Выражаем Вам глубокую благодарность за то, что Вы приобрели легальную копию электронной книги издательства «Никея».

Если же по каким-либо причинам у Вас оказалась пиратская копия книги, то убедительно просим Вас приобрести легальную. Как это сделать – узнайте на нашем сайте www.nikeabooks.ru

Если в электронной книге Вы заметили какие-либо неточности, нечитаемые шрифты и иные серьезные ошибки – пожалуйста, напишите нам на [email protected]

Спасибо!

Святой праведный Иоанн Кронштадтский (1829—1908) – один из самых почитаемых русских святых, чудотворец, «молитвенник земли Русской», хотя, на первый взгляд, его жизнь не соответствовала привычному образу молитвенника: монаха-пустынножителя. Отец Иоанн нес служение в самой суете мира, в Кронштадте, городе, который был местом административной высылки асоциальных личностей и многочисленных нищих и чернорабочих. Всегда среди народа, он не совершал каких-то сверхъестественных подвигов, напротив, злые языки обвиняли отца Иоанна в роскоши за хорошую карету и дорогую одежду, с которой, впрочем, он легко расставался, раздавая нуждающимся.

В чем же секрет его святости?

Отец Иоанн был делателем христианской аскетической практики «трезвения», или «хранения сердца». Сущность его состоит в постоянном контроле над мыслями и эмоциями, отвержении греховных и принятия добрых. «Чтобы подавить в себе все нечистое, худое и быть всегда готовым обращаться к Богу, я стараюсь всегда усиленно следить за своим сердцем и подавлять все нечистые желания сейчас же, как только замечу их», – писал он в дневнике.

Сердце в библейской традиции это не известный физический орган, а та духовная сердцевина человека, в которой сосредоточена вся его сознательная и бессознательная, умственная и эмоциональная, нравственная и волевая, таинственной и мистическая жизнь. Поэтому Евангелие говорит: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5:8).

Хранение сердца не требует каких-то вышеестественных подвигов или ухода в пустыни. Напротив, надо вернуться к себе, молитвой найти Бога в своем сердце. И пример того, что хранить сердце можно среди суеты – жизнь отца Иоанна Кронштадтского.

Предлагаемая читателю книга – руководство к этому спасительному деланию. В ней собраны высказывания отца Иоанна, объясняющие роль и место сердца в духовной жизни, научающие человека сердцем отличать добро от зла, что далеко не всегда под силу рассудку, а также живописующие те духовные плоды, которые не замедлят явиться в сердце тех, кто хранит его в Боге.

Все, что писал отец Иоанн – это опыт его личной жизни во Христе, и бесспорное доказательство того, что путь на высоты Богообщения открыт всем, кто следует заповеди:

...

Помните, что в мире действует непрестанно нравственный закон Бога, по которому всякое добро награждается внутренне, а всякое зло наказывается; зло сопровождается скорбью и теснотой в сердце, а добро – миром, радостью и пространством сердца. Этот закон неизменен: он закон неизменяемого, всесвятого, праведного, премудрого и вечного Бога.

* * *

Когда свет веры или истины Божией живет в твоем сердце, тогда оно покойно, твердо, сильно, живо; а когда он пресечется, тогда оно беспокойно, слабо, как трость, ветром колеблемая, безжизненно. Не обращай внимания на этот сатанинский мрак. Прогоняй его от сердца знамением Животворящего Креста.

* * *

Вы не могли не заметить, что вся сила в сердце: легко на сердце – и всему человеку легко, хорошо; тяжело на сердце – и всему худо; но это облегчение вы можете найти только в вере и, значит, особенно в Церкви, как месте веры по преимуществу; здесь Бог касается очищающею благодатью Своею сердец ваших и дает вам носить Свое благое иго. Вот великий секрет, который узнать стоит всем. При легкости на сердце человек готов бегать, скакать: оттого Давид скакаше играя пред сенным ковчегом (см. 2 Цар. 6: 16).

* * *

Невидимый Господь действует на мою душу, как бы видимый притом, как предо мною выну (всегда. – Ред.) находящийся, знающий все мои мысли и чувства: всякая внутренняя леность, или строптивость, или страсть сопровождается для меня всегда соответствующим наказанием. Вообще, если внутреннее мое расположение недостойно Бога, Его святости, тогда я терплю в сердце наказание, огнь попаляющий, а когда достойно, тогда я весел, спокоен.

* * *

Однажды навсегда знай, что в Церкви, во всех ее службах, Таинствах и молитвословиях дышит дух святыни, дух мира, дух жизни и спасения, а это свойственно только Духу Святому. Святые помышления или слова жизни и истины легко отличить от помышлений и слов лжи и смерти; первые приносят в душу мир и жизнь: последние – томление, беспокойство, смерть духовную. Мудрование плотское – смерть есть; а мудрование духовное – живот и мир (см. Рим. 8: 6).

* * *

Приражение помыслов земных к сердцу во время молитвы всегда уязвляет, смущает, а помыслы небесные, духовные, или всецелая собранность сердца в Боге, душу успокаивают, услаждают, просветляют, укрепляют, питают. Что прекраснее Творца? Что дороже Творца? Что сладостнее Творца? Кто богаче Творца? Кто сильнее Творца? Кто послушнее Творца? Он – красота бесконечная, сладость бесконечная, сила бесконечная, богатство неистощимое, сила всемогущая.

* * *

Идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше (Мф. 6: 21). Ты знаешь, как сердце видит быстро, далеко и ясно (особенно предметы духовного мира); заметь это во всех познаниях, особенно в духовных, где весьма многое усвояется только верою (видением сердца). Сердце – око существа человеческого; чем оно чище, тем быстрее, дальше и яснее видит.

* * *

Господи! Ты сокровище мое, жизнь, покой, слава моя, богатство неистощимое. Земное же всё – тлен и крушение духа. О! Как оно язвит меня! Горе сердца!

* * *

Если сердце и мысли твои в согласии со вселенским верованием и с заповедями Божиими, то непременно ты имеешь тогда тесную связь с Богом и сродство с Ним, потому что Бог есть духовная, мысленная, личная Сущность; но если сердце твое и помышления твои в чем-либо изменяют сознательно вселенской вере и заповедям Божиим или словам Евангелия, предписывающим правила христианской жизни, то твое соединение с Богом разрывается и твое сердце вступает в гибельную связь с врагом истины и жизни – диаволом.

* * *

Возьмите труд – хоть один день провести по заповедям Божиим, и вы увидите сами, вы испытаете сердцем, как хорошо исполнять волю Божию.

* * *

Сколь сладостно и мирно быть в любви у Бога и с Богом! Что значит в сравнении с этою радостью радости мира сего, доставляемые мирскими отличиями, богатством и пиршествами и вообще пищею и питием, в которых мы любим искать своего блаженства?! Мне же еже прилеплятися Богу благо есть, полагати во Господе упование спасения моего (Пс. 72: 28)!

* * *

Душа в страсти делается чрезвычайно ограниченною (любит только себя, и то неправедной, ложной любовью), а душа в Духе Святом, душа праведная чрезвычайно расширяется в любви, любит всех.

* * *

Следи за своим сердцем всю жизнь и присматривайся и прислушивайся к нему, что препятствует к соединению его с всеблаженным Богом? Это да будет наука наук, и ты при помощи Божией легко можешь замечать, что тебя отдаляет от Бога и что приближает к Нему, соединяет с Ним. Об этом сказывает самое сердце, то соединяющееся с Богом, то отторгаемое от Него. Больше всего лукавый стоит между нашим сердцем и Богом, – он-то отдаляет от нас Бога разными страстями или похотью плоти, похотью очес и гордостью житейской.

* * *

О, если бы мы обращали внимание на последствия наших грехов или добрых наших дел! Как мы были бы тогда осторожны, бегая греха, и как были бы ревностны на добро; ибо мы ясно видели бы тогда, что всякий грех, вовремя не исторгнутый, навыком укрепившийся, пускает глубоко свои корни в сердце человека и иногда до смерти смущает, уязвляет и мучит его, пробуждаясь, так сказать, и оживая в нем при всяком случае, напоминающем сделанный некогда грех, и таким образом оскверняя его мысль, чувство и совесть. Нужны тучи слез, чтобы отмыть застарелую грязь греха: так она прилипчива и едка! Напротив, всякое доброе дело, сделанное когда-либо искренно или повторением перешедшее в навык, радует наше сердце, составляет отраду нашей жизни при сознании, что мы не совсем напрасно прожили нашу жизнь, исполненную грехов, что мы похожи на людей, а не на зверей, что и мы по образу Божию сотворены, и в нас есть искра Божественного света и любви, что хотя некоторые добрые дела будут противовесом худым нашим делам на весах неумытой правды Божией.

* * *

Я во Христе переселен на Небеса, а между тем всем сердцем прилепляюсь крепко к земле и, по-видимому, никогда не хотел бы быть на Небе, а лучше всегда оставаться на земле, хотя земное, при своем услаждении, тяготит и мучит меня, хотя я и вижу, что все земное ненадежно, тленно, скоро минует, хотя и знаю, и чувствую, что ничто земное не может насытить моего духа, умирить и усладить моего сердца, постоянно мятущегося и огорчаемого суетою земною.

* * *

Читаешь светский журнал или газету: легко и приятно читается, легко всему верится. Но возьмись читать духовный журнал или книгу, особенно церковную, или начнешь читать молитвы иногда – станет тяжело на сердце и сомнение тебя будет мучить, и неверие, и какое-то омрачение и отвращение. Многие в этом признаются. Отчего это бывает? Не от свойства, конечно, самых книг, а от свойства читающих, от качества их сердец, и – главное – от диавола, врага человеческого, врага всего священного: он вземлет слово от сердца их (Лк. 8: 12). Когда читаем светские сочинения, мы не трогаем его, и он нас не трогает. Как примемся за священные книги, начнем мыслить о своем исправлении и спасении, тогда мы идем против него, раздражаем его, мучим его злобу, и вот он нападает на нас и взаимно мучит нас.

* * *

Ужасно язвит и мертвит меня всякий пристрастный помысел о всем плотском и мирском, и, напротив, оживляет все существо мое всякий помысел о духовном, святом, небесном, Божественном. Слава Господу, тако устроившему дух наш!

* * *

Как после недостойного причащения, так и после недостойной, холодной молитвы бывает одинаково худо на душе. Это значит, что Господь не входит в наше сердце, оскорбляемый нашим сердечным неверием и холодностью, и попускает в сердце нашем возгнездиться духам злым, дабы дать нам почувствовать разницу между своим и их игом.

* * *

Жизнь твоя духовная видимо разделяется на два резко различающиеся между собой состояния: на состояние мира, радости, широты сердечной и на состояние скорби, страха и тесноты души. Причиной первого состояния всегда бывает согласное действование души моей с законами Творца, а причиной последнего – нарушение Его святых законов.

* * *

Возжелаешь земных благ в церкви или даже дома – и уязвится душа, и смутится, скорбь и теснота проймут тебя, огнь геенны запалит тебя. Возжелаешь крепко благ небесных, духовных – мира, правды, и усладится душа, умиротворится и распространится. Вот истинная стихия души, которая небесного происхождения как образ и подобие Божие.

* * *

Что значит чувство радости, когда мы высказываем в слух кого-нибудь или даже только сами в себе мыслим и чувствуем какую-либо высокую истину? Что значит чувство радости по совершении добра, при виде прекрасного? Значит то, что человек предназначен жить истиной, добром и красотой – чрез созерцание их в Боге и Его делах и переводить их в свою душу, в свою жизнь.

* * *

Не испытаешь на себе действий злых козней духа злого, не узнаешь и не почтишь, как должно, благодеяний, даруемых тебе Духом благим; не узнавши духа убивающего, не узнаешь и Духа Животворящего. Только по причине прямых противоположностей добра и зла, жизни и смерти – мы узнаем ясно ту и другую; не подвергаясь бедам и опасностям смерти телесной или духовной, не узнаешь сердечно и Спасителя, Жизнодавца, избавляющего от этих бед и от духовной смерти. О, Иисус есть утешение, радость, жизнь, покой и простор наших сердец! Слава Богу, Премудрому и Всеблагому, что Он попускает духу злобы и смерти искушать и мучить нас! Иначе как бы мы стали ценить утешения благодати, уташения Духа Утешительного, Животворящего!

* * *

Дух Святый называется Утешителем по существу Своему, которое есть мир, радость и блаженство бесконечное, и по действию Своему на души верующих, которых Он утешает, как мать, в их добродетелях, в их страданиях, скорбях и болезнях, в их подвигах за веру; называется еще Утешителем в противоположность злому духу уныния, который часто приражается к душам нашим.

