Жара. Солнце палило нещадно, взирая на этот мир с чистого лазурно-синего небосвода. Нет, еще месяц назад все было не так плохо. Конец весны, мягкое ласкающее солнце, земля, еще отдающая прохладой после зимы, цветущая, сочно зеленая степь. Хотя бескрайние степные просторы и навивали тоску своей однообразностью, но по весне на это взирать было еще терпимо. Но сейчас, в конце июня, взгляд уже ничто не радовало. Желтая пожухлая трава выжженной солнцем степи подавляла своим видом. Казалось, что этот пейзаж был таким со времен сотворения мира. Подумать только, через каких то две сотни километров от этого места возвышались горы, росли обширные вековые леса, зеленели луга, здесь же ничего этого не было, только иссушенная земля и ковыль, до самого горизонта, куда дотягивается взгляд.

Андрей недовольно подвигал плечами, но помочь своему многострадальному телу не мог, так как для того чтобы хотя бы почесаться нужно было скинуть кольчугу и поддоспешник, но делать это в походе не рекомендовалось, опасно знаете ли. Степь она только кажется ровной как стол, на самом деле мест для укрытия целого войска в ней более чем достаточно. Холмы, плавно перетекающие один в другой, балки образуемые речками, многие из которых оживают только в сезон дождей и весной, а уже к началу лета пересыхающие без следа, даже дно этих рек зарастает травой, разве только несколько гуще чем на склонах балок, да и пожалуй с вкраплениями кое какой зелени. Так что вероятность внезапно напороться на отряд кочевников или отдельного стрелка была довольно высока.

Так что, хотя желание снять доспехи, дать телу отдых было очень большое, он решил не рисковать. А тут еще эти «Божьи жемчужины», проклятые вши в простонародье, которые, казалось отрывались на нем за все те годы, что он обходился без них. Нет ну что плохого в том, чтобы регулярно мыться. Нельзя. Грех. От него сейчас несло как от давно не мытого, но регулярно использующегося унитаза, но поделать с этим он ничего не мог.

Не большой отряд из двух с половиной десятков всадников на заморенных конях, сейчас находился в балке. Андрей ожидал донесений от высланных на урез склона разведчиков, те едва угадывались распластавшись на верху, хотя до них было не больше полутора сотен шагов. Все же покраска чехлов доспехов и одежды в песчаный цвет с вкраплениями коричневого прекрасно подошла к данной местности и хорошо маскировала, не знай он о том, что воины находятся именно на этом месте, то скорее всего, он и не заметил бы расположившихся на верху разведчиков.

Он в очередной раз неприязненно повел плечами и оглянулся. В паре десятков шагов за спиной воинов расположились пять обозников, которые сейчас удерживали заводных коней. Хотя они так же были облачены в кольчуги, упрятанные под камуфлированные чехлы и надо заметить кольчуги эти были ни чуть не хуже тех, что были на воинах, из оружия у них имелись только боевые ножи и арбалеты. Впрочем, при ближайшем рассмотрении было видно, что обозники весьма молодого возраста, не старше четырнадцати лет, поэтому какое либо более серьезное оружие им было не под силу, но сжимаемые в руках арбалеты были весьма грозной силой. В случае опасности эти мальчишки могли весьма эффективно поддержать своих старших товарищей, а пять болтов пущенных умелой рукой, иной раз решали очень многое. В отряде их было всего шестеро, но шестой сейчас остался на хозяйстве в крепости, кто то же должен присмотреть за имуществом отряда. Оно конечно в дальних гарнизонах воровство не процветало, но инциденты имели место, а экипировка у отряда была хорошей. Там же находился и кузнец, который решил отправиться вместе с отрядом, разумеется за солидное вознаграждение, но больше все же по вассальной клятве. Без кузнеца в походе ни как нельзя, железо постоянно требует правки и ремонта, тем паче если воины не вылазят из походов.

Бросив взгляд влево от себя, он посмотрел на падре Томаса, прикомандированного к его отряду святой инквизицией. Не высокого роста крепыш с кривыми ногами, кривизну которых не способна была спрятать даже ряса, весьма уверено восседал на высоком скакуне, хотя и считалось, что более приличествует святому сану осел, ну в крайнем случае, мул. Впрочем, при более внимательном рассмотрении инквизитора в глаза сам собой лез бывалый воин, об этом говорило все и осанка, и экономные выверенные движения, и уверенная посадка. Только глаза выдавали ярого фанатика, Андрей не взялся бы объяснять, чем взгляд фанатика отличается от взгляда обычного человека, но отличать их уже мог безошибочно, был в этом взгляде какой то негасимый все пожирающий огонь и отрешенность одновременно.

В том же что из святого отца во все щели пер воин ветеран, как раз не было ничего удивительного, падре в свое время был великолепным кавалеристом, лучшим бойцом в конной дружине графа Форволка, но потом вдруг проникся верой в Господа и решил, что может служить только ему. Церковь благосклонно приняла в свои объятия нового брата и проведя с ним не большой ликбез, направила нового служителя Господа на южные рубежи, а как они еще могли использовать бывалого воина на которого снизошла благодать Господня, только в борьбе с порождениями сатаны.

Андрей был не сказано рад, что к ним приписали именно этого представителя святой инквизиции. Избежать назначения в отряд соглядатая, не было ни какой возможности, так как все кавалерийские отряды в крепостях на южных рубежах имели таковых, церковь объясняла это тем, что за воинами непрестанно находящимся на территории исчадий ада необходим духовный отец, который бы сумел оберегать их от происков сатаны. Правда были два момента, которые для Новака оставались загадкой. Почему это распространялось только на южные рубежи, так как в приграничных поселениях с лесными орками зачастую не было ни каких священников. И почему этим священником был инквизитор, уж кто кто, а проповедники из них были еще те, они безгранично были преданы вере, но нести свет этой веры были способны только посредством костров.

Но назначение именно падре Томаса он одобрял целиком и полностью. Падре оказался неисчерпаемым кладезем премудрости ведения кавалерийских боев и в частности в степи. Именно благодаря его заботам, за прошедшие два месяца отряд стал одним из лучших на границе. Впрочем, заслуга в этом была и Андрея, так как понимая, что его жизнь напрямую связана с боевой эффективностью отряда и его самого, он каждую свободную минуту нещадно гонял своих бойцов и себя родного, повышая боевую подготовку. Нет, его бойцы конечно же были весьма не плохими пехотинцами, и могли достойно встать в строй с другими воинами, но тут то им предстояло служить совершенно в ином качестве, Андрей предполагал, что такая епитимья ему и его людям была назначена с умыслом. Дело в том, что до семидесяти процентов потерь в гарнизонах пограничных крепостей несли именно патрульные конные отряды, а к Андрею у инквизиции был свой счет, хотя и не гласный. Спасенный практически с самого костра падре Патрик. Хотя не удалось доказать связь Новака с гибелью отряда инквизиторов, но и это ставилось ему в вину, направлялись то они именно к нему.

Вскоре одна из фигур на вершине склона немного сползла вниз и когда опасность быть замеченным миновала, поднялась и бодрой рысцой рванула к отряду.

— Что там Джеф?

— Сэр Андрэ, как мы и предполагали те два отряда нашли друг друга. Они сейчас на равнине гоняются друг за другом и мечут стрелы.

— Как успехи?

— Так себе, — разочарованно проговорил ветеран. — И те и другие опытные бойцы, так что потери пока вроде как равные и не большие. Они оттягиваются от нас в сторону южных холмов.

