Солнце припекало уже совсем по весеннему. С другой стороны, а могло ли быть иначе, если на дворе была середина апреля, да и весна была в этом году ранней. Распутица уже осталась в прошлом, а степь расцветала разнотравьем радуя глаз истосковавшийся по краскам за время зимы с ее однообразием, серостью и холодом.

Опять весна, уже вторая в этих не доброжелательных к людям степях. Впрочем эта земля для многих стала домом. Люди возводили дома, возделывали поля, взращивали скот, обзаводились семьями, растили детей, а потом воспитывали внуков, расширяли свои поселения, которые хотя и выглядели ни чуть не привлекательнее крепостей, все же были их домом. Это он здесь персонаж проходящий, который просто отбывал повинность, а люди здесь живут и не один десяток лет.

Андрей остановился и привстав в стременах вдохнул полной грудью пряный воздух насыщенный ароматами возрождающейся к жизни земли. Но не только весенний воздух сейчас пьянил его. Это был воздух свободы. Год службы в этих унылых краях истек и сейчас он и его люди были на пути к дому. По счастью за прошедшую зиму орки практически не проявляли активности, не иначе как они погрязли во внутренних междусобойчиках, что как нельзя лучше сработало на благо людей. Отряд за это время не понес ни каких потерь, даже раненых не было.

— Вдыхаете воздух свободы?

— Согласись Джеф, он пьянит и дурманит.

— Это точно. Ну что, прямо домой?

— А к чему этот вопрос?

— Да что-то вы не показались мне сильно опьяненным этим воздухом.

— Ты это к чему, Джеф?

— А это он к тому, сэр, что у вас на лице написано, что вы что-то задумали и нам не светит скоро вернуться к родным.

— А ты Рон, что же заделался квалифицированным физиономистом.

— Сэр, не сочтите за дерзость, но я искренне восхищаюсь вами и благодарен судьбе, что сэр Артур решил тогда пощипать вас на дороге, так как именно благодаря этому я попал к вам на службу. Но вот иногда вы такое говорите, что проще понять орочью тарабарщину, чем то о чем сказали вы.

— О как ты заговорил. Не бери в голову, Рон.

— Так все таки, что вы сказали?

— Строй людей.

— Есть, сэр.

Андрей молча смотрел на своих Воинов и подростков замерших на левом фланге, на левом, но все же в строю ибо его люди признали в них пока не воинов, но уже новиков. Правда последнее обстоятельство стоило пацанам весьма дорого, так как хотя они и использовались только как стрелки, но хорошими стрелками в отряде были все, конечно эти пятеро были лучшими, но все же если уж решил встать в единый строй с воинами, то будь добр соответствуй, так что свободного времени у парней не осталось вообще. Даже в то время, когда его люди в перерывах между патрулированием занимались возведением церкви в Буагильбер, они под руководством Джефа или Рона обильно сливали пот на тренировочной площадке, обучаясь воинскому искусству.

Люди смотрели на Андрея возбужденно, не скрывая удовольствия от того, что в настоящее время путь их лежал к дому. Большинство из них дома ждали семьи, а некоторых первенцы которых они еще ни разу не видели.

Отряд в пути на север провел пол дня, оставляя за спиной крепость Кристи и на этот раз их не сопровождал представитель инквизиции, к чему, они ведь не в сторону дикой степи направляются, тем паче, что в крепости появился новый отряд и теперь он был объектом внимания святого ордена, а они были отработанным материалом.

Всю дорогу Андрей думал над тем как сказать людям, что он хочет от них. Нет, точнее сказать думал он об этом уже давно, но до той поры пока он не увидел загоревшихся счастьем глаза своих воинов, это не казалось столь трудным. Но теперь. Как сказать им о том, что отбытие домой откладывается на неопределенный срок, а им предстоит еще одна прогулка во враждебную степь, причем прогулка, о которой если прознает инквизиция не просто смертельно опасная, а опасная в двойне, так как в этом случае опасность грозит не только в степи, но и если все пройдет хорошо там, то и на землях людей.

— Друзья, мы с вами провели в боях и походах весь последний год, на этом пути мы приобрели бесценный опыт, друзей и превратились в одно целое. Так же мы теряли своих товарищей, которые навечно остались в дикой степи. Сегодня мы возвращаемся домой и видит Бог, вы заслужили это как никто другой. Но рисковали жизнью вы не напрасно, сотни людей вспоминают о вас с благодарностью и будут помнить еще долго, уж жители Буагильбер не забудут о вас до гробовой доски, это точно. Не забудут вас и все жители приграничных деревень, оказавшиеся на пути орочьего набега, который остановили именно вы. Приятно конечно осознавать и тот факт, что за год проведенный на границе, вы все стали несколько богаче и если разумно распорядитесь заработанными деньгами, то можете спокойно встретить старость, осев на земле. К чему я это говорю? Когда орки пошли в набег, вы ни разу не усомнились в правоте моего решения, когда я повел вас одних в степь, повел на верную смерть. Не усомнились, потому как знали точно, что рискуя своей жизнью, вы спасаете жизни других. Вы верили мне тогда. Верите ли вы сейчас?

— Конечно.

— А как же.

— Верим.

Воины отвечали в разнобой, не скрывая своей растерянности. Они ни как не могли взять в толк, что от них хочет их командир и сюзерен, понятно было только то, что ему от них что то нужно.

— Сэр. Я конечно прошу прощения, но к чему эти слова. Вы знаете нас, мы знаем вас. Я так понимаю нужно прогуляться к оркам в гости, — не весело ухмыльнувшись проговорил Джеф, правда при этом он был абсолютно серьезен и весь его вид указывал на почтение кое он испытывал к своему сюзерену.

— Не просто в гости, а очень глубоко на их территорию. Для чего я вам сказать не могу, но хочу чтобы вы верили мне, эта причина не менее важна, чем та которая повела нас в поход в прошлый раз, а может даже и более. Это не будет поход против орков, более того в мои планы входит всячески избегать столкновений с орками, это будет разведывательный рейд, но это будет рейд на земли орков. Со мной пойдут добровольцы. Джеф, здесь разбиваем лагерь и обедаем.

Вот интересно, а сам то ты знаешь зачем прешься в эту гребаную степь. Людям то напустил тумана, про великую миссию, но ведь сам то понятия не имеешь зачем тебе туда, да еще и их тянешь с собой. Да не знаю, что я там потерял, вот чувствую, что нужно и все тут. — Сидя на снятом с лошади седле, Андрей наблюдал за тем, как его люди сноровисто готовят обед, перешучиваются, некоторые, не занятые в процессе, кучкуются и о чем-то беседуют. — Ну что это за такая Южная Империя, почему инквизиция так лютует в этих краях, а ведь ни от кого я не слышал и намека о существовании у орков хоть какого то государства. Дикие не управляемые орды, насланные на род человеческий антихристом, вот и все, что мне было известно о них. А на поверку, высоко организованное общество, в котором развиты товароденежные отношения, имеется свой монетный двор, а значит структура общества гораздо сложнее той которую нам преподносят. Если так, то существует прямая опасность того, что они сомнут людей, обратят их в своих рабов и род человеческий как таковой просто прекратит свое существование. Хорошо, зачем это мне. А ты что, дурак или просто прикидываешься. Это ты раньше мог наблюдать за всем этим со стороны, но не теперь. Теперь у тебя семья и кстати сын есть, то есть потомок, значит нужно думать о потомках, о кровиночке. А еще далеко не факт, что на твой век спокойной жизни хватит. Если Южная Империя это некий аналог Римской империи, то вполне возможно, что она успеет разрастись еще до того как ты мирно закончишь свои дни. Сами степи им не интересны, что тут можно получить кроме проблем и стали в брюхо, а вот земли экзотических людей за этой степью, это кусок куда как лакомый, а об этих землях им известно не мало, достаточно просто прикинуть сколько к ним в рабство переправили людей степняки, а это все носители информации и причем не только крестьяне. Может они уже не одну сотню лет облизываются, да вот только силенки копят. А если сюда заявится войско хоть сколько то похожее по организации на римские легионы. Бр-р-р. И думать не хочется. Что Римская империя, что Византия проиграли только в результате тупости правителей, предательства и интриг внутри страны, отсюда и никчемное командование легионами и посредственная военная подготовка, если бы ни это, то до самого появления огнестрельного оружия римским легионам равных не было бы. Так что идешь ты туда за тем, чтобы найти ответы на эти вопросы. Другое дело, что тебя никто туда не посылает, мало того даже если ты все узнаешь, то поделиться тебе будет не с кем. Но узнать нужно, я спать спокойно не смогу, если не узнаю. А вот что с этим делать решать будем потом.

— Сэр. Ваша каша.

— Спасибо Джеф.

— Разрешите вопрос?

— Говори.

— Это действительно нужно?

— Да. И скажу тебе больше, если никто не захочет, то я отправлюсь один.

— Объяснить не хотите?

— А нечего пока объяснять. Сам толком еще не знаю. Но вот нужно и все тут.

