Три слона в тесной ванне

…Полный черноволосый человек отрывисто говорил что-то в телефонную трубку, жестикулируя правой рукой. Мягкий погон на измятой рубахе цвета хаки выгнулся коромыслом.

Этот человек был известен всему миру. То был сам Саддам Хусейн. В этот момент он был наэлектризован: решалась судьба Ирака, наступал кризис войны. Хрипловатый голос подстегивал невидимого собеседника.

Величенко внимательно смотрел на иракского лидера, изучая его мимику. Сейчас ему предстоял нелегкий разговор.

Главного русского советника с переводчиком-референтом доставили в один из президентских дворцов в машине с опущенными на бронестекла салона шторах. Таков уж был порядок, касавшийся всех высокопоставленных лиц Ирака. Никто не должен был знать, где находится всесильный Раис в конкретный момент времени. Может быть, в своем бункере под знаменитым отелем. Может быть, в одном из двадцати восьми своих дворцов. Он все время перемещался, опасаясь того, что его могут накрыть ударом с воздуха. Впрочем, ехали недолго. Стало быть, они – в Багдаде.

Саддам приветствовал их довольно тепло. Он лучился уверенностью в себе.

– Хотя ваши зенитно-ракетные комплексы и оказались не столь сильными, как нам казалось раньше, однако обстановка складывается великолепно! – начал он разговор. – Нам удалось отразить налет израильской авиации на Ядерный центр в Багдаде.

– Я искренне рад, господин президент, – кивнул головой Величенко, выслушав перевод своего помощника. Саддам присел в большое кресло и жестом пригласил гостей занять два кресла поменьше. По левую руку от Саддама устроился переводчик с русского на арабский.

– Обсудим дальнейшие действия? – спросил Хусейн, поигрывая ножиком для разрезания бумаги.

– Конечно, уважаемый Раис. Но для начала пробегите глазами вот это, – Величенко протянул иракцу небольшую записку. Это была переведенная на арабский часть сообщения из Москвы, добытая с помощью генерала Рогозина. Она касалась предполагаемых действий коалиции для уничтожения баллистических ракет и предотвращения обстрелов как Израиля, так и собственных позиций.

Саддам нахмурил брови и пошевелил усами, читая справку.

– Неплохо! – довольно хмыкнул он. – Мы смогли им досадить и своего добиться. Вы знаете, что теперь чуть ли не половина авиации этих собачьих детей охотится на наши мобильные ракетные установки? А мы водим их за нос, то поджигая бочки с горючим и изображая старты ракет, то заставляем гоняться за простыми трубами, поставленными на тягачи. И специально заводим американские самолеты в глубь устроенных зенитчиками засад.

– Знаю. И хочу выразить восхищение такой изобретательностью, – огладил бороду Величенко.

– У вас исчерпывающие сведения, Искендер, – Саддам назвал Величенко, переиначив его имя на арабский манер. – Можно подумать, что ваши люди присутствовали на заседании высшего американского командования. Что, действительно, так и было?

– Секрет фирмы, – загадочно улыбнулся русский Главный советник.

Саддам снова пробежал глазами справку. Если верить ей, то на охоту в западные районы Ирака Коалиция собралась бросить отряды американских Сил специального назначения и британской Специальной авиадесантной службы. Они должны охотиться на ракетные установки и наводить на них удары коалиционных самолетов, «подсвечивая» цели лазерными «указками». Одни отряды должны проникать на территорию Ирака на вертолете «Пэйв Лоу», другие – на вездеходах «Лендровер» и мотоциклах высокой проходимости. Диктатор стиснул в руках рукоять ножичка. Ага! Если так, то сюда можно бросить отряды иракских коммандос и части Республиканской гвардии. За вертолетами могут охотиться другие вертолеты. Если русские не врут, то новость – просто отличная. Хотя ракет у него осталось совсем мало, игра может выйти просто великолепной. Чем больше гибнет американцев и англичан, тем больше шансов на то, что западники отступят.

Величенко молча ждал, когда Хусейн дочитает справку. О том, что американцы готовятся применить ядерное оружие, пускай и своеобразно, он умолчал.

– Но это еще не все, господин Президент, – раздался голос Величенко. – Настала пора нанести, быть может, самый сильный удар. Пока противник находится в сложном положении, его нужно доломать. Лишить его воли к дальнейшей борьбе. Нужно задействовать наш план удара по авианосцам. Пока они находятся близко от берегов, в пределах досягаемости нашей авиации. Только глупец мог загнать трех слонов в такую тесную ванну…

– Так ты говоришь, Искендер, только глупец загоняет трех слонов в тесную ванну? – хищно ощерился в усы иракский диктатор.

– Вот именно, товарищ Хусейн…

Диктатор поднялся с места и жестом пригласил гостей куда-то в угол своего кабинета. Там находился прозрачный столик – простой зенитный планшет, положенный плашмя. На покрытом координатной сеткой стекле были жирно нанесены контуры Персидского залива, похожего на очертания гигантского желудка. И почти на траверзе Дахрана рука Саддама трогала три маленьких фишки – три кораблика из красной пластмассы. Авианосцы США «Мидуэй», «Рейнджер» и «Теодор Рузвельт». Истинная цель операции «Стальная вьюга». Только крайняя самоуверенность позволила американцам загнать на мелководье почти замкнутого Персидского залива три этих гиганта длиною по трети километра каждый. Да еще и нежелание зависеть от аэродромов третьих стран.

– Как видите, я был готов к такому разговору, – заметил Хусейн, сверкнув черными глазами. – Аллах услышал наши молитвы. После ударов по наземным аэродромам противник был вынужден ввести авианосцы севернее 26-й параллели. Они, наконец, прошли все через Ормузский пролив и теперь находятся в узости Персидского залива. Как я ждал этого часа!

– Это делает честь вашей проницательности, Раис, – вежливо ответил русский. Саддам хищно шевельнул усами, расплылся в довольной улыбке.

Три самых желанных цели плавали сейчас в древнем, очень соленом море с зеленоватыми водами.

Самым старым из авианосной группировки США в Персидском заливе был «Мидуэй», спущенный на воду еще в 1945-м. Он выступал самым малым среди всей троицы: 76 тысяч тонн водоизмещением, длиной в 306 и шириной 56 метров. Вооруженный, кроме 30 FA-18 и 16 A-6E, всего двумя трехракетными установками УР «воздух—воздух» «Си спэрроу» и двумя мотор-пушками «Вулкан-Фаланкс», он мог рассчитывать лишь на своих пилотов да на корабли прикрытия.

«Рейнджер» (326х76 метров, 79,2 тысячи тонн) вступил в строй в августе 1958-го и нес на борту 20 F-14 и 35 штурмовиков A-6E. Бортовая «артиллерия» его также слаба.

Самым же главным кораблем здесь выступал «Т. Рузвельт» – 96-тысячетонная махина трехсот тридцати двух метров в длину, с атомным двигателем. Он нес на себе 84 летательных аппарата, среди которых – 20 F-14, 19 FA-18, 18 штурмовиков A-6E.

То был корабль из новейшей серии авианосцев США, плававший с 1986 года.

В этот час судьба трех гигантов была решена. Хусейн и Величенко, не сговариваясь, склонились над плексигласовым планшетом. Американцы сами падут жертвами собственного общества. Воюя с Западом, не обязательно вести операции в духе битв с Гитлером, когда надо было взять именно этот город, именно этот узел сопротивления или железных дорог. Запад боится вида собственной крови, и его важно напугать до полусмерти, заставить взорваться манифестациями страха. А что может быть лучше в сем деле, чем сожженные остовы кораблей, которые американец подсознательно считает вечными и непотопляемыми? Чем потоки цинковых гробов?

– Я бы хотел предложить общий план операции, господин Президент, – промолвил Величенко. – Есть возможность очень обмануть противника.

Хусейн согласно кивнул и потом очень внимательно слушал русского.

– …Таким образом, мы отвлекаем внимание противника дважды, – подытожил Величенко. – С одной стороны, оттягиваем его авиацию на защиту Дахрана. С другой, он вынужден будет сдерживать наступление ваших войск на Эль-Хафджи, ибо создается угроза сокрушения всего его восточного фланга. Тем более что противостоять на суше вашему наступлению будут саудовские части. Не столь боеспособные, как американские, британские или французские. Вот, в общем-то, и все.

– Ну, потопим мы авианосцы, а что потом? – вдруг спросил Хусейн, взглянув на русского чуть искоса. – А если Буш, это верблюжье дерьмо, решит идти до конца и не пойдет на мир? Если он продолжит войну? Ведь Америка окажется опозоренной на весь свет. А значит, ради победы над нами она может применить даже ядерное оружие. Что тогда нам делать? Что предложит мне Россия?

Величенко ждал этого вопроса, а потому ответил без всякой заминки:

– Есть еще два опреснительных завода на атомных реакторах в Объединенных Арабских Эмиратах…

– А если и это не поможет?

– После того как удар по кораблям и, может быть, по опреснителям в ОАЭ будет нанесен, Советский Союз обратится к властям США с предложением посредничества в мирном урегулировании конфликта. И поверьте, у нас найдутся рычаги, чтобы воздействовать на американскую сторону.

– Неужели Москва пригрозит Америке ядерной войной? – саркастически поинтересовался Хусейн.

– Нет. Мы не безумны. Как и Вашингтон, – спокойно ответил русский советник. – Давайте считать: применение ядерного оружия американцам крайне невыгодно. Прежде всего из-за общественного мнения, считающего исчадием ада всякого, кто сделает это первым. Это раз. Два: применив ядерное оружие, они рискуют тем, что радиоактивные облака поплывут и на соседний Израиль. А еврейское лобби в США очень сильно. Кому в Белом доме нужны такие проблемы? Момент третий: чтобы уничтожить войска Ирака в Кувейте, нужно не менее десятка ядерных боеприпасов тактического калибра. Этого хватит, чтобы на долгие годы заразить Кувейт радиоактивностью и обессмыслить такое освобождение. Плюс к тому американцы получат заражение и соседних районов Саудовского королевства. А все вместе это даст совершенно губительное для экономики Соединенных Штатов повышение цен на нефть.

Но допустим самое худшее: они все же решат спасти свой престиж. Мы просчитали и такой вариант. Максимум, на что они пойдут, – это ядерный взрыв на большой высоте. Жертв и разрушений он практически не причинит. Но после – и я уполномочен вам это донести от Самого в Москве, – Величенко многозначительно поднял вверх указательный палец, – СССР в ходе негласных переговоров заявит, что будет непрочь оказать Ираку и некоторым другим заинтересованным странам помощь в обзаведении своим ядерным оружием.

– Верховный подтвердит ваши слова, Искендер?

– Мы можем позвонить ему прямо сейчас. Я действую с его санкции и по его инструкциям.

– Да, похоже, у меня действительно нет иного выбора, – покачал головой Хусейн. – Затяжной войны нам не выдержать. ПВО сильно пострадала. Мы скоро не сможем помешать их бомбежкам. Делать нечего: нужно идти на риск. Операцию необходимо провести как можно скорее.

– Обсудим детали? Думаю, нам нужно собрать срочное совещание вашего высшего командования и нашего корпуса советников…

 

Ода ракетоносным рейдерам

Замечательная это машина – Ту-22М4. Настоящее оружие будущего Воздушно-космического флота!

Жаль, не повезло ей в «нашей реальности», там где были Горбачев, Ельцин и Путин. И последним серийным образцом стал Ту-22М3. Не хватило времени: работы по «эм-четвертой» начались в середине 1980-х годов. И все, как вы понимаете, накрылось медным тазом в 1991-м.

