Мэтт навалился на камень плечом и напряг все свои силы. Но лишь затем, чтобы еще раз убедиться: сдвинуть камень он не сможет. Ноги у него заскользили на круглых камешках, и он скатился вниз.

Проклиная на чем свет стоит мексиканца, он поднялся и снова начал карабкаться к закрытому камнем входу. В стене пещеры имелось для этого несколько углублений, что-то вроде ступенек. Все равно, так или иначе, но он выберется отсюда. Отчаяние придавало ему силы. Ведь с каждой минутой Салазар все дальше увозил от него Элли.

Он выбрал место поближе к краю и опять уперся спиной в камень, поднатужился и… в тонкий просвет, образовавшийся от его усилий, скользнула веревка.

— Обвяжи конец вокруг камня, — раздался приглушенный голос снаружи.

Очень удивившись, Мэтт тем не менее решил, что может разобраться позже с этим неприятным сюрпризом. А сейчас главное — выбраться отсюда. Он пропустил веревку под камнем и проткнул конец с другой стороны в узкую щель вверху. Послышался громкий возглас, затем ржание лошади. Мгновением позже каменная плита сдвинулась, путь был свободен.

Яркий солнечный свет пробился сквозь облако поднятой пыли. Мэтт прикрыл рукой глаза. Он, конечно, сразу узнал Питера.

Свет блеснул на никелированной рукоятке пистолета в руках британца.

Что, попал в затруднительное положение, не так ли, Деверо? — с фальшивым сочувствием крикнул тот сверху.

Мэтт смотрел на него, как на червя, которого с удовольствием бы раздавил.

— Ты пропустил самое интересное, — сказал он.

— Как я понимаю, так ты называешь эту дикую выставку? — Питер многозначительно кивнул на мертвые тела бандитов. — Должен тебя поблагодарить за то, что уничтожил шайку Хейли для меня. Они и в самом деле чертовски неудобные компаньоны.

— Если ты действительно хочешь отблагодарить меня, сделай так, чтобы Элли не отвечала за твое преступление.

— Уж не хочешь ли ты предложить мне отдаться в руки этому скучному мексиканскому капитану?

— Нет, конечно. Этого я от тебя и не ожидал. — Мэтт спокойно сложил руки на груди, не обращая никакого внимания на дуло пистолета, направленного прямо ему в лицо. — Ведь для этого требовалась бы отвага, а у тебя нет ни одной благородной косточки во всем твоем никчемном теле, Уэнворт.

Ярость вспыхнула в глазах Питера и отразилась в изгибе его губ.

— Лучше бы тебе побеспокоиться о своей собственной судьбе в данный момент. Я вполне могу справиться и сам, чтобы вытащить отсюда сокровища. А ты ведь всего лишь наемный работник, Деверо.

В этот момент пистолет в руке Питера дрогнул, заставив Мэтта более серьезно отнестись к опасности, которая ему угрожала. Хотя Питер и проявил явное отвращение к насилию, его взвинченное нервное состояние само по себе представляло опасность.

Если Мэтт попробует выбраться наружу, то неизвестно, как отреагирует на это Питер.

И ты даже не хочешь их увидеть? — спросил он хрипло.

Питер вглядывался в темный туннель позади Мэтта.

— Принеси их сюда, — приказал он нервно.

— С чего бы мне это делать? И как ты узнаешь, что я принес все, а не заначил кое-что для себя?

— Ну, ты, не играй со мной, — прошипел Питер, нервно облизывая губы.

— Едва ли это игра. С таким-то богатством.

— И сколько там золота? — спросил Питер.

— Столько, сколько ты никогда в своей жизни не видел. Куски такого чистого золота, что ты сможешь продавить их ногтем. И каждый — настоящее произведение искусства. Драгоценности так и сияют, что твои звезды.

Питер тихо выругался.

