БЕРЕЧЬ ДОСТОЯНИЕ НАЦИИ
"Уничтожить "совка"!
"Чтобы уничтожить народ, достаточно лишить его языка", - утверждали древние мудрецы. Так и поступали многочисленные завоеватели. Но как это делали? Либо простым запретом (что ныне и происходит с русским языком на Украине), либо постоянным, целеустремлённым "разбавлением" языка инородными словами, придуманными "заменителями" или, проще говоря, искажали, калечили и этим смертельно ранили его, что мы и наблюдаем в "демократической" эрэфии.
Детально разрабатывая план бескровного уничтожения Великой Державы - СССР, "незабвенный" Ален Даллес предлагал направить главный удар на "человеческий мозг, сознание, ибо они способны к изменению". ("Размышления о реализации американской доктрины против СССР". 1945 г.) Идеолог "холодной войны" не дожил до этих самых "реализаций", но "грандиозная гибель самого непокорного на земле народа, окончательного необратимого угасания его самосознания" сегодня идёт полным ходом. Как и мечтал А. Даллес, в сознание русского человека с помощью русского же языка "успешно" внедряются низменные чувства: "культ секса, насилия, цинизма". Естественно, ставка - на молодёжь, которую задумано "разлагать, развращать, растлевать", для чего "вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности... поощрять пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом, сеять национализм и вражду народов...".
Скажите, кто сегодня осмелится возразить, мол, ничего этого в "демократической" России нет? Страшно и жутко от того, что чужую, антирусскую волю нам навязывают с помощью нашего родного языка. И от этого он теряет свою силу и мудрость. Словарный фонд быстро пополняется чуждым русскому духу хламом: "уикенд... шопинг... бонус... фитнес... чикенс-бургер... папарацци... секс... вау... ваучер... гламур..." и т.д. А вот во Франции, по сообщению СМИ, принят закон, запрещающий подмену национальных слов иностранными! Французы любят свой язык, гордятся им и защищают его. У нас же словесные извращения, непонятные термины насаждаются в СМИ при полном попустительстве и власти, и "россиянских" языковедов... И это понятно: с помощью "упрощённого", малопонятного языка легче привести "руссиян" к жалкому состоянию вырождающегося, зомбированного и безвольного существа. Выступая по Р.С.Н. (Русская Служба Новостей) 13.01.10, известный демократ А. Митрофанов высказался за полную отмену школьной системы обучения, мол, пора переходить на Интернет: не будет мороки государству со всеми школьными делами, да и молодежь будет свободна от излишней опеки... Речь шла о многосерийном телефильме "Школа", вызвавшего гнев и возмущение в обществе. Митрофанов же заявил, что фильм точно показывает наследство, доставшееся "от советской системы", а на вопрос, как бы он поступил, если бы его дочь родила в 14 лет, ответил, как и подобает демократу: "Нормально, это её право... в стране плохо с рождаемостью... ведь женились же наши цари в четырнадцать... и вообще надо многое переделывать...". Говорил он и о судах, милиции...О языке умолчал, а напрасно. Очевидно, нашу "демократию" это вообще не волнует.
Прежнего Патриарха Всея Руси Алексия II никто никогда не заподозрит в симпатии к социализму. Но разве не точно, не от чистого сердца с гневом и болью прозвучали его слова, тронувшие всех честных людей страны: "Мы должны ясно сознавать, что против нашего народа ведётся хорошо спланированная бескровная война, имеющая целью уничтожить его...".
О, великий и могучий-Русский язык - стержень великой нации, ныне, увы, униженной дерьмократами и юридически изгнанной даже из паспортов. Нынешнее поколение ещё знает, что мы - русские. Но будут ли знать, откуда "есть и пошла земля русская..." наши потомки? Каким станет их язык?
