Глава 1. Предательство

«Теперь я намерен дать краткое описание страны, вернее, той её части, которую я успел осмотреть во время своих поездок. Мы побывали в нескольких городах Фазеленда. Вопреки распространённому мнению, гномы предпочитают жить на, а не под землей. Все легенды о подземных городах – не более чем детские сказки.

Но гномы действительно не любят строить высокие зданий. Даже двухэтажные строения в Фазеленде редкость. А уж башня на всю страну имелась всего одна. Низкие гномьи дома занимали иногда целые кварталы. Длинные стены с редкими вкраплениями окон производили весьма гнетущее впечатление своим однообразием. Города тянулись на многие мили, добраться с одного конца города на другой требовало много времени. Поэтому очень востребована была работа курьера. Часто на улицах городов можно было встретить спешивших с поручениями молодых гномов, начавших так свою карьеру.

Моим читателям наверняка будет интересно знать как жители Фазеленда выглядят. Вокруг этого вопроса ходит множество разнообразных слухов, о которых я могу сказать лишь одно – правды в них крайне мало. Внешнему наблюдателю все гномы могли показаться на одно лицо, но прожив бок о бок с ними более года, я научился хорошо различать их.

Во-первых, ростом гномы действительно несколько ниже других народов. Взрослый гном ниже обычного человека примерно на голову. Хотя мне попадались и более низкорослые представители этого народа. Несколько раз я встречал гномов ростом ничуть не уступавшим мне. Сородичи смотрели на подобных великанов с нескрываемым восторгом. Чаще всего гномы подобного выдающегося роста работали телохранителями у высокопоставленных особ. Такие гиганты встречались в тех семьях, где гномы брали жен из людей. Но об этом позже.

Во-вторых, еще один миф связан с бородой гномов. Многие уверены, что гномы чуть ли не рождаются бородатыми. Между тем, борода – это знак совершеннолетия гнома, которое у данного народа, наступает намного позже, чем у нас. С тридцатилетнего возраста гномы-мужчины имеют право носить бороды. При этом бороды заплетают особым образом, показывая принадлежность гнома к тому или иному клану. В детстве и юности гномы так же безбороды, как и мы. И еще: неужели кто-то мог всерьез подумать, что гномьи женщины бородаты?»

Я отложил книгу в сторону. «Путешествия в некоторые удалённые страны мира» безымянного автора было одним из немногих художественных изданий в тутошней библиотеке. Видимо сами гномы описание своей жизни со стороны иначе как к выдумке отнести не могли. Помимо гномов в книге встречались описание других явно сказочных мест и народов.

Мы жили в двухэтажном гостевом доме клана Габи Нандора. Если верить автору книги, гномы такие здания не любили. Но, правда, дом, как и мы, находился не в Фазеленде. Вольный город Остин, в котором мы остановились, находился между Гартиций и Вильнией. На берегу последней мы и высадились месяц назад. Нам нужно было попасть в Нарг – страну, которая находится южнее, за Гартицией.

Но путешествие застопорилось. На Терском море бушевали зимние шторма, а пересечь Гартицию оказалось совсем непросто. В стране не любили иноземцев, поэтому требовалось собрать несколько поручительств прежде, чем перейти границу. К тому же, предпочтительнее было двигаться в составе торгового каравана, чем одним. И вот мы уже вторую неделю ждали, когда подвернется удачная оказия для дальнейшего путешествия.

В двухэтажном гостевом доме клана, к которому принадлежал Габи, могли останавливаться гномы, приезжающие в Остин по делам, и их гости. Сейчас в доме жили только мы. Габи круглыми сутками пропадал в городе. У него неожиданно оказалось множество дел, которые касались торговли. Гномы славились не только инженерными умениями, но и своими торговыми навыками. Гномья торговая гильдия была одной из самых многочисленных и влиятельных по эту сторону моря.

В отличие от Габи, остальным оставалось лишь ждать и предаваться вынужденному безделью. В библиотеке гостевого дома было множество справочников, а вот художественных произведений почти не было. «Путешествия в некоторые удалённые страны мира» хоть и состояло наполовину из фантазий автора, на мой взгляд, относилась все же к путевым заметкам.

Иллар штудировал найденные здесь книги по волшебству. К магам в Остине относились настороженно. Рядом была Гартиция, где любая магическая деятельность была под запретом. Поэтому власти вольного города перестраховались. Любой маг, прибывший в город, должен был получить специальный нагрудный знак и отказаться использовать магию в пределах вольного города.

На следующей день после прибытия в город к нам пришел усатый представитель мэрии Остина. У него был небольшой амулет, которым он поводил перед каждым из прибывших. Оказалось, что официально магическими способностями обладает только Иллар. За что он и получил знак, который обязывался не снимать, и пятиминутную лекцию, состоящую из перечисления того, что запрещалось делать волшебнику в городе. После ухода представителя властей, мне пришлось развести руками и с сожалением заявить, что видимо сами ведьмаки магическими силами не обладают и все дело в камнях, которыми они пользуются. Иллар недовольно сопел, крепя метку на одежду.

Вела вместе с Габи несколько раз выходила «в свет». Являясь представительницей аристократии Ниссы и воспитанная на Тикере, она была сразу же принята в высшее общество вольного города, скучающее без новых лиц и сплетен во время зимы. К слову, это время года здесь представляло собой один нудный непрекращающийся дождь.

Я положил книгу на столик и подошел к окну, за которым серел мокрый город. Над Остином нависли тусклые тучи. Дождь на время взял перерыв, и по улицам, лавируя между луж, спешили по своим делам горожане.

Внизу послышался шум – вернулись гном и девушка. Я спустился на первый этаж. Вела была недовольна. Гном кружился вокруг неё, стараясь успокоить:

– Это всего лишь недоразумение. Я сказал заместителю мэра, что он все неправильно понял. Он передает свои искренние сожаления и просит простить его невольную ошибку.

– Что случилось? – спросил я.

– Они приняли нас за… – северянка недовольно вздернула подбородок и недоговорила. Габи сконфуженно улыбнулся. Я хмыкнул, подумав, что главу о браках между гномами и людьми в книге надо все же почитать. Вела сердито промаршировала мимо меня в свою комнату на второй этаж.

– Скоро мы отправимся дальше? – поинтересовался я у виноватого.

– Не знаю, – тот почесал лоб. – Мэру уже трижды присылали пакет из Фазеленда, но документов для нас нет. Мы можем опять упустить караван, идущий через Гартицию. Если бы не эти шторма, мы бы уже давно были в Нарге. Бюрократы чертовы…

Заскрипела лестница и на первый этаж спустился Иллар. В его руках была большая книга.

– Удивительно, – сказал он, устраиваясь за столом, на который водрузил фолиант. – Я и не знал, что Фазеленд так интересно устроен.

Гном хмуро посмотрел на мага, которой спешил поделиться с нами очередным интересным книжным фактом.

– И что же у нас такого интересного?

– Ну как же! Одни выборы монарха, что происходят раз в десять лет, чего стоят. А ваш совет гильдий и кланов? Такая интересная система подсчетов голосов аристократов в зависимости от прошлых заслуг. Намного лучше обычного престолонаследования. Про такие извращения, как разрешение голосовать горожанам, как в этом городке, я и не говорю.

– Ты решил заняться самообразованием? – все также недовольно пробурчал Габи. – Учти, между тем, что написано в книгах и реальностью есть большая разница. У нас и правда каждые десять лет выборы, только вот последнюю сотню лет на них выигрывают представители одного и того же клана. Даже больше – последние пятьдесят лет на троне у нас один и тот же глава этого клана.

– Тут написано, что один и тот же гном не может занимать трон три раза, – неуверенно сказал Иллар.

– По версии наших законников, имеется в виду не более трех раз подряд. Потом можно сделать перерыв – выбрав какого-либо из родственников, и снова три раза. К этой книге, – гном указал на фолиант, лежащий перед студентом, – еще сотня дополнений и толкований есть.

Иллар ошарашено молчал. Но он не успел задать новых вопросов по поводу странностей государственного устройства Фазеленда, так как в дверь постучали. Не дожидаясь нашего ответа, её отворили и на пороге возникла маленькая, но пышногрудая дамочка в дождевом плаще с корзиной в руке. Откинув капюшон и встряхнув пшеничными волосами, она обворожительно улыбнулась:

– Добрый день, милорды. Обед от тетушки Фетиции.

Гном крякнул, а студент залился краской. Наше пропитание в гостевом доме обеспечивала находящаяся рядом гномья харчевня, управляемая крепко сбитой «тетушкой», больше походящей на гнома мужского пола. Зато её дочь Сюзанна была в центре мужского внимания не только гномов, но и людей. Гномиха (или гномка? Нужно уточнить в «Путешествиях в некоторые удалённые страны мира») ловко расставляла на столе принесенные кушанья.

Сюзанна несколько раз стрельнула глазами, показав, что умеет флиртовать не хуже других горожанок. Если бы не её малый рост, отличить её от человека было практически нельзя. Среди людей встречались женщины ростом пониже. Надо будет все-таки закончить часть книги про гномов и узнать подробности этой стороны жизни маленького народа. Я лишь улыбнулся. Вздохнув, миниатюрная кокетка направилась к лестнице:

– Я отнесу еду госпоже наверх. Ей нездоровится?

– С ней все хорошо, – вновь улыбнулся я.

Сюзанна недовольно дернула плечиком. Студент проводил взглядом девушку и невидящим взором уставился на тарелки.

– Ты есть-то будешь? – спросил у него гном.

– Я? Да… То есть, нет… Не знаю… Что-то не хочется.

– Ну-ну, – покачал головой Нандор, запуская ложку в теплую кашу, от которой поднимался пар.

Через несколько минут девушка спустилась вниз. Мы с гномом закончили трапезу, а перед Илларом стояла полная тарелка.

– Милорду не понравилось? – Сюзанна кивнула на нетронутые тарелки, стоявшие перед студентом.

– Мне понравлюсь! Очень! Вкусно было… – Иллар наткнулся на непонимающий взгляд Сюзанны. – То есть – я пока не хочу есть. Потом.

– Хорошо. Я вернусь за посудой позже, – девушка стала собирать остальные пустые тарелки. Сложив посуду в корзину и накинув плащ, блондинка направилась к двери.

– Давайте я вам помогу, – Иллар обратился к Сюзанне. Та затрепетала ресницами, смущенно наклонив голову. Гном снова крякнул, а студент стал пунцово-красным.

– Плащ не забудь, – крикнул я вслед студенту, подхватившему корзину с посудой.

Гном, покачав головой, высказал несколько стандартных мыслей о нравах нынешней гномьей молодежи. Затем он видимо вспомнил что-то из своей молодости и некоторое время сидел молча. Потом в такой же задумчивости поднялся наверх в свою комнату, оставив меня одного.

За окном снова пошел дождь. Заскрипела лестница, вниз спускалась Вела.

– Где Иллар? – оглядела комнату северянка.

– Решил оказать небольшую помощь работникам харчевни, – хмыкнул я. Зеленоглазая недовольно нахмурилась, когда речь зашла о блондинке.

– Раньше я думала, что все гномихи маленькие, рыжие и с бородой, – заявила она.

– И живут, как и все гномы, под землей в пещерах, набитых несметными богатствами? – улыбнулся я.

Вела вздохнула:

– Мир с этой стороны Терского моря оказался совсем не таким, как я его представляла. Фазеленд в моих мечтах – это такая сказочная гномья страна. Гартиция представлялась патриархальным местом, где живут счастливые селяне и селянки. На самом деле гномы скряги, а чтобы проехать через Гартицию, нужно премило улыбаться их послу и делать вид, что не замечаешь его гнилых зубов и мерзкого дыхания. А все от того, что они считают, что магия, как и медицина, – зло.

Некоторое время мы сидели молча. За окном равномерно шумел нудный дождь.

– На самом деле, Мартин, – северянка задумчиво смотрела в окно, – я направилась в Старые земли не для того чтобы выяснить, кто был моими предками. Как будто есть большая разница, кто был моим прадедом – этот барон или кто-то другой. Никогда не верила в генеалогические древа, мне кажется, их просто выдумывают для солидности.

Вела сделала небольшую паузу и, собравшись с духом, сказала:

– Я сбежавшая невеста. Совсем как в этих дешевых романах, что любили читать у нас в пансионе. А теперь сама попала в переплет как героиня книги. Боюсь даже представить какие сплетни вокруг меня сейчас на Тикере. Сбежала в ночь перед сватовством. Такой позор для нашей семьи. Что скажут родители жениха, я и не представляю. Хотя нет, представляю…

Девушка усмехнулась.

– Вот я и призналась. Что удивительно – тебе, – девушка глубоко вздохнула. – Фэлла, конечно все знала, но молчала. Наверное, ты думал, что такая смелая и бесстрашная, раз решила пробраться в заброшенные земли. А на самом деле я просто испугалась и старалась убежать как можно дальше.

Мы опять молчали, накрытые монотонным шумом дождя. Я, честно говоря, не знал, что ответить на её неожиданное признание. «Сбежавшая невеста». Действительно, очень романтичная история. Такая бы понравилась Иллару. Неловкая пауза затягивалась.

– Он такой страшный и старый? – наконец спросил я.

– Кто?

– Твой жених.

– Я вообще его ни разу не видела, – пожала плечами Вела. – Договорной брак. Я с пяти лет знала, что выйду замуж за него. Он тоже. Должна была состояться официальная помолвка, где нас, наконец, должны были представить друг другу. Вечером мне принесли новое платье. Но как только я его увидела…

Неожиданно дверь без стука отворилась. На пороге стоял взлохмаченный и мокрый Иллар. Он тяжело дышал.

– Я видел ведьмаков. Прямо здесь, в Остине. Они входили в здание мэрии. Мы гуляли, и… – студент запнулся. – А там они. В синих плащах. Их не меньше десятка. Они пришли за нами, да?

Из-за спины волшебника выглядывала испуганная Сюзанна.

 

Глава 2. Снова бегство

Я наступил в очередную лужу. В наступающей темноте рассмотреть их было все сложнее. Чтобы выбраться из Остина, пришлось воспользоваться одной из троп контрабандистов, которых в окрестностях оказалось множество. Вольный город на то и вольный, чтобы сквозь пальцы смотреть на тех, кто хочет немного заработать, доставляя в соседнюю страну запрещенный товар.

Самые крупные свои состояния горожане заработали после того, как из Гартиции изгнали магов. Но людям все равно были нужны магические светильники, лекарства и прочие товары, к созданию которых прилагали руку волшебники. И Остин, находясь на границе, продавал все это. Разрешенное – официально, запрещенное – из-под полы.

О том, что вольный город представляет собой логово контрабандистов и перевалочный пункт по доставке товаров в соседнюю страну, нам хмуро рассказал по пути гном. Хотя догадаться об этом можно было сразу, едва попав в город, изобилующий лавками, трактирами и постоялыми дворами с загорелыми людьми, готовыми оказать любые услуги за звонкую монету. Рассказ Габи мог быть откровением лишь для Иллара.

Мне казалось, что Габи оправдывался. Получалось, что он и его клан тоже активно участвовал в не совсем честной торговле. Время от времени гном оборачивался назад и поглядывал на нас. За гномом шла Вела, которая никак не реагировала на взгляды и откровения Габи, погруженная в свои мысли, затем шел обескураженный Иллар. Замыкал отряд я. А впереди, перед Габи, шествовал наш проводник.

Это был молчаливый бородач в черном кожаном плаще. Брюнет высокого роста и с прищуренным подозрительным взглядом. Идеальная иллюстрация к определению «подозрительный тип». Любой стражник, увидевший данного субъекта, инстинктивно потянулся бы к мечу.

Ему было плевать на то, что с неба льются потоки воды, которые превращают землю в грязь под ногами. Проводник шел ровно посередине тропинки с одинаковой скоростью, не делая попытки обойти пузырящееся под дождем лужи.

Некоторое время мы, в отличие от проводника, старались избегать особо мокрые и грязные места, но из-за этого нам все время приходилось отставать, а потом нагонять главу отряда, равномерно шагающего по грязи. После того как Габи во второй раз поскользнулся и упал в мутную воду, мы плюнув, смирились с заданным ритмом и стали идти прямо по лужам.

Впереди в очередной раз помянул хеджанских шлюх Габи. Он вновь наступил в ямку под водой. Я настороженно оглянулся. В наступающих дождливых сумерках рассмотреть что-то было нереально. Приходилось надеяться, что никто не шел по нашим следам. Я размышлял о том, каким образом ведьмаки, которых в принципе не должно быть по эту сторону Тикерского моря, нашли нас. Неприятный, но единственный логичный ответ, был в том, что кто-то рассказал им про то, где нас искать. И этот же «кто-то» побеспокоился о том, чтобы «синие плащи» успели добраться до нас, изрядно задержав наш маленький отряд в городе. Я недовольно уставился в затылок гнома. Тот словно почувствовал мой взгляд, обернулся. Встретившись глазами со мной, Габи недовольно нахмурился. Впереди нас ждала не самая приятная беседа. Каким-то образом нежелание гномов давать нам необходимые документы для пересечения Гартиции и появившийся отряд ведьмаков были связаны.

После того, как Иллар принес новость про ведьмаков, мы в спешке покинули дом. Уже на улице Габи сообщил, что знает того, кто поможет нам быстро исчезнуть из города и проведет в Гартицию. Вела недовольно поморщилась, когда узнала, что у гнома есть знакомые среди подобного рода публики.

Жилище «контрабандиста» оказалось милым домиком на одной из улиц Остина, окруженное ухоженным садиком с цветами. Некоторое время гном, топчась вместе с нами среди аккуратно подстриженных кустов в палисаднике, уговаривал хмурого бородача, о чем-то тихо шепча ему на ухо. Наконец тот согласился, и на минуту исчезнув в доме, появился уже в черном плаще, и, не оглядываясь на нас, поспешил по улице города. Мы засеменили вслед за ним.

Впереди, сквозь шум дождя, вновь раздались недовольные ругательства Габи. Было уже темно, и передвигаться стало совсем трудно. Наш проводник недовольно обернулся на гнома, но ничего не сказал. А через несколько минут мы свернули с тропинки и, продравшись через колючий влажный кустарник, вышли на небольшую поляну, на которой располагалась маленькая избушка.

С одинаковым успехом это мог быть домик как для охотников, так и контрабандистов. А скорее всего, для тех и других. На стенах висели шкуры животных, в углу был навален какой-то хлам, у стен стояли грубо сколоченные лежаки.

– Ночуем здесь, – сказал проводник, имя которого мы так и не узнали, – схожу проверю, что впереди, и не шел ли кто-нибудь за нами.

Отворив дверь, он шагнул под дождь, оставив нас в доме одних.

– Снимаем все мокрое и сушим, – сказал я, начиная первым стягивать с себя промокшую одежду. Уговаривать никого не пришлось. Уже через несколько минут Иллар принялся сосредоточенно махать руками и от мокрой верхней одежды пошел пар. Гном принялся копаться в вещах, сваленных в углу, повернувшись ко мне спиной.

– Ведьмаки не почуют магию? – поинтересовалась Вела, устраиваясь на грубых досках лежака.

– Не должны. Я совсем чуть-чуть. – Иллар принялся сдирать со своей одежды знак волшебника.

Я подошел к гному, все еще делавшему вид, что ему интересно, что за ненужный хлам оставили бывшие постояльцы в домике. Тот распрямился, но так и не повернулся ко мне лицом.

– Знаю, что ты хочешь сказать Мартин. И ты прав, – вздохнул Габи.

Я молчал, ожидая, что еще скажет гном. Сзади притихли Иллар и Вела. Габи, наконец, отвернулся от угла комнаты, но взгляд поднимать не спешил.

– Когда мы прибыли в Остин и остановились в доме нашего клана, я, как это принято, отправил письмо с просьбой посодействовать в скорейшем переходе через Гартицию. Ответное письмо меня удивило – там было множество вопросов, зачем я отправился в Нису, кто мои спутники, что случилось в Империи. Хотя это и было странно, но все же ответил на них. Конечно, когда задержка с официальными бумагами для пересечения страны стала слишком большой, я начал волноваться. Но я и подумать не мог, что мой клан… – гном замолчал, тяжело вздохнув.

– Политика и деньги, – раздался за моей спиной насмешливый голос Велы. – Видимо твои сородичи решили, что лучше иметь хорошие отношения с Императрицей, которая часто обращается с заказами к гномам, чем помочь выполнить долг одного из членов клана.

Гном насуплено молчал, Иллар в недоуменно посматривал то на Велу, то на Габи.