Ну ладно. Тогда я спускаюсь. Отойди с дороги. Но лучше тебе на этот раз не врать.

Мэтт отошел, улыбаясь. У него уже чесались руки.

Давай показывай, — приказал Питер, добравшись до дна пещеры.

Мэтт поднял лампу, которую они оставили здесь с Элли. Двигаясь быстро и целенаправленно, он пошел вперед, показывая дорогу. Свет лампы разрывал тьму, высвечивая круг, в котором двигались двое мужчин. У того, что шел сзади, в руке был пистолет.

Они быстро добрались до первой ниши. По внезапно покрасневшему лицу Питера можно было догадаться, что он ничего не увидел здесь, кроме серой полусгнившей массы.

— Что это за дрянь, черт возьми?! — воскликнул Питер. Он поддел ногой кипу сгнивших одеял на полу. В воздух поднялась туча пыли и трухи. На пол упал и разбился маленький горшочек.

— Смотри лучше, — тихо посоветовал Мэтт. Он поднес лампу ближе к стоящим на полках сокровищам.

Пыль медленно оседала. Сквозь нее что-то засверкало среди глиняных черепков, привлекая внимание дрожащими в свете лампы зелеными лучами. При ближайшем рассмотрении это оказалось тяжелое золотое кольцо с огромным квадратным изумрудом.

Воздух с шумом вырвался из легких Питера, взгляд остекленел. Он быстро наклонился и схватил кольцо, предоставив Мэтту тот самый шанс, на который он, собственно, и рассчитывал.

Молниеносным движением он выхватил пистолет из руки Питера и повалил британца на пол. Затем, наступив сапогом на грудь поверженного противника, прижал его к камням. Направляя пистолет прямо в лицо Питера, Мэтт испытал огромное удовлетворение.

— В действительности я должен был бы тебя пристрелить прямо тут, никчемный ты сукин сын.

— Но ты этого не сделаешь, Деверо, — прохрипел Питер. — Ты ведь не убийца.

Воспоминание о последнем рейде команчерос вызвало в его душе острое чувство вины. В тот день вокруг него ужасной смертью умирали невинные жители деревни. Неважно, что он сам стрелял только поверх голов и, как он очень надеялся, никого не убил, кроме того бандита. Но он не мог ничем помочь, не мог остановить эту кровавую резню. До сих пор в его ушах стояли истошные крики женщин и плач детей, рев огня и выстрелы.

Мэтт взвёл курок пистолета.

Ты так в этом уверен? — хрипло спросил он со зловещей улыбкой.

У Питера от ужаса округлились глаза. Куда делся циничный, тонкий, уверенный в себе джентльмен!

Мэтт, почувствовав отвращение, убрал ногу с его груди.

Вставай, — коротко приказал он. Питер поднялся на ноги.

— Нам нет никакой нужды ссориться, Деверо. Только эта вещичка стоит целого состояния. Но ты уверен, что здесь есть еще что-нибудь?

— О да, уверен.

— Тогда мы можем разделить с тобой сокровища и стать богатыми людьми. — Глаза англичанина заблестели. — Даже более богатыми, чем может присниться в самых диких снах.

Мэтт покачал головой.

— Ты и в самом деле низкий негодяй, Питер Уэнворт.

— Да здесь больше денег, чем ты когда-нибудь видел за всю свою жизнь! — воскликнул Питер, скривившись. — Тебе одному будет даже слишком много.

— Я никогда не нуждался в больших деньгах. Мне вполне достаточно того, что могут принести мне мои руки и голова. А сейчас единственное, что меня по-настоящему волнует, это возможность получить назад Элли в целости и сохранности.

Отдать все богатство за эту фригидную сучку? Ты сошел с ума!

Мэтт выразительно сжал кулак.

— Нет. Сейчас я разумен, как никогда.

— Дурак ты, Деверо. Но что ты собираешься делать?