— Ха. А я то все гадаю, за каким это мы на степных лошадках, не подкованных, да еще и с заводными. Обувка орочья в тюках за тем же?

— Я же говорю, в степь иду не воевать, а на разведку. Незачем возбуждать у орков лишнее любопытство. Увидят следы людей, пойдут следом, а за орками может и не станут.

Воины вновь заняли место в строю. Пришло время принимать решение. Андрей замер перед строем восседая на своей лошади внимательно всматриваясь в посуровевшие лица своих людей. Да и могло ли быть иначе. Прими они решение идти с ним, прогулка предстоит не из веселых. Не пойди, подведешь сюзерена, хотя он и предоставил тебе право выбора, но ты то давал клятву. Эти люди и понятия не имели о том, что клятвы и обещания можно давать на право и налево, а затем с легкостью нарушать их. Это в том, преосвященном мире, люди в погонах могли часами рассуждать о чести, и при первой же возможности поступиться ею, отряхнуться и жить дальше как ни в чем не бывало. Здесь все было иначе и люди иные и понятия чести для последнего крестьянина не пустой звук. Были конечно исключения, но то исключения.

— Ни о ком из вас я никогда не подумаю плохо. Ни словом ни взглядом никто из вас не будет мною осужден. Вы всегда с честью исполняли свой долг, и я знаю, всегда его исполните в будущем. Я не могу сказать вам, зачем нужен этот поход и не потому что не хочу сказать. Дело в том, что ответа я пока и сам не знаю. Знаю, что нужно и все. Кто идет со мной, остаются на месте, кто возвращается домой, отъедьте вправо.

Вот он момент истины. Именно сейчас выносилась оценка ему как лидеру, как человеку. Что может чувствовать человек, которому безраздельно доверяют те, с кем он делил тяжесть походов, пьянящее чувство победы и горечь поражения и безвозвратных потерь. Да ничего, кроме осознания того, что если люди ему верят, даже в такой не понятной ситуации, то живет он правильно. А еще неподъемный груз ответственности за судьбы тех, кто вверял себя в его руки. Строй не пошелохнулся, все остались на своих местах.

— Нет, все таки лихой атаман в нашем сэре рыцаре умер. Вот ей-ей, выйди мы на большую дорогу, то до скончания века были бы и при добыче и при своих головах.

— Ты копай давай, не отлынивай.

— Да копаю я. Нет умен все же сэр Андрэ, но раз уж ему нужны были только двое из всего каравана, то мог бы и поменьше караван подобрать, ато ить пять десятков трупов схоронить, да еще и два десятка повозок припрятать.

— А тебе никто и не говорил, что легко будет.

— Я вот сразу подумал, что неспроста во вьюках два десятка лопат, да ктож знал, что так-то будет.

— Что тут у вас, — окрик Джефа заставил замолчать словоохотливого воина. Ответил Рон, который и был его собеседником.

— Заканчиваем.

— Смотрите, чтобы ничего из их имущества не смели брать.

— Помним. Не маленькие.

— Не маленькие, а лапки загребущие.

— А чего так-то, господин десятник, — вновь завелся молодой воин. — Вон сэр Андрэ и золото и серебро все собрал, а они то, того… Имперские.

— Золото и серебро в слитки переплавятся, а вот какую вещицу не переделаешь. Или на костер захотелось взойти?

— Не. На костер не охота. Господин десятник, я что спросить то хотел. Это что же получается, Церковь нас обманывает?

— Не Церковь, а инквизиция. Разницу пойми. А потом и в инквизиции не все сволочи, возьми нашего падре Томаса, достойный был человек, просто верил всем сердцем в то чему служил.

— А мы чему служим?

— Ни чему, а кому. Я служу своему сюзерену и вам моим боевым товарищам, только перед ним и вами мне и держать ответ. Ну может еще перед твоей Мэри.

— А перед ней то с какого?

— А вот пришибут тебя дурня, тогда и узнаешь.

— Э-э нет, тогда точно не узнаю.

— Копай давай зубоскал.

Взъерошив густую рыжую шевелюру парня, Джеф еще раз окинул взглядом братскую могилу и удовлетворенно кивнув своим мыслям направился в сторону, где Андрей потрошил двоих орков, которых захватили живыми. Судя по всему, один из них был владельцем каравана, второй командиром отряда охраны.

Три недели они провели в степи, выписывая по ней зигзаги, в поисках возможного караванного пути. Задача была не из простых, так как все что им было известно, так это то, что торговцы империи приходят откуда то с юга, ни каких белее точных данных о направлении в котором их следует искать, у них не было. Но Господь не попустил.

К исходу третьей недели они наконец нашли дорогу. Впрочем, дорогой это назвать было нельзя, даже с большой натяжкой. Просто по наиболее удобному маршруту для движения повозок они обнаружили застарелые следы движения караванов. Не дорога, а так направление. Но это уже было что то.

— Ищем место удобное для засады, но только удобное для нас, а не для кого угодно, потому как в тех местах они и сами будут внимательны. Нам не воевать нужно, а быстро напасть и раствориться.

— Ясно, сэр. Сделаем в лучшем виде. Вот только в прошлом то году торговцы в степь так и не пожаловали, а ну как и теперь не придут?

— Лучше уж пусть припожалуют. Не хочу соваться на территорию империи ничего заранее не узнав.

— А нам туда надо?

— Надо. Иначе у нас в руках будут не факты, а сплетни.

Место нашлось довольно быстро. на берегу не большого озерца, образованного разливом мелкой речушки обнаружилось место стоянки, и было видно, что пользуются им весьма часто, ну в смысле из года в год, значит здесь устраивали ночёвку караваны. Место очень не удобное в плане засады, ровная как стол степь не позволяла не замеченными приблизиться к нему никому. А для обороны наоборот очень удобное. На стоянку купцы располагались на вдающемся в озеро мысу, связанном с берегом узким перешейком, на котором едва могли разъехаться две повозки.

В двух милях выше по течению речки имелись густые заросли камыша, где и можно было спрятать весь отряд, до поры до времени.

— Идеальное место.

— Это точно. Здесь двумя десятками можно две сотни держать. Берега топкие, не обойдут. Так что скорее всего они поставят пару повозок в поперек прохода, за которыми в случае чего и укроются стрелки. Нет, сэр. Здесь нам их не взять.

— С чего бы это.

— Так спрятаться негде, подкрасться можно только с одной стороны, да и то они будут за укрытием.

— А если с воды?

— По воде только бездоспешные могут, глубоко. А как с одним мечом против них выходить. Оно конечно попытаться можно, да только… Нет. Если эти имперцы получше степняков мечами владеют, то покрошат нас. Да и степняки покрошили бы.

— Это если в рукопашную. Опять забыл на что мы упор делаем?

— Да как же из воды стрелять то?

— Это луки, да арбалеты влаги боятся, потому как размокают и к стрельбе не пригодны. Кстати наши арбалеты влаги не боятся так как тетива у них из проволоки, если только поржавеют слегка. Ну а если говорить о карабинах, так это и вовсе песня.

— Так на них ни что не повлияет?

— А чего им. Только воду со ствола на всякий случай нужно слить, мало ли. А так ничего страшного. Значит смотри, поступим так. Мальцы подкрадутся с берега и по сигналу начнут расстреливать караул. Скорее всего у них почти сразу исчезнут цели, но это не страшно. Их главная задача чтобы никто не сбежал в степь. Остальные делимся на пятерки и подбираемся с воды с охапками камыша. Людям прикажи чтобы ни в коем случае не стреляли в тех кто больше всех будет распоряжаться. Это скорее всего будут старший охраны и сам купец. А то и разговаривать то будет не с кем. Их отсреляет Яков, он самый лучший у нас стрелок, поработает снайпером.

— Кем?

— Без разницы. Это понял?

— Да.

— Пошли дальше…

После боя все трупы и имущество загрузили на повозки и двинулись в сторону зарослей камыша. Там планировалось спрятать повозки и закопать трупы погибших, чтобы не привлекать птиц, которые могли выдать то что произошло. Ни к чему привлекать излишнее внимание степняков. Несколько дней, да еще если и дождь пройдет, то следы каравана будут утрачены окончательно.

Как и ожидал Андрей, эти орки вполне сносно общались на языке степняков. Другое дело, что пришлось изрядно повозиться с командиром конвоя, воин был очень крепок и общаться не хотел ни в какую. По сути ни старания Андрея, ни опыт Джефа не смогли развязать язык этому упрямцу. Ветеран только восхищенно качал головой, наблюдая за тем как стойко тот переносил все то, что они могли придумать. Продолжалось это до той поры, пока воин не перешагнул пик болевого порога. Если он продержался до этого момента, то дальнейшее общение было уже бесполезным.

Приступая к общению с купцом, Андрей сильно сомневался, что разговор состоится, торговец, торговцем, но заплывшим жирком трусом он не выглядел. Крепкого сложения, без капли лишнего веса, вполне уверенный в себе.

— Вы меня все равно убьете?

— Да.