* * *

Христиане! Берегите свое чувствование, то есть сердце, паче всего воспитывайте это средоточие христианской веры, надежды и любви или средоточие безверия, отчаяния и злобы.

* * *

Всякое явление имеет причину. Так, сотворив какое-либо доброе дело, вы радуетесь, находите утешение в душе своей. Отчего? Оттого, что в вас Дух Утешитель, везде Сый и вся исполняяй, Сокровище благих , Который утешает вас. Напротив, сделав что-либо худое или и не сделавши ничего худого, вы ощущаете иногда в душе убийственное уныние. Отчего? Оттого, что вы допустили овладеть собою злому духу уныния. Например, вы становитесь на молитву, и вами овладевает уныние, между тем как до молитвы его не было; или вот вы принимаетесь читать какую-нибудь книгу духовного содержания, например Св. Писание, и вами тоже овладевает уныние, леность, сомнение, маловерие и неверие. Отчего? Оттого, что вас искушают, над вами коварствуют злые духи уныния, сомнения и неверия. Вы в церкви у богослужения: и вам скучно, тяжело, лень, – на вас напало уныние. Отчего опять? Оттого, что над вами коварствуют злые духи уныния и лености. Или вы принимаетесь за сочинение духовное, например за проповедь, и в вашем сердце, в вашем уме мрак, холод, а во всем теле – расслабление. Отчего? Оттого, что в вас коварствуют невидимые враги. Доказать это легко: только не стань всего этого делать, и будет так легко и приятно, будет такой простор в душе и сердце – откуда что возьмется. Потому Дух Святый совершенно необходим всем нам во всех благих делах наших: Он есть наша сила, крепость, свет, мир, утешение.

* * *

В сердце человека происходит то приближение его к Богу, то отдаление от Бога, и вместе с этим-то покой и радость, то смятение, страх, теснота, то жизнь, то смерть духовная. Приближение большею частью бывает в скорби, когда никто не может избавить нас кроме Господа, к Которому мы обращаемся всем сердцем и таким образом сердечно приближаемся к Нему, а удаление – в довольстве и изобилии благ земных, которые надмевают плотского ветхого человека и именно тогда, когда человек жаждет богатства, славы, знатности и когда, достигая этого, он теряет веру из сердца и забывает о Боге, Судии и Мздовоздаятеле, о бессмертии души своей, о своем долге – любить всем сердцем Бога и каждого человека, как самого себя.

* * *

Надо смотреть хорошенько на орудие наше, посредством которого мы относимся к другим и оцениваем их качества, – то есть на сердце свое: хорошо ли, добро ли, чисто ли, смиренно ли, незлобиво ли, бескорыстно ли, не самолюбиво ли, не блудно ли, не зло ли, не завистливо ли? а то зачастую бывает, что зрительное стекло бывает неправильно, тускло, а мы думаем, что предметы неправильны, то есть люди, с которыми мы обращаемся. Мы крайне часто заблуждаемся на этот счет и, вместо того чтобы себя винить или считать больными, злыми, слепыми, считаем других таковыми.

* * *

Душе благочестивой бытие Божие так же очевидно, как собственное бытие, потому что с каждою мыслию доброю или недоброю, желанием, намерением, словом или делом происходят соответствующие перемены в сердце – спокойствие или беспокойство, радости или скорби – и это вследствие действия на нее Бога духов и всякия плоти, Который отражается в благочестивой душе, как солнце в капле воды; чем чище эта капля, тем лучше, яснее отражение, чем мутнее, тем тусклее, – так что в состоянии крайней нечистоты, черноты души отражение прекращается и душа остается в состоянии мрака духовного, в состоянии бесчувственности; человек имеет очи и не видит, имеет уши и не слышит.

* * *

Мы ощутили в сердце своем во время молитвы или при чтении Слова Божия и других книг священного содержания (а иногда и светских – благонамеренного содержания, где, например, описывается какой-либо случай, представляющий действие Промысла Божия над людьми), или в благочестивых разговорах – глас хлада тонка, так что по телу вашему как будто пробежит электричество. Это Господь посещает вас. Глас хлада тонка – и тамо Господь (3 Цар. 14, 12).

* * *

Все блага души, т. е. все, что составляет истинную жизнь, покой и радость души, – от Бога! Опыт. То мне сердце говорит: Ты, Святый Душе, сокровище благих!

* * *

Вера в бытие Божие тесно связана с верою в бытие собственной души, как части мира духовного. Душе благочестивой бытие Божие так же очевидно, как собственное бытие, потому что с каждой мыслию доброй или недоброй, желанием, намерением, словом или делом происходят соответствующие перемены в сердце – спокойствие или беспокойство, радости или скорби.

* * *

Где бы я ни был, но лишь возведу сердечное око в скорби моей к Богу, Человеколюбец отвечает тотчас же на мою веру и молитву, и скорбь сейчас проходит. Он на всякое время и на всякий час близ меня. Только не видишь, а живо чувствуешь Его сердцем.

* * *

Скорбь – смерть сердца; и она есть падение от Бога; широта, спокойствие сердца при живой вере в Него яснее дня доказывает, что Господь постоянно при мне и Он внутри меня живет. Какой ходатай или ангел избавит нас от грехов или скорбей? Никто, кроме единого Бога. – То опыт.

* * *

Невидимый, всеисполняющий Бог часто и ощутительно касается невидимой души моей, которая от Его прикосновения вкушает чудное спокойствие и небесную радость. Не глаза передают мне весть о моем Боге (чувства для низших предметов бытия), не слух только посредством слов и звуков голоса доносит до меня вещание о Непостижимом, но сама душа, так сказать, срастворяется с Богом.

* * *

Господь Бог в отношении к нашей душе – то же, что внешний воздух в отношении к ртути термометра, с тем различием, что расширение и стояние, повышение и понижение ртути бывает вследствие перемены в состоянии атмосферы, а там – Бог остается неизменным, вечным, вечно благим и праведным; душа же, изменяющаяся в отношениях своих к Богу, терпит перемены в себе, именно, она неизбежно расширяется, покоится в сердце вследствие приближения к Богу верою и добрыми делами и неизбежно сжимается, беспокоится, томится вследствие удаления своего от Бога маловерием, неверием истине Божией и делами противозаконными.

* * *

Нет правды в моем сердце, непрестанно оно согрешает и стремится к злу и нечистоте. Служу ли молебен, даже читаю ли Евангелие Господа моего Иисуса Христа – сердце мое поет свою нечистую или злую песню, тормозящую чтение; совершаю ли литургию, утреню, вечерню – грех смущает, теснит, тяготит, леденит меня, и только тогда я бываю от него свободен, когда всем сердцем и всею мыслию и всею силою прилепляюсь ко Господу, когда в слезах умиления излию пред Богом неправды мои, страсти.

* * *

Когда у нас есть Христос в сердце, то мы всем довольны бываем: и неудобство для нас как лучшее удобство, и горькое – как сладкое, и бедность – как богатство, и голод – как сытость, и скорбь – как радость! а когда нет Христа в сердце, тогда человек ничем не доволен, ни в чем не находит счастья: ни в здоровье, ни в удобстве, ни в чинах и почестях, ни в увеселениях, ни в богатых палатах, ни в богато сервированном и уставленном всякими яствами и напитками столе, ни в богатом одеянии – ни в чем.

* * *

Воспоминаемое искренно, от сердца, имя Божие освящает нас, оживляет и утешает…

* * *

Имея Христа в сердце, бойся, как бы не потерять Его, а с Ним и покоя сердечного; горько начинать снова, усилия прилепиться к Нему снова по отпадении будут тяжки и многим будут стоить горьких слез. Держись всеми силами за Христа, приобретай Его и не теряй святого дерзновения пред Ним.

* * *

Христос, введенный в сердце верою, восседает в нем миром и радостью. Недаром говорится о Боге: Свят еси и во святых почиваеши (возглас на всенощной).

* * *

Я так немощен, что именем Христовым только и живу, и упокоиваюсь, и веселюсь, распространяюсь сердцем, а без Него – мертв душевно, беспокоюсь, стесняюсь сердцем; без креста Господня я давно был бы жертвою самой лютой скорби и отчаяния. Христос меня держит в жизни; крест – покой и утешение мое.

* * *

Все мои беды происходят в невидимой моей мысли и в невидимом сердце моем, потому невидимый же нужен мне и Спаситель, ведущий сердца наша. о крепость моя, Иисусе, Сыне Божий! о свете ума моего! мире, радосте, широта сердца моего – слава Тебе! Слава Тебе, Избавителю от невидимых врагов моих, ратующих ум и сердце мое и убивающих меня в самом источнике моей жизни, в самом чувствительном моем месте.

* * *

Люди в продолжение всей земной жизни всего ищут, кроме Христа-Жизнодавца, оттого и не имеют жизни духовной, оттого и преданы всяким страстям: безверию, маловерию, корыстолюбию, зависти, ненависти, честолюбию, удовольствиям пищи и пития. О, Христе Боже, Животе и воскресение наше! До чего мы осуетились, до чего мы ослепли! а что было бы с нами, если бы искали Тебя, если бы имели Тебя в сердце своем? Язык не может изречь того блаженства, которое вкушают имеющие Тебя в сердцах своих. Ты для них и пища крепкая, и питие неисчерпаемое, и одежда светлая, и солнце, и мир, превосходяй всяк ум (Флп. 4: 7), и веселие неизреченное, и все. с Тобою все земное прах, тлен.

* * *

Мысленными очами сердца вижу я, как мысленно вдыхаю в сердце свое Христа, как Он входит в него, и вдруг упокоевает и услаждает его. О, да не пребуду я один, без Тебя, Жизнодавца моего! Худо мне без Тебя.

* * *

Светло и тепло и покойно мне, когда я всецело обращаюсь душою моею к мысленному Солнцу, Солнцу Правды, Христу Богу моему. и растаевает лед сердца моего, отъемлется нечистота и тля его, исчезает мрак, отбегает смерть духовная, воцаряется жизнь небесная, ничто земное не занимает меня.

* * *

Когда покроет тебя тьма окаянного – сомнение, уныние, отчаяние, смущение, тогда призови только всем сердцем сладчайшее имя Иисуса Христа, в Нем ты все найдешь: и свет, и утверждение, и упование, и утешение, и покой, найдешь в Нем самую благость, милость, щедроты, все это найдешь в одном имени, заключенным как бы в какой богатой сокровищнице.

* * *

Если сокровище наше Бог, то и сердце наше будет на Небе, в Боге. у кого же из нас единственное Сокровище есть Бог? Блажен стократно такой человек. у того сердце всегда покойно.

Сердце знает и по вере и по опыту, что Бог есть блаженство наше…

* * *

Из действия в нашем сердце двух противоположных сил, из которых одна крепко противится другой и насильно, коварно вторгается в наше сердце, всегда убивая его, а другая целомудренно оскорбляется всякой нечистотой, тихо удаляется от малейшей сердечной нечистоты, а когда в нас действует, тогда умиряет, услаждает, оживляет и радует наше сердце, то есть из двух личных противоположных сил – легко убедиться, что несомненно существует и диавол, как всегдашний человекоубийца, и Христос, как всегдашний Жизнодавец и Спаситель; один – мрак, смерть, другой – Свет и жизнь.

* * *

У нас бывает темно и холодно, когда солнце мало освещает нас; и напротив – светло и тепло, когда лучи солнца прямо падают на землю. Подобное бывает и с душой христианина. Когда Источник духовного света и животворной теплоты – Иисус Христос и Дух Животворящий – удаляются от нее, тогда в ней бывают духовный мрак и холод, а когда они приближаются к ней и действуют на нее Своею благодатию, тогда вдруг в ней водворяются свет и теплота и она вкушает чудный мир и небесную радость.

* * *

Из-за покоя окаянной плоти моей (а не души моей) сколько я согрешаю, нарушая мир души моей, соделывающейся столь часто храмом Христовым и Духа Святого! Но и покой души теряю, и покоя плоти не приобретаю, ибо при смятении души и плоть не имеет покоя и здравия, но и она мятется и страдает.

Ничто, кроме Бога, не нужно сердцу моему; Он всё для меня. Прочь суета мира сего: отличия, богатство, увеселения и проч. В Боге покой мой.

* * *

В озлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим (Мф. 22: 37). Почему всем сердцем? Потому, что Господь все сердце сотворил для Себя, чтобы жить в нем, а не частью только, и еще потому, что сердце наше просто и не может служить двум господам – Богу и Велиару, или богатству, оно неделимо. и если ты хотя на одну йоту отступишь сердцем от Бога, то его не замедлит все занять враг-диавол, ищущий непрестанно поглотить нас. Вот какой психологический закон! Двоиться сердцем крайне опасно и вредно.

