— Разрешите, Наталья Игоревна?

— Игорь Викторович, конечно же проходите. Что-то случилось? — Поднимаясь из кресла, поинтересовалась Лебедева.

— А к вам можно приходить только если что-то случилось?

— Неужели наша легендарная скала дала трещину и решила приударить за мной? — Всплеснув руками, задорно произнесла она.

Ну, если ничего не случилось, то отчего бы не повеселиться. Тем более, что весёлого в этих тревожных краях не так чтобы и много, да и с досугом особого разнообразия не наблюдается. Для пущего эффекта она прямо-таки плюхнулась в своё кресло, вытаращившись на гостя изумлённым и вместе с тем обожаемым взглядом.

— Э-э, молодка, ты поаккуратнее, а то ведь не посмотрю, что в дочери мне годишься, живо хвост распушу, а тогда уж только держись.

— Вот все вы так говорите, а как до дела доходит, то сразу в кусты.

— Не все же. Но ты у нас девушка с характером, живо всем рога поотшибала.

— И этим сразила ваше сердце. Ну признайтесь же.

— Не признаюсь, Наталья Игоревна, — вновь переходя на «вы», развёл руками Зарубин. — Признаться, после моей покойной супруги ни одна женщина не смогла обратить на себя моё внимание настолько, чтобы я захотел жить с ней под одной крышей.

— А потому вас хватает только на посещение красных фонарей.

Зарубин окинул её взглядом. Нет, ни капли иронии или неодобрения. Разве только взгляд полный смешинок, из под длинных ресниц, ну и явно сдерживаемая улыбка. Хм. Ну а чего собственно от неё ждать-то. Медик. Причём хороший медик, и замечательный человек. Она по определению не могла подойти к данному обстоятельству без понимания.

Квартал красных фонарей в Андреевском появился сравнительно недавно. Как раз незадолго до нового года, Ладыгин со своими друзьями провёл операцию под кодовым названием «Сауна». В результате этой вылазки в Ставрополь, десять проституток, вместе с их сутенёром сменили место жительства и соответственно работы.

С сутенёром никто возиться не стал, просто определили на жительство и обеспечили работой. Нет желания трудиться, никто не держит, мир большой, необъятный и неизведанный. А потому живи где хочешь и как хочешь. Правда, оружие и снаряжение ему никто просто так выдавать не стал, предложив всё выкупить. Цинизм с которым Ладыгин к людям порой просто поражал.

С проститутками дело обстояло куда проще. Во-первых, им предложили выбор, между жизнью простой поселенки и дальнейшей работой по специальности. В первом случае, администрация обязалась обеспечить работой.

Битые жизнью и уже давно не ожидающие от неё подарков девки, приняли изменения в их судьбе довольно стоически. Две из них решили покончить с древней профессией. Одну определили в бухгалтерию, благо она имела профильное образование. Вторую, забрала к себе Лебедева. Девушка училась на последнем курсе стоматологического факультета. Кстати, неплохо училась, но будучи из малообеспеченной семьи, была вынуждена заботиться о себе сама.

Остальных определили в квартал красных фонарей. Им предстояло трудиться на ниве оказания услуг населению. Мужскому разумеется. Вот и потянулся туда ручеёк из одиноких мужчин. Любому женатому путь туда был заказан, причём на законодательном уровне. Ладыгин, безусловный лидер поселенцев, был ярым сторонником крепких семейных отношений. Знали об этом и жрицы любви, которым в случае отношений с женатым мужчиной грозил серьёзный штраф. Вот такие перегибы.

Зарубин, будучи холостым и всё ещё огого, каким крепким мужчиной, нуждался в женском общении. Поэтому являлся если не частым, то постоянным клиентом квартала. Именно на это обстоятельство и указала Лебедева. В общем-то ей до этого не было никакого дела, мало того, она это одобряла как медик, но как женщина…

А вообще, найдётся такая женщина, которая сможет вот так запросто смотреть на такое непотребство? То-то и оно. Впрочем, это скорее относится к проституткам. У мужиков есть всё же одно, весомое и извиняющие обстоятельство. Несмотря на постоянно увеличивающееся население, а оно уже перевалило отметку в две сотни человек, их всё ещё больше чем женщин.

— Наталья Игоревна, вот напрасно вы язвите на эту тему. Даже там я не смог бы найти ту которая согласилась бы ждать меня по полгода из командировок, а вторую половину выносить мой несносный характер. Здесь же, мне и вовсе не на что надеяться. Так что, спасибо администрации, заботящейся о здоровье поселенцев.

— Да Бога ради, Игорь Викторович. Вот честное слово, я за вас только рада.

— Тогда прогоните пожалуйста тех бесенят, что сейчас отплясывают в ваших замечательных серых глазках.

— Не могу, — сложив руки на груди, искренне ответила Лебедева.

— Ну и гад с вами, Наталья Игоревна, — махнул на неё рукой геолог, пристраивая поудобнее между ногами СКС. — Вообще-то я к вам по делу, а вы тут про. Кхм. Так вот. Сейчас идёт комплектование экспедиции, командовать которой собственно говоря предстоит мне. И я к вам именно по этому поводу.

— А в чём трудности? — Тут же став серьёзной, откинулась на спинку кресла Лебедева. — Всё заказанное мною доставлено. Работы по оборудованию походного медблока проведены качественно, с выполнением всех требований. Оно конечно, совмещение с лабораторией как бы не очень, но с другой стороны в походных условиях на большее рассчитывать не приходится. Словом, с медицинской стороны всё в полном порядке. Даже медик имеется.

— Угу. Мне сегодня сообщили о том, что в экспедицию с нами отправляется Вика. Именно по этой причине я и пришёл.

— А чем вас не устраивает Вика? Молодая, энергичная, с опытом походной жизни. Девушка из деревни, так что обузой не будет. В профессиональном плане.

— Вот именно, что в профессиональном, — перебил Лебедеву Зарубин. — Стоматологического кресла в медблоке я не заметил.

— Игорь Викторович, давайте смотреть на вещи прямо. Медиков в Андреевском четверо. Ваша покорная слуга — хирург, Вика — стоматолог, Варя — фельдшер и Вера — медсестра. Всё, больше никого нет. Варю отправлять бесполезно, потому что она способна выполнять только конкретные назначения и оказывать помощь при незначительных повреждениях. Валя, понятно. Так что, остаётся Вика.

Как выяснилось, в университете девушка училась не за страх, а за совесть. Не сказать, что изначально перспектива вечного поселения на Колонии её порадовала. Но по здравому рассуждению Вика Цыганова пришла к выводу, что вряд ли она смогла бы устроиться на Земле лучше. Тем более что несмотря на её общеизвестное прошлое, в посёлке к ней относились с уважением. Медик в селе вообще личность уважаемая, их даже сплетники обходят стороной, вот Вика и вписалась в местное общество. А раз уж здесь потребность в специалистах широкого профиля, то она начала активно заниматься самообразованием. Иными словами начала изучать травматологию.

