— В баре уже знают, что это их кельнер упал с крыши в автомобиль, — говорит она. — Полиция забрала кельнершу, говорят, это был ее жених.

— Считают, что он свалился с крыши? — спрашиваю я.

— Так они объясняют себе, не могут же они догадаться, что он был в навесе… Пумс профессиональным жестом выбивает пробку и подает бутылку мне. Мой организм истерически тоскует по алкоголю. Жадно хватаю бутылку, подношу ее ко рту… и останавливаюсь. Размышляя, вглядываюсь в бутылку и в конце концов подаю ее Пумс.

— Глотни, если испытываешь охоту, — произношу я.

— Так ведь это вы хотели выпить, — говорит Пумс.

— Больше не хочу. И никогда уже не захочу. Все это киряние абсолютно лишено смысла.

— Слава Богу, вы наконец пришли к такому выводу! — восклицает Пумс. — А как долго вы сумеете удержаться?

— О, теперь мне просто незачем пить, — заявляю я и чувствую, что это правда.

— А зачем вы пили раньше?

— Ты слишком любопытна. В твои обязанности не входит всовывание носа в мои личные дела. Не обижайся, — добавляю я, заметив, что Пумс смутилась. — В последнее время у меня было множество самых неприятных неожиданностей и хлопот, но теперь все это позади, абсолютно позади, я стал совершенно другим человеком, все происходившее со мною, к счастью, было только ошибкой.

— Ну тогда за ваше здоровье! — Пумс глотает из горлышка и ставит бутылку на стол. Приближается к сейфу и ласково поглаживает его запыленный верх.

— Слушай-ка, Пумс, — говорю я, — ты должна кое-что объяснить мне. Как это вышло, что ты сумела открыть сейф? Откуда ты знала комбинацию?

— Правда, я отлично справилась с делом?

— Я спрашиваю у тебя, откуда ты знала комбинацию? Нина тебе сказала?

— Нина мне ничего не говорила.

— В таком случае, кто же? Дух святой?

— Я предпочла бы, чтобы это осталось тайной, — торжественно возглашает Пумс. (Ким Новак в «Пикнике».)

— Не придуривайся, ты должна немедленно объяснить мне, как это получилось, что ты смогла открыть сейф.

— Вы в самом деле не будете пить? — спрашивает Пумс и тянется к бутылке.

— В самом деле. Отвечай на мой вопрос!

— Я… не знала комбинацию, — заикается Пумс.

— Так как? Было тебе видение? Или догадалась случайно?

— Вот именно, случайно, — светлеет Пумс. — Это было совпадение!

— Не верю, — говорю я. — Таких совпадений не бывает! Пумс опускает голову и молчит.

— Говори, как там было, не то я рассержусь на тебя. Эта угроза оказывает на Пумс определенное воздействие. Открывает рот, закрывает, открывает вновь, зачерпывает воздух… и молчит.

— Ну так что же!? — говорю я категорическим тоном.

— Видите ли… у меня просто такая способность, — наконец роняет Пумс.

— Способность открывать сейфы? Пумс кивает головой утвердительно.

— Ты уже когда-нибудь пробовала? Вообще, какое ты имеешь отношение к сейфам? Откуда такие способности?

— Это… это у меня наследственное, — говорит Пумс тихонько.

— Как это наследственное? Кто еще в твоей семье обладает подобным талантом?

— Дядя Вацлав, — говорит Пумс. — Может быть, вы слышали о нем.

— Длинный Вацлав! — выкрикиваю я. — Длинный Вацлав — твой дядя?

— Дядя и опекун. Я воспитывалась в его доме.

— Поздравляю, — говорю я. — Теперь понятно, где ты научилась обходиться с сейфами. Ходила с ним на дело?

— Только один раз. И именно тогда мы попались.

— Сидела?

— Да, три месяца. Несколько дней назад меня выпустили.

— Откуда ты знаешь Нину?

— Она приходила в тюрьму по делу какого-то вашего клиента. А я работала как раз в канцелярии.

— Теперь я понимаю, почему Нина рекомендовала тебя как «квалифицированную силу». Действительно, прекраснейшая рекомендация!

— Вы только не сердитесь, — говорит Пумс. — Если вы не хотите работать со мною, я найду себе другое место.

— Такое, как предыдущее? А? Только учти, во второй раз тебе повезет меньше, ты уже будешь рецидивисткой.

— Я поищу работы в канцеляриях или с детьми. Я твердо решила стать честной девушкой, — произносит Пумс благородным голосом. (Майя Поляк в «Полночном напеве».)

— А помада? — спрашиваю я.

— Это было в последний раз. Действительно, помаду я взяла, но ничего подобного больше никогда не сделаю. У меня просто не было выхода. Она стоит кучу денег, а я не могла придти к вам, не приведя себя в порядок, правда?

— Постой, постой, ты что-то крутишь! Ты ведь украла помаду уже тут?

— Как это тут? — удивляется Пумс.

— Ты утверждаешь, что украла помаду, чтобы произвести на меня хорошее впечатление. В таком случае ты должна была запастись ею еще до того, как появилась в канцелярии.

— Я так и сделала. Пошла вчера в универмаг и провернула это. Последний раз, обещаю вам.

