— Если вы закроете глаза, то ощутите полную гармонию с природой, — Миша улыбнулся, стоя рядом с Эллой на палубе огромной белоснежной яхты «Анна», которую он назвал в честь матери.
— Или окажусь на «Титанике».
Миша негромко рассмеялся и невзначай коснулся ее руки чуть выше локтя.
За это утро он уже трижды делал нечто подобное, рассказывал подробности своего детства, жаловался на сестер и ни разу не заговорил о делах компании. Сегодня Миша сменил официальную форму одежду на белые шорты и желтую футболку-поло, которая ладно смотрелась на нем. Погода обещала жаркий день. Миша позвонил Элле с самого утра, чтобы посоветовать захватить крем для загара.
Для прогулки Элла выбрала легкий хлопковый сарафан белого цвета, усеянный ромашками, и удобные босоножки. Пытаясь утихомирить свои непослушные локоны, она не добилась успеха и, уже опаздывая, схватила соломенную шляпу с огромными полями, решив, что это беспроигрышный вариант.
О том, где она проводит сегодняшний день, не знала даже Люда. Но Элла подозревала, что это не укрылось от Марка. Впрочем, больше он ей не писал, и она с облегчением вдыхала свежий речной воздух, наслаждаясь приятной компанией.
Миша, сняв очки, перестал походить на серьезного бизнесмена, кормил ее вкусными кексами и персиками. От вина Элла отказалась. Она не очень любила спиртное.
— Терпеть не могу «Титаник» Джеймса Кэмерона, — признался Миша, удобно устроившись рядом, свесив руки через поручень. — Каждая из моих сестер пересматривала его раз по десять в качестве священного ритуала. Девичьи рыдания у нас в квартире были бесконечны.
— Могу представить! Мои тетки проделывали нечто подобное.
— Вы, должно быть, очень любите их.
— Очень. После смерти моих родителей, они переехали ко мне и окружили такой заботой, что уже через неделю я не представляла, как смогу без них, — свои слова она сопровождала грустной улыбкой.
— Почему бы вам не забрать их сюда?
— Вы знаете, что сейчас это невозможно. Когда адвокат нашел меня в Хороле и передал содержание завещания Лизы Гончаровой, я надеялась, что сумею выкрутиться. Проведу в столице пару дней, сниму с себя обременительную ношу и вернусь обратно.
— Вы задержались дольше, чем на пару дней, — справедливо подметил Миша, повернув к Элле лицо и внимательно разглядывая смены ее настроения своими теплыми зелеными глазами.
Она не отвела взгляд:
— Мне объяснили, что это невозможно. Кроме того, на карту сейчас поставлено гораздо больше, чем просто управление огромной компанией. Мою родную мать убили, вы знали об этом?
Миша молча кивнул.
— Я хочу увидеть, как ее убийца понесет наказание.
— Вы оказались крепким орешком, Элла. На вашем месте я бы давно был очень далеко отсюда, — и снова ей советовали убраться подальше. Но он тут же смущенно улыбнулся, откашлялся и признался: — Я рад, что вы остались, как бы эгоистично это не звучало с моей стороны.
— Пытаетесь убедить меня в том, что о таком боссе, как я, вы мечтали всю жизнь? — она весело усмехнулась, но тут же посерьезнела: Миша ласково погладил ее по лицу и медленно склонил к ней голову. Она сглотнула и позволила его губам найти то, что они искали.
Он нежно и даже робко поцеловал ее, погладил спину. Шляпка слетела у Эллы с головы. Они оба спохватились. Миша извинился и вернул ей на голову шляпку.
— Я не имел в виду ничего такого…
Элла пожала плечами, недоумевая, почему прикосновения этого добродушного парня не заставляют ее сердце отбивать бешеный ритм, как это случалось, стоило Гончарову притронуться к ней.
— Это не повторится, прости, — продолжал извиняться Миша.
— Вы сами сказали сегодня, что в Интернете уже написали о том, что у нас с вами роман. Какая разница? — она грустно поджала губы. Все в ее жизни шло не так, как надо.
— Ты мне нравишься, Элла.
Ей следовало растаять: это первое признание от мужчины, которое она услышала. Нужно было выбросить из головы царивший там хаос, забыть Марка, всю боль, которую он причинил ей и просто довериться мужчине, который робко смотрел на нее, ожидая ответной реакции.
— Пожалуй, нам пора возвращаться, — Элла возненавидела себя за эти слова.
Позже, сопроводив Эллу до двери дома, Миша еще раз извинился за собственную бестактность.
— Завтра увидимся в компании, — попрощался он. На его носу снова красовались очки. Элла не заметила, когда он надел их.
Едва он уселся за руль, достал мобильный и наконец ответил на двадцатый из пропущенных звонков с одного номера:
— Убедить ее покончить с геройством означало заставить уехать из города, но никак не лапать! — прозвучал недовольный голос в трубке.
— Я как раз над этим работаю, — в качестве оправдания сообщил Миша.
— Именно! Работаешь над тем, как затащить ее в постель. Только попробуй.
Миша вспомнил трогательную улыбку на лице Эллы, когда она рассказывала о своих тетушках.
— Она привлекательная молодая женщина, хотя сама об этом и не догадывается. Есть в ней что-то такое…
— Вот только не надо! — жестко перебил его собеседник.