— Ну что же, это уже радует, по меньшей мере, движутся они от нас, а не к нам.

— Как вы можете радоваться тому, что исчадия ада движутся от нас, а не к нам. Так, они избегнут заслуженной кары от христианского оружия.

— Но мы ведь не собираемся оставлять их в покое, — поспешил заверить падре, Андрей. — Мы только дадим возможность им самим немного уменьшить свое количество, а потом нанесем завершающий удар. — Нет, объяснять падре Томасу прописные истины, благодаря которым кстати они пока выходили победителями, он не собирался, тот и сам все прекрасно понимал, мало того большинство из того что они применяли в бою они приобрели именно благодаря инквизитору, но иногда его накрывало. Вот как сейчас.

Блин. Ну чисто комиссар в сорок первом, который имел полное право отменить приказ командира, если тот казался ему не верным. Командирам красной армии приходилось быть не только командирами, но еще и политиками, местечковыми такими, но от лояльности комиссара зависела порой их жизнь. И этот туда же. Ублажай его, чтобы потом не аукнулось.

— Значит, мы не побежим как в прошлый раз?

— Падре, вы же прекрасно понимаете, что мы не могли сражаться с тем отрядом, там было две сотни орков. Но зато мы предупредили гарнизоны крепостей и орков встретили. Ведь именно это наша основная задача, отслеживать перемещение отрядов орков. — Андрей давно уже понял, что когда того накрывало, то спорить с падре было бесполезно, можно было только вот так не навязчиво, с подобострастием уговаривать его, пока до того не доходило, что РЫЦАРЬ с почтением оправдывается перед ним, служителем Господа.

— Хорошо сын мой. Я вижу, наставления скромного служителя нашей матери церкви не пропали даром.

Все. Святошу вроде отпустило. Теперь можно было говорить более деловым тоном. Боже как он устал от этого. Но радовало уже то, что эти два отряда в набег пошли независимо и по всей вероятности принадлежали двум враждующим кланам, а потому обнаружив друг друга, начали самозабвенно резаться, или если быть точным обмениваться смертельными презентами в виде стрел. О набеге на земли людей пока можно было не беспокоиться. Во всяком случае, эти отряды в набег всяко разно не пойдут, даже если их и не добивать. Уйдут в свои стойбища зализывать раны. Победителям же достанутся все трофеи которые окажутся на поле боя, конечно не то, что при нападении на селение людей, но тоже не мало. Степь весьма скудна, чтобы не радоваться хоть какому то прибытку.

Тут следует отметить, что бой степняков в значительной мере отличается от такового их собратьев из леса, ареной на которой разыгрывается сражение могут стать сотни квадратных километров степи. Бывало, что противники ни разу не сходились грудь в грудь, решая исход сражения только при помощи стрел, которых эти ребята таскали с собой до неприличия много, используя вьючных лошадей. Во время боя оба противника находились в постоянном движении, кружа по степи всякий раз стараясь занять выгодную позицию, тут учитывалось множество факторов, и положение светила, и направление и сила ветра, и характер почвы и самой местности.

Орки прекрасно могли использовать складки местности, не редко теряя друг друга из виду, но не питая иллюзий относительно того, что противник забыл о них, они и сами используя холмы и балки старались занять более выгодную позицию, скрытно подобраться к противнику, чтобы внезапно нанести удар и желательно в спину. Только первый удар имел хоть какие то шансы нанести противнику ощутимые потери, так как потом воины начинали боевую пляску и нужно было быть весьма искусным и везучим для того чтобы попасть в противника уже ожидающего оперенную смерть, с граненым наконечником. Лучниками они были превосходными, но вот только им противостояли столь же прекрасные бойцы и наездники.

С людьми было проще, в большинстве случаев те ограничивались патрулированием, едва заметив противника, старались тут же оторваться и сообщить о нем в крепость. Надеяться людям было практически не на что, составить конкуренцию оркам ни в стрельбе из лука ни в искусстве верховой езды они не могли, так что приходилось уповать на скорость лошадей, которая у их рослых скакунов была повыше чем у степных лошадок, правда у людей они проигрывали степным в выносливости, а так же на прочность доспеха, которые так же были попрочнее орочьих. Именно поэтому отряды всадников в крепостях несли весьма ощутимые потери.

Нет конечно и среди людей находились отряды которые могли весьма успешно противостоять оркам, но их было не так много, да и были они малочисленны, не больше полусотни всадников, впрочем это в лучшем случае, в основном же не больше двух трех десятков. Орки же меньше чем по полусотне воинов в поход не ходили. Бывали конечно исключения, но весьма редко. Для проведения похода в основном объединялись несколько родов, обычно два, ближайшие соседи, так как представителям более дальних родов и веры было поменьше.

Одним из таких патрульных отрядов и являлся отряд Андрея, который появился в этих местах два месяца назад, как только степь просохла после весенней распутицы. Что было самым удивительным, так это то, что за это время они хотя и имели раненных, но пока не потеряли ни одного бойца, а орков положили не меньше сотни, правда в доказательство этого не могли представить ни одного браслета. Как выяснилось, это украшение носили только лесные орки, степные обходились татуировками, которые сразу же блекли, едва носитель этой татушки погибал, а через час от нее не оставалось и следа. Как это объяснить Андрей не знал, просто мистика какая-то.

Столь низкий процент потерь в отряде Андрея, объяснялся тем фактом, что кольчуги на воинах Андрея были не совсем обычными. Нет, покрой и техника изготовления были почти такими же как и везде, только усилены стальными же пластинами, что применялось многими, кто мог позволить себе это, но вот материал. При изготовлении этих кольчуг использовалась стальная проволока, чего не было ни у кого другого, так как сталь была чрезвычайно дорога, однако Андрей решил, что жизни его людей ему дороже. Так что стальные доспехи весьма способствовали сохранению плоти его воинов. Так как в первых схватках, когда они только нарабатывали опыт, только это преимущество и позволяло им выжить, да еще пожалуй необычность тактики боя.

Как они и ожидали, орки довольно долго кружили на открытой местности, нанося потери своим противникам. За это время они успели отдалиться от места первого столкновения километров на десять. Но как говорится, всему приходит конец.

Потери одного из отрядов достигли какого то определенного придела и оставшиеся четыре десятка орков начали планомерное отступление. Казалось бы, ничего особенного не произошло, но в их поведении что то изменилось. Уже наметанный глаз Андрея явно различил признаки отступления. Орки во втором отряде так же заметили, что противник начинает отход, но в погоню не рвались. Стоит потерять осторожность и броситься в безудержную атаку, как проигрывающая сторона может нанести большие потери и поменяться ролями с казалось бы, еще несколько минут назад выигрывавшим сражение отрядом. Бой в степи может течь бесконечно медленно, но всегда готов взорваться стремительностью и как пойдут дела после этого взрыва предсказать можно далеко не всегда.

— Что скажешь Джеф.

— А чего тут говорить то. Эти места мы знаем. Эта балка делает петлю, огибая ту равнину. Так что мы можем воспользоваться ею и немного опередить орков. Они то на заморенных конях, мы на свежих.

— Предлагаешь атаковать отступающих?

— А чего на них смотреть то. Всяко разно уйдут. Через пару миль идет гряда холмов с крутыми склонами и только один узкий проход на стыке, те кто гонятся это знают прекрасно, убегающие тоже, а в той узости можно понести большие потери, так что рисковать не станут.

— А если тоже воспользуются этой балкой.

— На заморенных конях им не угнаться. А заводные остались слишком далеко. Нет, дальше гнаться они не станут. — Уверено закончил ветеран.

