Номер съезда - 13-й - явно не предвещал ничего хорошего. А для склонных к суеверию патриотов в нем звучало какое-то смутное напоминание о масонском заговоре и зловещем сатанинском шифре, за которым скрывается, если и не «число зверя», то во всяком случае нечто, глубоко отвратительное для истинно православного христианина.

С такими или подобными чувствами шли члены Коммунистической партии РФ навстречу своему очередному съезду, осеняя себя крестными знамениями и ставя в церквях побольше восковых свечей в надежде, что на этот раз пронесет.

Впрочем, для опасений были и более серьезные причины. Санкт-Петербургское отделение КПРФ потряс скандал. Коммунисты Ленинграда выбрали на съезд неправильных делегатов и лидером себе поставили В.И.Федорова, который не проявлял должного понимания идей «русского социализма», не изжил до конца опасные предрассудки, изложенные в книжках немецкого еврея Маркса и вообще не уделил должного внимания борьбе с сионо-масонским заговором.

Свои принципы патриоты, пользующиеся покровительством лидера партии Геннадия Зюганова, суммировали в простом и ясном тезисе: «Благо Русских и России мы a priori определяем как единственный и конечный критерий моральности политических действий». Член Президиума ЦК КПРФ Б.С.Кашин не удержался от недоуменного возгласа: «Замените здесь русских на немцев, а Россию - на Германию и вспомните мировую историю 30-х годов прошлого века».

Юрий Белов, представлявший в Ленинграде «патриотическую линию», получил всего 40%, но не смирился. По доносу «представителей патриотического меньшинства» центральное руководство КПРФ принялось наводить порядок. Из Москвы в город на Неве прибыла делегация, уполномоченная партийным Президиумом покончить с очередным уклоном и восстановить на командных высотах борцов за национальные приоритеты. Начался разгром непокорной организации, которая в одночасье лишилась и делегатов на съезд, и руководителя. Произошедшее сразу же получило название «Второго ленинградского дела» (по аналогии со сталинской чисткой, учиненной в северной столице в конце 1940-х годов).

Увы, некоторым сторонникам и даже функционерам партии показалось, что на сей раз руководство зашло слишком далеко. Одно дело в своем кругу штудировать «Протоколы сионских мудрецов» и даже приглашать лидеров ДПНИ на первомайскую демонстрацию в качестве союзников, и совсем другое - громить собственные партийные организации. Глашатаем оппозиционных настроений выступил упомянутый выше Б.С.Кашин: «Подобное навязывание партии решений сверху должно быть однозначно осуждено. К чести большинства региональных партийных организаций эта неуставная кампания провалилась, хотя и нанесла ущерб авторитету партии». Некоторые региональные организации (например, в Карелии) осудили действия московского руководства - не столько ради идеологического принципа, сколько опасаясь возникающего прецедента. Между тем патриоты из питерской КПРФ занялись очень актуальным делом - стали добиваться от Русской православной церкви канонизации Иосифа Сталина. Если бы эта инициатива получила поддержку, то в сонме православных святых Иосиф Виссарионович, отец народов, занял бы достойное место рядом с Николаем II Кровавым. Жаль, что православная иерархия не оценила должным образом это предложение.

Съезд КПРФ завершился так, как и должно важному партийному мероприятию: под всеобщее ликование Геннадий Зюганов был в очередной раз избран на свой пост. Членов Президиума, решившихся защитить ленинградцев, понизили в звании до «рядовых» членов ЦК. Зато в ЦК ввели Белова, оценив его рвение. В Петербурге предстоит проводить новую конференцию, дабы избрать новое, истинно патриотическое руководство.

Остается только один нерешенный вопрос: что будет делать руководство партии после того, как разгромит все низовые организации и разгонит всех функционеров, проявляющих хоть малейшую готовность учитывать требования здравого смысла?

Специально для «Евразийского Дома»