* * *

Не исполняй дела Божьего сердцем раздвоенным так, чтобы одна половина принадлежала Богу, а другая плоти твоей. Ревность Господа Бога не потерпит твоего лукавства, твоего саможаления. Предаст Он тебя диаволу, и диавол не даст покоя сердцу твоему за пренебрежение к Тому, Кто есть истинный покой твоего сердца и Кто будет всегда делать это для твоей же пользы, для того, чтобы удержать твое сердце в близости к Богу.

* * *

Всякий человек должен знать и помнить простоту души своей, которая есть Божие дыхание: Бог прост, и душа проста. а как душа проста, то она никак не может любить два противоположных предмета – Бога и что-либо мирское, человека и что-либо вещественное, приятное для нашего плотского человека. Чтобы любить Бога всем сердцем, надо непременно все земное считать за сор и ничем не прельщаться; чтобы любить, как себя, ближнего, надо пренебрегать деньгами, не прельщаться лакомствами, нарядами, отличиями, чинами, похвалами или мнением людским. Простоту души надо беречь в особенности во время молитвы общественной и домашней, во время чтения Слова Божия и писаний святых отцов и вообще при всяком важном деле. Никтоже может двема господинома работати (Мф. 6: 24).

* * *

Наслаждайтесь благами земли умеренно, но оставляйте, непременно оставляйте в сердце место для любви ближнего и наипаче для любви к Богу. Неумеренное наслаждение благами земными, особенно пристрастие к ним, не оставляет в сердце места любви к Подателю всех благ и к братьям нашим. Потому крайне опасно и гибельно прилепляться к земным благам, ибо прилепившиеся могут отпасть от Господа, подобно Иуде, и лишиться вечной жизни.

* * *

Духовное возрождение всегда совершается посредством скорби и тесноты, так и меня Господь каждодневно очищает и исправляет таким образом. Благодарю Врача и Спаса душ наших. Ветхий человек должен умереть, чтобы ожил новый; сласти плотские должны уврачеваться горечью искушений; они должны исчезнуть для того, чтобы могло быть в душе место сладости духовной, ибо та и другая несовместны.

* * *

Сердце наше просто и единым Богом живет и дышит: земные награды, вообще пристрастия, противны его природе.

* * *

Работать двум господам невозможно, ибо душа проста и едина. Как и когда позаботиться нам о душевном богатстве добрых дел, когда мы жадны только до богатства тленного и собираем его всеми силами, средствами, когда сердце прильнуло к деньгам, к миру, а не к Богу? Как и когда нам позаботиться о пище нетленной, духовной, о питии благодатном – о молитве, чтении Слова Божия, писаний и житий святых отцов, о причащении Тела и Крови Господней, когда мы не выпускаем изо рта своего пищи и питья и этого одуряющего зажженного и курящегося зелья и дыма, столь для многих сладкого? Как взыграться душе Духом Святым, когда мы заняты непрестанно играми и увеселениями земными, суетными!

* * *

Меру достоинства своей молитвы будем измерять мерою человеческою, качеством отношений наших к людям. Каковы мы бываем с людьми? Иногда мы холодно, без участия сердца, по должности или из приличия высказываем им свои просьбы, похвалы, благодарность или делаем для них что-либо; а иногда с теплотою, с участием сердца, с любовью или иногда притворно, иногда искренно. Так же неодинаковы мы бываем и с Богом. а не так надо. Надо всегда от всего сердца высказывать Богу и славословие, и благодарение, и прошение; надо всегда от всего сердца делать всякое дело пред Ним; всем сердцем всегда любить Его и надеяться на Него.

* * *

Не прилепляйся сердцем ни к какой вещи и не делай ее богом сердца твоего: един Бог сердца нашего создавший его Господь Бог, ибо оно Его дыхание. Не прилепляйся сердцем ни к какому лицу, то есть ни к какой плоти: ибо един Бог сердца нашего Господь Бог, и к Нему единому должно прилепляться. Прилепление к вещи или к плоти есть ложь, обольщение бесовское и воля диавольская.

* * *

Пристрастие к благам земным, жажда их, вытесняет из сердец Царствие Небесное, христианскую веру, надежду и любовь.

* * *

Надобно, чтобы у христианина была одна сердечная сладость – Бог, одно богатство или сокровище – Бог, Источник всякого сокровища, одно благо – Бог, одна слава – Бог, а отнюдь не делилось сердце между любовию к земным сладостям, часто нечистым и греховным, и к сладости духовной, к Богу, – между богатством земным и духовным, между славою земною и небесною, почестями и отличиями земными и горними.

* * *

Господь – сокровище для всех, Он есть награда величайшая. Его Единого возжелаем, возлюбим всем сердцем…

* * *

Люблю я молиться в храме Божием, особенно в святом алтаре, у престола или у жертвенника Божия, ибо чудно изменяюсь я во храме благодатию Божией; в молитве покаяния и умиления спадают с души моей терния, узы страстей, и мне становится так легко; все обаяние, вся прелесть страстей исчезают, я как бы умираю для мира, и мир для меня со всеми своими благами; я оживаю в Боге и для Бога, для единого Бога, и весь Им проникаюсь и бываю един дух с Ним; я делаюсь как дитя, утешаемое на коленях матери; сердце мое тогда полно пренебесного, сладкого мира; душа просвещается светом небесным; все светло видишь, на все смотришь правильно, ко всем чувствуешь дружество и любовь, к самим врагам, и охотно их извиняешь и прощаешь. О, как блаженна душа с Богом! Церковь – истинно земной рай.

* * *

О т плод их познаете их (Мф. 7: 16). От плода литургии – пресладкого, преблаженного, жизнетворного – пречистых Таин Тела и Крови Господней познаешь, что она от Бога, что она – внушение Божественного Духа, и этот Пресвятой Дух Животворящий дышит во всех ее молитвах и священнодейственных обрядах. Какое чудное живое древо – эта литургия! Какие листья! Какой плод! Даже листвие древа во исцеление языков, не только плод. Ибо кто не получил великой душевной пользы, мира и сладости в душе от одного благоговейного присутствования при Божественной литургии! а что производит хороший плод, то само должно быть хорошо; таков закон творческий.

* * *

Я угасаю, умираю духовно, когда не служу в храме целую неделю, и возгораюсь, оживаю душою и сердцем, когда служу, понуждая себя к молитве не формальной, а действительной, духовной, искренней, пламенной.

* * *

В Церкви все сладкие надежды и чаяния наши, мир наш, радость наша вместе с очищением и освящением. Тут так часто возвещается истина будущего воскресения, победа смерти. Кто, любящий жизнь, не возлюбит Церковь всем сердцем?!

* * *

Ваша душа ищет истинной жизни, сродной себе пищи, пищи уму – истины, сердцу – покоя и блаженства, воле – нормального направления или законности. Ходите в церковь: она всем этим обладает преизобильно. Она столп и утверждение истины (1 Тим. 3: 15), потому что в ней Слово Божие, показующее начало всех вещей, начало человеческого рода, сотворение человека по образу и подобию Божию, падение его, восстановление его чрез Спасителя человеков, средства ко спасению, веру, надежду и любовь. Она доставляет нам покой и блаженство чрез свое богослужение и особенно Таинства, она взывает: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11: 28); она научает нас истинному пути, которому должна неуклонно следовать наша воля и который приведет нас к вечной жизни: это путь заповедей Божиих.

* * *

Меня умиляет дух любви святой ко всему человечеству, движущийся во всех молитвах, молениях, прошениях, благодарениях, песнопениях и чтениях при богослужении нашей Православной Церкви!

* * *

Слава молитвам церковным! – Как они чудно, животворно изменяют, преобразуют душу. Какую сладость разливают они во всем нашем существе!

* * *

В церкви мы отрезвляемся от мирского обаяния и опьянения страстей и похотей житейских, просветляемся, освящаемся, очищаемся душами своими, к Богу приближаемся, с Богом соединяемся. Как должен быть достопочтенен и достоин любви храм Божий, как любили его святые Божии человеки!

* * *

Здесь, в церкви, врачевство для всякой болящей грехами и скорбями души. Блажен, кто не чуждается церкви: он верно уврачуется, если будет искать врачевания. Здесь исцеляется душевная слепота: блажен, кто, сознавая оную, ищет здесь исцеления, – он обретет оное. Все силы к животу и благочестию положены в церкви. Чудно устроено все суточное, недельное и годичное богослужение.

* * *

Тебя обуревают страсти – приходи сюда, в церковь, тут есть испытанное, верное врачевство против них: псалмы и пения и песни духовные, прогоняющие от нас страсти и злых духов, как некогда псалмы Давида прогоняли духа злобы от Саула, страдавшего тоскою.

* * *

Как влечет к Себе Господь через богослужебные песни, стихиры, каноны и весь состав богослужения и до скончания века будет привлекать избранных верующих, любящих службу Божию! Какое богатство горячего покаяния, сердечного умиления сокрыто в нашем богослужении!

* * *

В богослужении нашей Православной Церкви и в каждой части его довольно пищи для души, для ума и для сердца и для деятельной силы его: ектении, молитвы, песнопения. Чтения из книг Ветхого и Нового Заветов – неистощимое сокровище для ума высокого, сердца прямого, благородного, верующего, уповающего, любящего, для воли деятельной, энергической, предприимчивой.

В театре многим приятно чувствуется, а в церкви – тяжело, скучно, – отчего? Оттого, что в театре все прекрасно подлажено чувственному человеку, и диавола мы там не трогаем, а тешим его, и он нам делает удовольствие, не трогает нас: веселитесь себе, друзья мои, думает, только смейтесь да Бога не помните. в церкви же все приспособлено к возбуждению веры и страха Божия, благочестивых чувств, чувства нашей греховности, растленности; и диавол всевает в наше сердце сомнения, уныние, тоску, лукавые, скверные и хульные помыслы, – и вот сам себе не рад человек и стоять не может, час трудно простоять. и бежит скорее вон. Театр и церковь – противоположности. То – храм мира, а это храм Божий; то – капище диавола, а это – храм Господа.

* * *

Достопамятна литургия по милосердию Божию надо мною, по благодати милующей, спасающей, умиляющей. Голос чистый, звучный к половине обедни и потом чище и звучнее – от благодати, очистившей загроможденное нечистыми делами сердце мое; а до Херувимской песни голос был нечист и незвучен. с Херувимской великие слезы умиления; причастился со дерзновением, ожил; потом до конца сладостное умиление и созерцание беспредельной благости Божией.

* * *

Господи, благодарю Тебя от всего сердца моего за благодатные веяния Духа Твоего Святого во время богослужения общественного и домашнего, за очищение грехов, за мир, умиление и слезы, за отеческое утешение, за дерзновение, за силу.

* * *

Живут и по смерти святые Божии. Вот часто слышу в церкви, как поет Божия Матерь чудную, проходящую в сердце песнь Свою, которую Она сложила в доме тетки Своей Елисаветы, после благовещения Архангела. Вот я слышу песнь Моисея, песнь Захарии – отца Предтечева, Анны – матери пророка Самуила, песнь трех отроков, песнь Мариами. а сколько новозаветных святых певцов доныне услаждают слух всей Церкви Божией! а богослужение? а Таинства? а обряды? Чей там дух движется и умиляет наши сердца? – Господа Бога и святых Божиих. Вот вам доказательство бессмертия человеческой души. Как это люди умерли и управляют по смерти нашею жизнию; умерли и доселе говорят, поучая, назидая и трогая нас!

* * *

Вы ищите зрелищ! Вот вам беспримерное зрелище – зрелище всей земной жизни Богочеловека с Его младенческими пеленами и ложем в яслях, с Его сокровенной жизнию, с Его открытым, полным мудрости и чудес служением миру, с Его страданиями, смертию, погребением, воскресением и вознесением на небо! Есть какое зрелище поразительнее, величественнее, поучительнее! Приходите хотя каждый день на это зрелище и питайте им и зрение, и слух, и мысль, и чувство. Принимайте искреннее участие в богослужении всякий раз, как приходите, – ваше спасение тут священнодействуется, за вас приносится Жертва живая, за вас закалается Агнец Божий, за вас преломляется Тело Христово, за вас изливается пречистая Кровь, искупившая весь мир. Несите сюда каждый жертву сердца сокрушенного и смиренного, жертву хвалы и благодарения.