– Я приношу свои извинения за поступок моего клана и обещаю, что буду готов умереть, защищая вас, госпожа, – сурово сказал гном. Я хмыкнул. А вот моя жизнь или жизнь Иллара для Габи ничего не значили.

Вела печально улыбнулась. В комнате настала тяжелая тишина. За стенами шумел дождь.

– И что дальше? – спросил Иллар.

– Все то же, что и обычно. Бежать не оглядываясь. И меньше доверять гномам, – сказал я.

Габи посмотрел на меня исподлобья, но промолчал.

– Но ведь в Нарге именно с помощью гномов клана Габи мы должны были попасть на обратный корабль и приобрести все необходимое, – сказал маг.

– Можно обойтись без гномов, – хмыкнул я. Габи опять промолчал, хотя это далось ему с трудом.

– Но ведь у нас даже денег нет, – воскликнул Иллар и почему-то стушевался.

– Деньги всегда можно найти. Главное оторваться от ведьмаков. Надеюсь, им также тяжело в чужой стране, как и нам.

– Как ты планируешь найти деньги? – прищурилась Вела. – Хочешь кого-нибудь обокрасть?

Я лишь широко улыбнулся. Давно она не напоминала о моей бывшей профессии. Но такие вещи не забываются. И аристократ никогда не упустит случая напомнить об этом.

– Что-нибудь придумаю. Главное перебраться через Гартицию, а уж в Нарге я найду кого-нибудь из знакомых.

– Знакомых? – изогнула бровь Вела.

– А что? Знакомые Габи лучше? – я обвел взглядом домик контрабандистов. Девушка не нашла, что возразить.

– А может гномы не при чем? – подал голос Иллар. – Может это все какое-либо недоразумение?

– Ну да, и «синие плащи» появились здесь совершенно случайно, – покачал головой я. Вела лишь фыркнула:

– Видимо, к гномам у тебя особенное отношение. Никто, кроме них, не знал про то, кто мы такие и где мы.

Гном недовольно засопел, но опять промолчал. Чувствуя свою вину, он не лез в наш спор. Зато волшебник аж подскочил на лежаке.

– Ты… ты намекаешь на Сюзанну? – спросил он, тяжело дыша.

Вела промолчала.

– Давай решать наступающие проблемы по очереди. Для начала – перейдем Гартицию, а поругаться между собой мы всегда успеем, – примирительно сказал я.

– Но если бы я не был с ней, то, как бы мы узнали о ведьмаках? – обиженно воскликнул студент.

Вела ничего не говоря, отвернулась от нас, показывая, что не собирается вступать в диалог. Студент тоже нахохлился, ссутулился и бросал из-под сдвинутых бровей хмурые взгляды. Габи и я не спешили ввязываться в спор. В таком состоянии нас и застал вернувшийся проводник. Сообщив, что все в порядке, он, не раздеваясь, плюхнулся на свободный лежак и, как мне показалось, мгновенно уснул.

Ночью мне приснилась свадьба. Огромная площадь, заполненная людьми. Блики синего огня из башни за спиной. Звуки музыки и почтительно склоненные головы. Только когда я повернулся к невесте, чтобы поцеловать её, вместо Аши я увидел Велу.

Утро было хмурым и холодным. Но зато с неба не моросил дождь. Лужи высохнуть не успели, и мы все так же шли след в след за проводником по ним. Все шли молча, не желая продолжать вчерашние споры.

– Мы уже в Гартиции, – неожиданно сказал проводник.

Я оглянулся, как будто по окружающему пейзажу можно было понять, что мы пересекли границу между странами.

– Расскажи, что ты знаешь об этой стране, – попросил я. Проводник, некоторое время молчал, и я уже решил, что он проигнорирует просьбу.

– Я родился здесь и должен был умереть здесь же. Я был долгожданный единственный сын. В отличие от соседей, где умерший ребенок – обыденность, когда заболел я, мои родители предприняли все, что можно и нельзя, чтобы выходить меня. Обратиться к знахарке в Гартиции – все равно, что подписать себе смертный приговор. Но мои родители все же рискнули и сделали это. Но нам все равно пришлось бежать из страны, бросив все имущество тут.

– Почему здесь запрещена магия? – раздался голос Иллара.

Проводник обернулся к юноше:

– Ты ведь маг, так? И, наверное, хороший человек? – волшебник удивленно кивнул. – И ты хотел бы, чтобы все люди жили долго и счастливо? Вот и старые маги Гартиции хотели того же. Но, знаешь, есть разница между желаниями и действительностью. История того, что случилось в Гартиции, рассказывается совсем по-разному, в зависимости от того, кто ты – успевший убежать из страны маг, или оставшийся здесь житель. Маги желали улучшить жизнь людей, избавить их от болезней. Но есть некоторые вещи, которые лучше не трогать, даже если у тебя и благие намерения. Вылечить больного ребенка – это одно, но запретить рожать тем, у кого могли появиться больные дети – это совсем другое. Не просто запретить, а применить какую-то специальную магию. Ты влюбляешься, женишься, а потом выясняешь, что у вас никогда не будет детей, потому что, по мнению магов, ваше потомство может быть больным. Но разве вправе волшебники решать заранее, кто достоин жизни или нет? Для этого надо быть богом. А волшебники им не были, они были обычными людьми с кучей недостатков, свойственными всем нам. Говорят, что это волшебство стало последней каплей. Жители восстали. Началась резня. Маги были сильны, но их было меньше. Намного меньше. К тому же, что можно было сделать, когда твоя же служанка подкладывает в еду яд, а слуги хотят убить. Мне рассказали это потомки тех, кто успел убежать из страны. Но таких счастливчиков было мало. Убили почти всех, а магию запретили.

Мы потрясенно молчали, слушая рассказ.

– Что было потом? – просила Вела.

– Что обычно и бывает в таких случаях. Стало еще хуже. После того как истребили магов, принялись за тех, кто им помогал или сочувствовал, кто работал на них, или просто тех, кто хотел избавиться от зубной боли и поэтому обратился к знахарке. Люди мстительны. И они начали бороться со всем, что хоть как-то было связано с жившими в стране магами. Разрушать построенные ими города, сжигать посаженные сады. Магию, колдовство, знахарство запретили. Вместе с чтением и книгами, остатки которых сожгли.

– Ужасно, – прошептал Иллар.

– И не говори, – проводник невесело усмехнулся. – Если узнают, что ты маг, то тебя ждет долгая и очень мучительная смерть.

Студент побледнел.

– Такая же участь ждет и остальных. Потому что в любом случае все мы будем расценены как сообщники волшебника.

Теперь бледность Иллара, не так сильно бросалась на фоне наших испуганных лиц. Некоторое время мы шли молча.

– Как же люди живут здесь без магии? – задала вопрос северянка.

– Плохо, – просто ответил наш спутник. – Многие умирают. Все стараются заводить побольше детей, так как редко кто из них доживает до зрелого возраста. Из-за этого с животами здесь уже ходят совсем малышки, – проводник зло сверкнул глазами. – Вместе с магами и знахарями толпа уничтожила множество людей, которые не имели к ним отношения, зато слишком уж «умничали». Если у тебя красавица жена, урожай не полег, а корова дает молоко – так может ты колдун и тебя стоит на всякий случай убить? Вместе с женой и детьми. Чем хуже ты живешь – тем лучше. Старики, которые могли бы передать знания, просто вымерли. Раньше товары из Гартиции были востребованы на всем побережье. Говорят, что мы кормили не только себя, но и соседние Вильнию и Нарг. Здесь жили в достатке, не зная нужды. Теперь голод и мор обосновались в нынешних местах. Во многих деревнях не на чем даже вспахать землю и людей запрягают в плуги вместо лошадей или быков. Крупные города разрушены, большинство горожан выкосили болезни. Жизнь еще кое-как теплится в деревнях, если это можно назвать жизнью.

– И никто не хочет вернуть магов? – спросил Иллар.

– Люди считают, что окружающие беды и несчастия не из-за их поступков, а потому что маги наслали на них какое-то проклятие, из-за которого умирают их дети и не растет урожай. Так что виноваты во всем те же волшебники, – невесело сказал проводник.

Дальше мы шли молча. Из-за серых туч выглянуло осеннее солнце и запрыгало отражением среди луж. Тропинка петляла среди деревьев и, наконец, свернула в заросли кустарника. Пробравшись через них, мы очутились на узкой одноколейной дороге. Еще через час пути мы перешли старый хлипкий мосток и поднялись на небольшой холм. Отсюда открывался вид на небольшую деревеньку.

– Всем молчать и ни с кем не разговаривать, – строго сказал бородач. Мы послушно кивнули.

Через несколько минут мы вошли в деревню и, наконец, встретили первых жителей Гартиции. Видимо это были брат и сестра. Два грязных ребенка, на вид лет семи-девяти. Может быть, они были и старше, но плохое питание не дало им нормально развиться. Хотя на улице была осень, мальчик был совсем голый, с неестественно большим животом, тонкими кривыми ногами и взлохмаченными, в колтунах, волосами на голове. На сестре из одежды была только старая дырявая рубаха. В руках она держала палку, которой била мальчика. Он стоял, выставив вперед руки, в слабой попытке хоть как-то защититься от ударов. Ни один из детей не издавал никаких звуков, кроме тяжелого дыхания. Избиение проходило молча.

Заметив нас, девочка замерла с занесенной над головой палкой. В её глазах мелькнул испуг, и она юркнула за брата, прикрывшись им. На лице мальчика не отразилось никаких эмоций. Из уголка его рта стекала слюна. Мы молча обошли застывшую посреди дороги парочку.

Дома в деревне стояли окруженные чахлым кустарником. Привычных заборов между участками не было. Хотя раньше они имелись – кое-где виднелись их остатки. Но видимо в одну из зим, заборы пошли на растопку печей, а новые никто возводить уже не стал. Это объясняло и отсутствие в деревне деревьев. Так и стояли жалкие покосившиеся домики на виду у друг друга, скрытые лишь кустиками. Даже поход к деревенскому туалету не был секретом для соседей.

Шагая по грязи главной улицы поселения, мы чувствовали взгляды жителей, который с опаской наблюдали за нами из темных окон домов. Но никто не окликнул незнакомцев. Нигде даже не залаяла собака. Единственным звуком, был шум где-то хлопнувшей двери и плач ребенка.

В центре деревни стоял дом, обнесенный забором, вернее жалкой пародией на него – из жердей, между которыми спокойно могла бы пройти и лошадь. Скорее всего, здесь жил староста. И он уже ждал нас. Наш проводник подошел к опиравшемуся на забор лысому мужчине с плотно сжатыми губами.

– Это отставшие. Позавчера я проводил здесь группу пришлых, а эти отстали, – сказал он. – Теперь нагоняем.

Лысый никак не отреагировал на это, продолжая сверлить нас взглядом. Бородач помолчал немного, потом опустил руку в карман плаща и вынул небольшой сверток, который передал молчаливому главе деревни. Тот взял его и ни слова не говоря, развернулся и заковылял в сторону дома. Проводник пожал плечами и махнул нам руками, чтобы мы шли за ним.

Мы выходили из деревни, сопровождаемые тяжелыми взглядами и необычной тишиной. Тишиной, вместо которой должен был быть смех детей, лай собак, кудахтанье куриц и мычание коров. Всем было ясно, что многие из жителей деревни не переживут приближающуюся зиму.

Через полчаса после того, как мы вышли из жуткой деревушки, проводник устроил небольшой привал. Мы расположились на нескольких поваленных у дороги деревьях, неспешно разжевывая разделенный между всеми хлеб – единственное, что мы успели прихватить при бегстве из Остина.

– Ужасно, – констатировала Вела, имея в виду не хлеб, а поселение, через которую мы прошли.

– Люди привыкают ко всему. Даже к тому, что скоро должны умереть, – вздохнул проводник. – Говорят, что за морем есть страна, где все еще правят маги. Наверное, там все совсем не так, как здесь.

В ответ на это мы лишь молча обменялись взглядами. Привал длился всего несколько минут, и мы снова зашагали по дороге.

Поднявшись на очередной холм, мы очутились у подножия небольших гор по правую руку от нас. Раньше их не было видно из-за леса и потому что перед горами было несколько холмов. Преодолев их, мы оказались совсем близко у скалистых склонов, нависших над дорогой. Бородач подтвердил нашу догадку, сказав, что горы не очень высокие, зато с отвесными стенами, поэтому приходиться обходить их.

– Хотя бывают сумасшедшие, которые пытаются пройти под ними.

– Под горами есть проход? – спросил Иллар.

– Никогда не слышали про Безголосые пещеры? – проводник от удивления даже обернулся. – Это единственное интересное, что осталось в этой стране.

Мы отрицательно замотали головами. Проводник хмыкнул и погладил бороду.

– Безголосые пещеры получили свое название из-за того, что в них нельзя говорить. Любой, кто произнесет в них хоть слово, уже не выйдет из них, – начал свой рассказ бородач.

 

Глава 3. Замолчи, Иллар!

Безголосыми пещеры начали называть уже после того, как уничтожили всех магов. То, что с пещерами что-то не так, выяснилось довольно скоро. Любой, кто попадал в них, исчезал безвозвратно. Единственным сумевшим выбраться из пещер был немой. Опытным путем (то есть, потеряв несколько людей) удалось установить, что выбраться из пещер можно, если не произносить в них ни слова.

Что случалось под землей и почему любой заговоривший там погибал – неясно. Было ли это изначальное свойство подземелья или постарались волшебники – тоже неизвестно. Местные жители отнесли эту «особенность» подземелий к проискам колдунов и старались без особой нужды под землю не лезть. Хотя некоторые смельчаки все же спускались вниз, чтобы похвастаться храбростью перед друзьями. Иногда они возвращались из пещер, а иногда нет. Но все вернувшиеся молчали в пещерах.

Зато Безголосые пещеры приглянулись тем, кто ценил свое время и скрытность. Контрабандисты облюбовали пещеры, так как с их помощью можно было быстро попасть в западную часть страны, а не делать большой крюк вокруг гор.

Говорят, что во времена господства в стране магов, с помощью пещер можно было за день попасть из северо-восточной части Гартиции в западную, где располагалась столица страны, теперь разрушенная. По рассказам, сохранившимся со старых времен, даже волшебники подземельем пользовались редко, предпочитая обходить горы. А в некоторые из дней маги так вообще перекрывали вход под землю. Но по крайне мере в те времена, когда проход был открыт, пещеры не отличались странной нелюбовью к тем, кто говорил.

По словам нашего проводника, ему приходилось несколько раз пользоваться пещерами, чтобы выиграть пару дней пути. Пройти через них было несложно – под землей был вполне проторенный путь, и заблудиться можно было лишь по глупости.

– Не знаю, для чего маги использовали эти пещеры, но они чуть ли не указатели там везде развешали, как нужно по ним передвигаться, – сказал он.

– Может быть, все эти рассказы о том, что под землей нельзя говорить – выдумки? – хмуро поинтересовался Иллар. – Такая байка для маленьких детей, чтобы они не лезли в опасное место под землю.

– Нет, – вздохнул бородач. – Я сам видел, как пещеры уничтожили одного человека, после того как он заговорил.

Помолчав некоторое время, он принялся рассказывать.

– Случилась в этих пещерах со мной неприятная вещь. Вел я со своим напарником группу ребят, которым нужно было срочно попасть в Нарг. Через пещеры я часто хожу с еще одним проводником – он немой. Он под землей каждый закоулок знает. Обычно я придирчив к тем, кого собираюсь вести через пещеры. Есть такие, кому скажешь молчать, а они специально заорут. Вот вас бы я не повел через Безголосые, – проводник хмуро покосился на наш небольшой отряд. – Безголосые пещеры – место опасное. А многие ведь в магию не верят. Не встречали настоящих волшебников. Фокусники на ярмарках и в трактирах не в счет. Не может молчать – пусть в обход идет или язык себе отрезает. В тот раз я недосмотрел, думал, человек серьезный, понимает всю опасность. Заплатили много за скорость, спешили, потому и не успел раскусить его. Шли без отдыха, хотели за сутки под землей пройти. Этот придурок полдороги молчал. И уже у озера подземного, когда полдороги отмахали, отчетливо так выругался. Со смаком, громко. Сразу было понятно, что специально. Проверить решил – правда ли из Бесголосых пещер не выйдешь, если хоть слово скажешь. Проверил.

– И что с ним произошло? – спросил гном.

– Запутали его пещеры. Мы идем прямо, а он направо повернуть хочет. Мы налево, а его ноги направо несут. Приходится чуть ли не силком тащить. Он словно не видел дороги, глаза стали туманные, что-то на стенах разглядывает. Так, наверное, эта магия пещерная и действует. А потом и вовсе в пропасть сиганул. Мы в пяти метрах от него были, не успели поймать. А он словно нас и не видел. Мимо прошел и к расщелине. Там когда-то мост был, да сгнил. Ну и все.

Мы молча выслушали эту историю. Иллар еще некоторое время пытался разговорить бородача и выяснить больше про загадочные пещеры. Но видимо тому расхотелось разговаривать на эту тему, и он отвечал лишь односложно, либо вообще игнорировал приставания студента.

– Далеко до этих пещер отсюда? – не унимался студент.

– Хочешь залезть под землю, спеть песню и узнать подействует ли на тебя магия? – скривил рот проводник.

– Нет, – смутился Иллар, – просто интересно.

– Через лесок, если напрямик – часа три ходу. Будет скала похожая на зуб. Там и вход в эти пещеры.

В разговор вмешался гном:

– Ты говорил, что через пещеры можно легко пройти, если бы не запрет на разговоры.

– Там главное соблюдать простое правило: на всех развилках сначала три раза подряд поворачивать направо, затем два раза направо, один раз по центру. Три влево, два направо, центр. После озера – все наоборот.

– А откуда такое правило? – вновь поинтересовался Иллар.

Бородач лишь пожал плечами.

– Может от магов осталось. Я не знаю. А вот озеро там… оно странное…

– В смысле?

Проводник задумался на минуту.

– Оно ровно на середине пути. В пещере. И на нем есть остров. И там все… не так… – Бородач снова замолчал, пытаясь подобрать нужные слова. – Магия там. Как будто тебя выворачивает наизнанку. Не по-настоящему конечно. И уходить оттуда не хочется. А уже после озера нужно идти, но сворачивать в обратном порядке: сначала центральный проход, два раза направо, три налево.

Проводник надолго замолчал и игнорировал все попытки Иллара его разговорить. На бородатом лице застыло странное мечтательное выражение.

Еще через пару часов ходьбы он неожиданно остановился посреди дороги, взглянул на солнце, огляделся, прищуриваясь.

– Все. Дальше вы пойдете одни. Я свое слово сдержал, – он кивнул Габи, тот засопел, но ничего не ответил. – С вами я пойти не могу, мне завтра утром надо быть в Остине. Итак придется идти всю ночь.

– Вот это прямая дорога, – показал проводник на петляющую впереди между полей и рощ ленту. – Она пройдет еще через одно село, и через два часа вы сможете нагнать караван. Вы налегке, а они с поклажей, догоните их быстро. В деревне ни с кем не разговаривать. В дома не входить, даже если пригасят. В самом крайнем случае объяснить, что отстали от каравана и догоняете их. Дальше по стране пойдете с остальными и через пару-тройку дней выйдете к Наргу.

Не прощаясь, проводник развернулся и пошел прочь, оставив нас одних.

– Кстати, как его зовут? – спросил я у гнома, смотря на удаляющуюся фигуру. Габи лишь пожал плечами.

Через час ходьбы по безлюдной дороге, мы очутились в поселении. Деревня, через которую мы шли, выглядела намного лучше предыдущей. Большинство домов, хоть и хлипких на вид, были окружены заборами. Из-за них на нас сердито рычали тощие и злые собаки. Несколько жителей вышли на крыльцо и проводили нас долгими взглядами. Посреди деревни мы натолкнулись на старика, толкающего тележку с кучей навоза. Он словно и не заметил нас, и нам пришлось отскочить в сторону от него и его дурно пахнущего груза. Проходя мимо одного из домов, я заметил стайку любопытных мальчишек, прячущихся за лопухами и репейником. Они о чем-то увлеченно шептались, поглядывая на нас. Никакой староста или кто-либо другой не стал нас останавливать. Складывалось ощущение, что иностранцы для этой деревни не в новинку.