Впрочем, не сказать, что в своём порыве она осталась в одиночестве. Лебедева так же занялась самообразованием, постигая новую специализацию и штудируя работы по военной хирургии, что было для местных реалий куда ближе. Впрочем, ей всё же было легче, чем Вике.

Несмотря на трудности, оба медика проявляли явные успехи. На их счету уже были поставленные на ноги больные с переломами, пострадавшие от когтей и клыков хищников. Был даже один с огнестрельным ранением, результат несчастного случая.

Так что, Вика вполне отвечала требованиям, во всяком случае, исходя из местных реалий. Хотя, чего греха таить, она конечно же уступала Лебедевой и весьма серьёзно. Всё же и возраст, и оконченное образование, и большая практика. От этого никуда не уйти.

— Не обессудьте Наталья Игоревна, но Вика подойдёт. Я вынужден просить вас, отправиться с нами в экспедицию.

— И чем вы это мотивируете? — Вздёрнула бровь Лебедева.

— Тем что нам нужен опытный медик, который не растеряется в случае чего и сможет оказать быструю, квалифицированную помощь.

— Ну знаете ли, Игорь Викторович, это ни в какие ворота. Сколько вас отправляется в экспедицию? Пятнадцать человек? А сколько остаётся здесь? И заметьте, им так же нужна быстрая, квалифицированная медицинская помощь. Не знаю как там будет у вас в экспедиции, но здесь веселья хватит, поверьте. За пять месяцев двенадцать серьёзных травм и ранений, и это всего лишь на две сотни человек. Ну и последнее, я как бы не любительница выездов на пикники, и с природой нахожусь в явных неладах. Мне с трудом удалось приспособиться к жизни в местном вагончике, хотя он и довольно комфортабельный. А вы хотите утащить меня в чистое поле. В общем, как любит говорить ваш Ладыгин, картина маслом.

— Боюсь, я всё же вынужден буду настаивать, Наталья Игоревна. Бивачная жизнь, она конечно не мёд и не сахар, но поверьте, человек такая скотина, что очень быстро привыкает ко всему. Пара дней и вы войдёте в колею. Что же касается соотношения, то вы правы лишь отчасти. Да, нас пятнадцать, против двух сотен, и выбор должен быть очевиден. Однако есть одно обстоятельство, которое перевешивает все аргументы. С нами идёт Ладыгин. Так что, вы нужны там в первую очередь для того чтобы в случае необходимости смогли обеспечить его безопасность. Надеюсь, о его роли для Колонии говорить не нужно? Одни его ненавидят, другие благодарны за предоставление повторного шанса всё начать с начала. Но все сходятся в одном, с его головы не должен упасть ни единый волос. Конечно, люди уже смирились с тем, что им предстоит жить в новом мире и путь в старый для них уже закрыт. Но они не готовы порвать пуповину, связывающую их с Землёй. Опять же, это необходимо и с практической точки зрения. Мы ещё не готовы к самостоятельной жизни.

— Знаете, я не буду с вами спорить. Сама я ещё не определилась, как к нему относиться. С одной стороны он меня похитил и обрёк на жизнь в этом месте. С другой, спас и предоставил шанс загладить свою вину за совершённое преступление если не перед Богом, то хотя бы в глазах людей. Но отчего вы пришли ко мне. Пойдите к нему, потребуйте от него чтобы он оставил это безрассудство. Не взывайте к моей совести, и не просите меня становиться его ангелом хранителем, потребуйте, чтобы он не смел рисковать понапрасну.

— Угу. В который раз. Он согласился всё время ходить в бронежилете, даже спать в нём. Согласился всё время быть в каске. Между прочим, ничего смешного, — наблюдая появившуюся на губах собеседницы улыбку, возразил геолог, — в степи куда жарче, а эти аксессуары и здесь не сахар. Он согласился даже на персонального телохранителя. Но вот с чем он не согласен в корне, так это в том, чтобы отказаться от этой экспедиции. Да он собственно именно по этой причине не стал обращаться в правительство. Боится, что его запрут в четырёх стенах и станут изучать как подопытную крысу, а ещё будут оберегать пичкая не вкусной и здоровой пищей. И признаться я его понимаю, потому как сам вольная птица.

— Вообще-то, лидерам не пристало вести себя подобным образом. Он должен быть готов к тому, чтобы пожертвовать личным ради общественного или поставленной цели.

— Угу. Ладыгин подпишется под каждым вашим словом. И даже уже как-то давал нечто вроде зарока. Во всяком случае, обещал быть куда более осмотрительным и соизмерять свои желания со своими же обязанностями.

— И?

— Я же говорю, собрался в экспедицию, — разведя руками, вздохнул Зарубин.

— Нда-а. Не лидер.

— Это точно. Сам себе на уме. Так, какое будет ваше решение, Наталья Игоревна?

— А вы посадите его возле портала на цепь, — словно не услышав вопроса, предложила Лебедева.

— При желании он сам кого хочешь заставит лаять. А вот с ним такой номер не пройдёт. Пришибить, это можно, а заставить… — Зарубин даже сокрушённо покачал головой.

— Намекаете на гипноз.

— Да я не намекаю, Наталья Игоревна, я прямо говорю.

— Хм. Если серьёзно, то на вашем месте я бы поступила иначе. Откажитесь от экспедиции с его участием. Не сможет же он всех держать под контролем. Это же ребячество, ей богу.

— Не вариант. Во-первых, экспедиция необходима. Я бы сказал, жизненно. Во-вторых, вы плохо знаете Ладыгина, если втемяшил себе в голову, то может и сам рвануть. Лучше бы уж с нами, всё же надёжнее.

— Хорошо. Пусть тогда доставит сюда врача скорой помощи. Вот уж многопрофильные специалисты, к тому же привычные работать в экстремальных ситуациях. Я одного знаю, так это просто виртуоз. А потом, Ладыгин сможет ему внушить, что тот бродил где-то на Земле, заплатит командировочные и всё. Насколько я знаю, с платой для него нет никаких проблем.

— Хм. А я как-то не. Ладно, как вариант принимается. Но на всякий случай, если что, вы согласны отправиться с нами?

— Вот уж сомневаюсь, что при подобном подходе могут возникнуть сложности.

— И всё же?

— Согласна, — скорее чтобы от неё отстали, чем соглашаясь на самом деле, махнула рукой Лебедева.

— Вот и хорошо. Тогда я побежал. Выход уже через два дня, а дел ещё невпроворот. До свидания, Наталья Игоревна.

Не сказать, что разговор ей был приятен, но тем не менее этого седого мужчину она проводила с искренней улыбкой. Всегда знаете ли приятно наблюдать за работой профессионала, или человека по настоящему увлечённого своим занятием. Зарубин не мыслил себя без вот таких выходов. Для него это даже не образ жизни, а скорее уже потребность. Запри такого в квартире и он очень быстро зачахнет.

