Давайте остановимся здесь. Надо напоить лошадей, — сказал Мэтт в полдень того же дня.

Он перекинул ногу через спину Дакоты и, спрыгнув на землю, погладил шею своего гнедого, радуясь тому, как быстро его любимец восстанавливает свою прежнюю гордую стать.

— Какое красивое место! — Элли придержала свою кобылу и огляделась.

Глубокий поток извивался по узкому ущелью между двух гранитных стен. Коренастые деревья, густой кустарник и высокая сочная трава покрывали пространство между бурлящим потоком и гранитными скалами. К кристально чистой воде вели голые каменистые уступы. По обоим берегам над водой нависали скалистые выступы, подточенные быстрым течением.

Искреннее восхищение Элли красотой этого уединенного места омыло душу Мэтта подобно теплому ласковому дождю, смывающему пот и грязь после долгой дороги.

— Вы знали, что здесь есть такое восхитительное место, или это просто ваша дьявольская удача помогает находить подобные райские уголки?

— И то и другое, — отвечал Мэтт. — Я проезжал здесь в прошлом году, хотя этой дорогой пользуюсь нечасто.

Он повел Дакоту вниз по склону к ручью, осторожно выбирая место среди подозрительно ненадежной осыпающейся земли, покрытой галькой. У самой воды берег был покрыт толстым слоем глины. Дакота зашел в воду и, наклонив голову, принялся с шумом пить. Мускулы так и ходили на его великолепной шее от напряжения.

Элли также спешилась и последовала за Мэттом вниз со своей пегой кобылой. Но на полдороге, придержала лошадь, позволяя Дакоте закончить. Жеребец давно уже проявлял повышенный интерес к ее кобыле, и они мудро решили держать лошадей подальше друг от друга.

Мэтт оглянулся на Элли, с восторгом разглядывающую скалистые темно-коричневые и рыжеватые стены вокруг.

Я бы на вашем месте не стоял там, профессор. — Мэтт кивнул на ее ноги. — Муравьи.

Элли посмотрела вниз. И точно: красные муравьи уже проложили дорожку по ее сапогам, а несколько наиболее агрессивных направились прямо вверх по голенищам с явным намерением забраться под брюки. Она вскрикнула и соскочила с холма, таща за собой кобылу, а затем принялась лихорадочно смахивать насекомых со своих ног.

Просто потопайте ногами, Элли. Они упадут. — Элли последовала его совету, высоко поднимая колени и топая со всей силой. А затем принялась изворачиваться, пытаясь рассмотреть свои ноги сзади. При этом она все дальше отходила от Мэтта.

Мэтт с интересом наблюдал за этими ужимками, не в силах сдержать смех.

Вы собираетесь так топать отсюда до самого Китая, женщина?

Повернувшись к нему лицом, Элли подбоченилась и, сверкая глазами, сердито воскликнула:

Почему вы раньше меня не предупредили? Да перестаньте же смеяться! Здесь нет абсолютно ничего забавного! Эти негодники едва не забрались мне в брюки!

Смех Мэтта мгновенно угас. Яркая вспышка желания пронзила его, превратив улыбку в мучительную гримасу. Ее неосторожные слова мгновенно вызвали в его воображении картины, которые он пытался отогнать от себя все утро. Не скрывая своего раздражения, он ответил насмешливо:

А вот это уже интересно. Если бы им это удалось, как быстро вы смогли бы скинуть с себя брюки и прыгнуть в реку?

Элли мгновенно залилась краской.

Не стоит мечтать о несбыточном, Деверо.

Мэтт вывел Дакоту из реки и повел вверх по склону, не глядя на девушку.

Слишком поздно спохватилась, querida, — пробормотал он себе под нос.