Я уже начал надеяться, что нам удастся проскочить поселение без осложнений, но уже на выходе из деревни, проходя мимо крайней, готовой развалиться хижины, нас окликнул тонкий голосок. Со стороны покосившегося дома к нам бежала девочка. В отличие от тех двух детей, которых мы встретили в предыдущем селение, это была одета по погоде и даже при обуви.

– Вы добрые волшебники? – спросила, подбежав девочка.

– Добрые? – удивилась Вела. Мы с гномом переглянулись, а студент отступил назад.

– Все говорят, что волшебники злые, но я знаю, что они добрые. Мне бабушка рассказывала. Были времена, когда никто не болел, еды было вдоволь, зимой волки по деревне не ходили, – затараторила девчонка.

– Ну, это все сказки, – улыбнулась северянка. – Может быть, добрые волшебники и существуют, но мы таких не встречали. Мы вообще никаких волшебников никогда не встречали – ни добрых, ни злых.

Девочка задумчиво провела пальцем по лицу, оставив черный след.

– Но если вы не волшебники, то кто вы тогда?

– Мы отстали от каравана, – решил вмешаться гном. – Тут недавно проходил караван. Мы его догоняем.

Габи попытался обойти девчонку, но та решительно перегородила нам дорогу:

– Вы должны посмотреть мою маму. Ей плохо. Все бояться зайти к нам в дом, – безапелляционно заявила она, затем сморщила нос и совсем другим тоном, жалостно добавила: – Ну пожалуйста. Мне страшно…

– Может быть, пойдем, посмотрим? – спросил из-за спины Иллар.

Я оглянулся. Мы стояли на краю деревушки, и остальные дома скрывал кустарник. Слежки не чувствовалось. Но это и было странно. За прошедшими через деревню незнакомцами должны были увязаться хотя бы любопытные мальчишки.

– Это ловушка, – прошептал Габи, приблизившись ко мне.

Я кивнул головой:

– Обходи дом справа, а я загляну в эти кусты.

Между тем Вела и маг, даже не посоветовавшись с нами, уже шли за девочкой к покосившемуся дому. Разделившись с гномом, мы обошли дырявое здание вокруг. В кустах и за домом никого не было. Гном решил посмотрел, что внутри, а я остался снаружи. И хотя все было тихо, совершенно нелюбопытные жители деревни не нравились мне все больше и больше. Чутье говорило, что из деревни надо было бежать изо всех ног.

– Хеджанские шлюхи, – ругнулся, выскочивший из хижины Габи. – Матушка этой девчонки давно мертва, день или два как минимум. Уже и гнить начала.

– Да нет, она просто устала, спит, – пыталась объяснить Веле упирающаяся девчонка. Северянка с трудом выталкивала её из дверного проема наружу. Следом появился бледный студент, зажимающий нос.

– Извини, девочка, но твоя мама умерла, – сказал Иллар.

– Врете вы все. Она просто спит. Устала, – не унимался ребенок.

– Она умерла уже много времени назад. Мне очень жаль. Тебе стоит позвать кого-то из взрослых. Это не заразно… – бормотал студент.

– Они не идут, – истерично закричала девочка. – Я их уже звала. Только смеются. Что мне сказать, чтобы мне поверили?

Я резко развернулся от дома к кустам. Там по-прежнему никого не было, но разговор все равно нужно было прекращать. Он выходил на слишком скользкую для этих мест тему.

– Иллар, замолчи! – я шагнул к студенту. Тот не спешил закрывать рот.

– Скажи, что у твоей матери была грудная жаба. И симптомы же простейшие… пятна на спине… Она не жаловалась на… Что такое, Мартин? – недоуменный студент обратил наконец внимание на меня.

Я вздохнул. В наступившей тишине, было слышно, как девочка хохотнула. Она уперла руки в бока:

– Может ты еще и знахарь?

Я схватил Иллара за шкирку и потащил от девчонки. Гном с Велой поспешили за нами.

– Что происходит? – непонимающе сказал студент, вывернувшись из моей хватки.

– Развели как детей, – сурово сказал Габи, оглядываясь на бегу. Девочка все так же стояла на месте, уперев руки в бока, и смотрела на нас. Даже не побежала звать других жителей. Я подумал, что в доме лежала не мать девочки. Мы выскочили от тропинки, ведущей к хижине на дорогу, и, обогнув очередные кустарники, выбежали из обманчиво тихой деревни.

Теперь было понятно, почему у дома никто не прятался. Жители деревни верно рассудили, что в случае чего, мы побежим именно сюда. И поэтому поджидали на выходе из села. Наверное, пока нас занимала историей о матери засланная девочка, они обошли поселение по огородам. Перед нами была толпа из человек двадцати-тридцати. У многих из них в руках были вилы и серпы. Пару селян держали на поводках рычащих псов.

Сзади раздался звонкий и довольный голос девочки:

– Они признались. Вот этот, молодой с усиками – знахарь!

Толпа перед нами загудела. Послышался злой шепот. Не спеша, позвякивая орудиями и сдерживая рвущихся псов, люди, начали наступать на нас. Гном деликатно кашлянул, привлекая мое внимание. Я обернулся. Со стороны деревни на нас вышел еще один отряд селян. Я даже проникся уважениям к ним – обложили красиво и правильно. Не вывернешься. А у нас с собой даже одного меча на всех нет.

– Колдуй, – сказал я Иллару.

– Чего? – непонимающе сглотнул он, оглядываясь на окружающих нас жителей.

– Колдуй, говорю! – зло крикнул я. – Устрой им светопреставление! Они ведь этого хотят?

Иллар зажмурился и поднял руки. Потом резко опустил их вниз, сжав кулаки. Эффект был сногсшибательным. В прямом смысле слова. Такое ощущение, что из-под людей выдернули землю. Они с шумом повалились навзничь.

– Ого! – с уважением сказал гном, смотря на попадавших селян.

– Бежим! – не стал медлить я и, схватив рукой Иллара и Велу, ринулся вперед. Обогнув барахтавшихся на земле людей, мы побежали прочь. Сзади раздались злые крики. Волшебство мага подействовало только на тех, кто был перед нами, – стоявшие за спиной жители кинулись в погоню. Теперь уж никому не нужно было доказывать, что мы волшебники и всех нас нужно убить.

Убегать от разъяренной толпы по дороге оказалось неудобно. Особенно после того, как на тебя спустили собак. Одна из них, после ловкого удара гнома, осталась скулить на земле. Со второй справился Иллар, развернувшись и застыв на миг, щелкнув пальцами. Та послушно села на землю, да так и осталась сидеть. Еще пара псов решила не рисковать собой и бежала рядом лишь злобно лая.

– В лес! – крикнул я, и мы дружно свернули с ровной дороги в бурелом.

Я надеялся, что часть преследующих остановит погоню и не полезет в дебри. Это подтвердили злые крики тех, кто решил остаться на ровной местности. Но самые упорные все же решили продолжить преследование. За спиной слышались переругивания, окрики, топот и хруст веток под ногами. К сожалению, мы совсем не знали куда бежать, в отличие от местных жителей.

– Туда! – неожиданно роль провожатого взял на себя Иллар, который вырвался вперед.

Сзади раздался крик, я остановился. Прямо на меня из кустов выскочил Габи, размахивающий серпом. Я еле успел увернуться и припустился за ним. Выяснять, откуда у него вымазанный в красное серп, и куда делся любимый топор, я не стал.

Через полчаса сумасшедшей беготни по лесу, чудом не переломав себе ноги, мы неожиданно выбежали на поляну, над которой нависали серые скалы. На противоположном краю прогалины было полуразрушенное строение, от которого остались только арка и одна стена. Выбежавшие из леса запыхавшиеся преследователи не спешили пересекать открытое пространство. Они остановились на краю поляны, и тяжело дыша, смотрели на то, как мы стремглав несемся к развалинам.

Когда мы подбежали к остаткам дома, то увидели, что за ним располагалась вымощенная дорожка, ведущая к ступеням, которые спускались вниз, в тень горы.

– Чтобы меня, – сплюнул Габи. – Это что, те самые пещеры, о которых талдычил с утра этот бородач?

– Вроде того, – сказал маг.

– Ты знал, куда бежишь? – тяжело дыша, спросила Вела.

– Заметное место, из-за этих двух расщелин гора похожа на зуб, – Иллар указал вверх на скалы.

Мы запрокинули головы и некоторое время изучали нагромождение камней. Чтобы вообразить, что все это напоминает зуб, нужно было обладать странной и причудливой фантазией. Ну или это был нечеловеческий зуб.

– Я так понимаю, эти, – Габи кивнул, на застывших с той стороны поляны селян, – за нами сюда не пойдут? Из-за этих хеджанских шлюх я потерял свой топор.

Я посмотрел на фигурки людей, стоявших на краю леса и размахивавших руками. Сюда доносились только обрывки их криков. В основном это были ругательства и угрозы.

– Думаю, нет. Но я бы посоветовал убраться с их глаз поскорее, вдруг они передумают.

Мы начали спускаться по каменным ступеням в небольшую расщелину между скал. Несколько раз дорогу преграждали поваленные деревья, через которые пришлось перелазить. На каменной стене ущелья кто-то нарисовал огромный череп, откусывающей себе язык.

– Весьма доходчиво, – хмыкнул гном.

– Давайте договоримся, пока мы еще можем говорить, – предложил Иллар. – Конечно, рассказ про пещеру мог оказаться и просто сказкой. Но с другой стороны, если здесь было государство могущественных волшебников, то в этих россказнях может быть доля правды.

– Предлагаешь держать рот на замке, пока мы будем под землей? – спросил гном.

– Да.

– Будь по-твоему, – сказал Габи, затем пробормотал скороговоркой: – На всех развилках сначала три раза подряд поворачивать направо, затем два раза направо, один раз по центру. После озера – все наоборот.

Это были последние слова, которые он сказал. Ступени кончились, уступив место каменному полу. Стены ущелья сомкнулись над нами. Через несколько десятков шагов дневной свет сзади померк. Раздалось шипение – Иллар запалил магический светильник. Мы вошли в Безголосые пещеры.

 

Глава 4. Безголосые пещеры, или туда и обратно

Если верить слухам, в Хеджании существует специальный язык жестов, с помощью которого общаются преступники. Некоторые таланты даже умудрялись слагать на нем целые поэмы. В это можно поверить, если знать, что вырывание языка на юге за воровство – обычная практика. Волей-неволей отточишь свои навыки в альтернативных способах общения.

Нам же каждый раз, когда нужно было поделиться какой-либо информацией или посоветоваться, приходилось останавливаться и с помощью жестов, беззвучного шептания и рисование на стенах и земле (если в этом месте пещеры был песок) кое-как объясняться между собой. И хорошо, если смысл диалога сводился к выбору развилки на пути или оповещению остальных о том, что нужно отойти по нужде.

А если нужно было сообщить что-нибудь из серии «кажется, мы ходим кругами» или «в этой пещере мы ужу были пару часов назад»? Уже шли вторые сутки как мы были под землей, и мы заблудились. Наверно, мы где-то ошиблись, выбрав не тот поворот, и теперь блуждали по подземелью наугад. Логичнее всего было вернуться назад. Скорее всего, жители села, загнавшие нас под землю, давно уже разошлись по домам. Можно будет вернуться на дорогу и попытаться нагнать караван.

К сожалению, командовал нашим походом под землей не я. И кто сказал, что все гномы умеют ориентироваться в пещерах? На мой взгляд, Габи излишне самоуверенно принялся водить нас по подземному лабиринту. На каждом из поворотов я старательно наносил камнем метки на стены, чтобы знать, куда возвращаться.

Пещеры изобиловали множеством ходов, подъемов и спусков, которые неожиданно прерывались тупиками и расщелинами. Очевидно, что когда-то пещерами активно пользовались. Время от времени мы встречали останки мостов через подземные ущелья, свалки полуистлевших факелов, места для ночевки и кучи мусор. Я даже согласился поверить, что пещеры простирались под большой частью Гартиции – такими длинными они были. Из-за «обета молчания» я не мог поделиться мыслью, что большинство из тех, кто не выбрался из-под земли, сгинули не из-за магии, а банально заблудились.

Сейчас мы сидели вокруг костра, устроенного из сваленных в кучу полуистлевших факелов. Габи ушел вперед исследовать дорогу. Нам не везло. Несколько последних проходов заканчивались тупиками. После пятой по счету стены, в которую мы уперлись, большинство решило переждать на последней развилке, благо она раньше использовалась как стоянка. Пока гном изучал путь, мы сидели вокруг огня в ожидании – пойдем ли вперед или опять придется возвращаться.

Теперь уже всем было ясно, что мы заблудились. Нашему отряду пришлось несколько раз возвращаться обратно, чтобы выбрать другую развилку. Но все равно ни озера, ни острова, ни намека на выход не было. Нужно было признать очевидное – и возвращаться к самому началу. И там, либо выбираться наружу, и попытаться перейти страну более привычным наземным путем. Либо начинать все заново, но в этот раз более внимательно выбирать повороты.

Я пару раз порывался объяснить это гному, но он лишь недовольно мотал головой. Как я понял по его жестикуляции, Габи был уверен в своем гномьем чутье, с помощью которого сможет провести нас через Безголосые пещеры. Пару раз он останавливался у небольших ручьев, объясняя жестами, что они в любом случаи приведут нас к подземному озеру. Мне оставалось лишь беззвучно усмехаться самонадеянности Габи. В пещерах не обошлось без магии, и наличие у гнома таланта к подземным походам не играло никакой роли. Скорее наоборот, запутывала нас еще больше. Некоторое время мои спутники были согласны с гномом, целиком отдав ему руководство нашего маленького отряда. Но с каждым часом их уверенность в том, что гном знает, куда нас вести, таяла.

Хотя под землей было очень трудно следить за временем, я предполагал, что мы уже давным-давно должны были выйти к подземному озеру, которому надлежало разделить наш путь на две равные части. Мы были на ногах больше суток и порядком устали. Время от времени то один, то второй из нас спотыкался на ровном месте. Всем требовался отдых. Несколько небольших привалов, на которых мы даже не подремали, в счет не шли.

Гном задерживался. Я с тревогой посмотрел на проход, в котором он исчез. Черный провал молчаливо зиял темнотой. Здесь в подземелье, звуки намного опережали сам источник шума. Хотя нам было запрещено говорить самим, Безголосые пещеры нельзя назвать тихим местом. Например, наши шаги гулким эхом отражались в бесконечных проходах, искажаясь до неузнаваемости и возвращаясь обратно. Кое-где была слышна капель – вода сочилось с потолков на пол. Шумели подземные ручьи. Время от времени, то сзади, а то спереди раздавался многократно усиленный грохот. Мы замирали, прислушиваясь к тому, как где-то падал камень, возможно потревоженный нами же. Гулкое эхо еще долго гуляло по подземным залам. Эхо в пещерах было обманчиво. Иногда отзвук наших шагов совершал по пещерам какое-то загадочное путешествие и возвращался совсем с неожиданной стороны. Порой мне казалось, что за нами кто-то идет, и я настороженно огладывался. Видя, как я замираю и прислушиваюсь к далеким звукам, напрягался и Габи. Но вслушавшись в изломанные звуки, он отрицательно мотал головой, давая понять, что это отголоски наших собственных шагов, искаженные до неузнаваемости.

Наконец из прохода раздались шаги, а вслед за ними появился и сам Габи. Он грустно покачал головой. Я жестом осадил поднимающихся Велу и Иллара и показал им растопыренную ладонь. Они непонимающе смотрели на меня. Я вздохнул и положил две руки под наклоненное набок лицо – знакомый с детства образ спящего. Потом вновь растопырив ладонь. «Поспать пять часов», – беззвучно прошептала Вела. Я кивнул головой и взглянул на гнома. Тот не возражал. Похоже, он тоже выдохся и был согласен, чтобы покомандовал кто-то другой.

Обустройство временного лагеря заняло пару минут. Часть старых факелов перекочевало в костер, а на остальных улеглись мы. Хоть лежать на деревяшках неудобно, но это лучше, чем холодный каменный пол пещеры. Не прошло и пяти минут как все заснули – я услышал ровное дыхание своих спутников. Некоторое время я смотрел в огонь, пытаясь заставить себя думать про то, как выбраться из этой передряги, но, в конце концов, тоже заснул.

Проснулся я резко. Мне казалась, что во сне, который я не помнил, я разгадал какую-то загадку. Жаль, что я не помнил не только ответ, но даже и сам вопрос.

Костер догорал. Я вытащил из-под себя несколько факелов и бросил их в угасающий огонь. Поежился. После короткого сна не сильно, но настойчиво болела голова. Было прохладно. Я протянул руки к разгорающемуся огню. Сзади зашевелился гном. Габи подбросил в наш костер еще несколько «дровишек» и устроился рядом. Я посмотрел на него и лишь пожал плечами.

Следующим очнулся Иллар. У студента заиграло в животе. Он сконфуженно опустил лицо и уселся напротив нас, с другой стороны костра. Хотя стесняться не следовала – мы все уже давно не ели. Хорошо хоть в пещерах было полно ручьев – от жажды мы точно не умрем.

Во время одного из предыдущих привалов я даже попробовал ловить в этих ручьях рыбу. Ничего не вышло. Я перегородил ручеек снятой рубахой (куртку я берег), ожидая, что в эту импровизированную сеть попадется хоть какая-то рыбешка. Но, похоже, что рыбы здесь не водилось. В итоге за полчаса стояния в неудобной позе, я получил лишь замерзшие в воде руки и мокрую одежду, которую пришлось сушить над факелом. Использовать магию для поиска рыбных мест мы не решились. Пару раз мою голову задевали крылья стремительно пролетающих летучих мышей. Но места их обитания мы так и не встретили. А я бы не отказался бы даже и от их мелких невкусных тушек.

Несколько раз на стенах встречались сороконожки. Проходя мимо одной из них, ловко перебирающей ножками и перетекающейся с одного камня на другой, Вела брезгливо поежилась. Она с изумлением обернулась на меня, когда я ловко подхватил длинное насекомое с множеством ножек и усиков. Практичную мысль, что съесть можно все, что шевелиться, я усвоил еще в армии, во время похода к Слепому морю. Глаза северянки расширились еще больше, когда она поняла, что я собираюсь сделать. Она отвернулась от меня, чтобы не видеть, как я отправил в рот шевелящуюся тварь, предварительно опалив извивающееся тельце над огнем факела. Насытиться сороконожкой нельзя, вкус был мерзкий, но отдалить наступление голода вполне возможно. Никто кроме меня не решился на подобный гастрономический эксперимент. По опыту я уже знал – еще день без еды и мысль о том, что придется жевать что-то еще живое, шевелящееся и волосатое, может показаться не столь отвратительной. По крайне мере во взгляде гнома уже читалось некоторое раздумье, когда я отправил в рот следующую найденную сороконожку.

Последней проснулась северянка. К этому времени, разморенный у костра, я вновь начал дремать. Габи похлопал меня по плечу и указал на Велу, которая сидела у огня, обхватив ноги. Встав, я почувствовал легкое головокружение. В этом месте совсем мало свежего воздуха и нужно выбираться отсюда поскорее. Я развернулся к гному и вновь начал жестами объяснять ему, что нам нужно вернуться к самому началу пути. Габи скептически смотрел на то, как я размахивал руками.

Выбрав паузу в моем «диалоге», гном начал что-то чертить на земле. Это напоминало очень запутанную схему. Он ткнул пальцем в один конец рисунка, а затем в другой. Если я правильно его понимал, он брался утверждать, что знает, как пройти к озеру. Неожиданно на начерченную Габи схему шагнул Иллар. Он схватил гнома за плечо и развернул к костру, где осталась северянка. Сначала я подумал, что девушка снова задремала, но потом, оттолкнув растерянного гнома, бросился к Веле.

Подхватив потерявшую сознание северянку, я схватил с пола магический светильник и шагнул в проход, по которому мы сюда пришли. Я даже не стал оглядываться и смотреть, пойдут ли спутники за мной. Через некоторое время раздались спешащие шаги.

Я спешил, почти перейдя на бег, перекинув тело девушки через плечо. Её руки безвольно болтались, иногда ударяясь о стены прохода. Несколько раз я останавливался, придерживая ее голову в узких местах. Было неудобно держать магический светильник и Велу одновременно. Фонарь перекочевал в руки подбежавшему гному, который обогнал меня и спешил впереди.

Ориентируясь на оставленные на поворотах метки, я спешил назад. За полчаса мы прошли большую часть пути, на который потратили весь предыдущий день. Наконец ход вывел нас в большую пещеру. В лицо ударил свежий воздух. Девушка застонала.

