Глава вводная
ВЫ ЕЩЕ НЕ ПОНЯЛИ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
Он все-таки разразился…
Итак, читатель, мировой экономический кризис, о котором так долго говорили большевики, разразился.
То есть не большевики, а мы – русские исследователи, историки, экономисты и футурологи. И он разразился. Нарыв лопнул в сентябре 2008 года, когда стал рушиться фондовый рынок США и крупнейшие западные банки. Впрочем, некоторые умные люди ожидали коллапса как минимум с лета 2007 года, когда залихорадило рынок переоцененной недвижимости в США. Хазин и Кобяков предупредили о неизбежном обвале глобальной экономики в 2003-м. Хотя – а Максим Калашников знает обоих уважаемых экономистов лично – пророчили сие еще раньше. А иные ждали катастрофы еще с 1981 года, когда западный мир впал в безумие монетаризма, неолиберализма и политики неограниченного капитализма.
Честное слово, смешно было наблюдать за тем, как глобальные «верхи» в начале острой фазы кризиса осенью 2008 года пытались уверить нас в том, что ничего страшного, мол, не произошло. Сначала они говорили, будто экономический рост возобновится через шесть месяцев. Что, мол, РФ – «тихая гавань». Но потом под ударами кризиса господа начальники стали сквозь зубы признавать: кризис-то – всерьез и надолго. Первоначально его признали сильнейшим за пятнадцать лет, потом – за четверть века, затем – жесточайшим с конца Второй мировой, а когда мы сдавали книгу в печать, в США уже говорили о второй Великой депрессии. И перспективы окончания бедствия назвали туманными. А эта комедия с тем, как в РФ премьер с президентом два месяца отрицали сам факт кризиса, застращав своих чиновников увольнениями за само употребление этого слова?
Мы же нынешний Мегакризис предчувствовали давным-давно. Вызревал он мощно, многие годы…
Умные люди понимали, что господство монетаризма приведет к катастрофе. Еще в 1981 году великий американский писатель-фантаст и философ Гарри Гаррисон, выступая как бы из будущего, писал: «Просто поразительно, в какую нелепицу способны верить люди, когда им это выгодно! Ведь в то время на самом деле существовали искренние приверженцы интеллектуально нищей теории под названием «монетаризм», которая богатых делала еще богаче, а бедных еще беднее… Вместо того чтобы подумать, применяли теорию. Абсолютно несостоятельную…»
Так оно и случилось. Капитализм, если снять с него все ограничения, пожирает сам себя. Что и произошло в 1981–2008 годах.
Самое поразительное, что был в нашей стране ученый, который в 1992 году предсказал нынешний Глобальный Мегакризис с поразительной точностью. Марк Голанский предрек его на 2010 год. Согласитесь – такой точностью при прогнозе из солидного «далека» похвастать может не каждый. Особенно в свете того, что крутые западные экономисты во всеоружии математических моделей еще в 2007 году орали, мол, нет ничего страшного. С Голанским вы еще встретитесь на страницах этой книги. Пока же скажу: старик имел мужество в 1992 году заявить о крахе западной капиталистической модели, о полном провале дурацких попыток «рыночных реформ» на обломках СССР и о том, что Западу придется строить свой вариант тоталитарного социализма.
Жаль, не сохранились у меня записи беседы, что случилось мне вести в начале 1992 года с советским ученым-оборонщиком Аланом Пероте, занимавшимся системами наведения для бортового оружия истребителей и вертолетов. А он еще тогда с цифрами в руках доказывал неизбежный крах либеральных реформ в экономике. Надеюсь, этот замечательный ум жив до сих пор – и читает сию книгу. Потому шлю ему привет сквозь годы.
Все же советская цивилизация производила на свет ярчайших прогнозистов и мыслителей. Но, увы, никто их не слушал тогда, в 90-е. Что ж, пришла пора присмотреться к отечественным умам. Чего нам жить обанкротившимися западными теориями? Сами думать умеем.
Правда, власть имущие всегда стремились «забить» на информацию о кризисах. Они всегда сначала делают вид, будто ничего страшного не произошло. Наверное, самый близкий аналог нынешних глобальных финансово-экономических несчастий – это Великая депрессия 1929–1939 годов, переходящая во Вторую мировую. Так вот, когда грянул гром 29 октября 1929 года и на фондовой бирже разразился крах, начался кошмар. Как и в наши дни, банки лопались один за другим, закрывались фабрики, отели и магазины, на улицы выплеснулись первые миллионы безработных. Хотя, казалось, ничего ведь не изменилось: на месте остались предприятия, запасы сырья, станки и машины. И в то же время все словно исчезло. Тогдашний президент Соединенных Штатов Герберт Гувер в 1930 г. заявил: «Что нам действительно надо – так это как следует расхохотаться. Если бы кто-то мог отпускать хорошую шутку хотя бы раз в десять дней, я думаю, все трудности остались бы позади!»
Но тем, кто в тридцатом уже рылся на помойках в поисках объедков, было не до смеха. В США назревал бунт голодных и безработных. В 1932 году безработных было уже 12,5 миллиона душ, многие реально погибали от голода. Губернаторы некоторых штатов мобилизовали нацгвардию, чтобы закрыть дороги для толп безработных бродяг. А власть имущие шутить изволили. И никто не думал, что шуточки-прибауточки тогда закончатся торжеством тоталитарных режимов и Второй мировой с пятьюдесятью миллионами жертв…
Поразительно, как это похоже на дни нынешние! Аналогом 29 октября 1929 года нынче можно считать 15 сентября 2008-го – день, когда объявили о банкротстве сверхбанка «Леман Бразерс». Именно это событие уподобилось удару цунами по глобальному финансовому рынку, вызвав обвал котировок на американских, а затем и на всех прочих фондовых биржах планеты.
