— Я все еще злюсь на вас, — предупредила Эмбер мужа часом позже, когда они лежали в его кровати.

Фернанд задумчиво подпер щеку кулаком:

— Да? Интересно, за что?

— За… за ваш обман! — выпалила девушка и осеклась под его насмешливым взглядом.

— Прошу вас, продолжайте! — любезно предложил он.

— Почему вы мне ничего не рассказали?

Он помолчал, словно решая что-то для себя, затем пожал плечами.

— Потому что сначала не отметал возможность, что вы уговорили своего… э-э-э… возлюбленного помочь вам. Затем я понял, что ошибался, после чего просто выкинул этого юнца из головы и не вспоминал о нем до сегодняшнего вечера.

— Скажите, а сейчас… вы… — Она осеклась. — Вы тоже следите за мной?

Герцог поморщился. Было видно, что этот разговор ему неприятен.

— Моя дорогая, Леманну отдан строжайший приказ охранять вас денно и нощно, — скучающим голосом произнес он. — Да, за вами всегда следуют его люди, и я не понимаю вашего беспокойства по этому поводу.

— Вы настолько не доверяете мне? — прошептала она.

Амстел покачал головой:

— Я не доверяю другим, Колючка.

Эмбер сердито отвернулась, но не решилась продолжать эту тему.

На следующее утро пришло очередное письмо от Люси, и герцогиня сразу села писать ответ. Письмо вышло сумбурным, и она порвала его. Попыталась написать другое и, неудовлетворенная результатом, снова отправила мелко исписанную страницу в корзину для бумаг. Наконец, составив весьма лаконичное послание, девушка подписала конверт и зашла в кабинет мужа, чтобы положить его с остальной почтой.

На столе, как обычно, лежали какие-то бумаги, но кабинет был пуст. Хотя — в этом Эмбер была готова поклясться — еще час назад герцог Амстел находился здесь. К тому же муж всегда предупреждал ее о своем отъезде.

Внимание герцогини привлекло одно из писем, лежавших сверху. Написанное на дорогой розовой бумаге, с ужасными орфографическими ошибками, оно утверждало, что адресат приехал в город и жаждет встречи «с моим милым другом». Подписи не было, лишь фраза «Всегда ваша, О». Письмо пахло терпкими духами.

Отбросив его, Эмбер в задумчивости прикусила губу и вышла в одну из гостиных, потребовав позвать Роса. Слуга явился сразу.

— Рос, где его светлость?

Девушка постаралась, чтобы вопрос выглядел как простое любопытство.

— Герцог уехал, мадам. — Слуга почтительно поклонился.

— Вот как? — Эмбер почувствовала, как пол уходит из-под ног. — Он обещал сопровождать меня на раут… И не сказал, куда поедет?

— Увы, мадам.

Рос выжидающе посмотрел на нее. Герцогине показалось, что в его глазах мелькнуло что-то, похожее на жалость.

— Ступай, — раздраженно бросила она. — И скажи, чтобы через час подали карету.

Эмбер поднялась в свои комнаты, пытаясь успокоить себя тем, что ее муж не тот человек, который бросит все ради письма на розовой бумаге. Хотя… герцог вообще не был человеком.

Перед глазами вновь возник порезанный когтями портрет. Не в силах сдержать любопытство, Эмбер снова отправилась на чердак, но, увы, дверь была закрыта. Разочарованная, она спустилась в свою спальню, где горничная уже выкладывала платья для раута.

Все еще погруженная в свои мысли, Эмбер ткнула пальцем в первое попавшееся. Шелковое, цвета восточной лазури, оно требовало достаточно сложной прически, и служанке пришлось провозиться, вплетая в волосы герцогини нити жемчуга с бирюзой.

Едва дождавшись, пока последняя прядь будет уложена, девушка нетерпеливо расправила тончайшие кружева манжет и, подхватив белоснежную шаль, направилась к выходу. Конюхи уже прогуливали четверку вороных, запряженных в карету. Начищенная упряжь сверкала даже в блеске факелов. Все только самое роскошное, как обычно. Соглядатаи тоже наверняка назначены самые лучшие.