— Как вы думаете падре?

— Он прав. Орки скорее всего разойдутся. Десятка полтора воинов они сшибли, да заставили бросить заводных и вьючных лошадей, так что какая ни какая добыча есть, рисковать они не станут, — согласился с Джефом падре Томас.

— Ну значит наш черед.

Всадники дали шпоры коням и рысью двинулись по дну балки. Спешить особой нужды не было. Орки скорее всего достигнув прохода остановятся там, поджидая противника, но тот не сунется в эту ловушку, это знали и те и другие, но просто отступиться было нельзя. Наконец оставленные в покое, остановятся там на отдых. Идти на заморенных конях на открытое место… Нет, такой глупости от них не дождешься. Вот тут то, на расположившихся на отдых орков и собирался напасть Андрей.

Проделывалось это не раз. На открытое столкновение Новак старался не идти и пока ему это удавалось, а за одно удавалось и избегать потерь. Он старался сохранять осторожность всегда, даже когда на его стороне было явное преимущество, пополнений не предвиделось, так что цель была одна, нанести оркам максимальный ущерб, сохранив своих людей, которые с каждым днем набирались боевого опыта.

Была и другая причина такой неторопливости. Он не боялся того, что их кони устанут, в конце концов имелись заводные, которых можно было оседлать перед схваткой, в итоге так и планировалось сделать, в степи всадник на уставшем коне уже практически мертв. Но вот скрыть пыль из под копыт, несущихся во весь опор лошадей не так то и просто. Вернее на сухом грунте это невозможно. Всадник несущийся по степи в галоп, считай вывешивал транспарант с надписью «Я ЗДЕСЬ» на многие километры окрест.

— Сэр Андрэ! Заслон нагоняет!

— Сто-ой! — Тут же среагировал Андрей на предупреждение Джефа. Если заслон без приказа покинул свое место в арьергарде, то тому были причины и оставить их без внимания он не мог.

— Что случилось, — поинтересовался он у двух воинов подскакавших к нему.

— Сэр, там по балке скачут орки, — поспешил доложить Рон. Этот воин, когда то раненым попав в плен к Андрею и решивший дать ему присягу, просто так не стал бы поднимать тревогу, не даром Андрей по совету Джефа и Тэда, назначил его десятником.

— Какие орки?

— Дак те, из второго отряда.

— Нормально. Им что мало того что смогли взять.

— Может и мало. Да только нам то, что делать?

Вопрос. Уйти не получится. Орки, скорее всего уже обнаружили следы людей, а уж понять что это люди особого труда не составит. Даже используя лошадей захваченных у людей, орки перво-наперво срывали с них подковы, так как пользовались не подкованными лошадями, метал слишком ценен, чтобы использовать его в качестве подков. Так что определить, что здесь не так давно прошли полсотни подкованных лошадей и понять, что это люди им не составит труда.

— Падре? — Как не негативно он относился к инквизитору, но опыта у того было на два порядка больше чем у Андрея, да и вообще у кого бы то ни было в отряде, а пожалуй не многие смогли бы поспорить по этой части на всей границе.

— Раз уж гонятся, то коней сменили, а значит догонят. Тех орков звать не станут, — падре Томас имел в виду дурную привычку орков забывать о своих распрях и наваливаться всем скопом на внезапно появившихся людей. — Следы они читают хорошо, а потому уже посчитали, что всадников не больше трех десятков, без заводных в степь не сунется даже полный дурак. Прости меня Господи. А так у них сил хватит, не станут они делиться добычей.

— Их вожак не иначе решил, что сатана сегодня на их стороне. Сначала потрепали одних и взяли добычу, теперь людской отряд, — зло сплюнув процедил Джеф.

— Ничего. Как говорил один мудрец, «Бог помогает не большим батальонам, а тем, кто лучше стреляет». — Андрей был вынужден быстро отвести взгляд в сторону, так как инквизитор бросил на него не одобрительный взгляд. Все прекрасно знали какими стрелками являются орки, так что его слова можно было истолковать по разному. — Вперед, нужно найти место для засады.

Отряд на рысях двинулся дальше по балке и вскоре за очередным пологим поворотом перед ними показались не большие заросли камыша. Искать что либо лучшее не приходилось.

— Брук! — Подозвал он своего оруженосца.

— Да господин.

— Лошадей за заросли и стреножить. Потом берешь своих мальцов и бежишь вон к той промоине, — Андрей показал на промоину появившуюся на склоне балки от стока воды, располагавшуюся примерно в двадцати шагах перед предполагаемой позицией в камышах. Она была глубокой, ни как не меньше метра, что позволяло стрелкам до поры не отсвечивать и стрельбе не помеха, а сами мальцы оказывались под прикрытием, во всяком случае, всаднику их там не достать, если только из лука, ну да и ребятки не безоружные и стрелять будут считай из окопа. Обозники в виду малолетнего возраста и как следствие малосильности были вооружены пехотными арбалетами, взводимыми ногой, кавалерийский арбалет взводимый руками им был по плечу только с одним слоем стальных дуг, а это снижало дальность эффективного выстрела настолько, что использовать пацанов в бою было не целесообразно. Другое дело пехотный арбалет, он был грозен и в их руках. — Схоронитесь там, чтобы вас не заметили. Бить только после нас. И смотрите мне, один болт, один орк, если найду два болта в одном теле, выпорю.

— Слушаюсь. Эй парни…

— Слушать меня, — отправив Брука, обратился он к воинам. — Подпускаем орков на пятьдесят шагов, бьем из арбалетов и строем в копья. Мальцы поддержат нас с фланга. Всем, все ясно. Вот и ладушки. Готовьтесь.

Рывком ослабив ремень щита он перекинул его вперед, продев в петли левую руку продвинул его в верх по предплечью, чтобы можно было целиться из арбалета. Проверил, легко ли ходит в ножнах шашка, которой не мудрствуя лукаво, он вооружил своих людей. При этом он исходил из того, что орки в подавляющем большинстве используют кожаный доспех, усиленный металлическими пластинами, редко трофейные кольчуги, а против этого вполне могла справиться легкая и острая шашка, единственно ее немного модернизировали изготовив с крестообразной гардой и заострили наконечник, чтобы можно было наносить колющие удары, но чтобы соблюсти баланс в сторону наконечника вес шашки увеличился почти до двух килограмм. Однако, несмотря на это клинок получился куда легче тяжелого меча, но вместе с тем гораздо прочнее, хотя то что оружие изготовлено из стали старика Тони никто не упоминал.

Появление на вооружении отряда шашек инквизицией было воспринято благосклонно. Легкие клинки казалось не представляли опасности, на фоне солидных и массивных мечей и вовсе не смотрелись, те же орки использовали куда более массивные ятаганы. Только падре Томас при обучении отряда конному бою остался весьма доволен оружием и потребовал себе такое же.

— Она конечно легенькая и против панциря ни как не пойдет, против кольчуги при удаче, еще туда сюда, но вот кожаный доспех ей не страшен, а орки почитай все в коже бродят, — вынес свое заключение падре.

Инквизитор, а скорее все же ветеран кавалерист, несмотря на то, что впервые взял в руки этот странный меч, очень быстро сумел разобраться в способах применения оружия и самостоятельно пришел к выводу, что развесовка клинка говорит больше в пользу рубящего удара. Весьма быстро освоившись с шашкой он тут же превратился в инструктора. Андрей только и мог, что восхищаться профессионализмом бывалого кавалериста, бойцом тот был первостатейным.