Работая над этой книгой в конце 2008 – начале 2009 г., автор сам видел, как менялись прогнозы западных властей. В сентябре 2008-го они говорили, что нынешний кризис был продлится максимум полгода. Потом оказалось – кризис сильнейшим с 1991 года. Потом заговорили о том, что спад – тяжелейший с начала 1980-х, а сам он уже продлится год. В январе 2009-го западные «випы» глаголили уже о том, что нынешняя депрессия сравнима с Великой, а конец ее (выражение главы Федеральной резервной системы Бена Бернанке) – неопределен. А по россиянскому радио «Юмор FМ» крутили натужно-веселые скетчи на тему «Загоним кризис обратно в Америку!». Типа – шуткой да по депрессии…
А нам – не до шуточек. Все крайне серьезно.
Между прочим, Великая депрессия-1 обошлась Америке очень дорого. У нас все самобичуются по поводу жертв сталинских коллективизации и индустриализации, а между тем в Штатах тогда творилось такое, что волосы дыбом становятся. Знаете ли вы, что материалы переписи населения в США в 1932 году уничтожены? Что в начале тридцатых прирост населения в Америке странным образом уменьшается вдвое и странным образом возвращается к показателям 1920-х уже в сороковые годы? И вообще за 1931–1940 годы США недосчитываются семи с лишним миллионов человек? Об этом написано в работе Б. Борисова «Голодомор по-заокеански». То есть нищета и голод косили американцев в пору прошлой Великой депрессии миллионами.
«Всего согласно расчетам в 1940 году население США при сохранении прежних демографических тенденций должно было составить как минимум 141,856 миллиона человек. Фактически же население страны в 1940 году составило всего 131,409 миллиона, из которых только убыль в 3,054 миллиона можно объяснить изменениями в динамике миграции.
Итак, 7 миллионов 394 тысячи человек по состоянию на 1940 год просто отсутствуют. Никаких официальных объяснений по этому поводу нет. Предположу, что никогда и не появятся. Но если таковые мы когда-то увидим, то эпизод с уничтожением статистических данных за 1932 год и явные признаки подделки данных позднейших отчетов заведомо лишают структуры власти США права давать какие-то заслуживающие доверия комментарии в этом вопросе…» – пишет Борисов.
Есть предположение, что основная масса погибших от голода и нищеты приходится на период до 1935 года – до времен, когда Рузвельт начал создавать общефедеральную систему денежной помощи потерявшим работу. До того момента в США просто не имелось системы социального страхования.
«Массовое бродяжничество, нищета, детская беспризорность стали приметой времени. Появились заброшенные города, города-призраки, все население которых ушло в поисках еды и работы. Около 2,5 миллионов человек в городах лишились жилья и стали бездомными.
В Америке начался голод. Даже в наиболее благополучном и самом богатом городе страны Нью-Йорке люди начали массово умирать от недоедания, что вынудило городские власти начать раздачу бесплатного супа на улицах. Вот подлинные воспоминания ребенка о тех годах: «Мы заменяли нашу привычную любимую пищу на более доступную… Вместо капусты мы использовали листья кустарников, ели лягушек… В течение месяца умерли моя мама и старшая сестра…» (Jack Griffin).
Однако не у всех штатов хватало средств даже на бесплатный суп. Удивительно видеть фотографии длинных очередей у военно-полевых кухонь: приличные лица, хорошая, еще не обносившаяся одежда, типичный средний класс. Люди словно лишь вчера потеряли работу и оказались за чертой жизни. Я не знаю, с чем сравнить это. Похожие по духу снимки делали, пожалуй, только в освобожденном Красной Армией Берлине, где «русские оккупанты» кормили оставшееся в городе мирное население. Но у немцев другие глаза. В их глазах надежда, что самое страшное уже позади…» – продолжает Борисов.
Приводя убийственную статистику, автор доказывает, что жертвами американского голодомора тогда стали не менее 5 миллионов душ. Он напоминает о пяти миллионах американских фермеров (около миллиона семей), как раз в то же время согнанных банками с земель за долги, но не обеспеченных правительством США ни землей, ни работой, ни социальной помощью, ни пенсией по старости – ничем.
Это раскрестьянивание по-американски, возможно, и оправданное необходимостью укрупнения сельхозпроизводства, может быть полностью и безоговорочно поставлено в один ряд с раскулачиванием, проведенным в СССР в схожих масштабах и для решения тех же экономических вызовов – необходимости роста товарности сельского хозяйства в предвоенный период, его укрупнения и механизации.
Таким образом, каждый шестой американский фермер попал под каток Великой депрессии-1. Люди шли в никуда, лишенные земли, денег, родного дома, имущества, в охваченную массовой безработицей, голодом и повальным бандитизмом неизвестность.
«Канализатором» этой массы ненужного населения стали «общественные работы» президента Франклина Д. Рузвельта. В общей сложности в 1933–1939 годах на общественных работах под эгидой Администрации общественных работ и Администрации гражданских работ (строительство каналов, дорог, мостов, зачастую в необжитых и болотистых малярийных районах) единовременно было занято до 3,3 миллиона человек. Всего через систему общественных работ прошли 8,5 млн. человек – это не считая заключенных. Условия и смертность на этих работах, как считает Б. Борисов, еще ждут объективного и внимательного исследователя.