— Только как я умру, решать мне?

— Да.

— А если я заплачу выкуп? Назовите цену, я богат.

— Мы не берем пленных на марше. Отпустить тебя я не могу. Опасно. Так что…

— Спрашивайте, — обреченно вздохнул купец.

— Кто вы и откуда?

Как не опасался Андрей, но разговор все же сложился. Когда орк узнал, что ни каких секретов от него услышать не хотят, то стал отвечать на вопросы довольно подробно. Сложности были в том, что Андрею было не просто говорить на этом гортанном с рычащими звуками языке, да и с пониманием были проблемы, если купец начинал говорить слишком быстро. Но все же разговор сложился.

На юге находилось несколько десятков государств, как понял Андрей, по своему развитию они были на уровне государств древнего мира на Земле. Несколько сот лет назад из одного воинственного племени сложилось государство Закурт, которое начало бурно развиваться, подминая под себя все новые и новые государства. Параллельно Закурту, на другой стороне цивилизованного мира столь же бурно начало расти другое государство Марук.

Всей историей развития цивилизации бесспорно доказан тот факт, что война является катализатором, который подстегивает развитие. Не минула чаша сия и орков. Военное искусство развивалось бурными темпами, развивалось искусство строительства крепостей, а вместе с ним орудия, приспособления и приемы взятия этих самых крепостей. Появлялись новые приемы в ведении боевых действий. В армиях внедрялась жесткая дисциплина, появлялись различные построения для ведения боевых действий в той или оной местности или ситуации. В общем армии орочьих государств постоянно совершенствовались, чего нельзя было сказать о людях.

Вскоре, ну через пару тройку сотен лет, цивилизованный мир разделился на две империи, в окружении варварских племен. Вести войны с этими племенами не имело смысла, так как потери в них не оправдывали себя. И тогда эти два титана вцепились друг в друга. Войны вспыхивали и затухали с завидным постоянством на протяжении сотен лет, не принося значительного перевеса ни одной из сторон. Но наконец в Закурте появился свой Александр Македонский, император Гирдган, гениальный полководец. Он оставил бразды правления своему младшему брату, показавшему себя как прекрасный управленец и безгранично преданный брату, трудно было в это поверить, но судя по всему это было именно так. Сам Гирдган полностью отдался войне, которая длилась вот уже тридцать лет и все шло к тому, что Закурт в скором времени должен был победить в этой битве титанов. У Марука едва ли оставалась шестая часть территорий, от того что было в начале этой войны, а соответственно и ресурсов для дальнейшей войны практически не было. Во всяком случае все наиболее подготовленные войска за эти годы были буквально перемолоты в бесконечных сражениях и стычках, деньги истрачены и оставшиеся под контролем Марука территории больше не могли нести бремя содержания сколь-нибудь крупной армии.

Как и предполагал Андрей В этом цивилизованном мире прекрасно было известно и о существовании государств людей и о политическом и экономическом устройстве, пленники доставляемые степняками представляли самые различные слои и крестьяне, и ремесленники, и дворяне, и купцы, и священники, все они были носителями информации. Так что этой самой информацией орки обладали всеобъемлющей.

Самое паршивое было то, что опасения Андрея были не беспочвенны. Цивилизованный орочий мир уже давно посматривал на государство людей, прячущееся за огромными расстояниями, облизываясь и исходя слюной. Останавливало их то обстоятельство, что для того чтобы добраться до людских поселений нужно было преодолеть сотни миль степи населенной дикими племенами, которые постоянно тревожили границы Закурта, то есть не отличались добрым расположением к подданным империи. А это было серьезным препятствием, практически не преодолимым.

Не нужно быть гением, чтобы понять, что несмотря на то обстоятельство, что успешный поход на территорию людей обещал окупиться многократно, он требует для начала просто колоссальных затрат. Во первых армия сама по себе должна быть не просто большой, а гарантирующей подавляющее превосходство. Отправить за сотни миль подобную армию когда существует враждебное государство, это все равно, что отдать свою страну на растерзание противнику. Но в самом скором времени этот фактор должен был исчезнуть, император Гирдган весьма активно работал в этом направлении. Второе и не менее важное, для снабжения подобной армии нужны были надежные пути сообщения и безопасность этих самых путей. А вот в этом плане гениальному полководцу и его братцу предстояло сделать еще очень и очень много. Но эти орки отличались завидным упрямством и умом.

Гении это очень странные личности, они занимаются своим любимым делом всегда, потому что одержимы им. Они готовы терпеть и голод, и холод, и нищету, только бы быть при любимом деле. Судя по тому, что узнал Андрей, Гирдган был гениальным полководцем, но в скором времени он мог остаться без работы. Хотя если подумать то всегда существовали варварские земли, время от времени могли возникать мятежи, так что окончательно без работы он не останется. Но все это мелко и скучно. Однако для него было еще поле, где он мог во всю развернуться со своим гением. Люди. Андрей не сомневался в том, что амбициозный император поведет свои войска на земли людей. Не в этом году и даже не в следующем, но он придет.

— Ну и что вы узнали, — тело купца уже отволокли к братской могиле, которую сейчас спешно закидывали землей.

— Очень много, Джеф. Но не достаточно.

— …?

— Джеф, то что узнал я в праве знать все, хотя бы потому что не смотря на смертельную опасность они пошли со мной. А еще потому что то, что знаю я не должен знать один человек. Я смертен, а потому не хочу, чтобы с моей смертью эти знания пропали.

— Собрать людей.

— Пусть закончат с могилой, а за обедом и поговорим.

С захоронением справились весьма быстро, закидывать в яму землю все удобнее, чем копать. Лишнюю землю разбросали, чтобы куча не бросалась в глаза. Оно конечно оркам, случись они рядом, не составило бы труда по оставленным следам выяснить что тут произошло и связать это с людьми, ну кто еще станет закапывать трупы. Однако полностью скрывать следы и не входило в планы Андрея, тем более в камышах наскоро были припрятаны два десятка телег каравана. Главное чего добивался Андрей это, чтобы все это явно не бросалось в глаза издали.

— … вот что мне стало известно от орка, — закончил свой рассказ Андрей, обводя взглядом своих воинов.

— И что это значит, сэр?

— А значит это, Рон, то что орки ни какие не исчадия ада, ниспосланные на людей за грехи их. Все вы знаете, что люди не всегда жили здесь, ваших предков привел сюда святой Иоан и ваши предки приняли эту землю за новое Царство Небесное, но это оказалось не так. Эти земли всегда были населены, но не людьми, а орками. Просто отцу Иоану пришлось оказаться на ничейной земле и вышло так, что поначалу люди не сталкивались с орками. Однако довольно скоро люди подались своим слабостям и разобщились и так совпало, что с появлением разногласий с людьми произошла первая встреча с орками, а возможно еще до того, но Церковь представила все именно так, с орками северными, что жили в лесах. Они выглядели настолько не по человечески, да еще и красный цвет их кожи, что набожные люди иначе как за создания сатаны ни за кого другого принять их не могли, свою роль сыграла и их привычка поедать своих врагов.

— Это ересь.

— Да, Яков. Именно ересью это и назовут священники, а в особенности инквизиция. Но давайте я сначала закончу, а уже потом вы будете говорить еретик я или нет.

— Да о чем тут говорить…

— Яков. Я НЕ ЕРЕТИК. Потому что если еретик я, то и вы все так же еретики. Спросите почему? Я отвечу. Все вы помните погибшего в бою Брэда Бурса и помните, что он рассказывал об орках. Так вот стоит хоть одному из вас открыть рот и рассказать о том, о чем рассказывал он, то вы сразу же окажитесь на костре, потому что этот рассказ будет ересью. Но вы то знаете, что это ПРАВДА. Так, Яков.

— …

— Если у тебя пока нет вопросов, позволишь я продолжу.

— Простите, сэр.