Не успела дверь закрыться за геологом, как вновь распахнулась. Причём проделала это столь стремительно, что Лебедева даже вздрогнула, опасаясь что это может быть весть о несчастье. Может кому и казалось, что она обладает выдержкой и способна на волевые решения, но на деле… Нет, это вроде как присутствовало, но при каждом экстренном случае ею овладевал самый настоящий страх. Она панически боялась, что у неё может что-то не получиться и на её совести окажется ещё одна жизнь.

Хм. С таким лицом тревожные вести не приносят. Да и не влетают таким вихрем, прямо таки воздушным, иначе и не скажешь, когда спешат с дурными вестями. Это скорее уж присуще людям переполняемым самым настоящим счастьем. Интересно, кто так осчастливил Вику? Вон, вся светится, словно новогодняя ёлка.

— Здравствуйте Наталья Игоревна! — Едва не выкрикнула девушка, с озорным видом делая книксен.

Ага, вот теперь немного покружиться. Самую малость, всего-то пару оборотов. И наконец, озаряя всё вокруг зажигательной улыбкой, с ходу опуститься на стул. Стоп. Он же вращающийся. Тогда ещё пару оборотов. А вот теперь, устремить на начальницу светящиеся глаза.

— И что всё это значит? — Слегка склонив голову на бок, поинтересовалась Лебедева.

— Вы не поверите!

— А ты скажи, вдруг не всё так плохо, — настроение девушки передалось и ей.

— Валентин сделал мне предложение! — Наполовину прикрыв ладошками улыбающееся личико, выдала девушка.

— Это который? Уж не Злобин ли? — В ответ Цыганова только мелко закивала головой.

Нда-а. Странные всё же народ эти женщины. Вика, красавица, да что там, просто мечта любого мужчины, что говорится модель. Натура целеустремлённая, живая, с мозгами в этой самой красивой головке. Самостоятельно поступить на бюджет в медицинский университет, и продержаться на нём в течении пяти с половиной лет, это вовсе не шутка. К тому же, училась она хорошо, это Лебедева уже давно поняла. Ну ещё и то как она занялась самообразованием.

И Валентин — жилистый, нескладный увалень с потасканной внешностью, не способный связать два слова. Образование три класса и два коридора. Только и того, что сумел овладеть несколькими строительными специальностями, да и то прямо на строительной площадке. И рядом с ним вот такой цветок как Вика.

— А что вы так на меня смотрите, Наталья Игоревна? — Игривое и радостное настроение словно сорвало порывом ветра.

— Да вот думаю, радоваться за тебя или всё же предостеречь от ошибки.

— И почему вы думаете, что я ошибаюсь?

— Как бы тебе сказать. Ну не пара вы.

— А вы на внешность не смотрите, Наталья Игоревна. Валентин может и не красавец, зато надёжный. За ним как за каменной стеной — совсем не страшно и спокойно. И потом. Вот не поверите, а по мне он очень даже симпатичный.

— Вик, только пойми меня правильно, но по моему он алкоголик.

— Скорее запойный. Но это в прошлом. Во-первых, тут со спиртным, кроме пива, серьёзные трудности. Во-вторых, он уже почти год спиртное в рот вообще не берёт. Он как только тут оказался, Ладыгина попросил и тот его закодировал. Ну и на последок… Наталья Игоревна, а я кто? Проститутка. Я собой торговала, а это грех похлеще пьянства.

— Вика, я вовсе не думала.

— Да бросьте. Конечно не думали. За три месяца что я с вами, вы и полслова мне не сказали, даже косо не взглянули. Просто, то что было на Земле, это как в прошлой жизни.

— Погоди. Но ведь бригада Тимохи наёмники. Они же должны будут вернуться на Землю. Ладыгин конечно своеобразный тип, но слово своё держит. А ты. Хм. Ну тебя и твоих бывших товарок вроде как никто возвращать не собирается.

— Угу. Я поняла. Но Валентин сказал, что на Землю возвращаться не будет. Говорит, здесь он в кои-то веки почувствовал себя человеком.

— А разница в возрасте?

— Это он только выглядит так, а на деле ему только тридцать два. Восемь лет, это и не разница вовсе, — Лицо Вики вновь озарилось радостной улыбкой.

Ну хорошо девушке. Вот как хорошо. А тут начальница со своим занудством и рассуждениями, кто кому пара, а кто не пара. Ну и пусть будут тут у них свои «красавица и чудовище». В конце концов внешность это не главное. Опять же, Колония и впрямь оказывала сильное влияние на людей.

— Всё, прости. Поздравляю. От всего сердца поздравляю, — зайдя за спину девушки и обняв её, в самое ухо произнесла Лебедева.

— Спасибо. Только.

— Господи, Вика, у тебя настроение меняется как погода в мае, да ещё и на Кавказе. Ну что опять не так?

— Просто. Я ведь аборт делала. А вдруг я больше не смогу родить?

— Глупости. Всё у тебя будет в порядке. А вот за мысль спасибо.

— За какую?

— А вот за такую. Гинеколог нам нужен. Или хотя бы литература и пособия. Но лучше бы всё же специалист, хоть завалящий. Пока-то проблем вроде никаких. Но.

— Наталья Игоревна, а как же быть с экспедицией? Ведь два дня осталось. Как же мы с Валентином.

Угу. Кто о чём, а лысый о расчёске. У девушки можно сказать медовый месяц на носу, а у неё как в той песне — дан приказ ему на запад, ей в другую сторону. Ну да, разве это проблема.

— Нормально всё Вика. Ты не едешь, — успокоила девушку Наталья.

— А кто же тогда? Вы?

— И я не еду. Другого доктора найдут. Ладно, давай трудиться.

В общем и целом несмотря на то, что её едва не завербовали в экспедицию, день начался удачно, как имел и хорошее продолжение. Слава богу до вечера обошлось без происшествий, что не могло не радовать. Впрочем, жизнь на Колонии уже успела приучить Лебедеву к тому, что ситуация может измениться в любой момент. Этот мир строго спрашивал за пренебрежение.

Именно поэтому, по окончании рабочего дня, Наталья Игоревна отправилась не домой и не в клуб, построенный и оснащённый специально для проведения досуга. Её путь лежал прямиком на стрельбище, организованное сразу за периметром посёлка. Ей, как и многим поселенцам предстояло ещё и занятие по боевой подготовке.

Вообще-то, первичную подготовку все проходили сразу по прибытии на Колонию. Причём в обязательном порядке. Хотя, даже несмотря на такие меры, время от времени случались происшествия в результате неосторожного обращение со стреляющим железом. Одного такого, им с Викой едва удалось спасти.

Но несмотря на это, оружие здесь выдавалось всем. Правда за него приходилось платить, хотя и в рассрочку, отказаться же от него не было никакой возможности. Минимум гладкоствольное охотничье ружьё должно было быть у каждого. Ну а там по аппетитам. В посёлке действовала лавка, где можно было выкупить стволы и посерьёзнее, и даже пистолеты. Вот с автоматами было сложнее. Это оружие предназначалось только для охраны и в свободный доступ не поступало.