Как только Дакота почувствовал запах свежей травы, он с силой потянул туда хозяина и остановился, лишь уткнув морду в зеленую густую траву возле скалы. Мэтт встал между своим конем и зарослью кустарника, скрывающего подножие скалы. Он сделал вид, что поправляет седло, а сам краем глаза наблюдал за Элли. Девушка подошла к воде, расстегнула верхние пуговицы рубашки и, пока ее кобыла пила, наклонилась, сняла с шеи пестрый платок и, окунув его в воду, принялась протирать кожу влажной тканью.

Мэтт тяжело сглотнул. Он дорого бы отдал сейчас, чтобы оказаться на месте этого мокрого куска ткани, скользящего по ее разгоряченной груди.

Внезапно Мэтт почувствовал какой-то ветерок, овевающий его ноги. Он повернулся, удивленный, и раздвинул руками густую заросль кустарника. В основании скалы зияло не слишком широкое, но глубокое отверстие.

— Вы что-то нашли? — окликнула его Элли, как всегда ничего не упускающая из виду.

— Пещеру.

— Правда? Дайте посмотреть!

Он услышал радостное возбуждение в ее голосе. На этот раз, поклялся Мэтт, он не позволит ей соваться в неизвестное место со своей обычной неосторожной импульсивностью… как бы он ни восхищался ее отвагой.

— Я сейчас достану фонарь из своей сумки, — сообщила она, подходя ближе.

— Вы туда не пойдете, — заявил он, когда она уже стояла рядом с ним

— Простите? Кто это вас уполномочил здесь командовать?

— Я сам. Прямо сейчас.

— И по какому…

— По праву сильного. Смиритесь, профессор. — Он забрал из ее рук фонарь. — Я всегда побеждаю, когда идет речь о грубой мужской силе.

— Но это же нелепо! То, что вы родились мужчиной, еще не значит… — Она приставила вытянутый указательный палец к его груди и толкнула. Никакого эффекта. Она нажала посильнее. Его твердые мускулы казались каменными под ее рукой. Элли несколько растерянно оглядела его сильную шею, грудь, широкие плечи… и судорожно сглотнула. — Конечно, возможно, не просто мужчиной. Вы, разумеется, выше… и сильнее… это правда, но… — она растерянно замолчала, не зная, что сказать. В голове все смешалось, она чувствовала его запах, ощущала рядом его могучее, мощное тело, его властность и силу.

У Мэтта сами собой приподнялись брови. Элли явно смешалась, ощутив всем своим существом, что рядом с ней — мужчина. И на этот раз виски было совершенно ни при чем.

Мэтт ничего не смог с собой поделать, губы сами собой расползлись в широкую ухмылку. Это-то все и испортило.

Элли напряглась и нацепила на лицо одно из своих самых надменных выражений.

Это ничего не значит. Я археолог. Я уже много раз была в таких пещерах. Не думаю, что на этот раз что-то изменилось.

— Только то, что теперь я пойду первым.

— Вам совершенно незачем за меня беспокоиться. Я вполне могу о себе позаботиться.

— Но я беспокоюсь, пусть это и бессмысленно. Даже такой негодяй, как я, может иметь свои слабости. Вы туда не пойдете, — закончил он раздраженным тоном.

После того как они зажгли лампу, Мэтт наклонился над отверстием и полез вниз, держась за окружающие его выступы скал. Последнее, что он услышал, когда сомкнулась тьма над его головой, были тихие слова Элли: “Пожалуйста, будьте осторожны!”

Мэтт улыбнулся. Без сомнения, собственная гордость не позволила ей признать, что она тоже о нем беспокоилась. Пусть хоть и медленно, но ему удается понемногу разрушать те неприступные стены, которые выстроила вокруг себя эта упрямая англичанка.

Короткий туннель расширился, перейдя в пещеру, настолько большую, что свет фонаря не смог достичь ее дальней стены. Мэтт мгновенно распознал едкий запах гуано и тихий писк летучих мышей. Кто хоть раз побывал в пещере, где обитают летучие мыши, никогда не забудет этот особый запах и звук.

