По некоторым необъяснимым причинам, которые вполне понятны самому Чарли П, он всегда предпочитал сон бодрствованию, иллюзию реальности. Он ни на что особенно не претендует, лишь бы ему позволили спать весь день напролет. Ради такого сомнамбулического блаженства он даже готов примириться с кошмарами, которые время от времени посещают его, приводя за собой демонов и морских чудищ, ужасных горгулий и страшных химер. Вместе с кошмарами приходит чувство уверенности, говорит Чарли П, поскольку они имеют под собой твердую почву, что вполне оправдывает тот риск, который неизбежен при встрече с монстрами.
В списке Благих Намерений, который Чарли П составляет под Новый год, нет ничего кроме единственного зарока: в наступающем году свернуться калачиком на диване в гостиной, залечь на дно и вытянуться там в полный рост, зарыться головой в подушки и навсегда похоронить себя под грудой одеял. И какое бы роскошное пиршество ни сулила ему жизнь, как бы ни был велик тот кусок сладкого пирога, который она преподносит ему, как бы щедро ни приправляла она свое угощение перцем и солью, ничто не может соблазнить Чарли П, он предпочитает коротать время в объятиях Морфея. Все что угодно, говорит Чарли П, любой кошмарный сон, лишь бы не кошмар так называемой реальности.
Но, увы, те спокойные времена остались далеко в прошлом. Сегодня Чарли П стоит перед дилеммой. Его жизнь утратила простоту и ясность. Логика и здравый смысл больше не властны над ней. Прозвучал трубный глас, и рассыпались в прах стены иерихонские, а с ними рухнул и весь миропорядок. Законы времени и пространства управляют земной реальностью не более, чем зыбкой иллюзией, события, происходяшие наяву, подчиняются им не более, чем фантасмагория сна. Реальность и иллюзия размягчились и оплавились, словно восковые свечи, погрузились друг в друга и слились воедино; явь и сон перемешались и срослись намертво; движение превратилось в неподвижность прочно стоящего на ногах человека, под ногами которого оседает зыбучий песок. Без каких-либо внутренних ограничений и внешних стеснений мужчины и женщины сами творят свою историю и сочиняют собственную жизнь. Они погружаются в бездонную пучину и плывут на головокружительной высоте.
Что ж, отлично, говорит Чарли П. Если таков порядок вещей, то я воспользуюсь им наилучшим образом. Первый и главный закон джунглей – выживание. В конце концов, все сводится к одному. Итак, превратив неразрешимую дилемму в решаемую проблему, Чарли П приспосабливается к жизни. Во сне или наяву, Чарли П живет полной жизнью, выстраивая иллюзию собственного существования.
* * *
Время Чарли П сломалось – оно «тикает» там, где должно «такать». Но не это беспокоит Чарли П. Никогда в жизни он никуда не являлся слишком рано и сейчас не собирается менять свои привычки – у него нет ни малейшего желания торопиться. Надтреснутый крик петуха – ку-ка-ре-ку – утро; Слава Тебе, Господи, – мимолетный взгляд, обращенный к Небесам; фабричный гудок – вечер. Мерно звонит церковный колокол, за стеной у соседа бьют старинные дедовские часы, дети возвращаются из школы, жизнь идет, как отлаженный часовой механизм, она сообщит Чарли П все, что ему необходимо знать. А если вдруг механизм заест, Чарли П, как солдат на плацу, всегда сможет перейти на бег и совершить решительный марш-бросок – туда-сюда, вперед-назад. Дело вовсе не в том, чтобы знать, сколько сейчас времени; проблема в другом – понять, что с ним делать.