— Так вот, истребление орков изначально было богоугодным делом, настолько богоугодным, что тогда то и родился обычай посвящать в рыцари любого простолюдина, сумевшего убить двадцать орков и представившего в качестве доказательства двадцать орочьих браслетов. Но орки действовали разрозненно, как впрочем и сейчас и люди довольно успешно от них отбивались и их с каждым годом становилось все больше, а значит и расселялись они все на большие территории, не только на север, но и на запад и восток и юг. На юге они столкнулись с другими орками. Ростом они были не больше человека, кожа их была уже не такой красной, а уже какой то бордовой, но это были по прежнему орки, вот только браслетов они не носили, да и вообще отличались от тех что жили в лесу, потому как не поедали своих врагов, ни людей ни орков. Об этом стало известно, узнала об этом и церковь. И что могло произойти, если не пресечь знания людей. А могло произойти то, что люди осознали бы, что орки не исчадия ада, а просто хозяева этого мира, это мы пришли сюда из мира другого, а они всегда были тут. Ведь церковь говорит о том, что орков наслал на нас сатана, за грехи наши с попущения Господа нашего, дабы испытать чад своих. Но вот в чем дело то, на юге есть очень много народов, которые возникли за тысячи лет, до появления здесь первых людей и в этих странах есть письменность и есть летописи, которые это могут легко доказать. Эти сведения могут предоставить даже пленные, если их взять и изучить их язык, но я не слышал ни о ком, кто бы знал орочий язык. Но даже без пленных не глупые люди могли сложить два и два и понять, что орки не дикари. Вспомните инквизиторов, которые непременно первыми осматривают и трупы и остальную добычу. Почему это происходит. Почему инквизиторов и близко нет на северных границах. Я отвечу. Потому что среди этих вещей могут попасться вещи из Южной Империи, в том числе и монеты. Если есть монеты, значит есть государство, а его не могут создать дикие и не обузданные племена, потому что государство это в первую очередь ПОРЯДОК. Плохой, хороший, но порядок. Северные орки не общаются с южными и даже не ходят к ним набегами, хотя и ненавидят друг друга, потому что между двумя этими народами стоим мы люди. На севере любой барон может собрать войско и переправившись через Яну идти жечь и грабить орочьи поселения, церковь только одобрит, а инквизиция останется равнодушной, потому что оттуда не будет крамолы. Возможно изначально святая церковь хотела просто уберечь свою паству дабы избежать паники, а возможно просто боялась потерять власть. Ведь в окружении порождений сатаны власть их непререкаема. Люди разделились на государства, на отдельные народы, но церковь не знает границ и слова слуги Божьего по сей день самые авторитетные. Если бы не это, то между нашими народами уже давно сама по себе возникла бы торговля, а значит мы узнавали бы о них, а они о нас и мы давно знали бы о существовании орочьих государств и были бы готовы к встрече с ними. Но случилось то, что случилось. Благодаря пленным орки знают о нас много, практически все, мы не знаем о них ничего. Ни количества их войск, ни их тактики, ни того, что можно от них ждать, они же это знают, потому что к ним в плен попадали и крестьяне, и воины, и даже рыцари. Их император уже готовится к походу на наши земли и они придут. Может это произойдет не через год и даже не через два, но орки придут. Придут и вполне возможно победят нас. Я говорю возможно, потому что не знаю на что они способны. Вы знаете почему наша армия чаще побеждает орков, а не наоборот, у нас есть дисциплина, мы встречаем врага в строю, а не бросаемся на них толпой. Но если у орков есть государство, то есть и армия, а армия подразумевает под собой дисциплину и строй. Может статься, что их метод ведения боя лучше нашего, быть может хуже, мы этого не знаем, но если лучше, то люди проиграют и проиграют быстро. Но церковь предпочла отгородиться от тех орков, возможно полагая, что степь достаточная преграда для орочьих государств и до сих пор это срабатывало. Но все идет к тому, что скоро возникнет одна большая империя у которой не будет врагов и вот тогда они придут к нам. Не надо качать головой. Придут обязательно. Потому что им нужны новые земли, не пустынные никому не нужные степи, а наши земли населенные с возделанными полями, им нужна добыча и рабы. Вот что ждет людей. РАБСТВО. И это будет, если не быть готовыми встретить врага.

— Но наши крепости на границе со степью стоят уже сотни лет, неужели за столько времени никто не узнал хоть что то.

— Ты задал правильный вопрос, Джеф. Конечно узнали и многие. Такие как Брэд, например. Но вспомните как обрадовался он тому, что в нашем отряде нет инквизитора, как он говорил о том, что если бы не оказался связанным, то непременно сбежал бы с орками, так как иначе ему просто не жить. Почему?. Да потому что его точно убили бы, так как он рассказал бы о том о чем узнал. Правда заключается в том, что чтобы сохранить все в тайне, святая Церковь уничтожала всех, кто долго был в плену. В живых оставались только те, кто мало пробыл в неволе. Нам повезло, что никто из спасенных нами так и не добрался до людских земель. Возможно их убили, возможно они вновь оказались в плену. Грешно так говорить, но только благодаря этому мы остались живы. Вспомните, как я вам запретил даже упоминать о том, что в орочьих стойбищах мы видели людей. Если бы об этом узнали инквизиторы, то мы оказались бы на костре, а не отделались бы епитимьей. Я специально интересовался, спасенными из полона. В последний раз наши воины брали на щит орочий стан лет двадцать назад, были освобожденные люди, вот только все они взошли на костер, как слуги сатаны ибо не продавшись сатане нельзя выжить среди орков. Но я опять хочу напомнить вам о Брэде. У него на груди был крестик, который надели ему еще при крещении, а орки с уважением отнеслись к Богу людей. Да, они отказывались понимать, для чего Господь наш, вместо того чтобы наречь нас детьми, нарек нас рабами Божьими, но к вере нашей отнеслись с уважением ибо не посчитали себя в праве вмешиваться в дела Богов ни своих ни нашего.

— Но что можем сделать мы, — растерянно пожал плечами Рон. Впрочем растерян был не только он, все были буквально ошарашены услышанным.

Для начала мы можем просто знать. Знать как обстоит все на самом деле. Знать и втайне готовиться. Сегодня мы узнали много, очень много, но этого не достаточно. Мы двинемся дальше к самой империи, нам надо узнать чего можно еще ждать от них. Знание, друзья мои, знание это большая сила. Вы, со мной?

— Что скажешь, Джеф?

— А что тут скажешь, сэр. Крепосца так себе. Даже наша Кристи на фоне этой смотрится куда серьезнее, хотя эта и из камня.

— Джеф, ты знаешь, что я далеко не всегда был воином, так что во многом слабо разбираюсь, в крепостях то уж и подавно.

— Зато вы быстро учитесь, сэр.

— Джеф.

— Прошу прощения, сэр. В общем смотрите сами. Стены не особо высокие, ярдов шесть или семь, не больше. Башни есть, но они предназначены только для установки метательных орудий, стоят вровень со стенами, вести с них стрельбу вдоль стен не получится. Сами стены и башни не имеют бойниц, только зубцы. О машикулях они похоже ничего не знают. Ворота не имеют подъемного моста, хотя мост в середине вроде не капитальный, так что в случае чего его просто разрушают. Нет и барбакана, который бы должен был прикрыть и мост и ворота, сами ворота в надвратной башне, которая просто немного больше остальных. В общем так себе крепостца. Если и другие крепости построены так же, а это скорее всего именно так, то в этом они отстают от нас.

— Понятно. Но может они просто так же как и мы не строят серьезных крепостей на границе со степью.

— Возможно. Но тогда другие крепости имеют более толстые и высокие стены, но общий принцип сохранится. Впрочем как и у нас.

— Спасибо, Джеф. Ты полностью ответил на мои вопросы. Вот если бы еще увидеть, на что способны их солдаты.

— Что же нам напасть на них, чтобы выяснить это.

— Да не хотелось бы.

— Сэр, — несмотря на свои огромные габариты Яков научился быть не слышным и мастерски маскироваться, так что увлекшиеся разговором Андрей и Джеф не заметили как к ним подполз этот гигант.

— Что случилось Яков. Я ведь сказал только в крайнем случае.

— Так крайний и есть, сэр. Разведчики обнаружили степняков, большая орда, тысячи две не меньше. Похоже идут к крепости.

— Вот и посмотрим, на что они способны. Ты как Джеф?

— Опасно. Могут и обнаружить.

— Холм стоит в стороне и далеко от крепости, степняков вряд ли заинтересует. Яков передай Рону, чтобы отводил отряд к прошлой нашей стоянке. Ждут там не дольше суток, потом пусть уводит людей. Джеф дело добровольное, здесь и вправду опасно.

— Вы сами говорили, что в воинских делах не очень, так что я вам нужен здесь. Яков, сэр Андрэ отдал приказ.

— Есть, сэр.

Яков пятясь, быстро стек с вершины и пригнувшись устремился к остальным. Впрочем в точности выполнять распоряжение своего сюзерена он и не подумал, так как вскоре уже вновь был рядом. Андрей хотел было устроить ему разнос, но заметив как бывший каменотес упрямо сжал губы, понял, что тот не сдвинется с места.

— Ну и что я потом скажу Элли.

— А что я скажу миледи, сэр.

— Ладно, сначала выберемся отсюда, а потом ты будешь наказан. Джеф, если я вдруг забуду.

— Сомневаюсь, что вы хоть что-то забываете, сэр. Готовься Яков.

— Есть, готовиться, — однако лицо воина просто светилось от счастья, словно его только что наградили перед строем.

Андрей вновь вооружился оптическим прицелом от СКС, который он все это время скрытно носил при себе. Сам карабин покоился в схроне в Новаке, а вот прицел он прихватил с собой, так как степь подразумевает под собой большие расстояния и оптика совсем не помешает, однако за все прошедшее время, под неусыпным контролем инквизиции воспользоваться им у него не получалось, сейчас же никто не мог ему помешать. Прицел был хорошим, десятикратным, так что видно было хорошо.