Горько усмехнувшись, Эмбер села в экипаж.

Дом графа Иво был недавно перестроен и являл собой образец современной архитектуры: голубое здание со стройными белыми колоннами на входе и бальным залом — ротондой. На этот раз прием проходил сразу в трех гостиных. Обычно Эмбер любила такие вечера. Как всегда, одна комната была отведена под музыкальный салон, сейчас там настраивали арфу для пения знаменитой мадам Верабо. В розовой гостиной известный поэт декламировал свои стихи, срывая восхищенные возгласы дам и скупые аплодисменты мужчин. В третьей уже играли в карты.

— Ваша светлость, я так рада вас видеть!

Хозяйка дома устремилась к ней, протягивая обе руки. Эмбер машинально улыбнулась:

— Добрый вечер! Я как раз искала вас, чтобы поблагодарить за приглашение.

— Моя дорогая, это я должна благодарить вас за приезд! — Графиня взяла девушку под руку, увлекая за собой. — Вы слышали, что несравненная Верабо будет петь у нас?

— Да, конечно!

— Я распоряжусь, чтобы вам и его светлости отвели лучшие места. Кстати, а где он сам?

— Боюсь, его сегодня не будет. У него появились срочные дела.

— Какая жалость!

Графиня вопросительно посмотрела на нее, но Эмбер ответила женщине спокойным взглядом. Хозяйка дома пожала плечами и явно хотела спросить еще что-то, но ее окликнули вновь прибывшие гости. Извинившись, графиня оставила Эмбер, выразив уверенность, что юная герцогиня найдет себе развлечение по душе.

Девушка прошлась по комнатам, машинально кивая в ответ на приветствия знакомых. Графини Ферранской не было. В отличие от Луизы д’Аржант она не любила подобные вечера. Блондинка же была здесь и опиралась на руку племянника — Конрада Ингваза. Вместе они составляли очень красивую пару.

Эмбер не сомневалась, что Конраду поручено охранять Луизу, которая уже много лет являлась любовницей князя фон Эйсена. Матильда говорила, что князь несколько раз предлагал Луизе руку и сердце, но она отказывала, мотивируя тем, что не желает ежедневно встречаться с любовником. На самом деле Луизе просто нравилась ее жизнь.

Рано выйдя замуж и овдовев, она, выдержав положенный срок траура, с удовольствием окунулась в вихрь развлечений. Не стесненная в средствах, обладая хорошим вкусом и приятными манерами, молодая вдова стала одной из законодательниц моды, а протекция фон Эйсена вознесла ее на вершину высшего общества. К ее чести надо было признать, что они с князем почти не афишировали свою связь и редко появлялись вместе, хотя злые языки утверждали, что именно Луиза заправляет в особняке серого дракона.

Эмбер холодно кивнула госпоже д’Аржант и собиралась пройти дальше, когда заметила, что Луиза оставила племянника и направляется к ней.

— Герцогиня, добрый вечер!

— Добрый вечер!

Эмбер настороженно посмотрела на лучшую подругу графини Ферранской.

— О, не ждите от меня подлостей сегодня! — фыркнула та. — С утра я уже успела поругаться со всеми и теперь нахожусь в прекрасном настроении.

— Как мило, — язвительно заметила Эмбер.

К своему стыду, девушка понимала, что завидует Луизе. Сама она никогда не смогла бы вести себя так непринужденно.

— Спасибо! — Та улыбнулась. — Нет ничего лучше утренней ссоры. Только ссора вечерняя, но не всегда.

— Если вы решили просветить меня по поводу времени ссор… — устало начала Эмбер, но Луиза нетерпеливо ее оборвала:

— Глупости! Вы сами прекрасно найдете время для ссоры. Впрочем, с вашим характером вы скорее промолчите, нежели хлопнете об пол фарфоровую тарелку. Так что я подошла вовсе не за этим. — Луиза взяла Эмбер под руку, и ее взгляд стал серьезным. — Я хотела вас предупредить: здесь Оливия.

— Кто это?

— Вы не в курсе? Жутко неприятная особа. В свое время она вызвала немало скандальных слухов, связанных с двумя кланами.