А знаете, каким мыслился Ту-22М4? Машиной с новым прицельно-навигационным комплексом, с новой бортовой РЛС «Обзор», с модернизированным комплексом радиоэлектронной борьбы, с интегрированной системой внешней и внутренней связи. И вооружался новый авиационный комплекс высокоточными бомбами и ракетами. В 1994 году погибающая в «трехцветной Расее» фирма Туполева пыталась предложить тогдашней власти свои планы модернизации серийного Ту-22М3 и развития проекта Ту-22М4. Планировалось сделать самолет с обновленным электронным комплексом, со сниженной радиозаметностью, с улучшенной аэродинамикой. Исполнилась бы давняя мечта авиаторов: получить сверхзвуковой дальний бомбардировщик, способный нести не только оружие для ударов по кораблям и наземным целям, но и ракеты для воздушного боя! Туполевцы предлагали оснащать новые машины и высокоточными крылатыми ракетами-«противокорабелками», но и ракетами «воздух—воздух». То бишь эта модификация Ту-22 могла бы валить и вражеские самолеты. Получался дальний истребитель сопровождения, «рейдер». Более того, самолет в случае необходимости превращался в платформу для запуска легких ракет-носителей, выводящих на орбиту спутники весом в 250–300 килограммов.

Но в 1994-м бездарная власть «расеян» поставила крест и на этом проекте.

Мы же с вами, читатель, изображаем иную ветвь реальности, где нет ни Горбачева, ни Ельцина, ни Путина. В ней Ту-22М4 в небольшом числе поспевал к нашей войне 1991 года. Мы добавили в оснащение М4 плазменный генератор невидимости, что уже был сделан в Центре имени Келдыша.

Заметим, друг-читатель, что и Ту-22М3 – сила грозная. Если вы читали «Сломанный меч Империи» и «Битву за небеса», то наверняка помните, как на Западе боялись сверхбыстрых крылатых ракет Х-22, какими вооружены бомбардировщики фирмы Туполева. Х-22 поражает морские цели на расстоянии в 140–500 километров. Каждый Ту-22М3 может нести либо одну Х-22, полу-утопленную в фюзеляже, либо две под крыльями, либо (в перегрузочном варианте) – три Х-22. Но есть и другой вариант: Ту-22М3 несет десять гиперзвуковых аэробаллистических ракет Х-15: шесть – в барабанной установке в бомбовом отсеке, четыре – под крыльями. А «пятнадцатая», доложу я вам – оружие очень грозное! Скорость Х-15 – пять Махов. Полтора километра в секунду. И дальность боя – до трехсот километров.

Делали Х-15 в знаменитом МКБ «Радуга» для того, чтобы русские дальние ракетоносцы могли с приличного расстояния гасить вражеские радары, уничтожая дальнобойные зенитно-ракетные комплексы США типа «Пэтриот». Они же могли изничтожать и важные наземные цели. Х-15 (на конечном участке траектории) идет на излучение вражьего радиолокатора. В ядерном варианте «голова» у Х-15 – триста пятьдесят килотонн, в обычном – полторы сотни кило взрывчатки. Мало не покажется! А знаете, почему эта ракета называется «аэробаллистической»? Потому что идет по баллистической траектории, выскакивая за пределы стратосферы – на сорокакилометровую высоту.

Само собой, Х-15 могут бить и по зенитным радарам американских крейсеров УРО, что прикрывают авианосцы, и по РЛС американских эсминцев из той же авианосной группы.

Делала Х-15 группа конструкторов во главе с И.С. Селезневым. В 1988 году ракета поступила на вооружение Дальней авиации Советского Союза. В середине 80-х Селезнев начал работу над новым вариантом Х-15С – противокорабельным. Эта штука работала бы по принципу «выстрелил и забыл», имея хорошую головку радарного самонаведения. Кумулятивно-фугасная боевая часть в полтора центнера позволяла бороться с кораблями – от катера до крейсера. Крейсер можно было поражать с расстояния в 150 км, эсминец – с сотни верст, а катер – с шестидесяти километров.

Ракета успела пройти успешные испытания, но на вооружение так и не попала. В 1991 году работу над Х-15С остановили, как тогда писали, «по политическим причинам». То есть в угоду американцам. А жаль! Ведь носителями Х-15С могли стать не только тяжелые самолеты Ту-95МС, Ту-22М3 (М4) и Ту-160, но и легкие силы – палубный истребитель Су-27К и истребитель-бомбардировщик Су-27ИБ.

Но в реальности с Верховным у СССР конца 1990 года были и Х-15 разных видов, и Ту-22М4. И они принимали участие в американо-иракской войне!

Нужно было иметь разум Верховного и команду его «еретиков»-единомышленников, чтобы бросить против кораблей США в Персидском заливе восемь Ту-22М4 с намалеванными на бортах и килях иракскими звездами, а кроме того – с генераторами невидимости, с экипажами из почти люденов, с наборами из противокорабельных и противорадиолокационных ракет Х-15. Эта восьмерка должна была пойти передовым эшелоном, обрушив мощь своих Х-15 на эсминцы и крейсера типа «Тикондерога». Она как бы расчищала путь остальным самолетам, подавляя морскую ПВО и ПРО авианосцев в Персидском заливе. Каждый «невидимка» Ту-22М4 мог обрушить на противника шесть антирадарных Х-15П и две противокорабельные Х-15С. Не обязательно было топить крейсеры и эсминцы эскорта. Главное – выбить их систему AEGIS («Иджис»), что умеет в бешеном темпе палить противоракетами по русским самолето-снарядам, снести им антенны радаров, а при удаче – тяжело повередить сами корабли. Так, чтобы вторая и третья волны атаки смогли накрыть самую желанную добычу – три больших авианосца США…

 

Большой кабриолет в небесах…

Женский голос под перелив фортепианных аккордов завораживал, влек куда-то в запредельные выси. Внушал страстные желания и напоминал о несбывшихся надеждах. Женщина пела без слов, низким чувственным голосом. Ее сменяла другая – и тоже без слов.

Алексей любил лежать в темноте и слушать «Обратную сторону Луны», альбом группы «Пинк Флойд»

1973 года. А особенно эту вещь – Great Gig in the Sky, «Большой кабриолет в небе». Прикрыв веки, капитан Арцыбашев плыл в темных звездных глубинах. Голос неведомой женщины, невыносимо чувственный, влек куда-то в космические дали с неимоверной силой. Это напоминало далекий призыв Аэлиты: «Где ты, Сын Неба?» Алексей пошевелился в кровати, поправил на ушах мягкие подушки черных наушников «Тон-2». В темноте пульсировал, растягиваясь и сокращаясь, рубиновый столбик на панели стереомагнитофона «Казахстан-101».

Арцыбашев любил медитировать под эту музыку, везде таская с собой неизменный набор аудиокассет. И среди них – непременно «Dark Side of the Moon», записанную с винилового диска отличного качества. На предложения послушать что-то более модное вроде Сандры или «Модерн Токинг» – неизменно отвечал слегка презрительной улыбкой.

Вот и сейчас Алексей плыл в аккордах странной, психоделической музыки, отдавая чувства на волю уносящих куда-то женских голосов. Он снова медитировал, готовя душу и тело к грядущей схватке.

Но вот угас волнующий голос, растворился в сознании последний звук фортепьянных струн. Дальше пойдет совсем другая композиция – «Деньги». Вздохнув глубоко, Алексей выключил аудиосистему, снял с головы наушники. Поднес к глазам светящийся мягко-холодным, зеленоватым огнем циферблат часов. Скользнул обратно в реальность, вновь превратившись в отдыхающего командира экипажа дальнего ракетоносца типа Ту-22М4. Предстоящее задание он знал буквально наизусть.

Итак, три авианосные многоцелевые группировки на траверзе Омана. Три самых лакомых цели – авианосцы. Корабли, коих американцы не теряли с 1942 года, с битвы при Мидуэе. А еще штабной корабль «Блю Ридж», откуда идет управление флотскими силами. К сожалению, не они станут главными целями той группы Ту-22М4, в которой идет и его экипаж. Севернее авианосцев в Заливе держатся другие надводные корабли, что служат плавучими платформами ПВО и ПРО. Именно им предстоит палить своими ракетами по «иракским» самолетам и крылатым «противокорабелкам». Это по ним, по их включенным радарам нужно выпустить запас аэробаллистических Х-15.

Самые крупные среди них – старые дредноуты «Висконсин» и «Миссури». Три ракетных крейсера – «Принстон», «Вэлли Фордж» и «Банкер Хилл». Все они – однотипные систершипы. Класс «Тигондерога». Еще есть эсминцы. «Кэрон», «Файф», «Спрюэнс», «Лефтвич», «Пол Ф. Фостер».

Вот кого нужно попытаться выбить. А дальше, за авианосцами, болтаются десантные корабли: «Окинава», «Огден», «Мак Генри», «Кайюга» и «Дархэм», «Тарава», «Нассау», «Гуам», «Тарава» и «Новый Орлеан». Арцыбашев закрыл глаза. В памяти всплыла картинка ракетного крейсера «Вэлли Фордж». Приличная посудина – 9,6 тысяч тонн водоизмещения, 173 метра в длину, четыре газотурбинных двигателя, что обеспечивают крейсеру ход более чем в тридцать узлов. Огромная туполобая надстройка впереди, похожая на громадную коробку – и такая же сзади. Две установки Мк26 для запуска ракет типа СМ-2 «Стандард» или противолодочных АСРОКов. Корабль буквально набит опасным штучками: «стандардами», противолодочными ракетами, торпедами Мк-46, противокорабельными «крылатками» типа «Гарпун». У всех крейсеров типа «Тикондерога» – по два вертолета SY-60 «Sea Hawk» на борту. А значит, есть резервуары с горючим для этих аппаратов. Вот бы угадать в боезапас! Рванет так, что небеса содрогнутся. И с точки зрения нанесения человеческих потерь янкесам хорошо: экипаж крейсера – 324 моряка.

Хотя, кто знает, может, в его, Арцыбашева, прицеле окажется крейсер поновее – тот же «Пристон». Размеры у него те же, зато оружия побольше. «Стандардов» СМ-2 у него на борту целых 122 штуки на двух пусковых установках Мк41 вертикального запуска. Плюс еще запас крылатых ракет типа «Томагавк». Он несет на себе мощный многоцелевой радар AN/SPY-1A/B. А еще – зенитную РЛС AN/SPS-49, локаторы управления огнем AN/SPG-62 и AN/SPQ-9, локатор обзора поверхности AN/SPS-55.

Алексей встал с койки, пружинисто, по-кошачьи, шагнул к окну. Почувствовал, как в душе вскипает холодная ярость. Почему-то вспомнились кадры из документального фильма, виденного в девятом классе школы. Образ двух миров. Послевоенная разруха в России, люди в лохмотьях, что ютятся в землянках в разрушенном Сталинграде – и кадры тех же лет из Америки. Танцы с девицами, вихляющими задом, самодовольные сытые рожи американцев, работающие челюстями – все помешаны на чертовой жвачке. Они жировали и веселились, пока мы лили кровь и надрывали жилы. Пока мы, теряя миллионы людей, боролись с Гитлером. Теперь пора взыскать с америкосов должок. Пусть захлебнутся в крови, пусть рухнут их засылы, пусть запылают их надменные корабли! Завтра их восьмерке бомбардировщиков предстоит лететь через Иран на иракскую базу. А потом, уточнив обстановку, первыми начинать сражение самолетов и ракет против американского флота. С одним условием – им, экипажам «невидимок», нельзя попадать в плен. Ни при каких обстоятельствах.

Вечером 20 января 1991 года, снова перелетев через Иран незамеченными, в Киркуке приземлились восемь Ту-22М4. Их спешно завели в подземные ангары. «Невидимки» опять готовились к бою.

А в это время война шла своим чередом. Вынужденные подтянуться ближе к основному месту событий, американские авианосцы подошли к 27-й параллели. Теперь их авиации приходилось нести основную тяжесть налетов на Ирак и охоты на движущиеся установки баллистических ракет. Работа шла в ритме конвейера. Одна за другой с авианосцев взлетали ударные группы в пятнадцать—двадцать машин: группа истребителей сопровождения, F-14 «Tomcat», группа самолетов РЭБ ВА-6В «Prowler», ударные эшелоны штурмовиков А-6Е «Intruder» и истребителей-штурмовиков (F/A-18 «Hornet»). Управление авиацией в полете и в районе велось с самолетов-радаров Е-2С «Хок ай».