Бросив правую руку назад он проверил удобно ли сидит в петле копье и найдя его там где и положено удовлетворенно хмыкнул, ничто не помешает ему мгновенно выхватить его и изготовить к бою.

После этого он взял в руки уже взведенный арбалет и быстро наложил болт. Только один выстрел, а что прикажете делать. Нет он непременно взял бы с собой огнестрельное оружие, да только дела сложились таким образом, что ему пришлось припрятать его куда подальше, чтобы не злить инквизицию. Более того ему пришлось отдать один автомат и пистолет, с парой сотен патронов этим святошам, заявив, что это все что у него есть. Как же оружие привнесенное в этот мир сатаной. Автомат, а еще лучше пулемет сейчас ох как не помешал бы. Проклятые святоши. Да и святоши ли, скорее стервятники, пирующие на костях своей же паствы.

Все. Вроде готов. Люди тоже готовы. Андрей бросил взгляд на пространство впереди. Место оказалось очень удачным. Промоина на пологом склоне доходила до самого дна и была довольно широкой. Противоположный склон был крутоват. Нет, шагом лошадка вполне и сама пройдет и всадника пронесет, но то шагом. Вскачь можно было двигаться только на узком участке не больше двадцати шагов, ограничиваемом как раз этой промоиной и крутым склоном.

Мимо воинов в сторону промоины прорысили обозники, каждый нес по запасному арбалету из тюков со снаряжением, что не говори, а еще по дополнительному выстрелу, лишними всяко не будут.

Теперь оставалось только ждать и надеяться на то, что орки попрут буром. За прошедшее время Андрей успел уяснить одно, орки привыкли к тому, что малочисленные отряды людей, завидев орков старались как можно скорее увеличить расстояние между собой и ими. Именно благодаря этому его воинам до сих пор удавалось выходить победителями из тех не многих схваток, в которые они попадали.

Наконец послышался приглушенный топот не подкованных копыт, подкованные звучат несколько иначе, звонче что ли, хотя грунт вокруг, казалось бы, особой твердостью не отличается.

— Приготовиться!

Как не ждали орков, но они все же появились несколько внезапно, вынесшись из за поворота примерно в ста шагах от выстроившихся в одну линию людей. Противник несся плотной группой, в которой было больше полусотни воинов. Многовато, для отряда Андрея, но выбора все одно не было.

Несмотря на то, что камыш и камуфлированная расцветка снаряжения не плохо маскировали его людей, орки обнаружили их практически сразу. Скачущие во весь опор степняки не успели еще проскакать и тридцати шагов после поворота, а у них в руках уже появились луки. Прозвучала команда вожака и одновременно они начали быстро замедляться. Все, их заметили и дальше медлить нельзя.

— Бей!!! — Надрывая связки, подал команду Андрей.

Воины уже давно выцеливали противника изготовленными к бою арбалетами, поэтому едва прозвучала команда, как практически слитно хлопнули тетивы, пуская в стену орков смертоносные болты. На землю посыпалось около десятка степняков, вместе с всадниками завалились два коня. В рядах противника не значительное смятение, а это фора, маленькая, на пару секунд, но фора.

— В копья!!! Марш!!! — Одновременно с командой Андрей бросил арбалет на специальный крюк на луке седла, который защелкивался подобно карабину на дуге лука арбалета. Проделывая это, он уже дал шпоры коню и тот рванул вперед. Рука сама уходит назад и перехватывает копье, вытаскивая его из петли и изготавливая к удару. Встряхнув другой рукой он заставляет не большой круглый щит скользнуть вниз и перехватывает первую петлю пальцами сжимая ее с такой силой, что белеют костяшки кулака, после чего прикрывается им продолжая следить за окружающим сквозь не большую бойницу образованную щитом и стальным козырьком шлема.

От его внимания не ускользает то, что весь отряд одной монолитной стеной движется вперед. Конечно идеала нет, ну да откуда его возьмешь на поле боя, для идеала на парадах специально готовятся месяцами, но все же для боевого порядка линия практически идеальная. Не зря падре, порой забывая о своем сане и матерясь как и положено старому рубаке, нещадно гонял его людей, едва выдавалась свободная минута. Даже вернувшись из похода, его люди имели только сутки на отдых, а потом под непрерывные подтрунивания солдат гарнизона истекали потом на тренировочном поле. Если в начале им и было обидно, то вдруг осознав, что в то время как другие подсчитывают свои потери, они считают сколько орков отправили в преисподнюю, что говорится прониклись словами своего наставника, «Лучше сотню раз истечь потом на тренировке, чем один раз кровью на поле боя». А вот о сквернословиях падре, вспоминать не рекомендовалось. Он это не любил. Сильно.

Орки вскинули луки, и тут стали падать на землю выбиваемые малолетними стрелками из своеобразного окопа. У них так же с личным временем были проблемы, так как они тоже тренировались, но несколько иначе. Андрей в их подготовке использовал свой опыт подготовки солдат в той прошлой жизни. Они учились использовать малейшую складку местности, канаву, пень, колесо телеги и тому подобное, из всех этих экзотических положений они стреляли. Двигались перекатами и снова стреляли, прикрывая друг друга. Учились стрелять на звук, правда особых успехов в этом не было, но в радиусе метра от источника звука болты ложились. За день каждый из них выпускал по сотне болтов, могли и больше, но не меньше. Как говорится, если долго мучиться, то что ни будь получится.

Пацаны стреляли не залпом, а бегло. С расстояния в полста шагов, по практически неподвижному противнику. Как любил говаривать один знакомый Андрея «Не смешите мои валенки». Ребята уже давно стреляли в качающиеся бревна на расстоянии в сотню метров, причем попасть из десяти болтов восемью уже не рекомендовалось, могло плохо закончиться, десятники были, весьма изобретательны.

Всадники едва только успели проскакать двадцать шагов, а мальцы уже успели разрядить все десять самострелов и ссадить десяток степняков. Сейчас, скрывшись в промоине они спешно перезаряжались.

Наконец степняки ударили из луков. Несколько стрел летит в сторону атакующих, одна стрела бьет Андрею в щит, отсушив руку, но вреда не причиняет. Он слышит вскрики своих людей, кому то не повезло, с такого расстояния стрелы пробивают даже стальную кольчугу, превосходящую по прочности обычную. Но люди быстро смещаются, заполняя бреши, многодневные тренировки не проходят даром.

Удар был страшен. Опрокинув своих противников и оставив в их телах копья, бойцы вырвали из ножен шашки, с ходу нанося рубящие удары. Находящийся с права от Андрея, Яков мощным ударом разрубает щит, которым успел прикрыться степняк, и добирается до плоти, глубоко врезаясь в нее клинком. Остро отточенная сталь вязнет в теле, но человек гора обратным движением вырывает из седла уже бездыханное тело, оно наконец соскальзывает с шашки и под действием центробежной силы как снаряд из пращи врубается в коня другого степняка, от чего лошадка едва не падает, но орк справился с управлением, хотя ему это мало помогает, так как в следующее мгновение шашка Якова проломив кожаный шлем с металлическими пластинами, разрубает его голову на двое, словно тыкву.

Такого учить фехтованию, только портить. — Почему то успевает подумать Андрей, нанося удар своему противнику, который тот удачно парировал, но в следующее мгновение откидывается назад с арбалетным болтом в груди. — Паршивцы, работают на грани. Но молодцы, мать их.