— Лу, договаривай, если начала! — оборвал ее племянник, неожиданно оказавшийся почти за спиной Эмбер. В руках он держал бокалы с шампанским. — В свое время Оливия была женой князя, а потом долгое время появлялась с… с вашим мужем, мадам.

— Фи, Конрад, как грубо! Если уж говоришь бестактности, договаривай их до конца! А еще лучше скажи прямо: Оливия долгое время была любовницей Амстела! — Луиза глазами пробежалась по толпе. — А вот и она, брюнетка в углу! Как она постарела!

Машинально Эмбер оглянулась в указанном направлении и сразу увидела невысокую женщину в винно-красном платье. Когда-то та была красива, но сейчас некогда совершенный овал лица оплыл, а вокруг глаз виднелись морщины.

— После скандала с Тиль она долго не появлялась здесь, и вот опять! — Луиза зло хлопнула веером по руке. — Ой!

— Она была замешана в той истории?

Эмбер сделала вид, что не заметила возгласа собеседницы, потирающей покрасневшую ладонь.

— Да, прислала герцогу Амстелу ужасное безграмотное письмо на розовой бумаге.

Эмбер вздрогнула, вспомнив схожее письмо, которое видела сегодня.

Луиза хотела добавить еще что-то, но к ней подошла графиня Иво.

— Лу, дорогая! Я так рада вас видеть! Муж просил незамедлительно привести вас к нему, хочет узнать что-то про фон Эйсена.

— Милый граф Иво! Он так забавен! Конечно, я иду! Герцогиня, всего хорошего!

Взяв племянника под руку, любовница графа Эйсена уплыла в толпу.

Подхватив с ближайшего подноса бокал шампанского, Эмбер украдкой рассматривала Оливию. Та стояла в компании двух завзятых щеголей — Босфорта и Мернона. Один из них вдруг указал в сторону Эмбер, Оливия делано рассмеялась, и вся группа направилась в сторону герцогини.

— Ваша светлость, какая встреча! — Вместо того чтобы склониться над рукой Эмбер, Мернон поднес ее к губам. — Счастлив встретить вас здесь! Позвольте представить вам мадам Оливию Уэдсли. Оливия — ее светлость герцогиня Амстел.

Эмбер не стала протягивать руку, ограничившись кивком.

— Очень приятно.

Оливия рассмеялась:

— Я видела вас с этой вертихвосткой д’Аржант! Представляю, что она обо мне наговорила!

— Только правду. — Девушка пожала плечами. — Простите, мне кажется, мадам Верабо вот-вот начнет петь. Я хотела бы ее послушать.

— Пение? Какая тоска! — Ее собеседница вновь рассмеялась. — Моя дорогая, мужчины не любят пение! Мернон, вот вы — любите?

Высокий обрюзгший мужчина, к которому она обратилась, смущенно перевел взгляд с нее на Эмбер. С одной стороны, ему не хотелось терять внимание своей спутницы, с другой — он опасался разгневать юную герцогиню, прекрасно помня о ее муже.

— Ну… э-э-э… если приятно поют… — промямлил он.

— …то ты начинаешь выводить рулады во сне, — хохотнул его товарищ.

Герцогиня натянуто улыбнулась и собиралась отойти, но Оливия удержала ее.

— Ах, прошу, уделите нам еще несколько минут, дорогая! Я жажду услышать, как поживает дорогой герцог Амстел!

— Благодарю, прекрасно.

Эмбер заметила, что гости, делая вид, что увлечены разговорами, начали постепенно подходить ближе.

— Надеюсь, он не скучает в своем особняке.

Женщина двусмысленно усмехнулась, снисходительно смотря на девушку.

— Об этом вам проще спросить у него самого. — Та постаралась улыбнуться.

— Да, я непременно это сделаю! Кстати, а почему его светлость не приехал с вами?

— К сожалению, он был вынужден отбыть по делам.

— О, вот как? Не думала, что он получит письмо так скоро. Полагаю, мне тоже следует уехать. Господа, попрощайтесь за меня с хозяевами этого чудесного дома! Я вынуждена… отбыть по делам?