Мэтт прошел дальше по проходу, спускающемуся к центру пещеры. Он поднял фонарь над головой так высоко, как только мог. Весь потолок пещеры был сплошь покрыт маленькими шевелящимися коричневыми тельцами зверушек, расположившихся здесь на дневной отдых.

Мэтт внимательно рассматривал их. В свои предыдущие посещения этого места он ни разу не замечал ни этой пещеры, ни летучих мышей, но, правда, он тогда не останавливался здесь надолго, а летучие мыши — сумеречные и ночные охотники, и увидеть их можно лишь в свете гаснущего дня, когда таинственные стремительные тени мелькают на фоне темно-оранжевого закатного неба. Он никогда не уставал наблюдать за этими удивительными стремительными животными. Как-то раз на юго-востоке Нью-Мексико он наблюдал огромную стаю, которую, видимо, что-то выгнало из укромного места. Животных было так много, что стая выглядела как огромная коричневая клубящаяся туча, протянувшаяся от горизонта до горизонта. Зрелище было грандиозным, но отнюдь не пугающим. Мэтт никогда не понимал, почему некоторые люди так боятся летучих мышей.

Опустив лампу, Мэтт обследовал низ пещеры. Подземные воды, просачивающиеся сквозь почву, образовали небольшое озерцо, его гладкая, словно полированная, черная поверхность сверкала в свете лампы подобно зеркалу. Мэтт обошел пещеру по периметру, стараясь обходить массивные кучи мышиного помета в поисках ответвлений и каких бы то ни было знаков на стенах пещеры. Ничего не было. Пещера состояла из одного-единственного помещения и хотя сама по себе представляла интерес, но была совершенно бесполезна с точки зрения их поисков.

Внезапно его ушей достиг шум, искаженный стенами пещеры и приглушенный мягким шевелящимся ковром живых тел. Мыши задвигались в волнении, запищали.

Звуки были похожи на голоса, грубые, сердитые голоса. Мэтт выхватил револьвер и бросился назад к выходу.

Он карабкался по тоннелю, прикрывая рукой лицо от слепящего после темноты солнечного света, пока не привыкли глаза. Он уже почти вышел на открытое пространство, когда что-то ударило о скалу возле его плеча. Отщепившийся кусок камня обжег ему щеку. Долю секунды спустя раздался звук выстрела, эхо от которого еще несколько мгновений грохотало, отражаясь от скал ущелья.

Мэтт метнулся назад в пещеру, но не раньше, чем успел заметить испуганный взгляд Элли, направленный на стоящего рядом Клива Хейли.

Выругавшись, Мэтт бросился по туннелю обратно в Пещеру. Банда Хейли вновь собралась вместе, — во всяком случае, то, что от нее осталось, — и теперь они ищут его — Элли оказалась в их руках заложницей или еще того хуже. Он здесь в ловушке с одним-единственным шестизарядником и четырехкратным запасом пуль в поясе. Похоже, эти негодяи взяли верх. Все, что им сейчас надо, это пригрозить убить Элли, и он будет вынужден сдаться, хотя едва ли он этим спасет Элли от ужасной участи. Думать надо было быстро. Мысли лихорадочно бились в поисках выхода из, казалось бы, безвыходной ситуации.

— Идите за ним, оба! — раздался снаружи грубый окрик.

В туннеле появились тени. Взрыв пороха в темноте на мгновение осветил лицо Дэрби. Пуля пару раз срикошетила от стен, прежде чем вонзилась в кучу навоза на полу пещеры. От оглушительного выстрела, эхом прокатившегося под каменными сводами, несколько дюжин испуганных летучих мышей сорвались вниз и заметались по пещере. Их беспокойные тени и раздраженный шум крыльев навели Мэтта на идею, в которой он так отчаянно сейчас нуждался.

Взглянув вверх, он прошептал:

— Простите, что придется вас потревожить, ребята, но мне нужен отвлекающий маневр.

