терять.

- А не поздно сегодня?

- Круглые сутки работают. Кризис, оно как! - пояснил таксист. И всю дорогу рассуждал с гостем о его провинциальном видении проблем бюджета и перспектив региона, впрочем, не особенно вслушиваясь в то, что гость говорит.

Притормозив перед домом с колоннами, он быстрее Оскольцева выскочил из машины и, пока Павел Фадеевич робко поднимался по вылинявшей за много лет ковровой дорожке, забежал вперёд, сдёрнул с головы шофёрскую восьмиуголку и, как швейцар, распахнул дверь:

- Милости просим. Паспорт дайте.

Он сел под зелёную лампу в вестибюле, порылся в ящичке на столе и, достав бланк, выписал приезжему пропуск, пояснив:

- Кризис, знаете ли, кризис. Вот и приходится совмещать.

- Да, да, понимаю... - Оскольцев взирал на недосягаемую под высоким потолком пыльную лепнину и пытался сообразить, что дальше делать.

- А вы вон по анфиладе, пожалуйста. Министр строительства сейчас примет.

- Сам?!..

- Ну, а как же. Кризис, оно как. А дело с песком сверхважное.

Павел Фадеевич пошаркал по мраморным ступеням, и пока освоился в комнате приёмов, одна из дверей растворилась. К нему вышел тот же таксист, но в костюме с галстуком и с депутатском значком.

- Я, я он и есть министр, - бывший швейцар-таксист сделал успокаивающий жест ладонью. - Кризис, как помните. Вот и приходится совмещать.

- Это очень... С точки зрения... Очень... - растрогался Оскольцев.

- Ну, давайте к делу. Значит, какую выгоду сулит это местное сырьё вашему... - министр заглянул в бумажку, - Пречистенскому району?

- Да не району - всей области!

- Всей?! - тот вскинул брови. - Тогда не я, вам к самому президенту обратиться надо! Сейчас, сейчас...

Министр суетливо скрылся. Павел Фадеевич уже стал догадываться - и точно. Из других дверей вышел тот же человек, но с гербом на толстой цепи, бормоча:

- Сами знаете, кри...

- Да, да, кризис, я знаю.

- Выходит, всей области, говорите? Это очень важно, очень! Мы непременно рассмотрим на коллегии - президент схватил руку Оскольцева и затряс её. - А вам теперь огромадное спасибо! Огромадное! Вы поезжайте пока. Мы рассмотрим.

- А сейчас никак нельзя?

- Да не с кем рассматривать-то, кризис... - президент широким жестом обвёл пустые гулкие анфилады.

- А дорогу бы оплатить, как обещали?

- Потом, потом. Сейчас ни министра финансов, ни кассира. Поезжайте на трамвае до вокзала, мы потом сообщим. Когда будет кто...

Павел Фадеевич растерянно огляделся:

- Как же... А где же все? Помнится, мы на последних выборах человек двести избирали. Спикеры, министры, прочие депутаты с обслугой...

- Всех и избрали, да. Работали покуда. Но сейчас кризис, оно как. Экономить приходится. Так что, голубчик, все - да где они все? Кто где. Кто на Мальорке сейчас, кто во Флориде. Сами понимаете. Кри-и-и...

Домой Оскольцев Павел Фадеевич ехал с пересадками на электричках, без билета и питался чипсами.

Евгений ОБУХОВ

 

ИТАР-ТАСС

«БЫВАЕТ»

Серьезную ошибку совершил в Лодзи местный полицейский спецназ. Его бойцы вышибли дверь и затем закидали звуковыми гранатами квартиру, в которой находились... две безоружные женщины. Перевернув все в квартире вверх дном и ничего не обнаружив, антитеррористы удалились, а их командир, не извинившись, «утешил» пострадавших заявлением, что в их работе «и не такое бывает». Возмущенные жительницы квартиры обратились в прокуратуру, которая начала расследование инцидента. К стыду полицейских выяснилось следующее: стражи порядка перепутали квартиры в многоквартирном доме и вместо квартиры 6с взяли штурмом квартиру 6. Пока длилась акция и разбирательство, все, кто находился в квартире 6с, благополучно скрылись. Кого так хотелось арестовать стражам порядка, не сообщается. Представители прокуратуры, однако, сразу же признали вину своих коллег из антитеррористического подразделения и пообещали возместить пострадавшим весь нанесенный ущерб, включая моральный. Алексей Карцев

КАКАЯ ТАКАЯ ЛЮБОВЬ?