Мощные высокие кони бойцов Андрея, легко сбивали с ног мелких лошадок орков, беспрерывно мелькающие клинки беспощадно впивались в плоть, стрелки из своего укрытия, находясь на некотором возвышении, точными выстрелами ссаживали орков одного за другим. Наконец орки не выдержали этого комбинированного натиска и побежали. Возможно причина была в том, что крупный воин, в дорогой кольчуге и шлеме украшенном белым конским хвостом, пал на землю одним из первых заполучив сразу два болта в грудь. Но мелкие лошадки степняков, обладающие высокой выносливостью, проигрывают в скорости, а потому люди настигали орков и рубили их спины. Однако, чуть больше десятка все же ушли.

Быстрый осмотр показал, что хотя убитых и не было, двое получили довольно серьезные ранения стрелами в плечо, бойцы теперь из них были ни какие, но в седле они все же держаться могли. Один из воинов заполучил удар ятаганом по голове и хотя шлем спас ему жизнь, в настоящий момент он был без сознания, на лицо было сотрясение головного мозга, а возможно и с шеей было не все в порядке. На всякий случай его обездвижили и путешествовать ему придется на носилках, подвешенных между двумя лошадьми. Один подозрительно держался за бок, хотя кольчуга и выдержала удар и даже смогла смягчить его, парень болезненно морщился при каждом вздохе. К счастью ребра оказались целыми, возможно имел место сильный ушиб или трещина. Царапины как ранения не воспринимались и вовсе. Наблюдая за своими людьми, Андрей пришел к выводу, что потери могли быть куда большими, помогла стальная рубаха

В ситуации повального бегства что люди, что орки спасали самое ценное, а что может быть ценнее жизни. Поэтому людям Андрея перепала не малая добыча. Да что там, такой большой добычи им еще не перепадало ни разу. Больше полутора сотен только коней, так как им достались и лошади убитых орков и заводные кони сразу двух отрядов. Полсотни комплектов воинского снаряжения, а самое главное орочьи составные луки, которые несколько превосходили луки их лесных собратьев. В общем, добыча была весьма впечатлительной. Лошади пользовались большим спросом в пограничных крепостях, так как были более неприхотливы и выносливы. По большому счету только отряды патрулей были полностью посажены на высоких стройных красавцев, так как именно это зачастую спасало им жизнь, остальные предпочитали более неприхотливых в этих условиях степных лошадок, так что добычу пристроить было не так сложно.

Однако вместо радости на лице Андрея отражалась тревога и обеспокоенность. Он не раз слышал истории о том, как пересыщенные добычей воины погибали не в состоянии вовремя остановиться, или же были вынуждены бросать добытый приз, спасая свою жизнь. Впрочем, пример последнему он только что видел, что говорится наглядно, в исполнении орков.

Именно по этой причине едва закончился бой он отправил разведчиков во главе с Джефом, чтобы проследить за поведением первого отряда, который хотя и считался номинально разбитым в действительности все еще представлял серьезную опасность для людей. Такое удачное место для засады как это встречается не так часто.

Новак справедливо полагал, что сбежавшие орки могут присоединиться к первому отряду и они вместе навалятся на людей, поэтому воины не расслаблялись в течении еще пары часов, но Бог миловал. Толи взаимная вражда у двух родов была слишком велика, толи для переговоров должен был присутствовать вождь, а возможно первый отряд имел слишком много раненых, которые просто смогли удержаться в седле, но ответа на свои действия люди так и не получили. Теперь можно было позаботиться и о трофеях.

Занятие весьма привлекательное. Если на севере трофеи целиком и безраздельно доставались отряду, то здесь, на юге, это выглядело несколько иначе. Все трофеи в первую очередь досматривались священником, сиречь инквизитором, который учинял форменный обыск. Кое что он забирал себе, и это что то было не большим и зачастую хранилось в кошелях. Не доставайся содержимое этих кошелей солдатам, то Андрей решил бы, что священник забирает деньги, но в кошелях было и золото, а порой осмотрев их содержимое священник и вовсе ничего не забирал. И такая процедура со всем, одежда, все вещи переметные сумы. Сам падре Томас говорил о том, что забирает сатанинские знаки, которые потом передавались дальше по иерархии.

Это тем более было удивительным, что на севере то в трофеи забирались даже золотые браслеты воинов орков, а это были те еще украшения. Если, даже слегка, всмотреться в изображенный на браслете тотем, то изображенный зверь приобретал объемное изображение, похожее на голограмму, словно зверь на браслете оживал, разве только был золотым, при этом были отчетливо видны самые мельчайшие детали, такие как например, вставшая на загривке дыбом шерсть, хотя сами рисунки были выполнены весьма неказисто. И еще. Изображения на браслетах одних и тех же животных, при всей похожести, отличались друг от друга, неуловимо, но четко. Ты просто видел, что это другое животное и все тут. Как это объяснить точнее, Андрей не знал. Вот такой вот казус.

Андрей в свое время последовав совету Эндрю и всмотревшись повнимательнее в браслеты был сильно удивлен увиденным. Он пытался взглянуть на это глазами человека двадцать первого века, но не смог ничего понять, ну не было там ни каких следов технологий. Вот где казалось бы сатанинское колдовство, но церковь почему то не предавала этому ни какого значения, мало того это было знаком доблести и по предъявлении двадцати таких браслетов воину вручалось звание рыцаря. Кстати, почему то это правило не работало по отношении степных орков, те то не носили таких браслетов. Андрей подозревал, что это связано с тем, что люди поначалу столкнулись именно с северными орками и закон был принят именно тогда, потому что на степных рубежах люди сражались с орками куда чаще и многие стоящие воины могли похвастать не одним десятком поверженных врагов. Что же такое могло быть у степных орков, что людям нельзя было даже видеть, причем не у каждого воина? Вопрос.

— Сэр. Орки и не помышляют о нападении. Вероятно заметив пыль поднятую их врагами они заняли вершину одного из холмов и не думают двигаться.

— А что с беглецами?

— Они и не пытались подойти к тем, убегали быстрее ветра, — задорно улыбнувшись ответил Джеф.

— Ну вот и ладушки. Рон! Трофеи упаковали, — обратился он ко второму десятнику, на плечи которого и легла ответственность за взятую добычу.

— Все в лучшем виде, сэр. Можем выдвигаться.

— Падре?

— Вы выполнили свою задачу, сын мой, — падре Томас вновь был сама добродетель, словно и не он вовсе еще недавно сквернословя и богохульствуя весьма профессионально рубил орков, а потом как последний барахольщик, тряс их вещи. — Можете позаботиться о добыче и раненых. — Хотя Андрей и его люди надели плащи с красными крестами, брать добычу им не возбранялось и что самое главное, вся она целиком без остатка принадлежала им.

— Благодарю вас, падре.

— О чем вы сын мой. Если бы все рубились как вы, то мы не потеряли бы ни одного крестьянина и эти земли были бы давно заселены гораздо плотнее.

В словах инквизитора была не малая доля правды. Отряд Андрея патрулировал земли в окрестностях крепости Криста и за то время, что они несли тут службу, не было допущено ни одного прорыва степняков на территорию людей, чего нельзя было сказать об участках охраняемых гарнизонами других крепостей.

Но ни Андрей ни его люди не обманывались насчет того что будет уже через несколько дней. А через несколько дней они вновь выйдут в степь, вот только теперь у них будут не полные десятки, раненым понадобится ни как не меньше трех недель, чтобы оклематься после ранений, а это значительно ослабит и без того не многочисленный отряд.