Направив “кольт” на дальнюю стену, так, чтобы не попасть в животных, Мэтт сделал три выстрела подряд. И в ту же секунду сотни летучих мышей поднялись со своих мест и разлетелись по пещере. Их тонкий пронзительный писк наполнил все пространство. Мэтт зажал уши. Как он и надеялся, огромная стая рванула по туннелю, прочь от опасности. Он знал, что они не слишком любят солнечный свет, но перед лицом опасности попытаются бежать по единственному доступному им пути.

Дэрби закричал, когда на него обрушилась шевелящаяся мохнатая туча, и упал на колени, прикрывая рукой голову. А затем Мэтт различил и голос Сэма. Оба бандита грязно ругались, но не рискнули снова сунуться сюда.

Сжимая “кольт”, Мэтт выбежал из пещеры сразу следом за летучими мышами. Понимая, что у него нет ни одной лишней секунды, он прижал Дэрби к земле, выхватил из его кобуры шестизарядник и изо всех сил ударил бандита рукояткой по голове. Дэрби замертво свалился и затих.

В этот момент мимо уха Мэтта прожужжала пуля, судя по звуку, не дальше чем в паре дюймов. Мэтт отпрянул в сторону, затем развернулся и выстрелил в Сэма. Младший Хейли спрятался за низким кустарником, используя его как защиту.

Внезапно внимание Мэтта привлекло какое-то движение среди лошадей бандитов. Он развернул дуло в ту сторону. Вид Питера Уэнворта, бывшего жениха Элли, пробирающегося среди лошадей, на миг ошеломил его. Что делает Питер в банде Хейли? За этим, безусловно, скрывалось нечто большее, чем простое желание Хейли отомстить ему, Мэтту. Но, поскольку оружие британца все еще оставалось в кобуре, Мэтт не стал тратить на него ни время, ни пулю.

Мэтт продолжал безостановочно двигаться, и все же для Клива он представлял легкую мишень. Вокруг него свистели пули, Мэтт бросился на землю, перекатился через плечо, затем резко отпрянул в сторону, так, чтобы между ним и Сэмом оказалось дерево. Он уже прицелился в Клива… Но в следующее мгновение палец его соскользнул с курка. Мэтт медленно опустил руку с оружием.

Клив Хейли, обхватив Элли за горло левой рукой, прикрывался ею как щитом. Дуло его “кольта” было направлено ей в голову, а за поясом бандита Мэтт увидел еще один запасной револьвер. Желтые от табака зубы Клива сверкнули в самодовольной улыбке, не украсившей заросшую бородой физиономию бандита. Его короткие с медным оттенком светлые волосы сверкнули в заходящих лучах солнца, словно чистое золото.

Мэтт скрипнул зубами. Это была именно та самая ситуация, которой он боялся больше всего.

— Прячешься за спиной женщины, Клив?

— Но это сработало, не так ли? Брось оружие, Деверо, иначе она умрет.

Ярость на собственное бессилие душила Мэтта. Он уже готов был разжать пальцы и выпустить револьвер, как вдруг Элли изо всех сил лягнула бандита, саданув каблуком ему по колену.

Клив взревел от боли и ярости. Он лишь на мгновение ослабил хватку, но Элли, подогнув колени, выскользнула из его Рук и упала на землю. Поняв, что он почти полностью открыт для Мэтта, бандит зарычал и попытался ее схватить, но Мэтту было достаточно и нескольких секунд, чтобы поднять револьвер и выстрелить.

Клив отклонился в сторону. Пуля лишь выбила оружие из его руки. Грязно выругавшись, бандит бросился за огромный валун и, выхватив запасной револьвер, выстрелил в ответ.

Элли растянулась на земле, пытаясь изо всех сил дотянуться до револьвера, выпавшего из руки бандита. Мэтт понимал, что не сможет долго продержаться, окруженный со всех сторон. Но если Элли удастся дотянуться до револьвера, возможно, у них еще есть один шанс из тысячи.