Так вот, первичную подготовку Лебедева прошла уже давно. Но как ни странно это звучит, в процессе этих занятий она, так которая никогда прежде не брала в руки оружие, вдруг ощутила к нему тягу. Нет, это не была любовь и уж тем более страсть, но возиться с оружием и стрелять ей нравилось.

Мало того, у неё уже имелись кое-какие достижения. Её инструктор, Сергей Вертинский, утверждал что у неё самый настоящий талант к стрельбе, причём как из длинноствольного так и из пистолетов. Вертинский и сейчас продолжал с ней заниматься. Правда теперь не по службе, а скорее уж по дружбе.

— Наталья Игоревна, наше вам с кисточкой, — отстреляв серию, Вертинский лёгким поклоном приветствовал появление своей ученицы.

— И я рада нашей встрече, Сергей Иванович, — принимая игру, Лебедева сделала книксен, что выглядело довольно нелепо в горке.

Вообще-то она не одобряла ни стиль милитари, ни туристический, предпочитая простую гражданскую одежду и даже платья. Что с того, что дикий мир. В пределах посёлка, такая одежда была вполне приемлема, а уж при её работе и подавно. Оно и пациентам настроение добавляет, а правильное настроение у больного это отличное подспорье в процессе его излечения.

И не сказать, что поселенцы воспринимали это отрицательно. Наоборот, Наталья помимо своей воли стала ещё и законодательницей моды. Все женщины в быту начали отказываться от робы и предпочитали именно женские наряды. В лавке появился отдел тканей, а в посёлке своя портниха, у которой заказы не переводились, хотя женщин в Андреевском раз два и обчёлся. Так что, даже здесь женщины оставались женщинами, а некоторые вспомнили об этом. Хм. Всё шло к тому, что и мужчин скоро начнут вытряхивать из формы. Во всяком случае, для посещения клуба точно.

Но на стрельбище всё же лучше приходить в соответствующей одежде. Это просто практично. И потом, несмотря на наличие квартала красных фонарей, мужчины здесь по большей части не избалованы женским вниманием. Так что не помешает поберечь их нервную систему, тем более при статях Лебедевой.

Ну а что тут такого? Она прекрасно осознавала как выглядит, и каким образом воздействует на мужчин. Вон, даже Вертинский, с которым они сдружились, вполне счастливый в браке, и тот не в состоянии удержаться от восхищённого взгляда. Разве только рукам волю не даёт, да смущённо отводит глаза, когда встречается взглядом с подругой.

— Серёж, глаза сломаешь, — не выдержав прыснула Наталья. — Ведь целую неделю у жены под боком пробыл, а туда же, порода твоя кобелиная.

— Не. Кобелиное поведение Сергеич не одобряет. Но с другой стороны, в тот момент когда я перестану обращать внимание на таких красавиц так ты, пора ложиться в гроб.

— Ну-у, тогда ты живее всех живых. Вот только что-то я не замечала, чтобы ты посещал интересный квартал.

— Ты же знаешь, за деньги мне противно, а всякое непотребство под запретом. Вот и жду положенные выходные, чтобы отвести душу. Ирина уже побаиваться начинает моих побывок.

— Пошляк, — Наталья в шутливом гневе двинула его своим кулачком в плечо.

— Ты просто ничего не понимаешь, — игриво защищаясь, начал оправдываться Вертинский, — это же ход конём. Так сказать веду артподготовку перед решительным штурмом.

— В смысле?

— Да вот, думаю перебираться сюда насовсем.

— Сума сошёл? Да какое будущее у твоих детей в этом мире?

— Наташ, ты ерунду-то не городи. Нормальное будущее. Ничуть не хуже чем там. Работа, дом, семья, дети. Мне здесь нравится. Здесь чище, честнее и внуки мои будут куда здоровее, чем там. Ты только не смейся, но я в общем-то молодой мужик, уже начинаю ловить себя на том, что превращаюсь в параноика. Вот столкнуться лицом к лицу с какой местной зверюгой мне не так страшно, как к примеру заболеть тем же раком. Двое моих одноклассников умерли именно от него. А как почитаешь статистику, так и вовсе настроение кислым становится.

— И как же ты собираешься убедить жену? Одной только сексуальной агрессии явно маловато.

— А это как сказать, всегда есть капля, которая становится решающей.

— Серёж.

— Что?

— Сере-ожа, — трясясь от нетерпения и заглядывая ему через плечо, начала канючить Наталья.

— Чего?

— Вертинский, не зли меня, а то пропишу витамины внутримышечно, чуть пониже спины. А к моим рекомендациям здесь…

— Всё, всё, всё, убедила. Да не забыл я, не забыл.

Вообще знавшие Сергея сильно удивились бы, наблюдая за этой дружеской беседой. Он вообще как-то трудно сходился с людьми, по большей части оставаясь нелюдимым и немногословным. Удивило бы их и его желание перебраться на Колонию. Все прекрасно знали, что этот мир для него всего лишь способ заработать, всё же планы связаны с Землёй.

Но рядом с Натальей он словно преображался, становясь совершенно другим. Самое же поразительное заключалось в том, что Лебедева и впрямь воспринималась им только как подруга. Возможно причина крылась в открывшейся у неё тяги к стрелковому оружию, к которому он и сам был не равнодушен.

Именно по этой причине он взялся сделать тюнинг её карабину, выданному как ценному специалисту. Неделю назад, перед своим убытием в отпуск, он забрал её оружие с собой на Землю. Правда при этом дал несколько расплывчатое обещание, мол если он ничего не напортачил, то она получит новый карабин. А если у него руки крюки, то свой прежний.

От того и её волнение. Свёрток-то она видит, а вот что там, поди разбери. Она конечно понимает, что Вертинский вряд ли станет над ней так шутить. Но мало ли.

Это как конфетку у ребёнка отобрать! Это как… Да у неё даже нет слов как! Вертинский, сволочь! Он всё же сделал это! Ну кто так шутит!? На Лебедеву из развёрнутого свёртка смотрел самый обычный, штатный СКС. Она же взирала на него с таким разочарованным видом, что любой при виде этой картины умалился бы.

— Мог бы хотя бы оптику поставить, — разочарованно выдохнула Наталья, подходя к столу и беря в руки оружие. — Вертинский, а ведь витамины плачут по твоей заднице, — словно змея прошипела Лебедева. — Где МОЙ карабин?

— Игорь, неси скорее, а то меня сейчас живота лишат! — Наигранно истерично закричал Сергей, — и не забудь мой выигрыш.

К весёлой парочке тут же подошёл сокрушённо качающий головой Волков. В руках он нёс характерный свёрток и четыре пачки автоматных патронов. Он-то конечно заведует всей хозяйственной частью посёлка, как и оружейным складом. Вот только это вовсе не значит, что он может себе позволить дармовые боеприпасы. Конечно разница в цене между лавкой и складом присутствует, но платить всё равно придётся.