Ждать пришлось около двух часов. Все это время ничто не нарушало спокойствия, было очевидным, что имперцы не ожидают нападения. Если у них и высылались конные разъезды в степь, а это скорее всего именно так и было, то они либо безбожно прошляпили появление орды, либо были уже уничтожены. И в том и в другом случае степняки имели все шансы для того чтобы осуществить внезапное нападение. Ворота крепости продолжали оставаться открытыми, правда без присмотра их никто не собирался оставлять, десяток солдат исправно продолжал нести службу и насколько они смогли рассмотреть обычных у людей послаблений при длительном и однообразном несении службы, у имперцев не наблюдалось, а это говорило о просто таки железной дисциплине. Из-за дальности расстояния, Андрей не мог досконально рассмотреть их снаряжение, но из того, что он мог рассмотреть ему было очевидно, что вооружение у солдат, именно солдат, а не воинов, было стандартным. У людей вооружение все же отличалось, сохранялся общий принцип, панцирь, кольчуга или кожаный доспех, но и качество и исполнение не имели общего стандарта, даже в одном не большом отряде можно было встретить все эти типы доспехов, здесь же прослеживалась именно стандартизация. То есть эта армия полностью содержалась за счет казны и оснащалась строго единообразно. Само по себе только это уже внушало опасения, что-то будет дальше.

Андрей уже было решил, что степняки решат устроить так любимый ими ночной штурм, но затем понял, что мнение было ошибочным.

На гребне холма менее чем в километре от крепости вдруг появились всадники. Еще минуту назад ничто не предвещало их появления, вероятно, чтобы не выдать себя столбом пыли всадники передвигались шагом. Но едва они появились в поле видимости наблюдателей крепости, как орда тут же пустила лошадей в галоп, поднимая огромный столб пыли. Растекаясь по склону холма неудержимой волной и с дикими криками, степняки ринулись к крепости. Казалось нет силы способной удержать эту лаву. Но Андрей прекрасно понимал, что всадникам придется остановиться и спешиться, конная атака представляет собой опасность для пешего строя, для защитников крепости могут представлять опасность только стрелы которые мог пускать каждый из степняков.

Андрей перевел взгляд на крепость и увидел как солдаты слажено и без ненужной суеты закрывали ворота. Мост так и остался не тронутым, так как времени для его разрушения не оставалось. Действия гарнизона заслуживали самой высокой оценки. Орки не успели еще проскакать и половины расстояния до крепости, а на крутинах и башнях уже мелькали солдаты в полном снаряжении.

— Красиво работают, дьявол.

— Ты о чем?

— О том, что имперцы наверняка не ожидали нападения, а я сомневаюсь, что весь гарнизон целыми днями ходит в доспехах, только те кто находится на занятиях, но прошло совсем ничего, а они уже на стенах. Отличная выучка, — пояснил Джеф, возвращая оптику. Они поочередно вели наблюдение, причем большую часть времени наблюдал именно Джеф, так как он был единственным военным экспертом в их троице.

— Да, это я тоже заметил. Поглядим как дальше пройдет. Как считаешь, сколько их там.

— Ну судя по крепости, сотни три четыре, не больше.

Выучка у имперцев и вправду впечатляла. Едва всадники появились в зоне обстрела метательных машин, как по ним ударили баллисты и катапульты. Масса всадников была настолько плотной, что три копья из четырех нашли свои цели, правда только одно смогло сразить сразу двоих всадников, и хотя под двоими убило только коней, судьбе самих всадников не позавидуешь, их просто затоптали, так как в такой массе избежать копыт лошадей просто невозможно, равно как и отвернуть в сторону, чтобы не затоптать своего же. Трое или четверо так же полетели наземь, когда их кони запнулись об упавшие тела лошадей, там образовалась небольшая куча мала, но на фоне общей атаки это было каплей в море. Выстрел единственной катапульты, был куда более эффективным. Так как заряжена она была десятками камней, на таком расстоянии имевших значительный разлет, благодаря чему накрывших большую площадь, так что около десятка всадников повалились на землю, под копыта несущихся во весь опор лошадей, а в этом месте так же возник не большой островок хаоса. Однако как не удачны были выстрелы артиллеристов, по большому счету это не имело ни какого значения, разве только приободрили защитников крепости восторженным ревом встретивших точную стрельбу артиллеристов.

Вскоре всадники были уже у стен и во весь опор помчались вдоль рва непрестанно стреляя по защитникам стен. Проскакав до угловой башни они разворачивались и скакали в обратную сторону, немного в стороне от рва, описывая таким образом эллипс и обеспечивая себе беспрерывное движение. Вскоре у северной стены очертился правильный эллипс из скачущих во весь опор всадников.

Балисты все еще были способны вести обстрел, в отличии от катапульты для которой степняки были уже в мертвой зоне, однако работать расчетам балист не давали стрелы тучей взмывавшие от мечущихся в непрерывном движении всадников и накрывавшие защитников стен.

Изредка между зубцами появлялись лучники имперцев и посылали в противника стрелы, но попасть в скачущего во весь опор всадника задача сама по себе не из простых, а тут еще и стрелы степняков не давали продолжительное время находиться вне укрытия. Зазевавшиеся лучники тут же становились жертвами более искусных стрелков детей степи. Наскоро же пущенные стрелы имперцев чаще всего просто не находили целей. Однако лучников на стенах не останавливало то, что их стрельба мало эффективна, они продолжали вести стрельбу имевшую в такой ситуации целью только обозначить тот факт, что стены не брошены и противника ждет горячий привет. К тому же как не мало эффективна была эта стрельба, но то и дело то один, то другой орк валился в пыль.

Наконец не смотря на непрерывный обстрел, расчетам балист удалось произвести перезарядку и смертоносные заряды вновь отправились к своим целям, произошло это практически одновременно, но Андрей все же сумел отметить, что только одно копье достигло цели, пробив насквозь и всадника и его коня, пришпилив их к земле, словно булавка бабочку.

— А хорошо стреляют их расчеты балист и катапульт, — недовольно цокнув вынес свое суждение Джеф. Ему было, от чего расстраиваться, ведь если верить командиру, то эти исчадия ада совсем скоро могут направиться к землям людей. А то, что они пока видели, говорило о высокой выучке будущего противника.

— Да уж, дело свое знают туго, — вынужден был с ним согласиться Андрей.

Как не убийственна была стрельба из луков, запас стрел у орков был не безграничен, да и не взять таким образом крепость. Впрочем, орки и не ставили перед собой подобной задачи. Израсходовав по одному колчану стрел, нанеся первые потери, и внеся некую сумятицу в рядах защитников, всадники с поразительной слаженностью начали спешиваться в районе ворот. Было заметно, что не смотря на кажущуюся хаотичность действуют они весьма четко. От каждого десятка выделялся один коневод который быстро отводил в сторону коней, а спешившиеся орки быстро распределялись на подразделения. Их работа вызывала только восхищение. Одни вооружившись кошками с быстротой молнии метнулись к мосту, с явным намерением штурмовать стены. Другие с запасными колчанами, полными стрел уже спешившись, начали обстрел и этот обстрел судя по начавшим падать со стен солдатам был куда более точен и губителен, чем еще недавно со скачущих лошадей. Третьи вооружившись щитами прикрывали стрелков от продолжающих огрызаться стрелами лучников имперцев.

— Вот вам и отсутствие машикулей, догадайся они до них и потери среди лучников были бы куда меньше, а толку от их стрельбы куда больше. Сейчас орки закинут кошки и начнут штурм, и имперцам нечем будет им ответить, потому что лучнику нужно свешиваться со стены в проемах между зубцами. Каждого кто появится между зубцами снимут стрелки степняков. Они прекратят стрелять только когда их товарищи окажутся на стенах, чтобы не побить своих же. Хотя наших сорванцов это не остановило бы, — последнее сказанное с гордостью, явно относилось к мальчишкам стрелкам из их отряда, которые умудрялись поддерживать своих старших товарищей стрельбой, даже в свалке сражения. За эту дурную привычку их не раз и не два нещадно гоняли, но парни раз за разом возвращались к этому занятию. Правда справедливости ради нужно заметить эта поддержка никогда не была лишней и до сегодняшнего дня они пока не ранили ни одного своего.

— И какой же выход?

— Да ни какого. Просто сойтись с ними лицом к лицу и свести все к мастерству владения мечом, а в этом как не крути степняки послабее.

— Думаешь имперцы не уступят нам во владении клинком.

— То что я видел пока говорит именно об этом, — хотя и не без недовольства, убежденно ответил Джеф.

Однако предсказаниям Джефа сбыться было не суждено. Скорее всего комендант гарнизона ждал именно того момента, когда противник спешится и пойдет на приступ.

Едва первые штурмующие добрались до середины моста, как ворота крепости с поразительной быстротой распахнулись, и из них появился плотный строй имперской пехоты, прикрытой большими прямоугольными щитами. От вида этой картины у Андрея даже челюсть отвисла, а Джеф крякнул и зашевелился, словно ему срочно понадобилось по малой нужде. Старого вояку можно было понять, так как для такого построения, да еще и в движении нужна была просто отличная подготовка. Андрей же был удивлен потому что перед ним предстало классическое построение римских легионов, которое как он помнил называлось черепахой.