Замри, Деверо! — крикнул Сэм. Развернувшись на каблуках, Мэтт уставился прямо в дуло своему собственному “винчестеру”, тому самому, который бандиты забрали у него вместе со всем остальным имуществом месяц тому назад. У его винтовки, как он очень хорошо знал, был очень слабый спусковой крючок. Одно лишь легкое движение пальца и…

Мэтт застыл, ни один мускул на его лице не дрогнул.

Между тем на ноги поднялся Дэрби. Из пореза на виске текла кровь прямо на черную бороду. Он схватил одной рукой Элли за волосы, другой за запястье. Откуда-то сзади появился Питер и молча наблюдал за сражением.

Сэм зловеще усмехнулся. Его длинные светлые волосы, завязанные сзади в хвостик, открывали тонкое чисто выбритое лицо.

На этот раз я не промахнусь. А теперь бросай револьвер.

На этот раз Мэтт разжал пальцы и позволил “кольту” упасть на землю. Он весь напрягся, понимая, что время его смерти отмеряется последними секундами. Сэм Хейли не нажимает курок только потому, что получает садистское удовольствие, видя, как покрывается холодным потом его жертва в ожидании выстрела.

Нет! — закричала Элли.

Сэм усмехнулся еще шире. Его палец лег на курок, Элли отчаянно вырывалась из сильных рук Дэрби.

Да пристрели же его, черт возьми! — крикнул нетерпеливо Клив. Он уже вышел из-за камня и поднял свой револьвер.

Сэм сплюнул свою жвачку на землю.

— Не-е. Это будет слишком просто. Я хочу полюбоваться на то, как Деверо умирает, медленно и очень мучительно.

— Ты всегда хочешь медленно и мучительно. Да какая тебе, к черту, разница? Мы здесь только для того, чтобы забрать женщину и смыться.

Взгляд молодого Хейли перебегал от Мэтта к Кливу и обратно. Он обиженно поджал губы.

А ты всегда слишком спешишь, братец. Портишь мне все удовольствие. И почему это именно ты всегда принимаешь решения?

Мэтт медленно выдохнул, все еще стараясь не двигаться. Скорее всего, вариант Сэма окажется хуже, но, по крайней мере, он даст ему какое-то время, и, возможно, он сможет найти выход из этой кутерьмы.

— Потому, что я старше, — язвительно буркнул Клив.

— Ну и что? Ты ведь ненавидишь Деверо за то, что он забрал все твои деньги в Сан-Мигуэле, а когда ты обвинил его в мошенничестве перед всеми теми людьми, он обрушился на тебя, прежде чем ты даже успел выхватить оружие.

— Ну а ты? Ты же сказал, что прикончил его месяц назад, что он уже труп. Что-то он слишком живой для трупа.

— Просто он упал чуть раньше, чем надо. Я же предлагал тогда слазать вниз, удостовериться. А ты, как всегда, спешил!

— Я не думал и сейчас не думаю, что стоит зря терять время. Я доверил тебе прикончить его в тот раз. И что из этого вышло? Тоже мне, меткий стрелок! — презрительно фыркнул Клив.

Питер переводил взгляд с одного брата на другого, все больше раздражаясь.

Я нанял вас совсем не для того, чтобы вы тут выясняли отношения. Хватит спорить, принимайте решение, если не хотите, чтобы это сделал за вас я.

Клив обернулся к британцу, и тот невольно отступил На шаг под яростным взглядом бандита.

По крайней мере, хотя бы выслушай мою идею, — угрюмо настаивал Сэм.

Закатив глаза, Клив буркнул:

Черт с тобой, давай, но только чтобы это действительно было что-нибудь стоящее.

Сэм зловеще усмехнулся и выпустил еще одну струю коричневой жидкости изо рта на землю.

