Очнулся я от того, что кто — то тряс меня за грудки. Когда я открыл глаза, то не поверил своим глазам. Вокруг было темно и прохладно. Я увидел силуэт мужчины, который склонился надо мной.

— Савелий. Да очнись же ты, — требовательно говорил он.

Я узнал знакомый голос и зашевелился.

— Слава Богу, очнулся! — воскликнул он.

— Вадим. Это ты? — спросил я, ещё плохо соображая. — Где я?

— В подвале, — недовольно изрёк Вадим Боев.

— Откуда ты взялся?

— Ты что забыл?

— Ах, да! Вспомнил, — изрёк я. — Извини. Это последствие удара.

Я попытался встать. Меня немного качало. Моя голова шумела, а челюсть ныла. Я вспомнил всё, что произошло со мной накануне.

Вадим поддержал меня и помог встать. — Я видел, как абрек с рыжим парнем оттащили тебя в подвал, — сказал он. — Я нырнул за ними следом и там спрятался. Когда они вышли, я стал тебя искать.

Я опёрся на него, немного постоял и пришёл в нормальное состояние.

Абрек, это Мурат Мурзаев, — пояснил я. — А с рыжим парнем мы разминулись в подъезде, когда он вышел из четвёртой квартиры, — продолжил я, потирая челюсть. — Как ты меня отыскал?

— Я рыскал по всему подвалу, — ответил он. — Здесь много сараев и все одинаковые. Я не нашёл бы тебя, если бы не услышал твой стон. Сарай, где ты находишься, был закрыт на навесной замок. Мне пришлось сбить его куском железа.

Вадим взял мою руку и потянул за собой.

— Надо поскорее убираться отсюда, — вымолвил он, с тревогой поглядывая на дверь. — Они могут в любой момент явиться. Я слышал их разговор. Они хотят отвезти тебя к какому — то Эдику.

Тут я вспомнил, что Фаина Ильинична называла своего сына Эдуардом Зиминым, когда показывала его фотографию.

— Это Эдуард Зимин, — уверенно произнёс я. — Сын Фаины Ильиничны из пятой квартиры. Она просила меня пойти в четвёртую квартиру помочь соседке, которая по её словам, кажется, умерла. Но когда я вошёл туда, то получил сильнейший удар.

— Они просто заманили тебя.

— Да, — согласился я. — Хотя интуиция мне сигнализировала не входить в четвёртую квартиру. Но актриса сыграла свою роль безупречно, заманив меня в ловушку.

Только сейчас мои глаза привыкли к темноте, и я разглядел внутренние очертания подвального сарая. Были видны деревянные полки с консервированными банками огурцов, помидоров и прочим снадобьем. Так же маленькое помещение было забито всяким хламом доверху, который не нужен и выбросить жалко.

Мы потихоньку выбрались из сарая, и пошли по подвальному коридору. Вадим подсвечивал путь своим мобильником. Я шёл за ним.

— Нет ни одной лампочки, — возмущался он.

Когда мы вышли из коридора, то перед нами предстала огромная комната. С противоположной стороны дверь была распахнута настежь, а в проёме виднелись ступеньки с выходом на улицу. Мы услышали мужские голоса. Кто — то спускался по лестнице в подвал.

— Это они, — шепнул Вадим и потянул меня за собой. Мы спрятались за дверью.

Вадим не ошибся. Это были те самые парни. Они спустились в подвал и прямым ходом направились туда, откуда мы только что пришли. Но в последний момент, рыжий парень оглянулся и увидел нас. Он тут же воскликнул: — Вот они! За дверью.

Мы вышли из укрытия на открытое пространство. Они стали приближаться. В руках Мурата блеснул клинок. А рыжий парень потирал левой рукой правый кулак с кастетом, готовясь атаковать.

— Ну вот, Шакал, мы опять встретились, — озлобленно прорычал Мурат. — Я же тебе говорил, что меня искать не надо. Или ты заделался сыщиком?

Я почувствовал, как у меня моментально вспотели ладони.

— А — а, это ты, Шайтан! — в тон ему вторил я.

Мурат скривил язвительную гримасу.

— Я говорил тебе, чтобы ты вернул то, что тебе не принадлежит?

Я промолчал.

Мурат шагнул вперёд, манипулируя финкой, пытаясь, напасть первым.