О нелёгкой ныне судьбе русского языка иногда поговаривают ради "приличия" в СМИ, но всё это лишь мелкие, а зачастую и просто пустозвонные беседы. Глубокая, всесторонняя и постоянная забота о языке была в СССР. Любовь к родной речи прививалась с детсадовской, школьной и вузовской скамьи. Государственная цензура жёстко контролировала и СМИ, и литературу. Ещё в 1934 году A.M. Горький, обращаясь к писателям, говорил о постоянной, важной задаче "организации языка, очищения его от паразитивного хлама, речевой бессмыслицы... обогащения нелепыми словечками и поговорками типа "мура... буза... волынить... шамать" и т.д. Великий писатель подчёркивал, что "борьба за чистоту, смысловую точность, за образ языка есть борьба за орудие культуры" и предупреждал: "Именно поэтому ОДНИ везде стремятся притуплять язык, ДРУГИЕ - оттачивать его" (ПСС, т.27. с.164-170).
"Притуплять" - сказано точно! Это в полной мере относится к "демократическим" работникам СМИ. Похоже, на факультетах журналистики ныне учат вовсе не тому, чему учили в советское время. Поэтому и оказались многие известные журналисты не у дел. Разумеется, кроме тех, кто пожелал "тешить Мамону", то есть говорить и писать в угоду власть имущим. Честным же, любящим свой народ и свой язык, приходится нелегко, практически оставаться в оппозиции, подвергаться гонениям вплоть до привлечения к суду и закрытию печатного издания. В начале года было официально объявлено о закрытии по разным причинам десятков газет и журналов. О "главной" причине не говорилось. Этой же участи "удостоена" и честная, неподкупная "Дуэль".
Нынешнее время - время ломки всего советского. В конце 90-х гг. началось массовое "перевоспитание совков" и прежде всего с помощью "демократических" СМИ. Открыто об этом ещё тогда говорила журналистка Русского Радио Н. Бехтина: "Когда же мы сломаем этот совковый менталитет?". И ломали, и ломают по сей день. И в эту чудовищную мясорубку попал, разумеется, русский язык, стержень нации, носитель культуры, наша гордость.
Отсутствие литературной, языковой цензуры (политическая, естественно, наоборот, "крепчает" с каждым годом) позволяет вбрасывать на книжные развалы откровенную халтуру, называемую "чтивом", язык которого далёк от классического русского и в подавляющем большинстве не только беден, но просто убог и похабен. С экранов ТВ мутной рекой текут бесконечные "кровавые" сериалы, где герои говорят плохо, вульгарно. Та же картина и на радио диапазона "ФМ". Зритель и слушатель насильственно приучаются ко всем этим "брендам", "приколам", "гламурам", "дембелям", а нередко и просто к сквернословию и даже к мату.
Огромный урон нанесла русскому языку рыночная вакханалия с её спекуляцией, произволом, бандитизмом, криминалом и, конечно, со страшным злом - полностью бесконтрольной, в подавляющем большинстве либо безграмотной, либо с иностранными (а чаще с умышленно изуродованными русскими словами) рекламой. Она нагло сопровождает нас всюду: в СМИ, в метро, в любом транспорте, в магазине... Москва практически вся обклеена этой пакостью. Наверное, найдётся литератор, который напишет книгу в назидание потомкам об этом ужасном рекламном разгуле. Даже детская школьная одежда разрисована рекламой: "верблюд", "собака", "кот" и т.п. Всё по-английски на спине, и ребята так и называют друг друга - кличками... Страшная это штука - реклама.
В годы Великой Отечественной войны русское слово поднимало в атаку, вело в бой, придавало сил и мужества. Вспомним призывы с брони "тридцатьчетверок", фюзеляжей истребителей: "За Родину!", "За Сталина!", "Отстоим Москву!", "Вперёд на Берлин!", "Победа будет за нами!", "Мы победим!". И били врага, и победили. Вот это была наша, русская реклама. А куда, к чему ведет "демократическая"?..