— Во-первых, отдай мне камни-талисманы, которые ты стащил у нас. Они уже сослужили свою службу, но все еще очень много значат для Элли. Давай их сюда.

Питер вытащил из кармана оба талисмана и кинул Мэтту. Ленточка и кожаный шнурок переплелись, как две змеи. Мэтт поймал их и положил на видном месте рядом с золотой статуэткой.

Я оставлю их здесь, чтобы Элли смогла взять, когда вернется. Ну а теперь мы с тобой отправимся к капитану Салазару и его солдатам.

— Зачем? У нас мало оружия и едва ли есть шанс справиться с ними.

— Я намерен избежать кровопролития в любой его форме. Элли может пострадать в перестрелке.

— Тогда что ты собираешься делать? Есть ли хоть какое-нибудь подобие плана в твоей провинциальной американской башке?

— Ты сделаешь признание. — Питер побледнел.

— И ты думаешь, что Салазар мне поверит? До чего же ты наивен. Этот тип уже получил свой приз. — Он говорил, все более распаляясь. — С чего ты взял, что он согласится обменять меня на нее?

— Так или иначе, — мрачно ответил Мэтт, — но Энрике Салазар отпустит Элли.

* * *

Мэтт выбрался из пещеры и обнаружил, что солдаты оставили его лошадь и груженых мулов, как мексиканец и обещал. Ничто из его вещей также не тронули. Он быстро достал винтовку и револьвер и перезарядил их. Пистолет Питера он засунул себе за пояс для пущей надежности.

Руки вверх! — приказал он сердито надувшемуся британцу. — И больше не испытывай моего терпения. Я и так уже на пределе.

Они поехали легким галопом по следу мексиканцев. Мэтт скакал чуть сзади с винтовкой, направленной в спину Питера.

Отряд Салазара они нагнали даже быстрее, чем Мэтт ожидал. Велев Питеру свернуть в заросли кустарника, росшего по склону, Мэтт срезал путь, и вскоре они выбрались прямо на дорогу, по которой ехали солдаты.

Раздался предупреждающий окрик, и мексиканцы натянули поводья, резко останавливаясь. При виде Мэтта на лице Элли появилась сначала радость, потом облегчение, а затем она сердито нахмурилась. Большего он и не ожидал.

— Очень умно, Деверо, — признал Салазар. — Поздравляю с успешным освобождением.

— Я привез вам кое-что в обмен на вашу пленницу, — угрюмо сообщил он.

— А, теперь я вспомнил сеньора Уэнворта. Очень высокомерный человек. Сейчас он выглядит несколько хуже, чем в Мехико-Сити.

— Я объясню… — запротестовал Питер.

— Честная сделка, — продолжал Мэтт, не обращая внимания на Питера. — Настоящий вор в обмен на мисс Карлайл.

— Мне очень жаль, но у меня нет прямых доказательств того, что сеньор украл и переплавил артефакты в золотые слитки, кроме заявления самой сеньориты Карлайл. Но даже если и так, она все еще остается ответственной за утерю драгоценных археологических находок. Так что я не согласен на такой обмен.

— Я же тебе говорил! — обрадовался Питер.

— Заткнись, Уэнворт.

Мэтт сжал зубы, пытаясь подавить растущую внутри панику. Он никак не мог позволить Салазару забрать с собой Элли. Он два года провел в Мексике, скрываясь там вместе с команчерос, и знал, как легко там пропадали люди, особенно в тюрьме. Он был уверен, что шанс отыскать ее после того, как она пересечет границу, почти равен нулю. И ни деньги, ни имя ее отца не помогут. Но и вступать в бой с семью вооруженными солдатами было бессмысленно.

Элли продемонстрировала небывалую отвагу, сдавшись в плен, потому что считала себя виновной. С ее точки зрения это было справедливо. Однако что стоила ее ошибка по сравнению с его трагической ошибкой, даже если она и произошла много лет назад. Если кто и заслуживал наказания, так это он, а не она.