— Сейчас ты всё отдашь. А иначе придётся тебя и твоего дружка зарезать.

Я стоял и смотрел, соображая, что предпринять. Вадим выдернул из — за пояса пистолет и направил на них.

— Послушайте, вы…. Этот парень — мой друг. — Он кивнул головой в мою сторону. — Так что, если кому — то хочется испортить ему и мне настроение, пусть воздержится. И я не стану это дважды повторять. Уразумели?

Мурат испугался, не сводя глаз с пистолета. — А он настоящий!

— Настоящий, настоящий, — буркнул Вадим. — Вот сейчас выстрелю, сразу почувствуешь. Ты понял?

Мурат кивнул. — Но только пусть сначала всё же вернёт документы, — он облизал губы. — Ведь они ему не принадлежат.

Вадим взглянул на меня. — У тебя есть их документы?

— Только свои, чужих нет, — сказал я.

Вадим передёрнул затвор и презрительно на них посмотрел. — Слышали ответ?

Рыжий молчал, его глаза бегали, по лицу катился пот. На лице Мурата появилась гримаса ненависти.

Вадим презрительно глядел на них. — А теперь финку и кастет на пол — живо… и три шага назад, — рявкнул он.

Они побросали холодное оружие на пол. Я быстро их подобрал.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо изрёк Вадим.

— Ладно, ещё встретимся, — сквозь зубы злобно процедил Мурат.

Вадим нахмурился.

— Тебя разыскивает полиция за то, что ты подрезал Крылова. Теперь он в больнице. В отместку я мог бы выстрелить в тебя, когда ты был с ножом, и был бы прав, но этого не сделал лишь потому, что решил разойтись с миром и больше не беспокоить друг друга. Но если хоть что — то случится с моим другом, то я знаю, где тебя искать.

Мурат судорожно сглотнул и промолчал.

Вадим толкнул меня в плечо и кивнул в сторону дверей.

— А теперь расходимся и не беспокоим, друг друга, — сказал он.

Мы спокойно вышли из подвала. Я огляделся. Кругом было мокро от прошедшего дождя. Небо посветлело, появилось солнце. Вадим прикрыл дверь и закрыл на навесной замок, который кто — то оставил. — Пусть парни посидят в подвале и подумают, — вымолвил он.

Я кивнул. — Откуда у тебя пистолет? — спросил я.

— Пистолет газовый, — буркнул он и продемонстрировал его мне.

Я невольно ухмыльнулся. — Здорово ты их взял на понт.

— Случайно вышло.

Я хотел позвонить в полицию, но взглянув на Вадима, вспомнил, что он тоже находится в розыске.

— Я хочу подняться в квартиру Фаины Ильиничны, — сказал я. — Нужно с ней переговорить.

— Я иду с тобой, — буркнул Вадим.

Я не возражал. Мы вошли в подъезд и поднялись на второй этаж. Я сначала позвонил в четвёртую квартиру. Мне хотелось выяснить, что же там произошло. На мои звонки никто не выходил. Я позвонил в пятую квартиру. Но, увы, Фаина Ильинична дверь не открывала. Тогда я позвонил в соседнюю, шестую квартиру. Дверь открыл пожилой мужчина в домашнем халате, по виду пенсионер. У него было худое болезненное лицо, и он слегка подкашливал. Мужчина вопросительно уставился на нас.

— Вам что нужно, ребята? — спросил он.

— Вы не скажете, где Фаина Васильевна? — спросил я. — Полчаса назад она была дома.

Мужчина оглядел нас с ног до головы. — Минут пятнадцать назад она уехала. Я видел её в окно.

— А на какой машине? — спросил Вадим.

— В чёрной иномарке, — ответил он. — В марках машин я не разбираюсь. Сейчас их развелось несчётное количество…

— А кто был за рулём? — спросил Вадим.

Мужчина удивлённо вздёрнул брови. — Фаина, конечно.

— Спасибо, — сказал я.

— Не за что, — буркнул он и закрыл дверь.

Мы вышли из подъезда и увидели, как молодой мужчина возится с замком у входа в подвал.

— Этих двоих сейчас освободят, — сказал Вадим. — Пошли. Сядем в мою машину.