Оливия насмешливо посмотрела на Эмбер. Та пожала плечами, делая вид, что это ее не задевает, хотя в глубине души девушке очень хотелось вульгарно вцепиться ногтями в улыбающееся лицо и выцарапать сопернице глаза. С трудом сдерживая себя, она оглянулась в поисках хозяйки дома. Та уже спешила к ним.

— Герцогиня, я…

Она бросила гневный взгляд на Оливию. Та ухмыльнулась.

— Не стоит извиняться, графиня. — Эмбер услышала свой спокойный голос словно со стороны. — Я понимаю, что иногда приглашения попадают в недостойные руки. Мадемуазель Верабо уже начала петь? Пойдемте!

Подхватив хозяйку под руку, она направилась в музыкальный салон. Женщина лепетала какие-то оправдания, но Эмбер, машинально кивая головой, уже не слушала. Заняв положенное ей место, герцогиня сделала вид, что увлечена пением. Сидя на стуле с абсолютно прямой спиной, девушка пыталась не позволить эмоциям взять над собой верх.

Выждав положенное время, она встала и, кивнув хозяевам, спустилась на первый этаж. Лакей с поклоном помог накинуть плащ и распорядился подать ее карету.

Эмбер вышла на крыльцо и встала там, нетерпеливо притоптывая ногой в бальной туфельке.

Когда подъехала карета, терпение юной герцогини было уже на исходе.

— Наконец-то!

В раздражении она сбежала по ступенькам и села в экипаж. Девушка не могла понять, что вывело ее из себя: глупые слова Оливии или то, что все вокруг слышали их разговор и теперь только и будут, что обсуждать этот инцидент. Затем они вспомнят, кем Фернанду приходилась эта некогда красивая брюнетка…

А ведь было еще и письмо! Оливия явно написала не просто так. И герцог, внезапно уехавший из дома… Вопреки обыкновению, он не сказал жене ни слова. Эмбер прижала пальцы к вискам. Не может быть, чтобы Фернанд направился к своей бывшей любовнице, это так на него не похоже! Хотя откуда ей знать, что на него похоже, а что нет.

Приехав домой, герцогиня первым делом с тайной надеждой осведомилась о муже, но его еще не было. Рос затруднялся сказать, куда направился его хозяин. Эмбер постаралась скрыть разочарование и начала подниматься наверх, когда дверь гостиной распахнулась. В холл с озабоченным видом выглянул молодой человек. При виде девушки его пухлые губы расплылись в улыбке.

— Мадам герцогиня! Или мне стоит называть вас мачехой?

— Астор?

Девушка повернулась, вымученно улыбаясь, но он рассмеялся и покачал головой.

— Нет, я — Йозеф. Астор еще не желает совать нос в столицу, хотя герцог оплатил все его долги.

— И вы пришли узнать причины его отсутствия?

— Я? Я терпеть не могу этого неудачника. — Юноша вышел и теперь стоял у основания лестницы. — Я пришел узнать у герцога, на какой срок мне нужно поставить, чтобы выиграть.

— Выиграть что?

— Пари. — Йозеф удивленно посмотрел на нее. — Все ставят на то, когда вы наскучите герцогу Амстелу. А неделю назад он и сам сделал запись в книге в клубе. Вы так побледнели… Неужели вы об этом не слышали?

— Конечно, слышала.

Эмбер показалось, что земля вот-вот разверзнется у нее под ногами. Девушка ухватилась за перила, чтобы не упасть. И об этом знает уже весь город…

— Вот я и приехал спросить, что же отец написал в книге. Знаете, мне не мешает поправить свои финансовые дела. К сожалению, содержание, выделяемое его светлостью, ничтожно мало. Но, может, вы…

Девушка уже его не слышала. Повернувшись, она на ватных ногах пошла вверх по лестнице, опасаясь, что сорвется в истерику. Слова Йозефа прояснили загадочные взгляды на раутах, которые она часто ловила на себе, и шушуканье толпы за спиной. Теперь понятно, почему Оливия сегодня так торжествовала. Амстел сделал свою ставку. А поскольку он всегда выигрывает, то уже прекрасно знает, когда покинет жену.