Поднявшись на очередной гребень холма люди наконец увидели цель своего похода. Не большое озерцо с пресной водой, заросшее по берегам густыми зарослями камыша. На противоположном берегу озера, на вершине холма была видна крепостца, принадлежавшая людям. Впрочем, здесь все каменные строения принадлежали людям, ну не строили орки укреплений, как впрочем и нормальных домов. Лесные орки обходились землянками, во всяком случае две трети их хижин были врыты в землю и только одна треть возвышалась над землей, впрочем это относилось только к фасадной части, уже боковые стены постепенно к задней части уходили под землю, а сзади крыша, к стати так же земляная уже переходила в земляной холм, образуемый как раз той самой землей, что извлекалась при рытье землянки. Степные орки и вовсе обходились юртами, которые собирались из жердей и выделанных шкур.

За эти дни им пришлось порядком поиграть в догонялки и прятки со степными орками, которые казалось, срослись со своими конями, впрочем это утверждение было не далеко от истины. Поговаривали, что кочевники, а степные орки в отличии от своих лесных собратьев, были именно кочевниками, начинали ездить на лошади еще не выучившись ходить, причем и самцы и самки, мужчинами и женщинами их называть не рекомендовалось, даже сакраментальное «баба», чревато знаете ли, тем паче имея на плаще красный крест, указывающий на то, что ты состоишь на службе у инквизиции. А кто еще должен сражаться с порождениями сатаны в первых рядах, как не святое воинство. Правда было не понятно, почему здесь на юге святое воинство вело борьбу с орками лично, в каждом маломальском отряде имелся инквизитор, с горящими глазами фанатика, все воины с крестами на плащах, а на севере с их лесными братьями должны были справляться сами бароны и графы.

Вернувшись мыслями к оркам, Андрей провел некую аналогию с историей людей на земле. И на земле, и здесь образ жизни орков соответствовал образу жизни людей, все же среда обитания накладывала свой отпечаток на образ жизни и социальное развитие. Лесные орки, подобно тем же варварам были отменными бойцами. Если бы люди не противопоставляли им хоть какое то подобие строя, а до четкий построений того же древнего Рима им было как до Пекина р…, в общем далеко, то они уже давно познакомились бы с котлами орков, изучив их устройство исключительно изнутри.

Степные орки полностью соответствовали степнякам его мира, ну соответствующей средним векам, впрочем по большому счету у них до сих пор феодализм, во всяком случае в кочевьях быт мало чем изменился за прошедшие века и рулят там по прежнему старейшины, но это то как раз Андрей не считал недостатком, народ у которого старики пользуются настоящим, не поддельным уважением сам заслуживает уважения. То что живут не так как мы, ну и что в этом плохого, они просто другие вот и все. Конечно, он не видел ни одного кочевья ни у себя, ни здесь, но не сомневался в том, что быт и обычаи у них сильно совпадают.

Крепость была совсем не большой и представляла собой квадрат, со стороной в сотню метров. На углах возвышались башни, на стенах точно по средине так же имелись башни, две из них на северной и южной стенах являлись и надвратными. Укрепления люди предпочитали строить каменные, но крепости на границе со степью были кирпичными из сырца, камень доставлять сюда то еще удовольствие, строить же из обожженного кирпича накладно, впрочем для орков и эти укрепления были весьма серьезным препятствием. Огонь этим стенам не страшен, а каких либо осадных машин орки не имели. Правда стены были приличной высоты, эти бестии прекрасно пользовались веревками с кошками на конце, и такое осадное орудие как лестница им так же было известно, просто использовалось редко в связи с дефицитом строительного материала. В такой крепости отряд в сотню бойцов вполне успешно мог противостоять тысяче орков, а поди еще эту тысячу набери. Самый сильный род мог выставить не больше трех сотен бойцов, и хотя в один клан входило множество родов, с единоначалием у них были большие проблемы, слава Богу свой Чингисхан у них пока еще не появился, так что друг друга они резали с не меньшим энтузиазмом чем людей.

Крепость располагалась не на самом большом возвышении в округе, а соответственно с обзором здесь было не важно, это восполнялось высылаемыми ежедневно ближними патрулями по пять всадников, пешком за ворота в этих местах выходили только для фортификационных работ вблизи крепости, вот такая особенность. Более дальние подступы на многие мили вокруг, патрулировались так сказать глубинной разведкой или дальними патрулями, как их здесь называли, и именно таким отрядом и командовал Андрей. Причина такого расположения крепости была банальной, с этого холма было ближе до воды, а это первейшее условие в степи. Это в лесах куда не плюнь, попадешь в ручей или речушку, в степи если не знать расположения источников воды, можно было плутать очень долго и в конце концов отдать богу душу. Нет водоемов хватало, да вот только не всю ее можно было пить. Вокруг стен был вырыт ров, разумеется водой он заполнен не был, но свою роль, создания сложностей при штурме, исполнял исправно, увеличивая высоту стен еще на пару метров.

— Кто такие!? — Послышался окрик часового на стене, который вероятно просто изнывал от скуки, так как не рассмотреть отряд людей, да еще из своего же гарнизона он просто не мог. Развлечений здесь было не много, либо попасть в патруль, опасно конечно, но все разнообразие, либо во время очередного нападения, тогда то уж скучать не приходилось.

— Орки! Твою мать! Не видишь! — В сердцах крикнул Джеф. Вояке приходилось не легко, жару он переносил хуже всех. Если при виде противника он преображался, сразу же забывая об этом неудобстве, то после того как угроза проходила, начинал мучиться по новой. Сразу за ним следовал сам Андрей, другие переносили степной зной как то легче.

— Не сквернословь, сын мой, — вдруг вскинулся падре Томас, не дававший спуску своей пастве.

— Простите святой отец.

— Господь простит. Перед ужином трижды прочтешь Верую.

Андрей мысленно посочувствовал своему наставнику и первому заму, не самую короткую молитву выбрал падре, ну да от него можно было ожидать и куда более серьезного наказания. Хоть на хлеб и воду не посадил и то радость, а то были прецеденты, только несколько обмороков на тренировках заставили инквизитора отказаться от этой практики. Воин должен хорошо питаться, чтобы всегда быть в форме иначе он мог стать жертвой орков или невольно подставить своих же товарищей, а вероятность этого была довольно высока. Понятливостью падре, отряд Андрея был больше обязан прошлому инквизитора.

Вообще они были приписаны к этой крепости, носившей название Криста, но их маршруты неизменно пересекались с маршрутами патрулей из соседних крепостей, в патрулировании они проводили две трети своего времени, оно могло продолжаться и день и неделю, все зависело от того насколько тихо вели себя орки. После каждого столкновения, отряд спешил к крепости, чтобы сообщить о происшествии, дальнейшее решение было за комендантом. Исключением могли послужить вот так удачно заканчивающиеся рейды, как у Андрея, так как убедившись в том, что степняки в набег не пойдут они продолжали патрулирование. Но тут был случай все же особый. Большая добыча и наличие серьезно раненых лишали всадников какой либо маневренности.

Приблизившись к южным воротам и подождав пока опустится подъемный мост, выполнявший за одно и роль ворот, они въехали во внутренний двор. У ворот их встретил командир гарнизона, по местным меркам вполне приличная кольчуга облегала крепкие плечи высокого мужчины с русыми волосами спадающими на плечи, что и говорить грива была роскошной, если только отмыть ее, а так вид получался несколько отталкивающим, хотя они и были аккуратно причесаны. Погладив свою бороду, которая аккуратным клинышком уютно устроилась у него на подбородке, он улыбнулся, слегка прищурившись из-за чего практически не возможно было рассмотреть его голубых глаз.