Противовоздушная оборона группировки ВМС США в Персидском заливе строилась по зонально-объектовому принципу, что создавало эшелонированную защиту главных сил от ударов с воздуха. Воздушные цели обнаруживались со всех направлений с двух-или трехкратным перекрытием на глубину почти в тысячу километров от центра построения сил. Для этого использовались собственные «хокаи» авианосцев, выдвинутые вперед крейсера, и эсминцы с работающими радарами и, конечно же, висящие в воздухе самолеты ДРЛО Е-3 системы AWACS. Постоянного дежурства в воздухе двух-трех АВАКСов хватало на все про все. В общем, враг мог увидеть иракские самолеты за 300–400 километров до того, как они выйдут на рубежи пуска крылатых ракет.

Если, конечно, это не «невидимки»…

Уничтожение воздушных целей обеспечивали зенитно-ракетные комплексы кораблей и палубные истребители. К 17 января 1991 года американцы создали два барьера ПВО: по четыре-пять кораблей с ЗРК среднего и ближнего радиуса действия, которые были выдвинуты на угрожаемые направления. Палубные истребители с началом войны использовались в двух режимах – «дежурство в воздухе» и «дежурство на палубе». В первые дни в воздухе над авианосцами одновременно барражировало до десяти самолетов.

Вся эта схема доживала последние часы.

Над планетой в безмолвии ближнего космоса мчались советские спутники морской разведки и целеуказания системы «Легенда». Сейчас их внимание было приковано к Персидскому заливу. Спутники щупали его лучами радиолокаторов, чутко слушали эфир. Собранные сведения о построении сил ВМС США в Заливе постоянно текли на командный пункт советского Военно-морского флота, что схоронился в бункере под Яхромой. Оттуда они репетовались в Объединенный штаб Верховного, в штаб Дальней авиации и в главную резиденцию Величенко в Багдаде. Но разве одна «Легенда» работала? В нашей реальности над землей по двадцати четырем полярным орбитам, постоянно держа всю планету под неусыпным надзором, летали аппараты советского комплекса «Агрус», что вели одновременно и радарную, и электронно-оптическую разведку. И они тоже выдавали в русские командные пункты то, что им удавалось разглядеть. Умные аналитики, сидя за мерцающими мониторами, распознавали: где в Персидском заливе линкоры и корабли противовоздушного дозора, а где сами авианосцы.

Американцы еще не знали, удар какой силы им предстоит испытать на себе.

 

Порывы стального ветра

Видимо, читатель, обычные книги уже не могут передать весь рисунок современных боевых операций. Слишком много в них потоков событий, что текут одновременно и параллельно. Может, для отображения такой войны нужен объемный экран и отличный моделирующий компьютер.

Но мы все же попробуем описать тот великий день 21 января 1991 года.

В ночь на 21 января Советский Союз, как было объявлено заранее – «в рамках обширного научного эксперимента» – запустил в космос четыре легких спутника и два пилотируемых корабля воздушного старта типа «Молния». Видимо, по стечению обстоятельств их орбиты были таковы, что обеспечивали хорошее наблюдение за водами Персидского залива. По шифрованному каналу, через спутник-ретранслятор, в Москву и Багдад пошли шифрованные цифровые изображения. Несмотря на переменную облачность, расположение американских кораблей было надежно вскрыто.

На рассвете 21 января в Южном Кувейте и на иракском полуострове Фао началась быстрая, организованная деятельность. Десятки тяжелых, четырехосных тягачей МАЗ вывезли на позиции странные летательные аппараты, похожие на звездолеты с фантастических рисунков 1960-х годов: 24-метровые вытянутые фюзеляжи с острыми носами, маленькие треугольные крылья. То были снятые с вооружения в Империи, старые беспилотные разведчики «Ястреб» Ту-123. Гидравлика на буксируемых платформах поднимала их носы кверху – и реактивные роботы один за другим взмывали ввысь, ложась на запрограммированный курс. Разгоняясь до 2700 километров в час, они набирали высоту в девятнадцать тысяч метров, направляясь к саудовской базе Дахран, битком набитой самолетами коалиции. Следом, оглашая воздух ревом пороховых ускорителей, стартовали десятки примитивных беспилотников: прямые крылья, трубы ПВРД – пульсирующих реактивных двигателей поверх корпусов. Фырча, словно старые грузовики, плюясь огнем из сопел, они тоже пошли на Дахран со скоростью в 650 км/час. Моторы этих аппаратов питались простым автобензином. Малые станции электромагнитных помех работали внутри снарядов.

Американцы приняли все это за настоящую атаку иракцев. Наблюдая за полетом русских беспилотных «ястребов», они думали, будто это идут скоростные бомберы МиГа-25РБ, и потому подняли в воздух перехватчики. И как только лучи их бортовых РЛС коснулись корпусов «ястребов», внутри них включились автопилоты, бросившие роботы в набор высоты и в маневры. Клюнув на эту удочку, янки открыли по ним ураганный ракетный огонь, расходуя драгоценный боезапас.

Они угодили в расставленную ловушку! Ведь за волной роботов действительно шла шестерка «двадцать пятых» с новейшими кассетными бомбами. А за ними мчались еще двадцать четыре Су-27ИБ с противорадиолокационными ракетами Картукова Х-31 – всего сорок восемь ракет. С флангов же заходили специально отобранные группы МиГ-31 и Су-27. Для американцев было полной неожиданностью, когда в кабинах их самолетов истерично запищали системы предупреждения о ракетной атаке. Шесть истребителей, настигнутых русскими ракетами, попадали на землю.

В это же время уцелевшие «ястребы» и другие беспилотники приближались к атакуемой авиабазе. Первый же «Ястреб», достигнув ее, врезался в землю неподалеку от ангаров, рванув грязно-оранжевым пламенем. Пришлось открывать огонь из установок «Хок» и «Пэтриот», бросать на охоту за упорно летящими на цель роботами патрульные истребители, поднимать в воздух новые силы.

И вот в момент, когда зенитно-ракетные комплексы американцев вели самый бешеный огонь, подошедшие Су-27ИБ открыли огонь по ним своими противорадарными Х-31П. На позиции объектовой ПВО Дахрана помчалась стая русских ракет, обменивающихся информацией друг с другом. Ракеты перед целью делали горку – и под углом в 20–30 градусов пикировали на работающие РЛС. Американская зенитная оборона оказалась подавленной.

Русские советники, получая шифрованные сообщения спутниковой разведки, потирали руки: так! Американцы истощают свои боезапасы интеллектуальных ракет на копеечные цели. Атака постоянно наращивалась: не покидая зоны прикрытия ПВО, иракские Ту-16 и Ту-22 старых модификаций пускали по Дахрану старые крылатые ракеты Х-22. Взлетали все новые и новые беспилотники старых конструкций. На полную мощь работали системы радиоэлектронного подавления, ослепляя локаторы американских самолетов АВАКС. Промчалась над передним краем иракских войск эскадрилья бомбардировщиков МиГ-25.

Уверенные, что придется защищать базу, янки стягивали к ней все воздушные резервы. Из Табука на западе Аравии поднимались в воздух британские истребители-бомбардировщики «Торнадо» – бить по позициям ракет. В воздухе к ним присоединялись самолеты прикрытия, группы подавления ПВО, отвлекающие группы. Наперерез иракской атаке шли поднятые с авианосцев в Персидском заливе эскадрильи. И то было просто отлично: ослаблялось прикрытие кораблей.

В то же самое время спутники США засекли массовый старт оперативно-тактических ракет. Их факелы показывали четкий курс – на Дахран, где готовились к вылету более сотни машин Коалиции. Стоя с полными баками, в полном вооружении. Казалось, Ирак решил полностью расстрелять весь запас оставшихся ракет «Скад» и «Ока». Американцы принялись лихорадочно оттаскивать снаряженные машины в укрытия…

Отряд авиационного спецназа «Эпсилон» на базе в Киркуке подняли по тревоге еще ночью. Восемь «невидимок» Ту-22М4 заправили под завязку и проверили. Теперь они, нагруженные страшными Х-15, готовились стартовать. А русские экипажи, запершись в большой комнате штаба, медитировали под наблюдением психотехника. Облаченные в высотные скафандры, но без шлемов, воздушные спецназовцы напоминали героев фантастического фильма о далеком будущем. Они погружались в ИСС – измененное состояние сознания.

Инструктаж накануне не занял много времени. Задание экипажи давно знали наизусть. Взлететь из Киркука, включить генераторы невидимости и, соблюдая полное радиомолчание, идти к Персидскому заливу на 11 тысячах метров. Идти колонной по два самолета в ряду. Но не по прямой, а по этакой дуге, войдя в воздушное пространство Ирана. Так, чтобы выйти из него в районе города Бушер и атаковать передовые корабли США ракетами Х-15 с фланга. Для этого следовало развернуться в строй фронта, на короткое время отключить генераторы невидимости, чтобы получить целеуказание и пеленги от наземного центра космической разведки. Затем следовало включить бортовые РЛС и обнаружить цели самостоятельно. Захватить их боеголовками ракет и открыть ураганный огонь по обнаруженным кораблям. Отвлечь на себя внимание и затем снова включить плазменные генераторы, уходя в Киркук на максимальной скорости.

– Вот так ребята! И никакой самодеятельности, – подытожил инструктаж местный уполномоченный советник, полковник Семашко. – И помните: никому не должны достаться ни самолеты с их секретным оборудованием, ни вы лично. Не подведите, мужики!

А потом они закрылись в большой комнате.

…Когда медитация кончилась, капитан Арцыбашев стал словно другим человеком. Теперь он смотрел на мир слегка отрешенно, все казалось замедленным. Время для пилота стало тягучим, как поток густой смолы. Но мысли остались четкими и стремительными. Обменные процессы в телах русских летчиков убыстрились, как будто они приняли волшебный ускоритель из рассказа Уэллса. А потому теперь движения и реакции воздушных спецназовцев были намного стремительнее, чем у обычных людей. Теперь они чувствовали друг друга, общаясь через нечто надличностное.

Арцыбашев посмотрел на своих второго пилота, штурмана и стрелка-радиста – Сергеева, Корогодова и Ахмедова. Встретился с ними глазами. Они легко кивнули в ответ. Словно незримые волны пробежали между ними. Арцыбашев почувствовал энергию товарищей. Они взялись за руки, словно подпитывая друг друга. Заговорил командир группы, полковник Иванов. Тот, кто услышал бы его в тот момент, не понял бы ничего. Подивился бы гортанным и рокочущим звукам, певучим ударениям на гласные. Это был не русский язык. И ни один из других языков Земли, живой или мертвый. Иванов говорил на Диале, искусственном языке, придуманном специально для тех, кто превращался в люденов. Языке, наиболее точно и емко передававшем мысли. Именно на Диале следовало говорить с друг другом по шифрованным радиоканалам в момент атаки. Чтобы никто, если ухитрится расшифровать радиоперехваты, не мог ничего понять.

– Братья! – говорил Иванов. – Каждый должен исполнить свой долг. С Богом! Помните о режиме связи…

Для того, кто поймал бы переговоры экипажей по радио, это услышалось бы так:

– МьА! Пьи виИ бИ. Ву БьЯ! ОоО орму …

…Ту-22 взлетает, словно истребитель. Самолет разбегается по полосе со скоростью в полсотни метров в секунду, и перегузка втискивает пилотов в кресла. Арцыбашев, взяв на себя штурвал с упругим ходом, легко поднял свой ракетоносец в воздух. Включив генераторы невидимости, «туполевы» начали стремительно набирать высоту.

Север Ирака накрывала двухслойная облачность. Но над Заливом облака, как сообщали синоптики, шли большими разрывами. В этих широтах облака вообще не заходят далеко в море. Арцыбашев шел в головной «шеренге», имея по правому борту самолет Иванова. Он просто чувствовал, что его старщий товарищ летит рядом.

Где-то над Центральным Ираком они увидели, как огненные шары баллистических ракет по правому борту пробивают облачный покров и устремляются ввысь. Арцыбашев переглянулся с Сашкой Сергеевым и довольно сжал веки. Сражение идет вовсю! Правда, отсюда, с огромной высоты, все кажется каким-то далеким и маленьким. Как муравьиная возня под ногами у великанов. Теперь оставалось следовать к намеченной точке поворота, включив автопилот. Фонарь кабины покрывала зыбкая, призрачная пелена плазмы. Легкая турбулентность потряхивала машину, шедшую на крейсерской скорости в 1000 километров в час. Теперь полет напоминал скорее плавание на подводной лодке. Сквозь плазменную пелену не проникали радиоволны. Она надежно рассеивала в пространстве радиолучи чужих радаров, и далекие АВАКСы, если и различали что-то, так только россыпь слабых отражений на огромной площади. Впрочем, авиаотряд «Эпсилон» шел уже над Ираном.