В памяти всплыли слова, сказанные им в охотничьем домике: «Родите мне наследника, и я отпущу вас». Еще тогда он все просчитал. Это была его месть.

Эмбер почувствовала, что задыхается. Недолго думая, она распахнула окно, подставляя холодному ветру горящее лицо. Щеки словно обожгло. Запоздало девушка поняла, что по щекам текут слезы. Первый порыв — найти мужа и потребовать у него объяснений — сменился страхом услышать неизбежное. Она вспомнила, что герцог никогда не скрывал своих намерений относительно нее. Она сама позволила себе влюбиться и заблуждаться.

Горничная, заглянувшая в комнату с вопросом подавать ли ужин, вызвала очередной приступ гнева.

— Оставьте меня в покое! — раздраженно воскликнула герцогиня.

Та предпочла выйти.

Голова раскалывалась от боли. Или отголосок боли ее сердца?

Сев перед зеркалом, дрожащими руками Эмбер начала вытаскивать бриллиантовые шпильки, зло швыряя их на туалетный столик. Еще один подарок мужа. Он подарил их ей, а потом поехал в клуб и записал ставку. После чего вернулся и спокойно зашел к ней в спальню…

При воспоминании об этом щеки полыхнули алым. Подумать только: она таяла в его объятиях, буквально умоляя о наслаждении, просила остаться на ночь, чтобы с утра проснуться рядом с ним. Да, она вела себя как куртизанка, и он решил обойтись с ней соответственно.

Эмбер горько рассмеялась. Смех перешел во всхлипывания, и она закрыла лицо руками. Девушка плакала и плакала, пока за окном окончательно не стемнело. На смену гневу пришла апатия. Герцогиня не помнила, сколько просидела в темноте, но очнулась, когда за дверью раздались голоса. Один принадлежал герцогу, он что-то очень зло спрашивал у Леманна. Тот явно оправдывался. Мужчины прошли мимо ее комнаты.

Девушка вскочила, намереваясь выйти, и охнула от боли: от неудобной позы, в которой она сидела столько времени, все тело затекло. С трудом доковыляв до двери, Эмбер услышала, как герцог и начальник охраны спустились по лестнице, затем хлопнула входная дверь.

Герцогиня обреченно прислонилась к стене. Фернанд вновь уехал. Ей оставалось только пойти и лечь спать.

Эмбер заснула лишь на рассвете, тревожным сном. Проснулась она поздно, чувствуя себя совершенно разбитой. Избегая смотреть хозяйке в глаза, Рос сказал, что его светлость так и не появился, зато дважды заходил Йозеф и заезжала Оливия. Это слегка отрезвило девушку. Значит, ночью Амстел не навещал бывшую любовницу.

Чувствуя, что вновь в любой момент может впасть в истерику, герцогиня предпочла остаться в постели, сославшись на головную боль. Горничная послушно задернула шторы и принесла книги из библиотеки. Эмбер открыла одну и по прошествии получаса обнаружила, что даже не перевернула страницу. Вдобавок держит роман вверх ногами.

— Да что же это! — Она запустила книгой в стену.

Это немного отрезвило ее. Девушка тяжело вздохнула и встала. Если сегодня она не покажется на публике, в обществе пойдут слухи, а этого ее гордость уже не выдержит.

Стараясь заглушить невеселые мысли, Эмбер придирчиво выбрала платье: атлас цвета слоновой кости, с выпуклой, в тон ткани, вышивкой. Затем долго перебирала украшения, нерешительно остановившись на золотистом жемчуге, недавно подаренном мужем.

Крупные жемчужины, перемежающиеся с золотыми шариками, лежали на шее в три ряда, красиво заполняя глубокий вырез платья. Дополнив наряд белыми шелковыми перчатками и темно-коричневой, с золотой вышивкой, кашемировой шалью, Эмбер медленно спустилась в холл.

Она вопросительно посмотрела на Роса, но тот лишь покачал головой, Амстел так и не появился. Герцогиня кивнула, подождала, пока слуга подаст плащ, и села в карету, недоуменно посмотрев на лакея, все еще державшего дверцу открытой.