Вадим быстро направился к белому внедорожнику с затемнёнными окнами, который стоял возле соседнего подъезда. Пискнула охранная сигнализация, и мы живо заскочили в салон. В это время из подвала вышли Мурат и его рыжий напарник. Они о чём — то переговорили и сразу бросились в подъезд.

Ждать пришлось четверть часа. Мы вновь увидели их выходящими из подъезда. У Мурата в руках были две большие дорожные сумки. Рыжий парень остался стоять возле подъезда, а Мурат подошёл к чёрному внедорожнику, положил в багажник вещи, а затем сел за руль и выехал со двора.

Вадим запустил двигатель. — Поехали за ним, — сказал он.

— Давай мы тоже разделимся, — предложил я. — Ты езжай, а я всё — таки хочу выяснить, что же случилось с Раисой Ребровой.

— Справишься с рыжим парнем, если возникнет конфликт? — спросил он.

— Попытаюсь, — ответил я, выходя из машины. — Тем боле у меня остался должок за разбитую голову.

Вадим поехал следом за Муратом. А я тем временем двинулся к подъезду. Но рыжего парня там не оказалось. Я подумал, что он вернулся в квартиру Раисы Ребровой и решил основательно с ним переговорить. Во мне взыграло мужское самолюбие и ненависть за причинённый подлый удар. Я умышленно шёл на конфликт, понимая, что время от времени необходимо совершать героические поступки.

Я вошёл в подъезд, поднялся по ступенькам и приблизился к четвёртой квартире. Прежде, чем позвонить в очередной раз, я прислонился к двери и прислушался. В это время я случайно надавил на неё, и дверь поддалась, она оказалась незапертой.

Я решил войти внутрь и, осторожно двинулся вперёд. В помещении было темно, но я почувствовал внезапное движение с боку. Я мгновенно переместился в сторону, и мощный удар, обрушился на моё предплечье. Рука моя онемела. В это время моё горло сдавили сильные пальцы. Я ударил нападающего по ноге, но он продолжал душить. Мне удалось схватить его большие пальцы, и я стал отгибать их назад. Противник матерно выругался и отдёрнул руки. В этот момент я нанёс ему резкий удар в челюсть. Он отлетел к стенке, благодаря которой не упал, а затем с удвоенной энергией накинулся на меня пытаясь заехать мне в голову. Я вовремя переместился чуть в сторону и встретил его боковым в печень, и он зашипел, словно проколотая шина. Для меня стало ясно, что это коренной перелом в нашей схватке. Я отчаянно атаковал его боковыми ударами, надёжно выбивая дух из противника. Я видел перед собой окровавленное тело Бориса, и это воспоминание подстёгивало меня и придавало силы. Я без устали наносил моему врагу удары во все части тела, не жалея ни его, ни себя, пока мой противник не отпрянул, будто ошпаренный кипятком. Прежде чем он успел восстановить равновесие, я нанёс ему мощнейший удар в горло. Послышался глухой стон, и мой противник выскочил из квартиры. В дверном проёме я успел разглядеть спину рыжего парня, который тут же исчез. Я не стал его преследовать, так как устал и не мог отдышаться. Немного придя в себя, я шагнул дальше в помещение квартиры.

В зальной неубранной комнате я увидел худощавую женщину среднего роста, которая сидела на диване. Отрешенный взгляд был направлен в никуда, и вся она выглядела такой несчастной и одинокой. И я подумал, что мой поединок с рыжим парнем её особенно — то и не волновал. Её возраст трудно было определить. Ей было между тридцатью и сорока годами. Крашеные темноватые волосы неопределённого цвета висели отдельными прядями. Лицо было опухшее и покрасневшее от слёз. Наконец, она пришла в себя и обратила на меня внимание. На этот раз её взгляд стал осмысленным, а выражение лица говорило о том, что она много в жизни страдала. Твёрдые линии рта ещё сохранили некоторое присутствие духа. Она подозрительно посмотрела на меня.

— Ты кто такой? — грубо спросила она. — Зачем сюда припёрся?

— Меня интересует ваш сожитель Мурат Мурзаев, — сказал я. — Как его найти?

— Мне неизвестно, где он. — Глаза женщины наполнились слезами. — По — моему, он удрал.

Я насторожился.

— Почему вы так думаете?

— А я не думаю. Я знаю, — сказала она. — Почему я должна тебе всё рассказывать?

