Как всегда по пятницам, нищие, калеки, слепцы с поводырями наводнили главные манильские магистрали. Джипни, застрявшие в многокилометровых пробках, чадили и дрожали от нетерпения. Их теснили ржавые, изодранные в многочисленных дорожных столкновениях коробки автобусов. Рабочий люд, отпахавший неделю, направлялся в пропыленные и прокопченные пригороды.

Дорогие автомобили увозили из столицы зажиточные семьи. Они вместе с няньками, поварами, охранниками и прочей челядью ехали на морские пляжи или к виллам и отелям, расположенным в горных сосновых рощах Багио и Тагайтая, куда не дотягиваются ядовитые языки манильского смога.

Попрошайки не обращали внимания на жар, исходящий от горячего асфальта и железа, накаленного солнцем. Они скопились в местах заторов, требовательно постукивали костяшками пальцев по стеклам автомобилей, застрявших в пробках, протягивали к водителям и пассажирам сморщенные ладони, кепки, позвякивали монетками в жестяных банках.

Однако в этот день нищих на трассах было меньше, чем обычно. Ожидалась манифестация у президентского дворца Малаканьян. Каждому ее участнику, по слухам, кто-то обещал выплатить бешеные деньги – аж по пятьсот песо на брата. Поэтому многие завсегдатаи пятничных дорожных поборов устремились туда.

Лимузинов же было несколько больше. Обеспеченные люди хотели в эти выходные находиться подальше от забурлившей столицы.

Президентский дворец в ожидании тревожных дней ощетинился колючей проволокой. Улицы на подступах к нему перегородили бетонные блоки и мешки с песком.

Обстановка накалялась с каждым часом. На подходах к Малаканьяну появились группы крепких молодых людей, вооруженных стальными прутьями. Сюда двигались толпы из бедных районов. У многих в руках были таблички с антипрезидентскими лозунгами.

Множество людей толпилось у заграждений, за которыми, выстроившись в две шеренги, стояли полицейские в защитных шлемах со щитами и резиновыми дубинками. Среди участников акции протеста сновали активисты.

«Эта Сука вызвала себе на подмогу американскую морскую армаду», – распаляли они людей и поднимали над головами фотографии авианосца «Джордж Вашингтон».

Какие-то парни притащили к заграждениям соломенное чучело Эмилии Лоренсо, флаг США и демонстративно сожгли их на глазах у полицейских. Стражи порядка, которым был отдан приказ сохранять спокойствие и не поддаваться на провокации, в ответ ничего не предприняли.

Со стороны дворца подкатили четыре пожарные машины. Они развернулись позади темнеющих шеренг полицейских и нацелили водометные установки на волнующийся людской муравейник. Обе стороны пока не переходили черту, за которой начинается цепная реакция насилия.

Однако детонатор, способный взорвать обстановку, был установлен не здесь, перед президентским дворцом, а на другом конце столицы. В четыре тридцать после полудня три десятка филиппинских офицеров ворвались с оружием в отель «Пенинсула», расположенный в центре привилегированного столичного района Макати. Они захватили около двухсот заложников и в качестве условия их освобождения потребовали отставку президента. В списке захваченных числились пять американских граждан: два бизнесмена, один студент и чета пенсионеров.

Адмирал Кондраки потребовал от филиппинской стороны немедленно принять меры по освобождению американцев. Он заявил, что в связи с угрозой, нависшей над соотечественниками, авианосная ударная группа, следовавшая в Субик, изменила курс и вошла в Манильский залив.

Здесь, конечно, была неувязка. Американская стальная армада приблизилась к филиппинской столице на сутки раньше, чем офицеры захватили гостиницу, но кто в подобной ситуации обращает внимание на такие мелочи?

«Джордж Вашингтон» представлял собой трехсотметровое чудовище высотою с девятиэтажный дом. В его трюмах скрывались сорок восемь палубных истребителей, шестнадцать самолетов поддержки и тридцать вертолетов. Он застыл на рейде у острова Корихидор. Рядом с авианосцем бросили якоря ракетный крейсер и два эсминца.

Огневая мощь этой армады могла за несколько часов разнести в клочья главный остров Филиппинского архипелага Лусон с его городами, портами, аэродромами и пятидесятимиллионным населением. Янки блокировали столицу со стороны моря.

– Что будем делать, Пауло? – спросила Эмилия Лоренсо министра внутренних дел.

– Думаю, придется штурмовать гостиницу и освобождать заложников, – сказал Рейес и покрутил коротко стриженной головой. – Дело неприятное, но лучше мои ребята, чем спецназ с американского авианосца.

– Может пролиться кровь офицеров. Многие из них хорошо проявили себя в ходе антитеррористических операций, награждены боевыми орденами, пользуются авторитетом среди военных. Как на это отреагирует армия, ни я, ни вы не можем предвидеть. – Эмилия нервно постучала маленьким кулачком по столу.

– За армию ручаться не буду, но знаю, что если на кухне вспыхнул пожар, то надо срочно гасить его, чтобы не сгорел весь дом.

– Насколько мне известно, ни один из заложников пока еще не пострадал. Это же боевые офицеры. Пусть они введены в заблуждение, но вряд ли пойдут на убийство невинных людей, – после короткого раздумья ответила Эмилия. – Если кровь военных прольется в гостинице, а манифестантов – у ворот дворца, страшно представить себе последствия.

Эмилия подумала, что все идет в соответствии с планом адмирала Кондраки. Она вспомнила разговор с Кэролайн Булман. Тогда ей казалось, что американка говорила искренне. Почему же посольство ничего не предпринимает, чтобы разрядить ситуацию, и позволяет адмиралу провоцировать гражданскую войну в стране, являющейся союзником США?

– А почему мы молчим, когда нас посадили в мешок и собираются забить палками? – мрачно произнес министр.

– Не молчим, но средства, которыми мы располагаем, в этой ситуации не работают. Толпа зомбирована, и никакая логика на нее не действует. Что вы можете предложить из того, что мы еще не пробовали?

– В списке пассажиров, прилетающих сегодня из Франкфурта, есть имя французской журналистки Ани Ламберт. Я ее знаю. Она была на Минданао, когда я там руководил операцией против исламских экстремистов. Давайте передадим ей материалы, которые у нас есть.

– А она не побоится выступить против Кондраки?

– Не побоится! Потрясающая женщина! Я читал ее статьи. Она говорит, что филиппинские проблемы на Минданао – результат американской политики. ЦРУ завербовало и переправило в Афганистан воевать против просоветского режима тысячи филиппинских молодых мусульман. Наш тогдашний президент Фердинанд Маркос не противился этому. В Афганистане эти парни научились убивать, но разучились работать. Когда война закончилась и они оказались ненужными Вашингтону, долларовый ручеек из Америки иссяк. Бывшие моджахеды вернулись домой делать то единственное, чему их научили.

– То, что она написала, похоже на правду, – согласилась Эмилия, презрительно скривила тонкие губы и добавила: – А потом в благодарность за то, что Маркос им потакал, американцы его же и свергли. Короче, выкладывайте вашей француженке все, что у вас есть по делу об исчезновении наших граждан, а потом сведите ее с начальником моей протокольной службы Арлин Мартинес. Она тоже может рассказать много интересного.