— Людвиг?..

— Мадам, вы не изволили сказать, куда мы едем, — заметил тот.

— Да? — Она слегка растерялась, вспоминая, куда собралась. — Конечно, в… театр, куда же еще!

— Да, мадам.

Лакей захлопнул дверцу и вскочил на запятки кареты, зашептав второму слуге:

— Помяни мое слово, приятель: кажется, у господина скоро появится наследник. Моя Молли тоже была такой, не от мира сего, когда узнала.

Этого Эмбер не слышала, полностью погрузившись в свои невеселые мысли.

В ложу она зашла, когда первый акт был в разгаре. И ужаснулась. Давали комедию, а значит, необходимо было смеяться, чтобы не вызвать подозрений. В середине представления к ней потянулись знакомые, жаждущие из первых уст узнать о вчерашнем происшествии с Оливией. Девушка с трудом подбирала слова, чтобы не сорваться на грубость.

В антракте кто-то предложил пройтись. Она согласилась, но, выйдя в фойе, поняла, что все на нее смотрят, и сразу пожалела о своем согласии. Тем не менее возвращаться было уже глупо.

Избавившись от шумных сопровождающих, Эмбер неспешно брела по залу. Полностью погруженная в свои мысли, она буквально столкнулась с Матильдой Ферранской. На этот раз та была со своим мужем. Луиза и Конрад стояли рядом с ними под небольшим балкончиком, на который зрители с галерки выходили, чтобы посмотреть на высший свет.

Памятуя о давней вражде драконьих кланов, Эмбер кивнула и хотела пройти мимо, но Тиль окликнула ее:

— Эмбер, добрый вечер!

Не оставалось ничего другого, как подойти, натянуто обменявшись приветствиями с самим графом и его сопровождающими. Высокий темноволосый Ричард Ферранский холодно посмотрел на девушку. В его ярко-зеленых глазах мелькнула явная неприязнь.

— Вы какая-то бледная, — с сочувствием заметила графиня.

Эмбер вымученно улыбнулась:

— Да, в зале невыносимо душно.

Луиза вздрогнула и внимательно посмотрела на остальных.

— Я не заметила. Но мне не нравится ваша фраза. Как правило, в этом театре после нее что-нибудь случается.

Герцогиня поспешила перевести тему разговора:

— Может быть, мне просто показалось. Как вам сегодняшняя игра?

— Бесподобна! Я давно так не смеялась! Вы одна? — поинтересовалась Тиль.

— Да, муж должен был сопровождать меня, но у него появились дела.

Эмбер отвечала не задумываясь, хорошо заученными фразами. Луиза слегка приподняла брови. Граф с Конрадом обменялись многозначительными взглядами.

Девушка смутилась. Увидев лакея с подносом, заставленным бокалами с шампанским, герцогиня кивком подозвала его и взяла один из них. Вежливо улыбнувшись, она хотела попрощаться, но краем глаза заметила что-то сверкающее, летящее прямо в ее бокал. Раздался мелодичный звон, тончайший хрусталь разлетелся на мелкие кусочки, и Эмбер с удивлением увидела, что сжимает лишь осколки, а ее перчатка окрашивается розовым.

— Вы порезались! — воскликнула Матильда. — Что это было?

Конрад наклонился, поднимая обычный медный грош.

— Какой-то идиот кинул монету, наверняка на спор. Попал точно в бокал. Вот, возьмите!

Он достал из кармана платок и протянул его Эмбер. Вокруг с охами и ахами начала собираться сочувствующая толпа. Прибежал директор театра. При виде капель крови на платье герцогини Амстел беспокойство на его лице сменилось паническим ужасом. Заикаясь и краснея, он начал уверять ее светлость в своем полном почтении.

— Прекратите. Лучше дайте сигнал о начале второго акта, чтобы разогнать зевак, и займитесь наконец поиском виновного! — оборвал его граф Ферранский, отводя женщин к креслам, расставленным в фойе специально для именитых гостей. — Тиль, возьми платок Конрада и перевяжи своей подруге руку!

