Альфред Бергер и Курт уже ночью возвращались на съемную квартиру. Курт был за рулем и профессионально вел автомобиль. Прежде чем подъехать к дому, он совершил для надежности пару кругов вокруг, чтобы исключить слежку, и, убедившись, что все в порядке, свернул к дому и остановился. Выйдя из машины, Бергер заметил в полумраке двора спрятанный грузовик.

— Мне не нравится эта тишина, — хмуро произнес Бергер. — Проверь, что это за грузовик. Раньше его там не было.

— Хорошо, сейчас проверю, а вы здесь постойте. Я быстро.

Курт вынул пистолет и направился к грузовику. Вдруг из ближайших кустов прозвучали выстрелы. Курт, сраженный пулей, был убит на месте, а Бергер, раненный в руку, успел спрятаться за автомашину. Неожиданно в тылу нападающих послышались выстрелы. Бергер понял, что появилась третья сторона, которая решила вмешаться. Между неизвестными людьми завязалась перестрелка. Используя эту ситуацию, он побежал за ближайший угол дома, где и скрылся в темноте.

Перестрелка между двумя сторонами активно продолжалась. Внезапно зажглись фары автомобиля и осветили двух мужчин, которые, отчаянно отстреливаясь, попытались скрыться. Однако смертоносные пули, достигнув цели, повергли на землю свои жертвы.

Спустя полчаса на место происшествия приехал штурмбанфюрер Вагнер. Осмотрев трупы, он обратился к своему помощнику:

— Оберлейтенант, прошу сообщить обстоятельства ночного происшествия.

Функ подошел к Вагнеру и доложил:

— По вашему указанию мы находились в засаде и наблюдали за квартирой. Мы знали, что накануне вечером Бергер со своим помощником уехали на «Опеле». Наша машина сопровождения поехала следом. Около двух часов ночи они возвратились и припарковали свой автомобиль возле дома. Когда они вышли из машины, эти двое открыли по ним стрельбу. Курта застрелили наповал, а Бергер успел скрыться. Мы вынуждены были открыть огонь по нападающим, и, как видите, им не удалось уйти.

— Вы идиот, Функ! Надо было брать их живьем.

— Мы не успели. Они отчаянно отстреливались. Нам ничего не оставалось, как отвечать на их выстрелы. Так получилось, шеф, извините нас.

— Вы обыскали их?

— Да, мы нашли паспорт одного из них на имя Томаса Кнауба и вложенную в него фотографию с надписью «Дружба навек».

— Дайте ее мне. Я посмотрю, — потребовал Вагнер.

Функ передал фотографию и произнес:

— Я направил людей в погоню за Бергером. Они пока не возвращались.

— Надеюсь, они его догонят? — спросил Вагнер.

— Мои ищейки свое дело хорошо знают. Подождем немного.

Вагнер взглянул на фотоснимок и замер от удивления. С фотокарточки на него смотрели трое молодых людей на фоне красивого замка. Это были супруги — Матильда и Отто фон Райнер. Третьего человека он не знал.

Спустя четверть часа ищейки возвратились, и один из них сообщил:

— Мы обыскали все дворы близлежащих кварталов, но безрезультатно.

Вагнер, недовольный работой своих подчиненных, обратился к помощнику:

— Объясните мне, почему все так нелепо произошло?

— Мы не могли предположить, что на них ведется охота. Это выходит за рамки нашего предвидения. Все было подготовлено идеально. Если бы нам не помешали, то мы бы их схватили.

— Предупреждаю: по вашей вине вы второй раз провалили операцию задержания. Если подобное еще повторится, я буду ходатайствовать перед руководством о вашем разжаловании.

— Простите меня, штурмбанфюрер, впредь такого не повторится.

— А теперь напишите мне подробный отчет об этом инциденте, я обязан доложить руководству.

* * *

В частном секторе района Шмергендорф к одному из домов со стороны дороги припарковался легковой автомобиль. Из него вышел Воронцов и направился к дому, у входа которого, нетерпеливо дожидаясь, уже находился пожилой лысоватый мужчина.

— Ну сколько можно вас ждать? Вечно вы опаздываете. Вы же знаете, мне каждая минута дорога.

— Все будет хорошо, господин профессор. Пойдемте в машину, шофер нас быстро домчит до нужного места. Тот человек, о котором я вам говорил, вас ждет здесь недалеко.

Быстро забравшись в салон машины, профессор уселся на заднее сидение. Водитель резко тронулся с места. Профессор подозрительно взглянул на водителя.

— В какую сторону мы едем? Ведь центр Берлина в другой стороне, — настороженно спросил он.