Известная израильская фотомодель Бар Рафаэли, хотя и редко появляется на родине, похоже, ни на минуту не перестает занимать умы своих соотечественников - даже тех, кому вера не позволяет проявлять повышенный интерес к красавицам. Совсем недавно чуть ли не весь Израиль обсуждал ее непатриотичный отказ от службы в армии и попытку уклониться от уплаты налогов на родине, а теперь предметом самого живого интереса стали сплетни вокруг ее романа с голливудским красавцем Леонардо Ди Каприо. После того, как появились слухи о возможности помолвки двух знаменитостей, к обсуждению личной жизни Бар Рафаэли подключились и местные ультраправые, и приверженцы ортодоксального иудаизма, прежде хранившие молчание. Наиболее религиозным иудеям чужды разговоры о службе в армии или уплате налогов, поскольку многие из них либо совсем не признают, либо едва терпят светскую власть в лице Государства Израиль, считая, что таковое может установить на Святой земле только Машиах /мессия/, прихода которого иудеи ожидают многие столетия. Но вот вопросы брака в Израиле входят в исключительную компетенцию раввинов, если хотя бы один из брачующихся является евреем, а точнее - оба, поскольку смешанная пара здесь не имеет шансов.

Как сообщает газета «Маарив», публично наставить 24-летнюю израильтянку «на путь истинный» теперь решил Барух Марзель - один из ультраправых религиозных лидеров Израиля, член организации «Лаава», борющейся со смешанными браками. «Прежде всего, хочу подчеркнуть, что я ничего не имею против господина Ди Каприо ни как человека, ни как актера. Возможно, он талантливый актер и хороший человек. Но он - гой. А ты не случайно родилась еврейкой. Наверное, твоя бабушка даже в кошмаре не видела, чтобы ее правнуки ушли из еврейства, а так и происходит в большинстве случаев, когда еврейские девушки выходят замуж за гоев», - говорится в послании Марзеля. «Я пишу тебе от имени тех еврейских организаций, которые обеспокоены ростом числа смешанных браков - нам дорога каждая капля еврейской крови! Разбазаривание еврейской крови - самая большая опасность, которая угрожает евреям как нации. Не иди замуж за Ди Каприо!», - призвал ультраправый лидер. Марзель также напомнил манекенщице о неудачном браке ее коллеги - бывшей мисс мира Линор Абарджиль, «которая не послушалась его совета, и в результате ее брак очень скоро разрушился». Несколько лет назад Абарджиль вышла замуж за литовского баскетболиста Шарунаса Ясикявичуса, но спустя полтора года их союз распался.

О реакции Бар Рафаэли на «отеческую заботу» раввинов пока неизвестно. Николай Керженцев

НАШЕЛ СВОЮ НИШУ

Рекорд Израиля по числу разводов установил 50-летний житель Иерусалима. Недавно раввинатский суд в 11-й раз признал его брак более недействительным. Сам рекордсмен не без гордости заявил, что женится, а затем разводится каждые два года. Вслед за разводом он сразу приступает к поискам новой невесты: «Я забрасываю крючок, и рыбка немедленно клюет». При этом любвеобильный израильтянин не нарушает канонов иудаизма - все свадьбы и разводы организовываются в полном соответствии с еврейской традицией. Последний брак закончился разделением долгов поровну. Жена утверждает, что муж вступил в брак с долгами и обещал самостоятельно расплатиться с ними. Вместо этого он жил на приданое жены и оставил ей половину долгов. Плодом 11 браков стал единственный ребенок, которому наш «герой» не в состоянии выплачивать алименты. Мужчина сожалеет о разводе с первой женой, который привел в движение его машину заключения и расторжения браков.

Как сообщает местная печать, представитель раввината так прокомментировал происходящее: «Похоже, что этот любитель разводов активно и умело домогается своих будущих жен. Однако вскоре после женитьбы стороны надоедают друг другу и начинаются ссоры. Хотя этому мужчине уже 50, у него нет ни единого седого волоса, и хотя у него весьма богатый опыт брачной жизни, он вновь хочет жениться».