Андрей спешился, как то не прилично разговаривать со своим начальником сидя в седле, если тот в этот момент попирает ногами землю. Комендант без затей пожал руку подчиненного.

— Я вижу вы не изменяете своим традициям сэр Андрэ. Опять с добычей, правда в этот раз улов больно большой. — Затем посмотрев ему за спину, уже более серьезно поинтересовался. — Потери?

— Трое раненых, сэр Бард. — Вздохнув, доложил Андрей. Как уже говорилось, стоящих кавалеристов в пограничных крепостях было не так много и они постоянно несли потери, а потому коменданты буквально тряслись над своими всадниками, тем более если это было не просто мясо. Отряд же Андрея даже за такое короткое время успел приобрести весьма высокую оценку.

— Эрик! Срочно найди лекаря и пусть он тащит свою задницу в лазарет, — озабочено бросил он через плечо своему оруженосцу.

— Благодарю, сэр Бард.

— Вот еще. Мне без дальнего патруля тут быстро конец придет, а ты сэр Андрэ, своих парней хорошо готовишь, так что мне от вас прямая польза, — поспешил тот выставиться этаким расчетливым хозяином, но Андрей знал, что хотя комендант и сам, по убеждению, надел плащ с красным крестом, к воинам относился хотя и строго, но любил их как свою семью, впрочем другой то у него и не было.

Когда с приветствиями и размещением раненых было покончено, комендант пригласил Андрея в свой домик, который по совместительству выполнял роль штаба, под это дело использовалась самая большая комната, хотя их и было то всего две. Одна спальня и вторая, побольше, на все случаи жизни, и гостиная, и столовая, и штаб. Убранство комнаты было простым до убожества или спартанским, это уж как кому. Посреди грязной комнаты стоял стол, вот уж с чем приходилось мириться, так как грязь и в замках богатых баронов и графов, было нормой, а уж в этих забытых богом местах, где песок проникал всюду, и подавно. Андрею только оставалось поражаться, как в таких условиях не появляются эпидемии, но вот не было их здесь и все тут. Нет, конечно и дизентерия с кровавым поносом, и воспаления ран, и даже от банальных порезов из-за грязи, простуды, во время родов, это сколько угодно, но вот эпидемий не было.

Вдоль стола стояли две лавки, слева от входа у стены камин, а скорее даже очаг, у не большого оконца затянутого бычьим пузырем, пропускавшим скудный свет, вдоль стены еще одна лавка. Как заметил Андрей стульями здесь практически не пользовались, а вернее их и не было, были массивные кресла, которые позволяли себе только состоятельные люди, да и то больше для того чтобы подчеркнуть свой статус, так как они все же были весьма не удобными. Да и вообще мебель здесь была какой то топорной, массивной и не удобной. Средневековье, чтоб ему.

Кроме них в импровизированный штаб прошли еще два рыцаря, которые являлись офицерами. Ну и падре Томас, кудаж без замполита. Еще две недели назад был еще один священник инквизитор, который состоял при гарнизоне крепости, но тот заболел какой-то болезнью и скоропостижно помер. Хорошо еще падре Томас в этот момент был не в патруле, а в крепости, иначе здесь уже были бы дознаватели святой инквизиции, уж больно они не любили терять своих людей, это их правило Андрей про себя одобрял. О своих нужно заботиться, и не давать ни малейшего повода, кому бы то ни было, даже помыслить поднять на них руку.

После того как Андрей закончил доклад, он уловил завистливый взгляд рыцарей. Те в отличии от коменданта хотя и были добровольцами, но служили здесь в надежде на получение земельного надела, которые за службу выдавались на пограничных землях.

Оно конечно рискованно, но с другой то стороны, уж лучше хоть какая земля, но своя. Тем белее, что участков для возделывания хватало и земля родила хорошо, вот только опасно. Что им, младшим сыновьям, могло достаться от отца, доспехи, оружие, конь, да благословение. Поэтому в накоплении материальных благ они были заинтересованы и наблюдать за тем как подфартило кому то другому, им было не совсем приятно, с другой стороны, из-за этого нажить врагов было маловероятным, им то никто не запрещает уйти в дальние патрули, вот только сложить голову там можно было гораздо быстрее чем обрасти добром.

Ярким примером тому был один из рыцарей, который неосторожно двинув правой рукой болезненно сморщился и начал массировать плечо. Увидев это, Андрей притупил взор. А что тут поделаешь, эту рану сэр Бриан де Буагильбер получил вместо Андрея.

Произошло это в первый выход, когда рыцарь вышел в степь с патрулем, чтобы ознакомить их с патрулируемым участком. По идее это должен был сделать командир прежнего патруля, но с этим вышла незадача. Патруль в полном составе как сквозь землю провалился, что в этих краях могло означать только одно, на этом свете их больше не было. Конечно сэр Бриан был знаком только с близлежащим участком, но кого это интересует, положено ввести в курс дела, вот комендант старый служака и расстарался, а ведь усложнять то и не надо было, падре сам в прошлом служака, эти места знал как облупленные.

Так вот. На привале Андрей все еще пребывая в некоторых вопросах в плену предрассудков двадцать первого века, решил удалиться с глаз долой, чтобы подумать о добром и вечном, ну а заодно и оправиться.

Как он проглядел этого орка, он и сам не понял. Вроде пологий склон холма с редкой травкой и спрятаться то негде, но орк сподобился.

Сэр Бриан тогда подошел к Андрею и попенял ему на его легкомысленное поведение, ничуть не стесняясь его не двусмысленной позы и не реагируя на то, что как раз его-то собеседника это несколько напрягает. Сердито пыхтя, Андрей натянул штаны и в этот момент был сбит с ног рыцарем, одновременно выкрикивающим предупреждение. Стрела предназначавшаяся Андрею прошила насквозь плечо сэра Бриана. Рана оказалась нехорошей, так что и по сей день беспокоила его.

— Значит, набег отменяется, — подвел итог докладу сэр Бард.

— Во всяком случае, эти два отряда пока угрозы не представляют. А если они из слабых родов, то вскорости один из них закончит свое существование.

— Ничего хорошего в этом не вижу, остудил Андрея комендант. Просто оставшиеся вольются в другой род и мы получим еще одно сильное стойбище. Освободившееся земли займет другой род, может такой же сильный, как вновь образованный и это скорее всего будет именно так, либо равный по силе прежнему, но это меньше вероятно.

— Почему вы так в этом уверены, — удивился Андрей.

— Степь только кажется бескрайней. На самом деле не так много мест где можно кочевать и зависит это в первую очередь от источников воды, а соответственно и пастбищ. Так что для нас практически ничего не изменится. Но временная передышка, во всяком случае от этих двух родов у нас есть, тут ты, сэр Андрэ прав. Когда думаешь выступать снова.

— Я думаю, что неделя у меня есть.

— Ха. Господа, как вам это нравится. Вы думаете, врезали оркам и те теперь утрутся. Как бы не так. Эти орки вообще могли пойти в набег за пару сотен миль. — На лицах рыцарей отчетливо читалось чувство превосходства перед этим, хотя и более старшим и несомненно удачливым, но по сути дела пока еще малоопытным рыцарем. — Я надеялся услышать другой ответ.

— К чему тогда эти разговоры, — обиделся Андрей. — Значит три дня привести себя в порядок и в поход.