Что ж, значит, наступил момент встретиться с прошлым.

Ты думал, что узнал меня, Салазар, — мрачно сказал Мэтт. — Так вот, ты прав. Потому что я уверен, что тоже тебя узнал.

Глаза мексиканца вонзились в Мэтта.

Помнишь? Пятнадцать лет тому назад. Ваша деревня… набег команчерос… — нажимал Мэтт. — Один из бандитов верхом на лошади рассек тебе щеку саблей. Он тогда едва не убил тебя.

Капитан мгновенно схватился за оружие. Его обычно невозмутимое выражение на миг сменилось вспыхнувшей яростью.

Мэтт, что происходит? — встревоженно спросила Элли.

Он, казалось, не замечал ее, полностью сконцентрировавшись на своем противнике.

— Я слышал, что все команчерос, которые участвовали тогда в набеге, были схвачены в течение следующих двух лет и повешены. Впечатляет. Это ты сам сделал или кто-то помогал?

— Мой друг. Тот, кто очень хорошо понимал меня.

— Тогда, наверное, ты знаешь, что поймал не всех. Вспомни еще одного паренька, похожего на меня, только моложе, с длинными волосами, связанными сзади в хвост, и скудной бороденкой человека, которому еще нет восемнадцати.

— Да. Теперь я тебя вспомнил. Я видел тебя сквозь дым. Ты повернул лошадь и ускакал в направлении, противоположном тому, куда уехали команчерос. Ты тогда, верно, потерялся, гринго.

— Ну так вот, теперь ты можешь восстановить справедливость, поймав последнего бандита, участвовавшего в том рейде. А теперь отпусти Элли, — твердо сказал Мэтт, игнорируя насмешку. — Бери Питера в обмен, а себя я предлагаю в качестве премии. Только при одном условии: ты дашь мне слово, что я предстану перед настоящим судом, где смогу выступить в свою защиту. Никаких судов линча.

Салазар вскинул винтовку.

— Почему ты решил, что я не убью тебя прямо сейчас?

— Элли назвала тебя человеком чести, а я знаю, что она хорошо разбирается в людях.

Элли пришла в замешательство. Учитывая ее печальный опыт в этом деле, она не могла прийти в себя от удивления, услышав слова Мэтта. Но самое удивительное заключалось в том, что он имел в виду именно то, что сказал.

— Это не может быть правдой, капитан. В чем вы обвиняете Мэтта?

— Пятнадцать лет назад банда пьяных команчерос ворвалась в нашу деревню, сеньорита. Люди уже устали бояться этих негодяев, они пытались бороться. Это была ошибка, о которой все мы потом пожалели. Многих женщин изнасиловали, прежде чем убить, в том числе моих мать и сестру. Когда выстрелы стихли, в деревне уже почти никого не осталось в живых. Я был всего-навсего ранен, потому что команчеро, который пытался меня убить, сам был застрелен в последний момент. Должно быть, шальная пуля. — И, указав пальцем на Мэтта, Салазар добавил гневно: — И он там был!

Мэтт?

Она обернулась к нему, ее глаза умоляли его сказать, что он этого не мог сделать. Он не мог. Его горло сжалось, словно он проглотил пригоршню песка.

Я был там, Элли, — резко ответил он на ее безмолвную мольбу. — Я видел, как вокруг меня умирали люди. И я ничего не сделал, чтобы остановить эту резню.

Ужас отразился в ее взгляде. Ее реакция не удивила Мэтта. Чего нельзя сказать о его собственной реакции. Он почувствовал себя так, словно ему дали в зубы. Он потерял уважение Элли, и эта потеря оказалась самым страшным испытанием. Он закрыл глаза на мгновение, сожалея о своем признании. Но слова были произнесены, и он уже ничем не мог исправить то, что только что совершил.

Мэтт открыл глаза, но все еще не мог заставить себя взглянуть на девушку.