Если ты репортер
Разумеется, большую опасность для нашего языка представляют те программы ТВ, которые обычно собирают у экранов молодежь. Не случайно сказал известный демократ: "Молодёжь всё схавает...". А ставка, как уже отмечено, именно на молодёжь. Самая безобидная, казалось бы, передача спортивная. Прямые трансляции с соревнований любят все. И в России еще есть неплохие репортёры, комментаторы: О. Богуславская, А. Гришин, Н. Попов, прекрасно, профессионально владеет жанром репортажа Роман Скворцов. Немало и других известных имён. Эти спортивные журналисты и есть в прямом смысле слова преемники замечательных советских репортёров и комментаторов В. Синявского, К. Махарадзе, В. Перетурина, В. Маслаченко и, конечно же, незабываемого Николая Николаевича Озерова. Все они блистательно работали в жанрах спортивного репортажа и комментария, интервью и беседы, не допускали ничего лишнего, прекрасно владели русским языком, не "украшали" его иностранными словами и терминами и при всём этом отличались каким-то особым, сугубо индивидуальным обаянием! Вот уж чего не скажешь о большинстве нынешних, даже известных, сотрудниках СМИ спортивной направленности (назвать всех журналистами, очевидно, будет ошибкой). Они, по сообщению комментатора канала "Спорт" Дмитрия Губерниева, основали в составе ВГТРК свой спортивный "холдинг", членом которого он является и сам. Пожалуй, на особенностях его языка следует остановиться подробнее.
Поразительно небрежен его словарный фонд: "индивидуалы", "шмотки", "спинисты", "перепрыг", "переплыв", "напряг", "заруба", "чешет", "пашет", "тягун", "спуртануть", "позитив", "красотки", "колбасить", "дупликом", "заплывище", "финише..." - список этот можно долго продолжать...
"Не нужно сочинять слова. Язык наш достаточно гибок и богат - следует глубже всматриваться в него..." (М. Горький. Из письма М. Слонимскому. 1920 г.).
От себя добавим: репортёр не имеет права "тиражировать" подобную неряшливость. К которой очень восприимчива молодёжь, но не только. Вот и пример: кто-то когда-то явно перепутал "подиум" с "пьедесталом". Первое – от латинского "подий, подиум - 1) в древнеримской архитектуре - возвышение в цирке или в амфитеатре для привилегированных зрителей, основание храма со ступенями на торцовой стороне, 2) у скульпторов, художников -возвышение для натуры". Словарь иностранных слов даёт самое точное значение. Почему же ни Губерниев, ни его коллеги не соизволят заглянуть в словарь? Подобных грубейших ошибок в лексике репортёров очень много. Не случайно ещё А. Сумароков предупреждал: "Восприятие чужих слов, особливо без необходимости - есть не обогащение, но порча языка". Да и хорошо знакомые чисто русские слова необходимо употреблять правильно. Кстати, не только Губерниев, но и многие его коллеги неверно используют слова "лёжка" и "стойка" при стрельбе в биатлоне. Надо бы снова посоветоваться со "Словарём русского языка" (редакция С.И. Ожегова). А там чёрным по белому сказано, что "лёжка" - долгое лежание (при болезни) либо место, где лежит, скрывается зверь. Всё! А "стойка" бывает либо в гимнастике, либо строевая, либо у охотничьих собак. Поэтому фраза "Медведцева застрелилась в стойке", конечно, понятна, именно так и говорят тренеры на занятиях, но в эфир должна попасть только грамотная фраза о том, что спортсменка в стрельбе из положения "стоя" допустила промах и т.п. Нельзя путать человека с собакой.