— Держите вашего красавца. Признаться не думал, что Сергей прав окажется. Ну да наука на будущее, не спорить с такими прохвостами. Забирай, — это уже Вертинскому, который как обычно в присутствии посторонних превратился в немногословного типа.

Впрочем, Наталья на это мало обращала внимания, так как была поглощена созерцанием того, что получилось у Вертинского. Когда он говорил о том, что можно значительно улучшить карабин, она ему не поверила. Всё же его создавали настоящие мастера оружейного дела, а не какие-то кустари. Но она ошиблась. Потому что, штучная работа всегда отличается от серийной модели.

Ложе было исполнено из фанеры, выкрашенной в тёмно красный цвет. В прикладе имелось отверстие под большой палец, в результате чего шейка практически превратилась в рукоять. Сама форма приклада несколько изменилась и стала более удобной. На смену привычному магазину, пришёл от автомата Калашникова, разве только чуть короче. Со ствола пропали штык нож и налив для его крепления, зато появился дульный тормоз-компенсатор. Сбоку примостилась планка для крепления оптики. Правда сейчас её не было, так как на карабине сейчас был установлен коллиматорный прицел.

Наталья едва только взглянув на получившегося красавца, так и обмерла, а потом приняла его в руки, едва не трясущимися руками. Только и успела кивнуть на слова Волкова о том, что оружие заряжено. Потом на некоторое время она выпала из реальности, в деталях рассматривая свою новую-старую игрушку.

— Ах ты-ж моя красавица. Вон какая вся ладная стала, — поглаживая лакированное ложе, едва ли ни с нежностью приговаривала Наталья, а потом словно вспомнив посмотрела на своего наставника и друга, — Сергей, обязательно было так издеваться?

— Сто двадцать халявных патронов, — пожав плечами и выразительно кивнув на карабин в её руках, ответил он.

— Ладно. Аргумент серьёзный. Слушай, я думала он станет легче, а он наоборот потяжелел.

— Пришло больше чем ушло, вот и всё. Но ведь стал удобнее?

— Ещё как. Сидит вообще как влитой. А этот магазин. Кстати, он стандартный?

— Да, только укороченный под двадцать патронов. Но можно присоединить хоть диск от РПК.

— Элегантная штучка получилась, — вынес своё резюме Волков. — А как ты сумел приладить магазин от автомата?

— Да там делов-то? Лёгкая переделка и всё готово. Только в России этого делать нельзя, срок сразу нарисуют. А здесь, нормально.

— Серёга, а перебирайся-ка ты сюда окончательно. Заделаешься оружейным мастером. У нас тут народ уже сума по оружию сходит. Вон даже доктора в настоящих валькирий превращаются.

Я всё слышу, бросила через плечо Лебедева. — Серёж, и во сколько всё это обошлось?

Угу. Сергей он конечно же друг, но ни разу не меценат. Впрочем, ни на что подобное Наталья и не рассчитывала. Но судя по довольному виду парня, тот уже готов удариться в благотворительность.

— Потом сочтёмся, Наташ. Пробуй давай.

Ага. Размечталась. Вертинский он и есть Вертинский. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь. Но она и не в обиде. Просто успела уже его получше узнать. Он может и удавится за копейку, но зато случись не раздумывая бросится на помощь. Вот такой противоречивый тип.

Приклад впечатался в плечо как влитой. Длинна, тютелька в тютельку, удобно настолько, что даже увеличившийся вес оружия не ощущается. А коллиматор это вообще сказка. Хоть бери его и снимай, чтобы не расхолаживал. Но прицел с ним брать и быстро и удобно, что в местных реалиях очень даже важно. Ладно. Пора проверить всё это в деле. Палец плавно потянул спусковой крючок.

Магазин на двадцать патронов отстрелялся словно сам собой. Лебедева успевшая в полной мере изучить повадки своего оружия, была удивлена произошедшими изменениями. Карабин не просто выглядел другим оружием, он и был другим. Изменилось буквально всё, а главное отдача стала мягче и перестало задирать ствол.

— Ну как? — Наблюдая за ошеломлённой Натальей, поинтересовался Сергей.

— Потрясающе. Такое впечатление, что у меня в руках и не СКС вовсе.

— А ещё вон какой красивый, — хмыкнув, поддержал Волков.

Всё же многие мужчины считают, что женщина и оружие понятия вообще не совместимые. Вот и он из этой же когорты. Хотя это мнение ему уже стоило проигранного заклада, тем не менее он продолжает оставаться при своём мнении.

Нет, Наталья не собиралась утверждать, что женщины способны владеть оружием наравне с мужчинами. Хаживала уже по этой тропинке, когда уверилась в утверждении о превосходстве женщин над мужчинами в вождении автомобиля.

Но ведь и грести всех под одну гребёнку не стоит. Исключения есть всегда. Вот она например, как оказалось водитель из неё вышел не очень, зато стреляет на загляденье. Даже без коллиматора измочалить центр мишени, на сотне метров, ей ничего не стоит. Да вон оно подтверждение.

— Разрешите, Наталья Игоревна, — Волков с самой любезной улыбкой протянул руку к её карабину.

Вначале шевельнулась было обида и она хотела отклонить эти притязания. Но по здравому рассуждению передумала. Подумаешь, какая цаца. Обидели её. По хорошему, от Волкова она всегда видела только добро, так чего теперь-то обиды строить. В конце концов он не обязан разделять её мнение и может иметь своё.

— Вот только попробуй маникюр попортить, будешь потом полировать, — ну не могла она не съехидничать.

— Ни боже-ж ты мой, Наталья Игоревна, — поспешил заверить её Волков.

Отщёлкнул магазин, вогнал второй, благо Вертинский переделал четыре штуки. Вскинул оружие. Хмыкнул, одобрительно покачав головой. Потом быстро расстрелял магазин и задумчиво уставился на карабин.

— Нда-а. А ведь правы, Наталья Игоревна, совершенно другое оружие. Ну что Сергей, заказы принимать начинаешь, или как?

— Подозреваю, что ты уже в очереди, Игорёк.

— Угадал.

— Прости, но придётся обождать. Меня тут обрадовали, через пару дней отправляюсь в экспедицию. Будь здесь моя мастерская и время, без проблем. Но ни того, ни другого нет. Так что, извини.

— Лады. Тогда я первый на очереди.

— Не вопрос. А может подумаешь насчёт СВТ. Поверь, получится ничуть не хуже.

— Верю. Да только, светка она больно громоздкая. Но я ещё подумаю.

Со стрельбища Наталья возвращалась в приподнятом настроении. Она вообще сильно изменилась за последние месяцы, словно обрела второе дыхание, научившись радоваться малому. Вот получила переделанный карабин и вволю постреляла. Теперь быстро домой, привести себя в порядок и в клуб. Там по вечерам собирается практически весь посёлок, благо народу ещё не так чтобы и много.