Администрацию общественных работ возглавлял своеобразный «американский Берия» – министр внутренних дел Генри Икес, который начиная с 1932 года водворил в лагеря для безработной молодежи около 2 миллионов человек, причем из 30 долларов номинальной заработной платы обязательные вычеты составляли 25 долларов. Пять долларов платили за месяц каторжного труда в малярийном болоте…
Таковы реалии Великой депрессии-1. А теперь вот пришла Великая депрессия-2.
В сущности, если брать только техническую сторону дела, то осенью 2008 года разрушился «круг кровообращения» глобальной капиталистической экономики. Как она работала?
Руководствуясь бредовой, мошеннической теорией «постиндустриализма», Запад вынес индустрию за свои пределы (в Азию), а сам (в лице США) превратился в центр эмиссии денег и средоточие потребления. Весь экономический рост Азии подстегивался печатанием долларов в Америке. Затем эти деньги «отсасывались» назад – отчасти в виде заимствований американского государства, отчасти – в виде иностранных инвестиций в некие «американские сверхценные активы».
То есть, читатель, Америка, производя 20 % мирового валового продукта, при этом потребляла все 40 процентов. За счет чего? За счет того, что доллары печатала. И все в мире согласились считать эти зеленые бумажки и электронные сигналы в Сети чем-то очень-очень ценным. Выпущенные Федеральной резервной системой США доллары плыли, скажем, в Китай, где делается почти все: от автомашин до кроссовок и пластмассовых зайчиков. Китай, получив напечатанный доллар, отправлял товар американским бездельникам и спекулянтам. Но с этой денежкой нужно что-то делать. Ведь долларов напечатали очень-очень много. Тот же Китай на полученные доллары хоть и покупает вовсю новейшие станки, оборудование и технологии, но все равно много остается. На осень 2008 г. у него накопилось аж 1,8 триллиона «зеленых». Если никак не связать нашлепанные американцами доллары, то они стремительно обесценятся. Ну, как керенки, которых давали целыми рулонами, когда за булочку приходилось платить миллионы.
Чтобы этого не случилось, американцы с 1990-х годов придумали великолепную по своему шулерству схему. Они предложили всему миру: вкладывайте полученные от нас доллары обратно в Америку! Покупайте ценные бумаги Казначейства США, давая в долг американскому государству. Ибо мы, дескать, самый надежный заемщик. И янкесам давали в долг, и они на эти деньги финансировали грандиозные военные программы, спецслужбы, агрессивные войны и многое-многое другое. Зачастую действуя против тех, кто им в долг деньги давал.
Но этого тоже было мало. Все равно долларов оставалось слишком много. И тогда хитрые янкесы придумали вот что: они сказали всем, что у них есть нечто очень-очень ценное, в которое надо бегом вкладывать «бабки». Такое ценное, что дороже золота и алмазов. В 90-е годы то были переоцененные в сотни и даже тысячи раз акции компаний «новой экономики» (Интернет-бум). Все как ошалелые покупали акции совершенно дутых интернет-компаний, которые стоили (пример «Яху») в 1200 раз больше, чем годовой доход фирмы. А в это время, разводя лохов, американские экономисты и аналитики с умным видом вещали на весь мир о том, что у новой интернет-экономики – во-от та-акое будущее, что наступила золотая эра постиндустриализма и простая акция фирмы, учрежденная какими-нибудь калифорнийскими труболетами, на самом деле ценнее золота. Вранье распространялось по всему свету всей мощью серьезных журналов, газет и телеканалов типа CNN. Ну, лохи и покупали эти пустые бумаги, выложив за них триллионы долларов.
А потом этот пузырь интернет-экономики, обеспечив безбедное житье Соединенных Штатов в 1990-е годы, в 2000–2001 годы лопнул. Акции «высокотехнологичных компаний» превратились просто в никому не нужную бумагу. Тысячи дутых компаний обанкротились и исчезли. И тогда янкесам пришлось туго. Чтобы отвлечь внимание всего мира от краха своего фондового рынка, они учинили теракт 11 сентября 2001 года. Дескать, такое плюс война все спишут. Некоторые до сих пор верят, будто организаторы сложнейшего шоу «9/11» – некие бен ладены и прочие арабы, но только не я, читатель. Уши крупных корпораций США и их спецслужб в этом событии торчат, как у Багза Банни.
Однако нужно было найти нечто сверхценноамериканское на замену лопнувшему пузырю интернет-экономики. Надо было снова чем-то связывать «гринбэки», что текут обратно в Америку. Иначе США могли захлебнуться в потоке возвращающихся долларов. И вот с 2002 года начал надуваться другой «мыльный пузырь» – в виде цен на американскую недвижимость и сонма связанных с этим финансовых инструментов. Мол, дома, квартиры и земля в Соединенных Штатах будут только расти и расти в цене. Налетай, народ, покупай! И лохи всего мира (равно как и граждане самих Штатов) кинулись покупать недвижимость.
Осенью 2008 года сей даже не пузырь, а настоящий «атомный заряд» рванул. Причем в самом ядре капиталистической системы.
Главной причиной разразившегося кризиса лично автор книги считает лохотрон так называемого «постиндустриализма». Теория, конечно, модная, но полностью идиотская. Нельзя было разбирать промышленность на Западе, не создав взамен нее – причем на том же Западе! – сверхпромышленности. То есть производств, более малых и эффективных по затратам вещества и энергии, на которых и должны были работать американские, немецкие, британские, итальянские и т. п. рабочие с инженерами. Нужно было заменять старые, дымные заводы-фабрики на роботизированные, гибкие предприятия-автоматы, применяющие новые технологические принципы.