Давай привяжем Деверо у той муравьиной кучи, на которую наткнулся Дэрби, когда мы только сюда приехали. Немножко пожжем его сигаретами, немножко порежем, чтобы привлечь муравьев. Плюс солнце и жажда. Завтра к вечеру он распухнет, как недельный труп.

Мэтт вздрогнул. Воображение у Сэма было явно извращенным. Но если бы Клив взял верх, то он, Мэтт, уже валялся бы здесь с развороченной грудью.

Между тем Клив задумался, почесывая бороду:

— Ну, возможно, эта идея не такая уж плохая.

— Почему мы не можем просто убить его и покончить наконец со всем этим? — возмутился Дэрби. Элли попыталась и его лягнуть ногой, но он только сильнее ухватил ее за волосы и вывернул назад руку. Лицо девушки исказилось от боли.

— Прекрати скулить, Дэрби! — рявкнул Клив. Эта последняя реплика, кажется, заставила его принять решение. Он подошел ближе к Мэтту с садистской улыбочкой на лице. — А ну-ка, Сэм, принеси сюда сыромятный ремень и отрежь четыре куска. А потом мы его немножко порежем. Муравьи сразу прибегут на запах крови.

Мэтт заметно побледнел, несмотря на все свое самообладание. Клив заметил это и воодушевился. Кажется, идея брата нравилась ему все больше.

Главное, побеспокойся, чтобы это были хорошие ремни.

Сэм поспешно отошел, Клив не спускал глаз с Мэтта.

— А что, если я предпочту, чтобы вы меня просто пристрелили? — пробормотал пленник, понимая, что Клив, скорее всего, сделает именно то, чего, по его мнению, Мэтт более всего хочет избежать.

— Ни малейшего шанса, Деверо.

— Могу себе представить.

— И смотри, не вздумай дергаться, когда мы будем тебя привязывать. — Клив кивнул в сторону Элли. — Ты ведь не хочешь, чтобы леди пострадала только из-за того, что тебе хочется потешить свою гордость.

— Вы ведь собирались забрать ее с собой, — холодно бросил Мэтт.

— Именно за тем мы сюда и приехали.

— Тогда при чем здесь я? Вы ведь и так ее не пощадите, ублюдки!

Клив нагнулся ближе. Его слова предназначались только для Мэтта:

Но не сейчас. Она зачем-то понадобилась этой задирающей свой нос английской светлости. И он предложил нам хорошо за нее заплатить. А потому я не возражаю, чтобы немного потерпеть. С другой стороны, если ты соберешься буянить, я просто пристрелю этого заносчивого британца — у меня, кстати, давно уже руки чешутся, а девчонкой мы все попользуемся. Тебя я все равно остановлю парой пуль, но так, чтобы ты не умер слишком быстро и полюбовался, как мы будем дрючить эту девчонку. Я разложу ее прямо здесь, перед тобой, чтобы ты не пропустил ни одной детали. Думаю, мне понадобится три, а то и четыре раза, чтобы полностью получить удовольствие от такой хорошенькой кобылки.

Мэтт с шумом выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. Клив усмехнулся:

— Да, думаю, так и надо сделать. Мысль о том, что я оттрахал ее, будет еще сильнее жечь твои внутренности, так ведь? Хотя держу пари, ей это понравится. Знаешь, женщины никогда не отказываются от предложений старины Клива.

— Как Джоан у мадам Симоны? Вспомни-ка об этом, Клив. Восемь лет назад. Мы тогда первый раз с тобой встретились. Джоанне это так понравилось, что тебе пришлось избить ее до полусмерти. Помню, как мне понадобилось оттащить тебя от нее, а потом показать, каково это — когда тебя так избивают. Я бы тогда и раньше вмешался, если бы ты не заткнул ей рот кляпом. Сломав тебе тогда нос, я едва ли сделал твою физиономию более безобразной.