* * *

После всенощного богослужения или другой какой-либо службы уносите ли вы в душе своей какое-либо глубокое чувство и убеждение, например, хотя убеждение в своей крайней греховности, во всестороннем растлении своей природы, то есть ума, души, сердца, воли, воображения, всех своих чувств, равно как убеждения в том, что для нас каждую минуту, каждую секунду необходим Спаситель и каждую же минуту надо тайно или явно молить Его о помиловании и спасении нашем? Если вы уносите такое убеждение из храма, и храните его во глубине души, и смиряетесь постоянно пред Богом, и каетесь тайно, и считаете молитву о помиловании и спасении насущным хлебом и питием своей души или так же необходимою для вас, как воздух для вашего дыхания и для жизни вашего тела, – то благо, благо вам. Ибо тогда верно Господь с вами, а с Ним благодать Его и милость.

* * *

Когда я с размышлением и верою взираю на святые иконы в церкви и на все ее принадлежности, тогда я прихожу в чудное созерцание: весь храм представляется мне священною историею в лицах, чудным глаголом дел Божиих в роде человеческом. Тут я вижу историю в лицах и нашего падения, и восстановления чудным домостроительством Божиим, и наше возвеличение в воплощении Божием, наше обожение и возведение на небеса… в божественном созерцании нахожусь я во храме и благодарю Господа, столько меня возлюбившего, столько меня почтившего, облаженствовавшего!

* * *

Достойное, сердечное, благоговейное, с верою живою служение Господу в храме есть источник мира, радости и блаженства для души нашей. Так, благоговейный священник, совершая службы, Таинства, молитвословия, в самом деле своем обретает для себя величайшее наслаждение и блаженство.

* * *

Источник всякой истинной радости течет в храме, всякого истинного спокойствия и умирения совести, очищения, исцеления душевного и телесного, источник силы и бодрости душевной, а театр и разные домашние утешения мирские никогда не заменят того, что получит истинный христианин в храме, в котором Сам Бог утешает души верующие и обращающие к Нему сердца свои, как мать утешает младенца.

* * *

Благодарю непорочную матерь мою, Церковь Божию, восхищающую меня небесным служением своим, восторгающую горе, к Небеси дух мой, просвещающую ум мой небесною истиною, указующую мне пути живота вечного, избавляющую от насилия и бесчестия страстей, делающую жизнь мою блаженною.

* * *

Чтобы провести день весь совершенно свято, мирно и безгрешно, – для этого единственное средство – самая искренняя, горячая молитва утром по восстании от сна. Она введет в сердце Христа со Отцом и Духом Святым и таким образом даст силу и крепость душе против приражений зла; только хранить сердце свое надобно.

* * *

Главное в молитве – близость сердца к Богу, свидетельствуемая сладостью Божьего присутствия в душе.

* * *

Ощущал я тысячекратно в сердце моем, что после причастия Святых Таин или после усердной молитвы домашней, обычной или по случаю какого-либо греха, страсти и скорби, и тесноты, Господь, по молитвам Владычицы, или Сама Владычица, по благости Господа, давали мне как бы новую природу духа, чистую, добрую, величественную, светлую, мудрую, благостную, вместо нечистой, унылой и вялой, малодушной, мрачной, тупой, злой. я много раз изменялся чудным, великим изменением, на удивление самому себе, а часто и другим. Слава силе Твоей, Господи! Слава благости Твоей, Господи! Слава щедротам Твоим, Господи, яже являеши на мне грешном!

* * *

Доколе стоим на усердной молитве, дотоле и спокойно, и тепло, и легко, и светло на душе, – оттого, что тогда мы с Богом и в Боге, – а как с молитвы долой, так и пошли искушения, разные смущения.

* * *

Не ленись молиться усердно о других, по прошению их или сам собою и вместе с ними, – сам получишь милость от Бога – благодать Божию в сердце, услаждающую и укрепляющую тебя в вере и любви к Богу и ближнему.

* * *

Крепко могущество Христа Бога моего, разрушающего во мне могущество адово, могущество дьявольское тлетворных страстей, как и сегодня было это во время повечерия, когда я имел в сердце огорчение на дьячка за его неисправность и отчасти на жену, – тесно, знойно, смутно было у меня на сердце. Но когда я с крепкою верою, упованием, покаянным духом и сокрушенным сердцем помолился Господу, припав с верою к престолу Его (в приделе), грехи мои, скорби и тесноты мои как бы растаяли и не стало их, бессилия сердечного не стало – явилось дерзновение, явилась сила вместо немощи и боязни, и я закончил повечерие с удивительным спокойствием.

* * *

Когда мы претерпеваем недомыслимые терния, скорби на общественной молитве, тогда совершается тайна духовного возрождения и очищения и освящения верующих душ, стоящих в храме и даже отсутствующих, за коих мы молимся, ибо не напрасно Господь чрез апостолов научил нас молиться за всех человеков, за царей и за всех начальствующих (1 Тим. 2: 1—2). Объясню это примером из нашей жизни. Напрасно я оскорбил чем-либо свою жену в гневе и, может быть, несправедливо; чрез это она обиделась на меня, и вот мы охладели друг к другу, сердитые друг на друга, – но сердца неспокойны, стеснены, мятутся, страдают. я начинаю искренно каяться пред Богом в своих грехах и молить Его, чтобы Он простил наши грехи, смягчил, ублажил, умирил сердца наши, соединил их, дал силу от сердца простить каждому из нас взаимные согрешения. Что же выходит? я прихожу к жене и нахожу ее совершенно готовою к миру, или даже она приходит ко мне и сама ищет мира со мною, и я готов бываю к миру и согласию. Что это, как не плод и дело молитвы?

* * *

Благодарю Господа, услышавшего молитву мою о исторжении из сердца моего вражды к сестре Анне и насаждении любви: смятение, горечь и теснота вражды прошли, и настали приятность, простор и тишина любви.

* * *

Для очищения и воспламенения нашей молитвы Господь попускает диаволу мучительно разжигать внутренности наши, чтобы мы, чувствуя в себе чуждый огонь и страдая от него, старались внести в сердце свое смиренною молитвою огонь Божий, огонь Духа Святого, оживотворяющий сердца наши.

* * *

Я сегодня помолился искренно сердцеведцу Богу об обидевших меня непослушанием и дерзкими ругательствами домашних, и Господь дал мне мир!

* * *

Молитва – вмещение в сердце всех людей любви, низведение неба в душу, вмещение в сердце Пресвятой Троицы по сказанному: придем к нему и обитель у него сотворим (Ин. 14: 23).

* * *

Как расширяются и радостно трепещут мои внутренности, когда молитва моя упорядочена, произносится с верою, смирением, без поспешности. Не Дух ли Божий осеняет тогда нашу душу? То же бывает после достойного принятия Святых Таин. Чтобы молитва была для нас животворна, нужна только детская искренность в молитве и детское смирение с простотою. (15)

* * *

Молитвы вечерние в устах благоразумного, верующего христианина – величайшее благо. Не может быть, чтобы человек не сделал несколько преткновений в продолжение дня – и праведник седмижды на день падает, большею частию мы падаем днем множество раз так, что вечер встречает в нас душу, обремененную грехами, бичуемую собственною совестию, лишенную благодатного, животворного мира и радости, мрачную и унылую. (И Боже сохрани всякого человека от того, чтобы он лег в постель на ночь без молитвы.) в это-то время вечерняя молитва для нас – неоцененное благо. Как же она бывает таким благом? Вот как: если человек знает, что такое истинная молитва, и будет молиться истинною, то есть не наружною только, но и сердечною молитвою, или лучше – всем своим существом, тогда он еще пред молитвою войдет внутрь себя, внутренним оком увидит все, что вошло худого в продолжение дня в его мысли и сердце и сделано самым делом, а во время молитвы с сердечным сокрушением, сердечными вздохами и слезами будет очищать душу свою от этого накопившегося днем зла; а сердца сокрушенного, вздохов душевных и слез о грехах никогда не отринет Господь, всегда жаждущий нашего очищения и спасения. Когда вы молитесь сердечно, с живою верою в вездесущего, всевидящего, праведного Господа, с сокрушением о грехах вздыхаете, плачете, тогда в этом сокрушении, в этих вздохах и слезах вылетают из души грехи ваши, вы очищаетесь, и вам будет так легко-легко: вы почувствуете, что как будто какие злокачественные, болезненные нарывы прорвались и в несколько минут очистили вашу внутренность; мир, спокойствие, радость заменяют прежнее беспокойство, прежнюю тяжесть и тоску. Поэтому как несчастны те люди, которые не молятся вечером, не очищают души своей сердечною молитвою и слезами!

* * *

Будь всегда и везде истинен сердцем и всегда будешь иметь мир в сердце, но особенно будь истинен в беседе с Богом и со святыми: ибо Дух есть истина (1 Ин. 5: 6).

* * *

У людей, мало молящихся, слабо сердце; и вот, когда они хотят молиться, сердце их расслабляется и расслабляют их руки, тело и мысли, и трудно им молиться. Надо преодолеть себя: постараться молиться всем сердцем, потому что хорошо, легко молиться всем сердцем.

* * *

При молитве держись того правила, что лучше сказать пять слов от сердца, нежели тьмы слов языком. Когда замечаешь, что сердце твое хладно и молится неохотно, – остановись, согрей свое сердце каким-нибудь живым представлением, – например, своего окаянства, своей духовной бедности, нищеты и слепоты, или представлением великих ежеминутных благодеяний Божиих к тебе и к роду человеческому, особенно же к христианам, и потом молись не торопясь, с теплым чувством, если и не успеешь прочитать всех молитв ко времени, беды нет, а пользы от неспешной и теплой молитвы получишь несравненно больше, чем если бы ты прочитал все молитвы, но спешно, без сочувствия. Хощу пять словес умом глаголати, нежели тьмы словес языком (1 Кор. 14: 19).

* * *

Когда молишься Господу, взирай сердечными очами внутрь себя, на душу свою; Господь там, в мыслях твоих и в движениях сердца твоего правых, как и вне тебя и на всяком месте. Близ тебя Он, во устах твоих и в сердце твоем, а не на Небесах только или в бездне.

* * *

Тяжесть и томление сердца на молитве происходят от неискренности, от лживости и лукавства нашего сердца, подобно тому как в обыкновенной речи с людьми мы чувствуем себя внутренне неловко, когда говорим с ними не от сердца, неистинно, неискренно.

* * *

Иногда человек молится, по-видимому, усердно, но молитва его не приносит ему плодов покоя и радости сердца о Духе Святе. Отчего? Оттого, что, молясь по готовым молитвам, он не каялся искренно в тех грехах, которые он учинил в тот день, которыми осквернил свое сердце, этот храм Христов, и коими прогневал Господа. Но вспомни он о них да раскайся, со всею искренностью осуди себя беспристрастно – и тотчас водворится в сердце мир, превосходяй всяк ум (Флп. 4: 7).

* * *

Как поскорбишь от сердца об окамененном нечувствии, как поплачешь пред Господом: оно и пройдет; и сердце согреется и размягчится, и сделается способным к духовным созерцаниям и святым чувствам.

* * *

Нечувствие сердцем истины слов на молитве происходит от сердечного неверия и нечувствия своей греховности, а это в свою очередь проистекает от тайного чувства гордости. По мере чувств своих на молитве человек узнает, горд он или смирен: чем чувствительнее, пламеннее молитва, тем он смиреннее; чем бесчувственнее, тем гордее.

* * *

Если призываешь какого-либо святого с сомнением в близости его к тебе и в слышании им тебя, и сердце твое поразится теснотой, – переломи себя, или, лучше сказать, тотчас же преодолей с помощью Господа Иисуса Христа, гнездящегося в сердце клеветника (диавола), призови святого с сердечной уверенностью, что он близ тебя в Духе Святом и слышит твою молитву, и тебе сейчас станет легко.

* * *

Человек, приступая к молитве, должен смирить гордое сердце свое, отбросить от него суету земную и ввести в него веру живую и несомненную.

* * *

Когда станешь на молитву, обремененный грехами многими и одержимый отчаянием, начни молиться с упованием, духом горящим, вспомни тогда, что Сам Дух Божий способствует нам в немощах наших, ходатайствуя о нас воздыхания неизглаголанными (Рим. 8: 26). Когда ты вспомнишь с верою об этом в нас действии Духа Божия, тогда слезы умиления потекут из очей твоих и на сердце будешь ощущать мир, сладость, оправдание и радость о Духе Святе, ты будешь глаголом сердца вопиять: Авва Отче! (Гал. 4: 6).