Я остановился и осторожно уложил Велу на пол, подложив под голову снятую куртку. Девушка снова застонала и открыла глаза. Мне пришлось приложить палец к её губам и покачать головой, показывая, что говорить нельзя. Вела кивнула. Девушка несколько раз глубоко вздохнула и попыталась улыбнуться. Вышло не очень.

Тем временем Габи успел спуститься к шумевшему невдалеке ручью и вернулся с водой. Вела с благодарностью приняла её. Я тоже сходил к ручью напиться. Когда я вернулся, зеленоглазая уже сидела. Я нахмурился, но она жестами дала понять, что ей уже лучше. Еще через час она смогла встать, и мы продолжили путь. Теперь главным в нашем подземном отряде был я. Я вел всех ко входу в Безголосые пещеры. И хотя Вела была еще слаба и шла слегка пошатываясь, все равно обратный путь был не в пример быстрее похода под предводительством Габи. К тому же нам не приходилось возвращаться и начинать искать другую дорогу после попаданий в тупики.

Габи все так же шел впереди, неся светильник. Неожиданно гном остановился, его рука потянулась к тому месту, где раньше всегда был топор. Он повернулся к нам и приложил палец к губам. Это было странно, учитывая, что никто из нас и не собирался разговаривать. Затем гном погасил фонарь, и окружающий мир погрузился в абсолютную темноту.

Я слышал хриплое нервное сопение Иллара и тихое дыхание Велы. Некоторое время мы так и стояли в темноте, прислушиваясь к звукам пещеры. Наконец раздался слабый шум, а вскоре я увидел отблески света. В подземелье мы были не одни.

Неожиданно за мою руку взялась Вела. Я слегка сжал её ладонь, давая знать, что беспокоиться не о чем. Шаги и свет приближались. Мы прижались к стене. Из-за поворота ударил луч фонаря. Несколько человек прошли мимо нашей замершей группы. Вела еще сильнее сжала ладонь. Если бы кто-нибудь из проходивших, заглянул в ответвление хода, то без сомнения увидел бы застывшие фигуры.

Шаги и свет удалились. Мы выждали несколько минут, прежде чем выйти из укрытия. Когда Габи зажег свет, Вела уже убрала свою руку из моей. Северянка с благодарностью посмотрела на меня. Я подумал, что моя «очаровательная улыбка» будет сейчас не к месту и просто кивнул.

Когда мы подошли к повороту, за которым был проход, по которому прошли люди, я похлопал по спине Габи, указывая на свою метку. Чтобы выйти из пещеры на поверхность, нам нужно было идти в ту же сторону, куда сейчас направились встреченные люди. Но шли они с другой стороны. Габи задумчиво потер подбородок, а потом пожал плечами, показав мне растопыренную ладонь. Поняв, что у меня есть пять минут, чтобы посмотреть, откуда появились еще одни посетители пещер, я свернул в противоположную сторону.

Пяти минут не понадобилась. Через четыре десятка шагов туннель резко поворачивал вбок, выводя в небольшую пещеру. Я чуть было не присвистнул от удивления, но вовремя опомнился. Мы очутились в самой настоящей пещере сокровищ. Теперь стало понятно, что это за люди, с которыми мы так неожиданно столкнулись под землей и чем они промышляли. Лучшего места для того чтобы спрятать награбленные ценности в этой стране было не найти. Мало кто из местных отваживался спускаться вниз. А те, кто здесь бывал, обычно не сбивались с дороги, как мы.

Чего здесь только не было – одежда, тюки с вещами, конская упряжь, оружие, несколько бочонков, очень смахивающих на пороховые, сундуки, чем-то наполненные мешки и прочие богатства. На полу россыпью валялось что-то поблескивающее и явно драгоценное. Скорее всего, именно так и должны были выглядеть волшебные пещеры, которые охраняют драконы.

Я жестом показал Габи, чтобы он вернулся в проход и следил, чтобы нынешние владельцы всех этих вещей не вернулись и не застали непрошенных гостей. Гном вздохнул, оторвав взгляд от кучи сваленного оружия в углу, но все же отправился сторожить вход. Первым делом я отыскал теплую одежду для Велы. Меховая накидка отлично смотрелась на ней. Дав Иллару возможность самому выбирать более удобную одежду, я принялся искать еду. Я рассчитывал найти как минимум вино, но мне повезло больше – в одном из мешков был сыр, а в другом остатки вяленого мяса. Прихватив и то и другое, я подошел к куче оружия, на которую заглядывался гном. Взяв из кучи небольшой арбалет, я оглянулся в поисках болтов. Поняв, что в этой куче награбленного искать их придется долго, мне с сожалением пришлось отложить оружие. Для гнома я выбрал небольшой боевой топорик, по всей видимости, серебряный. Себе взял короткий меч с широким клинком, удобный в ближнем бою. Предлагать орудие Веле я не стал – кинжал, думаю, был до сих пор при ней. Подошедший Иллар тоже стал с интересом копаться в куче оружия.

Подхватив с пола без сомнения очень дорогое вино, я ловко сшиб мечом горлышко и подал бутылку северянке. Та сделал несколько больших глотков. Вручив девушке еще пару бутылок, я отдал часть провизии выбравшему палаш студенту и указал в сторону выхода. Задерживаться в этой пещере сокровищ было бы опасно. Переступая между разбросанными по полу украшениями и драгоценностями, мы осторожно вышли вон.

В коридоре я дал в руки недовольному гному топор и кусок мяса, что сразу улучшило его настроение. Наш отряд двинулся в ту же сторону, куда ушли разбойники. По пути мы жевали твердое мясо, запивая его вином.

Через полчаса мы вышли в прямой коридор, в конце которого брезжил слабый свет. Гном из предосторожности загасил магический светильник. Через пять минут мы, наконец, выбрались из Безголосых пещер и едва не захлебнулись свежим воздухом. На улице была ночь и над нами светили звезды. Мы поднимались по тем же ступням, по которым день назад спускались сюда. Неожиданно сверху раздались голоса. Мы быстро нырнули в тень у стены. Кто-то хрипло засмеялся и что-то спросил. Его собеседник буркнул что-то неразборчивое и голоса удалились. Поднявшись вверх на несколько ступеней, я огляделся. Прямо перед спуском в пещеры горел костер, вокруг которого сидело не менее десятка людей. Невдалеке паслись стреноженные лошади. Люди о чем-то пьяно спорили. Скорее всего, это были те, кому и принадлежала найденная нами пещера с награбленным. Пройти незамеченными мимо них было невозможно. Я осторожно спустился вниз, стараясь производить как можно меньше шума.

И хотя мы были не в пещерах, говорить я не стал. Жестами объяснил остальным, что путь наверх закрыт. Наш уставший отряд спустились по ступеням вниз, к входу в пещеры. Я уселся на ступени и принялся жевать вяленое мясо. Остальные поступили так же. Скорее всего, нам придется прятаться под землей, ожидая, когда банда разбойников уберется восвояси. Главное, чтобы они не решили наведаться в свою сокровищницу и не обнаружили пропажу некоторых вещей. С другой стороны, то, что мы стащили, может остаться и незамеченным. Не думаю, что у этих ребят есть список того, сколько у них сыров и бутылок вина.

Жуя мясо, я бездумно таращился на три арки, за которыми начинались пещеры. Неожиданно я хлопнул себя по лбу и подскочил к Габи. Схватив гнома, я подтащил его к входу в Безголосые пещеры. Мы стояли у центрального входа, в который и вошли в прошлый раз. Гном недовольно смотрел на меня. Я улыбнулся и показал ему на правый вход. Он недоуменно пожал плечами. Я погрозил ему пальцем и беззвучно прошептал «три раза направо» и вновь показал на правую арку. Габи перестал работать челюстями и беззвучно застонал. Мы ошиблись в самом начале, войдя в центральный ход, вместо правого.

 

Глава 5. Поцелуй на подземном озере

Второй поход через Безголосые пещеры больше всего походил на увеселительную прогулку. Мы как раз допили вино из последней бутылки и дожевали вяленое мясо, когда подошли к подземному озеру. Вся дорога заняла часа четыре. В этот раз правила с выбором поворотов действовали безукоризненно.

Озеро располагалось в большой пещере, стены и потолок которой терялись в темноте. Зато вода светилась странным зеленоватым светом. По центру зеленого марева располагалось темное пятно – это и был остров, куда нам нужно было попасть. Я потрогал воду рукой – теплая, как парное молоко.

Некоторое время мы топтались на берегу, не спеша раздеться. Первой начала стаскивать с себя одежду Вела. «Почему бы и нет» – подумал я и начал снимать штаны. Габи недовольно сопел, расстегивая многочисленные пуговицы, которыми изобиловал его наряд. Я краем газа заметил, как девушка избавилась от одежды и, разбежавшись, нырнула в воду. Если мне не показалась, Вела была полностью обнаженной. Наверное, виной в этом вино, пить которое после суток голодания было не лучшей идеей, но я, поступил, так же как и она. Скинув одежду, я нырнул в теплую воду и поплыл.

Когда я добрался до острова, Вела уже смело поднималась вверх по ступенькам, высеченным в камне. Я поспешил за ней, с осторожностью ставя мокрые ноги на узкие каменные ступени. Вырубленная в камне тропинка опоясывала островок по спирали. На одном из поворотов девушка качнулась, поскользнувшись на мокром камне.

Не будь меня сзади, то она свалилось бы в мерцающую воду. Я схватил Велу за руку и прижал к себе, удерживая от падения. На миг мы соприкоснулись телами. Я почувствовал её мокрые волосы, разгорячённое после заплыва тело и нежную кожу. Почти сразу же я отпустил девушку – она, на секунду замешкав, стала подыматься дальше. Теперь осторожнее. Я следовал за ней, готовый подхватить Велу в случае неверного шага. Но его не произошло.

Мы поднялись на вершину каменистого острова и застыли, любуясь удивительным зрелищем. Вокруг нас расстилалось целое море призрачного зеленого света. Мы стояли с северянкой плечом к плечу, нагие, смотря на свет, который как живой тянулся вверх, рисуя в воздухе светящиеся узоры.

Я вновь почувствовал, как девушка коснулась меня рукой, второй раз за день. И если в прошлый раз виной тому был страх, то сейчас ощущения великолепия от увиденной картины. Зеленое свечение было магическим. Казалось, что мы парили в воздухе, окружённые волшебным сияющим туманом. В нем проступали светящиеся прожилки, которые тянулись от озера вверх, к потолку пещеры. Я сильнее сжал руку девушки и почувствовал её волосы на своем плече. С трудом оторвав взгляд от кружащих в воздухе сполохов, я заглянул в глаза Велы. В них горело целое море зеленого огня. Я прижал обнаженную девушку к себе и поцеловал.

Не знаю, сколько длился наш поцелуй, и что последовало бы дальше, но шаги мокрых ног разрушили идиллию. Вела отстранилась от меня. На вершину острова, наконец, поднялась отставшая парочка. Недоучившийся студент стыдливо прикрывался рукой. Единственным, не снявшим всю одежду, оказался Габи. На гноме было нижнее исподнее, и он с неодобрением смотрел на нас с девушкой.

Между тем свет вокруг начал меняться. Он стал ярче. Из воды вырывались целые жгуты зеленого пламени, которые с гудением устремлялись вверх. Поднявшись до потолка пещеры, они взрывались ослепительными вспышками, освещая все вокруг, и опадали зелеными искрами. Вокруг нас вырос настоящий светящийся лес.

Волшебный свет осветил всех нас, сделав видимыми. Влажное обнаженное тело Велы блестело в призрачном зеленом сияние. Пока девушка зачаровано смотрела на танцующей огонь, я дал себе минуту полюбоваться прекрасно сложенным телом: уже созревшими, но еще юными и не кормящими грудями, длинными сильными ногами, плоским животом. Гном похлопал меня по плечу. Он смотрел на меня с явным неодобрением. Я отвернулся и стал осматривать остров, пещеру и озеро, берега которого при этой иллюминации стали видны. Наконец зеленые линии начали гаснуть, растворяясь в воздухе, и гном облегченно вздохнул.

Когда свечение вокруг нас исчезло, и осталось лишь слабое мерцание в воде, мы начали осторожный спуск вниз. Я подал руку Веле и она шла следом за мной, опираясь на неё. Правда на последнем повороте она слегка поспешила и, проехав по скользкому камню, уткнулась мне в спину. Меня вновь обдало запахом её волос, и я почувствовал прикосновения упругих грудей. Вела почти мгновенно отстранилась. В тот же момент мне показалось, что окружающий мир как будто перевернулся. Словно мы находились внутри огромных песочных часов, и когда в одной из частей иссяк песок, нас опрокинули, и мы начали сыпаться в противоположном направлении. Ощущение было секундным, но до боли ясным.

Когда мы одевались при свете факелов, то старались не смотреть в глаза другу друга. Обсохнув у разведенного костра, наш отряд двинулся дальше. После посещения острова мы выбирали проходы согласно все того же правила, о котором поведал нам проводник, но в обратном порядке. После увиденного и пережитого на острове уже можно было не сомневаться в магическом происхождении пещер.

Я шел вслед за Велой, раздумывая о том, какая сила заставила нас поцеловаться. Если бы не подоспевшие Габи с Илларом, наши отношения со «сбежавшей невестой» перешли бы на другой, более близкий уровень. Студент вроде бы ничего не заметил, а вот гном косился на меня с явным неодобрением. Отводила глаза и Вела.

Размышляя о природе подземелья и зеленого пламени несколько часов, пришлось признать, что эта задачка мне пока не по зубам. Никто не сомневался в магическом происхождение пещер. Но зачем нужны эти нелепые правила с поворотами и представление на озере, было непонятно. И скорее всего, именно магия заставила нас с Велой искать близости на острове. Единственное в чем я был уверен, так это то, что зеленый свет со дна подземного озера очень похож на синий свет, который испускали волшебные камни, используемые ведьмаками. Сравнение древних магов Гартиции с «синими плащами» было странным, но по крайне мере как-то объясняло печальную судьбу погибших чародеев.

Через несколько часов мы, наконец, выбрались наружу. В отличие от входа, расположенного внизу ущелья, и к которому нам пришлось спускаться, выход оказался высоко над уровнем земли, прямо в отвесной стене скалы. Вниз вела старая полуразрушенная каменная лестница. Несколько минут мы молча сидели на ступенях. Лицо обдувал свежий воздух, было тепло. С этой стороны гор еще не начались противные осенние дожди. Мы выбрались из Безголосых пещер днем – прямо над нами в зените висело солнце. Никто не спешил говорить, словно за пару дней молчания все разучились этому.

Прямо перед нами, в уютной долине между двумя грядами гор, располагалась бывшая столица Гартиции. Как назывался этот бесспорно красивый в свое время город, я не знал. Останки домов утопали среди зеленого леса, отвоевавшего долину обратно. Деревья росли прямо внутри зданий, крыши которых давно прогнили и обрушились. Ровные дороги заросли кустарником. На месте площадей поднимались стволы деревьев.

Спуск вниз занял некоторое время. Когда-то каменная лестница, безусловно, производила впечатление. Теперь же многие из ступеней были разрушены. Время от времени приходилось прыгать через глубокие трещины. Мы цеплялись за кустарники, осторожно двигаясь вниз по грудам камней. Как бы мы ни старались не шуметь, камни из-под ног съезжали вниз и скатывались, громка стуча. Но, похоже, город был необитаем. Никто, кроме стай взлетавших птиц, не реагировал на шум.

Когда опасный спуск закончился, первым прервал молчание гном. Никогда бы не подумал, что Габи сможет так художественно употребить матерные выражения. Он ругался не менее минуты, помянув магов, пещеру, жителей страны и встреченных разбойников. Естественно, не обошлось без его любимых хеджанских шлюх. Наконец гном закончил, переведя дух. Вела с изумлением смотрела на Габи, словно видела его в первый раз. Иллар хмурился. Мне показалось, что он пытается запомнить слова и обороты, которые употреблял гном.

– Это их столица? – хрипло спросила девушка, массируя рукой горло.

– Бывшая столица. И, наверное, университет магии, – сипло ответил Иллар. После двухдневного молчания, говорить было непривычно.

– Университет? – удивилась Вела.

– Я видел что-то похожее на библиотеку, – ткнул рукой в заросли студент.

– Скорее всего, Иллар прав. Волшебникам же нужно было где-то обучаться. Не удивлюсь, если в этом городе жили исключительно маги. И их слуги, – рассуждал вслух я.

– И поэтому от города ничего не осталось, – хмуро кивнул гном.

Вначале мы с Габи с осторожностью оглядывали руины зданий, которые попадались нам на пути. Полуразрушенные дома, скрытые густыми зарослями, были идеальным местом для тех, кто хотел спрятаться или устроить засаду. Но чем дальше мы погружались в лабиринт разрушенных кварталов старого города магов, тем яснее становилось, что тут давно никто не живет.

Единственными обитателями покинутой столицы были животные. Под ногами в траве шелестели ящерицы и змеи. В кронах шумели птицы. Я заметил, как между полуразрушенными стенами мелькнул горный козел. А из подвала одного из домов так смердело, что мы постарались пройти мимо него как можно быстрее и тише. Возможно, там располагалась логово медведя, а выяснять дома ли зверь или отправился поохотиться перед спячкой, не хотелось. Судя по тому, что животные совсем нас не боялись, люди в этих руинах были редкими гостями.

Мы шли через разрушенный город уже целый час и были уже на западной окраине. Здесь заросший лесом город упирался в горы. Еще будучи на лестнице, Габи приметил петлявшую по склонам дорогу, ведущую из ущелья. По мнению гнома, за перевалом должен был быть Нарг.

У одного из домов я с Велой остановился. Гном с Илларам отстали от нас на дюжину шагов. Перед некогда двухэтажным строением, сквозь оконные проемы которого торчали ветви деревьев, расположилась заросшая бурьяном поляна. По центру пустыря возвышалась серая каменная статуя. Наверное, до гибели города, в саду перед особняком был целая композиция. Под кустарниками виднелись покрытые мхом останки других статуй. Каким-то чудом один из памятников остался цел.

– Красиво. Наверное, это маг, – предположила Вела.

Каменное изваяние изображало человека в плаще и с амулетом на шее. Он стоял, подавшись вперед, сжав кулаки на руках, которые готовы было подняться вверх. Каменный плащ развивался под порывами невидимого ветра. Губы каменного человека сжались в тонкую линию. Лоб прорезало несколько глубоких морщин. Скульптор, скорее всего, показывал героя перед началом какой-то неизвестной битвы. Весь героизм композиции портило гнездо, расположенное на голове каменного волшебника. В нем возилась мелкая птица, с подозрением поглядывающая на нас.

Сзади раздались шаги.

– Иллар, погляди, тебе это будет интересно, – сказал я, не оборачиваясь к молчавшему студенту.

Когда я повернулся узнать, почему Иллар не отвечает, то сразу увидел вескую причину. У его горла застыл меч. Два человека с арбалетами взяли на прицел гнома, другая пара шла к нам. Сзади раздался вскрик. Жилистая рука еще одного нападавшего обхватила Велу, во второй мелькнул нож.

– Даже не думай, – он кивнул на меч, к которому я потянулся.

Нас быстро и умело связали и, подталкивая в спину, повели в сторону горы. Через несколько минут подъема мы очутились на дороге, где уже ждал конный отряд. Когда нас подвели к лошадям, я заметил на притороченных к седлам копьях черные флажки с золотой птицей. Хищный беркут с двумя головами, смотрящий сразу на восток и запад, сжимающий в своих когтях палаш и меч. Этот герб знал любой, кто слушал в детстве рассказы про пиратов, бороздивших соленые воды Терского моря.

– Это что, шутка? – изумленно проговорил гном. – Айзерленд?

– Княжество Айзерленд, – поправил Габи неприятный скрипучий голос. Я не успел оглянуться и узнать, кому он принадлежит. На мою голову натянули пыльный мешок.

 

Глава 6. Пиратский кодекс

Какие можно найти плюсы, находясь в плену? Я отыскал несколько. Во-первых, не надо никуда спешить и можно спокойно валяться на тюфяке из соломы. Во-вторых, тебя кормили. Не очень сытно и совсем не аппетитно, но учитывая, что за время наших скитаний бывали дни, когда мы вообще ничего не ели, на меню и размеры порций я не жаловался. Наше заточение я воспринимал как хорошую возможность отдохнуть и выспаться после бегства через Гартицию. Было и «в-третьих». Встреча с айзерлендскими пиратами – это лучшее, что с нами случилось за последние месяцы. Я планировал попасть к разбойникам княжества и думал, что искать их придется в портовых городах Нарга. Если бы я сказал своим спутникам, что пленение большая удача и нам повезло наткнуться на тех, кого очень трудно найти, меня приняли бы за сумасшедшего. Какой человек в здравом уме захочет соваться в логово к отпетым разбойникам и душегубам?

