События недели таковы: один доброжелатель утром рано мне приволок отличного Генплана по реорганизации Москвы! В Москве бардак и пробки, грязь и понт. Зачем нам содержать ее такую? В ней нужно все расставить по фэн-шую и провести решительный ремонт.

Прошло чуть меньше девяти веков с тех пор, когда от удали и скуки какой-то Юрий с кличкой Долгорукий провел самозахват семи холмов. И там, где петли делала река, на берегу, на глиняных откосах вдруг пожелал обосновать без спроса фактически прообраз «Речника». Вонзил в крапиву острое копье, воскликнул: «Это поле из бурьяна застроим мы без всяческого плана, поскольку место вроде бы ничье!»

И ошибался — видно по всему. Как результат — страдают миллионы. Ему бы утвердить проект района и получить лицензию ему. Назначить тендер, в нем же победить. Нарисовать проект застройки, смету, согласовать с чиновниками это, слегка завысить, после откатить, проехать по инстанциям по всем — районным, водным, газовым, пожарным — и способом простым, элементарным, добиться утвержденья этих схем.

Когда все утвердят — увидеть вдруг, как на площадку вышли миллионы кузнечиков ядреных и зеленых с плакатами «не смейте трогать луг!». А вскоре постучится саранча. Одна. В очках. Большая как корова. И скажет, что кузнечики готовы все разломать тут в щепки сгоряча. И сразу же, присев на край стола, озвучит сумму: сколько миллионов ей нужно, чтоб кузнечиков зеленых забрать туда, откуда привела. Затем раздастся глас из потолка и скажет убедительно и ровно: «Для стройки покупать ты должен бревна у нашей тещи брата-лесника.» Затем — добро пожаловать в тюрьму. С женой, детьми и личным адвокатом. И тут уж дело даже не в откатах — проект каким-то чудом не ему принадлежит по документам всем: чужие по площадке разъезжают, на бересте печать стоит чужая и имя незнакомое совсем.

Но нет! Москву построили тогда с большим пренебреженьем к процедуре. А нарушитель — Долгорукий Юрий — укрылся от Басманного суда в седых веках. Ну, бог ему судья. У нас — ремонт Москвы. Пусть я не мастер, но я сегодня в руки взял фломастер, нарисовав, как это мыслю я.

Вот это — Кремль. Он идет под снос. Со всем, что там внутри. Он слишком старый. Еще в нем существует риск пожара и нет парковок. Так что не вопрос. Вопрос, что делать с теми, кто в Кремле. Там, говорят, живут толпой огромной. Мы всем дадим квартиры под Коломной — на ровной незастроенной земле. Взамен Кремля построим стадион. Но не простой, а сорокаэтажный. Политикам он может и не важный, но горожанам очень нужен он. Там будет все: кино, футбол, хоккей, каток, концертный зал и пиво в баре, и цирк, и зоопарк, и дельфинарий, и вход один, и стоит пять рублей.

Вот этот круг — Садовое кольцо. Все сносим, что внутри, и все, что рядом: Садовое кольцо должно быть садом! И всех машин, что дышат нам в лицо, не нужно. Только сад, и огород! И парк, и сад камней, и детский садик, и просто там березок понасадим — чтоб к нам в Москву вернулся кислород. А всех, кто на Садовом жил, в кольце, (сто человек и офисов сто тысяч) торжественно собрать, прилюдно высечь, и всех в промзону: Вязьма, сектор «Це». И всю Госдуму с мэрией Москвы — перенести подальше от столицы. Взамен построить школы и больницы, которых не хватает нам, увы.

Затем под землю уберем шоссе, а над землей построим эстакады: чтоб ехали машины, где им надо, без пробок по свободной полосе. Река Москва — за МКАД ее скорей! Она сейчас отстойник и уродство. А так — на ней возникнет судоходство и снова будет порт пяти морей.

Теперь, когда проблемы решены, мы спальные районы перестроим — там будут небоскребы ровным строем, чтоб дать квартиры хоть для всей страны. А всей стране — пора менять людей. На трезвых, честных, добрых, работящих! Но не китайских. Русских, настоящих! Где взять — не знаю. Нет пока идей.