Вместо этого господа капиталисты (ничего подобного не создав!) просто раскурочили промышленность в США и Европе, взамен открыв такие же предприятия в Азии с ее дешевой рабсилой. А на место разобранной промышленности поставили «финансовое казино», лохотрон, царство потребления без производства. Они сами создали самоубийственную, «кризисогенную» систему, при которой миллиарды долларов и евро каждый божий день утекают производителям реальных ценностей в Китай, Индию, Индонезию и т. д. Типа, а у нас уже постиндустриализм! Как будто от простого переноса индустрии что-то эпохально изменилось…
Нет, изменилось, конечно. На месте могучей американской экономики 1950-х годов, производившей лучшие в мире товары, возникла патологическиуродливая «экономика» нынешнего «постиндустриального» Пиндостана: на 70 % ее ВВП состоит (как заявил в январе 2008-го экономист Д. Штиглиц) из потребительских затрат. То есть из затрат на покупку все тех же китайских вещей. Все остальное: высокие технологии, информация, уцелевшее производство и аргарное хозяйство – составляют менее трети ВВП. Естественно, такое «чудо» работало лишь за счет того, что янкесы печатали свои доллары и все на них покупали, наводняя мир пустой зеленой бумагой. Когда-нибудь все это должно было кончиться.
В такой «дутой» экономике потребления большинство из населения США – лишние люди. Можно сколько угодно говорить о том, что Америка – это глобальный НИИ и мировой финансовый центр, которому уже токарный станок не нужен, но факты – вещь упрямая. Все эти высокие и информационные технологии, автостроение и сельское хозяйство могут занять у себя не более 20–25 % от трудоспособного населения трехсотмиллионных Соединенных Штатов. А все остальное – живой балласт, который слишком много потребляет, реальных ценностей не производя. И теперь эта «постиндустриальная экономика» накрывается медным тазом на наших глазах. Она могла существовать лишь до тех пор, пока работал долларовый лохотрон, пока существовал описанный нами круговорот напечатанных «гринбэков» и спекулятивных бумаг – ублюдочный «финансовый капитализм». В Европе, между прочим, ситуация весьма схожая. Помноженная на катастрофически быстрое старение европейцев, которые, не работая, требуют от экономики все больше и больше на свое содержание…
Сегодня можно говорить о кризисе американо-английского (англосаксонского) финансового капитализма. Действительно, Нью-Йорк и Лондон составили глобальный финансовый центр-хаб, хаб «мирового казино». То есть оплот бесплодной экономики финансовых спекуляций, операций «деньги-деньги». Именно сей хаб стал источником наводнения планеты «пустыми» и «горячими деньгами», давно не обеспеченными ничем, кроме уверенности людей в их ценности. И здесь же в мировой рынок извергались огромные массы «плохих» долгов, убытков.
«Так, в 1994 году МВП, согласно оценкам А. Мэддисона, составлял примерно 11 трлн. долл., а совокупный производно-финансовый инструмент – около 70 трлн. долл. В 2005 году МВП достиг примерно 30 трлн. долл., однако производно-финансовый инструмент оценивался уже в 450 трлн. долл. То есть, как можно видеть, только за период 1994–2005 годов на каждый доллар реально произведенных товаров или услуг было эмитировано 19 номинальных долларов. В результате вместо соотношения 1:7 мы получили соотношение 1:15, то есть сегодня свыше 90 % циркулирующих в мире денег не имеют никакого реального покрытия. Примерно такова же (около 90 %) и доля американского доллара в мировых финансовых транзакциях…» – написал Николай Коньков в статье «Крахоборы».
Спусковым крючком беды стала политика так называемой «секьюритизации» плохих долгов. То есть – «технология» их продажи, хеджирования и перестрахования. Это создавало иллюзию безопасности, избавления от убытков. Но на самом-то деле они никуда не девались, ведь заемщики-то все равно не могли рассчитаться по взятым обязательствам. И это, казалось бы, должны были понимать все нормальные финансисты. Однако на самом деле игра продолжалась. Под скупленные «плохие» долги снова брались кредиты и выпускались новые «ценные» бумаги, и все это вливалось в громадное спекулятивное «казино». Надувался пузырь цен на недвижимость. А инвестиционные банки безудержно занимали все новые и новые средства. Например, рухнувший «Леман Бразерс» или почти обанкротившийся «Голдман Сакс» ухитрились занять денег почти в 30 раз больше, чем размер собственного капитала.
Естественно, такая «экономика» не выливалась в создание прорывных технологий в промышленности, транспорте и сельском хозяйстве. Она не финансировала фундаментальных научных исследований, нацеленных на стратегические прорывы в развитии. Нет, здесь царствовал один принцип – делать прибыли только из денег и спекуляций, причем как можно быстрее. И нет ничего странного в том, что такая нежизнеспособная конструкция рухнула.
Отныне вся прежняя схема поддержания глобального экономического роста (производство – в Азии, потребление и эмиссия – в США) разрушена. Нечем связывать эмитируемые доллары. «Круг кровообращения» разорвался. Ничего в роли новой «сверхценности» Штаты предложить уже не могут: они не произвели новой научно-технической революции, «проспав» все 90-е годы. Когда пузырь американской недвижимости лопнул осенью 2008 года, выяснилось, что янки ничего не могут предложить миру взамен. Ничего, за что можно было бы возвращать расходы от покупки целых гор сделанных в Китае магнитофонов, часов, трусов, носков, кроссовок и тьмы вещей. Не нашлось у флагмана Запада ни новых видов топлива, ни лекарств для того, чтобы обеспечить вечную молодость и активную жизнь до полутораста лет, ни звездолетов, ни средств для быстрого лечения рака… Да ничего толкового!
