Пока коммунистическая оппозиция спорила, идти ли ей на выборы «двумя колоннами» или одной, в Кремле вовсю занимались формированием многочисленных «колонн» не только для проправительственных сил, но и для оппозиции

«Партией власти» принято считать «Единую Россию», но за президента и его политику горой встанут и деятели из Народной партии, из Партии жизни, а то и из Союза правых сил. Собственно, все политические партии, кроме «ЯБЛОКА» и КПРФ, начали свою политическую кампанию с того, что в той или иной форме присягнули на верность Кремлю.

Многообразие названий и конкуренция партий администрацию президента не смущают. С одной стороны, политиков и карьеристов, желающих доказать словом и делом свою верность власти, много, и всем места в Думе все равно не хватит. С другой стороны, кто бы ни победил в парламентской гонке, в выигрыше все равно останется Кремль. Провалится Партия жизни - так «Единая Россия» все равно займет свои места. Не будет в Думе Жириновского - его роль возьмет на себя Райков. Пусть не так артистично, но все, что положено, сделает.

Все лидеры избирательных списков получают перед началом гонки политические гарантии в администрации президента. Беда в том, что, если собрать вместе все авансы, выданные кремлевскими начальниками, получится не одна Дума, а целых две. Или по крайней мере полторы.

Не то чтобы кого-то специально обманывали. Просто в администрации президента работает много разных людей. У каждого - свои планы и связи. И между собой они не всегда обо всем договариваются. Что поделаешь, устают люди на государевой службе, заматываются, порой нет даже времени в соседний кабинет заглянуть. Или желания… В общем, плюрализм начальства - единственная настоящая демократия в России.

В отличие от власти оппозиция смертельно боится политического соревнования, поскольку не может контролировать его результаты. Лидерам КПРФ вполне комфортно в роли «вечно вторых». Любые серьезные попытки изменить что-то в стране чреваты конфронтацией с правящими кругами, а на это нынешние оппозиционеры генетически неспособны. Руководители коммунистов не решаются даже серьезно критиковать президента, ограничиваясь жалобами на правительство.

Зато Кремль принимает в делах оппозиции живейшее участие. Администрация президента играет на опережение. Опросы общественного мнения показывают, что в России возникла потребность в новой оппозиции. Что же, власть сама возьмется за ее создание: главное - не терять контроля.

Часть избирателей начинает связывать надежды на обновление левых сил с фигурой Сергея Глазьева - услужливые помощники из администрации президента тут же начинают навязывать оппозиционному экономисту «проходной» состав его списка, одновременно подталкивая к скорейшему разрыву с КПРФ. На помощь Глазьеву был даже откомандирован прокремлевский политтехнолог Марат Гельман. Предполагалось, что Глазьев оторвет от электората КПРФ несколько процентов. Если эти глазьевские проценты не превысят пятипроцентный рубеж, их вообще можно будет перераспределить между всеми партиями, в том числе и партиями власти.

Дальнейшие расчеты показали, что Глазьев урежет не только «красный» электорат, но и заберется в закрома «Единой России». Тем не менее власти не отказались от проекта «Красные-2». Административный ресурс позволяет в любой момент отлучить Глазьева от телеэфира, финансирования, ограничить возможность агитировать в регионах, в конечном итоге - не пропустить его через пятипроцентную планку… Такую возможность понимает и Глазьев и не торопится рвать с Зюгановым.

Гельман приступил к реализации сценария администрации. Начал было готовиться форум, где левые должны были принять «двухколонное» решение, но и Зюганов, и Глазьев наотрез отказались в нем участвовать. Близкая к начальству пресса запестрела статьями, в которых говорилось о двух колоннах как о деле решенном, появились публикации состава «второй колонны левых сил» еще до того, как Глазьев принял окончательное решение, что он вообще собирается ее формировать. Мало того, верные своим инстинктам чиновники начинают комплектовать очередной список из своих людей - тех, кого не удалось пристроить в «центристские» колонны. Тут и Дмитрий Рогозин, и генерал Шпак, заканчивающий военную карьеру, и куча более мелких представителей чиновничьей братии. И не забудьте, что надо еще удовлетворить спонсоров, которые тоже вкладывают деньги в проект не без одобрения Кремля. Выходит, что оппозиция у нас - тоже партия власти, только второго или третьего сорта.

Выступить с таким списком на выборах для Глазьева означает политическое самоубийство. Даже если каким-то чудом этот состав наберет заветные пять процентов, он заведомо не сможет стать стартовой площадкой для политического проекта, альтернативного нынешнему порядку. А интерес публики к Глазьеву был связан именно с надеждой на обновление. Идя на создание «второй колонны» по сценарию Кремля, Глазьев предает своих избирателей.

Новая оппозиция и новое левое движение стране жизненно необходимы. Только создаваться они должны не по указанию администрации президента и не из отходов кремлевских кадровых пасьянсов. И если Глазьев не справится с этой задачей, она все равно останется на повестке дня. Просто решать ее придется кому-то другому.