Битва внизу набирала свои страшные обороты.

…Станция спутниковой навигации «Лоран» взлетела на воздух красиво. Ее вскрыла иракская диверсионная группа «Копье Аллаха». Мастера маскировки в песках, они шли к цели ночами. И путеводными звездами для них служили русские спутники ГЛОНАСС-М. Даже их палатки были сделаны так искусно, что полностью сливались с окружающими барханами. Они просочились мимо моторизованных дозоров и часовых, затаившись.

Разведав цель, спецназовцы набрали шифрованное сообщение на дискету, развернули ажурную антенну, направленную в зенит, и, дождавшись пролета очередного спутника, послали на него радиограмму, сжатую в короткий импульс. И вот теперь, в назначенное время, они ждали самолетов.

Как только стрелки часов приблизились к десяти утра, жилистый, словно выдубленный солнцем усач-командир направил невидимый лазерный луч из портативного аппарата на замаскированный под холм модуль станции. Его товарищ снова послал в небо невидимую молнию сигнала. Где-то в тридцати километрах западнее стремительный МиГ-25 начал делать мертвую петлю, сбросив на восходящей ветви траектории две КАБ – корректируемые, полутонные бомбы. Этот же маневр совершил второй, ведомый МиГ. Похожие на ракеты с прозрачной верхушкой, они бесшумно полетели по длинной дуге. Их чувствительные головки заметили невидимое тепловое пятно на «холме» станции и теперь неслись прямо в эту точку. Никакие помехи, никакие магнитные бури не могли остановить их прекрасный и смертоносный полет.

«Лоран» превратился в гигантскую огненную хризантему. Такая же судьба постигла еще две станции. На огромном пространстве индикаторы навигационных систем американских самолетов пошли полосами помех…

…И опять события покатились сумасшедшей лавиной. Дружно взревели моторы иракских танков. Людские и бронированные массы снимались с позиций. Мощный ударный кулак из трех иракских бригад, усиленных танками Т-62, двинулся с кувейтской территории на саудовский городок Рас-Эль-Хафджи. Так, будто Хусейн собирается быстрым ударом захватить саудовские гавани на побережье Залива, отрезав силы Коалиции от снабжения. По плоской, как стол, пустыне покатили танки, бронетранспортеры и БМП. Грузовики и тягачи с орудиями. Шли вперед 15-я механизированная бригада пятой пехотной дивизии, 20-я механизированная и 26-я танковая бригады…

 

Жертва фигур

Наземное наступление велось не всерьез. Оно с самого начала задумывалось как мощный отвлекающий маневр. Так, чтобы приковать к себе новые силы западной авиации. Оттянуть палубные самолеты с авианосцев. В большой партии войны Ирак жертвовал тремя пешками.

Одновременно от причалов отвалили двадцать два ракетных катера под флагами Ирака. Выстроившись огромным полумесяцем, они пошли на юг. Двигатели их выжимали полный ход, и кораблики отбрасывали пенные «усы»…

В Дахране гремели взрывы. Ракеты врезались в землю среди ангаров и в сами ангары. А затем с неба на взлетные полосы обрушились бомбы, сброшенные с МиГа-25РБ. Те метнули их с расстояния 40 километров, не входя в зону поражения зенитно-ракетных дивизионов «Хок». Три МиГа погибли в бою с дежурными звеньями прикрытия, и по трем уже вели огонь уцелевшие две установки «Пэтриот». Они не знали, что тем самым «пэтриоты» подписывают себе смертный приговор.

Над Дахраном поднимался дым: горели два пораженных на земле F-16. И сквозь его облака неслись к цели ракеты «пэтриотов» – их операторы видели уже не только обреченные «25-е», но и новую волну атакующих. Су-27 выпустили рой противорадиолокационных снарядов Х-31П – и те пошли прямо на работающие локаторы американских комплексов.

То был разгром. Пока американцы лихорадочно выключали радары наводки, в небе появилось множество огней: то неслись оперативно-тактические ракеты с еще недогоревшим топливом в баках. Они густо падали на базу, вспучиваясь огромными клубами разрывов, густо разбрызгивая горящее топливо. Пламя охватывало самолеты на полосах. Взлетел на воздух грузовик с ракетами. Рухнула полетная вышка. Южная часть Дахрана обратилась в бушующее море огня. Среди языков пламени метались фигурки людей – они горели заживо, задыхались в парах ядовитого гептила. А с севера на бреющем уже подходили двадцать четыре иракских истребителя-бомбардировщика Су-24. Прорвавшись к Дахрану в общей суматохе, они стали метать по горящей авиабазе фугасные бомбы…

– Что? – кричал в микрофон полевой рации саудовский принц Халед ибн Султан, генерал и формальный командующий всеми коалиционными силами. – Они взяли Эль-Хафджи? Я немедленно вылетаю к вам.

Адреналин обжег вены. Саудовец с ненавистью и страхом посмотрел на горящий Дахран. В голове бешено завертелись мысли. Эль-Хафджи стоял брошенным давно, с самого августа 1990 года. Маленький городишко с пятнадцатью тысячами обитателей. Его потеря – беда маленькая. А вот если иракцы ударят вдоль берега, то выйдут на удобное шоссе, что бежит вдоль побережья к важнейшим саудовским портам на побережье Залива. А там – скважины, нефтяные терминалы, причалы. А чуть на юго-запад – базы снабжения двух дивизий Морской пехоты США в Эль-Кибрите и Эль-Ханджаре. А если Саддам сейчас ударит сухопутными силами еще и вдоль Вади-эль-Батин – высохшего русла реки, что проходит вдоль западной кувейтско-саудовской границы? Основные силы саудовской армии сейчас находятся южнее городка, к западу от Рас-эль-Мишъаба. Еще западнее – американские морпехи. Только западнее брошенного городка есть слабый саудовский заслон.

Чувствуя противную ватную слабость в ногах, принц Халед ибн Султан шагнул к своему легкому вертолету. Приказал лететь к генерал-майору Султану Ади аль-Мутайри, в местечко Риш-эль-Манджур. Там, в сорока километрах к югу от Эль-Хафджи, располагался восточный штаб коалиционных объединенных вооруженных сил – КОВС-Восток. Подземный командный пункт в обрамлении стены из мешков с песком. В вертолете принц попробовал связаться с генералом Шварцкопфом, но разговор вышел каким-то комканым и невнятным. Американец буркнул что-то неопределенное. Хорошего настроения это не добавляло.

Вертолет на полной скорости мчался к штабу КОВС-Восток. Лету было около сорока минут, и саудовский принц приказал выйти на связь с командующим силами Морской пехоты США генералом Уолтером Бумером.

– Сохраняйте спокойствие, ваше высочество! – услышал принц от него. – Мы удерживаем ситуацию под контролем. Скоро прибудет авиация, чтобы разобраться с иракцами. Кроме того, мои люди вынуждены отбивать атаки небольших сил иракцев к западу от вас, в Эль-Вафре, Эз-Зубайре, между Рафхой и Эр-Рафией. Наши вертолеты «Хью Кобра» уже в пути…

Принц Халед и без карты знал, что Рафха – это более двухсот километров к западу от Кувейта.

Генерал-майор Султан встретил принца у вертолета. Вместе они побежали к машине, пригибаясь и придерживая береты от ветра, поднятого винтом вертолета.

– Как американцы? – прокричал в ухо генерал-майору Халед. – Есть их поддержка с воздуха?

– Нет! – помотал головой генерал-майор. – Это меня очень тревожит. Кажется, они сами напуганы, и им просто не до нас…

В штабе их не успокоили. Дежурный доложил, что десятки единиц иракской бронетехники приближаются к опреснительному заводу на севере брошенного города.

– Шайтан! – выругался генерал-майор Султан. – Они не помешали иракцам продвинуться на семь миль!

Схватив трубку телефона, принц снова позвонил к морпехам, прямо к Бумеру.

– Мы не наносим удар потому, что вы еще не отвели свой заслон на полторы мили от Эль-Хафджи, – услышал араб. – К тому же авиации Морской пехоты будет трудно отыскивать иракскую бронетехнику среди городских построек…

– Это отговорки! – завопил в ответ ибн Султан, еще не зная, что у морпехов США – большие проблемы. У них тоже шли стычки. «Маринз» отгоняли иракские мобильные группы артиллерийским огнем, противотанковыми ракетами и ударами с воздуха. В суматохе под удар попала собственная бронемашина, где погибли все семеро седоков-морпехов.

Бумер еще раз пообещал, что помощь будет. Сам он считал, что основные события развернулись западнее городка, в его зоне ответственности. Что главное направление наземного наступления войск Саддама – как раз против него. Он и сам обрывал телефон, названивая Шварцкопфу.

Саудовцы склонились над картой, чтобы разобраться в обстановке. Сейчас приходилось рассчитывать исключительно на собственные силы. Здесь, к югу от брошенного населенного пункта, оборону держали арабские части, поделенные на четыре оперативно-тактические группы. В ОТГ «Бакр» входила 2-я мехбригада саудовской Национальной гвардии и механизированного батальона из Катара. Группа «Осман» вобрала в себя 8-ю мехбригаду саудовских Королевских сухопутных войск и две пехотные роты – из Бахрейна и Кувейта. ОТГ «Омар» состояла из 10-й механизированной бригады саудовских сухопутных сил и оманского пехотного батальона. Наконец группа «Тарик» складывалась из двух батальонов саудовской морской пехоты, стрелкового полка марокканцев и сенегальского пехотного батальона. А в резерве оставались всего два батальона – из Катара и Объединенных Арабских Эмиратов.

Н-да… Жиденькое войско. Никто не питал иллюзий насчет того, что ему суждено долго продержаться в случае серьезного наступления иракцев.

А оно, кажется, начиналось. За первыми тремя бригадами двинулись еще две – танковая и механизированная, артиллерийские части с системами ракетно-залпового огня и зенитчики. Русские советники и добровольцы были и здесь.

Теперь в Эр-Рияде снялись с ручного тормоза. С приграничных авиабаз к Эль-Хафджи бросили штурмовики А-10А, боевые вертолеты. Спешно снаряженные, вылетели на бомбежку иракских наступающих частей палубные самолеты.

Историки потом спорить будут: оправдана ли была демонстрация у Эль-Хафджи? Нужно ли было кровь лить? Но войны, увы, явление кровавое. Сколько раз людей бросали в ложные наступления – и они шли вперед, умирая с мыслью о том, что дерутся на направлении главного удара. Вот и на сей раз требовалось обмануть врага.

Наступающие иракцы легко обратили в бегство слабый заслон на пути к городку – пятый пехотный батальон второй бригады саудовской Нацгвардии. Попытка саудовского мотопехотного батальона атаковать наступающих с левого фланга нарвалась на плотный огонь из орудий БМП и на дымно-огненные «змеи» противотанковых управляемых снарядов. Оставив в пустыне несколько догорающих бронеавтомобилей, саудовцы отошли.

Броском преодолев десять километров от границы, иракские силы заняли Эль-Хафджи. Почти не останавливаясь, танки, БМП и БТР двинулись дальше по шоссе. Именно здесь наступающих воинов Саддама и встретили ожесточенные удары с воздуха.

…Капитан Овцын метнулся под защиту обгоревшего корпуса «Шилки», прижавшись к закопченному борту. От его роты прикрытия, защищавшей позиции двух зенитно-ракетных дивизионов, уже мало что осталось. Прикрывая подходы к огневым позициям, они потеряли связь друг с другом, когда на них навалилась жуткая силища.