Чтобы это сверхценное появилось, надо было вкладывать бешеные деньги в ученых и в передовые исследования добрых двадцать лет назад. А на Западе только жрали в три горла, спекулировали и интриговали. И делали уже надоевшую всем мультимедийную трихомудию.
Так и разразился нынешний кризис.
Ричард Дункан: неуслышанный пророк
В 2003 г. бывший аналитик Международного банка реконструкции и развития Ричард Дункан выпустил в свет книгу «Кризис доллара: причины, последствия и пути выхода». В ней он прогнозировал: после того как лопнул пузырь «новой экономики» (или интернет-экономики), у США остался последний резерв для поддержания на плаву курса доллара: не менее раздутый пузырь американской недвижимости. Дескать, когда и он испустит дух, доллар быстро покатится к бесславному концу. И вся экономика мирового капитализма – тоже.
Напомним, что предыдущая девальвация доллара происходила в 1985–1987 годах. Тогда американцы терпели бедствие. Дефицит их бюджета, дотоле не превышавший 80–90 миллиардов в год, в 1982-м перемахнул за 100 млрд., а к 1985 году превысил все 200 миллиардов долларов. Именно тогда русские имели все шансы вогнать США в экономическую катастрофу и выиграть холодную войну, сохранив СССР.
В сентябре 1985-го страны «Большой семерки» подписали соглашение о координированном вмешательстве в операции на валютных рынках ради понижения курса валюты Соединенных Штатов. В итоге к 1988 году доллар по сравнению с японской йеной и дойчмаркой обесценился наполовину. Американцы пошли на такое из-за сложнейшей ситуации: с 1981 года стал очень быстро нарастать импорт, а также дефицит платежного баланса. Америка начала жить не по средствам, наращивая потребление и военные расходы. Государственный долг и бюджетный дефицит вспухали как на дрожжах. Их надо было обесценить, поддержав заодно и конкурентоспособность экономики США.
Однако это едва не кончилось катастрофой – биржевым крахом в октябре 1987 года (обрушение индекса Доу – Джонса на 23 % в один день). Спастись янки смогли за счет неимоверных усилий: благодаря капитулянтской позиции Горбачева и тому, что под американским давлением Саудовская Аравия залила мир дешевой нефтью, стремительно сбивая мировые цены на «черное золото». Они снижались даже в долларовом выражении, несмотря на девальвацию «зеленого». Это поддержало американскую экономику на плаву. Кроме того, Вашингтону, пользуясь «советской угрозой», удалось добиться от Японии ограничения ее экспорта в США. Дескать, вы же не хотите сыграть на руку русским и подорвать флагман мировой демократии экономически. И японцы согласились на квотирование своего ввоза. Ну, а дальше США, умело вогнав японскую экономику в кризис (длящийся с 1991-го и до сих пор), получили гигантские барыши на развале СССР, на буме интернет-экономики и телекоммуникаций (см. пример 90-х). Но тот бум сдох уже в 2000 году.
Теперь доллар может снова сильно девальвироваться. На сей раз у Соединенных Штатов нет спасительных факторов второй половины 1980-х. Нефть и не думает дешеветь, Китай не торопится разваливаться и уничтожать собственную экономику по примеру СССР, а сами янки не в силах предложить миру новые сферы вложений для колоссальных капиталов, каковыми в начале девяностых выступили компьютеры, мобильные телефоны, Интернет, волоконно-оптические линии и мультимедиа. Чтобы достичь сравнимого эффекта, американцам сегодня нужно показать миру гамму потрясающих, доведенных до коммерческой стадии нанотехнологий, успешную водородную энергетику, некие технологии продления активной жизни человека до 80 лет и еще что-то в этом роде. Уже ясно, что все это сильно запаздывает, а генноинженерные достижения США на такую роль «нового Эльдорадо» никак не «тянут». Нечем Америке обеспечить огромную массу эмитированных долларов – наличных и электронных. Америка испытывает сразу два дефицита: и бюджета, и торгового баланса. Она нуждается в грандиозном притоке денег из-за рубежа, но в долг Америке теперь дают крайне неохотно.
А крах фондовой биржи в США – это мировое «экономическое цунами». Это начало тяжелейшей депрессии с непредсказуемым итогом. Ибо с 1980-х годов громадный дефицит в платежном балансе Америки выступал мотором экономического роста во всем мире.
Как доказывает Дункан, американцы дефицитом своего платежного баланса накачивали ликвидностью весь остальной мир. Покупая больше, чем продавая, США покрывали дефицит печатанием долларов, считавшихся надежной валютой. Серией умелых действий (надуванием пузырей «новой экономики» и недвижимости, сбиванием цен на золото, очковтирательством «интернет-экономики», откровенным мошенничеством с экономической статистикой государства и своих корпораций) они заставляли всех верить в непоколебимость доллара. В этих условиях практически весь мир кинулся зарабатывать «зеленые», пробиваться на американский рынок. Благодаря дефициту платежного баланса в странах третьего мира (прежде всего в Китае) поднялась мощная промышленность по производству товаров для США. Начался форсированный вывод индустрии с Запада в бедные страны с дешевой рабочей силой. Сотни миллионов крестьян в Азии и Латинской Америке, бросив свои поля, пошли на фабрики – штамповать ширпотреб для янки. Возникли, как считает Дункан, громадные избыточные мощности.
