Флетчер Уайт оказался невысоким серокожим мужчиной с темными, почти черными глазами и желтоватыми волосами. Дешевые джинсы и куртка дополняли образ работяги, который всю жизнь честно трудился на благо остальных. Он сидел в конференц-зале и нервно посматривал на стеклянную стену, отделявшую помещение от коридора. Серена находилась рядом и недовольно смотрела на часы. Ровно в одиннадцать, как и было назначено, Кьер вошел в зал.

– Доброе утро, – поздоровался он и кивнул партнеру, – Серена.

– Кьер… – В голосе слышалось недовольство, вызвавшее лишь улыбку.

– Доброе утро, сэр. – Пилот тем временем встал и привычно одернул куртку.

– Спасибо, что согласились приехать. – Кьерстен протянул руку. – Думаю, нет нужды говорить, кто я?

– Кьерстен Сонг, полагаю? – Рукопожатие пилота было приятно крепким.

– Верно. – Кьер сел и, подождав, пока его клиент займет свое место, продолжил: – В зале работает камера, которая записывает наш разговор. Не возражаете?

– Нет.

– Хорошо. Тогда начнем. Расскажите, пожалуйста, о своей работе у Расмуса О’Доннала.

Пилот начал говорить. Сначала скованно, потом более свободно он рассказывал о том, как к нему относился Расмус. Кьер слушал, не перебивая, лишь помечал что-то у себя на планшете. История была достаточно неприглядной.

– Скажите, мистер Уайт, – начал адвокат, когда пилот закончил свой рассказ, – какие замечания во время полетов делал ваш наниматель?

Пилот наморщил лоб, потом развел руками.

– По правде, я и не помню. На самом деле мистер О’Доннал старался избегать меня. Вы же знаете, он не любит цветных.

– Я не знаю. – Кьер намеренно выделил слово «я». Пилот растерянно посмотрел на Серену.

– Кьер… – начала она, собираясь прийти на помощь клиенту.

– Серена?

– Мне кажется, ты должен быть на стороне клиента.

– Я на его стороне, но суд не будет на его стороне. И ты сама прекрасно знаешь, какой первый вопрос последует от адвокатов ответчика. Нам даже не надо гадать, кто будет выступать от О’Донналов, а она жаждет нашей крови! – Он вновь обернулся к пилоту. – Так что, мистер Уайт, думаю, пришла пора рассказать нам обо всех придирках и замечаниях, которые вы получали на службе. И не только у О’Донналов.

– Кьер, ты перегибаешь палку! – запротестовала Серена.

– Отнюдь. И я не хочу выглядеть глупо в глазах судьи лишь потому, что мой клиент забыл упомянуть, что десять лет назад ему сделали замечание по поводу не начищенных до блеска ботинок!

Серена раздраженно махнула рукой.

– Поступай, как знаешь!

– Спасибо, – очень вежливо поблагодарил Кьер.

– Мои ботинки всегда начищены до блеска, сэр! – обиженно заметил пилот.

– Рад это слышать.

Они проговорили в общей сложности час, после чего Флетчер Уайт ушел. Едва дождавшись этого момента, Серена повернулась к своему партнеру.

– Может, расскажешь, какая муха тебя укусила?

– Это – стандартная процедура, Серена. Ты это знаешь. – Кьер просмотрел свои записи. – Мне нужно было знать, что он не врет.

– Он не врет.

– Теперь я это вижу.

– А мне ты не веришь?

– Уже нет. – Он посмотрел на женщину, стоявшую перед ним.

Дорогой костюм, сложного кроя блузка с воланами у горла, высокие каблуки. Серена Гластонберри олицетворяла собой успех во всех его проявлениях. Почти во всех. Это он видел по ее глазам.

– Не можешь меня простить за это дело?

– Не могу простить, что ты влезла в мою жизнь. – Он встал. – Что ж, думаю, нам стоит встретиться с О’Донналами.

– Зачем?

– Хочу знать, что они накопали, прежде чем мы окажемся в суде и начнем краснеть. – Кьер сверилася с ежедневником. – Послезавтра тебя устроит?

– Вполне. – Серене не оставалось ничего другого, как подхватить его тон.

– Хорошо. Будь добра, уведоми своего клиента!

– Нашего клиента, Кьер!

В ответ он лишь подхватил свой планшет и вышел.