Сначала сверху обрушился град кассетных бомб. Истребители-бомбардировщики F-15 атаковали «звездным налетом» – со всех направлений. Взрывы шли страшным ковром, воздух секли тучи убойных шариков и стрелок, разрывающих человеческие тела на мелкие клочья. Два взвода «тунгусок» дрались до последнего, успев вогнать в землю троих врагов – пока не скрылись в стене разрывов. Где-то там, позади, ракетчики ожесточенно палили по атакующим и еще несколько американцев – Овцын просто не знал, сколько разлетелось на куски.

А параллельно пошли эти грёбаные «чебурашки» – штурмовики А-10А, поливая землю губительным огнем. И с ними пришлось принять бой людям Овцына – расчетам ручных комплексов «Игла»…

Овцын выглянул из-за остатков башни. Прямо на него летела пара штурмовиков: большие стеклянные кабины в носу казались сверкающей маской, а силуэты двух воздухозаборников по обеим сторонам фюзеляжей напоминали полукружья ушей-лопухов. Капитан почувствовал, как в низу живота начинает расти ледяная глыба.

Стиснув зубы, он присел за броней, вздернув на плечо пусковую трубу единственной оставшейся у него «иглы», развернувшись спиной к надвигающемуся врагу.

Он пропустил штурмовики над собой, прицелился в правую машину и пустил ракету в ее раскаленные сопла. «Игла» рванулась к цели, вытянув длинную дымную «змею».

Штурмовики бросились в стороны. Один даже успел прыснуть россыпью тепловых ловушек, но было поздно. «Игла» ударила его в правый мотор, рванув сразу и взрывчаткой, и почти всем запасом топлива. Он завалился набок и наискось врезался в землю. Второй, в мгновение ока заметив направление пуска, бросил машину в крутой разворот, чтобы пойти навстречу противнику. Чтобы покарать его огнем носовой мотор-пушки.

Овцын, не чуя ног под собою, бросился в сторону. Упал плашмя, наглотавшись песка. Слился с ним своим камуфляжем. И почувствовал, как пушечные очереди искромсали сгоревшую самоходку за спиной. Горячий осколочек металла упал на его спину, прожигая ткань. Импульс боли пронзил нервы, но Овцын ждал, когда рев двигателей штурмовика пронесется над ним…

Он не видел, как стрелявший по нему «тандерболт» настигла стремительная огнехвостая комета – ракета 9М83М. Вылетев наперерез самолету, она взорвалась у его левого борта, выбросив вперед «конус» смертоносных осколков. Они мигом превратили штурмовик в решето, вырвали куски титановой брони, начисто снесли стеклянный колпак кабины и растерзали тело пилота. В следующий миг вместо самолета в воздухе по инерции неслось лишь огромное огненно-дымное полотнище…

Задыхаясь от душной гари, надсадно кашляя, Овцын побежал сквозь клубы дыма от горящей машины. Налетевший ветер поднял завесу мельчайшей пыли.

Капитана спас соседний дивизион С-300. Только поменяв дислокацию, он развернулся в рекордные сроки. Взмокшие от напряжения офицеры в девятом контейнере, на командном пункте, спешно перезапустили засбоивший ЦВК – Центральный вычислительный комплекс. Мощный локатор, шумя системой охлаждения, «высветил» положение дел в полторы сотни верст в округе. Индикаторы радары покрылись рябью помех, сквозь которые все же проступили метки целей – включилась аппаратура отстройки. Локатор одного из огневых комплексов первым захватил пару штурмовиков на сопровождение. Глухой удар и рокот, услышанные на командном пункте, возвестили о пуске.

Получив сильные удары с водуха, иракские войска отошли назад, зацепившись за кварталы Эль-Хафджи.

Прекрасно действовали мобильные установки типа «Куб». Прежде чем погибнуть, они, используя телевизионные каналы наведения, сумели сшибить пять штурмовиков и три вертолета. Еще два штурмовика врезались в землю, нарвавшись на огонь зенитных самоходок типа «Шилка».

Генерал Шварцкопф был совершенно уверен: иракское наступление началось. Он не знал, что все это затеяно только с одной-единственной целью: приковать его воздушные силы к наземному фронту. И там вовсю работали оставшиеся комплексы ПВО.

Позже арабская пресса захлебнется от восторга: «Сочетанием различных видов вооружения русские специалисты готовы создать вокруг объектов многоэшелонную оборону, преодолеть которую практически невозможно… Русскими комплексами ПВО можно прикрыть не только экономические и военные объекты, но и целиком страну с ее морскими коммуникациями.

Все виды русского оружия ПВО совместимы. Их можно увязать в единую комплексную автоматизированную систему, способную действовать как по указаниям из единого командного центра… так и автоматически координировать боевые действия средств ПВО по автономно обнаруженным целям. Именно в России созданы первые и пока единственные в мировой практике разведывательно-огневые группировки ПВО, в которых сигнал с радара автоматически поступает не только в центральный пункт управления, но и в первую очередь на огневые средства ПВО».

На подмогу зацепившимся за городок иракским частям уже спешили из Кувейта две дивизии Третьего армейского корпуса Ирака. Командование американцев бросало к Эль-Хафджи все, что могло летать и наносить удары. Три «суперкрепости» пошли на бомбежку выдвигающихся колонн. Они вышли на цель на огромной высоте, начав ковровое бомбометание. На земле творился ад: потом подсчитают, что под ковром из взрывов погибнет более восьмидесяти единиц бронетехники. Но короткая и ожесточенная атака иракских истребителей уничтожит одну «крепость». Подоспевшие американские линкоры открыли огонь тяжелыми снарядами по городку…

Принцу Халеду сообщили, что на юге городка, на крышах двух домов, оказались в окружении две группы авиационно-артиллерийских наводчиков – всего одиннадцать морпехов США. И принц решил спасти их.

Он бросил в бой вторую мехбригаду саудовской Нацгвардии, укомплектованную бедуинами. Они попытались ворваться на окраину городка на колесных бронемашинах «Кадиллак Гейдж» с навешенными на них противотанковыми ракетами «ТОУ». Но не тут-то было: иракские снайперы, вооруженные новейшими 12,7-миллиметровыми снайперскими винтовками из СССР, издали простреливали легким «броникам» шины и били их в тонкие борта. Потеряв десяток «кадиллаков», саудиты откатились. А обнаруженных американцев иракцы быстро уничтожили огнем из ручных гранатометов и пулеметов.

…Янки с ненавистью наблюдали за самолетами-командными пунктами А-50, направлявшими действия иракских истребителей. Эскадрильи суперсовременных перехватчиков МиГ-31М прикрывали их. Им удалось сбить два из них, бросив в атаку целое авиакрыло F/А-18 с ракетами дальнего боя. Но в столкновении с «тридцать первыми» они потеряли девять тяжелых палубных машин – против пяти сбитых истребителей у арабов. При отходе американцев перехватили МиГ-29, применив ракеты с нашлемным наведением.

Американцы не знали, что специальный русский отряд применил станцию пассивной радиолокации «Тамара», которая в буре помех видела все цели на огромном пространстве в 600 километров по фронту и в 200 – в глубину. «Тамара» ловила отраженные от самолетов сигналы от носящихся в пространстве радиоволн самих же американцев, ничем не выдавая своего присутствия.

База в Дахране опять подверглась бомбардировке. Иракцы атаковали ее хитрым манером: впереди шли старые МиГи-23, ставя помехи. В тридцати километрах позади них летели старые, действительно иракские Ту-22 с крылатыми ракетами. «Двадцать третьи» схлестнулись с палубными F-14, что прикрывали растерзанную авиабазу, забив их локаторы «молоком» помех. И пока американцы занимались старыми истребителями, пытаясь выбить постановщиков помех, Ту-22 выпустили ракеты. Но пока F-14 дрались на встречных курсах с МиГами-23, две пары русских добровольцев на Су-27 зашли с фланга и свалили еще двоих врагов, не потеряв ни одного своего самолета…

В это время ибн Султан названивал из штаба КОВС-Восток в Риш-эль-Манджуре, что к югу от Эль-Хафджи, в центр воздушных операций в Эр-Рияде. Звонил прямо командующему ВВС Саудовской Аравии генерал-лейтенанту аль-Бухейри.

– Ахмед! Я хочу действовать прямо сейчас. Нужна поддержка с воздуха…

– Рядом со мной сейчас генерал Горнер. Я могу передать ему трубку.

– Передайте, – воскликнул принц и вскоре услышал усталый голос американца:

– Это Чак Горнер. Слушаю вас, Ваше Высочество.

Принц Халед ибн Султан заговорил горячо и торопливо. Он доказывал, что нельзя успокаиваться. Что иракцев нужно выбить из Эль-Хафджи.

– Они отбиты, но могут подтянуть к городу свежие силы, чтобы предпринять новую попытку пойти в наступление. Нужно расколоть группировку иракцев, не дать им перебросить сюда подкрепления. Пошлите на бомбежку ваши Б-52!

– Мы сделаем это, как только сможем, Ваше Высочество. Вы же знаете, какой бой идет в воздухе, – хрипловатым голосом ответил Горнер.

– А авиация корпуса Морской пехоты?

Горнер отвечал как-то уклончиво, и принц ибн-Халед понял, что командующий ВВС Коалиции не вполне властен над самолетами и вертолетами морпехов. С тяжелым сердцем саудовец положил трубку. Потянулось томительное ожидание. Вошел адъютант и быстро заговорил. Ибн Султан почувствовал, что кровь закипает у него в жилах. Из Кувейта к Эль-Хафджи выдвигается огромная колонна, растянувшаяся почти на двенадцать миль! Принц снова потянулся к телефону, вызвал аль-Бухейри.

– Генерал, я приказываю вам: забудьте об Объединенных вооруженных силах! Если ВВС США и их авиация морской пехоты бросают нас на произвол судьбы, я хочу, чтобы вы изъяли наши самолеты из сил Коалиции и направили их все ко мне! Мне нужны «Торнадо» и F-5. В общем, все, что у нас есть!

Не прошло и пяти минут, как принцу позвонил сам генерал Шварцкопф:

– Ну, зачем так нервничать, принц? Мы уже направили на бомбежку иракцев три Б-52. Кроме того, к берегу подходят оба наших линейных корабля, «Висконсин» и «Миссури». Залпы их тяжелых пушек смешают войска Саддама с песком. Моряки сообщили мне, что оба линкора идут к позициям для стрельбы полным ходом…

Ибн Султан, шевеля губами, прочел благодарственную молитву Аллаху.

В небе и на земле творилась сущая кутерьма. Линкоры с 406-миллиметровыми орудиями действительно перемещались к южному побережью Кувейта. И именно в этот момент Ту-22М4 отряда «Эпсилон» пересекли побережье Ирана южнее города Бушер, заходя во фланг американским кораблям прикрытия авианосцев. Начинался решительный, переломный момент операции.

Из Багдадского международного аэропорта поднялись в небо двенадцать ракетоносцев Ту-16. Каждый из них нес под плоскостями по две крылатые ракеты Х-22. С дальностью почти в полтысячи километров, со скоростью полета в три «звука» и боевой частью в тонну весом! Держась чуть позади, за ними следовали пять таких же машин с генераторами помех на борту.

Левее этого воздушного соединения шли фронтом десять бомберов Ту-22М3, и каждый нес по три Х-22М – под плоскостями в бомбоотсеке. Слегка опережая их и ниже на полкилометра, резали воздух четыре МиГа-29К. В каждой паре один самолет грозил противокорабельной ракетой Х-31А, а другой – противорадиолокационной Х-31П. Это оружие обладает «пулевой» скоростью в 1000 м/сек и боеголовкой в 90 кило. И эту группу прикрывали тридцать два Су-27 с отборными пилотами.

Налет надвигался, словно грозовой фронт, десятикратно убыстривший свой натиск. Боевой порядок иракцев был глубоко эшелонирован. Впереди бомбардировщиков мчались, подобно тарану, уцелевшие эскадрильи новейших «сухих» и МиГов. Еще тридцать истребителей «нависали» сверху, заняв эшелон в 18 тысяч метров – как резерв. А ниже бомбардировщиков шла разномастная рать машин, собранных Ираком отовсюду.