До нашего нынешнего местоположения мы добирались полдня, перемещаясь, как я мог судить, на запад. Когда лучи солнца перестали греть кожу спешились. Сильные руки помогли спуститься по ступенькам и пригнули голову при входе в помещение. Когда с головы сдернули мешок, а с рук сняли путы, я огляделся.

Мы оказались в узком длинном подвале, перегороженным каменными стенками и с зарешеченными окошками под потолком. Каждому выделили небольшой загончик, отделенный от общего коридора деревянной решёткой, надежность которой не внушала доверие. Казалось, её можно было легко выбить одним ударом и оказаться на воле. Помимо соломенного матраса в моей «камере» стояло несколько пустых винных бочонков. Наверное, раньше здесь хранили вино. И вообще все помещение напоминало заброшенную винокурню. Зная особенности ведения дел сухопутных пиратов, владельцы здания, скорее всего не в курсе, кто хозяйничает в их доме.

– Не советую их трогать, – хмуро сказал человек со знакомым неприятным голосом, указывая на решетки.

В этот раз я сумел рассмотреть главу отряда, в чью западню мы угодили. Его внешность оказалась более чем запоминающейся. Обладатель хриплого скрежещущего голоса был лысый. Голова блестела как хорошо отполированное ядро для морской пушки. В довершении образа у него отсутствовал один глаз, а глазницу прикрывала кожная накладка.

– Даже тебе, маг, – одноглазый повернулся в ту сторону, где был Иллар. Из-за деревянной решетки раздался громкий щелчок и сдавленное ругательство.

– Жжётся, да? – усмехнулся одноглазый. – Сейчас такой магии уже не встретить. Даже не пытайтесь как-то сломать решетку. Будет больно.

Он огляделся по сторонам:

– Ну а теперь позвольте откланяться. Дела! Скоро принесут ужин. А я заскачу к вам уже только завтра, чтобы обсудить всю эту ситуацию, – он обвел пальцем помещение, видимо имея в виду под «ситуацией» наше заключение.

Едва наш тюремщик покинул подвал, со стороны, где был Иллар, вновь раздался треск, и он обиженно застонал.

– Пробовал ткнуть в решетку чем-то? – поинтересовался я.

– Угу, – промычал студент.

– Не пробуй больше, – посоветовал я.

– Что будем делать, Мартин? – поинтересовалась Вела.

– Думаю, надо будет поесть и отдохнуть. Лично я собираюсь поспать, – беззаботно заявил я, укладываясь на тюфяк.

Непростая история княжества Айзерленд, пленниками которого мы оказались, начиналась с пиратства. Южная часть Терского моря изобиловала островами. Правда, к большинству из них пристать проходящим мимо кораблям было затруднительно. Но не к Айзерленду – остров обладал сразу двумя тихими бухтами и резвой речушкой, несшей пресную воду с заснеженных гор.

Это было идеальное место, чтобы организовать стоянку для торговых кораблей, спешивших с восточного берега моря к западному, перевозя товары из Милонского княжества и жаркой Хеджании в Нард и страну гномов. Обратно суда шли с трюмами, забитыми деликатесами из Гартиции и механическими поделками гномов. Остров стал популярным местом, где часто бросали якоря корабли. Только не торговые, а пиратские.

Кто его первым облюбовал – жители Нарда или бежавшие из южных пустынь хеджанцы, – теперь уже неизвестно. Но эти два народа сумели ужиться на одном клочке суши и сплотились в единую банду. Даже больше – они объявили свой остров отдельным государством, а проходящие мимо корабли обязали платить дань. Некоторые сначала возражали, но жители новоиспеченного княжества быстро сумели показать, кто главный на море.

Помимо дани с кораблей, которые делали остановку в бухте Айзерленда, пиратское княжество объявило настоящую охоту на суда, старавшиеся прошмыгнуть мимо них незаметно. Корабли пиратов в поисках добычи доходили даже до южных кипящих вод и бросали якоря на севере у Зуба Мудрости.

Отчаяннее пиратов, чем айзерлендцы, море не знало. Они бились не на жизнь, а на смерть, часто во время сражения топя свой корабли, чтобы лишить себя возможности отступить. Несколько раз флоты стран, терпящих убытки от действий разбойников, объединялись в попытке дать бой строптивым жителям княжества. Пираты нагло игнорировали место генерального сражения и нападали на отдельные корабли противников раньше. Получил известность случай, когда половина пришедших к условленному месту судов объединённого флота неожиданно подняла флаги пиратов и напала на своих союзников.

Черный флаг княжества с двуглавым беркутом, который держал в лапах палаш и меч, как символы двух народов, населяющих остров, наводил ужас на моряков встречных судов. Никто не знал, чего ожидать от команды под черным флагом Айзерленда – проплывёт ли тяжело груженый корабль с награбленным грузом мимо или пойдет на абордаж. Издали двуглавого беркута на флаге можно было принять за череп с перекрещенными костями, что внушало еще больше суеверного ужаса в сердца моряков.

Наверное, со временем пираты уменьшили свои аппетиты, ограничились бы меньшей долей с проплывающих кораблей. Или вовсе сами занялись торговлей, которая в отличие от сражений приносит деньги и безбедную старость, а не геройскую смерть под парусами. И благородные потомки айзерлендских пиратов вместе с внуками тех, кого они грабили, сидели бы в дорогих особняках и посмеивались над превратностями истории за бокалом вина.

Видимо разбойное княжество перестаралось, и рассерженные купцы призвали на помощь магов. Волшебников, умеющих повелевать водой в открытом море, было мало. Но торговцы смогли собрать всех, посулив им несметные богатства, на одном судне. Этот корабль стал тем ножом, который перерезал горло княжеству. Вначале маги играли роль наживки – изображая из себя обычное торговое судно, они подпускали разбойников к себе поближе, а потом обрушивали на корабль всю имеющеюся магическую мощь. Все заканчивалось очень быстро – огромная воронка воды в минуту поглощала корабль, не оставляя выживших.

Вдоволь проредив флот княжества, корабль с магами подошел к Айзерленду. Ранее всегда спокойные воды бухты острова вскипели, и огромная волна поглотила все ставшие у берегов суда. А на следующий день на острове высадилась карательная экспедиция. Почти все жители пиратского княжества были убиты.

Несколько кораблей, которые не стояли в гавани Айзерленда, смогли спастись и попытались найти убежища в разных портах, но их нигде не принимали. Торговцы пригрозили, что корабли с товаром перестанут ходить в те земли, где дадут приют побежденным. Остатки флота княжества, некогда наводившего ужас на всех моряков, скрылись в тумане и исчезли.

История о разбойниках и их стране превратилась в легенду, обросла несуществующими подробностями. Сказки про пиратов из Княжества Айзерленд с открытым ртом слушают мечтательные подростки, представляя себя под парусами, мчащимися навстречу богатству, славе и приключениям.

Последний бой исчезнувшая страна дала двести лет назад. Именно черный флаг развивался над флотом, который высадил на берега Империи Ниссы разношёрстную армию наемников и тех, кто бежал от «синих плащей», а теперь пришел отобрать власть у ведьмаков. Та война была проиграна. И черный флаг вновь надолго исчез. Ходили слухи, что внуки айзерлендских пиратов, несмотря на прошедшее время, все также мстили тем, кто уничтожил их страну. Удивительно, но в живых не осталось ни одного потомка волшебников, которые топили корабли пиратов. Любой заботящийся о жизни владелец торговых кораблей чаще всего жил в доме больше похожем на крепость и окружал себя телохранителями. Но даже и с этими осторожными людьми время от времени случались странные несчастные случаи.

Утром я проснулся от запаха еды. На винной бочке передо мной стояла тарелка, от которой подымался густой аппетитный пар. Как раз когда я закончил шкрябать ложкой по посудине, дверь в подвал, скрипнув, отворилась. Поглаживая блестящую лысину, по коридору прошелся одноглазый, внимательно осматривая каждого из нас. Я уселся на тюфяке, всем своим видом показывая, что готов к беседе.

– Объясните мне, зачем мне держать вас здесь живыми, кормить и поить, вместо того чтобы просто убить? – потирая руки поинтересовался он, остановившись.

– Скотина! – зашипел за стенкой гном.

– Потому что тебе это выгодно, – предположил я.

– Почему же? При вас не обнаружилось никаких богатств. И вышли вы из Безголосых пещер, а от хорошей жизни туда не полезут, – начал перечислять одноглазый. – Гартиция – бедная страна и люди там готовы убить собственного отца из-за зимних штанов.

Лысый вновь потрогал свою голову, почесав затылок. Кажется, я начал понимать, каким образом он «надраил» лысину до такого блеска.

– Но! – он поднял указательный палец. – На жителей этой несчастной страны вы совсем не похожи. Иногда, чтобы срезать путь, некоторые контрабандисты пытаются проскочить под горами. Но, если вы контрабандисты, то где ваш товар?

Одноглазый внимательно посмотрел на каждого из нас.

– А может быть товар – это не «что-то», а «кто-то»? – улыбнулся он, поворачиваясь к Веле.

– Да я тебе второй глаз выколю, если ты попробуешь притронуться к госпоже, – заревел за стенкой Габи.

– К госпоже? – усмехнулся наш тюремщик. – А как звать твою благородную госпожу? Может она нам расскажет, где она живет, кто её папа и мама?

– Выкупа ты не получишь, – решил прервать балаган я.

Лысый недовольно обернулся ко мне.

– Почему?

– Род у дамы не знатный, разорился. У гнома родовой долг, он не за деньги работает. Волшебник по пути попался, а меня наняли за процент от будущего дела.

Гном аж крякнул за стеной – я не утаил практически ничего. Одноглазый с интересом подошел к деревянной решетке.

– И что это за дело такое?

– Не скажу.

– О как! – всплеснул руками лысый. – Все остальное сказал, а это не скажешь?

– Не могу. Профессиональный этикет.

– И чем же ты занимаешься по жизни?

– Убийствами, – я уставился в единственный глаз собеседника.

Не ожидая такого ответа, он даже опешил. Мои спутники тоже затаили дыхание.

– Смелое заявление. А подтвердить сможешь?

– Смогу, – я так же неотрывно смотрел в его глаз. Наконец он сдался и моргнул, отойдя от решетки.

– Вы ведь у пещер не нас ждали? – спросил я.

Лысый хотел вновь потереть свой затылок, но одернул руку и посмотрел на меня с интересом.

– Пещеры там действительно большие. Ходов множество. Если пойти не туда, можно легко заблудиться. А еще ты правильно сказал, что народ в Гартиции живет недалекий, глупый и пещер этих побаиваться, – я проговорил все это, словно и не для одноглазого, смотря в каменную стену перед собой. – Место идеально подходит для тайника. Знай, свози золотишко туда – никто не сыщет. Только если кому-то повезет подсмотреть, где этот тайник. И если этот кто-то отметит дорогу до этого секретного места…

– Путь покажешь? – быстро сориентировался одноглазый, наклоняясь к решетке.

– У меня условие.

– Какое? Долю требуешь? Девку хочешь? – быстро спросил он. За стеной опять зашипел гном.

– Мне нужно с главным поговорить, – я улыбнулся.

– Я тут главный, – выпрямился одноглазый.

– Сисек у тебя нет, чтобы главным быть.

– Знаешь, я ведь могу и перестать быть таким милым, – отчеканил одноглазый, скрестив руки на груди. – И у нас есть способы разговорить любого. Ну а раз ты отметил путь до этой пещеры, то найти его сможет любой волшебник.

– Метки не магические, колдун не поможет, – я усмехнулся. – Обычные отметки камнем на стенах. Разные. Во мне вдруг проснулся талант художника, представляешь? Где закорючку поставлю, а где стрелочку.

Одноглазый скривился. Постоял немного, раздумывая, затем направился к выходу. Уже открыв дверь, спросил с порога:

– Не передумаешь?

– Нет. Путь в обмен на беседу с главным.

В ответ раздался громкий звук закрываемой двери.

– Это что было сейчас? – спросил из-за стены гном.

– Ты сейчас ел? – вопросом на вопрос ответил я.

– А причем тут это?

– Есть такие травки, их применяют некоторые колдуньи, когда нужно разговорить человека. Обычно после их приема язык несет – не остановить. Разбалтываешь любые секреты. У них слегка сладковатый вкус. Кстати, тебе не показалась, что наш завтрак чересчур сладкий?

Гном за стеной помянул хеджанских шлюх. Если бы каждый раз, когда Габи вспоминал их, мне давали по золотой монете, я бы давно был очень богатым человеком.

– Я слышала, у некоторых наемных убийц есть амулеты против таких способов выяснить правду. И даже когда их ловят и пытают, узнать, кто их нанимал, невозможно, – сказала северянка.

Некоторое время все молчали, осознав, зачем я назвался убийцей.

– Спасибо, что переключил все внимание на себя, Мартин, – после паузы сказал гном. – Но что будет дальше?

– А дальше мы будем торговаться, – под моей спиной вновь оказался тюфяк. – Как видишь, люди тут добрые, никого на дыбу не тащат, так что я думаю, мы сторгуемся.

– Иллар, – позвала мага девушка.

Тот подошел к деревянной решетке, стараясь держаться от неё на безопасном расстоянии, чтобы случайно не коснуться.

– Скажи-ка, а девушки у тебя были? – милым голосом проворковала Вела.

Не знаю, какое выражение лица было у студента, но зато я услышал, как прыснул от смеха гном. Видимо действие магического зелья было сильнее опасения оконфузиться, так как Иллар действительно начал рассказывать:

– Мы встречались с одной девушкой на прошлом курсе. Один раз зимой, когда…

– Все! Стоп! – крикнула девушка, – Я просто хотела проверить… насчет травок…

Волшебник обиженно молчал.

– Извини, Иллар, – сказала Вела. Студент ничего не ответил.

Наш лысый тюремщик вернулся через пару часов. Через дрему я слышал, как Габи и Вела о чем-то тихо разговаривали через стенку. Надеюсь, действея зелья кончилось, и они не делились секретами. Обиженный волшебник, как и я, улегся на матрасе.

– Пятьдесят процентов, – сразу выпалил лысый, подойдя к моей «камере».

– Хочу увидеть главного, – я поднялся с тюфяка.

– Это вряд ли, – покачал головой пират.

– Ну, тогда я хочу обсудить третий пункт кодекса, – развел руками я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ровно то, что написано в третьем пункте. Хочу обменять местоположения этой пещеры на возможность войти в семью.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, – сквозь зубы процедил лысый. – Я не уверен, что ты и кодекс знаешь.

– Тебе зачитать наизусть все восемнадцать пунктов? – усмехнулся я.

– Их всего семнадцать, – хмуро буркнул одноглазый.

Я лишь улыбнулся в ответ. Скривившись, он осмотрел меня с ног до головы, а затем опять покинул подвал.

– Что кодекс? – тут же спросил меня маг.

– Кодекс пиратов, – вместо меня ответил Габи.

– И что это за третий пункт? – вновь поинтересовался волшебник.

– Для пирата существует лишь одна семья – пиратское братство. Любой, кто докажет, что принесет пользу пиратам, может войти в братство, пройдя испытание, — продекламировал я.

– Ты хочешь податься к этим… негодяям? – спросил из-за стены гном.

Я рассмеялся:

– Я же вор. Ты что, забыл? Конечно, я хочу попасть в их шайку. Стать одним из айзерлендских пиратов мечтает любой начинающий разбойник.

Некоторое время в подвале стояла тишина. Затем раздался голос Велы:

– Зная тебя, Мартин, я рискну предположить, что у тебя есть какой-то план. И в этот план входит пункт о нашем освобождении.

– Конечно, госпожа, – ухмыльнулся я.

Больше одноглазый не возвращался. Нам принесли ужин, а когда в маленьких окошках под потолком подвала погас свет, мы улеглись на наши соломенные матрасы.

Через некоторое время за стеной раздался храп Габи. Выждав с полчаса, чтобы точно уснули Иллар и северянка, я осторожно поднялся с постели. Деревянная решетка застыла в опасной близости от меня. Кто сделал замок – знает, как подобрать ключ. Я щелкнул пальцами и подвал озарила бесшумная вспышка синего света. Потрогав дерево и ничего не почувствовав, я отодвинул доски и выскользнул в щель. Затем бережно поставил бесполезную решетку на место.

Входная дверь в подвал оказалась не заперта. Наши тюремщики надеялись на заклинания на решётках. Вряд ли кто-то ожидал, что запирать придется того, кто эти заклинания создавал. Обычный замок и то задержал бы меня дольше. Дверь противно скрипнула, выпустив меня из подвала. С минуту я прислушивался, стоя в темном коридоре. Я помнил, что в подвал нас привели справа, поэтому отправился налево.

Через одно из окон в дом попадал звездный свет. Его хватило, чтобы рассмотреть лестницу, ведущую на второй этаж. Ни одна ступень не скрипнула подо мной, и я очутился в небольшом коридоре. Предположив, что то, что мне нужно, находится за самой дальней дверью я прокрался к ней.

Когда я растворил её, то застал стоявшую посреди комнаты девушку. Скорее всего, она только что поднялась с постели. На протянутой в мою сторону открытой ладони горел синей магический огонь. Отблески колеблющегося света плясали на молодом теле. Две тугие рыжие косы были откинуты назад, открыв маленькие ушки. Тонкие подкрашенные брови изогнулись удивленными крыльями над чуть вздернутым носиком. На покрасневших щеках были видны веснушки, которые в изобилии выступали ниже – на плечах и груди. Я старался смотреть исключительно на лицо, так как никакой одежды на девушке не было.

Некоторое время она с интересом изучала меня, совершенно не беспокоясь о том, что стоит голая.

– Я похожа не неё? – на губах девушки заиграла улыбка.

 

Глава 7. Княжна забытого княжества

Я стоял спиной к Розе, пока та, не переставая говорить, одевалась. Вначале она хотела позвать Хосе (именно так звали одноглазого), но потом заявила, что мы вполне сможем решить все вопросы и без него.

Девушка торопливо выбалтывала все секреты пиратов. Как оказалось, их отряд действительно ждал у выхода из пещер не нас, а осведомителя из банды. Тот должен был рассказать в каком месте Безголосых пещер устроен тайник. Перебежчик не появился. Зато из пещер выбрались мы. Решив, что девушка в сопровождении гнома и двух людей скорее всего из богатого рода, Хосе, который командовал отрядом, схватил нас.

Роза со смехом рассказала, что Хосе был удивлен, когда понял, что я неплохо разбирался в особенностях их бизнеса и даже знал пиратский кодекс. Было решено, что завтра меня должны были представить Розе, которая и была тут главной.

– То-то утром будет смеха, когда он узнает, что ночью ты заявился ко мне в спальню, – веселилась уже одетая Роза. – Он у меня играет роль сварливого дядюшки – блюдет мою добродетель.

– Тебя назвали в честь прабабки? – спросил я у неё. Моим именем молодая пиратская княжна даже не поинтересовалась.

– Все-таки похожа? – хитро улыбнулась девушка. – Пойдем, покажу!

Роза схватила меня за руку и потащила к выходу из спальни. Мы вышли из комнаты и короткий коридор привел нас к еще одной двери. Дорогу освещала девушка, на раскрытой ладони которой танцевал голубой свет. Отворив дверь, мы оказались в кладовой.

– Этот дом маловат для всех наших вещей. А у нас их преизрядное количество. Таскаем барахло с собой. Погоди, где-то здесь должна быть, – Роза отпустила огонек к потолку, тот взлетел вверх и засветился еще ярче.

В комнате было навалено множество вещей – начиная от оружия и мебели, заканчивая книгами и сундукам, поверх которых валялась одежда. Девушка копалась в углу, где прислоненными к стене стояли картины. Она, наконец, вытащила одну из них и поставила перед собой. Поманив пальцами огонек, чтобы тот осветил полотно лучше, Роза отошла в сторону, чтобы и я смог рассмотреть картину.