Другая пагубная для языка привычка - стремление говорить не так, как все. Но еще в глубокой древности ораторы предупреждали друг друга: "Не говори красиво!" А вот что рождают уста г-на Губерниева:
"Сегодня мы задавим всех... Все мы болеем, а Черезов застрелился (т.е. не поразил мишень)...Чудов отстал на семь с полтиной (на лыжне)... Чудов выпрыгивает из ботинок (т.е. бежит быстро)... А теперь копает гору (т.е. па подъёме)... Угодил пальцем в небо (т.е. не попал в мишень)... Не нащупал нерв состязания (...?)". Репортёр отвечает за каждое слово, брошенное в эфир. Только не Губерниев. На спортсменов он смотрит свысока. Даёт им собственные оценки, если потребуется - характеристики, шуточные имена, клички, допускает до неприличия несерьёзные высказывания: "И вот на финише появилась полька, она замужем и беременна. .Ветер начинает трепать худосочное тело... На старте мать двоих детей... Вот тебе, австрийская бабушка, и Иванов день! (наш биатлонист обошёл на лыжне австрийца...). Дамы и господа! На закуску нас ожидает заключительное награждение... наши загребут весь подиум. И на последнюю рубаху купил Максимка пулемёт (т.е. стрелял быстро)... Мне ваше имя - манна небесная (о Богалий-Титовец)... Зайка допрыгала до финиша... (об Ольге Зайцевой)... Зайка хороша ногами, она закончила ВУЗ, хочет родить ребёнка, (сообщение о замужестве, о делах семейных, естественно, последовало позже в одном из репортажей)... Светка тут как тут (об О. Слепцовой)...Победа Зайки приведёт мужиков к медалям..." Когда Губерниев входит в раж, остановиться он не может, в чём сам и признаётся: "Чего только не скажешь в это время!". И говорит: "Зиман у нас в мире биатлона Тру-ля-ля и у-ля-ля (?)... а Юнсон - влюблённый Шекспир (?)". А вот "перлы" с чемпионата по плаванию: "Прилуков начинает рвать японца на финише... молодец! Нет - гений! Инопланетянин! Сразу быка за рога!". Или ещё: "Bay! Ему бы играть на музыкальных инструментах, а он тут плавает..." - о немецком чемпионе. Ну разве дозволено репортёру опускаться до подобного? Дмитрий не может отказаться от привычки постоянно рассказывать во время репортажа "истории" из жизни спортсменов, смакует любовные похождения. Всё это, конечно, мешает обращаться к зрителю нормальным языком, отвлекает, рвёт нить репортажа. Непозволительно репортёру, впрочем, как и комментатору, вмешиваться в дела тренерские. И при этом назидательным тоном подчёркивать: "Разберёмся!", когда что-то не получилось с мазью или были неполадки с оружием. Но какое твоё дело? Ты - репортёр. Вероятно, многие обращают внимание и на манеру бесед Д. Губерниева с гостями студии. Запомнился, к примеру, его разговор с одним из руководителей спорта РФ, когда он буквально "допрашивал" его о количестве золотых медалей, которые "запланировано" выиграть в Ванкувере. Манера поведения, вопросы к гостю, тон, слова, выражения - всё говорило о несерьёзной подготовке Губерниева к той важной беседе и, "мягко говоря", о недостаточной журналистской этике. Вообще заметно, что он всячески подчёркивает, кто "хозяин" перед телекамерой, постоянно и назойливо повторяя любимые им фразы: "Я хочу вам сказать"... "Я полагаю"... "Я думаю"... "Я уверен" и т.д. Подобная самореклама не только не украшает любого репортёра, но и вообще неприемлема.
"Никогда не забывайте, что вы говорите перед страной, - учил молодых журналистов телевидения и радио Николай Николаевич Озеров, - ваш язык должен быть точен и аккуратен". И не согласиться с этим никак нельзя, потому что нельзя насильно тащить в эфир тот бытовой разговорный "мусор", место которому разве что - кухня...
Всякий хороший репортёр очень кратко как бы подводит итог сказанному. Делает это и г-н Губерниев, но и тут весьма специфично, например, в канун Зимней Олимпиады он громогласно выдал "красивую", но весьма хвастливую фразу: "С этой командой мы можем сварить очень вкусную кашу. Рассыпчатую!".
Можно много говорить о нынешних работниках СМИ, допускающих серьёзные промахи в своём "демократическом" творчестве, но кто скажет лучше A.M. Горького: "В области словесного творчества языковая - лексическая малограмотность всегда является признаком низкой культуры и всегда сопряжена с малограмотностью идеологической, - пора, наконец, понять это!". 1934 г. Из открытого письма А. Серафимовичу. Соч.т.27, с.151. На этом бы и закончить, но поступим иначе...
Верность
Меня всегда сопровождает небольшая книжица, подарок отца-фронтовика, "Голос мужества" Военная лирика (Пермское издательство. Подарочное издание к 25-й годовщине Великой Победы над Германией. Под редакцией А. Суркова). В ней разделы: "Вставай, страна огромная!", "На Запад!", "Недопетая песня" и "Весна Победы". Все авторы - бойцы и командиры. Каждая строка рождена мужеством и беспредельной преданностью Советской Родине. Вот стихотворение "Полмига" Павла Шубина. Слушаем голос солдата:
Нет,
Не до седин,
Не до славы
Я век свой хотел бы продлить.
Мне б только до той вон канавы
Полмига,
Полшага прожить.