Вот красноречивые цифры: если в 1979-м импорт в США составлял всего 200 млрд. долларов (при той же сумме американского экспорта), то в 2000 году импорт в Америку достиг 1,2 триллиона (экспорт – 0,8 трлн.).
Легко представить себе, что будет, когда доллар стремительно девальвируется, потеряв остатки привлекательности. Вся эта промышленность третьего мира окажется без главного и самого богатого рынка сбыта, а сотни миллионов пролетариев – без работы. Достаточно сказать, что профицит в экспорте китайских товаров в США составляет 7 % ВВП Китая. А в Малайзии экспорт в Америку обеспечивает и все 25 % ВВП.
Заменить сломавшийся «мотор» американского рынка в мировой экономике покамест нечем. Еще не создано сопоставимого по емкости и богатству рынка сбыта для множества экспортеров. А значит, долларовый крах повлечет за собой общемировую беду.
Американский экономический спад больно ударит по КНР. Помимо утраты больших доходов, его ждет и банковский кризис: промышленности, ориентированной на экспорт, нечем окажется отдавать набранные кредиты. Значит – налицо угроза массовой безработицы, обнищания и социальных взрывов. Нечто похожее ожидает Индию, Тайвань, Индонезию, Малайзию, Таиланд, Вьетнам, Турцию, а также страны с экспортноориентированной экономикой. Следом повалится набок больная экономика Японии. Ведь ее государство и банки – в тяжелых долгах, ее крупный бизнес вкладывал капиталы в азиатские страны («мировые промышленные площадки»), поставлял туда технологии и оборудование. Кстати, Япония также сильно зависит от обильного рынка США (ее экспорт в Америку в 2001 г. достигал 69 млрд. долларов против 83 млрд. китайского ввоза).
Из-за схлопывания экономики новых индустриальных стран и американского кризиса сильно пострадает и экономика Евросоюза. Особенно туго придется Германии – «мотору» Евросоюза. Ведь ее годовой экспорт в Соединенные Штаты – это свыше 60 миллиардов долларов. Упадет европейский высокотехнологичный экспорт в промышленные страны Азии и Латинской Америки. Европа потеряет большие доходы от американского туризма. Под угрозой банкротства окажутся европейские банки, страховые компании и пенсионные фонды, поскольку они потеряют инвестиции (прямые и портфельные), что были сделаны в американские акции и ценные бумаги в 90-е годы. Государствам Европы придется отчаянными мерами, за счет казны, спасать свой финансовый сектор – и финансовая стабильность ЕС надолго уйдет в небытие.
Понятное дело, что черные времена ждут и всяческие программы Евросоюза по финансированию разных направлений научно-технического, образовательного, аграрного, экологического и гуманитарного развития. Лишатся субсидий экономики бывших социалистических стран – Польши, Венгрии, Румынии, Чехии, Словакии, Болгарии, Хорватии. Оскудеет помощь Европы государствам Прибалтики.
В силу всего вышеописанного наступит глобальный спад. Упадет потребление нефти и газа – и также спикируют цены на них, нанося тяжелейшие удары по странам – экспортерам углеводородов: монархиям Персидского залива, Ирану, Алжиру и Ливии, РФ, Казахстану, Азербайджану, Туркмении. Соответственно уменьшится их спрос на экспорт из Евросоюза, США, Японии, Кореи, Китая.
Таковы всего лишь обозримые, лежащие на поверхности последствия от глубокого экономического спада в США и возможной девальвации доллара. Начнется новый виток глубочайшего глобального, системного кризиса.
Кризиса мирового капитализма.
Дункан еще в 2003 г. предлагал разумные меры: поднять зарплаты рабочим в странах третьего мира (чтобы они могли покупать не те товары, что производят, и меньше зависеть от американских потребителей) и создать новую систему, что не допускает образования больших дефицитов в платежных балансах государств. Но кто все это воплотит? Мирового правительства нет. Китай начал укреплять внутренний рынок, чтобы меньше зависеть от экспорта в богатые страны, но процесс сей слишком медленный. А значит, удар кризиса не смягчит ничто.
Очевидно, в итоге мир расколется на геоэкономические блоки с разными местными валютами, отгороженные друг от друга протекционистскими барьерами, квотами, клиринговыми расчетами. Вернется «второе издание» 1930-х годов. Такой вариант предсказывают Андрей Кобяков и Михаил Хазин в книге «Закат долларовой системы и конец Pax Americana» (2003 г.). А это – гарантированный распад ВТО, основанной на принципе глобальной свободы торговли. Основные страны Запада лишатся возможности расширять НАТО: не до жиру окажется. Тут себя спасать надо – куда там еще и кормить всяких голодранцев типа Грузии, Албании, Украины!
Запнется и расширение Евросоюза: ему дай бог самому не разлететься на части. Окончательно умрут надежды Турции и Украины на вступление в Евросоюз. Украина, в свою очередь, так и не войдет в НАТО: у Запада не хватит средств на такое недешевое удовольствие. Если европейцы не успеют построить альтернативные российским газопроводы, диверсифицировав свое газо– и нефтеснабжение за счет Туркмении и Казахстана, то с началом новой Великой депрессии оные планы придется отодвинуть в далекое будущее. Евробизнес, понеся огромный урон, не потянет такие проекты.