Большая часть лучников тут же перенесла стрельбу по пошедшей на вылазку пехоте, однако если еще совсем недавно они проявляли просто таки чудеса меткости, то теперь их стрельба не имела практически ни какого эффекта. Нет, нескольких солдат они все же сумели достать в щели между щитами которые хочешь не хочешь, а все же появляются при движении, но место выпавшего из строя тут же заполнялось и перед стрелками вновь представала сплошная стена из щитов. Вскоре щиты имперцев были утыканы стрелами что твой еж, но они продолжали медленно, но неумолимо продвигаться вперед. Впрочем вид грозной пехоты идущей в наступление не могло остановить атакующего порыва штурмовых отрядов. Подобно приливной волне они нахлынули на строй солдат и буквально захлестнули их первые ряды. Но солдаты выстояли, строй не проломился и не прогнулся, он лишь замер на несколько секунд, а затем вновь двинулся вперед, медленно выдавливая кочевников с моста, подминая под себя сраженных или сбрасывая с моста в ров не сумевших удержаться.

Имперцы продолжали выдвигаться из ворот, словно огромная чешуйчатая змея. Вот голова строя достигла края моста, и ступила на твердую землю, однако продолжая сохранять строгое построение двинулась дальше. С боков на имперцев навалились кочевники, они тщетно пытались сломать строй, но солдаты не позволяли им этого сделать, осознавая, что только строй может гарантировать им жизнь и победу в бою.

Наконец из ворот появился хвост этой змеи которая уже успела метров на пятнадцать выдвинуться за пределы моста. Вокруг головы этой змеи бушевало море из кочевников. Против более тысячи степных орков, имперцы выставили не больше трех сотен солдат и это не считая лучников кочевников и их прикрытия, которые по первому же сигналу могли превратиться в таких же воинов, что сейчас буквально захлестнули строй имперской пехоты.

— Похоже комендант, хотя и храбрец, но умом не блещет. Степняков не меньше чем четверо на одного, а если присоединятся лучники то и все пять, а то и больше. — Вынес свое суждение Джеф.

— Не спеши дружище. Если это то о чем я сейчас думаю, то ты будешь неприятно удивлен.

— Да что можно сделать против…

Договорить Джефу не дал пронзительный и чистый звук боевого горна. Едва он прозвучал, как строй буквально взорвался изнутри. Степняков подбрасывало в верх и откидывало на их товарищей, а солдаты растекались в стороны словно неудержимый смерч, сейчас строй имперцев уже напоминал рыбу молот, стремительно расширяясь в стороны, подобно ее пасти. Хвост змеи начал стремительно сокращаться втягиваясь в голову, так как солдаты спешно перемещались вперед, заполняя освободившееся место. Буквально десяток секунд и строй трансформировался в фалангу, при этом безжалостно перемалывая тех кто оказался на его пути.

Но орки и не думали прекращать атаку и вновь ринулись на солдат. Те приняли их на щиты, задние ряды уперлись в спины первой шеренги, место павших солдат тут же заполнялось из задних шеренг. Как ни тяжко пришлось, но солдаты все же сумели сдержать бешеный натиск кочевников. Вскоре наметилось хрупкое равновесие. Ни одна из сторон не могла предпринять ровным счетом ничего, оставалось только давить массой, пока не пересилит одна из сторон, так как в такой давке невозможно было воспользоваться даже ножом, не то что копьем или мечом.

Но вот вновь раздался звук горна, Андрей заметил, что теперь он звучит несколько иначе и не ошибся. По этой команде строй пехоты как один человек сделал толчок вперед, задние ряды толкали передние многократно усиливая силу первой шеренги и степняки подались немного назад, солдаты же быстро сделали не большой шажок назад, разрывая дистанцию между собой и противником и им это удалось, совсем немного, но им этого хватило. Синхронно словно огромный механизм солдаты отвернули свои щиты и из-за них выскочили хищные жала коротких копий, сопровождаемые единым выдохом сотен глоток имперцев.

— Хо-о!!!

Первые ряды степняков буквально смело, но солдаты не стали развивать свой успех. Мгновение и щиты вновь сомкнулись, а строй сделал полновесный шаг вперед, переступая тела павшего противника. И снова кочевники бросаются вперед и натыкаются на стену щитов, в образовавшейся давке невозможно ни размахнуться не нанести хоть сколь ни будь полновесный колющий удар. И снова сила пошла на силу.

И снова звучит труба. И снова толчок. И снова кочевники отброшены. И снова шажок назад. И снова щиты отвернуты.

— Хо-о!!!

Первый ряд степняков падает, имперцы делают полновесный шаг вперед.

— Вот это выучка, — сглатывая тягучую слюну пораженно проговорил Джеф.

— Да они этак перемелют их всех.

— Не спеши. Степняки не впервые сходятся с имперцами, — охладил пыл расчувствовавшегося Якова уже пришедший в себя Джеф.

— Ты прав, — поддержал его Андрей.

В это время коневоды подвели лошадей спешенным лучникам, и те быстро трансформировавшись во всадников, отъехали на пару сотен шагов назад, чтобы взять разбег. У кочевников был только один шанс разбить живую стену фаланги, прорвать строй, сломать его, ворваться в порядки солдат и тогда начнется просто избиение, так как сила имперцев была только в строю. Хотя они и превосходили противника в пешем порядке, но когда против тебя выступает сразу несколько противников, когда соратники не прикрывают твою спину, ты попросту обречен. Что уж говорить о противостоянии всадника и пешего, только единицы способны выстоять в подобной ситуации.

— И-и-ий-я-ха!

Боевой клич всадников раздается над землей завораживает, пугает и в тоже время вселяет уверенность в тех, кто сейчас лицом к лицу бьется с ненавистным противником. Едва заслышав клич, пехота кочевников в едином порыве откатывается назад и в стороны, освобождая путь своей кавалерии и спасаясь от копыт несущихся уже во весь опор лошадей. У кочевников нет той слаженности и четкости как у имперцев, но маневр они выполняют, хотя и в беспорядке, но вполне быстро.

Над долиной вновь раздается звук горна и защитники крепости также быстро, но слажено, как отработанный механизм делают несколько быстрых шагов назад, обнажая тела убитых врагов, через которых еще недавно переступали.

Наблюдавшие за схваткой люди четко видели, что в ходе сражения среди имперцев были жертвы, но когда они отступили, то на поле не осталось ни раненных не убитых солдат.

— Сэр, этож когда они успели своих то забрать, — изумленно проговорил Яков, который хотя и не пользовался оптикой, но обладал весьма зорким зрением.

— Вот и я об этом, — сквозь зубы процедил Андрей.

— Выучка конечно отличная, но против конной атаки без длинных копий им не выстоять, а у них копья чуть больше двух ярдов, — авторитетно проговорил Джеф.

В ответ Андрей только неопределенно пожал плечами, плотно сжал губы и продолжал наблюдать за разворачивающимся действом.

Имперцы занимали позицию у основания моста выстроившись полукругом, прикрываясь с флангов рвом. Расчеты метательных машин сильно прореженные стрелами нападавших, все же умудрились перезарядить свое оружие и дали слаженный залп. Но несмотря на то, что стрельба была удачной это не смогло ни как повлиять на темп атаки.

Вот всадники приблизились на тридцать шагов и в это время вновь звучит горн и над строем замершей пехоты взмывает целая туча дротиков. Эта туча врезается в ряды всадников и тут уж эффект просто поразительный, первые ряды буквально опрокидывает, летят в пыль сраженные всадники, опрокидываются через голову несущиеся во весь опор лошади. Но это пока не может сбить напора конной лавы. Залпы дротиков идут один за другим. Второй залп все же несколько снижает темп атаки, третий залп еще больше замедляет напор.

И наконец лава с копьями на перевес достигает строя, но ее натиск заметно снижен. Вновь звучит горн и потерявшая атакующий темп конница врезается в ощетинившийся двух метровыми копьями строй пехоты. Теряя воинов, им все же удается пробить первую шеренгу. Неся большие потери они разрывают вторую. Но на третью сил и напора уже не остается и конница вязнет, а впереди еще и четвертая. Нет более плачевного зрелища, чем завязшая в пешем строю обученной пехоты конница. Прорвавшихся сквозь первые две шеренги быстро и безжалостно уничтожают и вот строй вновь восстановлен. Из задних рядов вновь летят дротики которые на такой мизерной дистанции собирают обильный урожай смертей.

Со стен бьют лучники, которые теперь действуют совершенно безнаказанно, так как у спешенных степняков не осталось стрел, чтобы достойно ответить на этот обстрел, а потому их стрельба куда более эффективна чем раньше. Всадники вновь отходят в сторону и пехота вновь сходится лицом к лицу с имперцами, но это приводит только к тому, что лучники прекращают обстрел, чтобы не попасть в своих и переносят стрельбу на откатывающихся всадников.