Револьвер Клива угрожающе звякнул, когда он отвел затвор.

Думаешь, сможешь заставить меня застрелить тебя прямо тут и спасти от медленной мучительной смерти, ведь так? Так вот, ничего у тебя не выйдет.

Старший из братьев Хейли выразительно фыркнул. Он обернулся взглянуть на возвратившегося Сэма с нарезанными кусками сыромятного ремня.

Раздевайся, Деверо. Мне бы не хотелось лишать этих голодных маленьких тварей ни малейшего кусочка твоей драгоценной шкуры. И не забывай, что я тебе сказал о женщине.

Хорошо зная Клива, Мэтт понимал, что тот выполнит все свои дьявольские угрозы. Он принялся расстегивать рубашку, наблюдая за Элли, глядящей на него с потерянным, несчастным выражением лица. То, как грубо обращался с ней Дэрби, бесило Мэтта, но в то же время заставляло подчиниться. Он скинул с плеч подтяжки, вытащил из-за пояса рубашку, обнажив торс и талисман с ягуаром, все еще висящим на его шее. Сняв рубашку, он отбросил ее в сторону.

— Что вы собираетесь с ним делать? — спросила Элли, и Мэтт порадовался тому, как твердо звучит ее голос. Ей еще потребуется вся ее выдержка и стойкость.

— Да вот, скормим его муравьям, моя прелесть, — игривым тоном сообщил Сэм.

Он вбил околышем топора в землю первый кол с привязанным к нему ремнем. Затем, обойдя муравьиную кучу, вбил два других кола, расположив их в углах прямоугольника.

— Просто порадуйтесь, что это не вы. Вы такая сладкая, что муравьи сожрут вас за один присест.

— Сладкая? Да она чистый уксус, — съязвил Питер. — Уж можете мне поверить.

Элли судорожно вздохнула:

Вы не сделаете этого! Так поступают только дикари!

Забив последний кол, Сэм выпрямился.

Ага. Именно поэтому мне так и понравилась эта идея.

Он подошел к Мэтту. Его усмешка казалась такой же безумной, как и выражение его возбужденно сверкающих глаз.

И кто же может нам помешать? — злорадно спросил Дэрби.

Элли взглянула на бандитов с надменным, пренебрежительным выражением царствующей королевы. Мэтт испытал чувство гордости, видя ее отвагу, хотя и донимал, что это чистой воды бравада.

Вы трусы! Все вы! — выкрикнула Элли. Питер вышел вперед.

— Что это там, на шее этого парня?

— Вот это? — Сэм фыркнул. — Выглядит как бесполезный кусок булыжника.

Он поддел кончиком ножа талисман со змеей.

Все силы Мэтта в этот момент ушли на то, чтобы сдержаться и не отпрянуть, когда холодная сталь коснулась его голой груди. Поступки Сэма были настолько непредсказуемы, что от него в любую минуту можно было ожидать чего угодно. Например, он мог вонзить этот нож прямо в грудь Мэтта. В такую минуту мысль о талисмане ушла на второй план.

Возможно, и бесполезный, — сказал Питер, небрежно взглянув на талисман. — Любопытный камень тем не менее. Я, пожалуй, возьму эту вещицу себе, ведь ему она уж точно больше не понадобится.

Пожав плечами, Сэм срезал кожаный шнурок и бросил талисман Питеру. Тот подхватил камень и убрал к себе в сумку.

Элли передернулась.

Неприятный холодок подозрения закрался в душу Мэтта. Что сейчас волнует Элли больше: беспокойство за него, Мэтта, или потеря ее талисмана?

Дэрби, свяжи леди запястья и передай ее нашему благородному лорду. А потом помоги Сэму привязать Деверо.

Сэм отмерил футов двенадцать ремня и протянул Дэрби со словами:

— Я отрезал немного лишку веревки, эта девица кусается, что твоя гремучка. Уверен, что справишься с ней?