Здесь были двадцать четыре старика МиГ-21 с подвешенными под фюзеляжем противокорабельными УРами Х-31. Истребители на десять верст опережали двухмоторные бомбардировщики, работая как чистильщики моря, как охотники за эсминцами, фрегатами и крейсерами прикрытия главной цели – авианосцев.

Перемежаясь с «двадцать первыми», на одной с ними высоте следовали восемь истребителей-бомбардировщиков Су-24М с противорадарными и противокорабельными ракетами Х-58 дальностью боя в 120–160 километров. Каждый из Су-24 нес контейнерную станцию «Фантасмагория» – обнаружитель вражеских локаторов. Эти машины наносили удар по кораблям авианосного эскорта, на которых работали зенитные радары.

Между группами атаки и за ними следовали три А-50 и четыре новейших летающих радара Ан-71. Каждый из них, заняв эшелон в 12 тысяч метров, покрывал своими «глазами» огромный круг радиусом в триста километров. Их прикрывали двадцать четыре истребителя новейших русских марок.

Но и это было еще не все. Из Кувейта вылетел едва ли не самый главный отряд: десять Су-27К, известных еще и как Су-35. Управляемые только русскими летчиками, они несли самое страшное оружие – ракеты типа «Москит».

Чуть наискось к основной массе самолетов, прижимаясь почти к самой воде, шли последние пять «ястребов»-беспилотников, имитируя крылатые ракеты на скорости в 2700 км/час. То было невиданное дотоле сражение крылатой техники с кораблями. Порыв этой вьюги, состоящей из массы снарядов-роботов, янки запомнят надолго! Гул двигателей, казалось, тряс небеса, раскаты грома неслись над бледно-синими водами мелкой затоки. А по ней, охватывая акваторию полумесяцем, еще шли ракетные катера.

В этот самый момент в районе полуострова Фао вытянулись из городских кварталов четыре мощных тягача «Буран», навьюченные чем-то продолговатым, наглухо закрытым брезентом. И когда люди споро сдернули эту плотную ткань, оказалось, что это – четырехтрубные пусковые установки. То были новейшие русские ракетные комплексы береговой обороны РК-55, известные в Пентагоне как SSC–X-4. Откинулись крышки контейнеров, упруго выбросились струи пламени – изящные ракеты, развернув маленькие крылышки на восьмиметровых стремительных телах, устремились в Залив. Они быстро набрали маршевую скорость в 0,7 Маха.

В Центральном Ираке спешно заняли позиции пять комплексов ракет «Пионер-ПКР» – баллистических противокорабельных ракет.

 

Черный день американских ВМС

Было 14 часов дня. Три американских авианосца, вытянувшись в линию, маневрировали в Персидском заливе на траверзе саудовского порта Ад-Даммам. С них в этот момент стартовали палубные штурмовики и F/A-18 под прикрытием «эф-четырнадцатых» для того, чтобы атаковать аэродромы на юге Ирака. Северо-западнее авианосцев, примерно в сотне километров, растянулись корабли прикрытия – ракетный крейсер «Принстон», эсминцы «Кэрон» и «Файф», затем снова крейсер «Вэлли Фордж», эсминцы «Спрюэнс» и «Лефтвич», а дальше плавали крейсер «Банкер Хилл» и эсминец «Пол Ф. Фостер».

Над береговой чертой отряд «Эпсилон» развернулся строем фронта, занимая по фронту шестнадцать километров. Пилоты отключили генераторы невидимости и врубили мощные РЛС фирмы «Ленинец». Находясь на высоте в десять тысяч метров, бомбардировщики просматривали громадный сектор с передней кромкой на расстоянии в 280 километров. Иными словами – всю северную часть Персидского залива. Штурманы получали целеуказание о спутниковых системах разведки, вводя координаты и скорость американских кораблей в память бортового компьютера. Установив крылья на максимальную стреловидность в 65 градусов, «туполевы» отряда «Эпсилон» разгонялись до полной скорости в 2 тысячи километров в час.

На американских кораблях сработали индикаторы предупреждения о ракетном нападении. Взвыли сигналы тревоги. Включились станции радиоэлектронной борьбы. Радиолокаторщики доложили о неожиданно появившихся с востока, со стороны Ирана, целях. Эффекта внезапности русские достигли полностью. Полетели в эфир тревожные доклады с самолетов АВАКС и трех «хокаев», висящих над авианосцами. В постах боевого управления огромных кораблей давали лихорадочные команды на подъем истребителей и перенацеливание тех, кто патрулировал в воздухе.

Но было уже поздно. «Эпсилон» начал выпускать свои Х-15. Счет пошел на секунды.

Известие о массированном налете пронзило нервы американцев тысячевольтным разрядом. Наконец-то они смекнули, что задумал их противник! Но было поздно: силы западной группировки оказались раздерганными между разными целями. Сто сорок четыре F-14 с авианосцев «Америка», «Саратога» и «Д. Кеннеди» в Красном море были высланы на прикрытие самолетов, штурмующих наступающие на Эль-Хафджи иракские колонны. Значительная часть самолетов пыталась подавить армейскую ПВО самой сильной группировки Ирака – дивизий Президентской гвардии на севере Ирака. Еще часть прикрывала от новых атак истерзанный Дахран. С «Теодора Рузвельта» ушли 18 штурмовиков А-6Е, которые теперь дрались над Южным Ираком, пытаясь разбить с воздуха странные перестроения ракетных установок Ирака, нарываясь при этом на плотный зенитный огонь. А с острова Гуам на пустыню Большой Нефуд надвигались полсотни тяжелых «стратофортов» B-52G – «пропахивать» наступающих иракцев 227-килограммовыми бомбами.

И в этот момент отряд «Эпсилон» выпустил свои страшные противорадиолокационные и противокорабельные Х-15.

…Капитан Арцыбашев пребывал в боевом трансе.

– С Богом! – пропел он на Диале, переглянувшись с Сергеевым. Цель впереди – по всем данным крейсер – четко высвечивалась на экране радара. И то наверняка был «Принстон». Зазуммерили боеголовки двух ракет, висящих под крыльями – они тоже узрели обреченный корабль. Пилоты слегка дали штурвалы вперед, чуть наклоняя нос ракетоносца. Истошно завизжали турбины двух двигателей. Промчавшись сквозь небольшое облако, Ту-22М4 лег на боевой курс. Дух захватило – тела пилотов легчали из-за отрицательной перегрузки. Адреналин мощным потоком хлынул в кровь.

– Есть захват цели! РОо мьоО Об! – раздался в наушниках ликующий голос штурмана Корогодова.

– Группа! – прорезалось по радио на Диале. – Я – Первый. Атакуем цели поочередно справа налево. Начинаю!

Вернее, все звучало так:

– Я – яАя. ДиИ о-об о/-о\. яА!

Это кричал в эфир командир «Эпсилона».

Капитан, откинув защитные колпачки на тумблерах, выпустил сначала две противокорабельные Х-15С. Получи, гад! Из-под крыльев сорвались два гиперзвуковых дьявола. Вспышки пламени озарили борта самолета – ракеты пулями метнулись вперед. Арцыбашев вошел в сильно измененное состояние сознания – и теперь секундная стрелка часов, как казалось ему, просто прилипла к циферблату. Теперь командир экипажа жил раз в пять быстрее, чем обычный человек. Звуки приглушились и разложились на составляющие – вздохи и хрипы, какие-то громоподобные раскаты и протяжные звоны. Круглый экран локатора медленно заливало «молоко» помех – американцы там, впереди, врубили аппаратуру постановки помех. Глупцы! Под днищем мчащегося ракетоносца уже открылись створки бомбового отсека. Барабанная установка начала выбрасывать все шесть противорадиолокационных «ха-пятнадцатых». Крейсер отныне был обречен. Пытаясь сбить с толку противокорабельные ракеты, он так «светил» станциями электромагнитных помех, что для головок самонаведения антирадарных Х-15 уподоблялся ярчайшему маяку в беззвездной ночи. И тем корабль подписывал себе смертный приговор. Первой выпущенной ракете до него было всего минута и шесть секунд лету. Именно столько нужно «пятимаховой» ракете (1,5 км/сек), чтобы промчаться сто верст!

Арцыбашев просто чувствовал, что справа мчится самолет командира группы и тоже мечет ракеты. Вот сейчас он резко рванет вверх и включит генератор невидимости. Следом маневр повторит Арцыбашев, затем его сосед слева. И так – все восемь машин «Эпсилона»…

Даже в состоянии боевого транса Арцыбашев чувствовал, как тело его наливается свинцом перегрузки. Внезапно возбужденный мозг пронзила мысль: «На хвосте – зенитная ракета!» Мгновение спустя возглас стрелка Ахмедова сказал то же самое.

Один из эсминцев успел поймать «туполев» в прицел и пустить по нему «Си Спэрроу». И сейчас она на скорости в 4200 километров час нагоняла самолет. Арцыбашев вновь убыстрил процессы в своем теле. Почувствовал мысль стрелка: Султан просил его довернуть на пять градусов влево. Командир повиновался, надавив на педаль. Он знал, что стрелок пребывает в том же измененном состоянии сознания – и ракета на экране его телевизионного прицела видится ему огненным шаром, приближающимся с приличной скоростью. Обычный стрелок вряд ли что-то смог бы сделать. Но Ахмедов тоже превратился в людена. Поймав ракету в прицел, он выпустил навстречу ей целый ливень 23-миллиметровых снарядов из суперскорострельной, многоствольной пушки ГШ-23. Четыре тысячи выстрелов в минуту – сила! Ахмедов бил с упреждением, словно ставя перед нагонявшей бомбардировщик ракетой заслон из снарядов. Они виделись ему размытыми черточками-тире, несшимся навстречу «Си Спэрроу». Есть! В ста метрах за хвостом Ту-22М4 ракета рванула косматой вспышкой пламени, в небе возник плотный клуб белого дыма.

Переведя секторы управления двигателей на форсаж, Арцыбашев уходил в сторону Ирана. Самолет вновь окутывала призрачная плазменная пелена. У капитана мелькнула мысль: все же планировщики атаки ошиблись. Нужно было вооружить их «невидимки» тяжелыми Х-22 и бросить прямо на авианосцы…

…Выпустив тучу в восемьдесят ракет менее чем за минуту, «туполевы» спецотряда заставили крейсеры открыть огонь системами «Иджис», истощая драгоценный боезапас. Каждый корабль имел по две пусковые установки противоракет «Standard» на носу и в корме, способные выпускать по одной штуке в две секунды, снабженные мощнейшей радарно-компьютеризованной системой наводки и распределения целей. Противоракетные системы крейсеров, издалека захватив в прицелы атакующие ракеты русских, принялись выплевывать в воздух рои «стандардов». Они понеслись на цели со скоростью в три с половиной Маха, повинуясь отраженным сигналам корабельных радаров. В небо летели миллионы долларов. Крейсеры и эсминцы выбросили в воздух облака дипольных отражателей, включили на полную мощь заградительные радиопомехи.

В небе расцветали огромные хризантемы из раскаленных газов. Ударные волны от детонации сотен килограммов гексогена взбивали рябь на морской воде, порождали концентрические волны. Истратив девяносто ракет, янки сумели сбить двадцать Х-15. Но русская хитрость удалась: пока «Иджисы» молотили по идущим впереди противокорабельным ракетам, они на полную мощь «светили» радарами. А на них, как осы на мед, уже мчались противорадиолокационные «птички». Большинство прорвалось благодаря немыслимой скорости полета. Загрохотали, сотрясая корпуса судов, электрические пушки-револьверы «Вулкан-Фаланкс», наводимые радарно-компьютерными комплексами. Брызнули в небо пушечные трассы – по 2 тысячи выстрелов в секунду. Но было уже поздно.

На «Принстон» мчался целый поток из восьми Х-15. Глаз человеческий был не в силах разглядеть массивные снаряды, что неслись в полтора раза быстрее пули, в полной тишине, ибо звук, подобный раскатам грома, оставался далеко позади. У самой цели Х-15 сохраняли почти тонну живого веса, по энергии удара намного превосходя снаряды огромных пушек линейных кораблей. На скорости в полтора километра в секунду Х-15 легко прошивали тонкие борта и переборки современных боевых кораблей. И помимо полуторацентнеровой боеголовки еще несли в себе запас невыгоревшего до конца твердого топлива. Ничего хорошего от него, попавшего в нутро эсминца или крейсера, ждать не приходилось…

В боевом информационном посту «Принстона» кондиционеры работали на полную мощность, но операторы у дисплеев все равно обливались потом от напряжения. Экраны мерцали десятками треугольничков с цифрами, обозначавшими курс и скорость приближающихся ракет.