Домик у неё стандартный, из двух вагончиков. Не сказать что планировка ей по душе, но есть прихожая, спальня, гостиная, кухня и санузел. Конечно не сравнить с её прежней квартирой и тем не менее, несмотря на относительную тесноту, в наличии все удобства. В посёлке даже центральная канализация устроена и пока работает без каких-либо проблем, вынося все нечистоты в Подкумок.

Приняла душ, постояла перед распахнутым шкафом, ничуть не смущаясь тем обстоятельством, что находится в нижнем белье. А чего собственно стесняться, и главное перед кем? Живёт она одна, окна занавешены плотными шторами, так что даже силуэт не рассмотреть.

Нда-а. Ситуация. Вещи вешать уже некуда, а надеть нечего. Она не собиралась поражать население своими дорогими нарядами, ввергая женское население Колонии в смертный грех зависти. Более того, все её наряды были достаточно скромны. Но в том-то и дело, что в любом наряде она выглядела достаточно эффектно, а выделяться как-то не хотелось.

Наконец выбор пал на серое платье. Всё равно выгодно подчёркивает и фигуру, и высокую грудь. Вроде и прикрывает колени, но в то же время, волей не волей остановишь взгляд и на крутых бёдрах, и на стройных ножках. Ну не в рубище же обряжаться в самом-то деле.

Теперь туфли на высоком каблуке, не шпильки конечно, но всё же. В посёлке грязи практически нет. Дороги отсыпаны гравием с песком. Тротуары вообще заасфальтированы. Появился в посёлке один мужичок, который раньше работал на асфальтовом заводе. Сработали простейшее оборудование, завезли смолу и солярку, остальное нашлось здесь. Ничего сложного, было бы желание, ну средства конечно же.

Помимо тротуаров, все бросились устраивать дорожки в своих дворах. Бригада дорожников всего-то из четырёх человек, и штат вроде как увеличивать не собираются, поэтому работы у них хоть отбавляй. Народ в очередь записывается. А ведь имеется и дорожная техника, так что не за горами и асфальтирование улиц.

По сути, на тротуарах и дворах поселенцев сейчас отрабатывается механизм работы дорожников. Подобное уже было у строителей. И надо заметить исполнение радовало. Сегодня строители в среднем без труда выдавали один полностью готовый вагончик, включая установку, отделку и коммуникации. Разумеется это относится к стандартным образцам. Конечно не штучная работа и дизайн мягко говоря угловат, но вполне симпатично.

Андреевский вообще получился чистым и ухоженным посёлком. Вот так взглянешь на него и не поверишь что живут тут русские. Скорее уж немцы, с их педантичностью и аккуратностью. Но нет, свои родные славяне. Тут ведь всё зависит от того, как поставить дело. Если относиться наплевательски, то и получается бардак. А вот если сразу закрутить гайки, и не давать расслабиться…

Трудно это, не без того. Тем более, когда имеешь дело со взрослыми людьми, с уже давно сложившимися характерами. И уж тем паче, с теми, кто не всегда помнил о необходимости помыть руки перед едой или вообще помыться. Но ничего невозможного. Просто нужен системный подход. Родителей придётся где-то заставлять и контролировать, дети же уже сами будут другими.

Доходило до абсурда. Волков осуществлял контроль за чистотой и порядком в посёлке. Старшие на рабочих местах обязаны были спрашивать с подчинённых за затрапезный вид. Абы как и абы в чём, в клуб никого не пустят, за это отвечает заведующий. Медики должны были производить обход на предмет соблюдения санитарных норм даже в домах, не забывая при этом обследовать и на педикулёз.

Лебедева попробовала было возмутиться по этому поводу, но Ладыгин только отмахнулся. Впоследствии появится санитарная служба, а до того времени, её обязанности будут разделены между руководством. Если кому не нравится, места много, В Андреевском никого насильно не держат. А коль скоро находитесь здесь, будьте добры исполнять свои обязанности.

Вообще-то поначалу Лебедева вполне серьёзно подумывала об отшельничьей жизни. Собиралась получить некоторые навыки по выживанию, а потом уйти из посёлка, устраивать свою судьбу самостоятельно. У неё даже имелся план действий.

Перво-наперво она позаботилась о компенсации родителям сбитой ею девочки, переписав на них свою квартиру, со всем имуществом. Разумеется кроме личных вещей, которые вывез Ладыгин. Кстати сделал это совершенно бестолково. Но хотя бы с квартирой не оплошал и то радует.

Вторым пунктом числилась переправка денег на эту сторону. Раз уж они имеют хождение и здесь. Как ни странно, но у неё была солидная сумма и драгоценности, которые находились у подруги. Она в общем-то предполагала, что её могут арестовать, как и её счета. Понимала, что в банке могут возникнуть сложности со снятием наличных. Поэтому и предприняла меры предосторожности. Не оставлять же всё без присмотра в пустой квартире.

Нет, она делала это не для себя. Вот о себе-то она в этот момент как раз меньше всего и думала. Но она всё ещё надеялась, что потерпевшая сторона согласится принять от неё хоть какую-то компенсацию за погибшую девочку. И именно на этот случай предприняла эти меры.

Хм. У неё ничего не получилось, а вот Ладыгин сумел всё организовать. Впрочем, могло ли быть по другому у этого наглого и циничного типа? Что-то сомнительно. Для достижения своей цели он может как изворачиваться змеёй, так сокрушать любые преграды, словно кабан.

Далее имея деньги, Лебедева вполне могла обустроить собственную усадьбу. Разумеется она не была настолько сумасшедшей, чтобы забираться слишком далеко от людей. Тем более она собиралась продолжать врачебную деятельность. Жить-то на что-то нужно.

Вот только этим её планам не дано было осуществиться. Нет, деньги у неё имелись и сейчас. Мало того, её зарплаты ей хватало с избытком, даже откладывала, увеличивая свои сбережения. Просто тратить тут особо некуда. Так вот, её средств вполне хватило бы на обустройство небольшой усадьбы, эдак километрах в пяти от посёлка. С одной стороны вроде и не так далеко, а с другой, по местным меркам, и не близко.

Но чем ближе она знакомилась с новым миром, тем больше понимала, что подобное отшельничество сродни только изощрённому самоубийству. Тут уж одно из двух, либо решаться жить дальше, либо просто пустить себе пулю в лоб. Благо изобретать ничего не придётся, потому что наряду с карабином, ей полагался и ТТ. Остаётся только приставить к виску и нажать на спуск.

Ещё совсем недавно она возможно так и поступила бы. Но так уж случилось, что её попросту выдернули из прошлой жизни и всучили в руки новую. И она решила жить. Ну а раз уж так, то о самоубийстве, как о простом, так и об изощрённом, пришлось позабыть…

Наталья осмотрела себя в большое зеркало. Нда-а. Нет, всё замечательно. Девушка смотрящая сейчас на неё, ей самой очень даже нравилась, да и чего там, вызывала чувство гордости и самолюбования. Вот только, лёгкое платьице, сумочка в руке и пояс с кобурой и торчащим из неё ТТ и пристёгнутой рацией. Как бы это помягче сказать? Выглядели несколько не гармонично сами по себе, а уж что касается цвета.