— Так мы пришли к соглашению, Салазар? Ты отпустишь ее и больше не станешь преследовать?

— Хорошо. Согласен. Даю слово.

Мэтт кивнул. Он сжал бока Дакоты коленями и послал его вперед. Его окружили четыре солдата. Один из них взял револьвер, винтовку и нож.

— Уезжай, Элли.

— Я… я не могу. — Она едва смогла выдавить эти слова, все еще не придя в себя от шока. — Все это, возможно, было совсем не так.

— Не трать зря время, Элли. Если ты сейчас не уедешь, он передумает и заберет с собой в Мексику всех троих. И что тогда станет с твоим открытием?

Эй, послушайте, — запротестовал Питер, когда один из солдат подъехал к его лошади и взял ее под уздцы. — Вы явно получили все, что хотели, капитан, так что я вам совсем не нужен.

Не обращая на него внимания, Салазар отдал сигнал своим людям двигаться дальше вместе с двумя пленниками. Он обернулся к Элли.

Счастливого пути, сеньорита. Я восхищаюсь вашей отвагой. Я обязательно доложу президенту о том, как храбро и достойно вы себя вели.

Элли стояла и смотрела, как они уезжают, слишком ошеломленная всем произошедшим, чтобы хоть как-то реагировать. История, скупо рассказанная капитаном, ужаснула ее. И Мэтт… Но когда прошел первый шок, она поняла, что все меньше и меньше верит в то, что Мэтт мог участвовать в этих убийствах… неважно, что он сказал.

А что, кстати, он сказал? Она начала лихорадочно вспоминать его точные слова, произнесенные с такой горечью:

Я видел, как вокруг меня умирали люди. И я ничего не сделал, чтобы остановить эту резню.

Ну конечно! Он вовсе не признавался в том, что убивал жителей деревни. Наоборот, он глубоко переживал, что был там. И его лицо… Она достаточно хорошо теперь знала Мэтта, чтобы распознать выражение муки в его глазах, он осуждал себя за то, что не смог остановить убийства.

Она вспомнила его рассказ о том, как был вынужден жить с команчерос в качестве раба. Видимо, они заставили его поехать с ними в этот набег. Что мог сделать семнадцатилетний мальчишка в этой ситуации? Но узнав теперь уже взрослого мужчину, жесткие требования, которые он предъявлял к себе, она понимала, что он не мог не чувствовать себя виновным.

Один из бандитов верхом на лошади рассек тебе щеку саблей. Он тогда едва не убил тебя.

Элли вздохнула. Мэтт видел, как это случилось. Но была ли пуля, спасшая Салазара, шальной, как думал капитан, или это Мэтт нажал на курок, чтобы спасти мексиканского паренька, фактически своего ровесника?

Ты повернул лошадь и ускакал в направлении, противоположном тому, куда уехали команчерос.

Видимо, тогда-то он и удрал от своих мучителей. Должно быть, он воспользовался хаосом, царящим вокруг, и, улучив момент, сбежал. Как мог семнадцатилетний паренек противостоять опьяневшим от крови и насилия бандитам? Так говорила себе Элли, всей душой стараясь защитить Мэтта. Она вдруг твердо поверила в его невиновность. Если бы тогда он попытался противостоять им, они бы просто его убили, и она потеряла бы возможность встретиться с ним.

Полюбить его.

Но что же ей теперь делать? Как не допустить, чтобы Салазар отвез Мэтта в Мексику, где ему, скорее всего, грозит смерть? Как она сможет убедить Салазара услышать и поверить в правду, забыв о своей мести, лелеемой многие годы? Мэтт предложил за нее сначала Питера, потом себя. А она ничего не может предложить капитану, во всяком случае такого, чтобы его заинтересовать.

Или все-таки может?

Ее сердце вдруг глухо забилось в отчаянной надежде. Она повернула коня и галопом помчалась назад по дороге к пещере.