Еще дважды всадники пытались пробить строй защитников крепости и неся огромные потери откатывались назад. Хотя дротики у имперских солдат закончились еще при первой атаке, оба раза они смогли отбить атаки, так как скопившиеся перед их строем тела погибших воинов и лошадей, достаточно эффективно гасили темп атаки. Эти атаки уже ни в какое сравнение не шли с первой, так как пробить брешь даже в первой шеренге им не удалось.

Все в этом мире имеет свой конец, пришел конец и этой схватке. Кочевники откатились и стали кружить в недосягаемости крепостной артиллерии. В начале атаки их было более двух тысяч, сейчас в седлах оставалось чуть больше половины. Пространство у рва возле моста было густо усеяно телами погибших степняков. Защитники по прикидкам Джефа потеряли убитыми и раненными едва ли сотню солдат.

Хотя поле боя и осталось за имперцами они не стали искушать судьбу и быстро втянулись в крепость, разрушив за собой мост.

Находиться и далее здесь было уже полным безумием, так как всадники начали рыскать по местности, в бессильной злобе. Овладеть крепостью с ходу не удалось, потери были просто ужасающими. В данной ситуации попасть к ним в руки ни как не улыбалось, так как Андрей сомневался, что для озверевших степняков люди сейчас представляли хоть какую то ценность, попади эта троица сейчас к ним в руки и они завидовали бы мертвым.

Крепость с ее отважными защитниками и изнывающими от ненависти кочевниками осталась далеко позади. Трое всадников сохраняя осторожность довольно быстро продвигались к месту встречи с основным отрядом, опасаясь переходить на галоп и двигаясь мелкой рысью, дабы не поднимать пыль. За прошедший час никто из них не проронил ни слова. Настроение было подавленным. Несмотря на то, что они были просто сторонними наблюдателями и ни одной из сторон не желали ни поражения, ни победы, да и вообще если бы орки искромсали там друг друга до последнего воина, то они были бы только рады, увиденное произвело на них неизгладимое впечатления.

— Ну и что вы на это скажете, — решил нарушить тягостное молчание Андрей.

— А что тут скажешь, сэр. Я в жизни не видел ничего подобного, — возбужденно проговорил Яков. Этот простодушный великан в отличии двоих его спутников не был подавлен. Находился под впечатлением. Да. Но подавлен. Нет. Впрочем, его прощало то, что в настоящем большом сражении он пока ни разу не участвовал, да и смотрел он на представшее его взору с другого ракурса. А вот о Джефе этого сказать было нельзя. Он был и возбужден, и подавлен, и раздражен одновременно. Снедаемый противоречивыми чувствами он в кровь искусал губы.

— Знаешь, Яков, — начал цедить он сквозь зубы слова. — Я больше двадцати лет провел в войнах, походах, набегах и сражениях, но и я ни разу в жизни не видел ничего подобного.

— Это как же, — простодушно удивился великан.

— А вот так. Не воюют у нас ТАК. Понимаешь, — возбужденно ответил Джеф.

— Нет.

— Ну и дурак, — вспылил в сердцах ветеран, уже не в силах сдерживаться. — Если они придут к нам, то мы не сможем выставить против них достойную армию. Мы с нашими хваленными построениями будем смотреться ни чуть не лучше чем те же степняки и будем разбиты. Не так легко, но все же. Единственное наше преимущество, это рыцарская конница, закованная в стальные доспехи, возможно ей и удастся пробить орочий строй, но мы не видели еще их конницу, да наверное и видели далеко не все, на что они способны. Вы видели их перестроения. Да наши воины не способны на такое даже на плацу, не то что на поле боя, перед лицом атакующего врага. У нас даже и не учат ничему подобному. Купец говорил, что в их войнах участвуют армии и в сотню тысяч клинков, у нас же десять тысяч это уже огромная сила. Нет, если объединятся все государства, то мы наверное сможем собрать армию в сотню тысяч воинов, если соберем все что можно. Плюс к этому ополчение, тогда гораздо больше, но это так, мясо. Но если придет сотня тысяч вот такой обученной пехоты, то и рыцарская конница не поможет.

— Неужели мы не сможем победить их? — Искренне удивился бывший каменотес.

— Ну, точно этого сказать нельзя, мы все же тоже на кое что способны, возможно мы даже сможем разбить их, но если и победим, то кровью умоемся сполна. В общем противник серьезный. Очень серьезный. — Тяжело вздохнув закончил ветеран.

— И как же теперь быть? А может они не придут?

— Сэр, Андрэ уверен, что придут, и я ему верю.

Яков с надеждой посмотрел на Андрея, но что он мог ответить. Он хотел знать. Теперь он знал. Но такое знание горше неведения. Людям просто нечего было противопоставить такой обученной и дисциплинированной армии. В бессильной ярости он до боли стиснул зубы. Церковь и инквизиция, вот кто были повинны в том, что люди были обречены, так как любое развитие, любое новшество здесь встречалось ими в штыки и люди замерли в своем развитии на сотни лет, орки же все это время развивались и совершенствовались.

— Яков. У этой империи больше не осталось соперников, только разрозненные племена, с которых ничего не возьмешь, если только рабов. У их императора нет достойного соперника. Он живет войной, он дышит ею. Как считаешь, придет ли он? — И сам же ответил. — Обязательно придет. Не через год и не через два, но придет, я это говорил и я это повторю. И времени у нас почти не осталось.

— Сэр, но ведь у нас есть карабины. Если ими вооружить стрелков, то… Да ни какой лук или арбалет не сравнится с ними. Мы их просто перестреляем, даже не сходясь лицом к лицу.

— Вот хороший ты мужик, Яков. Вроде и не глупый, но дурак. Тебе что память отшибло. Кто же позволит изготовить это оружие или ты думаешь в инквизиции все такие как падре Томас. Да если станет известно об этом оружии, то нас всех отправят на костер, как еретиков, — вновь в сердцах вспылил Джеф.

— Тем не менее это единственный выход, — вдруг поддержал Якова, Андрей. — Потому что несмотря на твой оптимизм, я лично уверен в том, что наш боевой порядок и близко не стоит с порядком их армии. А потом, людей еще нужно объединить, но боюсь, что это неподсилу даже Церкви. Нужна серьезная реорганизация.

— Возможно, сэр. Вот только я не представляю как это сделать. У инквизиции повсюду есть глаза и уши. Да и не решит проблему сотня карабинов.

— Тем не менее, это более возможно, нежели создание армии подобной имперской. Создание подобной армии требует знаний, которые приходят только с годами и опытом, получаемым потом и кровью ни где ни будь, а на полях сражений. Создание стрелковых подразделений обойдется дешевле и пройдет куда более быстро, тем более что опыт использования стрелков у нас уже есть, — Андрей разумеется не стал говорить, что если тактика ведения боя средневековой или античной армий, для него является тайной за семью печатями, то с тактикой стрелковых подразделений он знаком не понаслышке и она на порядок проще. — Но Джеф прав, инквизиция не даст даже вздохнуть свободно.

— И что делать, — растерянно спросил Яков.

— Мы хотели знать. Мы узнали. А знание это уже сила. Теперь будем думать.

Отряд как и было условлено ожидал их на прошлой стоянке, вот только были они не одни. С ними были пять трупов орков имперцев и один пленный, раненый в левое плечо. Рану пленника перевязали, но тем не менее он был основательно связан, так сказать воизбежание.

Рон встретил их с радостной улыбкой. Его радость легко объяснялась. Командир с сопровождающими его вернулся, безо всякого урона. Они отличились перебив как видно остатки патруля из крепости и сумев захватить одного из них.

— С возвращением, сэр.

— Спасибо. Вы как я погляжу немного повеселились.

— Только самую малость, сэр.

— Докладывай.

— Есть, сэр, — игривое настроение у Рона как ветром сдуло. — При подходе к месту стоянки мы неожиданно столкнулись с конными орками. Обнаружить наших разведчиков они не смогли, — при этих словах Андрей четко распознал не высказанное восхищение Рона по отношении к маскировке введенной Андреем в их отряде, чехлы на доспехи и шлемы из ткани окрашенной в пятнистый камуфляж уже не раз их выручали, — мы подкрались к ним и расстреляли из карабинов даже не сходясь в рукопашную, а потом быстренько повязали одного раненного. Но командира вовремя не разглядели, так что его того, но вот один вполне готов к разговору. Если заговорит.

Андрей внимательно осмотрел взятого в плен. Сильный, здоровенный орк, ни чуть не уступающий по габаритам лесным оркам. Из того что видел Андрей он пришел к выводу, что самыми рослыми были именно лесовики, степных орков отличал не столь высокий рост и разумеется кривые ноги, из-за постоянного сидения в седле, имперцы были повыше степняков, но все же уступали лесовикам.

Несмотря на путы, орк смотрел на людей с нескрываемой ненавистью, но было в его взгляде еще что то. Немного присмотревшись Андрей понял, что это удивление. Он смотрел на них именно с удивлением. Андрей сначала не понял, чему тот так удивляется, но немного подумав пришел к выводу, что если этот орк когда и видел людей, то только в качестве рабов, а вот людей воинов ему приходится наблюдать впервые. Понятное дело ему было чему удивляться.