— Ты стащила помаду в универмаге?

— Так вы же сами знали, что стащила. Не знаю, откуда, но ведь знали. Даже вынули у меня из сумочки эту помаду и отдали ее туда, откуда я ее взяла. Да или нет?

— Это было не совсем так. Ты уверена, что это была помада из универмага?

— Конечно! В обычном магазине слишком пристально следят за тобою. Но вторую я себе куплю уже с зарплаты. Поверьте мне!

— Пока что возьми себе эту, — заявляю я и вынимаю из кармана цилиндрик, найденный в доме Франка.

— Вы просто ангел, — восторгается Пумс и берет помаду.

— Даже та самая фирма. Только оттенок потемней, это на вечер, — говорит она, раскручивая цилиндрик.

— Еще одно. Ты должна была знать Щербатого по связям с Длинным Вацлавом.

— Я его едва знала. Сначала мне и в голову не пришло, что наш покойник это он. Только когда вы приоткрыли ему зубы, я поняла, что это Нусьо. Не хотелось мне признаваться, что я знаю его.

Мы слышим, как открываются входные двери приемной, и через минуту в кабинет входят Франк и Ванда.

— Я решила принять участие в расследовании, — объясняет Ванда, — и встретила Франка у дома.

Я представляю им Пумс, вынимаю из ящика стола стакан, наливаю водки и подаю ее Франку, который машинально глотает ее, а потом поводит испуганным взглядом в сторону своей супруги.

— Дайте и мне, — говорит Ванда.

— Ну, что слышно? Нашел убийцу? — спрашивает Франк.

— Почти, — отвечаю я. — Недостает мне еще несколько деталей. Садитесь.

Садятся. Подхожу к телефону и набираю номер.

— Майка, — говорю я, — не помешаю тебе?

— Помешаешь. Но жениху все прощается. Что тебе?

— Запрыгни в такси и приезжай. Если поторопишься, получишь глоток водки. Если Франк за это время не выхлещет ее всю.

— Франк у тебя?

— Точно. И Ванда тоже. Нам нужно посоветоваться. Я в мерзкой ситуации.

— Буду через пять минут, — говорит Майка и откладывает трубку. Нужно признать, что для актрисы она чересчур покладиста. Набираю еще один номер. Отзывается Нина.

— Где ты шляешься? Невозможно до тебя дозвониться, — говорю я.

— О, ты звонил мне? По какому делу?

— Я хотел узнать у тебя комбинацию цифр замка нашего сейфа. Но нам уже удалось открыть его. К сожалению, он оказался пустым.

— Ты говоришь о несгораемом сейфе?

— Да. Ты знала комбинацию?

— Не знала, — отвечает Нина. — В этом сейфе никогда ничего не держали.

— Но ведь отец им пользовался?

— Пользовался очень недолго. Это ему быстро надоело. Он записывал комбинацию в блокнот, а блокноты все время терял и не мог открыть сейф именно тогда, когда это ему требовалось. В конце концов он разозлился, вынул из сейфа все, что там было, велел мне пристроить все это в других местах, а сейф закрыл и больше уже никогда не прикасался к нему. Все это произошло года за два до его кончины. Так что неудивительно, что ты ничего не обнаружил в сейфе. Интересно, а как тебе удалось открыть его?

— Это неважно. А что находилось в сейфе, когда отец освобождал его?

— Ничего особенного. Какие-то две папки с актами, которые смело можно держать на полке, там не было ничего секретного, ну и квитанции за оплату квартиры — вот и все.

— И ничего больше?

— Монти, смилуйся, это было так давно, я просто не могу все помнить! А в чем дело?

— Скажи, там не было какого-нибудь депозита?

— Чего?

— Депозита. Отец не поручал тебе перепрятать чей-то там депозит?

— Вроде бы, нет. Не помню… Подожди… Было что-то такое… Нет, я не могу сразу припомнить, нужно попытаться подумать над этим.

— Подумай. И сразу же позвони, как только у тебя посветлеет в голове. Это очень важное дело.

В момент, когда я откладываю трубку, в кабинет протискивается Гильдегарда. Заметив гостей, она останавливается у двери.

— Вы заняты, я зайду попозже, — говорит она.

— Нет, оставайтесь. Вы мне будете нужны. Это моя соседка, — представляю я Гильдегарду Франку и Ванде. — Она могла что-нибудь заметить.

— В связи с чем? — испуганно спрашивает Гильдегарда.

— В связи с трупом, который был у вас сегодня утром на балконе, — уточняю я.

— Так ведь трупа там не было, вы сами видели, — защищается соседка.

— Не было, так как за минуту до этого я сам перебросил его на свой балкон, — говорю я. — К слову, сейчас вы узнаете обо всем. Мы должны все вместе это выяснить.

Появляется Майка. Представляю ее Гильдегарде, которая явно потрясена ее красотой, впрочем все смотрят на Майку, как заколдованные. Она ослепительна.

Садимся кружком. Я в кресле за письменным столом, слева от меня Ванда, потом Франк, напротив меня с другой стороны стола Гильдегарда, дальше Пумс за столиком с пишущей машинкой, наконец справа от меня Майка.