Над атоллом Рейнбоу висела плотная облачность. Моросил мелкий дождь, море умеренно волновалось, кокосовые пальмы лениво шелестели листьями. Стоял теплый пасмурный день, обычный для сезона дождей.

Флегматичные рыбы-попугаи не спеша объедали мох с кораллов, лениво отмахиваясь плавниками от маленьких красных рыбок, пытающихся согнать их с лакомых местечек. Морская змея, окрашенная под зебру, в белые и черные полосы, ползала по дну между камнями. Крабы выбрались из океана на пустынные пляжи и метались по влажному песку, оставляя за собой канавки, похожие на следы велосипедных шин.

После полудня с низкого серого неба на мирных и не совсем обитателей атолла обрушился резкий свист. Багровая молния с оглушительным треском ударила в корму «Санта-Розы», прошила ржавый корпус парохода по всей длине, разрезала его, словно ножом. Рваные листы железа взлетели в воздух метров на десять и обрушились в море, которое вскипело пенистыми бурунами.

Черный метровый скат взмахнул, как крыльями, круглыми плавниками, поднялся было с песчаного дна, где отдыхал после охоты, но был расплющен о подводную скалу. Обломок мачты, падая на дно, попал в двух зубастых мурен, промышлявших возле рифа. Их гибкие тела забились в смертельных судорогах. Заметались в ужасе яркие коралловые рыбешки. Иссиня-зеленая рыба-попугай приоткрыла рот, растопырила фиолетовые плавнички, стараясь понять причины всеобщей паники, и погибла тут же, не успев даже вильнуть своим желтым хвостиком.

Через двадцать минут свист повторился. На этот раз молния ударила в грузовик, присевший на спущенных шинах чуть в стороне от бетонного причала. Машина вмиг превратилась в яркий оранжевый шар. Кувыркаясь и брызгая осколками стекла, взлетела кабина, взметнулись вверх куски горящего металла.

Оторванное колесо, чадя и разбрасывая за собой капли расплавленной резины, с такой силой ударило в пальмовый ствол, что сверху сорвались и тяжело рухнули на влажный песок кокосовые орехи. Колесо зацепилось за жесткие корни и продолжало гореть, облизывая шершавый ствол пальмы жгучими оранжевыми языками.

Кристально чистый воздух над атоллом Рейнбоу наполнился удушливым запахом горелой резины и жженого машинного масла. Вторая цель была успешно поражена.

Третьей был одинокий бульдозер. Он покорно ожидал своей участи у края недостроенной взлетной полосы.

В согласованное с испытателями время «Эльзас» всплыл у атолла Рейнбоу и притерся к причалу. Матросы набросили канаты на тумбы, и лебедки плотно притянули левый борт субмарины к причальной стенке.

Капитан сошел на берег, посмотрел в бинокль и чуть не присел от неожиданности. «Катерпиллер», который уже больше часа тому назад должен был исчезнуть, стоял невредимый. Он самодовольно уперся широким литым ножом в песок и даже, как показалось капитану, стал больше размером.

Седрик Бело пошарил биноклем по горизонту. «Санта-Роза», как ей и было предписано планами испытаний, исчезла в морской пучине. На том месте, где стоял грузовик, осталось только темное выгоревшее пятно. Над фрагментами автомашины, разбросанными по пустынному пляжу, еще поднимались редкие черные хвосты копоти.

Пальма сгорела у основания ствола, упала и уткнулась в песок жестким веником листьев. У ее корней лениво чадила догорающая автомобильная покрышка. Зеленые кокосовые орехи валялись на песке. Их можно было вскрывать и пить теплый сок.

Но капитану было не до кокосов. Что же произошло? Почему третья ракета дала сбой? Может быть, она попала в цель, но не сработала боеголовка?

Седрик Бело послал двух матросов осмотреть бульдозер. Те быстро возвратились и подтвердили тот факт, который и так уже был очевидным. «Катерпиллер» пережил стрельбы, не получив ни единой царапины.

Капитан предположил, что третья ракета не была запущена. Или же она сбилась с курса и упала где-то в океане. Во время испытаний такие вещи иногда происходят.

В случае сбоя должно было сработать устройство самоликвидации, встроенное в корпус. Оно взорвало бы ракету, исключило бы ее попадание в чужие руки.

Связываться по радио с Кристофом Орландо, согласно условиям испытаний, было нельзя. Капитану оставалось только одно: идти на Ликпо, брать на борт группу испытателей и возвращаться с ними во Францию, а там уже пусть специалисты разбираются в том, почему так получилось.

В это время в сером небе раздался резкий шипящий свист.

«Так не может быть! – пронеслось в голове капитана. – Инженер Орландо сошел с ума! Ведь мы договорились! Стрельбы должны были закончиться час назад, и никаких пусков после восьми по парижскому времени!»

– Ложись! – крикнул он и сам упал лицом в песок.

Свист превратился в гул, режущий перепонки.

– Только бы не в подлодку! – беззвучно молился капитан, изо всех сил вжимаясь в мокрый песок и чувствуя, как ужас леденящей волной накрывает его тело.