Россия, 1996 г.
Прозвенел телефонный звонок. Крымов поднял трубку и оттуда услышал:
— Шеф, спешу сообщить: только что позвонил наш человек со станции Михайловское, груз два часа назад успешно прошел таможню.
— Отлично, Артур, прими все меры к встрече груза и будь аккуратнее, для подстраховки приобщи наших друзей из милиции.
— Все сделаем, Евгений Андреевич.
Крымов положил трубку и задумался. Последние события, которые произошли в Москве, давали ему повод для волнения. Кто-кто, а Верижников, который встал на его пути, был крепким орешком, и дальнейшие его действия не так легко было разгадать. Он понимал, что оборвавшаяся связь с западным эмиссаром отдалила его надежду на укрепление своих позиций, тем самым он терял приоритет среди других воров. Его «крепость» могла ослабеть, а этого допускать нельзя, иначе конкуренты его задавят, и главным среди них будет Верижников. Надо было что-то предпринимать. Крымов поднял трубку и набрал номер. На другом конце ответили:
— Генерал Тихорецкий у аппарата.
— Здравствуйте, Михаил Михайлович, Крымов вас беспокоит.
— Привет, Евгений Андреевич, давно вас не было слышно, — сухо ответил тот.
— Дела, дела, друг мой, и никуда от них не денешься.
— Дела делами, а вот проблемы, кажется, есть, так просто не позвонил бы. Тогда не стесняйся, чем смогу — помогу.
— Что вы, Михаил Михайлович, меня скорее волнуют ваши проблемы.
— Это какие же? — усмехаясь в трубку, спросил начальник УВД.
— Хотелось бы узнать, уважаемый Михаил Михайлович, как обстоят дела с нашим общим другом, который сейчас в темнице.
— Как вам сказать? Дела его неважные, видимо, скоро суд. Помочь я ему не смогу, не хватает моего влияния, сами знаете, сижу на пороховой бочке, в любую минуту окажусь выброшенным на заслуженный отдых.
— Ладно, Михаил Михайлович, по этому типу я что-нибудь покумекаю на досуге, может быть, и облегчу его участь, а заодно и вашу, — заявил Крымов.
— Хотелось бы верить. Если не поможем, он нам этого не простит, где-нибудь да напакостит.
— Хорошо, Михаил Михайлович, доброго здоровья, до скорой встречи.
И Крымов положил трубку на место. Подумав, он набрал еще один номер. Прогудел зуммер, и властный голос ответил:
— Слушаю.
— Константин Петрович, спешу поздравить вас с наступающим праздником и пожелать крепкого здоровья и полного благополучия вам и вашим близким.
— Узнаю, узнаю, Евгений Андреевич, спасибо за поздравление, редко звонишь, да метко.
— Константин Петрович, лишний раз боюсь беспокоить вас, понимая ваши проблемы в масштабах области, которые вы успешно решаете, а мы, в свою очередь, ратуем за вас и радуемся вашим успехам.
— Спасибо за поддержку, Евгений Андреевич, обращайся в любой момент, все сделаю. Ведь я помню, какую услугу ты мне в свое время оказал. Старых приятелей не забывают.
— Счастлив слышать от вас о моих скромных заслугах, но вы их слишком преувеличиваете.
— Нет, не преувеличиваю, я ценю надежных людей и помню добро, а поэтому приглашаю вас сегодня вечером к себе на дачу отужинать. Там и поговорим, тем более что у вас ко мне что-то важное.
— Огромное спасибо, Константин Петрович, от вашей прозорливости никуда не скроешься. Сегодня обязательно у вас буду.
* * *
Крымов подъехал на своем «Мерседесе» на бывшую обкомовскую дачу. Сотрудник милиции открыл ему ворота, и он въехал на запретную для посторонних людей территорию. Заглушив двигатель, вышел из автомобиля и направился к входной двери огромного кирпичного особняка старой постройки. В дверях его приветливо встретила горничная, женщина средних лет, которая препроводила гостя в апартаменты. За круглым столом его дожидался хозяин.
— Проходи, присаживайся, Евгений Андреевич, жду тебя. Без тебя ужин не начинаю. Сейчас перекусим и обговорим назревший вопрос.
Гость подошел ближе к столу, слегка наклонился и учтивым голосом произнес:
— Спасибо за приглашение, дорогой Константин Петрович. Было бы невежливо с моей стороны после столь длительного перерыва прийти к вам без подарка.
— Да полно, полно тебе, Евгений Андреевич, давай к столу, присаживайся. Я не люблю этих светских церемоний.
— Простите, Константин Петрович, позвольте закончить, — заискивающе произнес гость и продолжил:
— Хочу от всей души в честь праздника преподнести вам этот скромный подарок.
