По всей видимости, блокада, пережитая «Большой Восьмеркой» в Хайлигендамме, оказала глубокое влияние на президента Российской Федерации. А может быть, дело в нарастающем напряжении между Москвой и Вашингтоном. Но, так или иначе, Владимир Путин произносит одну за другой речи и делает заявления, которые вполне могут быть оценены как «антиглобалистские».

Президент России критиковал размещение американских систем противоракетной обороны в Восточной Европе, выражал недовольство политикой Соединенных Штатов, а на форуме в Петербурге посягнул на священную корову мирового экономического порядка - Всемирную торговую организацию. Встреча «Большой Восьмерки» в Хайлигендамме не способствовала преодолению разногласий между её участниками. Напротив, она выявила, насколько эти различия серьезны. Лидеры Западной Европы (и Германии в особенности) ничего толком не добились от США по вопросам экологии, а Москва не получила никаких уступок в военных вопросах. В очередной раз обнаруживается, что вступление России в ВТО, несколько раз уже объявленное в качестве решенного дела, снова откладывается.

Последнее обстоятельство особенно нервирует либеральную часть администрации, ибо чем дольше продолжается процесс переговоров, тем больше российское общество начинает понимать, что такое ВТО. А чем больше понимает - тем меньше энтузиазма испытывает по поводу предстоящего вступления. Однако теперь к числу скептиков присоединился сам президент. Это уже серьезно.

Проблема в том, что, нападая на ВТО, кремлевский лидер делает это совершенно с иных позиций, чем критики глобализации. Он обвиняет ВТО в протекционизме, хотя работа этой организации состоит, прежде всего, в устранении всевозможных таможенных барьеров и государственных мер по защите и регулированию внутреннего рынка. Да и разногласия между Россией и руководством ВТО состоят как раз в том, что правительство в Москве пытается сохранить в руках последние легальные рычаги влияния на экономику, надеется хотя бы частично отстоять свой суверенитет в вопросах транспортной политики или охраны интеллектуальной собственности, а международная торговая бюрократия этому отчаянно противится. Иными словами, проблема ВТО как раз в том, что в своей борьбе против протекционизма она давно уже пренебрегает не только суверенитетом государств, но и здравым смыслом.

Проблема Путина в том, что, с одной стороны, он не может не видеть проблем, а с другой стороны, либеральная экономическая идеология, которую он вполне искренне разделяет, не позволяет ему сформулировать природу этих проблем. Рынок остается высшей ценностью и нерушимым принципом российской элиты, хотя та же элита прекрасно видит, что не может жить по его законам. Иными словами, чистая и красивая утопия рыночной экономики занимает в сознании отечественных бюрократов то же место, которое мечта о коммунистическом обществе всеобщего счастья занимала в сознании бюрократии советской.

Пригрозив ВТО созданием вокруг России собственного торгового блока, Путин вряд ли сильно напугал эту организацию или руководство США. Все прекрасно понимают, что экономическая интеграция в рамках бывшего СССР идет со скрипом и проблем здесь ещё больше, нежели со вступлением в ВТО. Однако, если бы Путин и его эксперты немного более внимательно изучали международную ситуацию, они обнаружили бы, что условия для создания нового, альтернативного ВТО торгового блока действительно созревают, только смотреть надо не на соседние республики бывшего СССР, а на страны Азии и Латинской Америки. Речь идет не только о Венесуэле, возглавляемой революционной администрацией Уго Чавеса или Боливии Эво Моралеса, но и о многих азиатских странах, не скрывающих своего разочарования условиями мировой торговли. Та же тенденция наблюдается и в Африке.

Выступая с критикой ВТО, Путин вполне мог бы возглавить процессы, которые постепенно вызревают в странах «третьего мира». В 1980-е годы их надежды на новый мировой экономический порядок потерпели крах, но потребность изменить правила игры сохраняются.

Перспектива блокирования России с «глобальным Югом» объективно существует и постепенно встает в повестку дня. Но происходит это не благодаря, а вопреки политике нынешних властей. Как бы ни были в Кремле разочарованы развитием отношений с Западом, именно страны Западной Европы и США остаются для российского чиновника единственно доступным образцом «нормального общества».

Автор - руководитель Института глобализации и социальных движений. Cпециально для «Евразийского Дома»