— Не волнуйтесь, профессор, — изрек шофер, — я вас доставлю в нужное место и вовремя.

Они ехали некоторое время молча. Автомобиль уже выехал из города и устремился в лес.

— Что происходит, господа? Куда мы едем? — волнуясь, спросил профессор.

Автомобиль продолжал следовать все глубже в лес. Молчание затянулось, и для профессора оно было невыносимым.

— Вот мы и приехали, — сказал шофер, подруливая к глубокому оврагу.

— Объясните мне, что здесь происходит, — плаксивым голосом вымолвил профессор.

— Прошу вас выходите, на свежий воздух. Когда еще придется побывать в таком красивом лесу? — поинтересовался шофер, игнорируя профессора.

Все вышли из автомобиля. Профессор прижался к кузову машины, тревожно озираясь по сторонам.

— Не волнуйтесь, господин профессор, это я хотел с вами встретиться. Да вот на людях я не хочу беседовать, свидетели, а я их не люблю. Здесь тихо, и никто нас не услышит, потому что говорить придется о секретах, которые вы скрываете в своем концерне.

— Что вам нужно от меня? — испуганно спросил профессор.

— Совсем немного. Нас интересует все, над чем вы сейчас работаете.

— А конкретнее нельзя?

— Хорошо известный вам проект «Юпитер».

— Я о таком проекте ничего не знаю.

Шофер повернулся к Воронцову и, показывая пальцем на профессора, спросил:

— Почему профессор Лист ничего не знает о проекте «Юпитер»?

— Он обманывает вас. Профессор просто не желает с вами разговаривать, — ответил Воронцов.

— Ах, он меня игнорирует, — изрек Мозер и неожиданно несколько раз ударил его по лицу. Профессор, испугавшись, побежал вдоль оврага.

Огромными прыжками Мозер настиг его и сбил с ног.

— Не бейте меня, — закричал Лист.

Мозер приподнял его двумя руками за лацканы костюма, несколько раз тряхнул и вымолвил:

— Если еще одна такая выходка, профессор, и лежать вам на дне оврага со сломанной шеей. А сейчас живо все рассказывайте.

Профессор Лист опустился в траву и начал что-то говорить, но было слышно лишь невнятное бормотание. Он был потрясен и совершенно подавлен. Обратившись к Воронцову, Мозер быстро изрек:

— Скорее воды и нашатыря! Там, в машине, в аптечке! — кричал он.

Вскоре совместными усилиями профессор был приведен в чувство и рассказал им все о проекте «Юпитер». Мозер внимательно выслушал его.

— Профессор, вы можете мне обеспечить пропуск в концерн «Фишбах»? Я хотел бы взглянуть на секретный летательный аппарат.

— Да, могу, но лучше это сделать после рабочей смены.

— Хорошо, в нужное время я позвоню вам. Но меня беспокоит одно обстоятельство.

— Какое обстоятельство? — осведомился профессор.

— Я хочу, чтобы наша встреча осталась в тайне. Между мной и вами. Вы меня поняли? — спросил Мозер.

Профессор в недоумении посмотрел на стоявшего рядом Воронцова. Уловив его взгляд Мозер изрек: — Он не в счет, — и, вытащив из-за пояса парабеллум, навскидку выстрелил в Воронцова. Пуля попала ему в голову, и тот, не успев испугаться, рухнул на землю.

Профессор побелел. Его испуганный вид говорил сам за себя.

— Имейте в виду, профессор, если о нашей беседе узнает кто-то третий, то с вами будет то же самое.

— Я-я, клянусь, что все останется между нами, господин…

— Называйте меня Георг Хофе и пропуск подготовьте на это имя.

— Хорошо! Я все сделаю, — ответил испуганный профессор Лист.

* * *

Матильда положила трубку аппарата на место и подошла к окну. Сегодня ей позвонили и сообщили, что двое ее людей напоролись на засаду и были убиты на месте. Матильда взглянула на часы: время приближалось к полудню. Сегодня у нее должна состояться встреча в ресторане «Эдем» с нужным человеком. Инициатива исходила не от нее, и этот факт ее настораживал. Она понимала, что находится в подвешенном состоянии. От результатов этой встречи зависело многое. Она вышла из офиса и направилась на рандеву. Матильда все рассчитала до секунды. Когда она подошла к месту встречи, напольные часы в ресторане пробили полдень, а за столиком ее ожидал Рейнхард Гейдрих. При виде молодой красивой женщины он галантно встал и пригласил присесть рядом. Матильде понравилось, как ее встретил шеф главного управления имперской безопасности. Стол был уже накрыт, и Гейдрих произнес:

— Предлагаю выпить по бокалу бургундского вина.