— Послушай, Марк, — Миша резко притормозил на светофоре, — в последнее время от тебя слишком много хлопот. Элла задает вопросы, а я устал на них отвечать. Это ты подсказал ей идею насчет «Радио-Биз»? Она сходит с ума от незнания и, как мне кажется, рано или поздно докопается до истины. Она проявила неожиданный характер.
Марк как будто что-то обдумывал на другом конце провода. Миша мог слышать только тяжелое дыхание старого друга.
— Держись от Эллы подальше, — все, что имело для Марка значение.
— Это был твой план — убрать ее подальше.
— Ты меня слышал, Киселев, — еще более настойчиво повторил Марк, теряя терпение.
— Ты всерьез проделываешь все это, сидя за решеткой? — с недоверием переспросил Миша.
— Я именно там, куда вы меня усадили.
— Мог бы уже расколоться. Я устал гоняться за твоей фирмой-призраком, — пожаловался тот.
— Ты на правильном пути.
— Это не обнадеживает. — Миша выдержал короткую паузу, высвободил одну руку, чтобы протереть переносицу под очками. После этого продолжил: — Чтоб ты знал: Элле стало известно о том, что вашу мать убили.
— Она чертовски сообразительная, хотя и верит во всякую чушь, — Марк как будто выругался, а Миша негромко усмехнулся.
— Чушь вроде того, что ее сводный братец — ангел во плоти?
На этот раз Миша отчетливо услышал, как его друг ругается.
— Мне не до шуток.
— Хотел бы я знать, что у вас произошло, пока ты держал ее в том доме?
— Тебя это не касается. — Голос Марка стал еще жестче: — Ты взломал личную почту Люды?
— Она еще более скрытная, чем ты. Ведет двойные игры, но как всегда полна свежих идей о том, как заставить тебя страдать посильнее. — Миша над чем-то задумался, переключил коробку передач и заговорил вновь: — Мне все тяжелее удается сдерживать полицию. Люда притащила в «Медиаком» около полсотни вооруженных до зубов наемников, сменила пароль на своем компьютере и не сомневается, что именно ты отправил на тот свет Марину.
Было слышно, как Марк вздыхает.
— Марина знала очень много о матери. Стояла за меня горой и попала в эту передрягу. Я надеюсь, тебе не нужно в очередной раз объяснять, почему для меня так важно, чтобы Элла оставалась в стороне?
— Да только Элла никуда не собирается сбегать. Тебе уже передали, что она составила новое завещание? Нет? Ну, так возрадуйся: ты — ее единственный наследник.
— Зачем она это сделала? — Марк искренне изумился.
— Ловит на живца.
— Ее нужно запереть в четырех стенах и не выпускать из виду! — он повысил голос до крика. Нервы были на пределе, недосказанность повисла в воздухе, страх за жизнь Эллы превратил его в неврастеника. Последнее оказалось так некстати.
— Попробуй сам удержать эту женщину на привязи! — едва ли не оскорбленно заявил Миша, вспоминая, как настойчива была Элла, донимая его расспросами.
— У меня это неплохо получалось, пока вы не устроили травлю.
— Я лишь наблюдал со стороны.
— И был в первом ряду наблюдателей, когда на меня надевали наручники, — сухо добавил Марк. Недавняя сцена с арестом стала неожиданным препятствием в его четко спланированном плане.
Должно быть, Миша и сам вспомнил, какой ужасной сценой выдался арест старого друга: его схватили безоружного, повалили на пол, несколько раз ударили в живот. Он не оказывал сопротивления и был безмолвен в ответ на проклятия, которые выкрикивала в его адрес Люда Терещенко, стоя чуть позади.
— Я бы с радостью препоручил свой пост кому-то другому, — признался Миша, — не могу избавиться от неприятного ощущения, что занимаю чужое место. Но пока я здесь для меня уже стало делом принципа отыскать твою мифическую корпорацию зла.
Марк фыркнул:
— Я думал, ты умнее.
— Не смешно. Мне уже снится, как я тебя торжественно разоблачаю.
— Кстати, насчет разоблачения, — Марк помедлил. — Я смылся с тюрьмы и рассчитываю, что ты уведешь недоброжелателей на ложный след. На твоем и-мейле инструкции по поводу моего якобы нового пристанища. Придержи Люду, увези с собой на мои поиски. Мне нужно выиграть время.
— Чтобы добраться до Эллы? — догадался Миша. Он скрыл, как ему не понравился этот новый план.
— Черт! — Марк выругался. — Я тебе рассказывал, как мы встретились в первый раз, как я ее люто ненавидел и позаботился о том, чтобы она больше не беспокоила нашу семью. Сейчас все наоборот.
— В тебе воспылали братские чувства? — предположил Миша, и поскольку Марк не стал его разубеждать в мотивах, которыми руководствовался, защищая Эллу, решил спросить: — Где ты сейчас, Марк?
— Зачем спрашиваешь? Знаешь ведь, что я не скажу.
— Я устал от всех этих игр. Честно.
— Знаю. Я тоже.
Закончив разговор с Марком, Миша немедленно набрал Люду:
— Только что мне звонил наш неуловимый головорез. Каким-то образом ему удалось сбежать.
Голос Люды на другом конце провода звучал крайне обеспокоенно:
— Я знала, что этим кончится! Поезжай к Элле, слышишь? Проведи с ней ночь, но будь там, ясно?
— Мне казалось, что ее жизнь для вас — пустое место.
— Бога ради, Миша! Не прикидывайся, нам еще нужно добиться, чтобы она изменила свое чертово завещание!