— Потому что, он виновник в гибели моего друга, — сказал я. — Потому что, он втягивает молодых девчонок в наркозависимость.

— Я тут причём?

— А притом, что вы не могли не знать, что он имеет дело с наркотиками и, наверное, помогали ему реализовывать товар.

Женщина промолчала. Я нажимал на неё.

— Я, конечно, могу сообщить полиции и рассказать им как меня завлекли в эту квартиру и ударили, отчего я чуть было Богу душу не отдал. Но зачем? Я думаю, мы с вами договоримся. И вы скажете, где его искать? Я хочу сам во всём разобраться.

— Он оставил меня без денег, негодяй, — с горечью вымолвила она.

— Я могу заплатить за информацию.

— Сколько? — глаза женщины загорелись.

— Всё зависит от сведений. Предельная ставка — пять тысяч рублей.

Женщина язвительно усмехнулась.

— Двести тысяч рублей, — сказала она.

Я понял, что она умела торговаться. И решил позволить ей получить эти деньги, ведь, по сути, она заглотила наживку. Теперь мне оставалось аккуратно вытянуть из неё всю необходимую информацию.

— Вы получите эту сумму, если сообщите что — нибудь ценное.

— Можешь не беспокоиться. У меня есть что рассказать. Они думают, что я ничего не знаю, однако они ошибаются. Я выдам их, если ты заплатишь достаточно, чтобы мне можно было начать своё дело.

— Кого именно выдадите?

— Мурата, Эдика… и Руслана, которого ты отлупил.

— Этого рыжего парня зовут Руслан?

— Да. Руслан Алдохин.

Я вытащил бумажник, но там было пятьдесят тысяч. Я достал деньги и показал ей.

— Может быть, остановимся на пятидесяти тысячах.

Женщина выхватила деньги. — Ещё сто пятьдесят тысяч, и расскажу вам всё.

Я подумал, что она настоящая торговка, не уступит ни рубля.

— Намекните, что вам известно, — изрёк я.

Женщина была в нерешительности.

— Ладно. Я скажу кое — что, — вымолвила она. — Остальное узнаешь, когда принесёшь недостающую сумму. Эдик, Мурат и ещё люди, о которых я расскажу тебе позже, организовали самый крупный синдикат по торговле героином. Они снабжают тысячи наркоманов в центральном регионе. У них налажена система перевозки наркотиков, о которой ты даже не можешь представить. Ну как, подходит тебе это?

— Вы уверены насчёт Эдика? — спросил я. — Как к этому делу относится его мама — Фаина Ильинична?

Женщина криво усмехнулась.

— Она в курсе всех его дел. Я слышала их разговор. Считая меня дурой, они не слишком стеснялись моего присутствия. Если бы они обходились со мной иначе, я бы их не выдала. Мне известно многое. Например, я знаю, где они хранят часть товара. За сто пятьдесят тысяч я сообщу тебе и это.

— Я согласен. Внизу у меня машина. Поедем в банк, я вам заплачу, а потом вы сможете спокойно всё рассказать. Поехали!..

— Я не знаю, что от тебя ожидать. Будет лучше, если я останусь в своей квартире.

— А если я вызову полицию? Я уверен, что им вы расскажете всё и без денег.

Я увидел, как лицо её переменилось, приняв злобный вид.

— Им — то я точно ничего не скажу.

— Лучше бы вам поехать со мной, ведь вы много знаете. А эти люди могут с вами сделать всё что угодно.

— Я сама позабочусь о себе. Скорее поезжайте и привезите деньги, а то я могу и передумать.

Мне стало понятно, что дальнейший разговор был бесполезен.

— Закройте за мной дверь и никого не впускайте. Я вернусь через полчаса. Когда я позвоню три длинных и два коротких, вы откроете дверь.

— Хорошо. Я буду тебя ждать.

Я вышел из квартиры и направился к своей машине.

***

Я съездил в банк, снял деньги с карточки и вернулся обратно. Это заняло не больше получаса. Я позвонил в дверь Раисы Ребровой по условленному сигналу, но дверь она не открывала. «Может быть, она вышла зачем — нибудь», — подумал я. «Далеко уйти она не могла». Меня кольнуло неприятное предчувствие. Дверь была хлипкая, и я толкнул её, но она была заперта на замок. Я вынул из кармана перочинный нож и, просунув лезвие в щель, попытался отодвинуть язычок замка. Мне это удалось, замок был закрыт на один оборот.