* * *

Хорошо, например, молиться от чистого сердца, но коль скоро нет соответствия молитвы с силами (энергией), различными обстоятельствами, местом и временем, с предшествовавшим трудом, то она уже будет не добродетель. Потому апостол Петр говорит: покажите в добродетели разум (то есть не увлекайтесь одним сердцем), в разуме же воздержание, в воздержании терпение (2 Пет. 1: 5 – 6).

* * *

Бог хочет именно нашего сердца. Даждь Ми, сыне, твое сердце (Притч. 23: 26); потому что сердце – главное в человеке, жизнь его; больше – сердце наше есть самый человек. Потому кто не молится или не служит Богу сердцем, тот все равно что вовсе не молится, потому что тогда молится тело его, которое само по себе, без души – то же, что земля.

* * *

Когда маловерный и грешный человек приступает к молитве Божией, то он ощущает в сердце своем лукавство и холодность к Богу и святыни Его: сердце его бывает чуждо тому, что он произносит устами; он внутренно борется с противником и побеждается от него, если с крепкою решимостию не восстанет против лукавства и в покаянии не восплачет пред Создавшим его.

* * *

Если на молитве будем произносить слова без силы их, не чувствуя их истины сердцем, мы не получим пользы от молитвы.

* * *

Молясь, мы непременно должны взять в свою власть сердце и обратить его к Господу. Надобно, чтобы оно не было холодно, лукаво, неверно, двоедушно. Иначе что пользы от нашей молитвы, от нашего говения? Хорошо ли слышать от Господа гневный глас: приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня (Мф. 15: 8). Итак, не будем стоять в церкви с душевным расслаблением, но да горит каждый духом своим, работая Господу. и люди не много ценят те услуги, которые мы делаем с холодностью, по привычке. а Бог хочет именно нашего сердца.

* * *

Можно ли молиться с поспешностью, не вредя своей молитве? Можно тем, которые научились внутренней молитве истым сердцем. в молитве надобно, чтобы сердце искренно желало того, чего просит; чувствовало истину того, о чем говорит, – а чистое сердце имеет это как бы в природе своей. Потому оно может молиться и с поспешностью и в то же время богоугодно, так как поспешность не вредит истине (искренности) молитвы. Но не стяжавшим сердечной молитвы, надо молиться неспешно, ожидая соответствующего отголоска в сердце каждого слова молитвы. а это не всегда скоро дается человеку, не привыкшему к молитвенному созерцанию. Поэтому редкое произношение слов молитвы для таких людей должно быть положено за непременное правило. Ожидай, пока каждое слово отдастся в сердце свойственным ему отголоском.

* * *

Наружная молитва нередко исполняется насчет внутренней, а внутренняя – насчет наружной, то есть если я молюсь устами или читаю, то многие слова не ложатся на сердце, я двоюсь, лицемерю: устами выговариваю одно, а на сердце другое; уста говорят истину, а сердечное расположение не согласуется со словами молитвы. а если я молюсь внутренне, сердцем, то, не обращая внимания на выговаривание слов, я сосредоточиваю его на содержании, на силе их, приучая сердце постепенно к истине, и вхожу в то самое расположение духа, в каком написаны молитвенные слова и таким образом приучаюсь мало-помалу молиться духом и истиной, по словам вечной Истины: поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине (Ин. 4: 24).

* * *

Молитва принужденная развивает ханжество, делает не способным ни к какому занятию, требующему размышления, и делает человека вялым ко всему, даже к исполнению должностей своих. Это должно убедить всех, таким образом молящихся, исправить свою молитву. Молиться должно охотно, с энергией от сердца. Не от скорби, не от нужды молись Богу, – доброхотно дающего любит Бог.

* * *

Помните, что ни одно слово даром не пропадет в молитве, если от сердца говорится: каждое слово Господь слышит и каждое слово у Него на весах. Нам кажется иногда, будто наши слова только воздух бьют напрасно, раздаются как глас вопиющего в пустыне. Нет. Нужно помнить, что Господь на молитве понимает нас, если можно так сказать, то есть наши слова – точно так, как себя понимают совершенные молитвенники, ибо человек есть образ Божий. Господь отвечает на каждое желание сердца, выраженное в словах или невыраженное.

* * *

Кто поспешно, без сердечного понимания и сочувствия, читает молитвы, побеждаемый своей ленивой и сонной плотью, тот служит не Богу, а плоти своей, самолюбию своему и ругается Господу своим невниманием, безучастием своего сердца в молитве, ибо Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны покланяться в духе и истине (Ин. 4: 24) – нелицемерно.

* * *

Молясь, старайся всемерно о том, чтобы чувствовать сердцем истину и силу молитвы, питайся ими, как нетленной пищей, напояй ими, как росою, сердце свое, согревайся, как благодатным огнем.

* * *

Слова молитвы соответствуют лекарственным составам или специям, имеющим каждая свою силу и вместе составляющим целебный для тела прием. Как аптекари берегут силу ароматичных составов лекарственных, держа их крепко закупоренными в стеклянницах или в другом каком сосуде, так и мы должны хранить крепко силу каждого слова в своем сердце, как в сосуде, и не иначе произносить его, как с соответственной ему силой.

* * *

Все приступающие работать Господу в молитве научитесь быть подобно Ему кроткими, смиренными и истинными сердцем; не имейте лукавства в душе, двоедушия, не будьте хладны, постарайтесь иметь Дух Его, ибо кто Духа Христова не имеет, тот и не Его, – и Господь подобного Себе и сродного ищет в нас, к чему могла бы привиться благодать Его.

* * *

Сердце наше ежедневно умирает духовной смертью. Теплая слезная молитва есть оживление его, начинающееся дыхание его. Если не молиться ежедневно с теплотой духовной, то легко скоро умереть духовно.

* * *

Господи! Благодарю Тя, яко совершил еси и ныне со мною во время литургии по молитве моей чудо воскрешения от мертвых и оживотворения умершей грехом души моей; благодарю Тебя наипаче, яко даровал еси мне Божественную, чудную жизнь Твою в причащении животворящих Твоих Таин; Тело и Кровь Твоя Божественная были как огнь животворящий в устах моих и в сердце моем – как мир, как свет, свобода, сила, пространство, дерзновение.

* * *

Мир и избыток жизни сердца после причащения есть величайший, неоценимый дар Господа Иисуса Христа, превосходящий все дары, относящиеся к телу и вместе взятые. Без душевного мира – при тесноте и мучении сердца – человек не может пользоваться никакими благами, ни вещественными, ни духовными, для него тогда не существует наслаждений, происходящих от чувства истины, добра и красоты, потому что подавлено и убито самое средоточие его жизни – сердце, или внутренний человек.

* * *

Благодарю Тебя, Господи, за преестественное оживотворение моего грешного и немощного естества Божественными и животворящими Твоими Тайнами: О, ощутил я, непотребный, Твое Божество, когда вкусил небесных, животворящих и страшных Твоих Тайн! Жизнь Твоя проникла во все составы, во утробу, в сердце – терние всех прегрешений было попалено; душа очищена, помышления освящены; мир чудный водворился во всем существе. Слава о сем Господу!

* * *

Благодарю Господа, как в тихой пристани укрывающего меня в храме Своем от бурь житейских и защищающего, сохраняющего, спасающего, милующего, очищающего, освящающего, просвещающего, урывающего и обновляющего пречистыми и животворящими Своими Тайнами. Только ради их – мирен, здоров, безопасен и славен.

* * *

Пища и питие мира сего есть тлен, тягота, теснота, болезнь; только истинный хлеб – Тело Христово и истинное питие – Кровь Христова – жизнь моя, мир мой, свобода моя, пространство мое, сила моя, здравие души и тела.

* * *

Господи! исповедую пред Тобою, что не на даче, не в лесу жизнь и здравие и крепость духовных и телесных сил, а у Тебя во храме, наипаче в литургии и в животворящих Твоих Тайнах! О, величайшее блаженство Святые Тайны! О, живот дающие Святые Тайны! О, любовь неизглаголанная Божественные Тайны! О, помышление чудное и непрестанное Господа Бога о спасении и обожении нашем Божественные Тайны! О, предображение вечной жизни Божественные Тайны!

* * *

После причащения Божественных Таин изменяюсь я чудным изменением. До причащения обыкновенно я страшусь себя, как чудовища, потому что вижу внутри себя бездну всякого зла, едва сдерживаемого, подавляемого напряжением к противоположным ему добродетелям, а после причастия я становлюсь чистым, кротким ангелом, что само по себе для меня невозможно; во мне затихает, замирает стоглавое чудовище греха, я уже не страшен себе, а совершенно доволен собою: такой во мне мир, такое чудное спокойствие!

* * *

Слава Богу! Сердце мое от принятия Святых Даров с верою и любовию опять сегодня возрадовалось после сильной предшествовавшей скорби и тесноты, поразивших меня за преткновение сердцем, мыслию и языком во время совершения Таинства Крещения и молитвы малого водоосвящения при молебне. Теперь я могу вопросить: кое общение Христово с Велиаром? Христос во мне – и Велиар далече от меня. Опять Господь воцарился во мне – и Велиар удалился. Опять Господь услаждает меня Своим миром и диавольская скорбь прогнана; опять я возложил на себя легкое иго Христово, а теснота сатанинская, мертвившая душу, прошла.

* * *

Благодарю многоблагоутробного Господа, сподобившего меня совершить и в прошедший день раннюю литургию непреткновенно и оживившего меня чудно причащением Божественных Своих Таин. Славлю чудо Божественного Брашна и Пития. Духовный мертвец, я всегда воззываюсь к новой жизни Божественным причащением, как Лазарь четверодневный, восстаю из гроба плоти своей.

* * *

Нехорошо мне без литургии: это я испытал в понедельник, хотя только одни сутки прошли без причастия Святых Таин; не было уже той одежды нетления в душе, той брони правды, которыми облекают меня Святые, животворящие Тайны, – но тем более славы Святым Тайнам.

* * *

Господи! Бездна милосердия! Всем сердцем благодарю Тя, яко и ныне сподобил мя еси обновления, очищения грехов, освящения, умирения, оживотворения в причащении Божественных и животворящих Твоих Таин. О, я ощутил, что Ты был во мне и есть во мне. Сколь благо было мне наипаче по причащении и по окончании литургии! я был как бы на Небе, а не на земле. Вечно бы служил Богу и не ходил домой или в мир грешный!

* * *

Хорошо молиться мне о людях, когда причащусь достойно, т. е. сознательно: тогда Отец и Сын и Святый Дух, Бог мой, во мне, и я имею великое пред Ним дерзновение. – Царь тогда во мне, как в обители: проси чего хочешь. к нему приидем и обитель у него сотворим, Егоже аще хощете, просите, и будет вам (Ин. 14: 23; 15: 7).

* * *

За утреней и обедней вдоволь помучился я от жала змииного! О, как жалил меня супостат! О, как мне было тяжело! Говорить почти не мог. Но, когда приобщился Святых Таин, я ожил мгновенно жизнию Божества – жало исчезло, мир водворился в душе, явился прилив силы благой, пришло дерзновение, наипаче после окончательного употребления Святых Даров.

* * *

Так я немощен (окаянный и многострастный) душой и телом, что если останусь без причащения Божественных Тайн и один день, то слабею духом и телом, ко греху бываю удобопреклоннее, ум и сердце помрачаются и растлеваются; нравственная сила слабеет; искушения и падения увеличиваются. Убо слава Божественным Твоим, обновляющим и животворящим Тайнам, Господи! Ибо после них бываю мирен, свободен, радостен, силен душой и телом; враг убегает, страсти умолкают.

* * *

Благодарю Тебя от всего сердца, яко и ныне удостоил еси меня всепрощения, очищения, обновления, мира, дерзновения и свободы по причащении Божественных животворящих и страшных пренебесных Твоих Таин и не посрамил еси меня от чаяния милости Твоея. Благодарю Тебя, яко беззакония мои доселе не препобедили благости, святыни и правды и долготерпения Твоего. Сладко мне было по причащении Божественных Таин, легкий, животворный огнь ощутил я в душе по причащении животворящих Таин!

* * *

За литургией я был почти в отчаянии; слов иных не мог говорить от тесноты, уныния, робости, малодушия. Но лишь только причастился Святых Таин, я воскрес из мертвых: все беды, всякая теснота, боязнь, всякое малодушие и уныние исчезли; смущение заменилось спокойствием, теснота – простором, малодушие и боязнь – дерзновением, мертвенность – полною жизнию, уныние – радостию и упованием, ропот – благодарением.

* * *

Благодарю Тя, Господи, яко даруеши мне новую жизнь каждый раз, когда я со слезами покаяния и благодарения совершаю Божественную литургию и причащаюсь пречистых и животворящих Таин Твоих. Твоим Святым Тайнам я обязан доселе продолжением бытия моего, непорочностью путей моих и доброю славою в людях Твоих.