Сквозь пыль и паутину на меня смотрели пронзительные глаза девушки, разительно напоминавшей Розу, быть может, слегка постарше. В глубине глаз мерцали так знакомые мне искорки. Волосы молодой женщины были заплетены в две косы, а одета она была в мужскую военную форму. На перевязи висела кривая айзерлендская сабля. За молодой женщиной стоял хмурый брюнет с тяжелым взглядом. Он осторожно придерживал женщину за талию. За спинами пары развивались черные флаги с двуглавыми беркутами. Вдали виднелась береговая линия и силуэты кораблей.

Я всегда выходил на картинах мрачнее и серьезнее, чем в жизни. Насколько я помню, когда мы позировали, мне с трудом удавалось сохранять серьёзность, слушая шутки Розы.

– Ну что, дедуля, ты хоть представляешь, сколько у меня к тебе будет вопросов? – хмыкнула девушка, с удовольствием наблюдая за моей реакцией.

Я почесал подбородок и вздохнул:

– А поесть что-нибудь есть?

– Узнаю себя, – хмыкнула Роза. – Если серьезный разговор, так тянет на еду. Пойдем на кухне что-нибудь поищем. Прихвати Огонек.

Я поманил пальцем висящий в воздухе огонь и пошел следом за своей правнучкой.

Рассвет мы встретили на первом этаже, на кухне, проговорив всю ночь. Как и своя прабабка, девушка была жадна до всего нового и требовала как можно больше рассказать про своих предков, пиратов и войну с Империей.

Одноглазый Хосе, появившийся на пороге кухне, грызя яблоко, чуть не подавился. Он бы кинулся бы на меня, если бы Роза его не остановила.

– Я не доверяю ему, – противно проскрежетал лысый, после того как княжна объяснила, что я и мои спутники теперь являемся членами отряда. Девушка пожала плечами, давая понять, что её решение не обсуждается. Хосе недобро посмотрел на меня. Я протянул руку и волшебный огонек, который примостился на огарке свечи, одним прыжком перепрыгнул на мою ладонь. Одноглазый недоуменно раскрыл рот:

– Но ведь этот огонь… Он не слушается никого, кроме тех, в ком кровь князей Айзерленда!

– Тогда считай, что мы родственники, – в глазах Розы мелькнули знакомые искорки.

– Думаю, мне пора навестить моих спутников, – я встал из-за стола. Одноглазый дернулся, собираясь пойти за мной.

– Хосе, не надо за ним ходить – он теперь полноправный член нашей команды, – в голосе девушки послышались нотки металла.

До подвала, дверь в который все так же было открыта, идти было недалеко. Винокурня и вправду была маленькая. Гном, который не спал, а ходил по кругу в своей клети, закинув руки за спину, резко остановился, словно врезался в невидимую спину.

– Все идет по плану, – я поднял руки. – Думаю после небольших переговоров, мы сможем отсюда выбраться. Даже уверен в этом. И я думаю, что… пираты смогут нам помочь и организуют переправу через море в Ниссу…

За решетками своих «камер» показались недоуменные лица Велы и Иллара. Пока никто не успел задать какой-либо вопрос, я опрометью выскочил из подвала. И тут же наткнулся на Хосе.

– Я им объяснил, что у нас как раз переговорный процесс в разгаре…

Одноглазый резко придавил меня к стене так, что стало трудно дышать, а к моим ребрам прижался кинжал.

– Не знаю, что ты наплел девчонке, но если ты знаешь кодекс, то понимаешь, что любое решение здесь принимают сообща. Если смог обмануть её, то меня не проведешь. Таких как ты, я за свою жизнь повидал множество.

– А вот это вряд ли, – из меня вырвался лишь слабый хрип. – Хочешь, покажу… фокус?

Хосе скосил взгляд вниз. На моей ладони разгорался синий огонь. Одноглазый сразу же отступил назад. Его единственный глаз изумленно уставился на мою вторую руку – там тоже плясало магическое пламя.

– Похвально, что ты заботишься о Розе, – восстанавливая дыхания, сказал я. – Знаю, ты с четырех лет, как погиб её отец, практически воспитываешь ее. И я тебе благодарен за это.

На лице Хосе отразилось недоумение.

– Вряд ли мы когда-либо станем друзьями, но знай, я никогда не причиню вреда Розе. – Я встряхнул руками, сбрасывая с них огонь. – Кстати, она была права, говоря, что мы родственники. Очень дальние, но все же.

Одноглазый с недоверием смотрел на меня. Я кивнул в сторону подвала, перед тем как уйти:

– Через час отпустишь девушку.

Я поднялся на второй этаж. Роза сидела в своей комнате, перед столом и смотрела на пылающий огонек, пляшущей перед нею.

– Я собираюсь погасить его, – после паузы сказал я.

Девушка молчала, продолжая любоваться танцем огня.

– Весь огонь, который я зажег в этом мире, – добавил я.

– Бабушка говорила мне, что этот огонь у нас не вечно. Огонек погаснет и исчезнет волшебство, которое ты дал нам на время. Двести лет – большой срок. Никто из нашего рода не болел, мы были почти неуязвимы. Он оберегал нас, защищал. И да – мы привыкли к нему. Это наше тайное оружие, которое не раз выручало в самые сложные моменты.

Роза замолчала и, наконец, отвела глаза от синего пламени:

– Это все из-за неё?

Я кивнул.

– Ты все еще её любишь, Мартин, – чуть слышно прошептала Роза.

Я молчал.

– Ладно! – девушка решительно встала. – Сделай это быстро!

– Я не могу сделать это здесь. Мне нужно погасить пламя, что я зажег в храме. Если я погашу его там, огонь погаснет везде, – я кивнул на огонек на столе перед девушкой и потом неуверенно коснулся своей груди.

Роза вновь уселась на место и подперла голову рукой. Она о чем-то размышляла.

– Я думала, что ты повелеваешь этой магией, где бы не находился, – девушка задумчива рисовала пальцем на дереве фигуры, синее пламя следовало по невидимыми дорожкам, кружа над столом. – Тебе придется идти в южные пустыни, куда даже хеджанцы не отваживаются соваться. Это опасно. Даже ты, при всех своих возможностях, можешь не дойти.

– Однажды я дошел до храма.

– И сколько ты потерял тогда людей? Весь отряд? – Роза хмыкнула. – Это самоубийство.

– Возможно, – мне оставалось лишь пожать плечами.

Роза перестала водить пальцем по столу:

– Тебе нужна моя помощь? Иначе бы ты не стал разыскивать нас. Почему-то мне кажется, что это не Хосе поймал вас на выходе из Безголосых пещер, а ты искал меня.

– Да, мне нужна ваша, – я запнулся. – Твоя помощь.

– А зачем я должна тебе помогать? – Роза тряхнула волосами. – Ну не считая того что ты – мой дальней родственник. Хосе, к примеру, мне намного дороже, как и любой из моей команды. Проблемы нашего княжества тебя не очень волнуют. Один раз мы уже пошли за тобой, и это очень плохо кончилось для большинства. Империя, Императрица, ведьмаки. Для меня это пустой звук. Все они за морем. А мы живем здесь. И горит там это магический огонь или нет – для меня все равно.

– У меня есть кое-что взамен.

– Пещера с сокровищами? – хмыкнула моя правнучка. – Мы и так её найдем.

Я снял с себя куртку и вывернул. Взял со стола нож. Лезвие легко разрезало кривой шов, оставшийся после встречи с северными кочевникам, когда я доставал спрятанные внутрь деньги. Девушка с интересом смотрела на то, как я потрошил одежду. Распоров куртку и отбросив прокладку, я положил на стол перед Розой неровный кусок кожи.

– Дорога до потерянного острова Эрма.

– Карта настоящая!? – придерживая косы, девушка нагнулась над нарисованной на коже схемой.

– Да. Существует в единственном экземпляре. Пришлось потратить три года на то, чтобы найти её в развалинах Айзерленда.

– Я думала, путь к этому мифическому острову утерян.

– Скорее забыт. Может быть, существовали и еще карты, но все корабли княжества ушли на дно вместе с экипажем. Эту я отыскал в развалинах. Нынешние обитатели бывшего пиратского острова хоть и рассказывают множество страшных баек о старых жителях Айзерленда, сами не лезут в руины. Не очень приятно вспоминать, что живешь на костях тех, кого убили твои предки.

Роза с увлечением рассматривала карту, затем вскрикнула:

– Все искали на востоке, а надо было брать курс на запад! Вот тебе и раз. Интересно, правда, что главные сокровища наши славные предки отвозили на Эрму, а не хранили у себя дома. Бабушка мне рассказывала о целых горах золота.

– Возможно, – на моем лице появилась улыбка, когда я смотрел, с каким азартом Роза изучала карту. – Кстати, я знаю, что ты была на Айзерленде.

Она резко вскинула голову и, прищурившись, с интересом смотрела на меня.

– Я не могу тебя осуждать, – я развел рука. – Выдумка с черным флагом на форте хотя и не очень разумна, заставила меня улыбнуться.

– Ты что, следил за мной?

– Я бы предпочитал, чтобы это назвалось «присматривал». Тебе было всего десять лет, я волновался за тебя.

– Так и знала, что это был ты. Я чувствовала…

Я подошел к девушке вплотную.

– У тебя есть деньги на корабль?

– Лучше. У меня есть свой корабль. Ты не знал?

– Я не могу знать все.

Роза оторвалась от карты и с печалью посмотрела на голубой огонек, который прыгнул на руки как котенок.

– Мне будет не хватать его.

– Есть большая вероятность, что я не смогу дойти до храма. Тогда огонь не погаснет.

– Зато когда ты погасишь его, будет ясно, что ты объявил этой стерве настоящую войну, лишив её сил.

Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем.

– Это значит, что огонь в тебе тоже погаснет?

– Это была долгая жизнь, – кивнул я. – Мне жаль, что твоя прабабушка не захотела…

– Если бы она согласилась, тогда бы меня могло и не быть, зато перед тобой сидела твоя Роза, – ухмыльнулась девушка. – Но я понимаю, почему она не пожелала. Ведь ты бы все равно ушел к ней. Не возражай. Да, ты готов убить её, но это просто обратная сторона той любви, ради которой ты столько совершил. Ты не успокоишься, пока не разберёшься с Ашей. Не нужно бессмертие, чтобы понять это.

Я молча смотрел в окно.

– Кто еще, как не родственник, скажет тебе это, – улыбнулась Роза.

Я обернулся и обнял Розу:

– Ты мне почти как дочь, твоя мама была совсем не такая.

– Ты что, и за ней приглядывал? – отстранилась девушка от меня.

И именно в этот момент дверь растворилась и на пороге появились Вела с Хосе. Они остолбенели, когда увидели, как мы обнимаемся с Розой. Девушка тоже с удивлением рассматривала Велу, а потом прошептала:

– Они похожи как две капли воды! И эти зеленые глаза…

 

Глава 8. Дядя Мартин

Единственный глаз Хосе хищно изучал карту, расстеленную на столе. Роза о чем-то шептала ему в ухо, чертя пальцем по схеме, в ответ тот деловито кивал. Мы с Велой стояли поодаль. Девушка дулась, хотя и старалась показать, что её не волнует то обстоятельство, что она застала нас с Розой в двусмысленной ситуации.

– Обниматься с ней входило в твои планы? – спросила, наконец, северянка, не выдержав.

– Ну… пришлось… – промямлил я.

– А если бы она… – начала было Вела, но осеклась. Ей видимо, как и мне, вспомнилось наше незавершенное «приключение» в пещере и развивать эту скользкую тему девушка не решилась.

– Как остальные? – я решил перевести разговор в другое, более безопасное русло.

– Гном рвет и мечет, говорит, что ты нас непременно предашь. Иллар опять попробовал открыть решетку и валяется на соломе. По-моему, без сознания. Слушай, а как ты выбрался из камеры? За тобой что, ночью пришли?

– Гм, – я кашлянул в кулак. Роза и одноглазый подняли головы от карты. Глаз Хосе подозрительно сверлил меня, девушка смотрела с недоумением.

– Что? – спросила Роза.

– Я думаю моих спутников надо выпустить и накормить. Раз мы обо всем договорились, – последнее предложение я проговорил медленно и с выражением.

Роза закатила глаза к потолку:

– Ну так выпусти, и идите на кухню. Сам разберись, в общем, – девушка отмахнулась от меня, опять склонив голову над картой. Хосе хотел что-то сказать, но сдержался.

Мы с Велой спустились вниз. Надеюсь, девушка не заметила странности в поведении Розы. Обычно бывших пять минут назад пленников не переводят в разряд давних знакомых так стремительно.

– Думаешь, магия больше не действует? – спросила северянка, кивнув на деревянные решетки, когда мы были уже в подвале.

– Сейчас узнаем, – я схватился за них и потянул на себя. Вела, на всякий случай зажмурилась, но ничего не произошло.

Иллар уже пришёл в сознание и сидел, странно потряхивая головой, а гном непрестанно поминал хеджанских шлюх.

– Что ты им там наплел, вор? – спросил Габи у меня. – Они отпустили нас из-за твоего обещания показать путь к пещере с сокровищами?

– Я отдал им карту одного очень интересного острова.

– Карту? Острова? – гном непонимающе уставился на меня.

Я пожал плечами:

– Ну а что еще может заинтересовать пиратов? А у меня как раз с собой была.

– Ты с собой все это время карту таскал? – недоверчиво нахмурил брови гном.

– Она у него в куртке была. Внутри, – пояснила Вела, осматривая Иллара, который наконец перестал трясти головой.

– Что дальше?

– Я думаю, мне надо вас накормить, – пожал плечами я.

Гном с недоумением посмотрел на меня.

– Мартин договорился. У него вроде как сложились вполне удачные отношения с… их главной. Так что мы свободны, – задумчиво сказала Вела.

Мы расположились на той же самой кухне, где с утра я завтракал с Розой. Несколько раз к нам заглядывали люди из отряда разбойников. Среди них были и те, кто захватил нас на развалинах у пещеры. Выглядели они вполне дружелюбно. Новости в маленьком коллективе распространялись быстро. Согласно приказу Розы, нас теперь считали чем-то вроде гостей, которым следует помогать, ну или по крайне мере не мешать. Гном каждый раз напрягался, когда на кухню заглядывал кто-либо из айзерлендских пиратов. А когда нам вернули наше оружие, это и вовсе повергло Габи в шок.

– Чем, ты говоришь, уломал их главную? – спросил он шепотом, подсев ко мне поближе. Я неопределённо пожал плечами под колючим взглядом Велы.

Габи пытался выяснить у меня, как так получилось, что из заложников мы превратились почти в друзей пиратов, и что за карту я им отдал. Еще его интересовало, где мы находимся, сколько людей в отряде разбойников, и их планы насчет нас. Я отделывался односложными фразами, ссылаясь на то, что сам еще не во всем разобрался. Вела с интересом наблюдала за тем, как я пытался уйти от прямых ответов. Когда гном совсем насел на меня, я не выдержал, и убежал на улицу.

Был теплый осенний день. Солнце белело в синеве, согревая, но не жаря, как это бывало летом. В воздухе носились прозрачные паутинки, а слабый ветерок шевелил по углам двора желтую листву. Еще неделю такой великолепной погоды, когда воздух наполнен дымом осенних костров, и начнется совсем другая осень – с затяжными дождями, грязью и простудами с надсадным кашлем. Сейчас стоило наслаждаться этой краткой и прекрасной порой. Пока остальные обсуждали новую ситуацию, в которой мы очутились, и справедливо подозревали меня в предательстве, я прихватив трехногий деревянный табурет уселся во дворе. За старой каменной стеной винокурни виднелись близкие горы. Скорее всего, именно под ними и располагались пещеры, в которых мы недавно плутали. Мы были совсем рядом от разрушенной столицы Гартиции.

Наконец в дверях появился гном и студент. Иллар устроился в тени и тоже с интересом поглядывал по сторонам. Гном по старой привычке обошел весь двор, выискивая опасные места. Судя по тому, что Габи не спешил набрасываться на меня с вопросами и обвинениями, члены нашего отряда решили повременить с подозрениями.

Ворота, возле которых лежал ленивый пес, со скрипом отворились, и во двор винокурни въехала телега. На ней было пять весело щебечущих девушек и смущенный возничий. Судя по костюмам служанок, наше убежище действительно находилось в Нарге. С интересом изучив незнакомцев и даже ненадолго замолчав, девчушки поспешили внутрь дома.

А через несколько минут одна из них выпорхнула наружу и подбежала ко мне:

– Господин Мартин, ваша комната и комната госпожи Велы готовы, – потом она обратилась к гному и волшебнику, – ваши покои, господа, тоже готовы.

Гном и студент хотели подняться со мной на второй этаж, но служанка остановила их:

– Господа, ваши комнаты находятся здесь, на первом этаже.

Гном зло посмотрел на меня:

– Я слежу за тобой, вор.

Комната, к которой подвела служанка, находилась напротив спальни Розы. Вела с изумлением уставилась на меня, когда вошла внутрь. Служанка осторожно закрыла дверь за спиной.

– Я так думаю, нам некоторое время придется пожить вместе, – мне осталось лишь развести руками. – Наверное, глава этого отряда сочла, что у нас более близкие отношения, чем есть на самом деле. Может, стоит сказать, что она ошибается?

– Думаю, не стоит, – северянка отвернулась. На её щеках выступил алый румянец.

– Не беспокойся. Я посплю на диване или может быть… – я оглядывал комнату в поисках мест, где я мог бы устроиться на ночлег, а потом замолчал, скосившись на северянку, стоявшую ко мне спиной. Не прошло и полдня, а я уже спешил разобраться с тем, кто где будет спать. Внутренне выругав себя, я потер шершавый подбородок.

Неловкое молчание прервала Роза. Дверь комнаты без предупреждений распахнулась и к нам стремительным вихрем ворвалась рыжеволосая девушка. За ней спешили служанки, несшие в руках кучу одежды.

– Я тут совсем одичала одна с этими мужиками. Спасибо, что прислуга мне напомнила, – она ткнула пальцем в свою свиту. – Надеюсь Вела, все это подойдет. Даме негоже ходить в одном платье. Вам служанку оставить или вы с Мартином справитесь?

Не дождавшись ответа от ошеломленной северянки, Роза выбежала из комнаты. Вела подошла к куче вещей, вываленных на кровать и стала их перебирать. Я скромно устроился в кресле у окна.

– Эта… Роза? Она такая молодая и ужа глава банды?

– Это не банда… – я вздохнул. – Хотя… С какой точки зрения посмотреть. Это остатки пиратского княжества. И Роза – княжна. Они пытаются соблюдать видимость передачи управления по наследству, поэтому Роза действительно здесь самая главная. Но по-настоящему главные вещи решаются на специальном совете. Кодекс пиратов и все остальное…

– Для того, чтобы помочь нам, Розе придется созывать совет? – Вела сразу уловила суть.

Я опять потер бороду, которую давно следовало побрить.

– Скорее всего, да.

– Карта, которую ты ей отдал, она очень ценная? – северянка продолжала расспрашивать меня, перебирая одежду. Я слышал шорох тканей, мне даже показалось, что девушка бросала одежду на пол.

– Достаточно. Это путь к мифическому острову Эрма.

– Ого! Тот самый, полный несметных сокровищ и который вот уже триста лет не могут найти?

– Да.

– Откуда эта карта у тебя, Мартин?

– Когда нас официально представили, то мне присвоили титул «лучшего вора Империи». Помнишь? – хмыкнул я.

Девушка ничего не ответила. Я оглянулся. Девушка скинула свою одежду и стояла у зеркала в новом платье. Её спина была обнажена, без посторонней помощи справиться со шнуровкой было невозможно. Увидев, что я подсматриваю, северянка на миг замерла, а потом тихо позвала:

– Помоги мне, пожалуйста.

Встав и подойдя к девушке, я помог зашнуровать платье. Вела рассматривала себя в зеркале:

– Твоя Роза знает толк в одежде. Это стоит целое состояние.

Я протянул руку и осторожно коснулся обнаженного плеча, выглядывающего из шелка. В таких нарядах следовало блистать на балах, не меньше. Я провел пальцем по шеи вверх к подбородку. Вела зажмурилась и приоткрыла губы. В этот раз на нас не влияла никакая магия, и все что мы могли сделать, целиком и полностью зависело от наших желаний. Но мне не дали продолжить. Дверь снова стремительно распахнулась, и мы с Велой отпрянули друг от друга. В комнату вновь вторглась Роза. Видимо не в её привычках было стучать в закрытые двери.

– Все, кого мы ждали, – прибыли. Не будем долго тянуть, через час назначен совет, – затараторила девчушка, одновременно осматривая Велу в новом платье. – Вначале небольшой ужин, на котором мы отпразднуем семейное воссоединение. Ты – мой дядюшка Мартин. Несколько лет охотился за картой. Понял? – Роза повернулась ко мне. Я послушно кивнул.