При этом Крымов положил на стол перед Одинцовым сверток, в котором находилась довольно крупная сумма денег. Хозяин с хитрой усмешкой посмотрел на сверток и сказал:
— Евгений Андреевич, это лишнее.
— Нет, батюшка Константин Петрович, не обижайте, ведь от всей души.
— Ну что ж, Евгений Андреевич, в таком случае спасибо за щедрый подарок.
Крымов присел на предложенное ему кресло. Одинцов налил в рюмки водки и предложил:
— Давай-ка, друг мой, выпьем с тобой за встречу, закусим, а потом и поговорим. Живей подтягивайся к столу.
— С удовольствием, Константин Петрович.
Они выпили по рюмке, потом еще и еще по одной, а затем принялись плотно закусывать. Стол был массивный, из мореного дуба, и сделан он был, видимо, по спецзаказу у хороших мастеров. Он, как в старой сказке, отражал красоту древних резных узоров. На столе было полно разной закуски. В основном преобладали рыбные блюда, так как для Одинцова это было самое любимое кушанье. Здесь были солянка из рыбы, щука, запеченная с капустой, налим, жаренный с грибами и соусом, лещ печеный, фаршированный, карп, тушенный с луком, и прочее. Наравне с обильной рыбной кухней Одинцов очень любил рыбалку. Он любил посидеть с удочкой на берегу, отдыхая при этом не только физически, но и душой. Пруд, который находился здесь же, на территории особняка, в этой удивительной заповедной зоне, манил и притягивал рыбаков с ближайшей округи. В свою очередь охрана этого поместья зорко следила за порядком и не допускала посторонних на пруд, который был зоной отдыха Одинцова, бывшего в советские времена председателем облисполкома, а в нынешние времена — заместителем губернатора.
— Константин Петрович, позвольте спросить, как вы ладите с новым руководителем области? Говорят, суровый и с тяжелым характером человек.
— Как тебе сказать, Евгений Андреевич, всякое бывает. Работа есть работа, а в целом он к моему мнению прислушивается, ценит меня, а иначе не рекомендовал бы меня на мою сегодняшнюю должность.
— Я очень рад за вас, Константин Петрович, и хочу сказать вам: в случае, если я буду когда-нибудь полезен вам, прошу в любое время рассчитывать на меня.
— Спасибо, Евгений Андреевич, я не на словах, а на деле в этом уже убедился. В свою очередь хочу поинтересоваться: у тебя какие-нибудь неприятности?
— Не знаю, как и сказать.
— Говори, как есть, напрямую и откровенно.
Крымов медленно, как бы извиняясь, пояснил:
— Дело в том, что вопрос очень серьезный, и без самого губернатора эту проблему не решить, поскольку все нити силовых структур стекаются только к нему и решить его может только он один.
— Выражайся ясней, — сурово сказал хозяин и продолжил: — Я же тебе сказал: если это в моих силах, я попробую помочь.
— Один мой приятель в настоящее время дожидается судебного процесса. Так вот, просьба такова: необходимо освободить его из-под стражи, прекратить уголовное преследование и восстановить его в прежней должности. По решению данной проблемы все издержки я беру на себя и готов передать их в любое время.
Одинцов немного подумал, а потом ответил:
— Я полагаю, задачу эту я попробую решить, так что ты не беспокойся. А издержки?! Хм…
Одинцов задумался и, повернувшись к Крымову, добавил:
— Ну что ж, от них никуда не денешься, — и на салфетке вывел цифры.
Вскоре, распрощавшись с Одинцовым, Крымов уехал, довольный собой.
Одинцов остался в своем особняке и думал: этот вопрос он решит безболезненно, это для него пустяки. Его волновало совершенно другое. Он был недоволен своим протеже в столице, которого он год за годом продвигал по тернистой карьерной лестнице. В него он вложил все свои связи, огромные деньги. С трудом ему пришлось протолкнуть Соболева на должность второго руководителя Администрации президента. Скольких усилий это стоило ему! Но ответных результатов он пока не видел.
Он мечтал осесть в Северной столице на вторых ролях, вроде той «серой шейки», который сверху не виден, однако хозяйством заведует и при власти, а хозяйство там огромное, опять же морской порт и Европа рядом. Возможностей для хозяйственника предостаточно. Все это ему должен был обеспечить его протеже Соболев.
* * *
После встречи с Одинцовым Крымов немного воспрянул духом и стал готовиться к предстоящим мероприятиям. Его вовремя предупредил генерал Шубин о том, что вагоны, которые он ожидал, на станции назначения будут подвергнуты тщательной проверке сотрудниками милиции, а из этого следует, что вся операция была под угрозой провала.