* * *

Насколько диавол во время обедни оскорбил, измучил, обесчестил внутренно, смущал, наводил боязнь и страх, насколько убил меня, настолько, и больше гораздо, Господь по причащении утешил, успокоил, оживил меня! о огнь животворящий, сладостный, мирный, крепительный, огнь, который я почувствовал, ощутил тотчас по причащении! Огнь, равный вечной жизни, огнь, Сам Дух Святый, или во огни Дух! За Тебя достойно и праведно отдать всё в мире и самую жизнь тленную! Огнь святыни, огнь силы, чистоты! о жизнь после смерти! Сколь ты сладостна! Но как этой жизни завидует лукавый и как он силится тотчас исторгнуть ее из нашего сердца, как противна ему эта жизнь! Как он беснуется, свирепствует против нас, будучи изгнан благодатию Духа! Ибо диавол обык иметь в нас теплое гнездо, бросается на нас, избрав орудием к тому какую-либо нашу немощь. Так он не дал мне сегодня выговорить слово евангельское на молебне.

* * *

Слово благодатное, писания святых отцов, молитвы, особенно же слово Самого ипостасного Слова, – истинно вода живая; вода текуча, и слово течет, как вода; вода освежает и оживляет тело, и слово благодатное оживляет, проникает миром и радостью в душу или умилением и сокрушением о грехах.

* * *

Книга книг и солнце книг и всех умов – Евангелие, от которого все умы почерпают свой свет.

* * *

Часто бывает, что сын, удаленный по каким-либо обстоятельствам от своих родителей, спустя долгое время после разлуки получив от них письмо, до того предается восторгу сердца, читая его, до того сердце его возгорается любовию к ним, что в письме видя как бы самих родителей, лобызает их драгоценные строки. То же делают благочестивые люди при чтении Слова Божия: водворяясь в теле, мы устранены от Господа, ибо мы ходим верою, а не видением, то мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5: 6–8). и эти люди, живя на земле, как бы вдали от Бога, своего любящего Отца, радуются самой высокой, восторженной радостью, когда читают святое слово Его, оставленное нам в Писании, и, видя в нем как бы Самого Бога, лобызают Его животочные сладчайшие слова.

* * *

Каждое слово Священного Писания, каждое слово Божественной литургии, утрени и вечерни, каждое слово священно-таинственных молитв и молитвословий имеет в себе соответствующую ему и в нем заключающуюся силу, подобно знамению Честного и Животворящего Креста. Такая благодать присуща каждому церковному слову, ради обитающего в Церкви ипостасного, вочеловечившегося Божия Слова, Которое есть Глава Церкви.

* * *

В истине Евангелия и церковных чтений не должно сомневаться. Все, что в Евангелии и в Церкви, есть дыхание Духа истины, сребро разжжено, искушено земли, очищено седмерицею (Пс. 11: 7), живот, мир и сладость духовная. Горе сомневающемуся:

дух лжи омрачит, стеснит и повергнет его в уныние и скорбь. Надежда христианская дышит молитвою как воздухом, поддерживается и укрепляется животворящими Тайнами, чтением или слушанием Слова Божия и писаний святых отцов.

* * *

Христиане должны неотменно поучаться в Законе Божием, читать чаще Евангелие, вникать в богослужение, исполнять заповеди и уставы церковные, читать писания святых отцов, духовные журналы, чтобы проникаться духом христианским и жить по-христиански.

* * *

Как Слово Божие живо и действенно! Оно, точно, острее меча обоюдоострого и проходит до разделения души же и духа, членов же и мозгов и судится по помышлениям и мыслям сердечным! (ср.: Евр. 4: 12.) я прочитал со вниманием два богомудрых послания апостола Петра, и какую живительную сладость, какой животворный свет пролили они в бедную душу мою! я стал иным человеком.

* * *

Сердце наше есть как бы мрачная земля, Евангелие есть как бы солнце, просвещающее и оживотворяющее сердца наши. Воссияй в сердцах наших истинное солнце правды Твоей, Господи!

* * *

Благоговей пред каждым словом, пред каждой мыслию Слова Божия, писаний святых отцов и в том числе молитв и песнопений различных, которые мы слышим в церкви или которые дома произносим, потому что все это – дыхание и словеса Духа Святого, это, так сказать, Сам Дух Святой, ходатайствующий о нас и через нас воздыханиями неизреченными (Рим. 8: 26).

* * *

Когда будешь надлежащим образом смотреть на Слово Божие и читать его, то увидишь, как закипит в душе твоей святое стремление ко всему истинному, прекрасному и доброму или, говоря языком богословским, к богоподражанию, так как Бог есть высочайшая истина, красота и добро.

* * *

Как нива тогда только хорошо взращивает семена, когда она удобрена и хорошо взрыта и взборождена, так и сердце наше тогда только приносит плод истинной молитвы и добрых дел, когда оно удобрено чтением Слова Божия или писаний святых отцов или собственными душеспасительными размышлениями.

* * *

Мысли человека имеют крайне сильное влияние на состояние и расположение его сердца и действий; потому, чтобы сердце было чисто, добро, покойно, а расположение воли доброе и благочестивое, надо очищать свои мысли молитвою, чтением Священного Писания и творений святых отцов, размышлением о тленности и скоропреходности и исчезновении земных удовольствий.

* * *

Если бы отдельные лица и народы жили по Евангелию Твоему, не было бы тогда вражды, междоусобий, войн. Когда мы вполне сознаем необходимость для нашего блага временного и вечного – жить по Евангелию? а теперь как мало и читающих Евангелие!

* * *

Молю Господа, да проникнет вера Христова во глубину сердца моего, да действует во всей жизни моей, да проникнет Евангелие Христово во все помышления и чувства, слова и дела, во все кости и мозги мои – и не в меня только, но и во всех людей, как всемирная истина, премудрость и жизнь вечная. Се есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа (Ин. 17: 3).

* * *

Хорошо, очень хорошо быть добродетельным. Добрый человек и сам покоен, и Богу приятен, и людям любезен.

* * *

Добродетельный невольно привлекает на себя взоры всех. Отчего? Оттого, что благоухание невольно заставляет остановить на себе внимание и подышать им. Посмотрите на самую наружность добродетельного, на его лицо. Что это за лицо? Это ангельский лик. Кротость и смирение разлиты по нему и пленяют невольно всех своею красотою. Обратите внимание на речь его, от нее еще больше благоухания: тут вы как бы лицом к лицу с его душой – и таете от его сладкой беседы.

* * *

Из свойства греха, из его жестокого, тиранского владычества узнай, каков он; равно из свойства добродетели (всякой доброй мысли, доброго чувства, доброго дела), из ее кроткого, радующего владычества над душой узнай, какова она; а узнав, избери то, что по самому опыту очевидно имеет полное превосходство или, лучше, не идет и в сравнение по причине совершенной противоположности.

* * *

Бездна во мне грехов! О, если бы не вера Христова, если бы не Спаситель, исправляющий стремления моего злого сердца, я погиб бы давно, во ад вселилась бы душа моя.

* * *

О, вера святая! Какими словами, какими песнями я прославлю тебя за бесчисленные блага для души и тела моего, дарованные мне тобою, за все силы, которые ты во мне совершила и совершаешь, за блага мира и отъятие смятения, за блага свободы с отъятием тесноты горькой, за блага света духовного и прогнание тьмы страстей, за благо дерзновения с отъятием малодушия и боязни, за благо духовной власти и духовного величия с отъятием рабства греховного и низости духа, за благо святыни с отъятием греховной нечистоты, за отъятие злобы, зависти, своеволия и упрямства, любостяжания, блуда и всякого духовного растления?

* * *

Только в покаянии обретаю покой свой и в трезвении от житейской суеты.

* * *

Вера необходима везде в жизни: разумею не обыкновенную только веру, но и веру Божию. Особенно она необходима при совершении богослужения, Таинств и обрядов веры. Без веры чрезвычайно тяжело совершать службу, Таинства и обряды, а с верою – удивительно легко и приятно. Тогда труд бывает животворный, успокоительный для души.

* * *

О, какие бесчисленные духовные блага доставляет мне вера Христова! От каких бед и мук и смертей духовных ежедневно спасает меня! Славлю Господа! Свыше приходит мне всегда спасение, живот, мир, пространство, помощь, слава! а в земных благах – теснота, смерть, смятение, горечь сердца! Горе же сердца!

* * *

Кто постится свободно и правильно, тот знает, как душа бывает легка и светла во время поста; тогда легко идут в голову и мысли добрые, и сердце бывает чище, нежнее, сострадательнее, – мы ощущаем стремление к делам добрым; является сокрушение о грехах, душа начинает чувствовать гибельность своего положения и начинает сокрушаться о грехах.

* * *

Мало-помалу искореняй из сердца жало сластей, воздерживаясь от скоромной и очень питательной и сладкой пищи. Если не будешь воздерживаться, жало сластолюбия останется и более укоренится в твоем сердце. Церковь весьма справедливо и мудро назначила посты многодневные и однодневные.

* * *

Сердце тонко, легко, духовно, небесно по природе своей, – береги его, не отягощай, не оземленяй его, будь крайне воздержан в пище и питье и вообще в удовольствиях телесных. Сердце – храм Божий. Кто разорит храм Божий, того покарает Бог.

* * *

Во время поста душа становится господствующей над похотями тела, вообще подчиняет его себе, а через плоть действует весьма часто диавол; постник побеждает, следовательно, и плоть, и диавола – значит, тогда он близок к Богу по нравственному своему состоянию и всего легче может делать силы Божии.

* * *

Смири я плоть воздержанием и постом, и душа моя укрепилась бы и восторжествовала бы над ухищрениями врага. Кроме того, блудные движения и чувства во плоти чувствовал я из-за тех же сластей. И я смею думать, что когда я не ем скоромной пищи и пью сладкий чай, то пощусь! Как же не так! Сладкий чай не пост, а лакомство. а лакомство – тяжкий грех, потому что сильно оживляет и лелеет грешную плоть.

* * *

Поборай, изгоняй страстные помыслы, не допусти нечистому, адскому огню объять тебя; сохрани душу и тело во святыни; ты принесешь Господу в дар чистоту и целомудрие, и Господь увенчает тебя за непорочность, как Иосифа целомудренного.

* * *

Благо мне, что Господь не дал и не дает мне быть богатым, чтобы не ожесточилось сердце мое, прилепившись к богатству, и не отступило совершенно от любви к Богу и ближнему.

* * *

Сохраняя строгое целомудрие душевное и телесное, чувствуешь в себе мир и полноту жизни духовной и телесной, легкость, жизнерадостность, простоту; а нарушив целомудрие хотя бы одним помыслом и плотским незаконным блудным вожделением, тотчас ощущаешь смятение, тесноту, тяжесть, срамоту и малодушие, уныние; покаявшись от всего сердца, опять чувствуешь мир и дерзновение перед Богом и людьми.

* * *

Благодарю Господа, помиловавшего меня после сердечного покаяния в отказе нищим некоторым, просившим у меня по дороге милостыни. Когда я, покаявшись, сердечно согласился словом и делом: не беги от нищих, а беги к нищим, то есть для подаяния, тотчас ощутил милость Божию в сердце моем – мир, свободу, прохладу, легкость.

* * *

Веди себя везде тихо: дома будь тих и кроток со всеми и вне дома – со всеми; тихо ходи, тихо говори – словом, будь тих везде и во всем. Главное же – будь внутренно тих и кроток: когда будет внутренняя тишина, будет и внешняя.

* * *

Сердце в одну минуту может измениться несколько раз к доброму или худому, к вере или к неверию, к простоте и лукавству, к любви и ненависти, к доброжелательству и зависти, к щедрости и скупости, к целомудрию и блуду. О, какое непостоянство! О, сколько опасностей! О, какое нужно трезвение и внимание к себе!

* * *

Каждый день в нашем сердце деется дьявольская работа растления, извращения, осквернения, омрачения богообразной скинии души нашей. Не нужно спать, а бодрствовать, трезвиться, поститься, молиться.