– Тебе тоже следовало бы переодеться. И побриться не мешает, – Роза подхватила северянку под руку, – я пока украду у тебя эту красавицу. Думаю, у меня найдется несколько украшений для твоей спутницы.

Последние слова она говорила уже из коридора. Я снова потер щеку, любуясь захлопнутой перед носом дверью.

Через час, скрипя новым камзолом, я спустился вниз. Стол накрыли прямо во дворе. Уже вечерело и на стенах винокурни зажгли факелы. Со свистом по темному небу проносились летучие мыши. Служанки суетились, расставляя блюда. Велы и Розы еще не было. Зато около стола стояла группа вооруженных мужчин, о чем-то спорящих между собой, оживленно жестикулируя. Подперев стену, под одним из факелов стояли гном и студент. Они недовольно смотрели на пиратов. В отличие от тех, у моих спутников оружия при себе не было. Спорящие заметили меня и начали с интересом рассматривать, шепчась. Среди них я увидел и недовольного Хосе. Улыбаясь и широко раскинув руки, я направился к группе:

– Дружище, я думаю, тебе стоит представить меня своим друзьям.

Лицо одноглазого перекосила гримаса. Не дав ему ответить, я ткнул пальцем в одного из вновь прибывших – толстячка в шляпе и приметном шраме на щеке:

– А я тебя знаю. Ты – Бартоло из Веселого Моряка. Отличный бар, хотя иногда там разбавляют пиво. Помнишь, я года три назад доставлял тебе посылку для Розеллы? Тогда у меня была борода. Помнишь? Еще был этот ужасный шторм, когда три корабля выбросило на скалы севернее Веленвелла.

Некоторое время толстячок недоверчиво рассматривал меня, затем его лицо растянулось в улыбке:

– Ты тот, кто побил Маленького Молли. Такое не забудешь.

Пираты заметно расслабились – я оказался не совсем чужак. Но теперь глаз Хосе смотрел на меня с еще большей подозрительностью. Почти все прибывшие были из Александрии – западного города Нарга, стоявшего на торговом пути, ведущем от берега моря в страну гномов. На самом деле город возник на перекрестке нескольких торговых путей, но один из них – ведущий из Гартиции, давно иссяк. Как я понял из разговоров, добраться из города до винодельни можно было всего за час. Получалось, что мы находились в пригороде второго по величине города Нарга.

Внезапно все замолчали, уставившись мне за спину. Обернулся и я. Во двор вышли Роза и Вела. Статная северянка в новом наряде стояла, поджав губы, изображая надменную аристократку. На тонких мочках белоснежных ушей, выглядывающих из-под черных волос, уложенных в прическу, над которой должно быть не один час трудились служанки, поблескивали драгоценные серьги. На шее девушки красовалось ожерелье. Опытный взгляд вора сразу определил бриллианты. Зеленые глаза Велы встретились с моим взглядом и выдержали его.

Вела, как уроженка севера Империи, была высока. На фоне её Роза должна была смотреться как подросток, но этого не произошло. Если до этого южная княжна и выглядела младше зеленоглазой, но теперь, распустив шелковистые медные косы, одев дорогое платье и украсив себя драгоценностями, которым могла позавидовать любая королева, смотрелась совсем взрослой. При этом оставаясь все такой же гибкой и стремительной. Видимо не так часто их предводительница представала в таком виде перед мужской частью банды: у большинства присутствующих в изумлении открылись рты.

Красота девушек была разной, как и места, откуда они. Если родиной одной были снежные равнины Северных земель, и её детство прошло в просторных залах старинных замков, то вторая родилась и выросла под жарким южным солнцем, рядом с пенящим морем. Украшения на девушках мерцали при дрожащем свете факелов. Над левым плечом Розы в воздухе пылал волшебный огонь. Гном, который за это время бесшумно подошел ко мне, чуть слышно поинтересовался:

– Вор, я слышал, ты уже был по эту сторону моря. Интересно, почему ты забыл упомянуть об этом факте?

– Наверное, никто не спрашивал, – пожал плечами я.

Мы уселись за стол, во главе которого была Роза. Я с Велой очутились по правую руку от княжны пиратов. Напротив сидел Хосе, чей единственный глаз беспрестанно изучал меня. Гнома и волшебника посадили в противоположный конец стола.

– Для начала я хочу поделиться с вами радостным событием, – объявила Роза, как только все уселись.

– Все знают, что с трех лет я сирота и моим воспитанием занимался Хосе, за что я ему очень благодарна. Но благодаря счастливому случаю, я обрела вчера своего дядю Мартина, – девушка указала на меня. Все с интересом уставились на мою скромную персону. Больше всего изумления читалось во взглядах Иллара и Габи. Дождавшись, пока удивленный гам за столом утихнет, Роза поманила висевший в воздухе Огонек и направила его ко мне. Я осторожно протянул руку, и синее пламя прыгнуло на ладонь. Все притихли. Дав огню разгореться, я отправил его обратно по воздуху Розе.

– Вы знаете, что только те, в чьих венах течет кровь правителей Айзерленда, могут управлять этим магическим огнем, – девушка строго посмотрела на Хосе, тот смущенно опустил единственный глаз. – Чтобы не было никаких недомолвок: мой дядя Мартин не претендует на роль главы княжества ни сейчас, ни в дальнейшем.

Девушка оглядела сидящих за столом разбойников. Практически все опустили глаза, встречаясь с её взглядом.

– Но не только для того, чтобы сообщить вам об обретенном родственнике, мы собрались сегодня. Есть и вторая причина. Это карта с маршрутом до острова Эрма.

Над столом вновь повисла тишина, даже еще более глубокая, чем когда Роза объявила о нашедшемся родственнике. Пираты практически перестали дышать. Девушка кивнула мне, я прокашлялся и начал:

– Не буду вдаваться в детали, но так вышло, что наши пути с Розеллой разошлись. Я, к сожалению, в отличие от молодой княжны не обладаю той завидной силой воли и целеустремленностью, что необходимо для управления Айзерленда. Большую часть своей жизни я провел в архивах и библиотеках, среди пыльных старых свитков, – брови, сидящей рядом Велы изумленно поднялись, – библиотекарь из меня был так себе. Я продолжал:

– Но я всегда помнил, кто были моими предками, и выискивал любую информацию об острове и кораблях. И однажды мне повезло. Я узнал, что есть как минимум одна копия считавшейся утерянной карты с маршрутом до острова Эрма. Мне понадобилось целых три года и бесчисленное количество тревожных ночей в развалинах на Айзерленде. Знаете, местные жители любят травить байки про пиратов, но сами побаиваются селиться в наших бывших домах.

Я вздохнул, перевел дух и объявил:

– Я нашел карту. И, разумеется, сразу же привез её племяннице. По её словам, она подлинная. По крайне мере, никто еще не искал Эрму в указанном направлении. Есть шанс обрести потерянные сокровища.

Роза встала и развернула кусок кожи с маршрутом. За столом пронесся сдавленный вздох.

– Я покажу карту каждому из вас, не беспокойтесь. И мне хотелось, чтобы сегодня совет выслушал мое предложение и принял решение. Я намерена завтра же покинуть Александрию и отправиться к побережью, чтобы через неделю уже выйти в море. В таких делах нужна расторопность.

Роза уселась обратно за стол:

– Ну а сейчас давайте продолжим ужин.

Мужчины негромко переговаривались, время от времени поглядывая на меня. Не забывали они и про еду. После очередной смены блюд, Роза подмигнула мне. Я встал, вслед за мной поднялась понятливая северянка.

– К сожалению, мы вынуждены покинуть вас. Большое спасибо за угощения, но я думаю, вам есть что обсудить и без нас.

Выйдя из-за стола и прихватив жующих Габи и Иллара, мы покинули двор.

– Это что за представление? – недовольно зашипел гном, как только мы вошли в винокурню. – Какой еще дядюшка? Что за бред про библиотекаря?

– Не горячись, Габи, – Вела встала на мою защиту. – Это вполне продуманный шаг. Если бы главарь этого отряда сказала, что карта досталась ей со стороны, кто бы поверил в её подлинность? А тут целая история – многолетний поиск, её находка членом семьи, который знал, где искать. Красиво, согласись?

Волшебник и гном переглянулись.

– Ведь не думаешь же ты в самом деле, что наш Мартин и предводительница этих разбойников – родственники? – зеленые глаза с интересом изучали меня.

Когда я шагнул за Велой на лестницу, чтобы подняться на второй этаж, Габи ухватил меня за край одежды и, притянув, прошептал:

– Я все еще слежу за тобой.

Побыть с северянкой наедине нам не удалось. Я совсем не удивился, когда дверь комнаты вновь отворилась, и в комнату, поддерживая руками пышное платье, вбежала Роза. Просто ходить эта девушка, видимо, не могла. Удивился я тому, что следом за княжной на пороге возник Хосе.

– Они там уже делят добычу, – рассмеялась княжна. – В общем, все прошло хорошо. Мы отправим корабль на разведку и попутно доставим вас на Тикерру. Небольшой крюк в качестве платы за карту.

Девушка вздохнула:

– Не стала при всех говорить, но в Александрии сегодня видели парочку «синих плащей». Наверное, они появились и в других городах. Я думаю, они прибыли из-за моря по вашу душу?

Вела вздрогнула.

– Ведьмаки в чужой стране, но недооценивать их не стоит. Мы на всякий случай перестрахуемся и разобьём вашу группу. Они ищут гнома, девушку, молодого мага и бывшего солдата. Так что мы отправимся к морю по отдельности. Гнома и мага отправим уже сегодня ночью. Как раз сейчас в Веленвелл идет караван с гномами. Спрячем вашего гнома и юнца среди них. Ну а мы втроем поедем в Лартугу. Это еще один город на побережье, – объяснила Веле девушке.

– Путь займет дней пять. Я надеюсь, что поездка вам понравится. Ведь я собираюсь использовать её, чтобы получше узнать своего «дядюшку-библиотекаря» и тебя, Вела. У меня есть множество вопросов про то, что сейчас творится за морем. И да! Этот план не обсуждается. Я тут за главную. Понятно? – Роза оглядела нас с северянкой. Мне не оставалось ничего другого, как пожать плечами, зато лоб Велы пересекла вертикальная морщина.

– Ну и хорошо. Спокойной ночи! – улыбнулась девушка, и прежде чем я успел что-то сказать, подскочила ко мне, чмокнула в щеку и стремительно выскочила из комнаты.

Северянка не доверила мне расшнуровывать платье, а вызвала служанку.

 

Глава 9. Подруги

На следующей день Вела со мной не разговаривала. Ночь я провел на диванчике в углу «совместной» комнаты. Когда проснулся, небольшие остатки пиратского княжества готовились к путешествию. Габи и Иллар уже отсутствовали. В доме царила суматоха, которая свойственна всем переездам, будь они внезапными или запланированные. Часть служанок и пиратов уехали еще на рассвете. Остальные упаковывали и таскали вниз вещи, которых, как всегда в таких случаях, оказалось слишком много.

Позавтракал я на кухне в компании толстяка Бартоло, который беспрестанно болтал, делясь последними сплетнями Нарга. Я слушал вполуха, ковыряясь в завтраке, а затем отправился во двор, где прислонившись к стене, бездельничал, наблюдая за сборами. К полудню, когда из ворот винокурни отбыло с десяток тяжело груженных телег, была готова и наша карета.

Наконец появились Роза и Вела, о чем-то между собой переговариваясь. Хосе, который присматривал за погрузкой вещей, сказал, что догонит нас в пути, как только убедится, что из нынешней «резиденции» вывезено все и ничего не забыто. Роза кивнула и легко взобралась в карету. Я подал руку Веле, но как раз в этот момент позади нас раздался грохот.

– Что случилось? – княжна высунула голову из открытой дверцы.

– Ничего необычного! Как всегда, плохо закрепили груз. Кому-то от меня сегодня влетит, – процедил Хосе, подходя к телеге, с которой свалилось несколько тюков с вещами. На пыльной земле двора валялись картины. Хосе поднял верхнюю, чтобы положить её обратно на телегу, но замер. Вела, заинтересовавшись произошедшим, подошла к одноглазому и очутилась за его спиной.

– Что за… – пробормотал пират. Он развернулся вместе с картиной ко мне. Северянка, стоявшая за его спиной, бросила несколько изумленных взглядов с изображения на холсте на меня. Кажется, я понял, что за картину обнаружил Хосе, и, не дожидаясь Велы, запрыгнул внутрь кареты.

– Что там? – спросила Роза.

– Хосе нашел картину. Ту, старую.

Девушка хмыкнула:

– Она весь прошлый год у меня над столом провисела, а он только сейчас обратил внимание на сходство? Ну, ты же мой «дядюшка» – так что все логично.

– Вела тоже увидела, – пробормотал я. – Запретить бы всех этих художников. Никакой личной жизни…

– Можно еще бороду отрастить. Знаешь в твоем возрасте принято иметь большую убеленную сединами бороду, – пошутила Роза.

Через минуту в карету залезла Вела, которая ничего не стала говорить о только что произошедшем инциденте. Возница щелкнул кнутом, и наш экипаж тронулся, покачиваясь на рессорах. Остаток дня северянка молчала, рассматривая или делая вид, что рассматривает пейзаж за стеклом. Роза тем временем комментировала места, мимо которых мы проезжали, рассказывая необычные истории, связанные с местностью за окном.

– Жалко, что в саму Александрию мы не заедем. Там мы бы обязательно проехали по Черному мосту. Удивительное место. А вот, кстати, ветряная мельница справа. Ей сто лет. Говорят, на её лопастях крутятся духи. Насчет духов, наверное, привирают, но дети любят использовать её как карусель.

По пути я узнал от Розы несколько историй про загадочные смерти и хладнокровные убийства, запутанные любовные отношения соседних землевладельцев и особенности налогообложения в Нарге. Уже в темноте карета остановилась у трактира. У дверей здания нас ждал хозяин.

– Для нас большая честь приветствовать госпожу Розеллу и её спутников. К вашим услугам самые лучшие комнаты и великолепный ужин. Если вам что-нибудь понадобиться – обращайтесь ко мне в любое время дня и ночи, – с поклоном произнес владелец заведения.

– Если можно, хотелось бы, чтобы у каждого была своя отдельная комната, – впервые за весь день подала голос Вела.

– Как прикажете, госпожа.

Ужин принесли в комнату, так что мы наслаждались одиночеством. После ночи, проведенной на диване, и тряске в дороге, я с наслаждением устроился на широкой мягкой постели. Похоже, что хозяева трактира знали статус Розы и старались угодить девушке.

Хосе нагнал нас на второй день с утра, когда мы только отъехали от трактира. Он отчитался перед княжной. Вещи из винокурни были направлены в Веленвелл и должны очутиться в столице раньше нас. Одноглазый распорядился, чтобы груз везли даже ночью. Устроившись в карете напротив меня, он хмуро слушал разговор между девушками. В отличие от вчерашнего дня, Вела уже не была столь молчаливой:

– Разве иностранкам можно учиться на Тикере?

– Почему нет. Плати и учись!

Северянка была удивлена, когда выяснилось, что Роза тоже провела несколько лет в пансионате на острове.

– Одно из лучших аристократических образований для девушек, между прочим. Ты знаешь, во многих странах женщинам так и не дают никакого образования, кроме домашнего. Так что если девушку нужно натаскать на то, как вести себя в обществе, держать рот на замке, играть на каком-нибудь дурацком музыкальном инструменте, то для этого как нельзя лучше подходят пансионы на Тикере.

– А как же… Ну, ты же знаешь про ведьмаков? – непонимающе хмурила лоб зеленоглазая.

– Да почти все по эту сторону моря знают про вашу бессмертную ведьму, – фыркнула Роза. – Первых ведьмаков из Ордена я и встретила на Тикере. Но в наш пансионат, где было много иностранок, они не наведывались. Вообще это было даже забавно, наблюдать за тем, как жители Империи в упор не замечают гуляющих между ними людей. А когда пытаешься поговорить с ними на эту тему, их глаза затуманиваются, и они совсем тебя не понимают. Иностранцев с магическим даром на обучение не брали, так что…

Только тут Роза заметила, что Вела побледнела и закусила губу.

– Извини… Тут нет ничего смешного, – смутилась Роза. – Я все время забываю, что тебе пришлось пережить все это на собственной шкуре. Давай поговорим о чем-нибудь другом? Ты бывала в Толстом Бобе? Там подавали вкуснейший светлейший эль. Правда, первое время мне не хотели его наливать, говоря, что я слишком мала. Но я…

Следующие несколько часов девушки предавались воспоминаниям о годах учебы. Их пансионы находились на разных концах острова, но они обе бывали в одних и тех же местах. Была вероятность, что девушки даже могли сталкиваться. К тому же, несколько из учителей преподавала в обоих их заведениях, так что им было о чем посплетничать. Роза недоучилась, посчитав, что все, что может ей пригодиться в жизни, она узнала.

– Последние курсы больше похожи на «предпродажную подготовку». Бесчисленные балы, которые больше похоже на смотрины. Родители девочек приезжают с очень-очень дальними родственниками, которым вдруг неожиданно стало интересно посмотреть на подросших барышень. Все это напоминает выставку породистых лошадей. Неприятно. Как только это началось – улизнула из пансиона. Благо не нашелся еще тот человек, который мог бы меня остановить. Я в отличие от таких отличниц, как ты, не очень привыкла соблюдать правила.

Вела улыбнулась:

– Я, наверное, тебя удивлю, но я тоже сбежала из пансиона за месяц до окончания.

– Ни за что не поверила в это! – брови Розы выгнулись домиком. – Ты такая… настоящая аристократка. Неприступная, холодная. Хотя… – девушка, прищурившись, посмотрела на меня. – Если ты с Мартином, то на самом деле ты очень большая авантюристка.

Дорога, по которой мы двигались к побережью, первое время петляла среди гор. Эти были отроги горного кряжа, который отделял от страны Гартицию и Фазеленд. Каждая из трех стран пряталась от соседей за горами. Правда, горы не помешали гномам предпринять пару попыток захватить Нарг. Фазеленд очень хотел получить выход к морю, но местные жители показали себя отличными бойцами и отбили низкорослых агрессоров. После второй войны правители Нарга поступили мудро и разрешили гномам перевозить свои товары через страну без уплаты пошлин. После этого гномы стали верными союзниками, перенеся свои склады и фабрики ближе к морю. Но никто не спешил забывать о прошедших войнах и поэтому нам на дороге несколько раз попадались военные форты. К концу второго дня путешествия гористая местность закончилась, и мы очутились на равнине.

В этот раз владелец трактира был равнодушен к нашей группе, но увесистая сумма, которая перекочевала в его руки, позволила нам занять весь второй этаж заведения. Ужин опять доставили в комнаты. Ночью пошел дождь и лил, не прекращаясь, весь следующий день. За запотевшими стеклами кареты ничего не было видно. Хосе покинул уютное и сухое нутро экипажа и устроился рядом с возницей, советуя ему под руку, как лучше объехать очередную лужу на дороге.

– Ты давно, командуешь… всеми ими? – поинтересовалась Вела у Розы.

– Сколько себя помню. Родителей я почти не знала. Мама умерла при родах, а отец погиб, когда мне было четыре года. Воспитывал меня Хосе. Конечно, для решения важных вопросов у нас есть совет, на начале которого вы успели поприсутствовать. А в остальном – я единственная и полноправная владычица Княжества Айзерленд.

– И тебя слушают?

– Пусть только попробуют ослушаться, – улыбнулась Роза. – Я скора на расправу! Не позавидую тем, кто попытается пойти против меня.

Вела недоверчиво глядела на княжну. Та вздохнула:

– Многие тоже думают, раз я молода, то могут указывать мне, что нужно делать. Внешность бывает обманчива. Вот ты, например, сколько уже людей убила?

Северянка побледнела, а Роза засмеялась. Решив, что сказанное не более чем шутка, Вела продолжила расспросы:

– А сколько вас вообще?

– Мало. Намного меньше, чем некоторые думают. Но мы до сих пор держим в страхе несколько богатых семей, чьи предки виновны в гибели Айзерленда. Но, к сожалению, с каждым годом нас все меньше. В отличие от простых грабителей и воров пиратам приходиться придерживаться кодекса. А это не очень выгодно. Хотя с другой стороны – каждый из нас всегда уверен, что его не предадут, свою старость он не встретит на обочине дороги нищим и больным, да и в случае смерти будет отомщен. Мы все тут как одна большая семья. Без ссор конечно не обходится. Иногда кто-то покидает нас, а иногда – возвращается, – на последних словах Роза посмотрела на меня.