– Воздушная тревога первой степени! Открыть огонь! Нас атакуют по оси двадцать девять! – рявкнули динамики внутренней связи.

Американские крейсера перевели свои системы «Иджис» в автоматический режим. Теперь сами компьютеры оценивали очередность поражения целей. Теперь вся надежда возлагалась на постановку помех да на противоракеты «Стандард». Да еще слабенькая – на скорострелки «Вулкан-Фаланкс».

Так думали в боевом центре соединения на крейсере «Принстон», как вдруг…

– Нам конец! – шепнул оператор боевого управления, и лицо его побелело. Сглотнув слюну, он выкрикнул в микрофон:

– Сэр, группа скоростных целей по оси два! Это тоже гиперзвуковые ракеты, сэр!

«Принстону» удалось сбить с толку одну из двух противокорабельных ракет Х-15С, запущенных Арцыбашевым. Но вторая врезалась крейсеру в переднюю надстройку, прошила ее насквозь, прошла под палубу – и там рванула в машинном отделении. Следом еще одна, но уже антирадарная Х-15, угадала в передний антенный пост, вмиг оставив крейсер без локации. Оглушительно рванув, она не только снесла антенны, но и посекла осколками переднюю установку системы «Иджис». Задняя стрелковая установка «Вулкан-Фаланкс» умудрилась сбить вторую противорадарную ракету, но третья вмазала между двух надстроек теряющего ход корабля. Еще одна Х-15 прошила левый борт и усугубила разрушения в машинном отделении. Ее двигатель продолжал фонтанировать огнем, прожигая переборки и конструкции. Наполняя чрево крейсера удушливым, едким дымом. Отключились все радары. Еще две ракеты, пущенные Арцыбашевым, потеряв цель, прошли над пораженным крейсером и умчались дальше – искать другие «фонящие» цели.

«Принстон» запылал. Оглушительно рванули танки с запасом горючего для вертолета. Накренившись, крейсер лег в дрейф. Потеряв сорок два человека убитыми, команда корабля отчаянно боролась за его живучесть…

Эсминец «Кэрон», крейсировавший западнее и чуть севернее «Принстона», получил четыре ракеты – и просто переломился пополам. Соседнему эсминцу «Файф» удалось развернуться носом к подлетающим ракетам, но и он потерял ход, схлопотав три попадания в узкий корпус и надстройки.

Крейсер «Вэлли Фордж», шедший четвертым кораблем завесы, отражал ракетный натиск до последнего. Но одна ракета ударила прямо в главную надстройку крейсера, вмиг обратив ее в груду искореженного, разорванного металла. Погибло чудо американской технологии – радар с фазированной антенной. В обороне авианосного соединения тут же образовалась огромная дыра. Из игры были выведены восемьдесят противоракет. Сильно дымя, «Вэлли Фордж» стал разворачиваться, пытаясь ввести в дело кормовую пусковую установку противоракет. Он замедлил ход – и в эту самую минуту Х-15 снесла ему радарный пост на кормовой надстройке. Еще одна ракета угодила крейсеру в корму, аккурат в отсек с торпедами Мк-32. Грянул сильнейший взрыв. Следом сдетонировали ракеты «Стандард» и «Гарпун» в той же задней части корабля. Крейсер с развороченной кормой стал быстро тонуть.

Шедшие дальше к западу эсминцы «Спрюэнс» и «Лефтвич» вовремя сообразили выключить свои локаторы. Маневрируя и стреляя облаками дипольных отражателей, они умудрились уцелеть. Но тем оказали медвежью услугу крейсеру «Банкер Хилл». На крейсер и так шло две противокорабельных и шесть противорадарных ракет, выпущенных по нему последним ракетоносцем отряда «Эпсилон». И ко всей этой стае добавились три ракеты, что пролетели мимо эсминцев, но затем захватили головками самонаведения злополучный крейсер. После такого массированого налета «Банкер Хилл» лишился обеих надстроек. Ослепший и оглохший, он больше не представлял никакой боевой ценности.

Таким образом, удар отряда «Эпсилон» на ракетоносцах-«невидимках» фактически уничтожил корабельный эскорт авианосцев.

«Эпсилон», отстрелявшись, уходил из пространства боя, надсаживая двигатели. Во время атаки вражеских кораблей он не потерял ни одной машины. Но теперь отряду было сложнее: плазменные генераторы не делали самолеты невидимыми для радаров с задней полусферы.

Направляя самолет к базе, капитан Арцыбашев не выходил из состояния боевого транса. Впрочем, как и весь его экипаж. Время по-прежнему текло для него вязко, а самолет, казалось, плыл в небесах неспешно, словно венецианская гондола. Капитан подумал о том, что день сегодня на редкость удачен. Что Верховный своего добился – день нынешний принесет его стране богатство, успех и изобилие. И весьма надолго!

На штабном корабле «Бдю Ридж» царила паника. Вице-адмирал Мауз нервно закурил. То был полный разгром сил прикрытия авианосцев. Он отдал приказ на эти плавучие аэродромы – отступать к Ормузскому проливу, убираться подальше от района боевых действий.

Повинуясь приказу, развернулись к выходу из «желудка» Персидского залива все три авианосца. Воздух над ними теперь патрулировали три воздушных радара «Хок Ай», двенадцать машин радиоэлектронной борьбы «Праулер» и почти полсотни F-14. 20 из них – рейнджеровская эскадрилья «Баунти Хантерз» – ходили лениво-экономичными кругами над соединением, сберегая горючее.

Палубы всех трех авианосцев были забиты самолетами: они готовились наносить удар по иракским катерам. «Мидуэй» должен был выпустить в воздух тридцать истребителей-бомбардировщиков F/A-18. Все эскадрильи носили звучные имена: «Виджилентс», «Дамбастерс» и «Уорлд Феймоус Голден», и целью их были арабское катерное соединение.

Новая ситуация оперативно высвечивалась на постах боевого управления эскадры, и операторы с командирами видели ее с помощью радаров «хокаев», непрерывно транслировавших «картинку» на дисплеи кораблей. И было видно, как авиация Ирака начинает загонять флот, словно стая волков – стадо оленей. Узкое пространство залива не позволяло развернуться во всю ширь и атаковать корабли с трех сторон. Но они решили взять массированностью нападения.

Так… Волна Ту-16 «Бэджер» и еще массы машин полегче прямо с кормы. Катера с правой кормовой раковины. Кажется, линия «бэкфайров» Ту-22, заходящая со стороны иранского берега…

Все уложилось в считанные минуты. Заметушились палубные команды в ярких жилетах, готовя машины к вылетам. Заревели моторы, залязгали и пронзительно засвистели паром стартовые катапульты. Патрульные истребители понеслись навстречу накатывающейся «лаве». Не дать выпустить ракеты! Перехватить выпущенные! Наперерез предполагаемой волне ракет из Аравии во весь дух лупили новые эскадрильи – уже не палубных машин. Из Омана спешили итальянские «торнадо».

Авианосцы отступали почти равнобедренным треугольником. Первым шел «Т. Рузвельт», за ним, как бы прикрывая его с двух сторон, – ближний к кувейтскому побережью, «Мидуэй» и дальний от него – «Рейнджер». Спеша изо всех сил, корабли янки двигались к островкам Фарси и Эль-Арабия, привязанные к довольно узкому фарватеру. Как говорится, ни шагу влево, ни шагу вправо.

И это сыграло роковую роль. Пока операторы РЛС на американских авианосцах обозревали картину воздушного нападения, из скального укрытия на севере Ирака вышли четыре сверхсекретные ракетные установки «Пионер-ПКР». Исполинские машины МАЗ-543 вытянули их на стартовую площадку. Завыли подъемники, и сигарообразные стартовые контейнеры противокорабельных неядерных ракет средней дальности стали подниматься к небесам. Странно светловолосые иракцы забегали вокруг установок, перебрасываясь четкими и обрывистыми фразами на русском языке. Двое потащили в сторону выносной пульт, разматывая провода:

– Давай, Вася, вводи пеленг и расстояние. Авось головки захватят цели!

Из ворот скального укрытия спешил еще один «араб» с листком бумаги в руках.

– Мужики, вот последние координаты по данным космической разведки…

Засветились рубиновые цифры на пульте. В «головы» ракет потекли потоки данных.

– Ну все! Всем – в укрытие! – скомандовал рослый темноволосый русский. Площадка вмиг опустела.

Всё решили минуты. Сработали установки сверхсекретных «Пионеров-ПКР». Из контейнеров, устремленных в зенит, с воем и грохотом, вздымая столбы белейшего дыма, взмыли ввысь четыре суперскоростные ракеты. Они по баллистической траектории перепрыгнули громадное расстояние, отделявшее их от района маневрирования авианосцев. Получив целеуказание со спутников, боеголовки «пионеров» вошли в атмосферу над заданным районом, выпустили крылышки и включили радарно-оптические системы наведения на цели. И все – на гиперзвуковой скорости!

Системы американцев, рассчитанные на отражение атак медленных крылатых ракет, едва успели среагировать. Корабли принялись бешено палить в воздух снарядами—ложными целями, и четкие отметки судов в электронных «мозгах» баллистическо-планирующих боеголовок стали превращаться в расплывчатые «облачка», рядом с которыми возникали такие же – фантомные лжекорабли. План частично удался – и все-таки три ракеты не сбились с курса.

Но то, что случилось следом, превзошло все ожидания. Всего одна ракета боднула «Мидуэй» в полетную палубу, уставленную готовыми к взлету F/A-18. От взрыва сдетонировали боеприпасы ближайшего самолета, и он вмиг лопнул разрушительной бомбой. Один за другим снаряженные машины взлетали на воздух, и старый авианосец обратился в пылающий ад. Самый сильный взрыв, в котором сложились ракета и сдетонировавший самолет, вырвал гигантский кусок взлетной бронепалубы, и его энергия наискось ушла дальше, проломив еще три внутренние палубы. Взрывы других самолетов изорвали настил еще четырьмя брешами. Горящее авиатопливо хлынуло внутрь, затопляя внутренности корабля горячим дымом. Оказались перебитыми противопожарные магистрали, и огонь прорвался на ангарную палубу, где взорвались еще два истребителя.

Агония «Мидуэя» продолжалась долго. Его обгорелый остов двенадцать часов спустя лег на песчаное дно на параллели острова Фарси. И пока горели первые корабли, началось основное сражение. Оно уподобилось какому-то фантастическому роману со взрывом звезды, когда время и пространство раздираются, развеиваются на параллельные потоки событий.

…Не входя в зону поражения корабельной ПВО, группа Ту-16 с высоты в 10 километров выпустила 24 старые ракеты Х-22. Тут же бомберы круто развернулись, спикировав к воде, спасаясь от надвигающихся палубных «томкэтов». Крылатые снаряды, взмыв на крейсерскую высоту в 22 километра, развили скорость в три с половиной «звука», пожирая расстояние со скоростью километра в секунду. За ними продолжали лететь «туполевы» – постановщики помех. В этот момент «томкэты», увидев на своих радарах пуск, открыли огонь дальнобойными ракетами «феникс» с радарными головками наведения, стараясь перехватить идущие на авианосцы УРы. Но сверху, набирая скорость в пикировании с углом почти в сорок градусов, на американцев пошли истребители группы прикрытия. Вспыхнул ожесточенный воздушный бой.