Матильда улыбнулась:

— Я с удовольствием выпью. За что пьем?

— Выпьем без всякого повода. Это превосходное вино, и за обедом я частенько позволяю себе выпить бокал. Вино несколько отвлекает от суровой и будничной работы и тонизирует. Советую выпить.

Она отпила глоток вина и поставила бокал на стол. Он с удовольствием выпил и приступил к еде. Матильда понимала, что собеседник своенравный и привык использовать собственный сценарий. Гейдрих смотрел на блюдо, медленно пережевывая пищу, и, мельком взглянув на нее, как хищник на жертву, строго спросил:

— Вы почему не кушаете?

— Спасибо, я не голодна.

— Советую попробовать, это вкусно, — настойчиво произнес он.

Чтобы не раздражать его, она все-таки решила отведать пищу.

— Вы правы, блюдо действительно превосходное, так же как и вино, — ответила Матильда, выдавливая из себя улыбку.

На лице Гейдриха промелькнула легкая ухмылка. Молчание растянулось на долгие минуты. Насытившись, он похотливо посмотрел на собеседницу и, увидев, как она нервно улыбнулась, понял ее беспокойство.

— Сейчас предлагаю вам пройти в отдельное помещение. Там мы в спокойной обстановке сможем переговорить.

— Я не возражаю.

Они встали из-за стола и направились в соседнюю комнату, по всей видимости, предусмотренную для таких встреч. В центре комнаты размещался письменный стол со стульями. Вдоль стен стояла мебель: шкаф, кожаный диван и тумбочка с радиоприемником, из которой доносилась легкая музыка. В глубине комнаты имелась еще одна дверь. Гейдрих прошел в смежную комнату и осмотрел ее, лишь после этого он возвратился и присел к письменному столу.

— Прошу вас, баронесса, присаживайтесь. Я вас слушаю.

Она присела напротив и произнесла:

— Господин Гейдрих, ваши люди периодически ведут за мной наблюдение, вмешиваясь в мою частную жизнь. Неужели я вызываю подозрение у такой всесильной службы?

— Успокойтесь, милая фрау. Я думаю, что это вам показалось. Не будьте такой мнительной, мы вас ни в чем не подозреваем, но контролировать ваши действия обязаны. Благодаря вашим способностям, а также Марии Ориск и стараниям профессора Зэхта мы должны увидеть суперсовременный летательный аппарат. Сейчас у профессора возникли трудности. Что происходит? Объясните мне. Согласно скандинавской легенде о Боге Одина, которую вы в своем тайном ордене взяли на вооружение, я знаю, что вы являетесь одной из валькирий Бога «Одина», по имени «Сигрун». Внутреннее перевоплощение в валькирию дает вам дополнительные силы как контактеру, вступающему в мысленный диалог с космическим информационным полем. Я все эти ваши игры прекрасно понимаю. А теперь скажите мне: где результаты, я их не вижу?

Он пристально смотрел на нее. Колючий взгляд разоружал ее. Взяв себя в руки, Матильда ответила:

— Внезапно прекратилась телепатическая подача информации.

— Чем это вызвано? — нахмурился он.

— Не знаю, но думаю, интерес ко мне во Вселенной еще проявится.

Гейдрих иронично усмехнулся, еле сдерживая смех. Он медленно поднялся со стула и подошел к ней вплотную. Она, увидев это, вынуждена была встать. Он смотрел на нее в упор. Матильда, поняв его намерения, глядела на него словно полевая мышь на ястреба, отчего ее охватила нервная дрожь. Гейдрих взял ее руку и, приблизив к своим губам, нежно поцеловал.

— К такой удивительной женщине может возникнуть иной интерес. Как этого не понимают ваши братья из космоса, ведь он, как мне кажется, очевиден. Мы, мужчины, порой не в силах сдержать себя, видя перед собой прелестное создание, — доверительно произнес он.

— Вы мне льстите? — прошептала она дрожащим голосом.

— Нисколько! Кстати, я себя отношу именно к той категории мужчин, которым нравятся очаровательные женщины, и они готовы приударить за некоторыми из них, если позволяют обстоятельства.

— Вы хотите сказать, если существует взаимность, — тихо произнесла она.

— Вот именно, я как раз это имел в виду.

— Могу сказать без преувеличения: вы интересный и загадочный человек. Вряд ли в Берлине можно найти хоть одну женщину, которая бы устояла перед вами.

— Сегодня меня увлекает лишь одна из них, которая имеет опасную красоту.

— Красота ее не настолько опасна, чтобы ею пренебрегать.