— Право, это лишнее!

Эмбер махнула рукой, и несколько капель крови сорвались с ладони. Ричард приподнял брови, всем своим видом выражая недоверие. Все вчетвером настаивали. Пришлось снять перчатку с руки и протянуть ладонь вверх.

— Что за… — Ричард осекся и впился взглядом в тонкий шрам, пересекавший нежную кожу, затем выругался вполголоса. — Лед и пламя, Лу! Это то, о чем я думаю?

— Рик, дорогой, я никогда не обладала способностью читать твои мысли… — Луиза подошла ближе. При виде шрама на ладони Эмбер ее глаза расширились. — Амстел сошел с ума! Что он себе позволяет!

— Лу, тише, закон не нарушен! — предупредил ее Конрад. — Не думаю, что кому-то из нас нужен скандал!

— Конечно! Тем не менее даже Рик отказался проводить обряд с Тиль! — Она в досаде хлопнула по стене рукой. — Это переходит все границы!

— Добрый вечер, — негромкий голос заставил всех притихнуть. — Могу я поинтересоваться, о чьих границах идет речь?

Герцог Амстел в вечернем костюме стоял в центре зала, с удивлением рассматривая присутствующих. Эмбер невольно потянулась к нему, но тут же спохватилась и перевела взгляд на вышивку своего платья, по которой расплылись безобразные бурые кляксы. Она успела заметить, что черты лица герцога слегка заострились, под глазами залегли темные круги. Как обычно, Леманн стоял за его спиной. От Амстела веяло таким холодом, что толпившиеся вокруг зеваки предпочли разойтись по углам и сделать вид, что совершенно не интересуются происходящим.

Заметив жену в достаточно странной для нее компании, Фернанд нахмурился и неспешно зашагал к креслам.

— Матильда, дорогая, рад встрече! Луиза, прекрасно выглядите сегодня! А что, моего гм… недруга нет с вами? Какая жалость! Граф, Ингваз, мое почтение! — Герцог нахмурился, заметив бурые пятна на белом платье Эмбер. Его глаза блеснули расплавленным золотом. — Могу я узнать, почему у моей жены кровь на платье?

— Я всего лишь порезала ладонь, не стоит поднимать шум по этому поводу! — устало произнесла Эмбер, пытаясь выдернуть руку из пальцев Матильды.

Та покачала головой, завязывая узлы на платке.

— Дорогая, позвольте мне самому решать, когда и по какому поводу поднимать шум! — отозвался герцог, его голос стал жестче. — Граф, я жду! Или объяснять это мне будет уже Ингваз?

Ричард холодно взглянул на противника, его глаза полыхнули зеленым.

— Вы желаете получить объяснения или вызвать меня на дуэль?

— Рик! — возмущенно воскликнула его жена.

Конрад инстинктивно подался вперед, намереваясь закрыть собой друга, но остановился под насмешливым взглядом герцога.

— Ингваз, ваше желание похвально, но слегка оскорбительно для меня. Я же дал слово. Ричард, объяснений будет достаточно. Пока… — Он выжидающе посмотрел на графа.

Тот пожал плечами:

— Какой-то шутник с галерки кинул монетой в бокал герцогини. Подозреваю, что на спор.

Амстел кивнул и повернулся к Эмбер.

— Вы сильно порезались?

Она покачала головой:

— Просто царапина.

— Замечу, что я даже не задаю вопроса, что моя жена делала в столь… э-э-э… интересной компании.

Он холодно посмотрел на девушку. Та смущенно теребила свою испорченную перчатку.

— Я подошла поздороваться.

— Если вы закончили сей захватывающий процесс, мы можем попрощаться и отправиться домой. Не думаю, что вы горите желанием досмотреть представление!

Стиснув зубы, Эмбер поднялась, понимая, что он сказал это специально, желая уязвить ее.

Герцог криво улыбнулся:

— Маркус, сопроводите герцогиню к экипажу. Ричард, Конрад, мне надо сказать вам несколько слов. Желательно наедине!