* * *

Ужасную тяготу, тугу и тесноту испытал я сегодня по случаю размолвки моей с дьячком Алексеем Преображенским, которого я заставлял читать реже и яснее, а он не хотел. Он обиделся и озлился на меня за справедливое требование. Во время обедни мне было тесно, скорбно, и по причащении я не получил мира, свободы, утешения из-за того, что не примирился с отроком, которого я изобидел. Когда я сидел в классе, во мне была ужасная теснота и я часто мялся. Приехал домой, скушал три яблочка, и стало мне хорошо, потому что и от желудка зависело мое беспокойство. Идучи к вечерне, я обрадовался, встретив изобиженного мною отрока Алексея, попросил у него извинения. а он по скромности и детскому незлобию сказал: простите меня, я виноват, я вас вывел из терпения, я рассердил вас, – и потом дал ему милостыни. и как после этого я был покоен, развязан, свободен! Вечерню служил совершенно покойно; крестины совершал радостным духом, радуяся Господеви, Его величию, благости, всемогуществу, премудрости, явленых в творении и промышлении и наипаче в спасении рода человеческого.

Жизнь сердца есть любовь, смерть его – злоба и вражда на брата. Господь для того нас держит на земле, чтобы любовь к Богу и ближнему всецело проникла наши сердца: этого и ждет Он от всех. Это цель стояния мира.

* * *

Люби; с любовью в сердце к Богу и ближнему все будешь иметь и не оскудеешь, ибо где любовь, там Бог; а Бог – все для нас, главное же – живот наш, мир, сладость, блаженство.

* * *

С величайшей осторожностью нужно держать в своем скудельном сосуде, в сердце, сокровище Духа, реки во чреве своем воды живой (Ин. 7: 38); нужно бодрствовать над своим сердцем, быть кротким, удерживаться от раздражительности и движений самолюбия, привязанности к земному, от нечистых восстаний плотских; в противном случае бесценное сокровище Духа мгновенно оставит нас: вдруг исчезнут из сердца мир и радость, – это чувство необыкновенной, ангельски-духовной легкости души, парящей на свободе сердца и мысли; исчезнут и эти реки воды живой, которые пред тем только текли и напояли обильно бразды души; душу наполнит чуждый огнь, мучительно палящий внутренности, лишающий ее мира и радости и наполняющий ее чувством скорби и тесноты и подстрекающий к раздражительности и хуле. Так явно, так резко обозначаются и сменяются в нас Царство Божие и царство врага, царство жизни и царство смерти! Христианин видит это внутренними очами и удивляется Божией правде и святости, удивляется и недремлемости врага, всегда яко лев рыкающего и ищущего кого поглотити (1 Пет. 5: 8).

* * *

Злоба крайне убийственна для души и тела: палит, давит, мучит. Никто, связанный злобою, да не дерзнет приступить к престолу Бога любви.

* * *

При неверии чему-нибудь истинному, святому ум обыкновенно затмевается, сердце неверное поражается страхом и теснотой, а при искренней вере ощущает радость, спокойствие, широту или расширение в себе жизни, так что и ум делается светлым и далеко зрящим. Не явно ли истина торжествует над безумием сердца? Не явно ли сердце лживо? Да, страдания сердца при неверии во что-либо истинное, святое есть верный признак истины того, во что оно не верует. Сердце само умирает, подвергая сомнению истину, посягая на уничтожение того, чего нельзя уничтожить, тогда как расширение сердца при искренней вере есть тот же верный признак истины того, во что ты веруешь, потому что предмет, в который мы веруем, сообщает жизнь нашему сердцу и обновляет, усиливает эту жизнь. Сердце наше, зараженное грехом, есть ничтожное хранилище жизни, потому-то грех – смерть, а не жизнь, полнота жизни вне нас. Но как эта жизнь духовная невидима и сообщается нам по нашей вере в невидимую, личную жизнь – Бога, то проводник жизни в наше сердце есть живая, искренняя вера наша в Бога. Без веры сердце естественно должно чувствовать стеснение, скорбь как сокращение, умаление жизни.

* * *

Когда во время молитвы овладеет твоим сердцем уныние и тоскливость, знай, что это происходит от диавола, всячески старающегося запнуть тебя в молитве.

* * *

Бывают в жизни христиан благочестивых часы оставления Богом – часы тьмы диавольской, и тогда человек от глубины сердечной взывает к Богу: зачем Ты отринул меня от лица Твоего, Свете незаходимый? Ибо вот покрыла меня, всю мою душу, чуждая тьма окаянного, злобного сатаны: тяжко душе быть в мучительной тьме его, дающей предчувствовать муки мрачного ада; обрати же меня, Спаситель, к свету заповедей Твоих и исправь духовный путь мой, усердно молюсь Тебе.

* * *

Во время молитвы иногда чувствуешь какое-то отреяние от Бога и отчаяние, не надо увлекаться этим чувством, – оно от диавола…

* * *

Плотская нега, окамененное нечувствие ко всему духовному, священному есть теснота вражия, хотя плотский человек не считает ее теснотою, потому что благотворит о ней; но хотящие жить духовно считают ее теснотой, потому что не допускает она Бога до сердца нашего, не дает излиться в сердце благодати Божией, оживляющей и просвещающей нашу душу, делает душу нашу неплодною делами веры, надежды и любви. Делаешься какой-то плотиной, духа не имущий.

* * *

Когда тебя злословят и ты оттого смущаешься и болезнуешь сердцем, то это значит, что у тебя есть гордость, ее-то и надобно уязвлять и выгонять из сердца бесчестьем внешним.

* * *

Вот ты молишься, молитва твоя совершается успешно, ты имеешь внутреннее свидетельство, что Господь и слышит ее и благоволит к ней; у тебя мир помыслов, легко и сладостно на сердце; но вот под конец твоей молитвы из-за самого малого расслабления твоего сердца и помышлений, в твое сердце ввергается какое-то тяжелое бремя, расслабляющий сердце огонь, и ты чувствуешь и крайнюю тяжесть молитвы и отвращение от нее вместо прежней легкости и расположения к ней. Не отчаивайся, друг, это козни врага, который любит посмеиваться над нами, особенно в конце наших благочестивых занятий, чтобы мы впали в уныние и сочли потерянными все предыдущие труды свои в святом деле.

* * *

Как после недостойного причащения, так и после недостойной, холодной молитвы бывает одинаково худо на душе. Это значит, что Господь не входит в наше сердце, оскорбляемый нашим сердечным неверием и холодностью, и попускает в сердце нашем возгнездиться духам злым, дабы дать нам почувствовать разницу между своим и их игом.

* * *

Есть ли во мне любовь истинная к Богу и ближнему, во мне, по-видимому ежедневно питающемуся духом любви в богослужении церковном? – Увы! Нет и во мне, к удивлению крайнему: диавол своим дыханием и во мне почти изменил Божественную любовь, и во мне дух самолюбия со своими отраслями: сластолюбием, корыстолюбием, честолюбием, гневом, завистью.

* * *

Когда ощутишь, что в сердце твоем не стало мира из-за пристрастия к чему-нибудь житейскому, а вместо того в нем дышат раздражительность и злоба, стань тотчас на страже сердца и не давай наполнить его диавольскому огню. Молись сердечною молитвою и укрепляй Божиею силою страстное, нетерпеливое сердце свое. Будь твердо уверен, что злодышащее разжжение сердца есть дело врага; а враг сильно воюет на сердце через сытый желудок.

* * *

Двукратно Господь сотворил в душе моей чудо милосердия Своего, всеблагий, благопослушливый и вся исполняяй Господь: во-первых, когда я шел от Козлянинова нотариуса с стесненным сердцем от греха и когда служил всенощную у Неустроевых и запят был от врага лукавым помыслом, что Наталия Леонт. живет с Павлом И. Неустроевым в связях запрещенных; лишь я внутренне покаялся и осудил себя, что мне, нечистому и блудному, мерещится все нечистое и блудное, как и помиловал меня Господь, и даровал мне слезы умиления, коими я стал блажен, покоен.

* * *

Какое испорченное, завистливое сердце у меня! Делал я вынос покойника и встретил отца Порфирия Надпорожского, делавшего вынос младенца: что же? – уязвился завистию, что вот-де пришлый священник и исправляет требы в чужих приходах, отбивая доходы у своей собратии. Но потом сознал свой грех, свое пристрастие к земному, свою суетность, свое нелюбие к ближнему, самолюбие, плотоугодие, гордость, страсть к единообладанию; привел на память краткость жизни, смерть и ответ на Страшном Суде – и умилился, и взмолил Господа о помиловании – и помилован! О, как мало надо нам и как много желаем, жадничаем!

* * *

Отчего иногда человек вдруг приходит в такое неистовство, что сильно горячится, быстро, отрывисто и несвязно говорит, ломает себе руки, рвет на себе волосы или в ярости бьет других, ломает безумно все, попадающееся ему под руки, и делает другие дела, свойственные умопомешанному и исступленному? Явно оттого, что в его сердце действуют духи злобы поднебесные, подстрекающие людей ко всякому злу и дышащие злобою и убийством на всех и все. Отчего бывают и самоубийцы всякого рода, равно как убийцы других? От действия в сердцах самоубийц и убийц исконного самоубийцы – диавола. Потому-то Христос Спаситель и христианская вера заповедуют всякому кротость и смирение, которые не допускают действовать в сердцах духам злобы и гордыни, ищущим смерти всех и каждого. Господь говорит: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. 11: 29).

* * *

Помни, что злоба сердечная, из-за чего бы она ни была, есть безумство, вольная болезнь души и смерть. Презирай ее, не допускай ее до сердца твоего, иначе она усилится и одолеет тебя.

* * *

Сердясь или злясь на своих, я делаю вред только себе самому; не имею мира, подвергаюсь скорби и тесноте. я думаю заставить бояться меня тех, на кого гневаюсь, но этого не бывает – они смотрят равнодушно на мой гнев и смеются над ним. То ли дело незлобие агнчее! Оно всегда мирно, покойно, радостно.

* * *

Гнев и вражда ужасно потрясают все существо наше, особенно мое, немощное и многострастное.

* * *

Оскорбил я Господа невоздержанием своим, с вечера пред служением ранней литургии, и за то не имел я мира, свободы, силы, помощи свыше во время служения литургии, молебна и панихиды, и особенно когда дьячок пел нехорошо, очень низко, вяло, вздорно, мертво: огорчился на него (точно рожон был в сердце во время обедни) и почувствовал тесноту, бессилие, уничижение, боязнь.

* * *

П ечаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть (2 Кор. 7: 10). Сегодня читал я молитву родильнице в доме Кикина, и враг печалью о неполучении ордена моего от гимназии убил меня, мое сердце: не мог я выговорить многих слов; на сердце теснота, тоска, уныние. Вот печаль мира, суетная, безумная. а что я Бога теряю в сердце из-за суетной славы мира сего, об этом мало печалюсь или вовсе никогда под обаянием прелести греха не печалюсь – это разве не беда, не несчастие?

* * *

Презираю мир и все, что в мире: суетную честь и славу мира, наружную, эфемерную, богатство тленное, красоту и сладость тленную, однодневную сравнительно с бесконечною вечностью, пищу и питие сладкое, обращающиеся вскоре в зловоние и наибольшею частию причиняющие тяготу сердцу, повергающие душу в немощь и расслабление и бывающие причиною тяжких искушений и насилий от диавола.

* * *

Диавол привел меня в ужасную скорбь, тесноту, уныние, бессилие из-за неполучения мною обещанной в прошлом году директором гимназии награды орденом святой Анна III степени. Но если я стоил награды здесь и не награжден, то наградит сторицей Господь в день оный страшный, и о сем надо радоваться, а если не стоил и не награжден, и об этом надо радоваться, ибо если бы я был награжден, хотя и не стоил, – то тем больше наказание за свои грехи получил бы от Бога.

* * *

И святыми Божиими овладевало диавольское отчаяние и уныние. Что же с нами грешными? О, нас враг уязвляет часто сердечным озлоблением, уничижением и лютым унынием! Нужно постоянно обращаться ко Господу и быть с Ним каждую минуту, чтобы не овладело нами вражье озлобление и уныние. Есть и еще средство избавиться от вражья уныния – пространный путь мира: только предайся удовольствиям света, и оставит тебя уныние, по крайней мере на время удовольствий; а потом повлечет тебя к этим удовольствиям, и они сделаются для тебя потребностью, ты будешь находить в них и только в них одних отраду и веселье; но сохрани Бог всякого христианина от того, чтобы таким средством избавиться от диавольского уныния. Лучше идти тесным путем, терпеть уныние и искать частой помощи и избавления у Господа Иисуса Христа, веселящего трудящихся Его ради над спасением своим, нежели сойти на пространный и гладкий путь мира и там удовольствиями плоти купить свободу от духа уныния.

* * *

Как силен еще во мне грех пристрастия к славе мира сего и славе человеческой (но не к славе Божией) и какая скорбь скребет сердце мое, ждавшее этой суетной чести и обманутое в своей надежде; как скорбит оно о бесчестии, хотя малом, нанесенном мне, впрочем, мною же самим, по правде сказать, чем другими, ибо правду Свою открыл Господь на мне, неисправленное и нерадивое житие имеющем!