Но наученная горьким опытом, слава богу чужим, она не собиралась расслабляться и прятать их в сумочку. Ладно рация, но ты потом поди достань от туда ТТ. Каждый житель посёлка был обязан иметь при себе оружие, даже дома всегда держать его под рукой. Имеющим в собственности пистолет, в пределах посёлка разрешалось ходить с ним. Выезд же за пределы, без длинного ствола был попросту запрещён.

Что же касается рации, так она вообще не имела права с ней расставаться. Даже ночью та была включена, и находилась поблизости, переключённая на тревожную частоту. Так что, выбор невелик. Впрочем, здесь это уже давно воспринимается вполне нормально. Ничего. Благо в клубе при входе имеются стеллажи и пирамида, где можно спокойно оставить своё оружие. Воровство здесь пока отсутствовало.

Клуб располагался в центре посёлка и представлял собой эдакий квадрат, составленный из вагончиков. В них располагались небольшой кинотеатр, библиотека, игровые автоматы, бильярд, настольный теннис. Ну и танцевальная площадка в центральном дворике, разумеется перекрытому, а от того пригодному к пользованию даже в зимнюю пору.

Всё же, хорошо потрудились поселенцы. Мало того что за сравнительно короткий срок, успели освоить такой большой объём, так ещё и сработали всё качественно. Никакая халтура или что-либо временное здесь не могли пройти. Спрос был строжайшим. Руководство не скупилось ни на инструмент, ни на материалы, но и требовало по полной.

Ага. Вот и Вика со своим женихом. Вообще-то на Колонии оформить отношения проще простого, достаточно появиться в администрации и сделать соответствующую запись, никаких испытательных сроков или очередей. Но не всё так просто.

Во-первых, никто не позволит молодым, зажать свадьбу. Пусть она и не первая в посёлке, но народу здесь всё ещё мало, а потому погулять соберутся все, кроме дежурных смен. Во-вторых, молодой семье где-то нужно жить и блоки общежития для этого подходят меньше всего. Так что, администрации в любом случае нужна пауза в пару тройку дней, чтобы не ударить в грязь лицом и исполнить свои обещания.

Конечно, в случае с Викой в подобной паузе не было никакой необходимости. Цыганова, как врач была обеспечена точно таким же домом, как и Лебедева. Они даже проживали по соседству. Конечно семья может и увеличиться. Но в том-то и прелесть модульных домов, что нарастить любое количество комнат не составляло никакого труда. А вот вопрос со свадьбой оставался открытым и тут уж им никто попускать не собирался.

Поэтому будущие молодожёны сейчас и танцуют в центре зала, не обращая внимание на окружающих. Ну прямо два голубка. Хм. Нет, точно красавица и чудовище. Взгляд скользнул в сторону. У стойки бара о чём-то весело перешёптываются три жрицы любви, всё время косясь в сторону бывшей товарки. Шали-ишь! Всё же голубки. Вон сколько зависти, хотя и стараются казаться разбитными и равнодушными.

Женская половина хотела было настоять на том, чтобы этим шалавам, вход в клуб был воспрещён. Но руководство чаяниям населения не вняло. Эти девахи были такими же членами общества, как и самая честная домохозяйка. Разумеется с равноправием у них имелись кое-какие проблемы, но не так чтобы и фатальные. А уж запретить им посещать клуб и другие общественные места, ни у кого и в мыслях не было.

Был случай, когда одна из жёнок, узрев как её благоверный косится на девушку, устроила самый настоящий скандал. Причём не остановилась на одних только словестных оскорблениях, перейдя в атаку, чтобы «повыдирать этой падали все патлы». Глупая оказалась затея, да к тому же ещё и дорогая. Ввиду того, что девушка своим поведением не давала никакого повода, честную жену и мать подвергли внушительному штрафу.

С одной стороны, стоять рядом с девицами лёгкого поведения не хотелось. С другой, присутствовало желание усугубить пива. Не сказать, что она была его ярой любительницей, но от бокальчика не отказалась бы. К тому же, к бару её влекло нечто необычное. Она не могла поверить, но…

— Витя, у меня галлюцинации или это.

— Вино, Наталья Игоревна. Правда креплёного нет, только сухое, но зато несколько видов, — с улыбкой ответил парень.

Появился он здесь недели через две после Лебедевой. Парня убедил переселиться его бывший одногрупник по детскому дому. Виктор после выпуска сумел устроиться барменом и даже набить руку в своём ремесле. Перспективы были довольно радужными, если бы не одно происшествие. Он сам этого не хотел, но так случилось, что ему довелось перейти кое-кому дорогу.

Вот тут-то и появился Лялин со своим предложением. Виктор предпочёл согласиться и теперь не жалел о своём выборе. Это конечно же не его бар, но всё равно, работа знакомая и не безынтересная. А там глядишь, и до своего дело дойдёт.

— А как же с сухим законом? — Лебедева кивнула на сверкающий никелировкой пивной кран.

— Администрация ввела послабления. Теперь ограничения в пару бокалов нет. Правда я всё равно остался при деле и не должен наливать чрезмерно увлекающимся. Но думаю всё не так страшно. С сегодняшнего дня у нас появился пристав или если хотите участковый. Это старинный товарищ Ладыгина, некто Любущенко Сергей, он сначала помогал перебрасывать сюда людей, а теперь и сам перебрался.

— И что, будут сажать?

— Не. Насколько я знаю, всё остаётся по прежнему, штрафы и выселение. Только за пьянство штрафы такие, что за первый раз отдашь месячную зарплату, за второй двухмесячную, а за третье нарушение выселение. Срок давности год. Так что, особо не погуляешь.

— По моему зря они так резко отпустили. Дураки же найдутся.

— Конечно найдутся. Но один два не больше. Вам пива или вина? — Склонив голову на бок, заговорщицки поинтересовался Виктор, явно намекая на то, что она у него не одна.

— Налей бокальчик белого.

Наталья вдруг ощутила как рот наполнился слюной. Надо же, а ведь никогда не была любительницей алкоголя. Так, растянуть один бокал на весь вечер. Не иначе как ностальгия. А может всё дело в запретном плоде. Всегда больше всего хочется того, чего нельзя.

— Отвали.

Ого. А жрицы любви не остаются без внимания даже в клубе. Парень, подошёл к одной из трёх проституток с явным намерением продолжить столь удачно начавшийся вечер. То что он слегка навеселе, было заметно даже невооружённым глазом. Оно вроде и ничего такого предосудительного, в конце концов алкоголь употребляют как раз чтобы повысить градус настроения. Но вот к проститутке он подошёл зря.