— А вот это мне нравится больше, — добродушно улыбнувшись, проговорил комендант. — Не обижайтесь сэр Андрэ, со временем вы все это будете знать как «Отче наш», — сэр Бард редко переходил со своими рыцарями на вы, и когда он это делал то таким образом хотел показать, что он уважает рыцаря, но вот только, кто то должен учить его уму разуму. Ну и пусть его, по большому счету Андрей и не обиделся, но считал, что его как человека недавно появившегося в этих краях, можно вводить в курс как то более упорядоченно, а не от случая к случаю.

Выйдя от коменданта под палящие солнечные лучи, Андрей словно попал в духовку, вдыхая горячий воздух. Все же в саманном домике коменданта было куда прохладнее, чем на улице. Под одеждой снова зашевелились насекомые вызвав обреченный вздох Новака, нет это была просто пытка. Он до зубного зуда хотел оказаться в бане и наконец смыть с себя эту проклятую грязь. Нельзя. Грех. Мать их.

Началось же все с того, что не видя выхода в ситуации с погибшим отрядом инквизиторов, Андрей и падре Патрик решили что Андрею вместе с отрядом нужно поступить на службу инквизиции. Время для этого было, так как святоши были сейчас по уши заняты расследованием гибели своих товарищей.

То что Андрей посчитал ошибкой старшины охотников, на деле дало ему форы сроком почти в месяц, а за это время он успел получить от сэра Свенсона рыцарскую цепь. Маркграф было обрадовался этому, но тут же был разочарован, так как новоиспеченный рыцарь пожелал нести службу под сенью креста, уж во всяком случае отдать долг перед матерью церковью службой минимум в год, на южных рубежах, воспротивиться такому желанию своего вассала не мог ни один сюзерен. Ссориться с церковью, себе дороже.

— Я рассчитывал использовать вас по иному, — не скрывая разочарования, на озвученное намерение Андрея заявил он.

— Ваша светлость, дела складываются так, что я должен поступить именно так и ни как иначе. Но как только я отдам этот долг, то поступлю в ваше распоряжение. Даю вам слово, я не собираюсь превращаться в ханжу святошу и буду верен клятве вассала, пока вы будете верны своей.

— Никто еще не мог сказать, что я нарушил свое слово.

— Значит я ваш, до конца дней своих. Но только через год. Кроме вашего доверия, мне нужно еще заручиться и доверием церкви, а для этого я должен исправить свои же ошибки, которые не вольно совершил.

К разочарованию Эндрю, Андрей был вынужден свернуть производство проволоки, а на ее то производство в основном и рассчитывал купец, он ни когда не слышал об экономической теории, но прекрасно понимал на практике что значит монополия. Инквизиторы наложив епитимью на Андрея и его людей потребовали уничтожить волочильный стан. К удивлению Андрея попы не имели ничего против производства посуды из дерева, лесопилки, изготовления наконечников для стрел и арбалетов. Однако о развитии чего бы то ни было нового, не могло быть и речи. Это ввергло Грэга в отчаяние, его душа требовала продолжения познаний не ведомого. Андрею с большим трудом удалось убедить гиганта в том, что и на их улице еще будет праздник, но нужно потерпеть и не раздражать инквизицию.

Варить сталь теперь было так же невозможно. Если станки удалось просто разобрать и припрятать, то печь пришлось разрушить. Ибо кроме как происками сатаны, церковники ни как не могли объяснить получение высококачественной стали, превосходящей по качеству даже симерсоновскую, из руды довольно посредственного железа. Старика Тони и вовсе пришлось придать смерти, а потом на радость инквизиторам еще и сжечь его труп.

В качестве трупа старика послужил труп одного бродяжки, который они нашли во рву Йорка, куда сбрасывали все не опознанные трупы принадлежащие в основном бродягам, а так как зимы здесь были весьма холодны, то тело хорошо сохранилось. Самого Тони спрятали в лесу, в не большом охотничьем домике устроенном охотниками Жана. Они же присматривали за стариком, обеспечивая его едой, ну и работу подкинули ему, чтобы тот не загнулся со скуки, так что теперь он полностью отвечал за снаряжение охотников, а за одно те учили его обращаться с самострелом.

Все бани в селе были разобраны, их не позволили использовать даже в качестве хоз-построек и бедные жители успев отвыкнуть от вшей вдруг поняли, что соседство с «Божьими жемчужинами», как именовали этих паразитов служители господа, им вовсе не приятно. Но все привычно смирились с этим. Более того в селе у падре Патрика появился помощник, представитель инквизиции, который должен был присматривать за селом которого коснулась скверна, хотя люди весьма скоро одумались, но все еще оставались под подозрением.

В качестве одной из епитимий, во искупление чрезмерной заботы о греховном теле, этот садист устроил шествие с самобичеванием, умерщвляющим плоть. При этом в шествии участвовали все, дети прошедшие причастие и даже беременные женщины. Андрей скрежетал зубами, но предотвратить в этом дурдоме, находящейся в положении Анны, не смог.

Но человек устроен так, что не может не найти хоть что то положительное в самой плохой ситуации. Едва селяне узнали о том, что их не формальный лидер вдруг стал рыцарем, они воспылали желанием стать его вассалами и так сказать узаконить его главенство. Тот факт, что он не владеет землей, а просто является арендатором их ни чуть не смутил, они были готовы подождать когда у сэра Андрэ появится своя земля, а пока готовы платить ему весьма высокие подати, чтобы он мог выплачивать и аренду и содержать свою дружину. У Андрея попросту не хватило духа отказать им, с другой стороны он был польщен таким отношением к нему людей, которым он по сути мало что сделал, во всяком случае он думал именно так. Поначалу эти люди для него были просто ресурсом, но прожив с ними бок о бок некоторое время, он стал уважать их и восхищаться их открытостью, прямотой, трудолюбием, где то они даже стали ему близки.

Что касается дружины, так тут был разговор отдельный. Степь подразумевает под собой кавалерию, так как пеший не в состоянии противостоять конному, во всяком случае степнякам, которые с неохотой сходились с людьми грудь в грудь, предпочитая истреблять противника стрелами.

Люди Андрея вполне прилично держались в седле, но уметь держаться в седле и уметь сражаться верхом, это две большие разницы. Поэтому Андрей выпросил у маркграфа инструктора, чтобы тот поднатаскал его людей в кавалерийском деле. Сюзерен не подкачал и прислал лучшего своего десятника, который согнал с людей Андрея семь шкур, за оставшиеся пару месяцев до того как земля просохнет и отряду предстоит отправиться в степь. Хотя времени было не так много, но инструктор успел добиться весьма многого, занимаясь с буквально валившимися с ног воинами и Андреем, который так же встал в строй как рядовой.

Правда если бы старый десятник услышал все те эпитеты которыми наградил в последствии их учителя падре Томас, то либо потерял бы дар речи, либо что более вероятно схватился бы за оружие, впрочем врядли, не стал бы он связываться с инквизицией. Но уж во всяком случае базовые знания он в них вколотил, а уже падре довел огранку, конечно не до совершенства, но до вполне приемлемого уровня и продолжал поднимать неустанно.

Наконец раскисшая земля достаточно просохла и отряду предстоял долгий путь на южные рубежи. Местом их назначения была крепость Криста. Громкое название ничего не скажешь. По первости она оказала подавляющее впечатление. Андрей почему то вспомнил фильм «Легионер» с Жаном Клодом Вандамом в главной роли. Такая же убогая обстановка, ничего романтического. Но это был его дом, во всяком случае в течении года, а может и последним его пристанищем, если не повезет настолько, что он сложит здесь свою голову.