В яростном столкновении с авиацией погибли эсминцы «Спрюэнс» и «Лефтвич». Они яростно отбивались ракетами «Си Спэрроу», били из многоствольных пушек. А в дело уже вступала иракско-русская «легкая кавалерия» – ударные варианты истребителей. Эсминцу «Спрюэнс», шедшему в центре арьергарда, выпала доля быть атакованным парой МиГ-21. Они выстрелили с дистанции в 50 километров двумя ракетами Х-35 – противорадарной и противокорабельной. Выстрелив, они продолжали лететь прямо на цель, вызывая на себя импульсы ее локаторов. Все равно зенитные ракеты старого эсминца до них пока не дотягивались…

Обе выпущенные самолетами «птички» разогнались до скорости 1000 м/сек. Впереди неслась Х-31П. Именно она первой взорвалась над мачтой эсминца. Взрыв 90-килограммовой боеголовки снес антенны радара, прошив осколками боевой информационный пост, разодрав легкие алюминиевые конструкции, перебив кабели и волноводы. Заискрили электросхемы, парализованные короткими замыканиями. Уныло лязгнув, упал вниз ствол «Вулкан-Фаланкса». Спустя десять секунд под настройку угодила вторая Х-35. Прошив тонкий борт и переборку, она рванула в машинном отделении. Загорелись топливные цистерны, разорвало паропроводы. Окутанный паром и дымом, корабль беспомощно задрейфовал на волнах…

«Легкая кавалерия» сделала свое дело. Эсминец «Лефтвич» погиб от атаки четверки Су-24М, расстрелявших его ракетами Х-58 с расстояния в сотню верст. Удары 145-килограммовых боеголовок подняли на воздух его боезапас. Четвёрка МиГов-29 обрушилась на израненные эсминцы. «Спрюэнс» успел вовремя выстрелить снарядом, поставившим облако дипольных отражателей. Пущенная ведущим МиГом ракета пронзила ложную цель, но тут же ее головка захватила мишень подальше – «Лефтвич». Х-58 влетела ему в полубак, разорвавшись внутри корпуса с огромными разрушениями. Под носовой пушкой эсминца зияла огромная дыра, словно пробитая ударом исполинского кулака. Следующий удар ракетой эсминец получил в район ангара бортового вертолета. Эсминцы стали тонуть. А на горизонте лег на борт добитый авиацией крейсер «Банкер Хилл».

В следующие три минуты произошла масса событий. Лихо развернувшись у острова Харк, десять Ту-22М3 со средних высот выпустили в авианосцы тридцать ракет Х-22М. Те снизились, включив свои помехозащищенные оптическо-электронные взрыватели. Низкий полет уменьшал вдвое радиус поражения, но расстояние и так было невелико.

Тут же радары американцев засекли группу высокоскоростных целей, идущих на пересечку курса эскадры на высоте около сотни метров. То были беспилотные обманки – Ту-123. Реагируя на новую угрозу, автоматизированные системы управления выдали команду: эсминцам прикрытия – бить по целям зенитно-ракетными комплексами. Навстречу же волне Х-22 со стороны острова Харк янки бросили последний резерв – двенадцать «томкэтов». Теперь на эскадру шли целых пятьдесят четыре крылатые ракеты…

А в небе шла ожесточенная рубка истребителей. С юга, вдоль иракского берега Залива, приближались эскадрильи F-15 и F-16, обходя район наземных боевых действий у Рас-Хафджи. И на фоне этого эскадра отражала налет ракет Х-22.

В боевом информационном посту авианосца «Рузвельт» кондиционеры работали на полную мощность – но операторы у дисплеев всё равно обливались потом от напряжения. Экраны мерцали десятками треугольничков с цифрами, обозначавшими курс и скорость приближающихся ракет. Соединённый залп «фениксами» по двадцати четырем ракетам, пущенным с «ту-шестнадцатых», положение не спас. «Томкэты» успели выстрелить тридцатью девятью «фениксами» до того, как сами попали под огонь русско-иракских истребителей прикрытия. Девять «фениксов» оказались сбитыми с толку постановщиками помех. Семь ракет «воздух—воздух» летчики выпалили по беспилотным ложным целям. Восемь «фениксов» вообще промазали.

Тем не менее янки удалось сбить двадцать три из 24 выстреленных в первой волне Х-22. Но «томкэты» F-14 теперь один за другим гибли в воздушном бою с врагом, а локаторы «хокаев» и кораблей уже видели отметки новых ракет, выплывавших из-под боя. То подоспели крылатые РК-55. И с северо-востока неслись на низкой высоте двадцать пять уцелевших Х-22М, стартовавших со сверхзвуковых Ту-22М3. Радарные головки самонаведения этих дьяволов, запрограммированные на большеразмерные цели, сами искали жертву в полосе шириной в 16 километров. И теперь эта атака нацеливалась на «Рейнджер» и «Т. Рузвельт».

А операторы в постах боевого управления авианосцев уже видели новую угрозу – с моря. Выйдя из порта Мина-Сауд за полчаса до начала воздушной операции, двадцать иракских катеров типа «Тарантул-3» развили полный ход в 38 узлов. Их форштевни яростно пенили волны, оставляя за собой широкие белые «борозды». А над ними ходили кругами А-50 с истребительным прикрытием – получалась воздушно-морская группа. Именно на нее сейчас нацеливалась атака трех эскадрилий, шедших на выручку флота с наземных баз Многонациональных сил.

Но янки не знали, что на борту юрких катеров – по две новейших ракеты «Яхонт» в герметичных, длинных футлярах. Страшное оружие на принципе «Выстрелил – и забыл». Катера давно знали координаты американских кораблей благодаря летающему радару, а «яхонты», летая по сложной траектории на 2,5 Махах, разили цели далеко за линией горизонта, на дальности до трехсот километров. Активно-пассивная радарная головка наведения «Яхонта» сама захватывала цель на расстоянии в полсотни километров. Теперь иракским катериникам оставалось лишь выпустить ракеты по заданному пеленгу в надежде на то, что их боеголовки сами отыщут цели.

За минуту до американской воздушной атаки катера начали пуски «яхонтов». Вылетая из одноразового контейнера, эти похожие на первые реактивные самолеты-рекордсмены машины включали мощные прямоточные двигатели. «Яхонт» и походит-то на летающую трубу с короткими крылышками, из носовой оконечности которой торчит конус воздухозаборника. Набрав высоту в 12 километров, ракеты легли на курс к целям.

За полсотни километров до них «яхонты» круто снизятся – тогда их боеголовки прочно захватят в прицел избранную жертву и пойдут к ней над самыми гребнями волн. Детища коллектива Герберта Ефремова из НПО машиностроения в подмосковном Реутове, они ловко отселектируют истинную цель от ложных «облаков» отражателей…

На авианосцах поняли всю безнадежность ситуации. Палубных истребителей у авианосцев уже не осталось. В эфир полетел отчаянный призыв в штаб ВВС: перенацелить атаку с катеров на взлетевшие с них «яхонты». Но пока все это превратилось в приказ и прошло несколько инстанций, время потерялось…

И американцы пока не знали, что десять Су-27К, тяжело нагруженные ракетами «Москит», прижимаясь к самой воде и ежесекундно рискуя врезаться в волны, не включая ни передатчиков, ни локаторов, сделалигигантский крюк, и с траверза Мина-Сауды пошли в резкий набор высоты. И что сейчас последует самый разящий удар…

Эскадра погибала с честью, и янки снова доказали свое мастерство технотронной войны. Налетевшие Х-22М они расстреливали на низкой высоте, и то тут, то там над морем гремели косматые взрывы. Им почти удалось уничтожить нападающие с севера крылатые РК-55, запущенные с наземных установок, и одну уцелевшую Х-22 первой волны. Однако три Х-22М все же прорвались с востока. На расстоянии в тридцать километров корабли отстрелили начиненные фольгой ракеты, и мириады блестящих хлопьев замерцали в воздухе. «Рузвельт» и «Рейнджер» пытались прикрыть горящий «Мидуэй».

Первая ракета, летевшая со стороны носа, не повелась на обманку и устремилась в сторону «Рейнджера». И только очереди двух «Фаланксов» с авианосца заставили ее рвануть в километре от корабля. Его пушки-скорострелки сбили одну Х-22М, но зато вторая навелась на самую отражающую радиоволны часть корабля – на его надстройку. Нацелившись на «Рейнджер», Х-22М спикировала на него под углом в 30 градусов. И когда масса металла была близко, тень накрыла «глазки» оптическо-дистанционного взрывателя.

Троекратно опережая звук, тяжелая ракета совершенно бесшумно, как в немой кинохронике, влетела в низ башнеобразной надстройки. Боеголовка рванула, и кумулятивная воронка внутри обратила массу раскаленных газов и превращенного в плазму металла в струю с космической скоростью. Она на двенадцать метров ворвалась в чрево корабля, обращая в пар алюминиево-магниевые конструкции, силовые и компьютерные кабели, человеческую плоть. Следом за этим в корпус авианосца влетел лупящий на всю катушку жидкотопливный реактивный двигатель ракеты с остатками топлива. Он протаранил три переборки, горящим ядром врезавшись в носовой артиллерийский погреб. Взрыв разворотил нос корабля, и он на скорости в тридцать узлов зарылся в волны. Ревя и шипя на раскаленном металле, морская вода хлынула внутрь «Рейнджера»…

В пятидесяти километрах от поредевшей эскадры «яхонты» наклонили носы и заскользили вниз, набирая огромную скорость. Навстречу им, втягивая дымные хвосты, летели зенитные ракеты с двух авианосцев. А в ста двадцати километрах от них, изнасиловав двигатели, десять Су-27К набрали высоту для пуска «москитов». С эшелона в 4 тысячи метров, рассыпавшись в линию, они выпустили «москиты». При таком запуске они били на 190 километров.

Это был конец эскадры. И хотя бортовые системы оружия «Рузвельта» создали настоящую стену огня, в которой погиб двадцать один «яхонт», остальные девятнадцать принялись таранить борта целей.

«Рейнджер» принял в себя шесть ударов. Коварные «яхонты» били прямо в его правый борт в пяти метрах над ватерлинией, терзая корабельное нутро и творя чудовищные пробоины. Взрывы вскрыли хранилище с почти тысячью тонн авиакеросина, и корабль запылал, кренясь на правый борт. В пламени метались фигурки горящих заживо людей. Подбитый «Рейнджер» лег на бок и наполовину скрылся под водой. Раздался гулкий взрыв чудовищной силы, поднявший волны на поверхности залива, – это студеная вода добралась до раскочегаренных паровых котлов корабля. Некогда надменный корабль превратился в рваный металлический «риф», торчащий на мелководье у иранского берега. Волны, покрытые радужной пленкой керосина и слоем мазута, вязко колыхали обгоревшие трупы и обломки судового имущества.

Несчастный избитый «Мидуэй», получив две ракеты в корму, резко сбросил ход. «Т. Рузвельт», сбив огнем скорострелок двух «яхонтов», лишился командной надстройки.

А «москиты» шли красиво и смертоносно. Снизившись до высоты в пять метров, мчась на трех с половиной Махах, они резко бросались из стороны в сторону. Так что стрелковые башни «вулкан-фаланксов» просто не успевали водить стволами. Им чудом удалось сбить один «Москит». Еще два, сбитые с толку помехами, ушли на самоликвидацию. Но остальные нашли свои цели.

Многотонные массы ракет с бронебойными головами врезались в тонкие борта. Внедрившись в корпуса жертв, «москит» начинал взрываться. Боеголовка «Москита», даже будучи неядерной, штука разрушительная. Сделанная спецами московского «Базальта», она – комбинированная. Первая часть взрывается внутри корабля, круша и сминая переборки, создавая «раневую полость» внутри обреченного судна. В эту полость выбрасывалось газообразное взрывчатое вещество – материя объемного взрыва, который по силе своей превосходит обычный тротил в несколько раз. Потом следовал подрыв гремучего тумана внутри корабля, объемный взрыв выжигал все внутри, создавая чудовищный вакуум. Обратная ударная волна – направленная к эпицентру взрыва! – сминала и крушила все на своем пути.

Обычно считалось, что для уничтожения авианосца нужно не менее 12 попаданий обычных крылатых ракет. «Теодор Рузвельт» вышел из строя после пяти «москитов». Рядом плавучим костром пылал «Мидуэй»…

То было крупнейшее поражение американского флота с 1942 года.

В США траурно опустились флаги. Страна замерла в ужасе и горе.

Еще не один крупный авианосец с 1942 года не погибал в бою. И вот черный день настал…