— В этом случае принцип «вижу цель — не вижу препятствий» вдохновляет меня.

— Я разделяю ваши принципы и безучастной не останусь.

Он заключил ее в жаркие объятия и стал неистово целовать.

* * *

Бруно Вагнер умел добиваться своей цели. За короткое время он сумел получить высокий чин штурмбанфюрера СД в привилегированной касте эсэсовцев. Его карьере мог бы позавидовать любой из членов партии НСДАП. Завистников и врагов у него было достаточно. И вот однажды, допустив маленькую оплошность, он был смещен с должности и выслан в глухую периферию на позорную для его самолюбия должность. А те самые завистники обливали его грязью и пытались окончательно унизить его и растоптать. И лишь благодаря госпоже удаче и его другу Хансу Мозеру ему удалось восстановиться на прежней должности. Извлекая из этого уроки для себя, он полностью изменил отношение к своим обязанностям и теперь с большим рвением отдавался работе.

Вагнер с бурной энергией искал повсюду компрометирующие материалы на всех, кого он подозревал или считал своими врагами. Ему удалось найти многое, и он немедленно доложил Гейдриху:

— В архивах советской прессы мне помогли найти сведения, в которых говорится, что в начале тридцатых годов некто Сергей Орлов был задержан органами ГПУ при переходе советско польской границы. При тщательном изучении биографических данных Альфреда Бергера и данных, поступивших из ведомства военной разведки, я выяснил, что Бергер в те годы был в длительной командировке в Советском Союзе, где использовал легенду советского летчика Сергея Орлова. В характеристике, данной ведомством Канариса, и в его личном деле сведений об аресте нет. По счастливой случайности в ведомстве Канариса оказался мой давний приятель, который многим мне обязан. Он сообщил, что у адмирала есть неопровержимые документы предательства Бергера, однако он их не афиширует. Это вызывает у меня подозрение.

Шеф усмехнулся:

— Дорогой Бруно, я рекомендую вам немедленно начать активный поиск Бергера. Люди адмирала его ищут. Нам надо успеть найти этого изменника раньше. Тогда мы утрем нос военному ведомству и выставим в нелицеприятном свете Канариса.

— Я уже подключил своих людей на розыск, но пока результатов нет.

— Советую вам найти его ближайших родственников и арестовать их.

— Вы думаете, из этого что-нибудь выйдет?

— Непременно. Если вы примените свой метод устрашения, то обязательно получите правдивую информацию о нем.

— Хорошо, господин группенфюрер, я буду следовать вашим указаниям.

— Выполняйте, и чтобы в ближайшие дни были результаты.

* * *

Вагнер быстро нашел ближайшую родственницу Бергера и арестовал ее. Всю грязную работу он передоверил своему помощнику обер-лейтенанту Функу. Спустя сутки в одиночной камере, доведенная до отчаяния, родная сестра Бергера под физическим воздействием сказала ему:

— Прошу вас, не бейте больше меня. У меня слабое сердце, я могу не выдержать. Я все расскажу.

— Очень хорошо, фрау Хельга. Я жду ваше признание.

Женщина отпила глоток воды из стакана, который ей предложил Функ, и промолвила:

— Когда Альфред вернулся из длительной командировки, он мне рассказал, что несколько дней его содержали в подвалах Лубянки. А потом его выпустили, как он мне объяснил, за недоказанностью улик. А уже через несколько месяцев ему удалось вернуться в Германию.

— А где он сейчас скрывается? — спросил Вагнер.

— Я не знаю.

— Я вам не верю. Вы должны мне рассказать всю правду, а не частями. Прошу вас не водить меня за нос, а иначе я буду вынужден применить к вам третью степень допроса. А его, как известно, и здоровые мужчины не выдерживают, — повышая тон, пригрозил Функ.

— Я вам все сказала, но могу добавить лишь незначительную деталь.

— Какую деталь, говорите! — повысил голос он.

Она испуганно посмотрела на Функа и торопливо вымолвила:

— У него есть женщина, которую он очень любит.

— Кто она и где проживает? — нетерпеливо, со свойственной ему раздражительностью спросил он.

— Она проживает в Потсдаме и работает в канцелярии полицайпрезидиума. Больше мне ничего не известно.

— Как ее зовут? — выкрикнул он.

— Я больше ничего не знаю, — уже плача, ответила фрау Хельга.

— Очень хорошо, мы все дословно записали. Теперь подпишите ваши показания, — сменив гнев на милость, произнес обер-лейтенант Функ.

Спустя несколько минут Функ, симпатизировавший ведомству адмирала Канариса, указал им след Бергера. Сотрудники Абвера немедленно подключились к работе.