— Кто ты, солдат, — заговорил Андрей с орком на языке степняков, справеливо полагая, что служа на границе тот наверняка должен быть знаком с этим языком. Все говорило о том, что этот орк не первый год служит на границе, по его виду было прекрасно видно, что он ветеран, а не один ветеран не упустит возможности приобрести дополнительные знания, иногда это способствует выживанию.

В ответ орк лишь склонил голову на бок и осмотрел Андрея более внимательным взглядом, но при этом сделал вид, что не понял ни слова. Возможно это кого ни будь и обмануло бы, но за долгие годы работы в милиции Андрей прекрасно научился разбираться в эмоциях людей, а эмоции орков не больно то и отличались. Орк прекрасно понял, что именно спросил Андрей. Но вот разговорить его не было ни каких шансов, уж больно этот орк походил на того командира охраны купеческого каравана.

Ища подтверждение своим предположениям Андрей, взглянул на Джефа. Тот только сжал губы и отрицательно покачал головой, подтверждая мысли командира о бесперспективности допроса с пристрастиями. Андрей решил зайти с другой стороны.

— Солдат, ты не хочешь с нами говорить, если бы у меня было бы время, то ты непременно заговорил бы, поверь рано или поздно все ломаются, просто одни держатся дольше, другие меньше, но времени у меня нет. Тогда давай заключим договор. — Лицо орка осталось абсолютно непроницаемым, словно он не понимал ни слова, но Андрей уже знал, что орк его понимает. Конечно язык на котором изъяснялся Андрей был далек от совершенства, орк наверняка так же говорил с ужасными искажениями, но понять друг друга они все же могли.

— Договор простой, — между тем продолжал Андрей, — ты едешь с нами ровно сутки и мы с тобой разговариваем. Я не спрашиваю у тебя ни каких секретов, но ты говоришь со мной на языке степняков, а затем повторяешь все сказанное на имперском. Через сутки я тебя отпускаю и отдаю тебе все оружие, безоружным в степи не выжить, ведь так.

— Зачем тебе это, — хрипло заговорил орк.

— Я хочу знать язык империи, — пожав плечами ответил Андрей.

— Зачем?

— Знание это сила. Ты не знал?

— Я не собираюсь давать силу в руки врагов. Раб, — сплюнув проговорил солдат и Андрей понял, что людей орк видел, и только в качестве рабов.

— Хорошо. Ты сохранишь преданность империи и не дашь мне в руки знание. Ты умрешь. Я не получу то чего хотел. Но я всегда получаю то что хочу. Значит я никуда не уйду, а пойду в империю, чтобы найти это знание, но тогда погибнут имперцы, десятки ни в чем не повинных имперцев. Но я найду того кто захочет поделиться со мной своими знаниями в обмен на жизнь, ведь не все такие крепкие как ты. Но ты солдат, и ты клялся защищать империю даже ценой своей жизни, однако ты предпочитаешь умереть с гордо поднятой головой, тогда я вынужден буду вернуться и кровь погибших будет на твоих руках, ведь ты мог меня остановить.

— Там то ты и найдешь свою смерть.

— Я прошел через всю степь, где негде спрятаться, где степняки способны выследить кого угодно, но я выжил и мало того меня никто не заметил. Ты думаешь что изнеженные имперцы которые привыкли к постоянной защите со стороны армии смогут меня обнаружить. Или это сделают имперские солдаты, которые не отличат след лошади от следа коровы, ведь я прав. Так что я добьюсь своего, но опять прольется кровь.

— Не все солдаты империи так тупы как ты думаешь.

— Возможно, но предпринять что либо они не успеют, я ведь не собираюсь вести войну. Один наскок, резня, море крови и дело сделано. Не найду нужного урукхай, — теперь Андрей знал, что орки именно так и называли себя, причем на всех языках это звучало одинаково, возможно и даже скорее всего, от этого и произошло человеческое наименование «орки», конечно еще до той поры, как инквизиция взяла все в свои железные руки, — вырежу еще одно поселение. Мне нужно рассказывать насколько быстро может двигаться конный отряд, если его не интересует добыча. Вижу что не нужно. Вот и решай.

— Почему я должен тебе верить.

— Ты не должен. Но я сделаю так как сказал, — говоря это Андрей ни чуть не кривил душой так как уже давно жалел о том, что так рано отправил к праотцам того разговорчивого купца, ведь ничто не мешало пополнить свои знания, знанием языка империи, но тогда об этом он не подумал. Проблема была только в том, чтобы убедить пойти с ним его людей, впрочем они зашли уже довольно далеко и поворачивать назад теперь было уже поздно.

— Я поверю тебе. Человек.

— Вот и ладно.

Потеряв на время интерес к пленному, Андрей решил заняться трофеями. А они заслуживали его внимания. Во первых все доспехи и оружие были стандартными. Доспехи были не кожаными, а изготовленными из железа и сильно походили на доспехи римских легионеров, ну прямо один в один. Надень эти доспехи на человека и перед взором тут же предстанет римский легионер в доспехе из поперечных железных полос расположенных внахлест, такие же наплечники. Доспех офицера отличался только тем, что был изготовлен из более дорогой и прочной стали, а шлем имел гребень из конского волоса у рядовых шлемы были примерно такой же формы, но только без изысков в форме простой полусферы.

— Дьявол, их шлемы сильно смахивают на наши, которые придумали вы, сэр Андрэ, — удивленно проговорил Джеф, — только внутри отличаются и нет козырьков.

А чему тут было удивляться, если Андрей скопировал шлемы с римских, только немного доработал. Да нет же, удивляться было чему. Как такое могло быть? Ведь это был другой мир. Но это было, и с этим он ничего не мог поделать, только принять это как данность.

— Я не придумал ничего особенного. Похожие вопросы, рождают похожие ответы. Полусфера весьма удобна, лицо нужно как то защитить, отсюда нащечники, шея и глаза так же нуждаются в защите, как от клинков, так и от дождя, вот тебе и козырьки. Удар по голове нужно смягчить, но войлочный подшлемник не очень помогает в этом, а если шлем сминается, то череп могут попросту проломить, отсюда и кожаные ремни. К тому же кроме полусферической формы шлема, сходства тут же и заканчиваются.

— Это то так, но стоит убрать козырьки и тогда они очень похожи.

— Но козырьки и ремни имеются, так что твои подозрения беспочвенны.

— О чем, вы? Какие подозрения? Я и в мыслях такого не держал.

Рассматривая доспехи Андрей обнаружил на них несколько дырок и вмятин, которые появились явно после боя, он указал на них и спросил Рона.

— Вы испытывали их на прочность?

— Ну нужно же было чем то заняться пока вас не было. А потом вы сами говорили, что знание сила.

— И что вы узнали?

Солдатские доспехи держат пули так же как и наши панцири. Свинцовые пули пробивают щиты но не справляются с доспехами даже при стрельбе в упор, но стальная пуля работает нормально. Доспехи офицера не пробиваются свинцом даже при стрельбе в упор, стальная пуля пробивает только с пятидесяти метров, арбалет с тридцати. Хорошие доспехи, лучше наших кольчуг, — оглаживая себя по груди и показывая какие именно кольчуги он имеет в виду проговорил десятник, — только в них не так удобно как в кольчуге, стесняют, впрочем как и рыцарские доспехи.

— Понятно. Но это не так страшно. Подобные доспехи имеются только у не большой части солдат, основная масса все же щеголяет в кожаных доспехах, а кольчуга в империи не получила распространения, — припомнил он слова купца.

— Андрей взял в руки один из мечей орков. Он был прямым с острым ромбовидным наконечником, ну чистый гладий только длинной около семидесяти сантиметров.

— Скорее всего это вариант для конницы, — прокомментировал это Джеф. — У пехоты он должен быть покороче, иначе в тесноте пешего строя такой длинный меч бесполезен, а имперцы очень уважают тесный строй.

— Скорее всего так оно и есть, — согласился с его выводами Андрей. — А меч то похож на мечи людей, вот только острие сужаться начинает раньше.

— Так этож меч, каким ему еще быть то… Все, сэр. Понял. Уели вы меня. Каюсь

— То-то же. Ладно пора собираться.

— Ничего с собой не возьмем?

— Как всегда, Джеф. Как всегда. Просто запомним.

— Ясно. А этого вы действительно отпустите?

— Да. Во первых я дал слово. Во вторых было бы не плохо, если бы император орков узнал о том, что у людей появилось новое и весьма эффективное оружие, о котором никто ничего не знает. Неизвестность порождает сомнения, а сомнения императора, возможно выигранный для нас лишний год.

— Вы думаете этот год для нас будет полезен?

— Не знаю, но даже если мы отсрочим приход империи к людям на месяц, то это того стоит. Рон испытывал оружие на глазах орка и тот сделал кое какие выводы, но вот только понять всего он не мог.