Амстел мотнул головой в сторону одной из ниш и, не дожидаясь ответа, зашагал туда. Мрачно переглянувшись, мужчины последовали за ним.

— Маркус, — Эмбер схватила его за руку, — он же не вызовет их на дуэль?

— Не думаю, мадам, — так же тихо ответил тот. — Пойдемте!

Девушка упрямо покачала головой:

— Нет, я останусь!

— Мадам, но герцог…

— Леманн, не стоит спорить с высшей кровью! — Луиза зло усмехнулась. — А вы не в курсе? Выяснилось, что Амстел провел обряд полностью.

— Откуда вы знаете? — нахмурился тот.

— Смотрите сами, — блондинка кивнула на перевязанную руку Эмбер, с наслаждением наблюдая за вытягивающимся от удивления лицом начальника охраны.

— Это невозможно, — прошептал Маркус. — Обряд не проводился уже много веков. К тому же… Кто мог провести его?

— Доменик Амстел? — предположила Луиза. — Он один из немногих, кто обладает нужными знаниями.

— Мне казалось, я ясно изложил свои… гм… пожелания. — Герцог вновь подошел к ним. Ричард и Конрад шли следом, лица обоих были мрачными. — Моя дорогая Луиза, к чему такой суровый взгляд?

Он внимательно посмотрел на перевязанную руку Эмбер.

— Ах вот оно что… Шрам. Мне следовало догадаться. Да, в ее жилах теперь течет высшая кровь. Только давайте обойдемся без высокопарных речей, в этом месте их хватает и без нас! — Игнорируя возмущенное лицо Луизы, его светлость повернулся к Конраду. — Ингваз, детали можете обсудить с Маркусом.

— Да, мессир, — кивнул тот.

Тиль внимательно посмотрела на мужа.

— Рик, что происходит?

— Ничего, — качнул головой тот. — Ты хочешь досмотреть спектакль?

— Уже нет. — В мягком голосе графини появились звенящие нотки.

— Матильда полна решимости? Интересно, граф, сколько вы продержитесь против вашей жены… — усмехнулся Амстел. — Мое… э-э-э… почтение князю фон Эйсену!

Он кивнул и, взяв Эмбер под руку, вывел ее из зала. В полном молчании супруги спустились по ступеням и сели в карету, уже ожидавшую у входа.

— На будущее, моя дорогая, я прошу вас все-таки избегать встреч с этой милой компанией, — скучающе протянул герцог, как только экипаж тронулся с места. — Я, конечно, получил… гм… некое удовольствие от общения, но оно не должно быть слишком… гм… частым.

— Как пожелаете, мессир.

Эмбер отвернулась к окну. Она физически ощущала на себе задумчивый взгляд мужа, но сделала вид, что не замечает его.

Наконец карета остановилась. Амстел вышел первым и, по обыкновению, протянул жене руку. Она было оперлась, но тут же отпрянула, сославшись на боль от порезов. Не глядя ни на кого, герцогиня поднялась в свою спальню и легла на кровать, по-детски свернувшись калачиком. Хотя слезы стояли в глазах, плакать почему-то не хотелось.

Когда герцог Амстел поднялся в спальню жены, она уже крепко спала, прижимая к груди забинтованную руку. Лицо было влажным от слез.

Фернанд аккуратно смахнул соленую влагу с бледной щеки, а затем, не удержавшись, аккуратно вынул шпильки из прически и пропустил пепельные пряди сквозь пальцы. Эмбер что-то пробормотала во сне. Герцог грустно усмехнулся и вздохнул. Расстегнув мелкие пуговки на платье жены, он вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Услышав шаги на лестнице, герцог повернулся:

— Маркус?

Начальник охраны тяжело дышал, волосы прилипли к высокому лбу.

— Мессир, Доменик Амстел… Его убили.

Герцог выругался. Похоже, ему вновь придется не спать всю ночь. Вздохнув, он в сопровождении Леманна поднялся на чердак.

Через несколько минут случайный обыватель, посмотрев на небо, мог заметить, как от особняка герцога Амстела в темноту ночи взмыли два дракона. Но случайные обыватели редко проходили в такое время мимо этого дома.