– А чем именно вы занимаетесь? – осторожно поинтересовалась зеленоглазая.

– Чем занимаются пираты, если не грабят и не убивают людей? – делано удивилась Роза. – Например, нам принадлежат лучшие виноградники на побережье. Несколько доходных домов в столице и Александрии. Иногда мы даем деньги в долг. Пиратской романтики в этом не очень много.

Слушая разговор девушек под монотонный шум дождя, я задремал. Проснувшись, обнаружил, что Вела с Розой уже обсуждали модные в этом сезоне покрои платьев.

Я опасался, что осенний дождь будет преследовать нас всю дорогу к побережью, но нам везло. Следующий день выдался солнечным. Карета катила по сухой твердой дороге среди убранных виноградников. Уже отчетливо чувствовалось дыхание близкого теплого моря.

Хосе вновь вернулся в карету. В отличие от вчерашнего дня, сегодня расспросам подверглась Вела. Розу интересовало все: кто родители девушки, почему она покинула пансион, что почувствовала, когда узнала про ведьмаков, почему так стремится спасти Фэллу, какие у неё отношения со мной. Девушка старалась отвечать уклончиво и скупо, но отделаться от внимания Розы было сложно. Про меня заявила, что я лишь наемник и работаю за будущее вознаграждение. При этих словах брови Розы удивленно поползли вверх, а мы с Хосе обменялись многозначительными взглядами. Выяснять, что такое должна предложить мне Вела, чтобы я добровольно сунулся в застенки Империи вызволять няню северянки, Роза не стала.

Вечером наша карета въехала в Лартугу – небольшой прибрежный городок, от которого до Веленвелла было всего пару часов езды. Но приезжать в столицу ночью мы не рискнули, решив переночевать здесь. Зажигатели уличных фонарей сторонились нашей катящейся в сумерках кареты. Вела, с интересом смотрящая в окно экипажа, неожиданно резко откинулась назад, вжавшись в спинку дивана.

– Что там? – встревожился я.

– Синие плащи… – прошептала девушка.

Я осторожно посмотрел в окно, но карета уже миновала ведьмаков.

– Не волнуйся, – Роза взяла девушку за руку. – Не стоит переживать. Во-первых, они ищут трех людей с гномом, а во-вторых, мы сможем их одолеть. Ты в безопасности.

Девушка неуверенно кивнула. Постоялый двор, к которому привез нас возница, оказался переполнен, но искать другой мы не стали. На четверых нам досталось две комнаты. Я думал, что Вела захочет ночевать с Розой, но она выбрала меня. Я расположился на полу у кровати, выпросив у мальчика на побегушках отдельный матрас. Долгое время я не мог уснуть, прислушиваясь к дыханию Велы.

Утром пятого дня наш экипаж катил по улочкам еще сонного Веленвелла к порту. Когда мы выбрались из кареты, нас встречали Габи и волшебник. За их спинами на синих волнах покачивался корабль со спущенными парусами. На корме витиеватым шрифтом было написано «Роза».

– В городе полно ведьмаков, – вместо приветствия сказал гном.

– Значит пора уплывать.

– Ага, туда, где их еще больше, – вздохнул Габи.

 

Глава 10. Битва при Круже

 

Едва земля скрылась из виду, княжна Айзерленда, а по совместительству и капитан нашего корабля, госпожа Розелла, самолично спустила синий флаг Норга и водрузила черное полотнище с двуглавым беркутом.

– Йо-хо-хо! – весело закричала девушка, когда флаг затрепетал на бушприте.

Подбежав ко мне, Роза сообщила:

– Мы немного отойдем от обычных торговых путей. Я проложила курс южнее. Это займет больше времени, зато не встретим никого на своем пути.

Когда Роза унеслась отдавать приказания своей команде, стоявший рядом Габи недовольно покачал головой:

– Она слишком молода, что бы управлять кораблем. Да и вообще, всей этой бандой. Боюсь, что кто-то более умный и хитрый однажды отберет бразды правления у этой ветреной девчушки.

– Ты переживаешь за неё, Габи? – притворно удивился я. – Не стоит. Последние двести лет этими разбойниками правят исключительно женщины. И правят стальной рукой, уж поверь мне. Ты в курсе, что Роза убила первого человека в десять лет? И это был как раз тот, кто пытался, как ты выразился, «отобрать бразды правления».

Габи недоверчиво покачал головой, а потом пристально посмотрел на меня:

– Кстати, Мартин, нам надо серьезно поговорить. Наедине.

Мы расположились на корме судна, наблюдая за пенистым следом, оставляемым кораблем. Вопросы гнома были вполне предсказуемы, и на них имелся универсальный ответ:

– Не знаю, чем ты недоволен, Габи. Да, у меня сохранились связи с теми, кого ты называешь разбойниками. По мне – эти пираты одни из самых честных ребят, с кем приходилось сталкиваться. Стоит отметить, что они выполняют взятые на себя обязательства и корабль сейчас плывет на Тикеру. Мне не хочется напоминать, но именно твои сородичи натравили на нас ведьмаков.

Габи насупился, я продолжал, прищурившись, наблюдая за полетом чаек, кружащих вокруг парусника:

– И да, я был по эту сторону Терского моря. Что в этом необычного? Как я понял, ты бывал в Южной пустыне. Я же не расспрашиваю, как тебя туда занесло. У каждого из нас есть свои тайны. Но думаю, тебе придется признать, что на меня можно положиться.

– Но надолго ли это?

– Я пообещал твоей госпоже, что помогу освободить Фэллу, – я внимательно посмотрел на гнома. – И я выполню взятое на себя обещание.

– А если тебе предложат большую цену? – на лице гнома читалось недоверие.

– Я пока не вижу очереди из тех, кто желает меня перевербовать.

– А как же «синие плащи»? Они ведь не просто так появились по эту сторону моря. После сражения у той разрушенной крепости они преследуют нас везде. Как я могу быть уверен, что ты однажды не переметнёшься к ним?

У меня был ответ на этот вопрос, но я не стал его озвучивать. Ведьмаки гонялись вовсе не за Велой и гномом, им был нужен я.

Не думаю, что гном разуверился в своих подозрениях, но с расспросами от меня пока отстал. Следующим, кто решил «допросить» меня был Иллар. Его интересовал Огонек, который неотступно следовал за Розой.

– Во время того ужина, когда ты управлял этим магическим светом. Как у тебя это получилось? – поинтересовался маг.

– Никак. Я ничего не делал. Все сделала Розелла. Это было представление на публику.

Интерес в глазах волшебника погас.

– Как ты думаешь, Мартин, этот огонек имеет ту же природу, что синее пламя ведьмаков?

– Не знаю. Но никакого камня у Розы я не видел, – я пожал плечами. – Но тебе лучше расспросить её саму.

Иллар хмуро посмотрел на меня. Я заметил, что он сторонился девушки, а в её присутствии обычно молчал. Мне казалось, что и Роза замечала это и время от времени специально наседала на мага с вопросами, от которых он краснел и тушевался. Девушка наслаждалась смущением студента.

Если сравнивать нынешнее наше морское путешествие с прошлым плаванием, то оно было не в пример лучше. Нам везло, и хотя на горизонте пару раз была видна сверкающая молниями буря, шторма обходили нас стороной. Южная часть моря была намного спокойнее, чем северные воды у Сазанского мыса. Правда время от времени на корабль налетал колючий северный ветер, от которого трещали и хлопали паруса. Все же дыхание зимы, которая бушевала сейчас в Империи, долетало и сюда.

Во время нашего морского путешествия ни Вела, ни Хосе не вспоминали про эпизод с картиной. Я думал, что одноглазый устроит мне «допрос с пристрастием», как это сделал гном. Но пират игнорировал меня. Вела, видимо, тоже решила не поднимать этот вопрос, хотя изредка я замечал, как она задумчиво глядит на меня. Но едва я показывал, что обнаружил слежку, девушка отводила взгляд. В отличие от гнома и мага, она не спешила выяснять отношения.

– О чем задумался дедуля? Решаешь, как сказать своей северной красавице, что не намерен спасать её ненаглядную Фэллу? – спросила у меня Роза в один из дней плавания, который я проводил, стоя у борта. – Тебе ведь нужно совсем в другую сторону от столицы.

– Думаю с няней Велы все будет хорошо. Императрица сама её отпустит.

– Даже так? – изумилась Роза. – На чем основана твоя уверенность?

– Я передал просьбу.

Девушка хмыкнула, но не стало комментировать более чем спорное утверждение.

– Кстати, нам болтаться в море еще несколько дней. У меня на корабле в трюме пропадет множество прекрасного старого рома. Хосе отказывается пить со мной, говоря, что капитан корабля должен быть трезв. Не откажешь внучке разделить этот прекрасный напиток?

Я почесал подбородок:

– Вообще, как самый старший в семье, я должен отговорить тебя от этого. Но я помню, что обычно подобные попытки в отношении твоей прабабушки не приводили ни к чему хорошему. Роза лишь устраивала еще более жуткий кутеж и влипала в совсем дикие истории. Так что я с тобой!

– Спорим, я тебя перепью! – девушка запрокинула голову и морской ветер трепал её медные волосы.

Я лишь ухмыльнулся – мой опыт в пьянках был колоссальный. Но в этот раз он подвел меня. Остаток дня я помню фрагментарно. Не знаю, каким способом, но к загулу мы уговорили подключиться и Хосе. Еще я помню спящего за столом Иллара и громко поющего гномьи песни Габи. А еще была ночь, открытое море, темные волосы на ветру и мои слезы, когда я шептал Розе слова, которые должен был сказать её прабабушке.

Похмелье было ужасным. В каюте рядом со мной храпел гном. Встав, я потрогал бледного Иллара – проверил, жив ли он вообще. С трудом выбравшись на палубу, я зажмурился. Давно был день и ярко светило солнце.

– Видок еще тот, – ухмыльнулась Вела. – Где твои ботинки, вор?

Я посмотрел на босые ноги и пожал плечами. Память не выдала ни одной подсказки о том, куда делась обувь.

– Умудриться выпить все запасы рома на корабле за два дня. Это нужно уметь…

– Два? – свой сиплый голос не узнал даже я сам.

– Никогда не понимала этого мужского желания напиться до беспамятства, – покачала головой северянка.

– Зато я понимаю, – хрипло проговорила за спиной Роза. – С мужчинами я с раннего возраста и знаю, что им нужно. Сейчас им нужно вот это.

Девушка держала в руках два глиняных кувшина.

– Держи, дед! – один из них, она вручила мне. – Наше семейное изобретение. Должно помочь. Пить залпом!

– Что это? – выдохнул я, после того, как залпом осушил холодное содержимое кувшина.

– Говорю же – наш семейный рецепт. Rassol. В плаванье мы обычно берем бочки с капустой и огурцами, которые заливаем соленой водой. Храниться могут очень долго. А это сок, который образуется в бочках. От похмелья – самое то.

Я поежился, представляя каким путем, добывался этот «похмельный напиток». Правда стоит признать, что после выпитого кувшина мне стало значительно легче.

– Ладно, пойду отпаивать вашего мага с гномом, – Роза, покачиваясь, побрела в сторону спуска в трюм, придерживая рукой второй кувшин. Я заметил, что на ногах у девушки были мои ботинки, но расспрашивать о том, как они очутились у неё, не стал.

Некоторое время мы простояли вместе с Велой молча.

– Не знаю, ответишь ли ты мне или соврешь, как это было уже не раз, – начала беседу зеленоглазая. – Картина, которую увидела и я и Хосе. На ней ты и Роза. Вы раньше встречались?

Некоторое время мне понадобилось на осознание того, что Вела приняла прабабку Розы за неё. Это снимало одни вопросы, но порождало другие.

– Да, – соврал я.

– Я так и знала, – криво ухмыльнулась северянка. – Ваши отношения… они слишком… близкие.

Не зная, что ответить, я лишь пожал плечами.

– Хосе тоже не знал об этом?

– Мы держали это в тайне.

– Слишком много секретов для одного человека, вор. – Вела развернулась и ушла, оставив меня одного. Правда, долго побыть в одиночестве мне не удалось.

Я стоял на носу корабля, где меньше всего качало, закрыв глаза. Соленые брызги моря время от времени орошали мое лицо. За шумом волн я не услышал, как ко мне подошла девушка, скорее почувствовал её.

– Извини.

– За что? – удивилась Роза. – Ты не сделал ничего такого, чего стоило бы стыдиться. Если не считать этой глупости с ботинками. Они мне не подходят, так что я возвращаю их обратно.

– Я, наверное, наговорил много лишнего…

– Не больше, чем любой. Я не маленькая девочка. Пьяные речи остаются пьяными речами.

– Прости, – повторил я.

– Не надо извиняться. Особенно за то, что ты до сих пор любишь свою Розу.

Я открыл глаза. Княжна стала со мной рядом, смотря вперед корабля. На веснушчатом лице блестели капли брызг.

– А у тебя отменная выдержка, – ухмыльнулась она. – Даже ваш недоучившийся маг пытался поколдовать после второй бутылки рома. Правда, его быстро успокоили. Надеюсь, шишку на голове он извинит. Если конечно вспомнит, откуда она. А вот ты… Даже намека на то, что ты маг не было.

– Ты для этого меня напоила? Посмотреть, применю ли я магию?

Роза пожала плечами:

– Наверное, я все-таки злилась на тебя, дед. Ты всегда выбирал её. Ну а нам лишь остается помогать тебе, хотя это и дорого обходится. Спасибо за то, что ты подарил мне Эрму. Я верю, что по твоей карте мы найдем это остров, и там действительно будут все утерянные сокровища Айзерленда. Но знаешь… То, что ты «присматривал» за мной – за это спасибо, конечно. Но ведь не обязательно было прятаться от маленькой девочки… – девушка вытерла с лица морские брызги. Если конечно, это была вода.

Я продолжал молчать.

– Ладно, – Роза вздохнула. – Я понимаю, что так было безопаснее для моей жизни, так что оставим это неуместное для повелительницы пиратов поведение.

Девушка криво улыбнулась.

Сзади захлопал парус. Повернувшись, я увидел, как по вантам ловко взбирались матросы, крепившие дополнительные полотнища.

– Мы меняем курс?

– Да. Мы возвращаемся на торговые пути. Думаю, через день-другой вы будете на Тикере.

Остаток дня и все следующие утро я не общался ни с Розой, ни с Велой. Юная капитанша была занята управлением корабля, который лавировал против ветра, двигаясь в сторону острова. На следующий день мы встретили судно, идущее курсом в сторону Империи. Роза подняла сигнальный флаг и отправила к встреченному кораблю шлюпку.

– Они согласны подбросить вас до Тикеры. Правда они заломили бешенную цену, – княжна подошла ко мне. – Я бы не хотела приближаться к имперским землям, нам повезло, что мы их встретили. Уже вечером вы будете на месте.

Я согласно кивнул. Сборы заняли не более пяти минут. Гном с Илларом уже были на шлюпке и помогали устроиться Веле. Перед тем как спуститься вниз, я обнял Розу.

– Давай без этих длинный прощаний, дед, – тихо сказала она.

– У меня будет еще один подарок для тебя, – я посмотрел на танцующий в воздухе над плечом княжны Огонек.

Северянка подняла глаза вверх и наблюдала, как Мартин что-то сосредоточенно говорил на ухо молодой командирши пиратов. Та внимательно слушала, кивая. Неожиданно лицо её просияло, она улыбнулось, и обняла вора. Вела отвернулась и наткнулось на взгляд гнома.

– Хотел бы я знать, что связывает этих двоих, – задумчиво проговорил Габи.

 

* * *

Ветер трепал медные волосы Розы. Я запустил в них свою ладонь. Девушка обернулась с озорной улыбкой:

– Ну что, маг, готов устроить представление, которого эти ведьмаки никогда не забудут? Если выживут, конечно.

– Всегда готов, – я улыбнулся. – Особенно, когда рядом ты.

Роза звонко рассмеялась. Её всегда охватывало веселье перед началом битвы. Казалось, она упивалась предстоящей опасностью и риском будущего сражения. Нетерпеливо подойдя к коню, которого держал за узду адъютант, она вскочила в седло. Ветер трепал стенки шатра за моей спиной. На длинном древке развивался черный стяг с двуглавым беркутом. Девушка вихрем спустилась с холма. В отличие от меня предводительница пиратского княжества предпочитала быть в гуще боя. Даже я не мог уговорить её не рисковать собой. Вот и сейчас её отряд должен был ударить справа. Моя же цель была в том, чтобы вывести из игры ведьмаков. Наши войска стояли у подножия холма, готовые к бою. Напротив них, с другой стороны поля из леса выступали отряды имперских солдат. За их спинами маячили редкие «синие плащи».

Это была уже вторая битва после того, как пиратский флот высадил нашу наемную армию на берегах Империи. И пока мы довольно успешно продвигались вглубь страны. Неожиданность все еще была на нашей стороне. Мы старались не вступать в сражения без особой на то причины. Но в этот раз, чтобы выйти на прямой тракт, ведущий через северные леса к столице, нам нужно было миновать Круж, городок, уместившийся в небольшой долине между холмами.

Я зажмурился и поднял руки. «Синие плащи» слишком долго правили в стране единолично, и поэтому забыли основные правила магических поединков. Никогда не подпускай мага на расстояние взгляда. И не позволяй ему занять позицию выше твоей. В небе надо мной сверкнула молния. Невидимая сила ударила по ведьмакам, стоявшим за спинами солдат, и повалила их на землю. Не все из них смогли встать на ноги и вернуться в строй. Я засмеялся – это было даже слишком легко!

Битва длилась второй час. Оказалось, что имперских солдат было несколько больше, чем мы ожидали. Часть из них пряталась в лесу и появилась в самый неподходящий момент. Отряд Розы теснили и вот-вот были готовы окружить. Отсюда с холма были видны синие магические всполохи. Мне пришлось нанести несколько осторожных магических ударов, стараясь не задеть собственные войска. Но мы полностью отбили наступление по центру и отбросили имперских солдат к лесу. Битва оказалась не такой простой, но постепенно мы побеждали.

Но потом случилось неожиданное. На поле боя появился новый игрок – Императрица. Она не стала медлить и сразу заявили о своем присутствие. Удар огромной силы вырвал кусок холма, на котором я стоял. Быстро встав на ноги, после внезапного землетрясения, я хищно вглядывался на западный левый фланг сражения. К следующему удару я был готов и успел вскинуть руки. Но все равно я со всей силы ударился спиной оземь, когда огненный шар разорвался над полем. Я успел его перехватить, но сила взрыва была такой, что многих сбило с ног.

Ассанида осмелилась покинуть столицу, оставив свой магический свет, который был источником её власти. Такого я от неё не ожидал. Теперь я больше не смеялся, считая, что сражение будет пустяшным, а лишь скрежетал зубами. Если бы на поле сражения Аша явилась со своим братом – я бы точно проиграл. Но мы верно выбрали время нападения на Империю – на всю страну была лишь одна сильная ведьма. Аллар сейчас в Хеджании.

Через полчаса от холма, на котором находился мой штаб, почти ничего не осталось – его сравняло с землей. Но я тоже потрепал имперские войска. Левого западного фланга не было. Вместе с лесом. Вместо этого между мной и Ашей пролегло дымящееся поле с останками. Мы наносили удары друг по другу без остановки – в небе искрили молнии. Я чувствовал, что Императрица постепенно слабеет, промежутки между её магическими выпадами становились все длиннее. Мне тоже с каждым разом все сложнее было сдерживать её удары. Наконец я понял, что Аша решила отступить. Она не ответила на мой очередной удар. Вместо этого синий светящийся вихрь врезался в правый фланг – туда, где до сих пор шла битва. И где была Роза со своим отрядом. Солдаты, окружавшие предводительницу пиратов, попадали. В опасной близости от девушки замелькали синие вспышки, окруживших её ведьмаков.

Я буквально зарычал от негодования. Я чувствовал, что Императрица стремительно покидает поле боя. Еще несколько мгновений – и мне уже не достать её. Сейчас моих сил хватило бы только на один удар. Нужно было выбирать. Или Ассанида, растратившая все, или Роза, чей отряд теснили ведьмаки. И я выбрал.

Подняв руки, я развернулся в сторону правого фланга. Надо мной заклокотало небо и удары молний вспенили песок.