Прижаться к земле И в лазури
Июльского ясного дня
Увидеть оскал амбразуры
И острые вспышки огня.
Мне б только
Вот эту гранату,
Злорадно поставив на взвод...
Всадить её,
Врезать, как надо,
В четырежды проклятый дзот.
Чтоб стало в нём пусто и тихо.
Чтоб пылью осел он в траву!
...Прожить бы мне эти полмига,
А там я сто лет проживу!
3 августа 1943 года.
Как мало слов, но какая в них сила: "прижаться к земле... лазурь июльского светлого дня..." - звучит как гимн Родине. И вдруг резкий контраст. Слова становятся жёсткими: "...оскал амбразуры... острые вспышки огня...".
Это вызывает смелость, решимость, язык приобретает ещё большую силу. Рождаются слова войны, боя: "...граната... злорадно... всадить... врезать... проклятый...". Но вот наступает момент истины: "пусто... тихо... пыль... трава...". И цена этому мигу - "сто лет"! Сто лет славы подвигу солдата Отчизны. Как всё просто, понятно и близко сердцу! Это вам не "кашу варить вкусную и рассыпчатую" Здесь нет никакой подмены, здесь только правдивый и честный русский язык. И нет ему равных! И эту жемчужину нации унижают, низводят, подменяют каким-то иностранным дерьмом, чуждым русскому духу.
Мы преклоняемся перед теми, кто "к штыку приравнял перо", кто принял эстафету наших великих предков беречь и защищать Родину, нашу культуру, наш "великий" родной язык. И наш девиз прежний - бороться и не сдаваться!
Г.М. МАСЛЕННИКОВ, советский полковник запаса, член Союза журналистов СССР
О ПОЭЗИИ
…Именно поэзия формирует дух общества. В былые времена это делала церковь, работала с душой человека, взращивая его дух. В наше время для воспитания духа остался один инструмент - поэзия.
Сколько ни пиши художественной прозы и публицистики, дух народа не сформируется. Не тот накал. Только стихи создают брожение в обществе, создают климат, и под влияние этого климата попадают все, даже те, кто стихов не читает. Если какая-то политическая сила ставит перед собой задачу победить, она обязана включить в свой арсенал поэзию, иначе возникают сомнения, что эта сила действительно имеет желание победить. Конечно, должен быть целевой отбор, потому что среди стихов, как и среди газет, много вредного и глупого.
Враги России давно знают силу поэзии и руководствуются этими знаниями в своей антироссийской деятельности.
Вспомните, какая в период революции была бурная литературная жизнь. Прилетевшие в Россию преобразователи страны выпустили джинна из бутылки, и поэзия так называемого Серебряного века помогла им укрепиться в России. Затем русские поэты были потихоньку все ликвидированы, остались одни залётные...
Позже, в 60-70-е годы прожитого нами века мировое тайное правительство, готовя в рамках своей программы захват России, сначала бросило в бой прикормленных поэтов, так называемых шестидесятников, которые повернули внимание общества на критическое восприятие действительности. Поводов для критического восприятия было достаточно. Идеального общества нет нигде. Кроме того, имея свои кадры на стратегических постах, можно общественные пороки создавать искусственно. На них и концентрировали внимание трубадуров, для которых был открыт журнал «Юность». Им организовывали выступления на стадионах и поездки по стране.
Поэзия шестидесятников породила в обществе критическое отношение к общественным недостаткам и сделала общество жаждущим преобразований. Вывод из мной написанного только такой: наши враги, в отличие от нас, работали грамотно. Они, опираясь на своих поэтов, сумели в нужный момент повернуть мозги всему народу. Одновременно они не дали состояться русским национальным поэтам. Если в XIX - начале XX века они убивали русских гениев, то во второй половине XX века просто перекрыли им дорогу, создав Союз писателей, перекрывающий русским литераторам, особенно поэтам, путь в издательства. Сионизм понимает значение поэзии и осуществляет научный подход к этому виду искусства и добивается успехов в войне умов. К сожалению, у русских патриотических идеологов этого понимания нет.
Но в настоящее реакционное время русскому народу нужна патриотическая поэзия, без неё ситуацию не переломить. Поэзия есть. Нет организации, раскручивающей и использующей этот инструмент.