Естественно, лихая година ожидает и саму Америку. Она утратит статус глобальной сверхдержавы и замкнется на острейших внутренних проблемах. Ей придется либо распасться, либо ввести у себя некую фашистско-технократическую диктатуру, нацеленную на новую индустриализацию страны, подавление бунтов и создание новой финансовой системы.
В итоге в мире возникнет опасный, непредсказуемый хаос. Резко возрастет агрессивность и психопатичность политики. Мы вступим в череду революций и войн. Неизбежен подъем религиозного фундаментализма, фашизма, нацизма, неокоммунизма. Прогнозировать здесь что-либо невозможно. Ведь в картину кризиса нужно ввести дополнительные факторы. Например разворачивающийся на глазах продовольственный кризис (последствие неограниченного капитализма и глобализации), который пришел всерьез и надолго. Или прогрессирующую «ломку» климата плюс нарастание экологических проблем.
Почти наверняка американцы будут вынуждены уйти из Ирака и Афганистана, оставив после себя кровавую кашу постоянной междоусобной войны. Очень может быть, что начнутся войны между Турцией и Ираном за передел «иракского наследства». Вполне вероятно, что свой очаг войны вспыхнет и в ослабевшей Европе, где начнутся великие походы и битвы за создание великокриминальной Албании – форпоста исламского экстремизма и наркоторговли в ЕС. А угроза сепаратизма в Стране Басков, в Шотландии и Уэльсе, во Фландрии, на Корсике, на севере Италии (Падания)? И тут может кровь пролиться. А бунты в исламских анклавах во Франции и вообще в Европе? А мятежи инокультурных и иноверных иммигрантов?
Как показывает исторический опыт, в эпоху крушения прежнего социально-экономического порядка случаются самые маловероятные и катастрофические события. Рождение капитализма в недрах умирающего феодализма в Европе – это чудовищная эпидемия чумы (смерть четверти всего населения континента), череда кровавых религиозных и гражданских войн, свирепствование инквизиции и гибель на кострах и виселицах миллионов людей. Апофеоз перехода от феодализма к буржуазному строю – семнадцатый век: кровавая Тридцатилетняя война в Европе с истреблением трети населения Германии, межрелигиозно-гражданские войны во Франции и Англии с огромными жертвами, опустошение Польши русскими и шведами…
Гибель СССР – это цепь маловероятных катастроф (Чернобыль, Спитакское землетрясение, гибель «Нахимова», гибель двух ядерных подлодок, страшная резня в Сумгаите, война в Карабахе и в Южной Осетии, ужасающая железнодорожная катастрофа под Уфой).
Глобализация, стирая всякие препятствия для движения товаров, услуг, людей и капиталов, создает единый рынок. В нем целые страны начинают узко специализироваться на производстве чего-то конкретного. В одном месте планеты возникают промышленные цехи мира, в другом – его житницы. Идет унификация, возникает One World. Мир срастается – в смысле экономическом, производственном, коммуникационном, культурном. Люди начинают использовать одни и те же машины, технологии, сорта растений. Одни и те же транснациональные корпорации раскидывают свои сети на разных материках и в разных странах.
Но в этом же кроется огромная опасность! One World невероятно уязвим для кризисов разного рода. Они теперь могут распространяться мгновенно, охватывая сразу всю планету. Такова цена утраты разнообразия мира.
«Ничто не обходится даром, а в данном случае мы расплачиваемся потерей прежней гетерогенности. В этом процессе наши общие системы жизнеобеспечения, будь они природного или технического свойства, становятся все уязвимее. Типичный эффект монокультур. Возьмите в качестве примера компьютерные вирусы. В слабо объединенном, несовместимом компьютерном ландшафте возникновение вируса не проблема – он поразит несколько компьютеров, другие этого даже не заметят. Другое дело, если мы имеем связанные в общую сеть высокоэффективные компьютеры, все с одинаковой операционной системой, все с одними и теми же программными продуктами. В нормальной повседневности это связь, о какой можно только мечтать, но как только появляется вирус, в мгновение ока сотни, тысячи, миллионы компьютеров заражаются, и вся система выходит из строя. Именно это и грозит системе наших жизненных основ.
– Компьютерный вирус?
– Нет. Крушение. Катастрофа. Срыв.
– Что это значит?
– Мы все сильнее напрягаем комплексно связанные системы уже одним их растущим числом. Становится неизбежным, что один из компонентов сети однажды переступит граничные значения и откажет. Отказ одного компонента окажет обратное действие на остальные системы, а поскольку общее напряжение высоко, с большой вероятностью и другие компоненты переступят свои лимиты и тоже откажут, и так пойдет дальше, как падают ряды костяшек домино, как только упадет первая костяшка. Срыв охватит систему в целом, и это произойдет непостижимо стремительно, по сравнению с обычной до сих пор скоростью изменений в системе…
…В качестве начала цепной реакции… есть целый ряд мыслимых сценариев крушения, среди них и такие, которые может развязать и непосредственная активность человека…»
Так написал в романе «Один триллион долларов» Андреас Эшбах в 2001 г. Он очень точно обрисовал уязвимость глобализованного мира и глобальной экономики для всяческих кризисов.
Что может принести с собой новая Великая депрессия в глобализованном мире? Вспышку новой страшной эпидемии, что разнесется по всему миру самолетами и поездами? Нарушение течения Гольфстрима с наступлением по-арктически холодных зим в Европе? Внезапное падение добычи на нефтяных полях Саудовской Аравии? Падение астероида? Сильную засуху, что может спровоцировать голод на обширных пространствах Земли? Новый Чернобыль? Конфликт Индии и Пакистана с применением парочки ядерных зарядов? Необычные мегатеракты с использованием оружия массового поражения, убийственных кибератак или генетически измененных болезней? Вспышки массовых психозов, как в позднем Средневековье?