С одной стороны нет ничего такого особого, в том чтобы пригласить её на танец, в конце концов для этого и приходят на танцплощадку. Но как видно девушка ему отказала, парню это не понравилось и он решил настоять на своём, получив довольно резкий ответ. Кто бы сомневался, что это ему не понравится.

— Слышь ты, шлюха, ты за базаром следи.

— Юра, ну чего ты греешься, — решила вступиться за девушку одна из её товарок. — Мало того что в клубе, так ведь мы ещё тебе сказали, чтобы не подходил.

— Завянь Светка, не к тебе вопрос.

— Что тут происходит?

Ого, а вот это похоже и есть тот самый пристав, Любущенко который. Ну а кому ещё вздумается обрядиться в форму полицейского. Нет, её конечно же пользовали как робу, вот только ни у кого при этом не наблюдалось нашивок и фурнитуры.

— Да вот, товарищ капитан, Юра решил, что мы сюда работать явились.

— Басманов, ты на сегодня уже отгулял. Ноги в руки и домой, спать. А если ты чего-то не понял, то я тебе живо штраф нарисую, — не дав заговорить открывшему было рот парню, припечатал Любущенко.

Проводив взглядом направившегося на выход и при этом чертыхающегося Басманова. Любущенко обернулся к девушкам. Как видно разговор ещё не закончился. Лебедева вообще-то не любила лезть в чужие дела, но происходило это рядом, музыка играла не так уж и громко, а потому она не могла не слышать этого разговора.

— А теперь конкретно, что произошло?

— Да ничего. Козёл этот Юра.

— Очень информативно.

— Он решил, что если платит, то ему можно всё, — вздохнув начала объяснять девушка. — Нет, товарищ капитан, мы конечно же проститутки, но… Словом мы с девчатами решили, что его обслуживать не будем. Пусть уж сам как-нибудь.

— Резонно.

— Угу. Ну принял он слегка на грудь, и его сразу же на подвиги потянуло.

— Вот теперь всё ясно. Отдыхайте.

В общем-то событие не из особых, и Наталья вскоре о нём позабыла, отдавшись веселью. Сегодня можно и даже нужно, потому что суббота, и отвлечься просто необходимо. Опять же, в круг её утянула Вика, пребывающая на седьмом небе от счастья. Впрочем, Наталья скорее подалась неуклюжим и сбивчивым уговорам Валентина. Уж больно уморительно и беспомощно он смотрелся.

И как только у них с Викой сладилось? Наталья точно знала, что та сама вешаться не стала бы. Женское счастье оно такое, его ни хитростью, ни коварством не добудешь, а Цыганова достаточно умна и бита жизнью, чтобы не понимать этого.

Необычное она заметила уже на подходе к своему дому, до которого от клуба было не больше пяти минут неспешного шага. Вообще-то за освещением посёлка следили строго, поэтому она сильно удивилась, обнаружив свой дом погружённым в полумрак.

И ведь есть у неё дворовое освещение, но не стала зажигать. Собственно ни к чему. Уличный фонарь расположен прямо напротив её дома, поэтому обильно заливает его своим светом. Угу. Вот теперь придётся плестись впотьмах. Хорошо хоть дорожники сделали ей исключение и заасфальтировали дорожку без очереди. Всё же, привилегии начальства никуда не делись и в новом мире.

Вроде ничего особенного. Чего не бывает. Ну перегорела лампа, и всех делов. Но у Натальи отчего-то защемило сердце. И ладно бы к тому была причина, так ведь не случалось на колонии ещё ни одного преступления. Бывали драки между мужиками, да вот бабы однажды подрались, только и всего. Так чего же она опасается?

Хм. А она и не опасается. Он откровенно боится. Словно в детстве, когда за каждым углом, и уж тем более тёмным, бабайки прятались. Сама не поняла, как ТТ оказался в её руке, а палец взвёл курок. Это у неё появилось совсем недавно, прохлада воронённого металла, вселяла уверенность в себе.

Правда, не так чтобы и сильно. Едва преодолев границу яркого освещения, она невольно сбавила шаг. А ещё Вика со своим женихом, не торопится домой, пошли прогуляться по вечерней прохладе. Не вовремя на них нахлынуло романтическое настроение.

Да что это такое! В конце концов она в Андреевском, а здесь о преступности и слыхом не слыхивали. Господи, только бы не увидел кто, а то стыда не оберёшься. А ничего так, обругала саму себя и сразу же стало повеселее, вон как бодро зашагала.

Каблуки процокали по асфальту. Вот глухо и слегка гулко отозвался металл крыльца. Дверная ручка провернулась легко и тут же навстречу подалась дверь. Угу. Запирать двери у них пока как-то не принято. Нет, замки на дверях имеются и даже где-то в шкафчике прихожей валяются ключи, но ими никто не пользуется. Так, слева на уровне плеча включатель. Вот сейчас…

Однако включить свет она не успела. Сильная рука отбросила её от двери вглубь прихожей. Резко хлопнула дверь, отрезая хоть какие-то отдалённые искорки света и погружая помещение в непроглядную мглу. Пара уверенных мужских шагов, которые легко отличаются на слух и вот она почувствовала на своём теле чьи-то суетливо шарящие руки. Нападающий дышит часто, с каким-то всхлипом, обжигая своим дыханием её лицо. Резкий рывок и платье трещит, опускаясь не полностью, едва только высвобождая грудь, и в то же время фиксируя руки. Господи, как же страшно!!!

— А-а!!! М-м-м!!!

— Молчи сука, — зажав ей рот, в самое ухо выдохнул перевозбудившийся мужской голос. — Будешь умницей, ничего тебе не станется.

Рука быстро зашарила по её телу, суетливо облапала высокую грудь, успев нырнуть под бюстгальтер. Мозолистая пятерня работяги, слегка оцарапав грудь и сосок, выскользнула наружу, и поползла вниз, к обрезу уже задравшегося платья. Вторая рука наконец высвободила рот, но только затем, чтобы охватить голову, и запечатать губы невероятно мерзким поцелуем.

От зловония смеси табака и алкоголя, её едва не вывернуло. И не случилось это только от того, что в этот момент ею охватил такой невероятный животный ужас, что она не могла даже пошевелиться. Теперь Наталья не пыталась кричать или хоть как-то сопротивляться.

Его колени развели её ноги, рука уже задрала платье и содрала трусики, суетливо зашарила у ширинки. Ещё немного. Ещё самая малость, и если она не будет сопротивляться, случится нечто ужасное. Она уже давно не девица, но ведь это другое. Это совсем другое!

Нет, она так и не вспомнила о том, что в её руке, всё так же зажат пистолет. Она вообще ничего не осознавала. Просто когда ей стало совсем плохо и казалось спасения нет, она неосознанно потянулась к тому, что дарило ей уверенность в себе. Без какого-либо участия со стороны Лебедевой, рука сама упёрла ствол пистолета в бок нападающего, благо остававшейся свободы для этого было вполне достаточно, а палец нажал на спуск. Сначала один раз, потом ещё и ещё…