* * *

Благодарю Господа, совершившего надо мною чудо силы, чудо жизни, чудо милосердия Своего, ибо, когда сердце мое крайне было стеснено, уныло, тоскливо, мертво и я весь был как сам не свой от обиды на директора гимназии, обманувшего меня нагло своим обещанием представить меня к награде и объявившего прямо, что я представлен, тогда как я не был им представлен или не защищен и обойден, и когда я сказал в сердце моем: «Ты, Господи, мое вседовлеющее благо и нет блага и награды, кроме Тебя», – я ощутил в сердце моем мир, свободу, пространство, довольство, радость. Слава Тебе, Господи, мое чудное благо – верховное, вседовлеющее благо. Теперь мне с Тобою не нужны никакие награды. Ты моя совершеннейшая, вечная Награда.

* * *

Да не унываю, ибо уныние расстраивает душу, омрачает, расслабляет, да от уныния же случалась и неловкость моя в преподавании.

* * *

Видит и слышит меня Трисиятельный Бог: вот самая животворная для сердца уверенность, проникающая миром и радостью мое сердце. Видит меня и Благосердая Матерь Бога Слова и слышит мои молитвы и воздыхания к Ней – другая утешительная уверенность, оправдывающаяся постоянно на деле. Буду же я ходить в чувстве вездеприсутствия и всеведения Божия!

* * *

Умертвитель мой всегда близ меня или во мне и умерщвляет меня страстями плоти моей. Но и Сладчайший мой Спаситель и Бог близ меня и во мне и оживотворяет меня. Слава Его милосердию и долготерпению чудному.

* * *

Наивысшее благо в этой и в будущей жизни есть Бог, вечно живущий, всесовершенный, всеблаженный. Стяжавший это Благо, имеющий оное в душе своей есть счастливейший человек. Все прочее земное, житейское, признаваемое за благо, есть суета, пустота. То, что около меня или на мне, – не составляет меня; даже плоть моя, которою я обложен и из которой я состою, как из части моего земного бытия, не составляет собственно меня.

* * *

Невидимый, всеисполняющий Бог часто и ощутительно касается невидимой души моей, которая от Его прикосновения вкушает чудное спокойствие и небесную радость. Не глаза передают мне весть о моем Боге (чувства для низших предметов бытия), не слух только посредством слов и звуков голоса доносит до меня вещание о Непостижимом, но сама душа, так сказать, срастворяется с Богом.

* * *

При слезах покаяния и умиления как воск тают грехи наши, и душа наполняется росою благодати Божией, очищающей, освежающей, обновляющей, укрепляющей, умиротворяющей, веселящей сердце.

* * *

Сердечная вера в мир духовный, особенно в духовное всепросвещающее и всеоживляющее Солнце, радует, живит душу, имеющую непорочную совесть. Вера должна доходить до сердечного зрения. Это значит, что душа должна стать как бы выше чувственности, выше телесного, мрачного естества своего и проникнуть собою – возможно чистым зрением сердца – в мир духовный. Тут-то ей будет хорошо, тут-то ее истинная жизнь, ее успокоение и радость.

* * *

Отчего мы беспокоимся, терзаемся, не получивши ожидаемого или потерявши какое-либо сокровище? Оттого, что ожидаемое, равно как и потерянное сокровище, было кумиром нашего сердца, оттого, что сердце наше отступает от Господа, Источника живых вод, Который Один может наполнить и успокоить сердце наше.

* * *

Прилепимся всем сердцем к Богу, и никакая земная потеря, никакое неисполнившееся ожидание какого-либо блага земного, например: денег, знака отличия и проч. – что внешне и тленно, – не огорчит нас. Приучимся жить внутри себя. Будем обращать мысли к горним благам, к мзде небесной, которая одна вожделенна, верна и делает истинно блаженным получившего ее.

* * *

В храме особенно совершается тайна очищения грехов. Благоговей же к месту, где совершается очищение твоих душевных скверн, где ты примиряешься с Богом, где получаешь истинную жизнь духа. Сколько раз Господь подавал мне здесь очищение грехов моих, без которого я не мог бы наслаждаться дарами Божиими: величайшим даром жизни, дарами мира и радости и благами вещественными! Слава Тебе, Иисусе, Сыне Божий! Ты очищение о гресех наших, не о наших же точию, но и о всего мира! (1 Ин. 2: 2)

* * *

М удрование бо плотское смерть есть, а мудрование духовное живот и мир (Рим. 8: 6). Какой человек не согласится с этими словами Апостола? Мудрование плоти действительно есть смерть. Приди сюда, человек сребролюбивый, любостяжательный, завистливый, самолюбивый, гордый, честолюбивый, и дай нам взглянуть на тебя, на твои поступки, на твою жизнь! Раскрой нам, если хочешь, свои помышления сердечные! Мы уверимся тобою – живым примером, что мудрование плотское смерть есть: ты не живешь истинною жизнью, ты мертвец духовный, ты при свободе связан внутренне; при уме – как безумный, потому что свет, иже в тебе, тма есть (Мф. 6: 23), ты получил от Бога сердце, способное наслаждаться чувствами всего истинного, святого, доброго и прекрасного; но ты мудрованием плотским подавил в нем благородные чувства, благородные порывы, ты мертвец, ты живота не имаши в себе (Ин. 6: 53). Но мудрование духовное – живот и мир. Какой угодно человек-христианин, провождающий жизнь по вере, истребляющий в себе страсти и помышляющий елика суть истинна, елико, честна, елика праведна, елика пречиста, елика прелюбезна, елика доброхвальна, аще кая добродетель и аще кая похвала (Флп. 4: 8), – приди к нам и поведай нам, что ты ощущаешь в душе от мудрования духовного: – я, скажешь ты нам, ощущаю в сердце всегдашний мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14: 17), я чувствую распространение сердца, преизбыток жизни, посмеваюсь всему плотскому, дивлюсь, как оно имеет такую великую силу над сердцами людей плотяных, и занимаюсь непрестанным созерцанием небесных, духовных, невидимых благ, уготованных любящим Бога.

* * *

Ко всенощной сегодня пришел в тесноте, щемлении и смятении сердца. Мертво было сердце, уныло… Но Господь опять покаяние мое принял: душу очистил, из мертвых душу мою воскресил, утешил, оживил, утвердил, распространил – и я имел праздничный дух. Слава Господу, воскрешающему мертвых и меня, непрестанно умерщвляемого грехами моими.

* * *

Живое представление пред лицом своим Господа есть источник мира и радости для души. Сомнение в Его присутствии производит смущение, скорбь и тесноту. Сердечная молитва – источник покоя сердечного, а бессердечная, поверхностная, невнимательная производит уязвление сердца.

* * *

Благодарю Тебя, многомилостиве Господи, яко многократно сегодня спас еси мя вследствие глубокого внутреннего покаяния от злоб моих… Благодать Твоя воскресила меня от смерти духовной к жизни, успокоила, распространила, радовала мое сердце, избавляя от смятения, тесноты, скорби, тоски. Она и в лице моем сияла. Дивен Ты, Господи, и во мне, многогрешном: идеже умножися грех, то есть во мне, преизбыточествова благодать (Рим. 5:20).

* * *

На всё полезна и сильна благодать: благо жити во благодати паче богатства и славы мир сего, паче всех наслаждений мира, – она есть и богатство, и чудное, святое наслаждение.

* * *

Вот и опять опытом я убедился, что нет ничего на свете дороже благодати Божией, – и если нет в сердце мира, любви к ближнему, а есть алчность к земным благам, скупость, сребролюбие, то жизнь человека делается мукой, а с благодатию и при малом имуществе христианин счастлив, доволен и спокоен.

* * *

Когда станешь на молитву, обременный грехами многими и одержимый отчаянием, начни молиться с упованием, духом горящим, вспомни тогда, что Сам Дух Божий способствует нам в немощах наших, ходатайствуя о нас воздыхании неизглаголанными (Рим. 8, 26). Когда ты вспомнишь с верою об этом в нас действии Духа Божия, тогда слезы умиления потекут из очей твоих и на сердце будешь ощущать мир, сладость, оправдание и радость о Духе Святе (Рим. 14, 17), ты будешь глаголом сердца вопиять: Авва Отче!

* * *

Все мое счастье и несчастье заключается в сердечных мыслях и расположениях. Если мысли и расположения моего сердца согласны с истиною Божиею или с волею Бога моего, тогда я покоен, исполнен духовного света, радости, блаженства; если нет – беспокоен, исполнен духовного, душетленного мрака, тяжести, уныния. Если совершенно переменю мысли и расположения сердца ложные, богопротивные на истинные и Богу приятные, – тогда опять покоен и блажен.

* * *

Хорошо иногда на молитве сказать несколько своих слов, дышащих горячею верою и любовью ко Господу. Да, не все чужими словами беседовать с Богом, не все быть детьми в вере и надежде, а надо показать и свой ум, отрыгнуть от сердца и свое слово благо, притом же к чужим словам как-то привыкаем и хладеем. и как приятен бывает Господу этот наш собственный лепет, исходящий прямо от верующего, любящего и благодарного сердца – пересказать нельзя: надобно только то сказать, что душа при своих словах к Богу трепещет радостью, вся разгорячается, оживляется, блаженствует. Несколько слов скажешь, а блаженства вкусишь столько, что не получишь его в такой мере от самых длинных и трогательных чужих молитв, по привычке и неискренно произносимых.

* * *

Что успокаивает меня в мыслях и в сердце моем, то да предастся письмени в память для меня и в постоянный покой сердца моего среди попечений и сует жизни. Что же это такое? Это – христианское, полное живого упования и чудной упокоительной силы изречение: все для меня Господь. Вот бесценное сокровище! вот драгоценность, с которою можно быть спокойным во всяком состоянии, с которою можно быть и в бедности богатым, и при обладании богатством – щедрым, и с людьми любезным, с коим и по согрешении нельзя потерять упования.

* * *

Что соединение наше с Богом в будущем веке последует и что оно будет для нас источником света, мира, радости, блаженства – это мы отчасти познаем опытно и в нынешней жизни. По молитве, когда душа наша всецело бывает обращена к Богу и соединяется с Ним, мы чувствуем себя прекрасно, покойно, легко, радостно, как дети, упокоеваемые у груди матерней, или, лучше сказать, как-то невыразимо хорошо: добро нам зде быти (Лк. 9: 33). Итак подвизайся неослабно за будущее нескончаемое блаженство, которого начатки ты опытно знаешь и в настоящей жизни, но внимай: это только начатки земные, несовершенные, видимые только отчасти, как бы в зерцале и гадании (ср. 1 Кор. 13: 12); каково же будет нам, когда мы самым делом приискренне соединимся с Богом, когда образы и тени пройдут, и настанет царство Истины и видения? О! до смерти нужно подвизаться за будущее блаженство, за будущее единение наше с Богом.

* * *

Восхищаемся мы обыкновенно хорошею, ясною, теплою погодою и любим говорить о ней; но в небесных селениях Ангелов и святых человеков светлость, благорастворение, прохлада несравненно лучшие: отчего же мы не любим говорить о тамошних обителях, о тамошней жизни, о тамошней светлости, о тамошнем блаженстве? Радостно, животворно, блистательно солнце, но свет лица Божия, которым наслаждаются Ангелы и души праведных, бесконечно радостнее, животворнее, блистательнее. О, сподоби, Господи, со святыми Твоими в вечной славе Твоей царствовать. Спаси люди Твоя, Господи, и благослови достояние Твое, и исправи я и вознеси их во веки (из песни «Тебе, Бога, хвалим»).

* * *

Господи, даруй мне Тебя Единого иметь в сердце моем. Ты – Источник всех благ. Ты – Источник жизни, света, мира, радости, силы!

Святой праведный Иоанн Kронштадтский. Дневник. Т. 1. 1856. – Тверь: Булат, 2005.

Святой праведный Иоанн Kронштадтский. Дневник. Т. 2. 1857—1858. – Тверь: Булат, 2005.

Святой праведный Иоанн Kронштадтский. Дневник. Т. 17. 1872—1873. – Тверь: Булат, 2009.

Святой праведный Иоанн Kронштадтский. Дневник. Т. 18. 1873—1874. – Тверь: Булат, 2010.

Иоанн Kронштадтский. Моя жизнь во Христе. СПб., 1893. Т. 1, 2.

Из поучений протоиерея Иоанна Ильича Сергиева, настоятеля Kронштадтского Андреевского собора. СПб., 1896.