Один Бог ведает.
Однако понятно: человечество стоит на пороге глобальной смуты и тяжких испытаний. Для будущей России это время несет и величайшие опасности, и не менее великие шансы на возрождение.
А кризис все углубляется. На наших глазах распадается Западный мир.
Потребление в Америке и в Евросоюзе падает, грозя огромными бедствиями азиатской «мастерской мира». Кризис сбивает мировые цены на нефть и газ, объективно снижая потребительский и государственный спрос в арабском мире и в РФ.
Еще один важный момент: раздача в США и Европе необеспеченных кредитов под недвижимость помогала западным элитам поддерживать высокий уровень потребления масс. Она выступала как заменитель прежних социальных программ и высоких зарплат «государств всеобщего собеса» (welfare state, «капитализма с человеческим лицом»), каковая система блистала в 1970-е, а затем стала стремительно разрушаться с гибелью СССР и торжеством «постиндустриально-либеральной» глобализации.
Получился капкан. С одной стороны, для борьбы с глобальным финансовым спадом необходимо увеличить зарплаты в Азии – чтобы тот же Китай не так зависел от внешних рынков и мог бы потреблять на внутреннем рынке то, что производит в огромных количествах. Это должно компенсировать «съеживание» рынков сбыта промтоваров на Западе.
С другой стороны, необходимо чем-то занять огромную армию наемных работников и среднего класса на самом Западе. Ибо, выводя старую индустрию из США и ЕС на Восток, западные элиты не построили взамен выводимых мощностей какие-то производства Будущего. Вспомним то грядущее, что рисовалось в американском фильме «Назад, в будущее» (1985 г.) Там в реальности 2015 г. Америка производит уже не автомобили, а флайеры – летающие машины. Ее легкая промышленность выпускает «умный текстиль» – одежду с заданными свойствами, способную принимать размеры владельца и самостоятельно сушиться после намокания. Здесь же – «интеллектуальная» обувь, лекарства совершенно нового типа, энергия, добываемая не из нефти, а из городских отходов, расцвет биотеха. Нет только мобильных телефонов.
Ничего этого сейчас нет. Вместо создания реальности Третьей волны Запад увлекался бесплодными финансовыми махинациями. Весь прогресс свелся только к мобильникам и быстродействию компьютеров.
Теперь пришла расплата за безделье… За капиталистическую тупость. Ибо капитализм, ищущий лишь быстрой прибыли, туп по определению.
На всю оставшуюся жизнь
Вы спросите меня – надолго ли нынешний кризис?
Забегая вперед, отвечу: на десятилетия вперед! На всю оставшуюся нам с вами жизнь.
Ибо перед нами – не просто экономический кризис, а Буря столетия. Кризис самого капитализма. Его агония. Мучительный процесс смены эпох. Все, отжил свое капитализм, как когда-то отжили положенный срок и рабовладение, и феодализм.
Он будет накатывать волнами. Приступы боли станут сменяться ремиссиями – временными передышками и улучшениями. Но снова и снова будут приходить волны бедствий. Снова и снова Молох станет требовать жертв. Уже в ближайшем будущем Мегакризис потребует первой крови.
Надо как-то избежать социально-экономического коллапса на Западе. Значит, и США, и ЕС необходимо дать высокооплачиваемые рабочие места сотням миллионов своих граждан. Этого можно достигнуть, только совершив неоиндустриализацию – построив промышленность на прорывных технологиях.
Само по себе такое действие – грандиозная задача, сравнимая с восстановлением экономики Европы после Второй мировой войны. Она потребует от Запада «крови, пота и слез»: снижения потребления на время, всяческого подтягивания поясов и каторжного труда. И, непременно, возрождения протекционизма вместе с «экономическим национализмом», отказа от принципов ВТО и либерал-глобализации. Новая индустриализация неизбежно потребует этатизма: усиления государственного вмешательства в экономику, применения плановых механизмов, присущих и госкапитализму, и социализму.
Но одновременно такая неоидустриализация означает новый виток глобального кризиса: ведь тогда Запад перестанет быть рынком сбыта для азиатских промышленных систем с их сверхдешевой рабочей силой. Азия не успевает поднять заработки своего населения в оставшееся время, чтобы тем самым компенсировать уменьшение емкости западных рынков. И если Китай еще теоретически может создать сильный внутренний рынок, то как быть совершенно недостаточным для этого по размерам Таиланду, Малайзии, Филиппинам, Индонезии? Что делать Турции и Пакистану? Да и Индии придется весьма туго. Придется мучительно создавать некий азиатский «Общий рынок», в ходе оного процесса ожесточенно конкурируя друг с другом на рынке дешевых массовых товаров, например. Добавьте к этому весьма бурные политические процессы, что пойдут в Азии и тогда, когда сотни миллионов рабочих в ней останутся без работы, и тогда, когда тамошние правительства начнут поднимать заработки трудовым массам. Опыт говорит, что они, обретя некое благосостояние, тут же революционизируются – у них заведутся мысли о необходимости смены правящих верхов.
Словом, выход Запада из нынешнего кризиса потребует довольно-таки скорого (по историческим меркам) ввержения Азии в еще один острый кризис. Причем и Западу, и Азии необходимо будет максимально снижать зависимость от внешних поставок нефти и газа, что означает суровые испытания для «петрогосударств», к каковым нынче относится и РФ.
Впереди – многие потрясения. На много-много лет вперед.