* * *

Уже подъезжая к пещере, Элли заметила впереди двух всадников, что не сильно ее обрадовало, особенно если учесть ее опыт общения с бандой Хейли. Однако вскоре все ее страхи рассеялись, когда в одном из них она узнала Сета Моргана.

Элли поехала им навстречу, зная, что всегда сможет рассчитывать на помощь лучшего друга Мэтта. Кто был другой всадник, оставалось для нее загадкой, пока он не приподнял свою широкополую шляпу, сдвинутую почти на глаза.

— Дерек! — воскликнула Элли. Она придержала лошадь, потрясенно глядя на знакомые золотистые волосы, голубые глаза и красивые, аристократичные черты лица своего любимого брата. — Это и в самом деле ты?

— Именно я, — сказал Дерек, широко улыбаясь.

— Здравствуйте, мистер Морган.

— Мэм… — Сет приподнял шляпу, с удивлением глядя на всадницу.

Пришпорив лошадь, Элли подъехала к мужчинам и порывисто обняла брата.

Что ты здесь делаешь?..

Внезапное понимание заставило ее замолчать. Ее улыбка сразу потухла, сменившись подозрительным взглядом. Она чуть отодвинулась от него.

— Это отец тебя послал, так? Чтобы ты доставил меня в Галвестон?

— Я тоже безмерно счастлив тебя видеть, дорогая сестричка, — произнес он своим глубоким бархатным голосом. И добавил уже серьезно: — Я добровольно вызвался, Элли. Это все же лучше, чем если бы отец послал за тобой кого-нибудь, не уважающего твои чувства и желания. У меня имеется свой собственный опыт отцовских ультиматумов.

— Но все это может подождать, — отмахнулась Элли. — У меня сейчас гораздо более важное дело, которое требует вашей помощи, вас двоих.

— Где Мэтт? — спросил подозрительно Сет Морган.

— Именно о нем я и пытаюсь вам сказать. Его арестовали мексиканские солдаты. Прямо сейчас они везут его в Мексику.

— Ах ты сукин сын, — пробормотал Сет. — Извините, мэм.

— Этот тот самый мужчина, с которым ты провела больше двух недель? — вмешался Дерек, и в его голосе послышались нотки праведного возмущения. — В таком случае скатертью дорога!

Элли сердито взглянула на Дерека, затем на Сета.

— Я ввел его в курс дела в общих чертах, — сконфуженно сказал Сет.

— Ну, разумеется, — сухо прокомментировала она. — На самом деле, Дерек, сейчас нет времени играть роль заботливого старшего брата. Я люблю Мэтта, и ты поможешь мне спасти его.

Дерек промолчал, только изумленно приподнял брови.

Вот что, Сет, — продолжала Элли, тут же беря быка за рога. — Они едут длинной дорогой через горы. Мэтт показывал мне короткий путь. Если мы поспешим, то сможем перехватить их, пока они не уехали слишком далеко. — Oнa оглядела их снаряжение и тут же распорядилась: — Мы можем использовать ваших мулов, а также тех, что мы оставили у пещеры вместе с лошадьми братьев Хейли.

— Хейли?! — эхом откликнулся Сет, хватаясь за “кольт”.

— Не беспокойтесь, они убиты, — нетерпеливо сказала Элли. — Но мы должны поспешить, если хотим спасти Мэтта. Едем! — крикнула она и, пришпорив лошадь, галопом понеслась к пещере.

— Эй, вы уверены, что едете в нужную сторону? — несколько растерянно окликнул ее Сет.

Уверена! — крикнула она, обернувшись. — Скорее! — Мужчины обменялись удивленными, чуть насмешливыми взглядами. Дерек, пожав плечами, заметил:

Она всегда была слишком импульсивна и упряма.

И двое мужчин, пришпорив лошадей, поскакали следом за девушкой.