Всё вышеизложенное является прелюдией к следующей просьбе.
В №1-2 газеты «К барьеру!» на стр.3 опубликовано заявление А.В. Волченко в Конституционный Суд и Генеральную Прокуратуру России, где в пункте 2 «О статусе могил погибших защитников Отечества и захоронений агрессоров...» автор предлагает: «Могилам, кладбищам и памятным символам деятельности убийц граждан нашей великой Отчизны не должно быть места на земле России-СССР».
В поддержку заявления А.В. Волченко предлагаю напечатать стихотворение нашего земляка Юрия Кузнецова-Нехаевского «Память». Автор, к сожалению, умер год назад. При жизни напечатать это стихотворение у него не получилось, сколько он ни бился. Просил наших литстудийцев, чтобы мы по возможности его стихи продвигали, если сумеем. Не для него прошу, не для себя. Для народа прошу и для уважаемого вышеназванного автора Заявления, чтобы стихотворение Кузнецова-Нехаевского было напечатано. Оно полностью совпадает с позицией А.В. Волченко. Ю.Н. Сухорукова
ПАМЯТЬ
Давно развеялся пожарищ горький дым.
По восстановленным мостам бежит дорога.
Кто был рождён в войну, давно уж стал седым,
Но всё болят на сердце раны от ожога.
Болят у тех, кого калечила война,
Кому суют гуманитарные пакеты,
Чьи блеск теряют боевые ордена –
Их заменить спешат двуглавые монеты.
Нахально рвут с России траурный платок
Дельцы продажные, что шепчут детям сказки:
«Хороший дядя шлёт гостинцы на восток »...
Сюда отец его ходил в железной каске!
Его отец к нам приходил (запомни, внук)
В бахилах кованых, в крови людской по локоть.
Тогда он «шмайссер» свой не выпускал из рук,
И где он шёл, дымилась кровь, стелилась копоть.
«Простой солдат... Да разве был он вам врагом?»
- Это не он на фоне трупов зубы склабил?..
Это не он, ломая двери сапогом,
Врывался в дом, стрелял, насиловал и грабил?
Это не он входил и гадил в каждый храм?
Это не он, смеясь, топил с детьми шаланды?
Это не он прошёл с огнём по хуторам,
Людей безвинных жёг и вешал, как гирлянды?
Не хватит дней, не хватит лет, чтоб описать
<> «Простых солдатиков» «невинные» забавы,
Не хватит слёз, не хватит сил отпоминать
С землёю смешанных от Волги и до Влтавы.
Полсотни с гаком лет прошло, как всё горит,
Горит душа, горит огнём. И пусть не стынет!
Пока мы живы, мы не вправе позабыть,
О чём рыдает скорбный колокол Хатыни!
«Простой солдат, да разве мог он быть врагом?»
- Он с чувством добрым к нам непрошенный явился?
Ах, бедный Ганс, он, будто чёрствым пирогом,
У нас в гостях твердыней волжской подавился...
О, гроссмадам, вы горько плачете? Ах, да!..
В полях российских многих близких потеряли...
И раньше вы так горько плакали, когда
Капусту пеплом человечьим удобряли?
Я вам сочувствую, но только не готов
Отметить почестью могилы ваших близких,
Нет сил терпеть, когда старанием врагов
Гранитные зверью восходят обелиски.
Я обращаюсь к памяти отца,
Он где-то здесь под танки бросился у Дона,
И брата старшего, погибшего юнца, -
Он тоже пал, твоими близкими сражённый.
Спросить я должен у несчастных матерей,
У постаревших, всё несущих в сердце траур:
Простят ли смерть своих сынов и дочерей?
Поймут ли они вас, зверей родивших фрау?
И, наконец, пусть слово скажет ветеран,
Пока он жив, пока не в том печальном списке,
И за себя и за друзей-однополчан,
Какую надпись приклепать на обелиске...
Ну, а пока... пока что: «Битте, дойчмадам!»
Идите, кланяйтесь родным могилам низко,
Своим мужьям, своим отцам и сыновьям.
Пока пусть спят, но лишь, увы, без обелиска.
Юрий Кузнецов-Нехаевский