— Не дави на меня, Сэм, — мрачно ответил Дэрби.

— Да? — засмеялся Сэм. — И что ты сделаешь?

У Дэрби даже уши покраснели от этой издевки. Пробормотав что-то себе под нос, он принялся связывать запястья Элли.

Снимай все, Деверо, — приказал Клив, махнув револьвером.

Пояс Мэтта с пустой кобурой упал на землю рядом с оружием. Он стянул с ног высокие сапоги до колен и брюки. Теперь он стоял перед ними в одних коротких полотняных подштанниках, которые специально обрезал, чтобы было не так жарко.

Дэрби закончил связывать запястья Элли и грубо толкнул ее в руки Питера. По пути Элли ухитрилась изогнуться и взглянуть на Мэтта. Он стоял почти голый, и Элли невольно покраснела. Мэтт ничего не мог с этим поделать — его шея и лицо тоже вспыхнули в ответ.

— Кальсоны тоже снимай, — приказал Клив.

— Зачем? Чтобы леди увидела, чего она в действительности лишилась? — подначил Мэтт Клива, стараясь сохранить хоть немного достоинства.

Издевка взбесила бандита, на что, собственно, Мэтт и рассчитывал. Короткий удар в челюсть огромного волосатого кулака свалил его на землю. В голове словно взорвалась бочка с порохом. Прежде чем он смог подняться, Сэм и Дэрби схватили его за руки и, подтащив к муравьиной куче, накинули на запястья петли из сыромятных ремней.

Примитивный инстинкт требовал от Мэтта сопротивляться, не в его правилах было сдаваться без сражения. Но он смог подавить в себе это желание, помня об угрозе Клива. Холодная логика подавила ярость и страх, и хотя он понимал, как мало от него зависит сейчас судьба Элли, все же не хотел лишний раз провоцировать Клива. И еще Мэтт не хотел, чтобы Клив в ярости нажал курок и таким образом лишил его последней надежды на спасение, какой бы призрачной она сейчас ни казалась ему.

Сэм и Дэрби между тем туго стянули ему колени и запястья, распяв на земле. Острые камни впились в его голую спину, а муравьи в ту же минуту поползли по телу, обжигая кожу своими едкими укусами.

Сэм присел на корточки рядом с длинным охотничьим ножом в руке. Мэтт старался не смотреть на сверкающее лезвие, а сосредоточил взгляд на лице бандита, вложив в этот взгляд все свое отвращение. Дэрби отодвинулся в сторону, так, чтобы выйти из поля зрения Мэтта.

Попробовав остроту лезвия большим пальцем, Сэм сказал, явно наслаждаясь ситуацией:

— Можно мне порезать его немного, Клив?

— Конечно. Отчего же нет. Только поспеши. Не ночевать же нам тут.

Элли сделалась белее мела. С такой жестокостью она никогда еще не встречалась в своей жизни. Она превосходила все границы ее воображения.

Мэтт краем глаза видел ее лицо, но мог лишь крепче сжать зубы. Если он, Мэтт, не найдет способа освободиться, то очень скоро Элли уже на личном опыте узнает степень жестокости бандитов Хейли.

Мэтт подавил в себе волну страха и ярости и постарался призвать на помощь все свои силы и выдержку, которые, он это знал, очень скоро ему понадобятся. Его единственный шанс заключался в характере Клива, у которого начисто отсутствовало какое бы то ни было терпение. Понадобится много часов, чтобы укусы муравьев, жара и жажда прикончили его. Мэтт очень рассчитывал на то, что Клив не захочет зря терять время и оставит его умирать одного.

Оранжевые лучи заходящего солнца сверкнули на стали, когда Сэм повернул в руке нож.

Как насчет того, чтобы начать не спеша и полегоньку? — прошептал младший Хейли хриплым от возбуждения голосом.

Мэтт задержал дыхание, когда холодная сталь коснулась его кожи.