Я вошёл в квартиру и в зальной комнате обнаружил Раису. Она лежала на полу, закрыв лицо руками, от кого — то защищаясь. На голове у неё была открытая кровоточащая рана от удара тяжёлым острым предметом. Я внимательно осмотрел комнаты и в ванной обнаружил топор. Убийца промыл руки и топор, который валялся тут же — мокрый, но с остатками крови.

Я быстро вышел из квартиры. Я не хотел вновь попадаться на глаза полковника Стеблина, когда он сюда приедет, ибо он наверняка использует в свою пользу факт моего присутствия на этом месте преступления, учитывая, что я уже засветился на месте происшествия прежних двух убийств. Я понимал, что встреча с ним для меня может плохо закончиться.

Я сел в машину и уехал подальше от этого места. На глаза мне попался таксофон, и я, изменив голос, позвонил дежурному полиции и сообщил о преступлении совершённом в квартире Раисы Ребровой.

Я хотел позвонить Кирюхину и сообщить кое — какие детали, которые мне стали известны в последнее время, но не стал этого делать, решив сам довести дело до конца и наказать преступников. Я считал, что наказание для них должно быть адекватным содеянному преступлению. Убийцу необходимо линчевать, как это делали в Штатах до середины прошлого века. Но я себя поймал на мысли, что тогда я встану в один ряд с преступниками, а мы всё — таки живём в государстве и каждое преступление должно расследоваться по закону. Да вот только жаль, что законы у нас не надлежащим образом соблюдаются теми, которым власть доверила и облачила в соответствующий процессуальный статус. Миром правят деньги, и они конечно не обошли некоторых из тех людей, которые стоят на страже закона. Наверное, поэтому у меня иногда возникают такие крамольные мысли.

По дороге я связался по телефону с Вадимом, и он сообщил, что находится возле кафе на улице Горького и дожидается, когда Мурат выйдет оттуда. Он просил меня присоединиться к нему.

Через пятнадцать минут я уже общался с ним в салоне его автомобиля. Но прежде я припарковал свою машину на ближайшей автостоянке.

— Я только что был в кафе, — сказал Вадим. — Мурзаев там встретился с кривоногим парнем азиатской внешности. Я успел их сфотографировать, — продолжил он и, сделав манипуляции на смартфоне, показал мне фотоснимок.

Я взглянул на фото и узнал в нём знакомое лицо.

— Так это карлик! — Не сдержавшись от удивления, выпалил я.

Вадим в недоумении посмотрел на меня. — Какой карлик?

— Профессиональный жокей, Заур Абдулин, — пояснил я.

— Это уже любопытно, — изрёк он. — Значит, мы выходим на ближайшее окружение твоей профессиональной деятельности.

— Интересно, что их может связывать? — спросил я.

— Вероятно, у Мурзаева круг интересов разнообразен, — высказал предположение Вадим.

Тут я вспомнил, что Мурзаев при разговоре со мной прекрасно осознавал, с кем он общается.

— Да, — согласился я. — Скорее всего он любитель конного спорта. Именно это их связывает.

— Вполне возможно.

В это время из кафе вышел Мурзаев и торопливо направился к чёрному внедорожнику, припаркованному напротив кафе. Через минуту он вырулил на проезжую часть дороги, где слился с потоком автомобилей. Мы двинулись следом.

— Посмотрим, куда этот тип поехал, — произнёс Вадим, выворачивая руль и увеличивая скорость.

Мы проехали мост через Оку. На светофоре повернули налево. И увидели как чёрный внедорожник, увеличивая скорость, устремился на север по улице Московской.

— Наверное, на микрорайон едет, — сказал Вадим.

— Посмотрим.

Мы без осложнений доехали до поворота на микрорайон, но чёрный внедорожник не стал сворачивать, а поехал прямо.

— Мурат, направляется в сторону Мценска. Нам придётся ехать, — сказал Вадим. — Если нам повезёт, то мы многое сможем узнать.

Я горел желанием разобраться с запутанным делом и найти убийцу Бориса Савина и Инессы Зеленской. Сегодня день был многообещающий. Правда челюсть саднила, и голова болела, но да ничего, до свадьбы заживёт.