Он решил перехватить вагоны на подступах к области. Загнав вагоны в тупик на одной из станций, их спокойно разгрузили его доверенные люди, а потом на грузовиках перевезли тюки в надежное место и там на время спрятали. Мероприятия прошли удачно. Крымову удалось обмануть своих противников.
* * *
Задачу свою «Калифорниец» и «Глушок» выполнили, за это и получили от хозяина солидную компенсацию. Место, где они нашли свое временное прибежище, было тихое.
— Ей-богу, «Калифорниец», смешно как-то: в стране бардак, а на колхозной конторе висит вывеска «Путь к коммунизму». А ведь в свое время Хрущев обещал, что мы с тобой уже сейчас будем жить при коммунизме, а вышло наоборот. Да, обидно, шли мы, шли и так к коммунизму не пришли.
— Ну почему же? Это мы с тобой до коммунизма не дошли, а вот наш хозяин давно живет при коммунизме. У него все есть с избытком.
— Это верно, умные слова от тебя слышу. А когда же для нас наступит такая жизнь?
— Наверное, скоро, «Глушок». Сколько мы с тобой на эту тему говорили. Пора обдумать наше сегодняшнее положение и определить будущие наши действия. Дело в том, что хоть мы с тобой и сидим на тюках с наркотой, но ведь продать без посторонней помощи мы их не сможем.
— Что правда, то правда, — ответил собеседник.
— У меня есть один вариант, «Глушок»: а что если нам с тобой использовать твои бывшие связи с «Тузом» и его «братвой»? Потребуем у него крупную сумму «зелеными» и отдадим ему всю наркоту.
— Я сомневаюсь, «Калифорниец», что у нас что-нибудь из этого получится. Меня сразу же за предательство пристрелят. Тебя же отправят вслед за мной, так как им проще будет задарма забрать всю эту «дурь», а заодно и с тобой рассчитаться. Учти, «Калифорниец», это не те люди, с которыми мы сможем договориться. Это настоящие «волчары», ведь живем мы по закону «ЧЧВ» — «человек человеку волк».
— Да, «Глушок», я проще себе представлял это дело, а вижу, что оно гораздо сложнее, — схитрил «Калифорниец».
— Гораздо сложнее, чем ты думаешь, и на этот счет больше не строй себе иллюзий. Давай отсидимся здесь в глуши, как приказал хозяин, отдохнем, наберемся сил, пока все вокруг поутихнет, а потом будет видно.
— Согласен с тобой. Надо бы отдохнуть и набраться сил, а то намаялись мы в Средней Азии, да и лишнего мы тут наговорили с тобой, а приказ хозяина надо выполнять, так что пора развозить товар курьерам.
— Интересно получается: мы товар сбрасываем, а купюры считают другие.
— А как ты думал? Кто хозяин, тот и купюры стрижет.
* * *
Получив очередной сигнал, «Калифорниец» на «уазике» выезжал в местный райцентр, где его дожидался курьер. Передав товар, он возвращался обратно. Момент передачи товара был тщательно продуман и организован Крымовым. Место передачи наркотиков всегда подстраховывалось надежным человеком Крымова. Об этом «Калифорниец» и «Глушок» не знали.
Однажды, возвращаясь из очередной поездки, «Калифорниец» рассказал своему помощнику, что обнаружил случайно, как в момент передачи товара за ним наблюдает один человек. Он его запомнил, а сегодня видел его в форме офицера милиции.
— Надо бы срочно сообщить шефу, — сказал «Калифорниец» и немедленно позвонил по связному телефону, который ему дал Крымов, сообщив:
— Кира Федоровна, передай хозяину, что мы работаем под контролем.
«Калифорниец» кратко рассказал о последней поездке. Выслушав, она заверила его, что опасности для волнений нет. Возвратившись к себе, он изложил приятелю свой вывод:
— Из этого следует, что мы с тобой со страховкой работаем как здесь, в хозяйстве, так и в поселке. Ай да Крымов, сукин сын, ай да голова, никому не доверяет.
— Вот бестия, никуда от него не скроешься, — возмущенно отметил «Глушок».
— А ты знаешь, я уже, грешным делом, стал подумывать: не записывает ли он наши разговоры на пленку? А чем черт не шутит, все может быть. Хитрый он, бестия. Если до него дойдут наши разговоры, догадываешься, чем это может для нас закончиться? Все, с сегодняшнего дня меняем тему разговоров. Ну и голова у него, я его еще больше стал уважать, он мне определенно нравится. Настоящий босс, — опять хитрил «Калифорниец», проверяя реакцию своего собеседника.
«Глушок» смотрел на приятеля с удивленным видом. Он не мог понять сложной логики своего напарника: ранее он говорил одно, теперь уже другое, и это пугало и настораживало его.